Текст книги "Последний властелин (СИ)"
Автор книги: Александр Владимиров
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
«Но почему он вернулся? Отец говорил, что они уезжают на неделю».
Девушка решила, что отец что-то забыл и прислал Чака. Ей и в голову не пришло, что страшный слуга также следит за ее матерью.
Она сожалела, что сорвалось ее расследование. Завтра она его обязательно продолжит. Не станет же Чак каждый вечер возвращаться домой.
Сегодня Матильда предложила ей встречу с каким-то мулатом. Говорила хозяйка публичного дома очень осторожно, видимо, опасаясь, что человек иной расы отпугнет Огненную Лору. Но Оливия не возражала. Может быть, хоть этот избавит ее от всего банального и обыденного? С того времени, как она вырвалась из своего заточения в доме холме и таинственный любовник привел ее сюда, в постели Оливии побывало много мужчин. Но, при кажущемся разнообразии, все они удивительно похожи. Одни, расфранченные, заходили с гордо поднятой головой и оскалом зверя, другие были надутыми, как мыльные пузыри, третьи, в основном молодые, играли роль скептиков, четвертые (пожилые) представлялись романтиками и так далее и тому подобное. Все, желавшие вкусить ее любви, богаты, сексуально озабочены, все ищут женщину, которая бы ошеломила, потрясла их. Как они скучны!
Каждый раз перед новым свиданием Оливия вспоминала того невидимого любовника, странно появившегося и таинственно исчезнувшего в ночи. За одну-единственную ночь он открыл ей многие тайны любви. Почему он исчез?.. Не потому ли, что решил предоставить ей самой право выбора возлюбленного? «Что он сделал со мной?! – стонала Оливия. – Разве могут эти жалкие подобия оригинала хоть в чем-то сравниться с ним?» Она мечтала, чтобы он вернулся. Но пока приходили мужчины-пародии.
Час встречи с мулатом приближался. Оливия уже лежала в кровати под балдахином. Полилась музыка, запела певица; это был сигнал, что клиент уже за дверью. Когда он появился в комнате, Оливия отметила его хороший рост, крепко сколоченную фигуру.
Мулат быстро прошел вперед, не раздеваясь, откинул полог. Манящая улыбка в одно мгновение стерлась с лица Оливии. Пронзенная ледяным ужасом, она метнулась было в сторону, но нож уже приставлен к ее горлу.
– Ты?!.. – прошептала Оливия.
– Я здесь, чтобы покарать тебя.
Его голос, тихий, удивительно спокойный, ломал ее волю. Оливия знала силу своего взгляда, и пыталась им воспользоваться. Знал его и Чак. Потому он стоял, опустив голову, стараясь не смотреть ей в глаза.
Оливия ощутила полную беспомощность. Разжечь его желание она не могла, да и странная, рабская привязанность этого гиганта к Ниэгро все равно сильнее любых ее чар. Она осторожно потянулась к звонку, однако палач покачал головой.
– И не думай!
Оливия прекрасно понимала: перед ней – лишь простой исполнитель, а заказчик другой, жестокий, расчетливый и настолько могущественный, что не было смысла бороться с ним. Она ощутила волны холодного воздуха. Это холод могилы!
Исполнитель отдавал ей резкие приказы, ПРИКАЗЫ ХОЗЯИНА.
– Сними парик и сотри с лица грим.
Оливия пролепетала:
– Я умоляю…
– Замолчи! Одень вот это платье.
Оливия сделала все без малейшего сопротивления. И эта покорность насторожила Чака. Он ожидал подвоха с ее стороны. Но пока она, как овца шла на заклание. Лишь, глотая слезы, просила:
– Чак… Не ради меня, а ради твоей матери, ради твоей возлюбленной… ты же знаешь, он бросил меня, замуровал, точно в склепе… в этом своем доме на холме… заставил поверить, что причиной его неудачных финансовых операций является наша дочь… Он толкает тебя на преступление, а потом спокойно подставит…
– Молчи! Тебе не поссорить меня с ним!
– Чак, тебе не выйти отсюда. Я слишком дорога для Матильды. И тогда все поймут, кто и почему… Ниэгро совершил ошибку, не повторяй ее ты.
– Прекрасно! – перебил убийца. – И Таис узнает, чем занималась ее мать.
– Моя Таис! – лицо Оливии вдруг как-то странно переменилось. – Какой ужасной матерью я была! Таис не должна узнать. Обещаешь?
– Обещаю!
– Тогда, – Оливия вдруг улыбнулась. – Я прощаю тебя.
Неожиданная боль проникла в сердце Чака. Он понял, какую сделал глупость, посмотрев все-таки ей в глаза. Его распирало дикое желание бросить все и бежать отсюда. Но так же неожиданно возникло лицо Ниэгро, властное и жестокое. Сине-черные глаза Властелина кололи Чака, а мысли передавались на расстоянии.
«Где твоя преданность? Тебя сбила с пути порочная сука. У этой проститутки одна цель – соблазнить моего друга Чака!»
Чак ничего не мог с собой поделать. Слова хозяина обрушились на него, как мощный водопад:
«Ты предаешь меня ради продажной твари?!..»
«Посмотри на нее, дешевенькую актрису! Пытается вызвать жалость, а на самом деле…»
«Она использует тебя, как использовала многих и многих…»
«Ты убиваешь не только ее, ты наказываешь порок!..»
Оглушенный словами хозяина, Чак увидел Оливию такой, какой требовал Ниэгро. Ярость Властелина стала его яростью! Он ударил ее ножом в сердце…
Оливия повалилась. Чак решил удостовериться: мертва ли она? Но ему показалось, что… тело ее двигается, что она открыла глаза и рассмеялась:
– Тебе не уйти.
Охваченный ужасом, он стал наносить ей удар за ударом. Брызги крови достигли пола, окрасили стены и зеркала в красный цвет. А он все никак не мог остановиться. После каждого удара она опять открывала полные ненависти глаза…
– Ну, хватит! – наконец сказал он себе. – Оливия мертва.
Матильда, стуча каблучками, поднималась по лестнице. Время клиента давно закончилось, а Огненная Лора никогда не задерживалась. «Лора, Лора, подарок судьбы!.. Надо прибрать комнату, подготовить ее для следующей ночи…»
Предвкушая хруст купюр, хозяйка публичного дома открыла дверь. Как тут темно!
– Лора! – позвала Матильда. Странно, но никто не отозвался.
Матильда нажала на выключатель, но свет не зажегся. «Придется вызывать электриков. Платить им!» – недовольно поморщилась Матильда. Тем не менее, она быстро нашла нужный столик, забрала деньги. «Какая большая пачка! Не поскупился!.. Но где же Лора?.. Ушла потихоньку? Почему мне никто не сообщил?».
Она вдруг почувствовала в руках что-то липкое. Дотронувшись рукой до полога, обнаружила, что и он не только липкий, но и мокрый. «Они разлили вино?..»
И тут в глаза ей ударил яркий свет фонаря. От неожиданности и страха Матильда заорала. Однако властный голос оборвал ее:
– Заткнись, старая сука! А то тебя ждет такая же участь.
Луч фонаря упал на кровать, и Матильда увидела картину, от которой чуть не упала в обморок. В кровати, в луже крови плавала белокурая женщина. Кто она?.. Почему здесь, в ее доме?
Глаза «мулата» внимательно смотрели на нее. В ушах продолжало звучать: «Такая же участь!..» Матильду затрясло, забило, точно в лихорадке, язык отнялся. Она лишь качала головой, давая убийце понять, что на все согласна и мысленно проклинала свою беспечность. «Мулат» усмехнулся:
– Правильно мыслишь. Только запомни, старушка, если что-то пойдет не так, если твои ребята появятся здесь… Мне терять нечего. Я готов умереть. А ты?
Матильда вновь покачала головой, на этот раз отрицательно.
– Узнаешь ее?
– Нет! Клянусь, нет! – вскричала хозяйка публичного дома.
– Смотри внимательнее.
Знакомые черты… Так это же… Это же…
– Огненная Лора!.. – в ужасе произнесла Матильда.
Она осознала, что он лишил ее главной статьи дохода. Жадность оказалась сильнее страха перед этим ублюдком. ОН ЛИШИЛ ЕЕ ДЕНЕГ!
– Стреляй! – заорала она. – Ты знаешь, что с тобой сделают, если я не…
– Никто ничего мне не сделает, – резко оборвал убийца. – Ты мне поможешь выйти и станешь четко исполнять мои инструкции. Знаешь почему? Кто, по-твоему, она?
– Лора!!!
– Нет. Это Оливия, жена Властелина. Работала у тебя, надев рыжий парик… А ты думала, почему она занималась благотворительностью, не брала деньги?
– Не может быть! – прошептала Матильда посиневшими губами. Теперь лицо убитой показалось ей знакомым. Точно! Фотография этой женщины не раз мелькала в газетах в светской хронике. Блистательная дама из могущественного семейства.
Матильда и в мыслях не могла представить, чтобы хоть в чем-то пойти против самого Властелина.
– Я не знала… я бы никогда не допустила… поверьте!..
– Хватит ныть. У нас слишком мало времени. Сейчас завернем ее в клеенку и отнесем в машину. Твои люди НЕ ДОЛЖНЫ НИЧЕГО УВИДЕТЬ.
Матильда закивала.
– Мы положим ее в багажник, – продолжал «мулат». – А потом ты вернешься обратно. Уберешь комнату. Уберешь так, чтобы не осталось никаких следов. И уничтожишь второй вход в твой бордель, откуда клиенты попадали в покои Оливии. Действуем! Где охрана?
– Она появляется лишь по моему сигналу. Дверь в эту часть дома закрывается автоматически, поэтому…
– Понятно. Но в переулке все равно кто-то дежурит. Не ври мне, тварь, я его засек.
– Там всего один человек.
– Свяжись с ним, чтобы ушел. Придумай предлог.
Матильда все сделала, как он просил. Но теперь «мулат» дал другое, самое страшное задание:
– Сейчас мы ее вынесем. Иди сюда, поможешь.
Матильда боялась покойников, боялась, что ее могут застать на месте преступления, но еще больше – этого страшного, огромного человека, с лица которого вместе с потом сползала темная краска, этого убийцу, за которым стоят хозяева города. Она находилась точно во сне, чисто механически делала то, что приказывал «мулат». Она вздохнула с облегчением, когда труп оказался в машине. Но вдруг она подумала, что этим дело не закончится, что теперь ее очередь… Матильда смотрела на убийцу с безумным страхом.
– Не бойся, – снисходительно заметил «мулат». – Ты живешь, пока молчишь. Но если когда-нибудь брякнешь лишнее слово… Тем более, что ты теперь соучастница.
Он хлопнул дверцей машины и исчез в темноте.
Когда Оливия не появилась ни к обеду, ни к ужину, все в доме забили тревогу. Вскоре пришло сообщение, что на дороге, ведущей в Ария-Салем, возле монастыря обнаружен труп зверски убитой женщины. Не составляло труда установить личность убитой: Оливия, жена Ниэгро Властелина.
Полиция обнаружила у убитой пару звеньев платиновой цепочки и крохотный бриллиант, выпавший из креста, который был у нее на шее. Из этого сразу был сделан вывод, что причиной убийства явилось ограбление. Срочно вернувшийся в Ария-Салем Ниэгро подтвердил, что жена всегда надевала этот крест, да еще любила иметь при себе довольно значительную сумму денег. Правда потом полиция установила, что убили Оливию в другом месте, а труп специально привезли сюда. Но это также казалось логичным: грабители заметали следы.
Город заговорил о страшном несчастье, свалившемся на семейство Властелинов. Телевидение без конца показывало плачущую Таис и мрачного Ниэгро. Уголовные хроники газет пестрели выводами, предположениями. Но большинство репортеров поддерживали версию полиции – убийство с целью ограбления. Иные, правда, считали, что здесь, возможно, была месть самому Властелину. Но никому и в голову не пришло подозревать Ниэгро. Мотива у него нет. Деньги Дубровиной унаследовала не Оливия, а Таис.
А в своем борделе тряслась от страха Матильда, ожидая, кто первым за ней придет – убийца или полиция? Страх преследовал ее днем, преследовал ночью, не оставляя в покое ни на минуту.
Матильда видела, как от невыносимых страданий меняется ее облик: она похудела до неузнаваемости, по волосам расползлась седина, лицо сморщилось, превратившись в лицо старухи. Она проклинала появившуюся из мрака ночи Огненную Лору, проклинала ее деньги!
К пачке «зеленых», оставленных «мулатом», она также не могла прикоснуться. Они жгли ей глаза, как тридцать сребреников. И выбросить их боялась: вдруг беспощадный убийца вернется и потребует их обратно.
Ее преследовало одно и то же видение: она тащит к машине окровавленный труп женщины, открывает дверцу багажника, а оттуда выглядывает… чудовище, которое раскрывает пасть, чтобы проглотить Матильду вместе с трупом.
Матильда несется прочь, в неизвестность, и вдруг слышит скорбную музыку. Появляются люди в черных одеждах, они несут гроб.
– Кого вы хороните? – спрашивает она их и слышит ужасающий ответ:
– Матильду-грешницу!
Глава шестнадцатая
Несостоявшийся праздник
Таис всегда была одета по последней моде, ей покупали драгоценности и дорогие вещи и учителей приглашали самых лучших. Многие, не вкусившие подобных прелестей жизни, наверняка бы сказали: нам бы так! Но внешнее благополучие было лишь красивой кулисой, и не дай Бог приподнять ее и увидеть саму сцену, где проходил нудный, тяжелый, изматывающий нервы спектакль. Любой шаг шестнадцатилетней девушки сопровождался постоянными увещеваниями: «Этого делать вам нельзя!», «Туда идти вы не должны!» и так далее. Она пыталась понять, почему ее изолируют от мира. Неизменно следовал ответ: «Такова воля вашего отца».
А мир за воротами ее особняка веселился и страдал, трудился и отдыхал, ошибался и исправлял свои ошибки. И только Таис была далека от всего этого, оставаясь пленницей самого роскошного дома в Ария-Салеме.
Особенно поражало ее поведение отца. При посторонних он вел себя с Таис предельно вежливо, иногда даже улыбался, и постоянно подчеркивал свою любовь к дочери. Но когда они оставались вдвоем, он, в лучшем случае, ее просто не замечал, а порой глядел с такой нескрываемой ненавистью, что по телу девушки пробегала нервная дрожь. Он уходил, а эта дрожь еще долго не прекращалась…
Тревога и полное опустошение постоянно сменяли друг друга в душе Таис. Иных чувств в этом доме она почти не знала. Особенно после смерти матери.
Прошел уже год после убийства Оливии, а Таис хранила вырезки из газет, касающиеся того страшного события. Год, целый год! Но преступников так и не нашли… Снова и снова со слезами на глазах девушка перечитывала кошмарные строчки:
«Идущие в монастырь женщины заметили в кустах темное платье и торчащую руку. Заподозрив неладное, они подошли ближе и увидели, что там убитая. Женщины перепугались до смерти, стали кричать. Выбежала настоятельница монастыря игуменья Аксинья. Она и вызвала полицию…»
Но самым тяжелым для Таис было перечитывать рассказ настоятельницы:
«Убитая женщина была молода. Сначала я вообще приняла ее девушку, которой вряд ли больше двадцати. Что больше всего меня поразило: на лице ее не было ужаса, страха, оно казалось спокойным, умиротворенным…».
Таис отбросила газету: «Не могу больше, мама!»
Девушка часто думала: случайным или нет оказалось то убийство? Мама надевала рыжий парик и куда-то уходила. Куда?.. Таис не сказала полиции о ее странных ночных исчезновениях из дому.
«А может, зря?»
Раздался стук в дверь. На пороге стоял ее отец.
– Я пришел поговорить с тобой.
– Да, папа?
При слове «папа» Ниэгро перекосило. Он с трудом сдержал эмоции.
– Я давно готовился к этому разговору…
«Боже мой, какое испытание он мне опять приготовил?!»
– Ты заканчиваешь частную школу мадам Винар. Она говорила о твоих успехах. Еще не решила, чем будешь заниматься дальше?
– Пока нет.
– А в твоем возрасте уже пора бы об этом подумать. На свете много прекрасных профессий. Надо обязательно учиться в университете. И не у нас. Лучше поехать в Оксфорд или Сорбонну. И как можно скорее. Пора начинать готовиться к вступительным экзаменам.
Таис решила, что ослышалась. Неужели и ей в конце концов улыбнулось счастье? Неужели она вырвется из этого проклятого дома? И у нее появятся подруги, друзья?
Она стояла, опустив голову, стараясь сдержать эмоции. Отец не должен узнать ее мысли.
– Хорошо, папа, я сделаю, как вы хотите.
Ниэгро через силу улыбнулся от резанувшего «папа», и поскорее ушел. И у него были свои мысли…
Когда траур по Оливии закончился, к Властелину зачастили старые друзья, стали устраиваться частые вечеринки. Обслуживал гостей исключительно Чак. Прислуга допускалась лишь для того, чтобы накрыть стол, а когда гости уходили, все убрать. Как-то раз мэр, адвокат и доктор Мирко, нарушив законы гостеприимства, заглянули к Ниэгро без предупреждения (был важный повод!), но хозяин все равно встретил их очень радушно.
– Поздравляю, дружище Джолнс, – рассмеялся Ниэгро. – Вы опять мэр Ария-Салема. Вы вечный мэр! Народ безоговорочно доверяет вам.
– Друг мой, вы спасли меня. Я обязан вам всем!
Но тут мэра хлопнул по плечу адвокат Киль:
– И мне вы обязаны.
– ?!!
– Все мои подопечные, все преступники города, настоящие и будущие, голосовали за вас.
Дружный хохот явился ответом Килю. А Мирко спросил:
– Сегодня вечером у Ниэгро или у нашего вечного мэра?
– У меня, – предложил Властелин.
– Отлично! – сказал врач. – Надеюсь, господин Джолнс на сей раз придет со своей незабвенной супругой. А то она стала забывать старых друзей.
– Конечно, я постараюсь прийти с пупсиком… простите, Сибиллой. Друзей она не забывает. Она очень занята.
– Новая пьеса? – спросил Мирко.
– Нет! Она решила написать роман «Необузданная страсть». Оригинальное название, не правда ли?
– Роман романом, а друзья… – Властелин нахмурил брови, и жалкая фигура мэра стала еще меньше. Он униженно поклонился всем и скороговоркой произнес:
– Мы обязательно придем вместе.
И поспешил покинуть дом. Но и после его ухода друзья продолжали подшучивать над бедолагой-мэром.
– Полный дурак, – сказал Киль. – Я столько раз его подстраховывал. Быть бы иначе ему не в кресле мэра, а в другом месте, в не столь отдаленном.
– А ему неплохо бы посидеть в какой-нибудь камере нашей городской тюрьмы, – заметил Властелин. – Может, для интереса так и сделаем? Пусть будет чуть-чуть поближе к своим избирателям. Только боюсь, Сибилла после этого ему будет не нужна. Он сам превратится в маленькую Сибиллу.
– А до чего забавно слушать, как он называет Сибиллу пупсиком! Я бы сказал о ней – женщина-гора, – хохотал Мирко. – Крошка мэр с двухметровой супругой. Интересно, как они занимаются любовью? Наверное, он целую ночь ползает по горе и слушает, как она гудит.
– А почему она гудит? – поинтересовался Ниэгро.
– Читает свой очередной литературный шедевр!
Приятели Ниэгро уехали, а к вечеру вернулись в сопровождении дам. Адвокат Киль вышел из автомобиля, прижимаясь к женщине лет двадцати восьми, привлекательной шатенке. Мирко, как это часто случалось, прибыл сразу с двумя. Одна из его женщин была молода и хороша собой: тонкая талия, густые темные волосы, обрамляющие белое лицо с огромными карими глазами и милой улыбкой. Другая – невысокая, очень шустрая, и очаровательной родинкой на щеке явно не отличалась скромностью и сразу начала заигрывать с Ниэгро. Почти сразу показалась машина мэра. Он выскочил из автомобиля, в течение нескольких секунд раскланялся с друзьями, а все остальное время вертелся, как юла, возле любимого пупсика.
– Какая точность! Все в одно время! – засмеялся Киль.
– Приветствую первую леди, – галантно произнес Властелин и поскорее склонился к руке Сибиллы, дабы она не заметила иронии на его лице.
– Привет! Привет! – щебетала женщина-гора, поочередно протягивая руку для поцелуя другим мужчинам.
– Дамы и господа, прошу в дом, – пригласил Ниэгро.
Стол у Властелина всегда отличался изобилием самых изысканных блюд и вин. Прислуживал как обычно Чак. Мирко усадил Ниэгро между двумя дамами, сам сел напротив и потихоньку наблюдал. Киль вертелся на стуле, постоянно касался то ручки, то талии, то ножки своей подруги, а иногда (конечно, невзначай!) и ее интимных мест. Джолнс и Сибилла представляли «идеальную пару» своего времени: мэр все время интересовался, «чего еще пупсик желает?». Пупсик не успевала открывать рот, а желаемое уже лежало в тарелке.
Стали произносить тосты. Первый – за радушного хозяина, второй – за мэра и его жену – великого литератора. Сибилла, опустив глазки, шептала:
– Спасибо! Огромное спасибо от творческого мира Ария-Салема, от скромных, но истинных служителей искусства.
Постепенно гости накачались. И, как это часто бывает, на лицах появились глупые улыбки. Даже сидевшая справа от Ниэгро юная кареглазая брюнетка, сперва отказывавшаяся от вина и лишь мочившая в нем розовые губки, решила попробовать «чудесное зелье». Оно, видимо, ей понравилось, потому что за первым бокалом последовал второй, за вторым третий и так далее. Ниэгро все явственнее ощущал горячее дыхание обеих соседок, которые придвигались к нему ближе и ближе, что вызывало у Мирко торжествующий смех. Адвокат свою спутницу уже просто раздевал, к счастью, пока глазами. Первая Леди перепутала бокалы (или над ней кто-то подшутил?), вместо вина выпила целый фужер коньяка. Коньяк быстро подействовал, она тут же встала во весь свой рост и начала нежным голоском читать о чудовищной страсти. Гости согласно ей кивали, но никто не слушал, да и не мог ничего услышать из-за смеха и громких разговоров. Мэр вытирал платком вспотевшее лицо и умолял:
– Чуть потише. Пожалуйста… ОНА читает. Мы собираемся выдвинуть ее на Нобелевскую премию.
– Почему на Нобелевскую? – спросил адвокат.
– Потому что все наши она уже получила.
– Послушайте, Джолнс, – снова сказал Киль. – Вы же политик!
– И что?
– Вы лучше меня должны знать, что на эту премию выдвигают преимущественно противников власти. Точнее, той власти, которая мешает более высокой власти. А уровень твоего писательского мастерства – дело десятое. Дарю вам идею, Джолнс: свяжитесь с ЦРУ, пусть Сибилле предоставят материалы, скажем, о каких-нибудь лагерях смерти. Она слегка их обработает и сразу станет живым классиком.
А спустя минуту, тот же Киль уже шептал Мирко:
– Редко встретишь такого идиота, как наш мэр. Свихнулся на собственной жене. Вообще, пара у них что надо! Он ей как раз до пояса. О, высокие женщины, любовь коротышек! (Честно говоря, слышать подобное от Киля было весьма странно. Он и сам чуть-чуть выше мэра).
– Мирко, – приставал адвокат, – объясни мне медицинской точки зрения, почему маленькие мужчины обожают высоких женщин?
– Замолчи! – оборвал его врач, поглощенный созерцанием игры девиц с Ниэгро. – Я занят.
– И чем это ты занят?
– Тост собираюсь произнести.
При этом Мирко случайно задел свой бокал, который опрокинулся, и все содержимое вылилось на пиджак и брюки адвоката.
– Ах, ты мудак! – рассердился Киль. – Это же мой новый костюм.
– Сам мудак. Пристаешь ко мне с разными глупыми вопросами.
Однако Ниэгро быстро погасил ссору, приказав Чаку вновь наполнить бокалы. Гости снова выпили, и девица адвоката захотела танцевать. Но поскольку ее партнера в тот момент ничего не волновало, кроме пятен на костюме, ей пришлось танцевать одной, что было весьма кстати для праздничного вечера: девица продемонстрировала «восточный танец с раздеваниями». Глаза гостей загорелись. Ей зааплодировали все, даже позабывший горе адвокат.
Юная брюнетка тоже захотела танцевать и пристала к Ниэгро, но тот решительно отказался: «Я вообще не люблю танцы, да и слишком много выпил». Неудачей черноволосой воспользовалась ее маленькая соперница с родинкой на щеке. Она навязчиво пригласила Властелина выйти из-за стола и сесть на диван. Как опытная соблазнительница, она умело пошла в наступление, разрушая любые препятствия. Мирко уловил ситуацию, потащил «обиженную крошку» из зала. Разгоряченная вином черноволосая не хотела уходить, сопротивлялась, хныкала. Мирко, под предлогом того, что ей «необходимо подышать воздухом, прийти в себя», все-таки уговорил ее сесть в свою машину и увез в неизвестном направлении. Вскоре уехали млеющий от желания адвокат с подружкой и верный супруг – мэр со своим пупсиком. Хозяин и его соблазнительница остались вдвоем…
Ниэгро повел соблазнительницу в спальню. Она не сопротивлялась, и только на лице играла лисья улыбка. Хоровод мыслей кружился в голове, зажигая тщеславием сердце: «Он – вдовец, богат, собой недурен, дочь уже взрослая. Разве не превосходная партия? Кроме того, после такой трагедии, ему вряд ли было в последнее время до женщин. Главное не упустить!»
Властелин шептал ей на ухо разную чепуху, называл ее то «милашкой», то «очаровашкой». «Хорошо хоть не чебурашкой», – подумала соблазнительница. И на всякий напомнила, что ее зовут Тэсс.
Тэсс знала свои достоинства и собиралась их использовать с умом. Ее нежно-розовое тело с гладкой кожей, аппетитным запахом дико возбуждало мужчин. Она с удовлетворением подмечала как, глотая слюнки, они шепчут: «До чего ты хороша, Тэсс!»
Сейчас и он это оценит!
Тэсс раздевалась не спеша, после каждой сброшенной ею вещи взгляд Ниэгро становился все более жадным. Властелин чуть сбавил яркость света, тело Тэсс как будто сразу же стало перламутровым.
«С каким вожделением он смотрит! Как раздуваются его ноздри! – отмечала Тэсс. – Страстный мужчина. Вот бы прочитать его мысли!»
Если бы она могла знать, о чем думал в этот момент Ниэгро! Милашка Тэсс интересовала его лишь в одном качестве: «Красивая женщина! Она может подарить мне сына, наследника рода Властелинов!» Ниэгро уже казалось, что младенец плачет на его руках. Тот самый младенец, что впоследствии восстановит и преумножит мощь империи.
Ниэгро сорвал с себя одежду и бросился в объятия Тэсс, покрывая ее тело поцелуями. Он повалил ее на кровать, раздвинул ноги, ближе и ближе подбираясь к сокровищнице. И тут… нечто холодное, скользкое, явившееся невесть откуда, вползло в его голову, окружило его мозг, вбивая в него страшные слова:
У ТЕБЯ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ ДЕТЕЙ, НИЭГРО. ТЫ ИМПОТЕНТ.
Вслед за этим Властелин услышал знакомый хрустальный смех из детской комнаты Таис. По телу забегали мурашки. Он пытался убедить себя, что ничего этого нет, но смех ЗВУЧАЛ, ЗВУЧАЛ…
– Что ты остановился? – спросила Тэсс. – О, да твой герой, кажется, сегодня к бою не готов?
У ТЕБЯ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ ДЕТЕЙ, НИЭГРО. ТЫ ИМПОТЕНТ.
Лицо Властелина побелело, точно на него высыпали много-много белой пудры. Губы дрожали, зрачки расширились.
– Ты врешь! – закричал он. – Ты все врешь.
– Не расстраивайся, – успокаивала его Тэсс. – Выпил лишнего. Сейчас взбодрим твоего молодца, и он выстрелит как надо.
Смех не прекращался: язвительный, обидный и жуткий до безумия. Невидимый враг наступал на Ниэгро.
– Отвяжись! – стонал Властелин. – Я не боюсь тебя!
Тэсс поняла, что он разговаривает не с ней. Взглянув на его лицо, на его безумные глаза, она пришла в ужас. Хотела подняться с кровати, но Ниэгро навалился на нее всей тяжестью своего тела. Тэсс задрожала, просила, умоляла отпустить ее…
Но Властелин не слышал ее в этом кошмаре десятков тысяч звуков. Все вокруг пищало, выло, стонало. Улетали куда-то лица – знакомые и незнакомые. И среди них особенно страшным было лицо Ирины Дубровиной. Она возникла из небытия с телом громадной белой птицы (словно из рассказа Чака!).
– Ты?.. – захрипел Властелин, чувствуя, как останавливается сердце. И вдруг он сообразил: ее нет! Она мертва! Чего бояться мертвецов.
Ниэгро захохотал, захлопал в ладоши: «Ты мертва! Мертва!»
Но птица с лицом Ирины пошевелилась и начала… СВЕТИТЬСЯ. Яркое сияние ослепило Ниэгро, он отвернулся и лихорадочно искал пути к бегству. Белая птица, не дожидаясь этого, бросилась на Властелина. Она неслась на него и кричала:
– Я доберусь до тебя, убийца!
Ниэгро повалился на пол, стараясь отбиться от летающей хищницы, он орал, что свернет ей шею, кидал в нее чем попало, однако птица ловко уклонялась.
Внезапно Властелин увидел, что на подмогу ей явился его ВТОРОЙ ВРАГ – Оливия. Она стояла в дверях комнаты в белом, подвенечном платье с лицом мертвеца. Ее тело кровоточило от множества ран, заливая платье красными струями, а глаза были закрыты. Она шарила руками:
– Где ты, Ниэгро?!.. Я все равно найду тебя и оторву твой член.
И в такт ее голосу зазвучал детский ХРУСТАЛЬНЫЙ СМЕХ. Он словно парил над всем этим ужасом! Ниэгро решил драться, вскочил, бросился на непрошеных гостей, гонялся за ними по спальне, разбивая вазы и зеркала, роняя стулья. Он обо что-то больно ударился головой, но сообразил: его клюнула птица.
– Проклятая! Вот тебе!
Он запустил в нее первой попавшейся статуэткой и опять промахнулся, попав в люстру. Та разбилась, осыпав Властелина дождем из хрусталя.
Птица вновь бросилась на Ниэгро, кружила вокруг него и истошно кричала. С другой стороны наступала Оливия:
– Я уже чувствую твой член! Беги, не беги – не скроешься… Ты никогда больше не сможешь иметь детей.
…Звенящий детский смех. Руководившая действиями ЕГО ВРАГОВ маленькая ведьма лежала в кроватке, укутанная дымкой ажурных кружев. Ниэгро схватил подушку и, как когда-то много лет назад, крался к ней. «Ну, теперь я ее точно задушу! Она – главный виновник моих бед!»
Вот она! Вот она!.. ВОТ ОНА!
Маленькая ведьма Таис открывает глаза и смеется:
– У меня никогда не будет братика. И я скоро спляшу на твоих похоронах, любимый папочка!
Птица в который раз больно клюнула Ниэгро. Зловещий шепот Оливии – ближе и ближе, Властелин уже ощущает холод окровавленной руки, которая тянется к его члену. Чтобы остановить их, НУЖНО УБИТЬ МАЛЕНЬКУЮ ВЕДЬМУ!
Кроватка Таис рядом. Убей, пока еще есть время!
«Но она смотрит… Как она смотрит!»
Убей!!!
– У тебя не получится, папочка, – заливается смехом Таис.
Пол вновь становится стеклянным, по стенам стекают потоки воды, которые сейчас смоют его и унесут в неведомую бездну. Ниэгро понимает, что не сможет отбиться от птицы, которая долбит и долбит его мозг, от рук Оливии, уже касающихся его тела. Он делает последнюю попытку убежать, продирается к двери, но пол ломается и высовывается знакомая безобразная морда с множеством слезящихся глаз, огромными клыками, раздвоенным красным языком. От этого монстра спасения нет…
– Я погибаю! – душераздирающий крик Ниэгро оглушил обезумевшую от страха Тэсс. Она забилась в кресло, наблюдая, как Ниэгро мечется по комнате и крушит все на своем пути. Улучив момент, неудавшаяся соблазнительница выскочила из спальни…
Чак, услышав вопли Ниэгро, тут же примчался к нему. Картина, которую он увидел, поразила его: совершенно голый хозяин катался по полу и израненными руками держался за голову, по которой стекали капельки крови.
– Хозяин! – Чаку потребовалось некоторое время, чтобы привести Властелина в чувство. Ниэгро смотрел на слугу непонимающими глазами, потом, стуча зубами, произнес:
– Ты опоздал… Они были здесь. И придут снова.
– Кто?
– Ирина и Оливия. Старуха хотела выклевать мне мозг, а эта проститутка – оторвать член.
– Хозяин, они мертвы!
– Да, Чак, мертвы! Но ОНА вызвала их!
– Хозяин…
– Они обязательно ПРИДУТ!
Сначала Чак решил, что Ниэгро много выпил, но нет, по его внешнему виду этого не скажешь. Слуга смыл кровь с его рук, лица и уложил в постель.
– Все в порядке, успокойтесь.
– Чак… я боюсь!
– Чего вы боитесь?
– ОНА опять позовет их своим смехом. ОНА здесь, следит за мной и СМЕЕТСЯ.
Чак решил, что Ниэгро говорит о своей новой подружке.
– Она ушла, хозяин.
Однако Властелин лишь страшно рассмеялся:
– ОНА не уйдет никогда. Я сам должен помочь ЕЙ это сделать.
