Текст книги "Паника"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

– Вы – ирландец?

– Отчасти, – буркнул Рохан, тоном давая понять, что не желает продолжать разговор.

Райноу повернулся и посмотрел на него. Джип продолжал катиться по петляющей дороге.

– Дейн Рохан! – сказал Райноу. – Мне кажется, я не впервые слышу это имя.

– Меня назвали в честь деда. Он был довольно известным человеком. Вы не могли бы смотреть на дорогу, мистер Райноу?

Они переехали по мосту через канал, наполненный зеленой жижей, и оказались в туземной деревушке. Райноу сбавил скорость. Пыльные взъерошенные куры, кудахча, выскакивали прямо из-под колес. Голью черные ребятишки на тоненьких, как деревянные палочки, ногах глазели на машину из дверных проемов круглых соломенных хижин.

В аэропорт они приехали за сорок минут до отлета.

– Благодарю! – довольно холодно сказал Рохан. – Мы вам…

– Нисколько! – перебил Райноу. – Мне было очень приятно!

Фло наградила молодого человека сердитым взглядом:

– Мне очень понравилось у вас в парке. Дин! Вы – научный работник? Или проводник сафари?

–Ни то ни другое! Старший егерь! И даже не из Парка Крюгера, а из Парка Царо. В Кении. Просто Сэм – мой хороший друг. И я не мог отказать ему в просьбе. И нисколько не жалею!

И улыбнулся так заразительно, что даже Рохан не смог удержаться от ответной улыбки. Достав из бумажника карточку отеля, он надписал собственное имя и вручил ее Райноу.

– Мы будем там еще несколько дней! – сказал молодой человек.

Он так никогда и не понял, почему сделал это. Возможно, ангел Рохана нашептал на ухо своему подопечному.

– Какой приятный мужчина! – сказала Фло, когда они уже находились в кабине самолета тысячью футами выше желтой плоскости бушвельда.

– Пожалуй, – согласился Рохан. – Как думаешь, сколько ему лет?

– Лет? – удивленно спросила Фло. – Не знаю. Много.

– Он какой-то странный! И слишком интересовался моим именем!

– Не думаю, что он догадался о том, кто ты! И не думай, что твой отец – такая большая шишка, что каждый егерь в Африке подозревает в каждом американском парне сына мистера Хамстера!

– Этот Райноу похож на африканского бога! – сказал Рохан.

– Он же белый!

– Ну тогда – на Санта-Клауса!

– Вот теперь ты попал! – Фло с удовольствием поглядела на своего друга. – Именно! На Санта-Клауса! Только без бороды!

– Как я понял, – произнес молодой человек, – тебе понравилось в заповеднике?

– Я бы с удовольствием провела здесь недельки две! Это не слишком дорого?

– Не слишком! – заверил Рохан. – Раз в двадцать дешевле, чем в «Парадизе».

– Ты сам его выбрал! – сказала Фло. – Моими условиями были только ванна и кондиционер! А этот егерь почти так же не соответствует своей фамилии, как и ты! Скорее он похож на гепарда. Мне кажется, когда нужно, он очень быстр.

Фло обняла своего спутника, положила голову ему на плечо.

– Какой дикий край! – проговорила она с восхищением. – Только представь – сто веков назад здесь все было так же! («А как насчет алмазных копей!» – подумал Рохан.) Зебры, акации, туземцы. Они выглядят такими… естественными!

– У этих естественных туземцев весьма жестокие обычаи! – заметил Рохан. – Тоже – естественные! И еще более жестокие боги!

– Как будто боги эллинов или твоих кельтов были добрее? Ты, Рохан, порицаешь здешних богов только потому, что в тебе – кровь европейца!

«Интересно, малышка, почему ты так упорно „забываешь“ о моем прадеде-африканце?» – подумал Рохан.

Впрочем, кое в чем Фло была права: кельтская кровь в нем доминировала. Может, оттого, что о клане О'Дейнов он знал куда больше, чем о роде Тенгу? Видит Бог, последние три года он старался уравнять шансы!

– Мой дед, – сказал Рохан – был, в отличие от меня, чистокровным кельтом! Но ты послушай, что он писал! Голос флейты остер и тонок, Кудри бога – в смоле! Помолись за меня. Мадонна! Страсть мою пожалей!

Голос флейты упруг и резок! Щеки бога в пыли! Потрудись за меня, Железо, Если мало молитв!

Рохан откинулся немного назад, искоса взглянул на девушку. Раскатись барабанной пляской, Будто по полю – град. Ноги бога в безумной пляске Мнут тугой виноград!

Голос флейты – нездешний голос! Прочь, зверье, из берлог! Вон идет золотой и голый, Пьяный радостью бог!

Не отринь же меня, Спаситель! Се – Твое колдовство!

Выше сердце мое несите: Это голос – живой!

Бог идет по траве бессонниц, Не сгибая колен. Помолись за меня Мадонне И хмельного налей!

Голос флейты – над полем битвы! И над полем любви! Будь же Счастье моей молитвой, Лучше прежних молитв!

Фло слушала, закрыв глаза, а когда он кончил, спросила:

– Твой дед был верующим католиком?

– Глубоко верующим!

– Жаль, что ты не пишешь стихов! – сказала Фло и вздохнула.

– Жаль! – согласился Рохан. – Зато я их читаю. Эй, потолок поднимайте Выше, плотники, выше! Входит жених, подобный Арею! Выше самых высоких мужей!

Это – Сафо, о моя более дорогая, чем золото!

– Я знаю! – сказала Фло.

Рохан развел руками:

– Что бы я не намеревался высказать…

– «Если бы твой язык не намеревался высказать ничего дурного, то стыд не заволакивал бы глаз твоих… – процитировала девушка.

– О, это не стыд, моя милая, это – скромность! – парировал Рохан. – Я полагаю, мы идем на посадку?

«Он похож на своего деда! – подумал Дин Джибс, чей самолет как раз в этот момент остановился в конце полосы. – Зайду, к нему завтра. Надо присмотреть за мальчиком! Как бы он не угодил в неприятность в этой чертовой стране? Хм! „Парадиз!“ Однако, с деньгами у паренька все в порядке! Или – у его девушки? Славные дети! Нет, я непременно проведаю их!»

И, довольный принятым решением, Джибс встал и направился к выходу навстречу палящему солнцу.

– Эй! – проворковала Фло. – Мы ищем твоего дядю или у нас медовый месяц? Может быть, мы поспим часок-другой?

– По-моему, это была твоя идея! – засмеялся Рохан.

Свесившись с кровати, он налил полный бокал сока и протянул девушке. Фло выпила примерно треть, а остальное выплеснула себе на живот и размазала ладошкой.

– Шиза! – обреченно констатировал Рохан.

– Сам ты – шиза! Хочу, чтобы от меня пахло грейпом!

Рохан отобрал у нее бокал, начал наливать себе. Фло толкнула его в спину, и он выронил пакет. Густое желтое пятно расползлось по ковру, как маленькое солнце. Рохан чертыхнулся.

– Ты собиралась спать, малышка? – поинтересовался он. – Или я ослышался?

Фло захихикала.

– Сходи в холодильник и принеси мне пива! – потребовала она.

– Сходи сама, маленькая мерзавка! – отозвался Рохан… и слетел на пол, прямо в грейпфрутовую лужу.

Фло снова захихикала и погладила себя по ноге, которой так ловко спихнула Рохана.

Молодой человек поднялся, посмотрел на нее сверху, упер кулаки в бедра и произнес нараспев, с южно-африканским акцентом:

– Ты – подлое отродье сумчатой крысы, отощавшей на яблочных пирогах! Когда-нибудь я подвешу тебя за ноги и заставлю уважать настоящего мужчину!

– На – стоящего? Вот как? – промурлыкала девушка.

Она опрокинулась на спину, забросила правую ногу на согнутую в колене левую, а руки положила под затылок.

– Ты говори, говори! – проворковала она масляным голосом. – И иди сюда! Дай-ка мне свою руку!

Фло выпростала ладошку из-под головы и, ухватив пальцы Рохана, потянула его к себе.

– Вот, попробуй! Чувствуешь, я уже теку!

– А спать? – поинтересовался ее друг.

– Успеешь!

Девушка вдруг выгнулась, обвила Рохана ногами и соединила их у него за спиной.

– Сукин сын! – проговорила она с хрипотцой. – Ну-ка заткни свой развратный рот и воткни мне! Быстро! Ну!

Спустя четверть часа Рохан оторвался от нее и, откатившись в сторону, принялся стирать простыней с груди коктейль из пота и грейпфрутового сока.

Фло же грациозно соскочила на ковер и, покачивая узкими бедрами, отправилась в ванную. Она чувствовала себя в отличной форме.

– Иди сюда! – позвала она сквозь шум льющейся из душа воды.

– Нет уж! – отозвался Рохан. – Я лучше подожду, пока ты освободишь место!

– Здесь хватит места на четверых! – возразила девушка.

Рохан услышал, как она выключила душ и плюхнулась в ванну.

Фло была права: там хватило бы места на четверых. Ванна походила на маленький бассейн и занимала площадь восемь на восемь футов. Причем вода была проточной. Рохану нетрудно было представить, во сколько обходится такая роскошь в стране, где большую часть воды добывают из-под земли.

– Иди сюда, лентяй! – еще раз позвала Фло. – Я не буду к тебе приставать! Клянусь моими благородными предками по женской линии!

– Так я тебе и поверил! – пробормотал Рохан.

Но встал и побрел в ванную. Перевалившись через бортик, он плюхнулся в теплую воду и жалобно застонал.

– Не надо! – заявила Фло. – Ты еще достаточно бодр, чтобы сыграть пару-другую сетов!

– Ты обещала! – напомнил Рохан жалобным голосом.

– Ну и что? – лениво произнесла девушка.

Она покачивалась на воде, подложив под голову надувную подушку и разглядывая мозаику на стене: трех чернокожих девушек, обнаженных и весело улыбавшихся под зелеными листьями пальмы. На фоне океана. У океана был цвет медного купороса, а крона пальмы – такой ядовитой зелени, что и мысли не могло возникнуть о подобном цвете у настоящей листвы.

– У тебя патологическая склонность к насилию! – заявил Рохан.

– Угу! – охотно согласилась Фло.

Оба отлично знали, что инициатива всегда и везде принадлежала Рохану. С тех пор, как Фло заставила молодого человека обратить на себя внимание. Она вела себя как агрессивная школьница потому, что это развлекало ее друга. Ей и самой нравилось быть такой! Даже ради Рохана Фло не стала бы ленивой кошкой.

– Насилие у меня в крови! – заявила девушка. – Ты знаешь, что меня насиловали шесть раз только на улице?

– Вот как? – Рохан повернулся и с интересом посмотрел на подругу. – А не врешь?

– Вот еще! – Фло фыркнула. – Разве я стала бы этим хвастаться!

– На тебя – похоже! – ухмыльнулся Рохан. – Тем более, что ты никогда мне не рассказывала!

– Ты мне тоже многое не рассказывал! Например, как занимался онанизмом в своей иезуитской школе!

– Тебе это интересно?

– Очень!

– Перебьешься! Я думаю, ты врешь!

– Слово леди! Первый раз меня прихватил какой-то ниггер!

– Афроамериканец. В крайнем случае – черный! – поправил Рохан. – Ниггер – это вульгарно!

– Ну да, какой-то черномазый! Мне тогда было четырнадцать лет, а на вид – не больше двенадцати! Ты знаешь, я всегда была такая маленькая! Он показал мне огромный нож и затащил в машину. Наверняка – чужую! Я страшно перепугалась. У меня чуть сердце не остановилось! Но мне, можно сказать, повезло! Этот маньяк кончил, даже не успев стянуть с меня трусики!

Я тогда еще носила трусики! – Она кокетливо улыбнулась. – Представляешь?

– С трудом! – сказал Рохан.

Он не знал, верить ей или нет. Фло была большим мастером розыгрышей.

– А потом, – продолжала она, – мимо проехала полицейская машина и ублюдок от страха едва не перерезал мне горло. И опять мне повезло. Ниггер так перепугался, что уже был ни на что не способен. Выпихнул меня из машины и укатил.

– Ты сообщила в полицию? – спросил законопослушный Рохан.

– Чтобы полиция сообщила моей мамаше? Нет уж! Я не сообщила бы, даже если б он меня изнасиловал.

А тем более моя девственность осталась при мне!

– Да, тебе повезло! – с некоторым сомнением произнес Рохан.

– Насилие! – сказала Флоренс. – И почему-то всегда – проклятые ниггеры! – Она обвиняюще посмотрела на девушек на мозаике.

– Черные, черт тебя подери! – воскликнул Рохан.

– Ну да, черные! Один придурок напал на меня прямо в колледже! Я спускалась по лестнице, а он поднимался] И заглянул мне под юбку! Почему эти черномазые с ума сходят, когда видят хрупкую белую девушку! Он сразу схватил меня. Чуть ребра не сломал! Вечер, вокруг – никого. Зажал в углу и трахнул!

– Ты сопротивлялась, кричала?

– Я что, ненормальная? Чтобы он меня покалечил? Ты что, ТВ не смотришь? Лучше быть трижды изнасилованной, чем оказаться со сломанной шеей и пожизненной инвалидностью! Тем более, что тебя так и так трахнут!

– Гм! – только и сказал Рохан.

– Можешь мне поверить! Самое лучшее – это немного потерпеть, а потом сбегать на профилактику!

– Разве есть профилактика от СПИДа?

– А какая, к дьяволу, разница?

– Существенная, малышка! – Рохан похлопал ее по розовому от горячей воды бедру.

– Вот дрянь! – огорчилась Фло. И задумалась. – Ты должен купить пистолет! – заявила она, поразмыслив. – Большой пистолет! Вроде полицейского! Если какой-нибудь ниггер…

– Черный!

– Если какой-нибудь цветной решит во мне поковыряться, я потребую, чтобы он надел презерватив, или я отстрелю ему яйца!

– Восхитительно! – сказал Рохан. – Почему бы не сделать это сразу?

– Что – сразу?

– Отстрелить яйца! Нет яиц – нет проблем! – Он ухмыльнулся и сделал вид, что нажимает на спуск.

– Ты просто малообразован! – чуть свысока ответила Фло. – Все эти маньяки, которые прихватывают маленьких стройненьких девочек вроде меня, – сексуальные жертвы!

– Разве? А мне казалось, что жертвы как раз маленькие– стройненькие!

– Не остри! Я беседовала с психоаналитиком…

– О! – Рохан почти поверил, что она говорит правду.

Малышка Фло – и психоаналитик! Какая шутка!

– Иди в задницу! – Фло совершенно правильно истолковала его восклицание. – Это организовала моя мамочка. Должна же я была загрузить его работой за те пятьсот баков, которые заплатили, чтобы мамочка узнала, как называется то, что у меня не так!

– Сколько раз, говоришь, тебя насиловали?

– Шесть! Но это не считая нахалов вроде тебя, которые полагают, что если им просто говорят нет, а не бьют коленом между ног, то это кокетливая форма приглашения! Но теперь – все!

Она хищно оскалилась и, ухватив Рохана за горло, окунула его в воду.

– Теперь – все! – повторила она, когда ее друг, отплевываясь и кашляя, оторвал пальчики девушки от своего горла. – Теперь я застрелю всякого цветного негодяя, который на меня полезет!

– Ой ли? – засмеялся Рохан. – А как насчет меня? Разве я не цветной негодяй?

– Ты – ирландский хомяк-переросток! – заявила Фло.

– А как же мой родной дядя Сэллери? – осведомился Рохан. – Разве он похож на белого?

– Твой дядя – настоящий мужчина! – отрезала Фло. – Это видно даже по фотографии. А ты – высоколобая глиста, паразитирующая на моей… на моих слабостях!

– Я пошел спать! – решительно заявил Рохан и взялся за край ванны.

– Ладно! – милостиво произнесла Фло. – Я разрешаю тебе овладеть мною еще раз, если ты настаиваешь!

– «Сразу узнать ее можно, хотя и другие прекрасны!» – процитировал Рохан по-гречески.

– На что ты намекаешь?

– Если уж амазонка развяжет пояс…

– Все, Рохан Хамстер! – воскликнула девушка, дельфином выбрасываясь из воды и обрушиваясь на него сверху.

Рохан крепко прижал ее к себе.

– Не думай, что я буду взывать о потерянной невинности! – прорычала Фло в его мокрое ухо. – Это ты будешь скулить: «Теперь никогда, теперь никогда к тебе не вернусь обратно!» Видишь, меня тоже учили греческой классике!

– Это – не классика! – безуспешно пытаясь спасти свое ухо, завопил Рохан. – Это всего только несчастная Сафо! Ладно, ладно! Делай со мной что хочешь! Только не убивай!

– Это еще почему?

– «Ибо смерть есть, зло! Сами боги думают так, иначе они умирали бы, как мы!»

– Мы умрем вместе! – пообещала Фло. – Божественной смертью!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Было около восьми часов утра, когда Рохан и Фло вышли на набережную. Пешком отсюда до земельного департамента можно было дойти минут за сорок. Но торопиться было некуда: прием начинался с десяти. Солнце только-только взошло, и потому было относительно прохладно: по асфальту можно было пройти босиком, не рискуя обжечь пятки.

Несмотря на ранний час, а скорее всего именно потому, людей на набережной было довольно много. Причем по крайней мере четверть из них составляли туристы.

От полосы пляжей тротуар был отделен двухфутовым парапетом и рядом пальм, посаженных так, чтобы тень крон укрывала гуляющих даже в полдень. С другой стороны тротуара плотным неторопливым потоком двигались машины. А за ними поднимались белые корпуса отелей. Взошедшее солнце взблескивало на стекле и металле.

На Фло была голубая майка с алым солнечным кругом на груди и спине, шорты и широкополая соломенная шляпа. У нее было отличное настроение, и взгляды идущих навстречу мужчин останавливались на ней. Рохан, высокий, озабоченный, немного нескладный, мог бы показаться не совсем тем героем, который нужен такой замечательной девушке. Но у Фло было другое мнение на этот счет.

Трое солдат с небрежно закинутыми за спину автоматами развинченной походкой проследовали мимо американцев. Толпа уважительно расступалась перед ними.

– Я куплю газету! – сказал Рохан, приостанавливаясь. – Иди вперед, я догоню!

Пока он расплачивался, откуда-то сбоку появилась целая толпа танцующих африканцев. Один, тощий, гибкий, как змея, неистово лупил ладонями в небольшой барабан. Остальные пели и кружились, хлопая себя по бедрам. Чернокожая девушка в юбке из разноцветных лент преградила Рохану путь. Она улыбалась во весь рот. Остроконечные груди подпрыгивали в такт движениям ног, притоптывающих по асфальту.

Рохан дал ей доллар. Девушка сунула его в колечко-серьгу и воткнула в волосы Рохана распустившуюся орхидею.

Фло не спеша двигалась вперед, сдержанной улыбкой отвечая на улыбки встречных, легким движением головы отклоняя предложения познакомиться, а взмахом руки – предложения купить что-нибудь вроде ожерелья из клыков шакала. Когда большой черный лимузин с затемненными стеклами внезапно остановился чуть впереди нее, девушка сделала шаг в сторону, пропуская выпрыгнувшего из машины молодого негра в светло-сером хлопчатобумажном костюме.

Но тот вдруг преградил ей дорогу.

– Флоренс! – воскликнул он, расплывшись в улыбке.

Девушка удивленно посмотрела на него. Она была уверена, что видит этого человека в первый раз.

– Флоренс! Ай, как не стыдно! – закричал тот еще громче и хлопнул в ладоши. – Ты что же, не узнаешь меня?

– Нет! – удивленно ответила девушка.

– Ну что за вздор! – закричал негр.

И вдруг с ошеломляющей быстротой обнял ее за талию и, прежде чем Фло успела воспротивиться, увлек в темное нутро «линкольна». Машина тут же тронулась с места. Однако, проехав метров двести, остановилась. Дверца ее распахнулась, и втянутая энергичным негром девушка выбралась на тротуар. Поправив соломенную шляпу, она помахала рукой сидящим в лимузине и, слегка покачивая бедрами, двинулась дальше по набережной.

Черная машина сорвалась с места и смешалась с катящими по дороге автомобилями.

Выбравшись из толпы танцующих, Рохан не сумел разглядеть впереди свою подругу. Он не слишком обеспокоился, только прибавил шагу. И верно, минут через пять впереди возник алый на голубом круг и, между черными шевелюрами африканцев, – желтое соломенное сомбреро. Рохан пошел еще быстрее, полагая, что догонит подругу через пару минут. Однако прошло гораздо больше времени, а расстояние между ними не сокращалось. Рохан еще прибавил шагу, он почти бежал, но голубая майка с символом восходящего солнца по-прежнему маячила в полусотне шагов впереди.

«Что за ерунда?» – подумал Рохан.

Но по-настоящему он заволновался, увидев, как Фло повернула направо и начала спускаться по лестнице к воротам закрытого пляжа.

– Фло! Хей! Флоренс! – закричал он.

Но девушка даже не обернулась.

Бегом, расталкивая встречных, Рохан ринулся вперед и достиг лестницы в тот момент, когда Фло проскользнула в приоткрытые ворота.

Прыгая через две ступеньки, он сбежал вниз, протиснулся в щель (створки были стянуты цепью в фут длиной), испачкав ржавчиной рубашку, и увидел Флоренс, быстро идущую по пляжу к кабинкам для переодевания.

Выходка была вполне в духе подруги Рохана.

– Флоренс! – сердито закричал он и побежал к ней, утопая сандалиями в песке.

Большой корабль, вышедший из порта и взявший курс в сторону Австралии, басовито загудел заглушив его крик.

Длинный пляж был совершенно пуст. Только стройная фигурка девушки в тридцати шагах впереди.

Рохан, задыхаясь, настиг ее и схватил за руку. Девушка быстро обернулась.

Это была не Флоренс!

Рохан Хамстер застыл с открытым ртом. И в этот миг страшный удар обрушился на его голову, прикрытую только жокейской шапочкой

Девушка в майке Фло совершенно равнодушно смотрела, как он с раскроенным черепом рухнул на песок. Потом кивнула двум мужчинам, подхватившим тело Рохана, чтобы оттащить его поближе к парапету, над которым поднималась стена колючего кустарника. Затем все трое, переговариваясь, направились к выходу.

Когда-то белая, а теперь алая от крови шапочка оставила красный след на бетонной стене. Прислоненное к ней спиной тело со стороны пляжа было прикрыто кабинкой для переодевания, и, поскольку на воротах значилось, что пляж закрыт еще на двенадцать дней, преступники могли надеяться, что Рохана найдут не слишком скоро.

Однако не прошло и двух часов, как на него наткнулся патруль военной полиции.

– Глянь, – сказал один из полицейских сержанту. – Какой-то дерьмовый бродяга дрыхнет там, за будкой! Пойдем-ка позаботимся о парне!

– Похоже, о нем уже позаботились! – приглядевшись, заявил сержант. – Ну-ка, живо к нему!

– Глянь-ка, белый! – с беспокойством воскликнул полицейский, когда они оказались рядом.

– Погляди, что в карманах! – приказал сержант.

Тело повалилось набок, едва полицейский прикоснулся к нему. Но это не помешало выполнить приказ сержанта.

В карманах было пусто. Двое преступников позаботились о бумажнике Рохана.

– Вона! – сказал второй полицейский, показывая на кусок водопроводной трубы.

– Ну ясно! – сказал сержант. – Оставь его, Нгана! – И взялся за рацию.

Дежурный отозвался не сразу, но сержант не спешил. Доложив, где они, сообщил:

– Неопознанный труп. Белый. Ограблен. Да, ясно, что никаких документов… Хотя стой!

Наклонившись к телу, сержант задрал край рубахи Рохана и ухватил прикрепленный кольцом к ременной петле шорт ключ. Сильным рывком полицейский сорвал его и прочитал выгравированную на никеле надпись «Парадиз».

– Пиши! – сказал он в микрофон. – На теле обнаружен ключ от номера 800 отеля «Парадиз». Да, «Парадиз»!

– Он точно мертвый? – спросил дежурный.

– Башка проломлена!

– Проверь! – приказал дежурный, и сержант, наклонясь, приложил палец к шее белого.

– Поправка! – сказал он, выпрямляясь. – Пока живой!

– Жди! – приказал дежурный. – Я свяжусь с отелем!

Когда через три минуты дежурный вызвал патруль, он был здорово обеспокоен.

– От тела – ни на шаг! – жестко приказал он. – Приказ капитана! Машина с врачом из отеля уже выехала! Пошли кого-нибудь встретить! Раненого не трогать и глаз с него не спускать! Ты понял меня?

– Успокойся! – буркнул сержант. – У него уже украли все, что можно! А из отеля пусть пришлют катафалк! Ему башку проломили! Кровищи больше, чем от зарезанной свиньи!

– Пошути у меня! – рявкнул дежурный и отключился.

– Важный, как бородавка на палке! – проворчал сержант. – Нгана! Давай наверх! Встретишь «скорую», приведешь сюда!

И уселся на песок рядом с раненым. Второй полицейский остался стоять, Опершись спиной на синий пластик кабинки.

Не прошло и пяти минут, как на пляже появилась целая толпа. Два представителя отеля, управляющий, врач, шесть полицейских во главе с капитаном и еще двое мужчин, о которых сержант мог с уверенностью сказать только одно: не журналисты.

Рохана быстро и бережно погрузили на носилки и бегом понесли наверх. Ворота уже были открыты. Приклад автомата вполне заменил ключ от замка.

Трое патрульных, отойдя в сторону, смотрели, как суетятся пришедшие с капитаном, осматривая место.

– Большая шишка! – сказал сержант.

– Могли бы раскошелиться на пару зеленых! – заметил полицейский Нгана.

– Как же! – отозвался сержант и сплюнул на песок красный ком жвачки. – Да без толку это! С дыркой с башке и черный копыта откинет! А уж белый…

Двое патрульных согласно кивнули.

Но Рохан выжил.

Рохан с трудом разлепил глаза. У него было ощущение, что череп его плотно набили ватой через щель, проделанную от затылка до темени. В ушах стоял пульсирующий гул, перед глазами в желтом тумане плавали серые тени. Еще был какой-то рокочущий звук. Словно вода стекала по большой трубе.

Рохан ощутил короткую боль в предплечье.

«Что со мной?» – попытался спросить он. Но губы онемели, и вместо голоса получилось что-то вроде звука сминаемой бумаги…

И вдруг туман рассеялся. Рохан почувствовал сильную тошноту, но через мгновение она прошла и молодой человек совершенно отчетливо увидел над собой знакомое лицо. Дочерна загорелое, изрезанное сетью морщин и озаренное добродушной улыбкой. «Санта-Клаус!»

– Райноу… – прохрипел Рохан. – И это была уже членораздельная речь.

– Да, сынок, это я! Дин Райноу или Дин Джибс! Да, Дин Джибс – к твоим услугам, мой мальчик! – И, повернув голову к другому лицу, черному, двумя футами дальше от глаз Рохана: – Ему можно говорить, доктор?

– Да! (Черное лицо виделось не так отчетливо, как лицо Дина. Оно будто раздваивалось.) Но не перегружайте его. Травма очень тяжелая!

Черное лицо исчезло из поля зрения. Рохан услышал шаги, а потом звук закрывающейся двери. Тут он сообразил, что может попытаться повернуть голову. Это удалось, и молодой человек увидел белую стену и часть какой-то установки.

– Ты помнишь, что с тобой произошло? – спросил Джибс-Райноу.

– Я… Нет! Что со мной случилось?

– А меня ты помнишь? – Дин наклонился так низко, что едва не коснулся носом носа Рохана.

– Да. Вас – да! Парк Крюгера, верно?

И попытался улыбнуться. Не получилось. Лицо было – как резиновая маска.

– Да, сынок.

– Что произошло?

Дин Джибс отодвинулся:

– Тебя ударили по затылку водопроводной трубой. Здешняя Шпана, вероятно. Скажи, сынок, за каким дьяволом тебе понадобилось пробраться на этот закрытый пляж?

– Какой пляж? – спросил удивленный Рохан. – Какой…

И тут, внезапно, память вернулась к нему. И внутри стало холодно.

Джибс увидел, как задрожали бледные губы Рохана, и, положив руку на грудь молодого человека, слегка надавил, не дав Рохану подняться.

– Где Фло?

– Жаль огорчать тебя, сынок, – ласково произнес Джибс. —Но я не знаю, где твоя девушка! Лежи, лежи! – повелительно сказал он, пресекая новую попытку Рохана встать. Это было нетрудно: молодой человек был не сильнее улитки.

– Док сказал: тебе нужно пролежать еще два дня. Минимум!

– Еще два? А сколько времени я…

– Не волнуйся! Меньше суток. Тебе крупно повезло, сынок! У тебя очень крепкий череп… и здешние ребята очень удивились твоей шапочке! Ты что, был готов к тому, чтобы получить по затылку?

– Шапочке? – не сразу сообразил Рохан. – А! Кепи! Это новая модель моего приятеля! Отлично защищает от солнца!

– И от чугунной трубы! Правда, обломки каркаса попортили твой скальп, но это лучше, чем трещина в черепе!

– Фло! – напомнил Рохан. – Я шел за ней.

– А что ей понадобилось на этом чертовом пляже?

– Это… Оказалось, это не она!

И выложил все, что произошло утром.

Джибс выслушал внимательно. Но от вопросов воздержался.

– Сейчас четыре часа утра! – сказал он. – Тебе надо поспать!

– Я не устал! – горячо возразил Рохан. Он и впрямь чувствовал себя лучше, чем в начале разговора.

– И мне надо отдохнуть немного! – продолжал Джибс. – Обещаю тебе, сынок, что займусь твоей девушкой, и кое-кто очень огорчится, если сделает ей плохо! – Сквозь добродушную улыбку проступило нечто, показывающее, что эти слова – не пустая угроза. – Завтра днем я приду к тебе, сынок, а ты подумай, что еще захочешь мне рассказать!

И, ласково коснувшись пальцами щеки Рохана, Джибс покинул палату.

Вернулся он в два часа пополудни, как показали часы, расположенные над дверью.

К этому времени Рохана дважды покормили, вымыли и сменили повязку на голове. Чувствовал он себя неплохо, но при любом усилии в висках начинало стучать, а попытки подняться вызывали приступ головокружения. Зато ничего не болело. Хотя это, возможно, было результатом действия болеутоляющего.

«Санта-Клаус» пришел без подарков.

– В отель твоя девушка не вернулась! – сказал он. – Впрочем, иного я и не ожидал, раз ее нет здесь, у твоей постели. Я говорил с полицией. Но эти ублюдки изо всех сил стараются сделать из нападения на тебя случайный инцидент!

– А это не так? – спросил Рохан.

– Уверен! Слишком тщательно подготовлено! Будет неплохо, – он устремил на Рохана взгляд своих цепких, утонувших в паутине морщинок глаз, – если ты расскажешь мне все!

– Все? – переспросил Рохан.

– Абсолютно! Иначе я не смогу разобраться в деле раньше, чем те, кто пытался тебя убить, разберутся со мной. Или – с Флоренс!

– Я расскажу! – поспешно согласился Рохан.

И Дин Джибс узнал, для чего молодой человек приехал в Африку. Но не подал виду, что судьба Сэллери Дейна интересует его не меньше, чем судьба Флоренс.

Вошла медицинская сестра, чтобы сделать Рохану укол. Когда она удалилась, Джибс произнес:

– Не удивительно, что тебя едва не прикончили! И, думаю, похищение твоей девушки – не основная цель! Зато радует, что если ты и стал поперек дороги здешним вождям, то не Президенту, а скорее всего – оппозиции. Хотя одному Богу известно, какое отношение может иметь Сэллери Дейн к Еджаву Вулбари. Но будь нападение на тебя делом рук правительства – ни у тебя, ни у Фло, я полагаю, не было бы шансов когда-нибудь вернуться домой!

– Вы считаете, что есть надежда? – осторожно спросил Рохан.

Пока он был в таком состоянии, ему оставалось только полагаться на «Санта-Клауса».

– Есть. Будь мы в ЮАР, а не в этой чертовой мясорубке, я мог бы твердо сказать, что найду Флоренс. Но и здесь… Есть кое-какие возможности! А теперь, с твоего позволения, я хочу заняться делом.

– Вам могут потребоваться деньги… – сказал Рохан. – Запишите номер моего счета, а я распоряжусь, чтобы вам дали право пользоваться им без ограничения. Не стесняйтесь!

– Хорошо, – согласился Джибс. – Для начала я найму детектива и посажу его под твоей дверью, чтобы никому не пришло в голову доделать начатое! Поправляйся, сынок, я скоро вернусь!

Однако прошел день, а Джибс так и не появился.

На следующее утро Рохан окреп настолько, что сумел встать. А к вечеру более-менее свободно передвигался по палате. Он вчера передал Джибсу свою кредитку, сообщил ему код, а сейчас упорно боролся с искушением позвонить отцу. Еще Рохан выяснил, что покинуть свою палату не может. У дверей снаружи дежурил здоровенный полицейский, без всяких объяснений пресекший попытку выйти в коридор. Рохан не чувствовал в себе достаточных сил, чтобы настаивать.

Принесли ужин. Сделали еще один укол и опять поменяли повязку на голове. Ни медицинская сестра, ни врач не выразили желания поговорить. Рохан узнал только, что рана его заживает очень быстро (он не удивился: с детства на нем все заживало, как на собаке) и, может быть, завтра снимут швы.

Один полицейский за дверью сменил другого. Такой же необщительный. Рохан не был отрезан от внешнего мира. На тумбе рядом с кроватью стоял телефонный аппарат. Молодой человек мог позвонить куда угодно. Вот только – кому, кроме отца он может позвонить в нынешней ситуации? А как раз отцу звонить и не хотелось.