Текст книги "Паника"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Бейсн сидел на складном стуле в тени, отбрасываемой выступающим краем кровли казармы. Отсюда он мог видеть часть плаца и ворота базы. Ворота по его распоряжению были заперты, а караул при них – удвоен. Стволы спаренных пулеметов на сторожевых вышках контролировали очищенную от растительности полосу, окружавшую базу. Пулеметы управлялись из КЦ, и Бейсн с Трудом поборол искушение продублировать каждую пару живым стрелком. Он не сделал этого лишь потому, что не хотел демонстрировать свое недоверие Веерховену и его технике.

На земле, у ног полковника, лежала карта острова. Это была увеличенная фотография Козьего Танца, сделанная с вертолета и лично полковником доработанная. Весь остров был разбит на десять зон, по числу групп прочесывания. Полковник только что закончил инструктаж, и девять командиров групп – три сержанта и шесть капралов – ждали, переминаясь с ноги на ногу, когда Бейсн их отпустит. Тень от крыши не доходила до них, и беспощадное экваториальное солнце обрушивало им на головы потоки жидкого огня. Впрочем, солдатам было не привыкать.

За спиной полковника черной мускулистой глыбой высился сержант Бичим, его правая рука. Он был раздет до пояса, и шоколадная кожа, обтягивающая могучие мускулы, лоснилась от пота, хотя сержант стоял в тени. Бичим не спал уже больше суток. Поэтому Бейсн отстранил его от участия в рейде. Но оставлял старшим здесь на базе, на время своего отсутствия. «Неизвестный фактор» настолько беспокоил полковника, что тот решил лично возглавить прочесывание.

Бейсн оторвал взгляд от карты и по очереди оглядел командиров групп. Удовлетворительно!

– Построение – через час! – сказал он. – Свободны. Бичим! Захвати три банки холодного пива и ступай за мной!

Полковник свернул карту в рулон и зашагал к домику Веерховена. Войдя, он сразу же снял трубку телефона:

– Лейтенант! Поднимитесь! – и заглянул в соседнюю комнату.

Выломанная дверь выглядела впечатляюще. Бейсн покачал головой и вернулся в рабочий кабинет Веерховена.

Лейтенант появился через две минуты.

Выглядел он неважно. Бейсн оглядел его скептически и указал на стул.

– Сколько потребуется времени, чтобы переориентировать часть систем слежения непосредственно на территорию острова? – спросил он.

– Сорок пять=сорок восемь часов! – подумав, ответил лейтенант. – Если вы дадите мне в помощь десять человек. И не меньше четырех суток, если мне придется обойтись силами своих людей.

– Я дам вам тридцать человек, лейтенант! – сказал Бейсн. – Управитесь за сутки?

– Попробую, сэр!

«Если бы ты сразу послушался меня, – подумал он, – то уже сейчас мы держали бы под контролем весь остров, а не только базу и побережье!»

– Только – системы наблюдения, без огневых точек?

– Разве наши ракеты не могут поражать цель и на территории острова?

– Теоретически – да, сэр!

– А практически?

– Практически большинство ракет у нас такого класса, что одного попадания достаточно, чтобы уничтожить всю живую силу на территории втрое большей, чем занятая базой! Мне была поставлена задача защиты острова от нападения с моря и с воздуха, и…

– Я понял, лейтенант! – прервал его Бейсн. – В том случае, если наш рейд закончится удачно, вы получите тридцать человек!

– Удачно, сэр?

Бейсн криво улыбнулся:

– Если мы возьмем этих троих!

– Но тогда, – осторожно спросил Веерховен, – зачем переориентировать систему?

– Затем… – полковник помедлил, – что я верю тому, что вы рассказали мне утром, лейтенант. У меня есть ряд косвенных доказательств… Знаешь, лейтенант, кому принадлежал этот остров?

Веерховен покачал головой.

– Сэллери Двину, гражданину Соединенных Штатов!

– Вы узнали об этом из документов, сэр?

– Я узнал об этом через час после того, как прибыл на остров. В бунгало была масса принадлежащих Дейну вещей. В том числе, – Бейсн хмыкнул, – моя фотография!

– Вы были его другом, сэр? – вежливо поинтересовался Рихард. Он никак не мог понять, к чему клонит полковник. Тем более, что по собственному опыту убедился: Бейсн никогда не говорит просто так.

– Другом? Нет, не то чтобы другом… Тридцать лет назад мы вместе месили грязь на одной азиатской помойке, лейтенант!

– Вот как, сэр? – Теперь уже Веерховен был действительно удивлен. – Я полагал, что вы – англичанин, сэр?

– Ты прав, – согласился Бейсн. – И тем не менее я воевал в за Соединенные Штаты…

Веерховен понял: полковник ничего не собирается объяснять.

– Тридцать лет назад, – сказал Бейсн. – Там я начал военную карьеру. И мы с сержантом Дейном неплохо потрепали гуков!

Бейсн замолк и уставился на свой костистый кулак.

– Разрешите спросить, сэр, как ваш Друг стал хозяином острова? Он был богат?

– Когда мы познакомились, он был не богаче меня! Поговаривали, он хорошо поднялся в Голливуде. Писатель или что-то вроде того. Никогда не думал, что писатель может разбогатеть. Вот его сестра, вернее, ее муж – тот действительно богат! Джереми Хамстер! Слышал о нем?

– Пожалуй, нет, сэр!

– Нефтепромышленник. Это с его легкой руки наш наниматель здесь, на острове, а его соперник правит страной.

– Я мало интересуюсь политикой! – сказал Веерховен, покривив душой. – Я – солдат!

– Напрасно, лейтенант! – укорил полковник, хотя Рихард видел: его слова попали в точку.

– А что с документами на Козий Танец? – спросил Веерховен. – Разве у прежнего владельца не было наследников?

– Документов нет, – сказал Бейсн. – Нигде. И это не работа людей Вулбари. Еще лет пять назад их пытался найти один американец. Чиновник из Налогового Управления! – Бейсн засмеялся. – Ему пришлось очень быстро уносить ноги. В стране началась заварушка. Я покривил душой, лейтенант. Документы есть. Здесь, на острове. Копии. Знаю, ты не будешь болтать!

– Безусловно, сэр!

– Я собрал все вещи Дейна в одной из комнат. В память нашей дружбы…

– Понимаю, сэр!

– Не сомневаюсь: вы, немцы, сентиментальны. Я должен был что-то сделать, раз этот сукин сын до сих пор хранил нашу фотографию! Но это не так уж важно!

– А что важно,, сэр?

– То, что Дейн был очень ловким парнем! И его было дьявольски трудно прикончить!

– Но, сэр, если он прожил здесь десять лет…

– Хрен! Он не протянул и нескольких недель, разве что ел одни бананы. Я провел собственное маленькое расследование, лейтенант. И я думаю, что его убили в первые же дни!

– Убили?

– Дейн был не из тех, кто мог свернуть шею, свалившись со скалы!

– Каждый может заболеть!

– У него была превосходная аптечка! Ладно, лейтенант! Он даже ухитрился оставить записку! В одно слово!

Но достаточно выразительное!

– Какое? – спросил Рихард.

– Неважно. Если я не стал отговаривать Вулбари от выбора Козьего Танца, то только потому, что у нас нет альтернативы. Кстати, лейтенант, ты полагаешь, это хороший остров?

– Превосходный, сэр! Если не учитывать того, что вы только что сказали!

– Так вот, этот превосходный остров стоил столько же, сколько дерьмовый кусок рифа пятьюдесятью милями южнее.

Полковник поднялся, обошел стол и опустился на его край. Наклонившись так, что его костистое лицо оказалось в футе от лица Рихарда, Бейсн негромко произнес:

– Если… что-то пойдет не так, лейтенант, – не строй из себя героя! Плюнь на все, собери людей, сколько сможешь– и беги! Это, лейтенант, мой неофициальный приказ! Может случиться так, что я сам не успею его отдать!

– Все так скверно, полковник? – спросил Веерховен, слегка отодвигаясь: изо рта Бейсна здорово воняло чесноком.

– Объективно – нет! Но чутье старого наемника, – Бейсн усмехнулся. – Оно говорит мне: «Ты в большой жопе, Харви!»

Снаружи {раздались шаги, и полковник резким движением встал на ноги. Вошел Бичим, поглядел на офицеров, без лишних слов откупорил пиво и поставил по банке перед каждым. Третью сержант оставил себе.

– Бичим, – сказал полковник. – М'Батт не появился?

– Нет, сэр!

– Мой следопыт пропал этой ночью! – сообщил Бейсн Рихарду. – Это – один из косвенных фактов. Сержант! Что говорят солдаты о ночной стычке?

– Солдаты? – Бичим чуть шевельнул покатыми плечами. – Разное, сэр! Нас побили. Но только дьявол знает, каким образом. Мы почти прижали их к берегу и… – сержант выругался. – Извините, сэр! Непонятно, сэр! Они ушли, но оставили оружие!

– Оружие? – встрепенулся Веерховен.

– «Ли Энфилд 303», английская игрушка. С двухсот шагов слона посадит на задницу. Еще автоматы – из наших, и вот этот нож!

Сержант положил на стол здоровенный нож с потертой рукояткой.

– «Золингер», – пояснил Бейсн. – Работа ваших соотечественников, лейтенант. Старый, но очень хорош! Его хозяин понимал толк в железе! Забери его, Бичим, и продолжай!

– Все! – сказал сержант. – Если не считать того, что пропали М'Батт и Табеле! Мы не нашли их тела!

– Кто такой Табеле? – спросил Веерховен.

– Мой капрал! – ответил Бичим. – Зачем они бросили оружие, как вы полагаете, полковник?

– Лейтенант? – переадресовал вопрос Бейсн.

– Ушли морем? – предположил Веерховен. – Лодка на месте? – спохватился он.

– Да, – кивнул полковник.

– Но вы осмотрели ее?

– Нет! – Бейсн снова усмехнулся. – Она слишком мала, чтобы трое мужчин остались незамеченными. Но – неплохая приманка.

– Следов на песке нет! – сказал Бичим. – Но следы легко скрыть! У нас больше нет М'Батта!

– Да, парень был просто незаменим! – проговорил Бейсн. – Принесите еще пива, сержант! – Можешь на него положиться! – сказал он Веерховену, когда Бичим вышел. – И он подскажет, кто из солдат– понадежней!

– Полковник! – спросил Веерховен. – Так ли необходимо, чтобы вы лично возглавили этот рейд?

– Да! – твердо сказал Бейсн. – Если мы угодим в переплет, я хочу быть там. Пожалуй, другого шанса у нас нет!

– Я приму это к сведению, сэр!

– Без геройства! – Полковник поднял указательный палец.

Рохан услышал знакомое постукивание по твердой земле коридора, а потом скрип песка. Ноздри его уловили терпкий аромат (цветы? пряности? мускус?), непередаваемый запах Древней. Шуршание песка прекратилось. Рохан непроизвольно глотнул: Древняя стояла рядом. Рохан закрыл глаза. Что без толку таращиться в темноту? И попытался представить себе ту, что стояла в каком-нибудь шаге от него. Это оказалось совсем нетрудно. Рохан «видел» снизу (ведь он – сидел) бледное, сужающееся к подбородку лицо, светлые волосы, рассыпанные по широким прямым плечам, крупные, широко расставленные груди, крутые изгибы тела, к талии и от талии – к бедрам. Он «видел» чуть выставленный вперед живот с натянувшимися под гладкой атласной кожей длинными твердыми мышцами. Рохан представил, как Древняя наклоняется вперед, протягивая руку к его голове…

Шелковистые волосы коснулись лица молодого человека. Ладонь Древней опилась на его плечо, а затем что-то горячее и мягкое опустилось на его согнутое колено, что-то тяжелое, вдавившее его ногу в песок.

Подошвой же второй ноги Рохан ощутил нечто похожее на спинку персидской кошки – покрытую мягким пухом голень Древней.

Запах ее тела стал густым, как патока.

– Как тебя зовут? – спросил молодой человек, не слишком рассчитывая на ответ.

– Ласкающий Ветер!

Низкий вибрирующий голос. Глубокое чувственное контральто. Даже спустя несколько секунд казалось, что отпечаток этого звука хранится темнотой.

«Ласкающий Ветер!» – вспомнил Рохан. Да, именно так назвал ее АНК. Брат.

– Ешь!

Рука Древней нашла руку Рохана и вложила в нее жирный ком размером с голову младенца. Довольно увесистый ком!

Рохан вдруг ощутил зверский голод. Он жадно вонзил зубы в липкую вязкую массу… и вкус оказался выше всяких похвал. Жирная, пряная, сладко-соленая, сочная, пища, казалось, таяла во рту. Настоящая кулинарная симфония! Шедевр, посрамляющий даже изыски китайской кухни.

Рохану удалось угадать лишь немногие «инструменты» этого «оркестра»: орех, морские водоросли, мед… И он сам не заметил, как проглотил последний кусочек.

Ласкающий Ветер поймала руки Рохана и, наклонясь, принялась вылизывать его пальцы быстрым язычком.

Долго, тщательно. Покончив же с руками, обхватила, прикрыв ладонями уши, голову Рохана, подтянула к себе поближе и облизала его липко-пряные от чудной, восхитительной пищи губы и подбородок.

Рохан не противился. Он погрузился в состояние блаженной покорности. Только глуповато улыбался, когда порхающий мокрый язычок обегал контур его припухших губ. Да, большой мир сузился до ничтожной норки в бархатной темноте. И Ласкающий Ветер заполнила эту норку целиком. За ней не было ничего. Совершенно ничего. Он даже ничего не слышал, кроме шороха прижатых к ушам ладоней.

Пальцы Древней, зарывшись в волосы, переползли на затылок Рохана, сжали его слегка, потянули вниз. Твердый сосок коснулся губ Рохана, Приоткрытых, еще ощущающих скользящие прикосновения быстрого язычка. Твердый, чуть-чуть шершавый сосок протолкнулся между зубами, и горячая струйка молока обрызгала язык. Рохан сделал вынужденный глоток, еще одни… И присосался к груди Древней, как настоящий младенец. Молоко было так же восхитительно, как и сама Ласкающий Ветер.

И так же оригинально. Рохан пил то из одной, то из другой груди, а пальчики Древней гладили его колючие от отросшей щетины щеки с такой нежностью, словно вместо колючих волосков под ними был китайский шелк.

Сладкий ручеек иссяк, Рохан откинул голову назад… и затылок коснулся песка. Он сам не заметил, как оказался лежащим навзничь. Древняя с воркующим горловым звуком разлеглась на нем – огромная довольная кошка, – прижалась к Рохану всем обжигающе горячим телом, заставила почувствовать каждый кусочек своей кожи. И каждый кусочек кожи Рохана впитал всю силу ее желания. Пальцы Рохана вонзились в упругость напрягшихся ягодиц Древней. Он стиснул их, не думая о том, что может причинить боль. Нет, он даже хотел причинить боль!

Ласкающий Ветер с силой уперлась ладонями ему в грудь. Так, что песок захрустел, проседая, под лопатками Рохана. Спина Дряней выгнулась почти под прямым углом, затем она одним плавным движением, превозмогая силу его рук, оторвала себя от чресел Рохана… чтобы мигом позже идеально точным движением раздвинутых бедер накрыть его, упасть стремительно, с отчетливым страстным звуком, с резкостью, вытолкнувшей хриплый стон из горла Рохана. Женская плоть судорожно сжалась вокруг мужской…

И зеленый туман, вспыхнув, разлился в сознании Рохана… И погасил его!

– Господин!

Тот-Кто-Пришел вынырнул из грез прошлого и обратил взор на стоящую перед ним.

Ласкающий Ветер (он сразу узнал ее: по голосу, по запаху, по ощущению особой нежности, что окружала козоногую, отличая от других Древних) опустилась на землю чуть поодаль, не решаясь приблизиться. То, что она скажет, огорчит владыку. Очень огорчит!

Тот-Кто-Пришел воспринимал Древнюю целиком.

Мысли ее были в смятении.

– Говори! – приказал он.

– Я не смогла соединиться с твоим братом! – проговорила Ласкающий Ветер горестно. – Не смогла!

– Отчего?

Тот-Кто-Пришел уже догадывался, но желал услышать.

Слово, облеченное в звук, становилось рельефным.

– Он желал меня! – растерянно произнесла Ласкающий Ветер. – Но чуждое в нем противилось и отняло у меня Дитя Дыма!

– Моего брата! – строго напомнил Тот-Кто-Пришел.

– Твоего брата. Существо его распалось, и чужое ушло к Чужому, где я бессильна! Желание плоти угасло! Я не смогла]

– Что говорит Память? – вопросил Тот-Кто-Пришел.

– Такое бывало прежде. Редко. ОНА может помочь. ОНА наполняет плоть жизнью, даже когда чужое уходит. Но ты. Господин, запретил обращаться к ОНЕ!

– Да! – Тот-Кто-Пришел дал понять, что сердится. – Госпожа не коснется моего брата. Госпожа ревнива: возьмет его жизнь, как жизнь моего отца!..

Тот-Кто-Пришел повернулся спиной к Древней и долго сидел так, молча, размышляя. Ласкающий Ветер покорно ждала.

– Да, – сказал наконец ее Господин. – Ты не должна обращаться к Дающей Жизнь. Жизнь моего брата принадлежит только мне! А я еще недостаточно силен, чтобы повелевать Госпожой!

– Повелевать ОНОЙ?!

Тот-Кто-Пришел повернул голову к ней. Для человеческого глаза это выглядело бы чудовищно: плечи остались неподвижны, а шея скрутилась так, что лицо обратилось к Древней; подбородок оказался над выступом позвонка.

Тот-Кто-Пришел уставился в блестящие глаза Древней. Широкие полоски белков над радужкой говорили о состоянии козоногой. Она была в ужасе.

– Когда-то мы были едины! – произнес Тот-Кто-Пришел, наполнив голос Силой. – И повелевал. Ты помнишь?

– Да, —прошептала Ласкающий Ветер. – Так было. Когда-то повелевал ты, владыка!

Она вспомнила, и в ее словах был укор.

– Сходи за ним! – приказал Тот-Кто-Пришел, не принимая упрека. – Принеси его сюда.

Древняя молча повиновалась. Слух АНКА еще долго ловил стремительный перестук ее шагов. Ласкающий Ветер спешила, хотела угодить Тому-Кто-Пришел.

Углубившись в собственную память, он понял: нет пути прямого воздействия на брата. Чистое мужское вещество-естество не повинуется его власти. Но существовал обходной путь. Путь этот был из путей Детей Дыма, из памяти Сэллери Двина и Рохана Двина, из путей обмана, которыми шло человечество. Но и путь обмана хорош, если Чужое захватило душу его брата.

– Я мог бы передвигаться и на собственных ногах! – заметил Рохан, когда Ласкающий Ветер опустила его на соломенную подстилку.

От АНКА струилось прежнее сияние, и Рохан мог видеть, что оказался в небольшом каменном гроте естественного происхождения. Двумя футами ниже блестела вода. От воды пахло морем.

– Объятья Древней нежны и приятны! – ровным голосом произнес АК{. – Грудь ее горяча и упруга, а шаг ровен и стремителен!

– Ты расхваливаешь ее, как скаковую лошадь! – засмеялся Рохан.

– Многие предпочли бы ее объятья верховому седлу! – АНК одарил брата ответной улыбкой. – Но разве она не прекрасна?

Рохан взглянул на Ласкающий Ветер, и Тот-Кто-Пришел сразу же увидел черную трещину в сознании человека.

– Он пришел в себя до того, как ты вернулась? – спросил АНК козоногую на языке Древних.

– Да, Господин!

– Ты помнишь, что с тобой произошло? – спросил АНК Рохана.

– Мне кажется… – Рохан слегка покраснел. – Мы были близки?

– К сожалению… нет!

АНК внимательно приглядывался к своему брату, отмечая каждый оттенок его реакции.

– Ты любишь другую! – сказал сын Сэллери и Древней. – Ты любишь другую, и обряд соединяет вас!

– Мы обручены, если ты это имеешь в виду! – с легкостью отозвался Рохан. – Но… я не очень тебя понимаю!

– Брат мой! – горячо воскликнул АНК. – Ты обращен к другой, но Ласкающий Ветер подарит тебе бессмертие! И бесконечное множество любовей! Взгляни на нее, вдохни ее запах, отдайся ее ласкам. Она будет бережна с тобой! Все Древние будут бережны с тобой, пока ты не обретешь Силу! Обними его! – велел Тот-Кто-Пришел козоногой.

И тонкие сильные руки обвились вокруг торса Рохана.

– Поцелуй ее, брат! Ты хочешь ее поцеловать!

Освещенное зеленоватым светом лицо Древней было прекрасно, как мраморный лик Афродиты. Но оно было живым.

Рохан притянул к себе ее голову, и его вдруг пересохшие губы встретились с влажными горячими губами Древней.

Какой-то миг он ожидал, что в нем вспыхнет желание, страсть…

Но ничего не было.

ОНА НЕ БЫЛА ЖЕНЩИНОЙ!

– Отпусти его! – велел АНК, не скрывая разочарования. – И уходи!

Рохан посмотрел на окруженного сиянием юношу, потом снова на Древнюю, которой АНК повелевал с уверенностью хозяина. В собственном свете АНКА волосы его казались темными, а лицо – самым прекрасным из всего, что видел Рохан. Оно было потрясающе красиво. Даже совершенная внешность Древней казалась всего лишь гармоничной в сравнении с божественным ликом, в котором слилась воедино мужская и женская красота. Облик АНКА не был совершенным, он был ЖИВЫМ.

Рохан вдруг понял, что владыка Древних приглушает, прячет свою настоящую силу, не желая пугать его. И молодой человек был благодарен за это. Древняя вышла, и оба тотчас забыли о ней.

«Как он красив!» – думал Тот-Кто-Пришел. Он был очарован Роханом. АНКУ даже в голову не могло прийти, что среди Детей Дыма могут рождаться такие. То был не зов крови, ОНА не позволила бы обманываться Господину Древних. Нет, не зов крови! Чары более древние, чем история человечества. Но Тому-Кто-Пришел нет дела до того, откуда течет река. Он желал лишь утолить жажду. Если ему назначено вернуть на землю Ушедшее, брат будет рядом. Госпоже придется смириться с этим. На время. Пока ОНА и АНК не станут одним целым. И АНК больше не будет страдать от одиночества.

– Ты должен соединиться с одной из них! – произнес АНК, старательно изгнав из голоса Власть. – Это не просто удовольствие, брат! Это путь к бессмертию, к Силе, к тому, чтобы ты стал одним из нас, одним из Древних!

– Ты уверен, что это мне по силам? – осторожно спросил Рохан. – Я ведь человек, а не… сатир!

Черная трещина, разделившая сущность Рохана надвое, угрожающе расширилась.

– В тебе – кровь Древних! – поспешно сказал АНК. – Она проступает в твоих чертах так же явно, как у моего отца! Две слабые веточки этой крови, встретившиеся случайно, отбросили сотни поколений Детей Дыма. Так неужели ты оттолкнешь меня?

Можно ли оттолкнуть руку бога?

– Я хочу! – очень тихо ответил Рохан. – Но ты же видишь…

– Другого пути нет! – настойчиво проговорил АНК. – Ты должен сам обмануть себя! Забудь о том, кто с тобой! Ты ведь не испытываешь отвращения?

– Если бы! – развел руками Рохан. – Я не испытываю НИЧЕГО! Легче трахнуть деревянную куклу. Она, по крайней мере, не притворяется живой!

АНК устремил на Рохана пронизывающий взгляд. Такой холодный, что молодой человек поежился.

– Ты должен! – повторил АНК. – Или я потеряю тебя! Ты умрешь!

– Может быть… – Рохан запнулся.

– Что?

– Может быть, – неуверенно произнес молодой человек. – Может, это сделаешь ты? Мы с тобой?

АНК хлопнул в ладоши и рассмеялся.

– Нет, – сказал он. – И не потому, что я отказываю тебе в своем теле! Вовсе нет! Просто у мужчины, будь то Древний или Дитя Дыма, нет и не может быть того, что нужно другому мужчине! Ты поймешь это позднее, когда научишься полному видению. Нелепо искать в небе твердость земли. Если там нет зыбучих песков и болот, то лишь оттого, что нет тверди.

Рохан осознал сказанное и понял: вот ответ на вопрос, мучивший его много лет.

АНК выждал, давая возможность Рохану обдумать свою мысль.

– Если мое тело поможет тебе соединиться с Древней, оно – в твоем распоряжении! – проговорил он после паузы. – Это важно! – АНК подпустил в голос чуть-чуть Силы. – Для нас обоих!

– Я устал, – пробормотал Рохан. – Мне надо отдохнуть! Может быть, в этом дело…

Ему казалось, он опять забыл что-то значимое.

– Нет! – возразил АНК. – Ты, конечно, можешь отдохнуть! Но усталость тут ни при чем! Ты хочешь напомнить мне о своей девушке?

– Да!

Именно мысль о Фло, засевшая глубоко внутри, не давала Рохану покоя.

– Я же сказал, что приведу ее! – напомнил АНК. – Я схожу за ней прямо сейчас! Может быть, она… поможет нам!

–О да! – воскликнул Рохан. И тут же: – Нет!

Он представил, как пули разрывают это прекрасное тело.

– Тебя убьют!

Высокомерная улыбка тронула губы Того-Кто-Пришел.

– Дети Дыма?

– Хотя бы возьми с собой моих друзей! – попросил Рохан. – Они умеют…

– Не нужно бояться! – перебил АНК.

Забота Рохана тронула его.

– Это мой остров!

Да, этот человек, хоть и Дитя Дыма, заслуживал многого.

«Я совершил ошибку, – подумал сын Сэллери Дейна и Древней. – Не следовало обходиться с ним так… неуважительно!»

– Пойдем! – сказал АНК, поднимаясь.

Рохан проследовал ха ним по длинному коридору, и спустя несколько минут свет дня поглотил сияние Того-Кто-Пришел.

Рохан стоял на траве босиком и щурился от яркого света. Там, под землей, он успел забыть, каким бывает солнце. А ведь прошло не больше полусуток. В перистых кронах деревьев перекликались птицы.

Рохан посмотрел на черную дыру в земле, из которой они вышли, и она показалась молодому человеку ходом в преисподнюю.

АНК ласково похлопал Рохана по плечу. Он был на несколько дюймов ниже ростом, чем американец.

Рохан, при свете дня, еще раз оглядел это прекрасное лицо в обрамлении копны вьющихся желтых волос и подумал, что его чудесный брат куда более подходит именно дню, а не ночи.

– Подожди нас здесь! – сказал АНК, подчеркнув «нас». – Ты останешься один, но ничего не бойся. Скоро Дети Дыма узнают полноту моей власти!

Это была не угроза – замечание.

АНК качнул кудрявой головой, повернулся и с легкостью серны побежал вверх по склону. Спустя несколько секунд его золотистое тело потерялось между солнечных лучей, пронзавших листву деревьев.

Рохан опустился на траву и приготовился к долгому ожиданию.

Девяносто восемь человек, десять групп прочесывания, заняли условленные места на восточном побережье острова. По мере подъема тройки, на которые была разбита каждая группа, должны были понемногу расходиться, оставаясь, по возможности, в визуальном контакте. Радиопередатчики были только у командиров групп. Бейсн считал, что радиосвязь ведет к потере «чувства локтя» у солдат одного десятка. Маршрут каждой группы был определен. Цепь прочесывания должна была двигаться с востока на запад и разомкнуться только один раз, чтобы обогнуть собственную базу на вершине острова. Цель: отыскать троих, проникших ночью на территорию Козьего Танца.

Перед выходом полковник позаботился, чтобы каждый из солдат увидел тела погибших ночью. Это настроит бойцов на нужный лад. Тем более, что задача, на взгляд полковника, была не такой уж легкой. Чтобы эффективно прочесать такую местность, нужен был полный батальон.

А так противник запросто может проскочить между его тройками.

«Эффективней бы – в одиночную цепь! – размышлял Бейсн, ведя свою группу, шестую, вверх по склону между причудливо изогнувшимися стволами деревьев. – Но поодиночке – можно опять потерять людей. С таким-то противником!» А терять людей Бейсну совсем не хотелось. Потери плохо сказываются на настроении солдат, а настроение солдат, таких солдат, может быть опасней любого диверсанта.

«Почему же все-таки они бросили оружие? И почему – „Ли Энфидд“, а не М16А2, например, или „Томпсон“?

Один – ранен, значит, ограниченно подвижен! Почему же они бросили оружие? Ловушка?

Солдат впереди мерно взмахивал мачете, расчищая путь.

Бейсн размышлял о противнике, прикидывал варианты его действий… чтобы не думать о тех… женщинах на антилопьих ногах! А думать надо!

Бейсн взял рацию.

– Перекличка! – произнес он.

И с удовольствием выслушал четкие доклады командиров групп. Говорили открыто: частота кодирована.

– Отбой! – распорядился Бейсн и положил радиостанцию в чехол.

Голые бабы на копытах! Услышь Бейсн от кого такую историю, смеялся бы от души! Но – факты! И – мертвецы! Штабб, например. Можно предположить, что они выбираются только по ночам. Хотелось бы предположить, поскольку сейчас – день. Догадки? У него есть описание Веерховена. Подробное описание. Молодец лейтенант! Вдвойне молодец, ведь единственный ухитрился уцелеть! А Штабб, волчара Штабб – попался! Кто мог подумать: мальчишка-лейтенант, да еще из «умников» – улизнул, а Бык-Штабб отбросил копыта! От копыт! Каламбур!

«Залить напалмом и подорвать к чертям весь остров!»

Нельзя! Идеальное место для целей господина Вулбари!

Солдат, шедший впереди, передал мачете товарищу.

Бейсн по-прежнему шел вторым.

«Три человека без оружия, один – ранен. Лодка – на месте и пуста».

Солдат опустил мачете: тропа.

– Короче шаг! – буркнул Бейсн.

До макушки острова – футов восемьсот. Тропа удачно поворачивает вправо. Воздух душный, пахнет сухой травой.

– Правее! – приказал Бейсн, и ведущий сошел с тропы.

Но идти по-прежнему было легко. Почва под ногами тверда и покрыта жесткой щеткой короткой травы. Над головой – лиственный потолок без малейшего просвета. Ни кустарника, ни подроста. До и стволы – не меньше обхвата. Старый лес. Удобный.

Шедший за спиной Бейсна выругался, споткнулся, угодив ногой в чью-то нору.

Бейсн смотрел наверх (там, в кронах, вполне мог укрыться враг), но ни разу не оступился. Привычка. Ноги сами ищут опору.

«А совсем неглупо было бы укрыться здесь, в сотне шагов от границы базы!» – подумал он.

Но – ничего подозрительного. Полковник отдал приказ: стрелять во все, что вызывает сомнение. До сих пор – ни одного выстрела. Большинство парней выросло в лесу. Эти не станут палить по лемурам и попугаям.

Перевалили через высшую точку, идти стало легче. Приятно ощущать под ногами твердый грунт, а не разбухшую жижу. На континенте вот-вот начнется сезон дождей. Еще месяц назад Харви Бейсну очень улыбалась мысль провести его здесь, на Козьем Танце. Без ползучей и летучей сволочи, проникающей в каждую щель, без отвратительных мух, без мерзких воплей лягушек и потоков воды, льющих сверху и превращающих в болото даже растрескавшуюся от жары почву бушвельда. Эдем, хрен ему в печенку!

Дорогу преградили заросли колючего кустарника, и шедшему впереди снова пришлось пустить в ход мачете.

«Вызвать с континента вертолет? – подумал Бейсн. – Да что в нем проку? Много разглядишь под этой чертовой листвой?»

Ведущий опять сменился. Бейсн увидел, как отошедший назад взглянул на шагомер. Но сам полковник и без всякого счетчика знал: они прошли почти полторы мили. Две трети маршрута.

Ожила рация. Командир седьмой группы просил замедлить темп.

Спустя пару минут Бейсн узнал причину задержки, наткнувшись на то же препятствие.

Бамбуковая роща.

Старые желтые суставчатые стволы не меньше полуфута толщиной.

Солдат-лидер остановился, стащил рубашку и заткнул ее за пояс. Черная мускулистая спина лоснилась от пота.

Они вошли в рощу, и полковник потерял из виду левую и правую тройки. Зато хорошо слышал, как они прорубаются сквозь заросли.

Потребовалось около десяти минут, чтобы пройти две сотни шагов. Лидеры групп перекликались, выравнивая линию. Бейсн не вмешивался. Пятая и четвертая группы тоже пробивались сквозь бамбуковые заросли, а вторая угодила в песок, изобилующий колючим кустарником и шипастыми ползучими лианами, похожими на ротанг. Недоработка покойника Штабба. Он должен был составить подробную карту острова, но все откладывал при попустительстве полковника. Что ж, тогда Бейсну казалось, что натаскивать солдат важнее, чем зарисовать все ручейки и лощины Козьего Танца. Холодное дуновение коснулось затылка полковника.

– Стой! – негромко произнес он, и солдат впереди застыл, на полувзмахе остановив занесенную руку. Оттопыренная лопатка под эбонитовой кожей, узловатые мышцы, курчавая черная шерсть на плоском затылке. Солдат не чуял опасности, но голос полковника заставил напрячься каждый его мускул.

Опасность?

Бейсн смотрел на широкое, мокрое от сока лезвие мачете, к которому прилип зеленый листок. Полковник сфокусировался на этом листке, пока уши его разбирались в мешанине звуков, пытаясь опознать тот, что вызвал тревогу.

Негромкие голоса, мерные удары мачете слева и справа, шагах в двадцати (между бамбуковыми стволами и в десяти шагах ничего не разглядеть!), бормотание рации у пояса, вопли попугаев…