Текст книги "Красный дьявол и Каменная чаша"

Автор книги: Александр Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

   Нищий отвел глаза:

   – Вот этот, что на животе лежит. Он-то ими и заправлял.

   – Ты говоришь не всю правду, – заметил Олаф, – ведь ты знаешь больше.

   – Я говорю все, что знаю, – развел руками нищий, – зачем мне недоговаривать о мертвецах?

   – Капитан Гроган, – Олаф подошел к капитану, – я хочу узнать все, что ему известно об этих убийцах.

   – Винсента нельзя пытать, – прошептал Гроган, – он говорит только то, что хочет сказать.

   – Случай особенный, капитан, – гнул свое Олаф, – я должен знать все детали убийства.

   – Не стоит, – покачал головой Гроган, – он все равно ничего не расскажет.

   – Мы не будем его пытать, капитан, а только поспрашиваем.

   – Чего это вы там шепчетесь? – вытягивая шею, спросил нищий, – капитан, давай монету и мне пора. Детки уже заждались.

   – Винсент, – улыбнулся Гроган, – расскажи все, что только о них знаешь и я дам тебе целую крону!

   – Я редко их видел и, вообще, больше ничего не знаю!

   Олаф вздохнул. Когда нужно что-то срочно узнать, то брат Стефан всегда готов прийти на помощь. Он обладал уникальной способностью проникать в чужие воспоминания. Подобная техника хранилась в строжайшем секрете и ей разрешалось пользоваться только братьям-дознавателям, но Стефан открыл эту способность в себе без чьей-либо помощи, и Олаф, в редких случаях, прибегал к ней.

   – Стефан, – позвал он, – подойди сюда.

   – Что вы задумали? – нервно передернув плечами, спросил Винсент, – я действительно больше ничего не знаю. Я не хочу проблем с орденом, но я все сказал!

   Нищий начал пятиться назад и его спина вдруг коснулась чего-то. Обернувшись, Винсент невольно вскрикнул. Над ним нависала мощная фигура Стефана. Крепкие руки легли на плечи Винсента.

   – Что вы задумали? – возмутился Гроган.

   – Действительно! – поддержал его недовольный командор, – читать мысли разрешается только братьям-дознавателям и согласно уставу...

   – Плевать я хотел на ваш устав, – прошептал Олаф и громче добавил: – Стефан, начинай!

   Стефан прикоснулся левой рукой к голове нищего и закрыл глаза. Лоб его наморщился, а лицо Винсента, наоборот, расслабилось и приняло отрешенное выражение.

   – Банда Красного Дьявола, – голос Стефана звучал неестественно монотонно, почти как у Густава, – их главаря здесь нет, также как и еще одного.

   – Где их можно найти и как выглядит главарь? – быстро спросил Олаф, пока Стефан не вышел из транса.

   – Трактир "Пегий Хвост", – монах нахмурился еще сильнее, – их главарь молодая женщина с рыжими волосами, но она скрывает их шляпой. Успокойся, – он убрал руку с головы нищего, – из твоих мыслей я больше ничего не скажу.

   Винсент, все с тем же отрешенным видом, медленно отошел от Стефана и побрел куда-то прочь.

   – Капитан, вы знаете, где находится "Пегий Хвост"? – спросил Олаф, провожая взглядом одинокую фигуру нищего.

   – "Пегий Хвост", – задумчиво проговорил Гроган, – кажется, в восточной части города. Если вы не против, вас может проводить лейтенант. Мое появление там всех порядком переполошит.

   – Вы хотите оставить тело магистра здесь? – зло сверкая глазами спросил Уоррет, – под палящим солнцем или же попросите капитана присмотреть за ним, пока не вернетесь из кабака?

   – Почему же? – пожал плечами Олаф, – вы, командор, можете доставить его в резиденцию.

   Глава 4

   – Интересно, когда Хью их развяжет?

   – Как только бедняги смогут сделать заказ, – усмехнулась Ингрид.

   Они шли по улице цветочников. Каждая гильдия любила показывать самый лучший товар. Например, когда-то в Грюндорфе у ювелиров была своя небольшая площадь, в центре которой, под бдительным присмотром городской стражи, стояла статуя из чистого золота. Правда, одной особенно темной ночью, в канун городских торжеств, статуя бесследно исчезла, что и повлекло за собой разорение целого квартала потомственных ювелиров. Цветочники же Доргхейма славились своими садами на пологих крышах домов и клумбами диковинных цветов. У дверей многих лавок стояли целые переносные парки цветов и маленьких кустарников. Желтые, фиолетовые, красные и аристократически белые цветы буквально заполняли всю улицу, отчего у Клода начинало рябить в глазах. Не стоило и говорить об ароматах, витавших повсюду. Они сплетались в настоящие букеты и, щекоча ноздри, тут же сменялись другими. Клод чихнул.

   – Почему-то моя простуда усиливается, стоит лишь понюхать цветы, – удивился он, – наверно, болезнь боится растений и сопротивляется как может.

   – Предлагаешь полечить тебя одуванчиками?

   Клод вновь чихнул.

   – Проклятая хворь, – простонал он, шмыгая носом, – я думал, что уже почти выздоровел и вот опять. Жаль, у меня кончилась та вкусная настойка, которую давала Дафна.

   – Неудивительно, ведь ты выпил ее за один вечер, – хмыкнула Ингрид.

   – Ты тоже неважно выглядишь, – заметил Клод, – как твоя голова?

   – По-прежнему раскалывается, но ничего, терпимо. Сейчас главное быстрее убраться из города.

   – Верно, – соглашаясь, закивал Клод, – можем немного погостить у Дафны. Опять же, мне не нравится твое состояние. Дафна хорошая травница и, я уверен, она тебе поможет.

   – Ты хочешь пройти полгерцогства, Клод? – улыбнулась девушка.

   – Да.

   – Очень хорошо, потому что я собираюсь в Нордфолк.

   – Но Нордфолк совсем в другой стороне и, вообще, что мы забыли в столице? – изумился Клод.

   – Во-первых, мы должны набраться сил, Клод, – начала загибать пальцы девушка, – во-вторых, из Красного Дьявола остались только мы с тобой, а повар и главарь много дел не наделают.

   – Ты хочешь набрать новых ребят?

   – Новых не новых, но нам не хватает людей,– пожала плечами Ингрид, – а я не хочу, чтобы Красный Дьявол исчез.

   – Но пока есть ты и я, Красный Дьявол жив!– возмутился Клод. Немногочисленные прохожие с интересом посмотрели на них.

   – Не ори во все горло, дубина, – шикнула Ингрид, – и так голова гудит. В общем, мы идем в Нордфолк.

   – Может лучше к Дафне? – без особой надежды спросил Клод, – а потом уже в столицу. Придется сделать небольшой крюк, но зато мы немного отдохнем. Природа, птички порхают и, опять же, она там совсем одна.

   – Нет, – отрезала девушка, – не хочу лишний раз ее беспокоить.

   Клод хотел возразить и уже, было, открыл рот, но тут легкий порыв по-весеннему теплого ветерка донес до него новую порцию благоухающих ароматов. В носу защипало и проклятая простуда с новой силой обрушилась на несчастного повара Красного Дьявола. Он чихал до слез, стараясь поспевать за девушкой. Когда же внезапно накативший приступ, наконец, прошел, момент уже был упущен – они стояли на площади у городских ворот.

   Площадь в это время дня была заполнена сновавшими людьми и повозками. Возле домов раскинулись переносные лотки со всевозможными товарами, начиная с овощей и заканчивая острыми клинками. Около распахнутых ворот стояли часовые с внушительного вида алебардами. Они внимательно всматривались в лица проходивших через ворота людей. Тех, кто был в шляпе или капюшоне, просили показать лицо.

   – Это они нас ищут? – спросил осипший Клод.

   – Они всегда такие, пора бы уже привыкнуть, – усмехнулась Ингрид, – но рисковать не стоит.

   – Что предлагаешь? – Клод угрюмо посмотрел на свою спутницу.

   Девушка пожала плечами. В ее глазах заплясали озорные огоньки.

   – Можно попробовать проехать в какой-нибудь телеге или...

   – Или?

   – Или отвлечь стражу и быстро пройти.

   – Как же мы их отвлечем? – удивился Клод.

   – Сейчас увидишь, – улыбнулась девушка.

   Надвинув шляпу на глаза, она, слегка пошатываясь, подошла к сидящим у дерева нищим. Те начали просить подаяния, протягивая свои деревянные миски.

   – Милостивый господин, подайте на хлеб! – завывали они.

   – Нечем деток кормить! – пуская слезу, жалобно простонал перепачканный верзила.

   – Держите же, – проговорила Ингрид и бросила горсть монет.

   Она бросила их не в миски, а на мостовую – прямо перед собой. Нищие, кряхтя, начали расталкивать друг друга. Послышались первые угрозы, проклятья и на брусчатке, усыпанной медяками, завязалась драка. Перепачканный отец голодного семейства начал ловко орудовать своей чашкой, которая, соприкасаясь с головами коллег-противников, издавала гулкий, вовсе не деревянный звук.

   – Нужно спешить, – сказала Ингрид, приближаясь к Клоду.

   Воспользовавшись суматохой, Клод быстро прошел мимо лотка с фруктами из южных провинций Тилвана и ловко смахнул себе в сумку красное яблоко. "Потом дам Ингрид", – с улыбкой подумал он, догоняя девушку.

   Они быстро подошли к воротам, стараясь не смотреть на солдат. Стража же, заметив драку, поспешила разнять нищих.

   – Разойтись! – истошно заорал сержант, – совсем озверели?

   Вокруг потасовки начал собираться народ. Последующие крики сержанта потонули в общем гвалте голосов. Собравшиеся дружно обсуждали, оценивали, спорили и делали ставки. Некоторые даже подзадоривали понравившихся бойцов.

   – Вот мы и ушли, – устало проговорила Ингрид, удаляясь от городских стен.

   Клод довольно кивнул. Он опасался, что кто-нибудь из стражников окликнет их и так просто им уйти не дадут, но, похоже, все обошлось.

   – Ты здорово придумала! – сказал он, оборачиваясь к девушке, – Ингрид?

   Она лежала на земле, в нескольких шагах от него. Проклиная все и вся, Клод подбежал к девушке, осматриваясь по сторонам. Один стражник уже что-то говорил другому, указывая рукой в сторону Клода.

   – Ингрид, что с тобой? – взволнованно спросил он.

   Девушка не отвечала. Клод взял ее на руки, положил на плечо и быстро зашагал по дороге, надеясь не вызвать подозрений у настырных солдат. Он уже слышал глухой цокот копыт по пыльной земле, но все шел, устремив взгляд в сторону леса.

   – Что, твой друг немного притомился? – спросил хрипловатый голос у него за спиной.

   Клод медленно обернулся, осторожно сжимая под плащом рукоять меча. Подняв глаза, он убрал руку от клинка и приветливо улыбнулся. Перед ним в повозке, запряженной чалой лошадью, добродушно кивая, сидел старик.

   – Да, похоже на то, – отозвался Клод, поправляя ношу на своем плече.

   – Клади своего друга в телегу, а сам садись рядом со мной, приятель, – предложил старик, – все не ногами идти.

   Поблагодарив, Клод положил девушку в телегу, подсунув ей под голову свой мешок. Старик повернулся к Ингрид и внимательно посмотрел на ее спокойное лицо.

   – Просто спит, – сказал он, трогая поводья. – Куда путь держите?

   – В Тенфорк, – почему-то соврал Клод, искоса посматривая на городские ворота – преследователей не было.

   – Далеко собрались, – поглаживая седую бороду, проговорил старик, – я могу подвезти вас до развилки. Если ты не возражаешь, мы немного срежем путь.

   Они свернули на проселочную дорогу, оставляя город за ветвями рощицы. Некоторое время ехали молча. Старик улыбался каким-то своим мыслям, а Клода беспокоило состояние Ингрид. "Обморок – это уже никак не простуда, – думал он, – чтобы она не говорила, но Нордфолк подождет. Проклятый колдун!"

   – Погода портится, – заметил старик, – если мы не хотим вымокнуть, нужно прибавить ходу.

   Клод посмотрел на голубое безоблачное небо. Он не стал спорить со стариком, может у него свои приметы, а может еще что. Дорога заворачивала в лес. Деревья приятно шелестели молодой листвой над их головами. Откуда-то сверху доносилось пение птиц.

   – Я так и не представился, – усмехнулся старик, – совсем забывчив стал. Я Джордж, когда-то жил в городе, а сейчас честный земледелец, о чем не жалею. Вот, съездил продать немного из раннего урожая. Местные богачи очень ценят мою спаржу. Ты когда-нибудь пробовал спаржу? Обязательно попробуй, она очень полезна!

   Такая открытость требовала немного подробностей и со стороны Клода.

   – Меня зовут Клод, – представился он, – мы с моим другом решили навестить одну знакомую, живущую под Тенфорком.

   Решив, что стоит добавить что-нибудь еще, Клод произнес:

   – Ее зовут Дафна и она травница.

   – Могу заметить, лучшая в герцогстве! – неожиданно воскликнул старик, – если, конечно, это та самая Дафна. Она ведь живет в лесу?

   – Да, – удивленно кивнул Клод, – Дафна не любит города и в тенфоркском лесу у нее небольшой домик.

   – Тенфоркский лес, – вздохнул Джордж, – когда я был немного помоложе, я не раз бывал там. Ты слышал о болоте, к востоку от Тенфорка?

   – Не уверен, я не из этих мест, – честно признался Клод.

   – Ну, тогда все понятно, – улыбнулся старик, – там лежат топи, о которых знает каждый мальчишка. Болото само по себе маленькое, но твари, что там водятся, бывают едва ли не с рослого теленка.

   Клод присвистнул.

   – Их шкура стоит не так много, чтобы рисковать из-за нее жизнью. Скорее, это способ доказать себе, что ты чего-то стоишь. Когда мои виски стали седеть, я решил бросить всю рутину и куда-нибудь уехать. Но прежде, мне хотелось испытать себя.

   Клод понимающе кивнул. На сорок третьем году жизни ему тоже выпал шанс сменить половник старшего повара и теплую кровать на пыльный плащ и стоптанные сапоги. Прошло четыре года, за которые он успел многое повидать и почти не сожалел о своем решении.

   – Именно из-за болотной твари я и познакомился с Дафной, – продолжал старик. – У болотников, кроме острых зубов, есть еще и яд. Представь мое удивление, когда честно добытые шрамы начали гноиться, а рука распухла до плеча! Я не на шутку перепугался. Хотя, скажу честно, долго бояться мне не пришлось. Не успел дойти до деревни, как впал в беспамятство. Там, на болотах, и нашла меня Дафна. Деревенские ее не очень-то жаловали. Предостерегали меня, что встреча с лесной ведьмой куда опаснее, чем прогулка возле берлоги голодного медведя. Много про нее говорили. Считали, что посевы портит, скот губит, да и вообще, глупости всякие. Даже объясняли, как ее от обычного человека отличить – глаза у нее зеленые, как изумруды. Хотя, вряд ли крестьяне видели настоящие камни. Когда я пришел в себя, то увидел, что лежу на кровати в незнакомом мне доме, а рядом сидит на стуле зеленоглазая! Я сразу понял, что попал к ведьме. Не врали деревенские – глаза у нее, действительно, как пара изумрудов. Испугаться не испугался, но и слова вымолвить не мог. Потом ничего, отошел. Провел я у нее две недели. Она и отварами меня поила, и мазями натирала, а как выздоровел – сразу назад отправила. Говорит, глупостей больше не делай и иди своей дорогой. Через месяц я решил ее навестить. Бродил по лесу, бродил, а к домику так и не вышел. – Джордж горестно вздохнул. – Больше я так ее и не встретил. Ни через год, ни через два, а потом отправился путешествовать по бывшему королевству.

   Увлеченный рассказом старика, Клод не заметил, как небо заволокло тучами. Подул пронизывающий ветер, смолкли птицы и только вдали слышалось одинокое воронье карканье.

   – Эх, не успеем, – покачал головой старик, – укрой своего приятеля, чтобы не вымок и возьми для нас накидку.

   Клод полез в телегу. Промасленная ткань лежала около Ингрид. Он укрыл девушку, посмотрел, как она ровно дышит и прикоснулся рукой ко лбу – жара не было.

   – Давай сюда, – сказал старик, принимая ткань. – Сам сделал. Иногда бывает нужно в дождь ехать, пока дороги совсем не развезло. Укроешься таким одеялом и сухо. Вот только ноги могут начать мерзнуть, но на это у меня есть особое средство.

   Он показал Клоду небольшую глиняную бутыль и, покачав ее в руке, с улыбкой добавил:

   – Половина где-то, должно хватить.

   Клод вновь повернулся к Ингрид, порылся в своей сумке и достал бурдюк Хью.

   – У меня тоже есть неплохое средство, – он показал старику бурдюк, – вино, но не самое лучшее.

   – Да ты опытный путешественник! – засмеялся Джордж.

   Над их головами сверкнула молния, грянул гром. На Клода упали первые крупные капли.

   – Гроза будет знатной, – покачал головой старик, натягивая шапку, – может и до утра хлестать. Скоро будет развилка на Тенфорк, но отпускать такого хорошего слушателя, как ты, было бы большой глупостью. Клод, ты не против заглянуть к старику и переждать ливень? Я угощу чем-нибудь горячим, опять же, я так понял, что твоему другу сейчас нужен покой.

   Клод не знал, что и ответить. Неизвестно, как Ингрид воспримет подобное гостеприимство, но нести ее ночью в лесу под дождем – это настоящее безумие.

   – Надеюсь, мы не сильно помешаем, – наконец, вымолвил он.

   Дождь начал усиливаться. Всполохи молний отражались в кривых зеркалах луж. То и дело гремел гром, заглушая голоса собеседников. Через полчаса они добрались до крепкой изгороди.

   – Мои владения, – усмехнулся старик.

   Вдалеке виднелись очертания небольшого каменного дома с черепичной крышей. В окне горел свет. Подъехав, старик проводил Клода со своей ношей в дом.

   – Мэри, подойди сюда, – позвал он.

   К ним вышла белокурая девочка лет шести-семи в домотканом платье.

   – Мэри, позаботься о гостях, а я пока распрягу Патрика.

   Девочка приветливо улыбнулась.

   – Меня зовут Клод, – представился он.

   Мэри молча взяла Клода за руку и потянула в сторону камина. Она остановилась у низкой кушетки. Клод аккуратно посадил спящую Ингрид и снял с нее плащ и шляпу. Под замечательной тканью Джорджа одежда девушки почти не намокла.

   – Это Ингрид, – представил свою спутницу Клод, снимая с плеча мешок.

   Мэри с любопытством посмотрела на Ингрид и осторожно коснулась ее огненно-рыжих волос. Клоду захотелось чем-нибудь угостить маленькую девочку и он вспомнил о яблоке.

   – Мэри, это тебе, – сказал Клод, протягивая ей спелое красное яблоко.

   Девочка удивленно на него посмотрела и приняла подарок. Одно из поленьев в камине с треском разломилось и пламя, став ярче, осветило лицо девочки. У нее были удивительно голубые глаза, казавшиеся, из-за неровного света пламени, почти синими.

   – Спасибо, – тихо прошептала Мэри, скрываясь во мраке комнаты, чтобы появиться вновь, держа в руках шерстяное одеяло.

   Ингрид так и не приходила в себя, чем сильно беспокоила Клода. Он укрыл девушку одеялом, посмотрел на нее с минуту, после чего, словно вспомнив о чем-то важном, встал и снял свой плащ.

   – У вас уютный дом, – осматриваясь, сказал он.

   Крепкий деревянный стол, несколько стульев, скамья у входа и дверь, ведущая в еще одну комнату. На стенах висели какие-то гобелены, изображающие людей, животных и огонь.

   – Доход от спаржи не так и плох, – произнес Джордж, входя в дом. – Как твой спутник?

   – Жара нет, пока спит.

   Старик посмотрел на Ингрид.

   – Или, правильнее сказать, спутница? – пляшущее пламя отражалось в смеющихся глазах старика.

   – Можно и так сказать, – согласился Клод, – ее зовут Ингрид.

   – Ингрид, – медленно проговорил старик, будто пробуя слово на вкус. – Хорошее имя.

   Джордж подбросил несколько крупных поленьев в камин.

   – Я думаю, ты проголодался не меньше моего. Мэри, – позвал он, – принеси мяса и разогрей бульон.

   Девочка бесшумно скользнула к двери в другую комнату.

   Старик с улыбкой посмотрел на Клода.

   – Мэри не из этих мест, – сказал он, – я случайно нашел ее. Кроме меня, о ней больше некому позаботиться, так что Мэри мне как внучка.

   Клод кивнул. Он хорошо знал, что творилось за пределами герцогства. Растущая империя Готфрида пожирала своих соседей, истребляя не покорившиеся благородные семьи. Он часто слышал от беженцев, какие зверства творили солдаты. Клод посмотрел на маленькую девочку, сновавшую у стола, уже совсем другими глазами. Во всем ее образе было что-то печальное.

   – Не бери в голову, – сказал старик, похлопав Клода по плечу. – Так, у нас есть немного куриного мяса и вино. Теперь ты отведаешь моего напитка. Мэри! – позвал он, – захвати кувшин.

   Ели молча. Девочка старалась держать спину прямо, но все время съезжала с высокого стула, отчего ей приходилось класть один локоть на стол. Старик был погружен в свои, судя по лицу, невеселые думы. Клод же просто жевал. Ведь в последний раз он ел только утром у Хью.

   Закончив трапезу, Джордж разлил по глиняным кружкам вино, для Мэри он налил в маленький кубок молока и добавил ложку меда. Вино оказалось приятным на вкус. С легкой горчинкой и ароматом неизвестных Клоду трав. Такого вина скряга Хью, наверное, не пил даже сам.

   – Очень хорошее вино, – сказал Клод, ставя на стол кружку. – Я никогда не пил ничего подобного.

   – Обычное вино, – улыбнулся старик, – я только добавил в него несколько трав. Для вкуса и здоровья.

   Джордж подошел к камину, взболтал в кружке остатки вина и выплеснул в огонь.

   – Таков обычай, – пояснил он, – меня согрело вино, но я не забываю о греющем меня пламени.

   Клод решил последовать примеру старика и тоже подошел к камину. Огонь зашипел, став, на миг, зеленоватым.

   – Теперь займемся Ингрид, – предложил Джордж. – Мэри, тебе пора спать!

   – Доброй ночи, – еле слышно сказала девочка и ушла.

   Проводив ее взглядом, старик с улыбкой заметил:

   – Удивительно. Мэри редко говорит при посторонних. Похоже, Клод, ты ей понравился.

   Для Клода здесь ничего удивительного не было. Он всегда хорошо ладил с детьми и, по сути, являлся нянькой одного вредного ребенка, которому все время не сиделось на месте.

   – А сейчас мы посмотрим, как себя чувствует Ингрид, – проговорил Джордж. Он подошел к девушке и дотронулся до ее лба. Ингрид, что-то сонно пробормотав, повернулась на бок. Старик улыбнулся и нежно сказал:

   – Проснись, о дитя.

   В глазах Клода все плыло, предметы стали размытыми. Он четко видел только кушетку, на которой лежала Ингрид и стоящего возле нее старика. Клод вытер рукавом выступившую испарину. "Неужели я захмелел всего с одной кружки? – удивился он. – Наверно, просто устал с дороги". Он сел в удачно оказавшееся рядом кресло и молча наблюдал за действиями старика.

   – Проснись же! – уже тверже повторил Джордж.

   Ингрид повернулась на спину. Глаза ее открылись и девушка немигающим взором уставилась в потолок. Джордж щелкнул пальцами над ее лицом, привлекая, тем самым, внимание Ингрид. Она повернула голову к старику, и Клоду показалось, будто обычно карие глаза девушки стали ярко-зелеными.

   – Как ты себя чувствуешь? – спросил Джордж.

   – Странно, – ответила она.

   – Ты помнишь, как тебя зовут? – продолжал спрашивать Джордж.

   – Я? – лицо девушки напряглось, но затем вновь стало спокойным, – Алан Фостер.

   Клод хотел, было, встать, но старик жестом остановил его.

   – Вспомни, где ты был в последний раз.

   – Я спускался по какой-то лестнице, кажется, это был трактир и на меня смотрели солдаты, – Клоду показалось, что голос у Ингрид изменился.

   – Вспомни, где ты был до этого, – потребовал старик.

   Лицо Ингрид напряглось вновь. Глаза расширились, словно она увидела что-то ужасное.

   – Ночью, – голос девушки дрожал, – на меня напали люди.

   – Ты стал жертвой тех людей?

   – Нет, – сказала Ингрид и добавила после минутного молчания: – они тоже были жертвами, такими же, как и я. Пришел кто-то другой, сильный. Я не мог пошевелиться. Он пронзил меня...

   Голос девушки оборвался и она закрыла глаза. Старик опять дотронулся до ее лба, но тут же отдернул руку, словно обжегшись.

   – Почему ты здесь? – спросил он.

   Ингрид ответила не сразу. Медленно открыв глаза, она вновь смотрела на теряющийся во мраке потолок.

   – Искра Жизни, – медленно сказала девушка, – я случайно прочел о ней, думая, что это сильное заклинание огня. Там, ночью, я вспомнил про Искру и использовал его. Тело оказалось слишком сильным, поэтому я не могу долго говорить.

   Она вновь умолкала. Старик задумчиво посмотрел на Клода.

   – Пока не трогай ее, – наконец, сказал он, – а я схожу за лекарством.

   Язык не слушался Клода и он молча кивнул. Время, пока старик отсутствовал, показалось Клоду вечностью. В его голове медленно ворочались мысли, появлялись не так старые, но почти забытые воспоминая. Во всех образах, встававших перед глазами Клода, была Ингрид. Вот они пробираются мимо сонного часового. Волосы Ингрид еще были короткими и ей не приходилось носить мешковатую одежду, чтобы походить на мальчишку. Теперь уже сидят в засаде. Ингрид подает ему знаки, что пора выскакивать из кустов. Затем Ингрид примеряет широкополую шляпу, спрашивая совета, не лучше ли обойтись простым капюшоном. Тысячи мелких сценок сменяли одна другую, пока не вернулся Джордж. Он направился сразу к Ингрид, держа в руках небольшую деревянную шкатулку с диковинными витиеватыми узорами на крышке. Старик открыл ее и вынул маленькую чашу из прозрачного зеленого камня, затем положил в чашку несколько пластинок спрессованной травы и растолок их пестиком.

   – Клод, – позвал он, – возьми кувшин с водой и подай его мне.

   Клод с удивлением ощутил, что может подняться и даже твердо стоять на ногах. Он подошел к столу – комната снова стала четкой, взял кувшин и подал старику. Тот плеснул воду в чашу, взболтал все тем же пестиком и, не оборачиваясь, сказал:

   – Теперь можешь сесть назад в кресло.

   Клод послушно сел, резко ощутив навалившуюся усталость. Он захотел пить, но не было сил, чтобы встать. Клод продолжил наблюдать за действиями старика. Постепенно, комната опять потеряла свои очертания и перед его глазами были только Джордж, Ингрид и огонь в камине.

   – Открой рот, – сказал старик.

   Девушка повиновалась и Джордж, осторожно приподняв ей голову, влил содержимое чаши.

   – Проглоти.

   Ингрид сделала глоток. Тут же все ее тело напряглось. Дрожа, она изогнулась, а затем вытянулась на кушетке и замерла. Старик, тем временем, спокойно убирал назад в шкатулку чашу и пестик.

   – Кто ты? – снова спросил он.

   – Ингрид.

   – Алан.

   Голоса прозвучали одновременно.

   – Ингрид, как ты себя чувствуешь?

   – Паршиво, – Клод улыбнулся, услышав знакомый, почти родной, голос.

   – Алан, как чувствуешь себя ты?

   – Легче, мне уже легче, – сказала девушка, не открывая рта.

   – Алан, почему ты пришел в тело Ингрид?

   – У меня не было выбора. Я схватился за последнюю возможность выжить.

   – Ты хочешь жить в этом теле?

   Голос медлил с ответом.

   – Я просто хочу жить, – наконец произнес он.

   – Ингрид, – старик заговорил заметно мягче, – в тебе есть другой человек. Он хочет жить, поэтому вошел в твое те...

   – Я слышала, – оборвала его Ингрид, – мне все равно, чего он хочет. Убери его!

   Джордж задумался. Он отошел от девушки и размеренными шагами заходил по комнате.

   – Это большая редкость, – рассуждал он, – вмещать два разума. Ты уникальный человек. В истории не так уж и много подобных случаев. Искра Жизни – это сложнейшее заклинание, требующее большой духовной силы одного и отклик другого. Алан, как ты связан с магией?

   Джордж остановился ровно посередине комнаты, глядя на девушку.

   – Магия преследует меня с детства. Когда-то я умел разжигать огонь, лишь подумав о нем. В девять лет я стал послушником.

   – Ты из ордена! – внезапно воскликнул Клод.

   – Можно и так сказать, – ответил голос, – Я младший магистр ордена Каменной Чаши, но через две недели я мог бы стать Верховным магистром.

   В комнате повисло напряженное молчание. Клод удивленно хлопал глазами, а старик так и стоял посреди комнаты, его лицо скрывал полумрак. Тишину разорвал смех. Не задорный, как обычно, а хриплый, немного приглушенный смех Ингрид.

   – Поздравляю, парень! Мне кажется, что ты перешел дорогу кому-то из своих и, в результате, положили не только тебя, но и моих людей. Тот убийца, ты знаешь его?

   – Нет, – неуверенно произнес Алан, – он не брат ордена, но владеет силой. Я никогда не встречал простолюдинов, наделенных такой мощью.

   – Старик, – позвала Ингрид, – не знаю как, но убери его из меня. Если парень тебе так интересен, то пересели его в кувшин и любуйся им. Мне достаточно потери шестерых ребят. Возможно, тот убийца так просто не отстанет от нас, и мне не мешало бы убраться из этих мест, и побыстрее.

   – Я понимаю, ты чувствуешь себя крайне неуютно, но прояви благоразумие. В тебе находится будущий Верховный магистр. Я уверен, что Алан потом отблагодарит тебя.

   – Да, конечно, – отозвался Алан.

   – За что отблагодарит? – в голосе Ингрид прозвучали угрожающие нотки. Кажется, она начала приходить в себя. – Я хочу жить своей жизнью и никаким сосудом ходить не собираюсь! Если можешь его отделить – отдели, и пусть все благодарности достанутся тебе, старик. Если не можешь – избавься от него. У меня есть немного золота и я смогу заплатить за твои травы и мази.

   – Боюсь, ты меня неправильно поняла, – усмехнулся Джордж, – я не могу отделить или, того пуще, избавиться от него. Все, что я смог – уже сделал. Клод рассказал мне, что ты знаешь травницу Дафну. Она куда сильнее меня и, возможно, только она сможет помочь тебе и Алану.

   – Ты знаешь, сколько идти к ней? – возмутилась Ингрид, – она живет под Тенфорком! Я еле дошла до городских ворот и мне не хочется, чтобы Клод нес меня на спине всю дорогу.

   – Я же сказал, что сделал все возможное. Теперь у тебя не будет неприятностей с Аланом, если, конечно, вы поладите. Я разделил ваши сознания и ты – он указал рукой на девушку, – именно ты выбираешь путь. Алан слишком слаб, чтобы управлять телом против твоей воли, поэтому он неосознанно брал силу твоего тела. Не исключено, что через несколько дней он истощил бы тебя, не встреть я вас. Теперь Алан может только видеть мир твоими глазами, и еще я решил дать ему способность говорить, независимо от тебя, за счет силы собственного духа.

   Лицо Ингрид стало задумчивым.

   – А какая здесь твоя выгода, старик? – настороженно спросила она, – я не верю в добрых дедушек, которые помогают всем по зову души.

   Под ногами Джорджа скрипнули половицы – он приближался к Ингрид.

   – Вы идете в Тенфорк, – старик сел на кушетку, потеснив девушку, – идете к Дафне. Я, старый земледелец, когда-то обещал дать ей немного трав, растущих на склонах Доргхейма. Передай ей коробочку и, можешь считать, мы в расчете.

   – Почему ты не отправил посылку с торговцами, ведь в Тенфорк едут многие?

   – Но они едут не к Дафне и, что важнее, – старик дотронулся до плеча Ингрид, – не всех Дафна захочет принять. Думаю, что теперь я ответил на все твои вопросы, – он погладил ее по голове, – спи, дитя.

   Ингрид ровно задышала. Джордж смотрел на ее лицо с заботливой улыбкой. Затем осторожно встал и укрыл девушку.

   – Клод, ты не против составить мне компанию? – спросил он, кивая на кувшин с вином.

   Клод начал приходить в себя.

   – Конечно, – он встал с кресла и ноги больше не подводили его, – только давай сначала допьем мое вино.

   Клод разлил искрящееся вино по кружкам. Старик поманил его рукой и вышел на крыльцо. Оказывается, уже стояла глубокая ночь. Гроза успела пройти, забрав с собой все мрачные тучи, и сейчас звезды, горевшие необычайно ярко, освещали владения старика и верхушки деревьев, скрадывая стволы во мраке. Луны не было.