Текст книги "Красный дьявол и Каменная чаша"

Автор книги: Александр Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

   Глава 13

   Когда они напали, Олаф разжевывал конфету. Странный, немного кисловатый вкус был ему приятен и рыцарь решил, что потом обязательно еще раз попробует их, если конечно, выживет. Тактика мрачных братьев, насколько знал Олаф, заключалась в одиночном поражении наиболее сильных противников. Первым в очереди оказался Олаф. Поскольку, приказ Уоррета был – взять живыми, ведь они до сих пор еще живы, мрачные выбрали самое простенькое парализующее заклинание, пригодное разве что для ловли мелких грызунов. Олаф с легкостью отразил атаку, но вот незадача, половина конфеты выпала у него из руки и потерялась в траве. Недобрый знак, подумал он. От ладони Олафа оторвался ярко-алый шарик и полетел в сторону нападавшего. В рощице что-то вспыхнуло.

   – Ушел, – с досадой сказал Мартин.

   Следующей жертвой выбрали самого крупного – Стефана. Олаф не успел рассмотреть, что же полетело в Стефана. Тот отмахнулся и ответил маленьким белым облачком, которое с легкой руки Густава, ударило мрачного брата синеватой молнией.

   – Опять ушел, – покачал головой Мартин.

   – Правильно, это же лучшие маги ордена. Мы для них не противники, – сказал Олаф, – им бы только с драконами биться.

   – К чему нужна такая доблесть, если ты в обычной жизни овощ? – усмехнулся Мартин.

   – Овощ? – переспросил Стефан.

   – Ага, бездушная кукла, которая сидит в своем ящике, пока ее не призовут.

   – Смотри, как бы эта кукла тебе голову не оторвала, – предостерег Олаф, – убивать нас не велели, но покалечить могут.

   – Так без головы я умру, брат Олаф, – наигранным тоном сказал Мартин.

   – Откуда овощу знать, без чего ты сможешь прожить, а без чего нет?

   Сжатый поток воздуха с оглушительным свистом пронесся у их ног, прочерчивая глубокую борозду.

   – Мне кажется, – сказал Стефан, – что они нас удерживают. Может быть, ждут подмогу?

   – Да, – согласился Густав, – и она уже едет. Только это скорее не помощь, а почетный эскорт.

   К ним направлялись две кареты ордена в сопровождении всадников. Среди них были как братья, так и солдаты городской стражи. Первая карета являла собой точную копию кареты Олафа, вторая же блестела на солнце вороненым железом.

   – Вот и наш ящик едет, – усмехнулся Мартин, – а в первой кто?

   – Должно быть, сам командор, – предположил Олаф, – как бы то ни было, но нужно уходить. На лошадях мы далеко не ускачем, поэтому карету придется бросить. Ну что, братья, готовы удивить командора?

   – Как? – спросил Стефан.

   – Если доберемся вон до тех деревьев, то наши шансы уйти значительно возрастут. Для этого придется использовать Кувшин.

   – Кувшин? – переспросил Густав.

   – Как же его там? – задумался Олаф, стараясь вспомнить название, – Башня Пыли снаружи и водяной Вихрь внутри.

   – Вы хотите прочесть общее заклинание? – удивился Стефан.

   – А что остается? – хмыкнул Мартин, – я согласен.

   – Я тоже, – кивнул Густав, – нужно спешить.

   – Решено, – улыбнулся Олаф, – начнем.

   Они отошли от кареты. Тут же, возле них, разбрасывая рубленую траву, пронесся вихрь. Братья отступили на шаг.

   – Теснят, – заметил Густав.

   – Главное, – отозвался Мартин, – не напороться на кристаллы, а то потом, и правда, в ящик попадем, только в другой, если соберут.

   Выпрямившись в полный рост, братья начали читать заклинание. Оно состояло из двух разных, сплетенных еще одним. Мартин и Густав создали вихрь, внутри которого они и должны были передвигаться. Стефан, краснея от напряжения, призвал воду, служащую прослойкой между ними и вращающейся стеной пыли. Скреплять все это должен был Олаф. Подобный фокус он проделывал всего один раз, когда песчаники, почти также как сейчас, окружили его отряд. Тогда их было шестеро. Закружив вихрь, рыцарям пришлось идти внутри него несколько часов, после чего у Олафа около недели свистело в ушах. Атаки на такую стену бессмысленны, но если что-нибудь пойдет не так, то братья могут либо захлебнуться, либо частички пыли с огромной скоростью до блеска отполируют их черепа и кости.

   Олаф слышал несколько гулких ударов о стены, видимо мрачные братья решили испробовать их крепость на прочность.

   Через двадцать минут Олаф ощутил усталость. Двигались вслепую, и он надеялся, что на пути не встретится дом или другое препятствие. Поворачивать в таких условиях было крайне трудно. Внезапно что-то их тряхнуло и вихрь, печально завывая, развеялся.

   – Как? – удивился Стефан.

   Они стояли в десяти шагах от сгоревшего дома, со всех сторон окруженные стражей. В руках каждого солдата было по заряженному арбалету.

   – Мои поздравления, господа беглецы! – раздался голос Уоррета. – Я не думал, что вы уйдете настолько далеко. Пришлось перерыть весь тракт, прежде чем мы заметили вас. Ловко же вы следы запутали, что и говорить, профессионалы. Знаете, каково в моем возрасте весь день трястись в карете? Хотя, брат Олаф, наверное, меня понимает.

   Олаф не сразу нашел командора. Тот стоял поодаль, между капитаном стражи Гроганом и еще одним, незнакомым человеком. Уоррет засмеялся, сверля ледяным взглядом Олафа. Это был особый тип смеха. Ни веселый, ни зловещий, а неуверенный и беспокойный. Обычно так смеется тот, кто до конца сомневается в своем успехе.

   – Только дернись мне, брат Олаф, солдаты мигом тебя образумят! – пригрозил Уоррет. – Ваша магия бесполезна. Я верно говорю, сэр Мэтью?

   Стоящий рядом с ним незнакомец ничего не ответил. Олафу показалось, что в невозмутимых глазах сэра Мэтью проглядывают бешеные искорки веселья. Он внимательно смотрел на Олафа, словно чего-то ожидая от него.

   – Думали вызвать смерч и скрыться? – продолжал Уоррет, – согласен, сильное заклинание. Но не искушайте судьбу. Вы сами доказали свою вину этим побегом. Олаф, а я ведь предупреждал. Сейчас я имею полное право убить тебя на месте, ведь так и в Нордфолк везти будет куда проще, но, в память о твоих былых заслугах, я сохраню тебе жизнь.

   – Густав, – прошептал Олаф.

   – Да, – отозвался тот.

   – Вытяни командора к нам, он будет хорошим прикрытием.

   – Хорошо.

   – Будь признателен моему великодушию, – закончил свою речь Уоррет и, с довольной улыбкой, скрестил руки на груди.

   Легкая тень пробежала по его лицу и он оторвался от земли.

   – Давай! – крикнул Олаф, – Мартин, барьер!

   – Что это? – воскликнул перепуганный Уоррет, – убейте их! Что вы стоите, стреляйте!

   Мартин успел поднять пыль, и стрелы вязли одна за другой в коричневом потоке. К братьям медленно опустился пойманный. Сквозь пыль Олаф отметил, что Уоррет оказался несколько выше ростом и шире в плечах. Удивляться времени не было и он схватил пленника, приставляя к его горлу кинжал. Маг должен уметь одинаково хорошо владеть как магией, так и клинком. А в битве с равными по силе магами, внезапное появление кинжала зачастую решает исход поединка. Кто-то скажет, что все это нечестно и, возможно, даже подло, но такова жизнь.

   – Уберите оружие, – прокричал Олаф, – иначе командор умрет!

   Пыль осела, и удивленные солдаты, в нерешительности, отступили на шаг. Олаф только сейчас понял, кто его пленник. Гроган, капитан городской стражи, напряженно сглотнул, отодвигаясь от клинка.

   – Я ничего не имею против вас, брат Олаф, и уверен, что все это одна большая ошибка, но все же, – Гроган еще раз сглотнул, – уберите нож от шеи.

   – Однако, – только и вымолвил Олаф, но хватку не ослабил.

   – Немедленно отпустите капитана! – крикнул пыльный Уоррет.

   – Отступаем к дому, – прошептал Олаф, – капитан, прикажите своим людям отойти.

   – Я не могу.

   – Не будьте героем, делайте, что вам говорят, – Олаф коснулся лезвием шеи капитана.

   – Опустить оружие, – скомандовал Гроган. – Дюкоп!

   – Да, капитан!

   – Пропустите их.

   – Есть, капитан!

   Солдаты расступились, пропуская отряд Олафа.

   – Не выпускайте их! – крикнул Уоррет, однако солдаты отступали, – я вам приказываю!

   Олаф медленно пятился, не сводя глаз с Уоррета и сэра Мэтью. Стефан и Мартин пошли вперед, готовые прикрыть спину Олафа, а Густав пятился рядом с ним, чтобы в любой момент создать щит из воздуха. Командор махал руками, призывая схватить беглецов. К нему уже спешили маги. Олаф почувствовал присутствие мрачных братьев.

   – Отпустите Грогана! – орал Уоррет, – не вынуждайте меня!

   – Почему ты не взял командора? – спросил Олаф.

   – Я его взял, – ответил Густав, – но кто-то мне помешал и подсунул капитана.

   – Разве это возможно?

   – Возможно, если рядом способный маг Воздуха.

   – Там же были только солдаты, вряд ли кто-то из братьев смог бы помешать тебе на таком расстоянии.

   – Он был рядом, думаю это тот человек, что стоит возле Уоррета. Я чувствую его силу.

   – Все кончено, – сказал командор, – капитан, простите меня, но я не могу упустить их.

   – То есть, как все кончено? – спросил удивленный Дюкоп.

   – Капитан Джек Гроган умрет героем, – пояснил Уоррет.

   – Я не могу допустить... – начал было Дюкоп.

   – Лейтенант, вы же хотите стать капитаном?

   Через мгновение лицо Дюкопа просияло. Он восхищенно посмотрел на командора.

   – Так точно! – Дюкоп отдал честь и отошел.

   – Мы почти у самого дома, – прошептал Стефан.

   – Командор! – внезапно крикнул Мартин, – здесь везде вроменовские кристаллы. Стоит кому-нибудь использовать магию и все мы покойники, включая, разумеется, вас.

   – Что он несет? – не понял Уоррет.

   Метнулась тень, и мрачный брат что-то зашептал на ухо командору.

   – Так, – наконец сказал Уоррет, – но ведь и вы беззащитны!

   – И что? – усмехнулся Олаф, – нам нечего терять и мы не хотим вернуться в столицу, как преступники. Уж лучше умереть здесь и сейчас, вместе с вами, мой командор.

   Вперед вышел сэр Мэтью. Улыбка играла на его губах. Он внимательно смотрел на Олафа. В эту минуту рыцарь был уверен, что перед ним стоит безумец.

   – Сэр Мэтью, – проговорил взволнованный Уоррет, – что вы задумали?

   Сэр Мэтью ничего не ответил. Он, не сводя глаз с Олафа и капитана, достал из кармана небольшую трубку. Не спеша набил ее и, продолжая улыбаться, зажал мундштук в зубах. Олаф следил, как он подносит руку с диковинным перстнем к трубке. Как из пальца появляется синее пламя. Затем, Олаф увидел красное свечение у самых ног мага. Сэр Мэтью стоял как раз над недавно раскопанным Мартином вроменовским кристаллом. Далее последовал страшный грохот, словно камнепад в горах, мощный толчок и приятно обволакивающая темнота.

   ***

   – Вот так сюрприз! – засмеялся старик, – что ты здесь делаешь, путник?

   – Путник? – переспросил Олаф.

   – А кто же еще? – улыбнулся тот, – все мы лишь путники и не больше.

   – Где я?

   – Интересный вопрос, юноша. Но ты должен ответить на него сам.

   Олаф огляделся. Он лежал на низкой кровати возле камина, а может и возле костра. Огонь, подрагивая, освещал только его и сидевшего напротив приветливо улыбающегося старика. Все остальное было полностью скрыто мраком.

   – Как я здесь очутился? Где остальные? Давно я здесь? – сыпал вопросами Олаф.

   Старик развел руками, продолжая улыбаться. Олаф попытался подняться, но тело не слушалось его.

   – Успокойся, юноша, – наконец сказал старик, – ты сильно устал и тебе нужно хорошо отдохнуть. Ты хочешь отдохнуть?

   – Нет! – ответил Олаф, – у меня нет времени на отдых. Я должен идти.

   Олаф посмотрел на начавший гаснуть огонь, желая сильнее разжечь его, будто от пламени зависела его жизнь. Он напрягся, но огонь не изменился.

   – Почему не действует магия? – опять спросил Олаф, переводя взгляд на старика.

   – Магия? – старик удивленно поднял брови, – теперь вы снова так ее называете? Сила, знание, дар, мощь, а теперь и магия. Нужно запомнить. Кстати, путник, ты не хочешь выпить? Хорошее вино всегда помогает взбодриться или, наоборот, расслабиться, в зависимости от того, что ты ожидаешь от напитка.

   Из мрака вышла белокурая девочка лет семи. Блики от огня играли на ее платье, придавая ему всевозможные оттенки. В руках она держала поднос с двумя кубками. Старик взял кубок и отпил.

   – Очень помогает, – сказал он.

   Девочка подошла к полулежащему Олафу. Рыцарь ощутил, как его рука сама приняла кубок, как поднесла к губам, и как он сделал глоток. По всему телу растеклось приятное тепло. Огонь, начавший гаснуть, разгорелся вновь.

   – Спасибо, – поблагодарил он.

   Девочка улыбнулась и скользнула назад, во мрак.

   – Тебе стало лучше? – спросил старик.

   – Да, как-то легче, – задумчиво ответил Олаф.

   – Так, куда ты должен идти?

   – Я должен найти, – начал было Олаф, но тут же осекся.

   – Продолжай, – улыбнулся старик, – я люблю тайны.

   И Олаф, сам не ведая почему, все рассказал старику. Все догадки, все опасения и надежды. Старик внимательно слушал, время от времени, подбрасывая маленькие аккуратные поленца в огонь. Когда Олаф закончил, то ощутил небывалую легкость.

   – Интересная история, – старик отхлебнул вина, – мне нравится твое упрямство, Олаф.

   Рыцарь вздрогнул, он ведь не называл своего имени.

   – Ты знаешь трактир со смешным названием "Пегий хвост", что в Грюндорфе?

   – "Пегий хвост"? – переспросил Олаф, – я рассказывал про трактир в Доргхейме. "Пегий хвост" там.

   – Там, – словно эхо отозвался старик, – я же слышал, что он в Грюндорфе. Наверное, что-то опять напутал.

   Произнося последнее слово, старик вновь улыбнулся, но глаза его были серьезны.

   – Тогда я повторю свой вопрос. Что ты здесь делаешь, путник?

   – Не знаю, – честно ответил Олаф.

   Старик кивнул и подбросил в костер еще дров. Огонь становился все ярче и ярче, а Олаф смотрел на пламя, как завороженный. Потом смотреть стало невыносимо больно, и рыцарь закрыл глаза.

   ***

   – Эй, – Олафа трясли за плечи, – проснись же ты!

   Олаф отрыл глаза и ничего не увидел. В первый момент он подумал, что ослеп от яркого света, но тут его глаза стали различать очертания человека, склонившегося над ним.

   – Олаф, я же знаю, что вы живой, – продолжал трясти тот.

   – Что случилось? – спросил Олаф, еле ворочая языком.

   – Наконец-то! Я уже начал опасаться, что вы умерли. Как вы себя чувствуете?

   – Пока не знаю. Где мы?

   – Ах, это, – усмехнулся голос, – был большой взрыв и мы провалились под землю. Это какой-то старый тайный ход или лабиринт, я его почти не осматривал. Вы помните взрыв?

   – Да, – вздохнул Олаф, пытаясь подняться. Крепкая рука ухватила его за плечо и рыцарь сел. – Кроме нас, больше никого нет?

   – Никого, – сказал голос, – я и вас-то нашел почти случайно.

   Олаф начинал приходить в себя. Он всматривался в темноту, желая понять, кто с ним говорит. Не Стефан, Мартин, Густав и уж, конечно, не Уоррет. Члены ордена обращались к нему не иначе, как брат Олаф. Может, это кто-то из солдат? Голос был определенно знаком.

   – Там, где мы упали, можно выбраться?

   – Нет. Все засыпано землей и камнями. Именно там я вас и нашел. Меня отбросило дальше, а вы лежали, засыпанный землей. Пришлось изрядно попотеть, прежде чем я вас откопал. Но вторая часть хода должна куда-нибудь вести. Думал, приведу вас в чувство и пойдем вместе. Кстати, вы можете разжечь огонь? Я нашел тут пару корней, сгодятся как факел.

   – Использовать магию опасно, здесь могут быть вроменовские кристаллы.

   – А что это? – спросил голос.

   – Это то, из-за чего мы здесь и оказались. Возле дома они были повсюду.

   – Идти в темноте опасно. Мне кажется, тут могут быть ловушки.

   Олаф попробовал встать на ноги. Его сильно шатало, в глазах была пестрая рябь. Старый рыцарь оперся о стену, переводя дух. Стена была из обработанного камня. Тот, кто строил потайной ход, определенно не жалел денег на материалы. Возможно, он не поскупился и на установку ловушек.

   – Где ваши корни? – спросил Олаф. Слова, по-прежнему, давались ему с трудом.

   – Здесь, – рука протянула ему облепленные землей корни.

   – Они же совсем сырые!

   – Лучше, чем ничего. Хотя, можно намотать какую-нибудь тряпку.

   Послышался треск разрываемой ткани.

   – Держите.

   Олаф плотно обмотал корни толстой тканью. Перед его глазами пронесся странный сон, где он не мог использовать магию. После минутного колебания, старый рыцарь все же произнес заклинание, и тряпка вспыхнула. Огонь осветил узкий туннель, уходящий во мрак. Олаф посмотрел на солдата. Перед ним сидел Гроган. Его шея была перевязана розовым от крови платком.

   – Вы ранены? – спросил Олаф.

   – Пустяки, – отмахнулся капитан, – когда мы полетели, ваш ножик немного поцарапал меня, но ничего страшного.

   – Я сожалею, – искренне сказал Олаф, – у меня не было выбора. Брат Густав должен был вытянуть к нам Уоррета, но видимо, немного ошибся.

   – Ничего, – пожал плечами Гроган, – вы действительно ухватили командора, и я уже видел, как тот болтал ногами, вися в воздухе. Неизвестно, что бы делал я, окажись в вашем положении. Вот, держите.

   Капитан протянул Олафу кинжал.

   – Это как-никак ваш.

   – Но тогда вы будете безоружны, – вымолвил Олаф, принимая клинок.

   – Ха, – опять усмехнулся Гроган, – у меня есть свой.

   – Кинжал?

   – Меч, – поправил капитан, беря у Олафа факел, – ладно, не будем напрасно терять время. Вы можете идти?

   Силы постепенно возвращались к рыцарю. Олаф сделал несколько шагов, опираясь о стену. Затем попробовал идти самостоятельно, но его вновь начало клонить в бок и пришлось опять опереться о гладкую стену.

   – Да, крепко же вас, – протянул Гроган, – давайте помогу.

   Он взял рыцаря под руку. Олафу оставалось только передвигать ногами.

   – Не слишком быстро? – спросил капитан.

   – Нет, все хорошо, – ответил Олаф, утирая пот, – сейчас приду в норму.

   Они шли молча, потом Олаф решил спросить.

   – Тот человек, что был с вами, сэр Мэтью, кто он?

   – Мэтью Спанглер, тайный инспектор самого герцога. Больше я про него ничего не знаю. Меня вызвал бургомистр и приказал сопроводить Спанглера в резиденцию ордена, после чего мы и отправились за вами. Тот еще молчун. Знаете же, иногда кожей чувствуешь, что не стоит беспокоить человека?

   – То есть, командор за вами не посылал? – уточнил Олаф.

   – Можно и так сказать, – согласился капитан, – когда командор сказал, кого мы едем ловить, я сильно удивился. Но он уже тогда отправил за вами этих бледных.

   – Мрачных, – поправил Олаф.

   – Да, мрачных. Ехать в дождь не лучшая затея, но против начальства не пойдешь. Бургомистр приказал оказывать помощь, и мы ее оказали.

   – Вы знали, что сэр Мэтью маг?

   – Видел. Это он остановил ваш вихрь. Да и перед самым взрывом. Вы видели пламя из пальца?

   – Значит, мне не показалось, – прошептал Олаф.

   Ни один маг, будь то рыцарь ордена, маг песка или же волхв Севера, не может управлять сразу двумя стихиями. В Великой библиотеке ордена есть упоминание только об одном человеке, способном повелевать всеми силами. Если, конечно, его можно считать человеком. Он начал свой путь много веков назад и история не сохранила его имени. Во всех трактатах и хрониках он упоминался, как Первый. В ранней юности, когда Олаф только начинал изучение традиций братства, его рассмешило такое напыщенное прозвище. Он всегда в шутку спрашивал, если есть первый, то где же второй и третий? Пока однажды, сам магистр не ответил на его вопрос. Тогда Верховным магистром был Бастлид, мрачный и нелюдимый, отличный от Гилкриста, как ночь ото дня. Услышав смех юного Олафа, он поманил мальчика к себе сухим, словно прутик, пальцем и сказал, что Вторым был основатель ордена Торгейн. Олаф тогда очень удивился. Ведь Торгейн жил почти пятьсот лет назад, а историям, которые он слышал про Первого, было не более трехсот лет. Магистр ему ответил, что Первый живет и поныне, только не хочет себя проявлять. Эти слова крепко засели в памяти Олафа и ему почему-то всегда казалось, что он встретит Первого. Вот и встретил.

   – Жаль беднягу, – продолжал капитан, – кем бы он ни был, все равно страшная смерть.

   – Ты видел, как он умер? – оторвался от своих мыслей Олаф, – его разорвало на куски?

   Лучик надежды закрался в его душу.

   – Скажете тоже, – усмехнулся капитан, – я человек невпечатлительный и много чего повидал, но все же. Я очень рад, что отвел глаза во время взрыва.

   – Отвели глаза?

   – Да, ваш ножик начал грозить моему горлу скорой расправой. Пришлось принимать меры. Смотрите, развилка! Уверен, что в одном из них ловушка.

   Перед ними туннель разделялся на два хода. Левый выглядел старым и пыльным, а правый же, наоборот. Будто в нем, всего час назад, кто-то основательно убрался.

   – Левый, – одновременно сказали Олаф и капитан.

   Они пошли по заросшему паутиной туннелю.

   – Почему вы без кирасы? – спросил Олаф.

   – Помялась при полете, зато спасла от пары крепких камней. Кстати, потом еще из нее вышел замечательный совок. Я до сих пор бы откапывал вас, если бы не она. Надо же было додуматься, надеть парадные доспехи, – вздохнул он, – хотя, из плаща получился отличный факел.

   Они медленно брели по каменному туннелю. Несколько раз останавливались, чтобы передохнуть и сделать новый факел. Когда от красного плаща, окаймленного золотой нитью, остался жалкий лоскут, капитан спросил:

   – Как думаете, может, нам нужно было выбрать правый ход?

   – Что сделано, то сделано, – сказал Олаф, переводя дух, – возвращаться обратно нет смысла. Сейчас, наверное, уже ночь?

   – Не думаю, – усмехнулся капитан, – там, где нет солнца, трудно судить о времени, но пока мы приходили в себя, прошло часов семь и уже идем часов пять или шесть. Скорее всего, сейчас раннее утро. Пить не хотите?

   – Пить? – удивился Олаф.

   – Держите, – Гроган протянул небольшую флягу, – к сожалению, это всего лишь вода.

   – Лучший из напитков, – сказал Олаф, отрываясь от фляги, – в пустыне многие отдали бы самое дорогое, ради одного маленького глотка.

   – Я слышал от Уоррета, что вы много лет провели в песчаных землях. Меня всегда интересовало, правда ли там нет ничего, кроме песка и зноя?

   – Неправда. Большая пустыня протянулась полосой, разграничивая наши владения. Большинство стычек происходило именно в песках, оттого и пошло название песчаники. Сами песчаники называют себя Моарин, что на их языке означает люди Древа. Возможно, мы для них такие же песчаники. Как-то раз моему отряду довелось пройти через пустыню и я увидел лес. Поистине, удивительное зрелище. Он рос ярусами. Сначала мы думали, что это гора и все деревья равны, но чем глубже мы заходили в лес, тем больше они становились. Пять, десять, двадцать обхватов – такова была толщина стволов. Но долго мы там не пробыли. Нас обнаружили и пришлось отступить.

   Последние слова Олаф договорил с трудом.

   – Может, устроим привал? – спросил Гроган.

   – Не возражаю, – согласился Олаф, – можешь потушить свой факел.

   Олаф щелкнул пальцами и возле них вырос бледно-алый шар. Туннель озарился призрачным светом.

   – А как же кристаллы? – спросил капитан.

   – Уже бы сработали, окажись они где-нибудь рядом, – пожал плечами Олаф.

   Отдыхали несколько часов. Потом шли, шли и шли, а впереди катился все тот же бледно-алый шар, освещая им путь. Никакого другого света не было. Олаф уже начал думать, что они попали в зачарованный лабиринт, из которого нет выхода. Чтобы отогнать мрачные мысли, они много разговаривали. Олаф рассказывал о походных буднях рыцарей, о сражениях и нравах песчаников, но постепенно все разговоры свелись к смешным историям. Гроган знал много азартных игр и секретов благополучного выигрыша, как он это называл. Вода во фляге подошла к концу. По самым скромным подсчетам, они шли уже несколько дней. Изголодавшие, они по очереди рассказывали о самых редких, дорогих и просто вкусных и любимых блюдах.

   – Как-то раз, – проговорил Олаф, – поймали повара песчаников. Он все норовил откусить себе язык, чтобы не выдавать врагам секретов родной кухни. Но его допросили и, – Олаф сглотнул подступившую слюну, – все тщательно записали в журнал.

   Олаф замолчал.

   – Что же они ели? – спросил Гроган.

   – Свет, – только и вымолвил Олаф.

   – Свет? – удивился капитан, – Олаф, я понимаю, что ты очень устал, – к тому времени они уже перешли на ты, – но как можно есть свет?

   – Нет, – выдохнул Олаф, – впереди свет.

   – Где? – капитан прищурился, но ничего так и не увидел.

   – Вот, – Олаф указал на свой шар, – он начал менять цвет. Смотри, уже почти совсем белый.

   – Догорает что ли?

   – Да нет же! – махнул рукой Олаф, едва не потеряв равновесие, – это значит, что впереди свет, впереди выход!

   Они побежали, если это можно назвать бегом. Впереди, всегда на одинаковом отдалении от них, катящийся белоснежный шар засветился еще ярче и исчез. Вдалеке белел другой, настоящий свет. Спотыкаясь, путники из последних сил добрались до него. Это оказалось маленькое окошко в большой железной двери. Они навалились на нее всем телом, желая скорее выбраться наружу. Медленно, с душераздирающим скрипом, дверь подалась. Они стояли на вершине горы, а прямо перед ними открывался живописный вид на город, окруженный вековыми соснами.

   – Это же... – тяжело дыша, проговорил Олаф.

   – Грюндорф! – удивленно воскликнул Гроган. В отличие от Олафа, в нем все еще остались силы для эмоций. – Но как? До него же идти больше недели!