Текст книги "Черный диверсант. Первая трилогия о «попаданце»"

Автор книги: Александр Конторович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 72 страниц)

Быстрый взгляд в сторону домов. Нате-здрасьте! Опять бегут! И откуда вас столько берется?! После третьего выстрела винтовка замолчала. Кончились патроны. Чертыхаясь, я полез за новой обоймой, лихорадочно соображая, успею ли я перезарядиться до того, как они подбегут ко мне поближе.

К-р-р-р!

Сухо протрещали выстрелы, и передняя кучка немцев рухнула как подкошенная. Вторая очередь скосила задних.

Вот это спасибо! Кто ж тут такой проворный? И где ты, друг ситный, раньше сидел? Хотя, с другой стороны, я его понимал. Не ожидая подвоха со стороны развалин, откуда никто до этого не стрелял и бошку не высовывал, немцы перли вперед, не оборачиваясь в ту сторону. Чем и воспользовался неведомый стрелок. Прижатые к земле фрицы попали в крайне неудобное положение: автоматчик бил им во фланг, пресекая всякую возможность выбить меня с моей позиции, а по залегшим солдатам тут же успешно отработал майор, резко снизив их численность. Так еще можно жить! Повеселев, я перезарядил винтовку. Сейчас еще и я вам довешу, совсем мало не покажется…

Видимо, немцы не хуже меня понимали неудобство своего положения. Прозвучала команда, и от развалин полетели щепки: немцы долбили туда не менее чем с двух десятков стволов. Сердито рыкнул пулемет, и башня окуталась пылью: немцы зажимали майора. Надеюсь, у него хватило ума не стоять во весь рост. В мою сторону тоже постреливали несколько человек, но большой угрозы пока не было. Они просто старались не дать мне возможности высунуть голову. Под прикрытием всего этого огня к дому рванулся почти десяток фрицев. Автоматчик свалил переднего и замолк. Что-то там у него… Выпустив всю обойму в сторону стрелков, я заставил их спрятать головы. Перезаряжая на ходу винтовку, метнулся в сторону соседней воронки, стремясь зайти во фланг наступающим на дом немцам. Черт! Опять ноги болят! Как не вовремя! И руки что-то зудеть начали… Не время сейчас болеть!

Лежавший за камнями фундамента Гальченко увидел бросок Леонова в сторону. Куда он бежит? А-а-а… Пытается отсечь немцев от замолчавшего стрелка. А почему он не стреляет? Нет патронов? Куда же он рванулся, безоружный? Майор чертыхнулся и развернул винтовку в ту сторону.

Над моей головой свистнули пули – немцы заметили угрозу с фланга. Кувыркнувшись, я влетел в канаву и, высунув оттуда ствол, выпалил всю обойму по фрицам. Рука хлопнула по пустому подсумку. Патронов нет. Ничего, есть еще пистолеты. Один в кобуре, второй – за пазухой. Повоюем еще. Бросаю винтовку вперед и вверх. Немцы тут же откликаются на это движение очередной порцией выстрелов. Правильно, они во все глаза смотрят в мою сторону и реагируют на любое подозрительное движение. Запустив в сторону фрицев последнюю гранату, рывком перепрыгиваю ближе к дому. Внутри дома грохает разрыв. Немцы? Уже подошли так близко?

От дома, собственно говоря, оставалось только две стены. Та, что закрывала стрелка от немцев, и еще одна слева. А больше ничего не было. Крыша, пол, другие стены – все было снесено артиллерией. В двух метрах от стены с земли поднимался человек. Видимо, граната если и не зацепила его осколками, то глушанула основательно. Почти одновременно со мной с противоположной стороны ввалилось двое немцев. Мои пистолеты сухо щелкнули – и нежданная парочка осела на землю. Они даже не успели понять, что же, собственно, произошло.

Ну, чего он медлит, автоматчик? Ноги отсюда делать пора!

– Давай, соня, сюда беги!

Услышав мой голос, автоматчик поднял голову. За его спиной в проем снесенной взрывом двери вбегали новые немцы…

Гальченко приник к прицелу.

Немцы.

Несколько человек подбегали к дому, обходя его со стороны позиции майора. Он не видел других: стена дома заслоняла их от него. Озеров давно уже не стрелял. Уткнувшись лицом в землю, он лежал около проема, уронив голову на винтовку. «Сколько еще у меня осталось патронов? – подумал майор. – В винтовке полный магазин, еще пара обойм есть в запасе. Наверняка у Озерова что-то есть, но до него еще надо добраться. А это не так просто, по башне стреляют изо всех сил. И стоит мне только высунуть голову из-за балки, как тут меня и закопают. Ребят не слышно – всех повыбили? Только Ковальчук еще стреляет, я слышу его пулемет. Похоже, что задание мы провалили. Немцы сейчас пробьют путь к своим, и тогда нам всем точно крышка. А ведь еще остался невыполненным приказ. Пора?»

Я напрасно кричал автоматчику. Он не слышал меня. Видимо, упавшая рядом граната основательно долбанула его по ушам. Пяток выстрелов из левого пистолета отогнал фрицев назад за стену. Один самый упрямый так и остался лежать на пороге. И в этот момент автоматчик поднял голову…

В дверной проем влетела граната. Ударившись о его край, она упала прямо около порога…

– Котенок! Ложись!

Не слышит…

Прыжок вперед. У немецких гранат большое время замедления. Можно успеть. Повалить ее на землю? Или выкинуть гранату назад? Если ляжем, взрывом оглушит обоих. И тогда нас возьмут тепленьких.

Мелькнув в воздухе длинной рукояткой, граната вылетела за дверь.

Ба-бах!

Вовремя успел…

Но, однако, и мне по ушам досталось.

И не только по ушам. Перед глазами все поплыло. Ноги стали как ватные, а руки как чужие. Чужие? Да, даже поднимаю их с трудом.

В дверном проеме совершенно беззвучно появился немец. Вскинул автомат.

Локтем правой руки я столкнул Котенка назад на землю. Поднял левую руку с пистолетом и нажал на спуск.

Затвор в заднем положении – патронов нет…

Гальченко тихо выматерился. Все. Операция провалена. Ребят больше нет, а Леонова сейчас возьмут немцы. Он, по-видимому, тоже оглушен, вон как его колбасит из стороны в сторону. А в винтовке осталась последняя обойма…

Палец мягко потянул на себя спусковой крючок.

Глава 50

Что такое?

Почему я не слышу звуков? Меня контузило? Но почему все мои движения такие медленные? Будто под водой руками машу. В левом пистолете патронов нет, перезарядить я уже не успеваю. Но худо-бедно, а это почти полукилограммовая железяка. В рыло прилетит – мало не будет. Брошенный пистолет засветил немцу куда-то по скуле. Он исчез, и на его месте появился следующий. Но ведь есть еще один пистолет. Где же он? И почему так болит голова?

– Вова! Я так рад тебя слышать! И где ты пропадал все это время?

– Командир, вы не поверите, шо тут было!

– Эту увлекательную историю ты мне расскажешь позже. Я не сомневаюсь в том, что вы действовали геройски, но гораздо больше меня интересует то, что сейчас делают немцы.

– Эти ушлые люди уже устроили тут понтонный мост! И собираются переправлять по нему танки!

– Вова, про это я знаю. Надеюсь, ты уже придумал, как им немножко напакостить?

Присев к земле от отдачи, гаубицы выплюнули трехпудовые снаряды в насупившееся небо.

– В чем дело, Майер? Почему переправа идет так медленно? Вы слышите, что творится впереди? Там наши солдаты голыми руками дерутся с этими обезумевшими красными! А наши танки, вместо того чтобы им помочь, столпились здесь.

– Извините, герр майор! Саперам пришлось дополнительно укрепить мост. Мы уже переправили на тот берег четыре танка.

– Я их видел! Не думаю, что вы не в курсе того, что с ними произошло. Так что не испытывайте мое терпение далее. Даю вам пять минут.

Майор отошел от переправы и щелкнул портсигаром. Подошедший сбоку адъютант протянул ему зажигалку.

– Спасибо, Отто. Вы уже успели осмотреть позиции противника на том берегу?

– Так точно, герр майор! Это те же самые штрафники, что и два дня назад.

– Опять? Можно подумать, у красных кончились солдаты!

– Скорее всего, герр майор, это действительно так. Судя по донесениям из деревни, сопротивление оказывают разрозненные огневые точки. Наше продвижение вперед тормозится в основном минными полями. Надо отдать должное противнику, их саперы поработали на совесть.

– А почему молчат пушки? У них что – нету цели? Может быть, стоит подтолкнуть корректировщиков?

В воздухе послышался звук приближающегося снаряда.

– Нет нужды, герр майор. Они проснулись и без нашего напомина…

Шестидюймовый снаряд как пушинку отбросил в сторону вездеход командира полка, разметав на клочки всех находившихся поблизости…

Деревянко выругался – снаряды легли в стороне от моста.

– Левее на сотню метров!

Припавший на одно колено старшина медленно поднял гудящую голову. Что случилось? Почему вокруг все плывет? Кто-то лежит рядом, что-то кричит… Пистолет в правой руке. Что я хочу делать?

Словно прорвав плотину, в уши хлынул шум боя. Взрывы. За стеной длинными очередями бьет пулемет. Это сзади.

А что впереди?

В дверном проеме появился силуэт.

Немец.

В низко надвинутой каске, в руках винтовка.

Увидев старшину, немец вскинул винтовку.

Вот и пистолет пригодился…

Винтовочный приклад мягко толкнул в плечо. Последний патрон.

Гальченко опустил винтовку.

Ну что ж, пора вспомнить все прочие навыки. Пистолет привычно скользнул в руку.

Еще есть одна граната и нож. Легкой добычей я уж точно не стану.

Х-р-р-р…

Ба-бах!

Тяжелый снаряд ударил в землю прямо на пути подбегающей немецкой цепи. За ним второй, третий… Четвертый снаряд рванул попусту. Только что наступавшие немцы, не ожидавшие обстрела крупнокалиберной артиллерией, повернулись и изо всех сил бросились назад. Подальше от этого ужасного места.

Хрустя сапогами по разбитым кирпичам, майор подошел к Котенку. Она сидела на земле, и легкий ветерок ерошил ей волосы. На лицо упала окрашенная чем-то белым прядь. Майор присел рядом. Протянул руку, желая отряхнуть ей волосы от побелки. Побелки? Стены были бревенчатыми, а под ногами была только сажа. Рука опустилась, так и не дойдя до цели.

Она не повернула головы на звук шагов. Взгляд был прикован к лежащему перед ней человеку.

– Как ты, Тигренок?

– …

Гальченко наклонился к лежащему и перевернул его на спину. Чуть пониже левой ключицы было видно входное отверстие от пули – стреляли спереди. Он посмотрел на дверь. Вон он, стрелок, еще сжимает в руках карабин. Вся грудь залита кровью – Леонов стрелял с короткого расстояния и не промахнулся, даже будучи контуженным.

– Это вы в него стреляли, товарищ майор? – голос Тигренка был каким-то странно ровным и безжизненным.

Вместо ответа он показал ей на след пули на правом рукаве Леонова. Проследив взглядом, она увидела лежавшего навзничь немца. На животе солдата расплылось кровавое пятно.

– Он мне обзор закрывал… – майор присел около тела старшины. – Качался из стороны в сторону, а немец уже готов был стрелять. Вот я задел Леонова за рукав… Но хорошо попал, даже кожу не шкарябнуло.

– Хорошо…

– Это был мой последний патрон.

Марина промолчала.

Подняла голову и посмотрела на Гальченко каким-то странным, необычно взрослым взглядом. Ничего уже не осталось в ней от прежнего Котенка. Глаза были потускневшими и усталыми.

– Он же мог уйти….

– Мог. Леонов мог и вообще не приходить. Ему лично ничего не угрожало. И к башне мог отойти.

– Он же крикнул мне: «Котенок! Ложись!» Узнал меня! Хотя лица, наверное, и не видел даже… Как же так?

– Не знаю… Но как можно уйти, когда твой друг под ударом?

– Он же не знал, что это именно я тут нахожусь!

– Не думаю, что для него это было особенно важно. Старшина шел спасать своего. Ты это или нет, он знать не мог.

– Это немец… Он же в меня хотел выстрелить. А Леонов меня оттолкнул и собой закрыл. А сам выстрелить почему-то не сумел…

Позади послышались шаги. Майор обернулся.

– Харченко? Цел?

– Цел, товарищ майор.

– А…

– Убит.

– Вот как…

– Там, товарищ майор, Лихов пришел. И роту с собой привел.

– Роту, говоришь? Ну, пускай тут оборону занимают. Там, в башне, должны быть схемы минных полей. Еще не все сработали пока. Пушка уцелела. Хотя не думаю я, что до вечера еще хоть кто-нибудь полезет. Шестидюймовки всю переправу разнесли в клочья. Да и по той стороне прошлись – будь здоров! Не до атаки немцам сейчас, еще в себя не пришли. Лихову скажи, пусть собирается, уходим.

– Так, товарищ майор, а приказ?

– Вот он, наш приказ, – майор указал на тело Леонова. – Скажи Лихову, пусть нам транспорт до аэродрома какой-нибудь организует, не пешком же его нести?

– Так они на грузовиках приехали. Сейчас и тормознем один.

– Добро. Там, у башни, кликни Ковальчука, пусть подойдет.

Харченко вышел. На его плече белела свежая повязка.

Майор и Барсова молчали. Гальченко автоматически снаряжал пустые обоймы к пистолету. Закончив, убрал их в карман и достал пачку папирос. Повертел их в руках и убрал назад. Вытащил флягу и протянул ее Марине.

– Глотни. Помогает.

– Спасибо, товарищ майор. Я уж как-нибудь сама. Второй раз…

Скрежеща сапогами по щебню, со стороны двери вошел Ковальчук. Целый, нигде ни царапинки, только лицо закопченное, как у кочегара.

– Товарищ майор, боец Ковальчук…

– Садись.

Тот опустился на край стены, поставив пулемет на пол.

– Видишь? – кивнул головой Гальченко. – Он всех нас… можно сказать, что из могилы вынул. А мы… не уберегли…

Ковальчук шумно вздохнул.

– Кто ж его… так…

– Вон он, в углу валяется.

– Ага… добегался, значит…

– Лирика будет после. Собирайся, с нами поедешь…

– Так я ж штрафник, товарищ майор! Как же я из роты уйду? Да еще в боевой обстановке!

– Нет уже штрафников, Ковальчук. Член Военного совета внес соответствующее предложение. Так что дело только за документальным оформлением этого. Да и, кроме того, у меня и собственных полномочий хватает. Так что не волнуйся на эту тему. Есть у меня к тебе несколько вопросов.

– Так спрашивайте, товарищ майор.

– Не здесь и не в этой обстановке. Ты скажи мне, Ковальчук, отчего ты целый да не раненый? Ведь по тебе лупили так, что живого места остаться не должно было. Вон, даже кожух пулеметный прострелили. Второй номер твой где?

– Убили его.

– А ты целый. Как так вышло? Ты же не прятался, стрелял, я сам видел.

– Ну, повезло, наверное. Больше ничего придумать не могу.

– И на эту тему мы с тобой тоже поговорим. В любом случае, назад в пехоту ты точно не вернешься.

Обходя трупы убитых немцев, к майору подошли несколько бойцов. Он показал им на тело Леонова.

– Аккуратно возьмите его, ребята, и к грузовику отнесите.

– Что так, товарищ майор? Для всех уже могилу копать начали. Может, и его к ребятам-то отнести? Вместе бы и лежали.

– Это их командир. Не могу я его здесь оставить.

Бойцы подняли Леонова и вынесли его на улицу.

– Пойдем, Тигренок, ехать уже пора.

– Вы идите, товарищ майор, я вас догоню.

Глава 51

Выписка из приказа по… армии

…Несоблюдение уставных требований по должной организации тыла приводит к самым тяжелым последствиям. Так, например, имеются случаи использования противником нашей поврежденной техники, которая, будучи захваченной и отремонтированной, применялась для нападения на походные колонны войск вермахта. Отсутствие в данном случае головного дозора позволило диверсионной группе противника приблизиться вплотную к колонне и нанести ей тяжелый урон. Пользуясь тем, что в колонне отсутствовала связь с командованием, принять меры по локализации действий данного подразделения не представилось возможным. Эта же группа впоследствии совершила нападение на гаубичную батарею… артиллерийского полка. Захваченные орудия были использованы противником для нанесения удара по нашим войскам. В результате указанных действий противника второй полк… дивизии понес большие потери и был отведен в тыл для переформирования и пополнения. Погиб командир полка и два командира батальонов. Наступление на данном участке фронта было возобновлено только через несколько дней.

…Отмечены случаи умелого использования противником минно-взрывных заграждений с комбинированной установкой мин. Одновременно с противотанковыми минами устанавливаются также заряды, предназначенные для поражения пехоты и танкового десанта. Оставшиеся без пехотного прикрытия танки могут стать целью для истребителей танков противника. В сочетании с артиллерийскими засадами это приводит к неоправданно высоким потерям среди наступающих войск. Следует отметить умелое использование противником особенностей местности для их установки. Под личную ответственность командиров частей и подразделений.

ПРИКАЗЫВАЮ

1. Находясь на марше даже и по занятой войсками вермахта территории, неукоснительно соблюдать все требования Устава по организации боевого охранения.

2. Исключить случаи продвижения войск по не обследованной саперными подразделениями местности.

3. Организовать прикрытие артиллерийских батарей крупного калибра специально для этой цели выделенными пехотными подразделениями с противотанковым вооружением.

4. Для исключения случаев внезапного артиллерийского нападения на передовые части производить предварительную разведку пригодных для этого мест.

Командующий… армией

генерал-лейтенант…

Резолюция на захваченной копии приказа.

Здорово же фрицев припекло! В результате применения указанных в приказе мер неизбежно будет снижена скорость их наступления и передвижения колонн даже и в собственном тылу. А для охраны своих пушек им придется раздергать по кусочкам некоторые пехотные подразделения. Да еще и снабдить их противотанковым вооружением. Необходимо учитывать это в дальнейшем. Во всяком случае, темп их наступления уже сейчас существенно замедлился.

Член Военного совета фронта

Полковой комиссар Грушевский

Выдержка из статьи в газете «Правда»

…Подразделение под командованием капитана Романова и старшины Леонова в течение нескольких дней сдерживало наступление превосходящих сил противника. Умело используя минные поля и захваченное у противника вооружение, бойцы нанесли ему тяжелый урон. Было уничтожено более пятнадцати танков и бронемашин противника и до двух батальонов пехоты. Наступление противника на данном участке было остановлено, и немецко-фашистские войска вынуждены были перейти к обороне. Отличившиеся в бою красноармейцы и командиры были представлены к правительственным наградам…

Выдержка из приказа

За мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, освободить от дальнейшего отбытия наказания с восстановлением в звании следующих бойцов 82-й отдельной армейской штрафной роты:

1. старшего сержанта Ковальчука В. Н.

2. ефрейтора Абакумова Г. А.

3. красноармейца Федотова П. В.

4. красноармейца Николаева В. А.

5. красноармейца Гриценко П. Е.

6. красноармейца Мишина Н. Н.

7. красноармейца Гогуа М. В.

8. красноармейца Филиппенко О. С.

9. красноармейца Мищенко В. П.

10. красноармейца Сулейманова С. В.

11. красноармейца Мирвахидзе М. М.

12. красноармейца Сыроватко Г. В.

13. красноармейца Огородникова В. Е.

14. красноармейца Шервашова А. А.

Ходатайствовать перед вышестоящим командованием о награждении старшего сержанта Ковальчука Виктора Николаевича орденом Красной Звезды.

Ходатайствовать перед вышестоящим командованием о награждении других вышеуказанных бойцов медалью «За отвагу».

– Разрешите войти, товарищ полковник!

– Входи, майор. Давай, рассказывай, что там у вас произошло.

– Провал, товарищ полковник. Не сумели мы Леонова вывезти.

– Ну, об этом я и без тебя уже знаю. Рапорт твой читал. Не скажу, что ты меня обрадовал, скорее – наоборот. Как же так вышло, Витя? Ты же опытный боец, оперативник, каких поискать. Как же ты так облажался-то?

– Виноват, товарищ полковник! Но тут и большим составом группы ничего бы сделать не удалось. Мы же не заточены под войсковой бой, мало нас для этого. И так почти половина группы погибла. Интеллектом против шестидюймового снаряда не навоюешь.

– Знаю, читал все донесения об этом бое. Накрошили вы там фрицев изрядно. Морячки молодцы, вовремя немцам задницу из пушек поджарили. Ты, кстати, не в курсе, куда они после делись?

– Утром информация была, что вышли из окружения. Главстаршина ихний и еще четыре матроса. Более точно не знаю еще. Их вроде бы сразу контрразведка забрала.

– А ты узнай! Кто-то из них общался же с Леоновым! Нам сейчас все сведения важны, все интересно.

– Сделаю, товарищ полковник.

– А ты сам-то, Витя, что скажешь? Ты же видел его, говорил. Какое у тебя мнение по этому поводу? В рапорте многого не прочтешь. А меня сейчас все интересует, даже догадки твои, пусть ничем и не подтвержденные. Ты вот что мне скажи: вся эта наша возня с Леоновым – она вообще имела смысл какой-нибудь?

– Да, товарищ полковник. Если в двух словах говорить, так со мной не старшина разговаривал. По опыту своему, который в наших условиях вообще непонятно откуда взялся, по манере говорить это кто угодно, но только не армейский старшина! А если вспомнить еще то, что он в деревне вытворял – так это вообще чудеса какие-то получаются. Нет у нас в армии бойцов с такой подготовкой.

– У нас?

– Нигде нет!

– И откуда он такой хороший взялся?

– Не знаю, Михаил Николаевич. Но, если позволите, есть у меня одна мысль.

– Не томи, выкладывай, что там надумал?

– Если вы помните, товарищ полковник, была в моем рапорте одна фамилия.

– Там их у тебя столько было!

– Осташевский.

– И кто это такой?

– Главврач госпиталя. Тот, к которому Леонов на излечение попал. С ним Лихов беседовал. И сказал тогда главврач одну интересную вещь: что симптомы, наблюдавшиеся у Леонова, он уже где-то встречал, а если быть более точным, то слышал про них.

– И где же?

– А вот этого я не знаю, товарищ полковник.

– Значит, надо этого главврача найти. Он-то хоть не в окружении остался?

– Вывезли его. Он какая-то шишка немаленькая среди врачей.

– А что ж он тогда на фронт попал?

– Не знаю, Михаил Николаевич. Это надо у него самого порасспрашивать.

– Добро. Вот сам этим и займись. Еще что-то у тебя есть?

– Есть, товарищ полковник. Я одного штрафника бывшего с собой прихватил.

– Зачем?

– Наш клиент, товарищ полковник. Он все время рядом с Леоновым был. Не скажу, чтоб тот его чему-то особенному научил, некогда ему было. Но вот вылез этот штрафник целеньким из такого пекла… Ни царапинки. А уж лупили по нему… Один только и уцелел.

– Один? А сколько их было?

– Кроме него еще четверо. Они все время вместе держались. А уцелел он один.

– Ты думаешь, это наш случай?

– Пока не знаю, товарищ полковник. Проверить надо. Не просто так ведь человеку везет!

Шум воды.

Или это ветер?

Что-то шумит. Я пытаюсь приоткрыть глаза. Какая-то муть, дымка. Пожар? Нет, не чувствую запаха гари.

Зрение понемногу сфокусировалось. Что это за ящик такой? На стенке висит, продольные щели… Черт! Это ж кондиционер!

Здрасьте-приехали! Откуда он тут? А где – тут?

Где я? Что это за место?

По спине пробежала дрожь, завибрировали ноги и руки. Это еще что за хрень? Кровать?

Точно, это кровать. Она вибрирует, разминая мне мышцы. Интересно…

Это уж явно не сорок второй год!

Для чего нужна такая штука? Ответ пришел почти тут же. Когда я в первый раз приходил в себя, меня долгое время учили вставать на ноги и ходить – мышцы совсем отвыкли от нагрузок. А подобная придумка не дает им превращаться в киселеобразное состояние.

Значит ли это, что я могу ходить? Вставать?

А вот сейчас и попробую…

Несмотря на всю хитрую науку, меня колбасило по комнате, как после литра водки. С трудом удалось удержаться на ногах. Кое-как я доковылял до вешалки и стащил с нее больничный халат. Накинув его на плечи, я оглядел комнату. Знакомое помещение. Где-то я такое уже видел.

Ба! Это же медицинский центр Управления.

Во всяком случае, очень уж похоже. Но если это так, то в коридоре должны быть еще палаты. Там лежат испытатели. Те, которые не вернулись.

Ну что ж, проверим. Держась рукой за стену, я выбрался в коридор.

Знакомый коридорчик. Тут, я помню, бегала медсестра. Как там ее – Лидочка? Людочка?

Двери по обеим сторонам коридора были девственно чисты. Ни табличек, ни бумажек – ничего на них не было.

Как прикажете это понимать? Сколько прошло времени с моего отбытия? И куда делись испытатели?

Воображение тут же услужливо подсунуло мне картинку управленческого кладбища. На фиг, на фиг! Об этом даже думать не хотелось. Опираясь на стену, я заковылял по коридору. Где-то там должен был быть выход…

Вот и дверь. Из-под нее пробивался лучик света. На улице солнце? Похоже на то. Какой-то шум. Голоса?

Нажав на ручку, я толкнул дверь от себя.

Это была большая терраса, как в старых советских санаториях. Как и там, на ней были расставлены столы и стулья.

На этих стульях сейчас сидели люди. Некоторые из этих людей были мне смутно знакомы. Только раньше я видел их лежащими на больничных койках в окружении самой разнообразной аппаратуры.

А сейчас они сидели за столами и переговаривались друг с другом.

Я не открывал дверь полностью, и мое появление пока оставалось незамеченным. Так просто было толкнуть дверь и выйти к ним. Но что-то держало меня. Я продолжал стоять у двери.

Легкие шаги сзади. Кто-то шел ко мне по коридору. Оборачиваться не хотелось. Чья-то рука легла мне на плечо.

– Ну что, Александр Сергеевич? С возвращением? Что ж вы здесь стоите? Выходите, вас давно ждут.