Текст книги "Агентство «БМВ»"

Автор книги: Александр Кашин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

КАШИН АЛЕКСАНДР
Агентство «БМВ»

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Стоять, бояться, деньги не прятать!

– Стою, боюсь, не прячу, – сказала Марина. Субъект, который вырос перед ней в черном провале подъезда, имел пуговичные глазки, плоский нос и выражение лица, напоминавшее морду древнего ящера игуанодонта. Соответственно и реакция девушки тоже была первобытная, древняя. Она с размаху впечатала в ботинок громилы длинный, похожий на средневековый стилет каблук, и парень взвыл наподобие сирены воздушной тревоги.

Каков был бы исход стычки, если бы она получила продолжение, Марина не знала – в ее арсенале, кроме каблуков, ничего не было – но тут перед ней возник силуэт молодой женщины, соткавшийся словно бы из воздуха.

– Что, Вован, попало? – коротко осведомилась она, глядя на громилу, который, заметив женщину, сразу же попытался укрыться во тьме. – Вали отсюда, пока хуже не навтыкали – ишь, моду взял – на девушек из своего подъезда кидаться! – Молодая женщина дружелюбно озирала Марину.

– Какими судьбами у нас?

– Да вот, зашла к подруге, Лене Зыковой, – сказала девушка, – а она, оказывается, съехала. А я – Марина Летова.

Квартиру здесь, что ли, снимала твоя Лена? – продолжала вопрошать неизвестная доброжелательница, одетая в кожаное пальто корейской выделки с капюшоном.

Ага, – сказала Марина, – неделю назад с ней по телефону разговаривала, а приехала – и нате вам – нетути.

Плюнь, не расстраивайся, – сказала женщина в корейском пальто. – Выгнали твою Лену Зыкову с хаты за неуплату. Или у хозяйки другой постоялец объявился – более выгодный. Делов-то! Может, ты, Марина, ко мне зайдешь? Я тут на первом этаже живу – всех местных знаю. Все про всех тебе расскажу.

Тащиться домой Маринке было неохота – в самом деле, если уж приехала…

А удобно?

Ты что, озверела? Что значит «неудобно»? Не удобно – на люстре трахаться. Давай, заползай скорей – видишь – у меня сумки?

Марина глянула на два внушительных полиэтиленовых пакета – и решила не длить больше мучений незнакомки, а и в самом деле войти.

В конце концов, живет она на первом этаже, подумала девушка, надоест, так и свалю. А вдруг что интересное расскажет?

В жизни Марины все хорошее происходило исключительно по воле случая. Она не верила в тщательно продуманные и спланированные праздники жизни – обыкновенно какая-нибудь малость обязательно срывалась, превращая торжество в свою полную противоположность.

– Меня Валентина зовут, – сказала хозяйка, отпирая дверь однокомнатной квартиры и пропуская Марину вперед. – Иди в комнату и располагайся, а я сейчас.

Ткнув пальцем в вешалку, чтобы Марина знала, куда повесить пальто, хозяйка скрылась в коридоре, который явно вел на кухню и в туалет. Марина скинула пошарпанную дубленку и, не сняв сапоги, поскольку не обнаружила под вешалкой тапочек, вошла в комнату, благо выключатель висюлькой болтался рядом с дверным проемом.

Комната, где жила новая знакомая Марины, аскетизмом обстановки напоминала монашескую келью. У окна стоял книжный шкаф, заставленный растрепанными разнокалиберными томиками, у стены – тахта, накрытая пледом, а в центре – круглый стол и несколько стульев.

Марина прошла к одинокому креслу в углу и уселась, предварительно переложив с сиденья на пол несколько зачитанных чуть ли не до дыр книг. К своему большому удивлению, она обнаружила, что это юридическая литература справочного характера по самому широкому кругу проблем.

Интересуешься, да? – спросила Валентина, застав гостью за разглядыванием обложек. – Посмотри, посмотри, тут есть на что полюбоваться – как говорится, справки на все случаи жизни.

Вы что же, на юридическом учитесь? – спросила Марина, поскольку процесс обучения в вузе в условиях охватившего страну кризиса вызывал у нее самый живой интерес.

– Сразу тебе заявляю – оставь это вежливень-кое «вы». – Валентина слазила в подобие встроенного стенного шкафа и стала собирать на стол – выставила чашки с блюдцами и банку растворимого кофе. – Терпеть этого не могу. Когда человек называет тебя на «вы», он словно бы от тебя отстраняется, дает понять, что ему до тебя как до лампочки! Я лично всех на «ты» называю с первой же минуты знакомства – даже злобных стариков. И ничего, терпят.

Валентина сбегала на кухню и вернулась с чайником. Положила в чашки коричневый порошок, насыпала сахару, налила воды и позвала Марину к столу.

Скажем так, я училась, – несколько запоздало откликнулась она на вопрос. – Пока замужем была и бабки водились. Ты почему думаешь, у меня так мебели мало? – Она обвела широким жестом зияющие пустоты в меблировке своего жилья. – Это все Мишаня вывез, мой муж. Когда у нас с ним начались, так сказать, «трения»… Квартира, правда, моя – тут он ничего поделать не мог, но мебель увез почти всю – и музыкальный центр прихватил, и телик, и видик – короче, все самое ценное. Воспользовался, гад, что я на работе была, – и вывез.

А учиться чего бросила? – спросила Марина, отхлебывая из голубой фаянсовой чашки кофе. – Вроде раз мужа теперь нет, надо на учебу налегать – хоть бы для того, чтобы на своих личных неприятностях не зацикливаться.

А меня на работе сократили, – довольно спокойно констатировала сей печальный факт Валентина. – Была девочкой на побегушках в нотариальной конторе, а когда денег, чтобы платить сотрудникам, стало меньше, меня первую и уволили. Как наименее ценного члена коллектива. Поэтому соответственно и за учебу платить стало нечем.

Известное дело, – сказала Марина, доставая из сумочки сигареты и закуривая. – Беда одна не приходит. Я-то работаю, но из тех копеек, которые мне платят в газете за обзоры видеорынка, полутора тысяч зеленых, чтобы сразу вот так – взять да и выложить за год учебы, тоже не наберешь. Короче, Валечка, так я и осталась на третьем курсе. Раньше это называлось «незаконченным высшим».

Ха, нашего полку прибыло! – воскликнула Валентина и полезла во встроенный шкаф за бутылкой «Монастырского». – Ты как себе знаешь, но это надо отметить. Это ж надо – две «незаконченные» встретились! Как хочешь, Мариш, а это – судьба! – Валентина ловко вытащила пробку складным штопором, и перед носом у Марины возник бокал, на две трети наполненный вином.

Женщины чокнулись и выпили. В компании Валентины Марина чувствовала себя легко и раскованно. Казалось, она знала эту молодую энергичную женщину уже тысячу лет.

Слушай, – интимным шепотом начала Марина, поскольку совместные возлияния традиционно предполагали более тесное общение. – Ты здесь что – гроза местных бандитов? Вован от тебя шарахнулся, как от наряда милиции.

Это Вован-то бандит? – залилась хохотом Валентина, хлопая вновь обретенную подругу по руке. – Не бандит он, а местный дебил. Городской сумасшедший, если хочешь. Насмотрелся всяких фильмов, вот и куролесит, пугает дамочек – особенно вроде тебя – залетных. Впрочем, – доверительно обратилась Валентина к Марине, – рожа у него, конечно, того. Нетрудно испугаться, если не знаешь.

Валентина поднялась со стула, прошлась по комнате и вдруг огорошила Марину вопросом в лоб:

– Заработать хочешь? Ну, чтобы дальше, к примеру, учиться – или так, вообще. Есть тут у меня одна идейка. А ты, по-моему, девка с головой и для ее воплощения очень даже подходящая.

Марина повернулась на стуле так, чтобы лучше было видно хозяйку дома, с минуту подумала и сказала:

Делать-то что надо?

Известно что – мужиков изводить! – хохотнула Валентина и встала перед Мариной, решительным жестом воткнув руки в поясницу. – Ты думаешь, я забыла, как у меня муженек всю мебель вывез? Фигушки. Я теперь всем этим гадам в штанах мстить готова и нас, женщин то есть, от них оборонять!

Так-то уж и всем? – с иронией осведомилась Марина, начиная подозревать, что в основание своего бизнеса Валентина решила заложить довольно зыбкий фундамент – собственные эмоции. – Пройдет месяца два-три, много, полгода, как ты снова обзаведешься мужем или на худой конец любовником. Ненависть, знаешь ли, штука неконструктивная.

Да кто говорит о ненависти-то? – в свою очередь с ухмылкой поинтересовалась Валентина и снова уселась за стол, утвердившись при этом на сиденье стула круглыми коленками. – Наказывать надо только неверных мужей и любовников – вот кого! В этом-то и суть моей идеи – прийти на помощь женщинам, которые сомневаются в верности своих возлюбленных и хотят узнать, как те относятся к ним в действительности.

Да нужна ли она им – эта твоя правда? – сказала Марина, выбивая пальцами дробь по полированной поверхности стола. – Для иных парочек все эти взаимные измены – нечто вроде домашнего театра – развлекуха, одним словом. Как говорится, милые бранятся – только тешатся. Поругаются – помирятся, вот время и прошло. Только мы им зачем?

Нет, подруга, ты не права, – возразила Маринке Валентина, слегка огорошенная прохладным приемом, который встретила ее идея. – Есть, знаешь ли, измены и измены. Кто развлекается, а кто и по-настоящему страдает. Кроме того, – тут Валентина слегка возвысила голос и для убедительности даже пристукнула ладонью по столу, – большую роль в браке всегда деньги играют – и не те рубли, из-за которых, впрочем, и при «совке» браки распадались, а настоящие, большие деньги – сотни тысяч и даже миллионы долларов. Женится, скажем, какой-нибудь конфетный красавчик на состоятельной женщине – а сейчас таких, смею тебя уверить, много – живет на всем готовом, доит по мере сил свою жену да еще ей и изменяет. Бабе, натурально, обидно и хочется неверного мужа на чистую воду вывести.

Ничего, – злорадно произнесла Маринка и одним глотком прикончила остававшееся у нее в бокале «Монастырское», – она себе на доллары нового купит, если прежний проштрафился – такого же красивого балбеса.

А если она, эта женщина, своего мужа любит? – задала коварный вопрос Валентина, снова наливая себе и Маринке сухенького. – Если ей другого не надо? Тогда что?

Тогда – пусть терпит, – коротко, как отрезала, сказала Марина и ткнула докуренную почти до фильтра сигарету в пепельницу в виде головы Мефистофеля, у которой верхняя часть откидывалась на специальных шарнирах.

Видать, ошиблась я в тебе, – мрачно констатировала Валентина, закидывая ногу за ногу и начиная равномерно раскачивать шлепанцем в воздухе. – Не желаешь ты бабам помогать неверных мужей выявлять и наказывать.

Не желаю, – храбро сказала Марина, хотя кожей чувствовала, как в воздухе копится энергетический сгусток, исходящий от хозяйки дома и начинающий с каждой минутой давить на нее все больше и больше. – И прежде всего потому, что не верю в силу такого рода воздействия на семейные дела и дела любви. Это редко идет им на пользу.

Да кто тебя просит верить-то? Ты, главное, работай – и получай за свою работу денежки, – снова попыталась атаковать позиции Марины Валентина. – Главное, что эта работа нужна и неплохо оплачивается. – Последнее являлось наиболее весомым аргументом, который хозяйка бросила на чашу весов в надежде добиться согласия своей новой знакомой.

В комнате установилось довольно длительное молчание: Марина предавалась размышлениям, а Валентина не хотела ей мешать – боялась спугнуть крохотный росток согласия, который, по ее расчетам, стал распускаться в душе новой приятельницы.

Между тем Марина протянула через стол руку, взяла бутылку с «Монастырским» и разлила в бокалы все, что там еще оставалось. Потом, прикоснувшись краем своего бокала к бокалу Валентины, сказала:

– Ладно. По рукам! Но ты так и не сообщила – чем конкретно мне придется заниматься?

* * *

«Всем!» – такой ответ дала себе на собственный вопрос Марина через пару дней, когда сотрудничество с Валентиной Капустинской было скреплено не только рукопожатием и распитием бутылочки «Монастырского», но и подписанием совершенно конкретного документа, где она, Марина Летова, значилась сотрудником частного агентства «БМВ».

Почему «БМВ»? – поинтересовалась тогда Марина, росчерком пера скрепляя договор с Капустинской.

Потому что звучит солидно, – сказала Валентина, – и к тому же камуфляж неплохой. Публика будет думать, что наше агентство занимается посреднической деятельностью при продаже иномарок или там разных к ним деталей и запчастей. – Валентина хитро прищурилась и окинула свою сотрудницу сообщническим взглядом. – Тут как в газетах: все читают заголовок, текст – уже значительно реже, а то, что пропечатано в конце самым мелким шрифтом, – так и вообще почти никогда не читают. Кроме представителей компетентных органов, конечно. А вот с ними, – тут Валентина воздела к потолку наманикюренный палец с весьма острым ногтем, – надо вести себя особенно осторожно и детектива из себя не разыгрывать. Мы – контора по оказанию разного рода мелких услуг женскому населению – и шабаш.

И интимных, стало быть, тоже? – с усмешкой спросила Марина. Сейчас ведь и такие «агентства» имеются. Как бы нас за сводничество не привлекли!

Окстись, ну тебя, – вскричала Валентина. – Еще накаркаешь!

В уставе малого предприятия «БМВ» содержались-таки намеки на услуги особого, интимного свойства. При желании этот пункт можно было толковать так и эдак, но Валя Капустинская старалась об этом не думать. По этой причине она решила несколько изменить направление мыслей своей сотрудницы.

К тому же БМВ – это аббревиатура. «В» – Валентина, «М» – Марина, то есть ты, ну а «Б»…

Да, что должно означать «Б»? – глумливым голосом осведомилась Маринка, собираясь основательно повеселиться.

Ничего такого, о чем ты подумала, – сказала Валентина. – Это всего только начальная буква имени Борис – так зовут нашего шофера.

Батюшки! – притворно ахнула Летова. – Значит, в нашем женском монастыре в роли привратника будет служить мужчина? И это при том, что ты – мужененавистница? Веселенький же у нас получится монастырь, нечего сказать!

Но ведь шофер-то нам, так или иначе, нужен, верно? – вполне резонно возразила Капустинская. – Вот ты, к примеру, машину водить умеешь? Нет? И я не умею, а Борю я с детства знаю – в одном дворе росли. К тому же у него и машина есть, занюханная, правда, старый «москвич», – но на ходу.

А этого Борю твоего тоже, что ли, сократили? – спросила Марина, правда уже более сочувственно.

А то как же? Мы же сейчас как в Германии двадцатых годов живем: каждый день закрываются предприятия, инфляция, цены растут – прямо Ремарк какой-то. Ты его «Возвращение» читала? Или «Три товарища»?

Не успела еще, но если ты настаиваешь, прочту обязательно. Неужели так похоже?

Один к одному, – сказала Валентина. – У меня такое чувство, что все мы – герои его романов. Выживаем помаленьку, кто как может, и дожидаемся, когда появится какой-нибудь новоявленный фюрер и всех нас проглотит. Но это к слову. В ожидании фюрера выживать тем не менее надо. Поэтому вот тебе фотография и адресок. Проверим тебя, как говорится, «на вшивость». Тебе раньше филером бывать не приходилось?

Это шпиком, что ли? – с интересом протянула Маринка, принимая из рук шефини фотографию и бумажку с адресом. – Батюшки, а мужик-то какой интересный!

А ты думала? За плохими не следят! Впрочем, это пока так… Скорее проверка, а не слежка, – произнесла Валентина, напуская на себя начальнический вид. – Клиентка ни в чем не уверена, знает только, что муж отлучается с работы часа на два, два с половиной, и тате три-четыре раза в неделю. Как видишь, определенная закономерность налицо. Натурально, ей хочется знать, куда он в это время ездит и с кем встречается. Уверена, что и тебе было бы интересно, если бы твой муж слишком часто отлучался невесть куда.

Я бы, для начала, спросила об этом его, – сказала Марина. – Вдруг ларчик открывается просто? Может, его по работе посылают? В местные командировки – в пределах, так сказать, города.

Как же, посылают – держи карман шире, – Валентина говорила со знанием дела, уверенно напирая на гласные. – Клиентка специально устроила его на такую работу, чтобы он весь день был на виду. А её знакомые дамы звонят ей по телефону и докладывают, как и что. Когда, стало быть, ушел и когда вернулся.

Вот ужас-то, – Марина вздохнула и с притворной жалостью воззрилась на фотографию красивого брюнета лет тридцати, которую вручила ей Капустинская. – Такая внешность – а жизнь, как у подследственного. Ни пивка с приятелями попить, ни в ночной клуб завалиться, девок пощупать – просто так, от полноты чувств. Я правильно понимаю ситуацию?

Правильно понимаешь. Объект всюду должен появляться только с клиенткой. Его даже в карманных деньгах ограничивают, чтобы, как ты говоришь, не пил слишком много пива. – Валентина наклонилась поближе к Маринке. – От пива, подруга, знаешь ли, плохо стоит, а объект должен находиться в форме. За свои мужские достоинства и взят в приличный дом. Зато был нищим, а стал принцем. Одевается от лучших домов, ездит на «вольво» с личным шофером и числится в компании супруга одним из вице-президентов – из тех, что не подписывают самостоятельно ни одной бумаги.

Слышь, Валь, – сказала Марина, укладывая фотографию и листочек с адресом в сумочку. – Я одного не пойму. Если твоя клиентка такая уж гранд-дама, какого черта она обратилась к тебе? Есть же весьма респектабельные частные детективные агентства, а у нас – как ни крути – даже офиса пока нет.

Что, полагаешь, мы рожей не вышли? – заметила Валентина. – Побольше оптимизма, Мариша. Нет – так будет. Кроме того, большую роль играют связи. Я клиентку – Дианку эту – преотлично знаю, как и она меня. Так она, наоборот, рада, что мы с ней разного круга люди: меньше всяких слухов будет циркулировать. Да и в детективных агентствах тоже разные типы попадаются. В нашей стране дорого – не обязательно хорошо. Уяснила?

Уяснила, – коротко ответила Марина. – Скажи лучше, когда на пост заступать?

* * *

Февраль пригоршнями швырял ледяную крупу в окно машины. Печка работала плохо, поэтому Марина и шофер Борис, сидевшие в «москвиче», отчаянно мерзли. Борис был плотный мужчина слегка за сорок. Он, казалось, состоял из одних прямых углов и линий, и даже его коротко остриженная голова походила на квадрат, а вернее сказать – на куб. Как это ни странно, внешность в духе конструктивизма вовсе не придавала Борису дебильного вида, а была, так сказать, органически ему присуща. Другими словами, Борис был довольно привлекательным мужчиной – правда, в своем роде. Он отличался немногословностью и мгновенно, с одного предъявления, усваивал, что от него требовалось. О себе он сообщил только, что прежде служил в армии, потом уволился вчистую, попытался заняться бизнесом, но прогорел, после чего, встретившись случайно с Валентиной – своей старинной знакомой, отдал, что называется, свою честь и шпагу в ее полное распоряжение.

Первая часть задания – зафиксировать выход подозреваемого из подъезда высокого учреждения, где он работал, – особого труда не представляла. Уж больно подозреваемый был высок и хорош собой – его было видно отовсюду. А вот потом «объект» предпринял ряд действий, которых от него вовсе не ожидалось. Прежде всего, он и не подумал идти на стоянку для служебных автомашин, где его дожидался закрепленный за ним «вольво» с личным шофером, а сразу же – как только вышел на улицу – принялся голосовать у автобусной остановки в надежде поймать такси или частника, что ему – благодаря исключительно респектабельному внешнему виду, который свидетельствовал о его платежеспособности, – удалось сделать в течение минуты.

Борис сразу же тронулся вслед за канареечным таксомотором, но пока он выворачивал на проезжую часть с отдаленной стоянки, откуда они с Мариной вели наблюдение, такси умчалось далеко вперед и обнаружить его удалось только благодаря чистой случайности – тому, что Маринка бросила взгляд на номерные знаки машины и, к своему собственному удивлению, номер этот запомнила.

Вот она, эта тачка! – воскликнула девушка, обращаясь к своему шоферу, когда они, проплутав с четверть часа в поисках такси и уже почти отчаявшись, неожиданно обнаружили его у здания кинотеатра «Баку», в котором нынче торговали отнюдь не киногрезами, а мебелью, изготовленной якобы в Финляндии.

Тачку-то мы нашли, но вот где наш красавец – неизвестно, – остудил энтузиазм молодой женщины Борис. – Черт его знает, зачем таксист здесь стоит. Может, его дожидается, а может, давно уже сбросил нашего неверного мужа где-нибудь в другом месте, а сюда заехал с другим клиентом?

А вот это и надо прежде всего выяснить, – сказала Марина, делая попытку отворить дверь и вылезти из машины. – Чего ж так-то сидеть – ждать у моря погоды?

Борис неопределенно хмыкнул и положил свою сильную ладонь на ручку двери.

Ну и как ты, интересно, собираешься это выяснять? Так прямо подойдешь к таксисту и спросишь: где тот красивый мужчина, которого вы подцепили в центре? – Борис с самого начала перешел с ней на «ты»: видимо, сказывалась школа Валентины.

Марина смутилась. О том, как выпытать у таксиста интересующие ее сведения, она, признаться, не подумала.

«А зря, – сразу же сказала она себе, – надо было подумать».

Я сам пойду, – пробурчал Борис, у которого, судя по всему, чувство долга являлось важной составляющей характера. – Знаю я, как с этим народом разговаривать. А ты оставайся здесь и веди наблюдение. Если увидишь что-нибудь необычное или странное в своем секторе – сразу же доложишь мне.

Борис поднял воротник куртки, натянул до ушей черную вязаную шапочку, известную в народе под названием «презерватив», и отправился на розыски шофера.

«М-да, – подумала Марина, – легкой работу филера не назовешь. Зато его деятельность оплачивается, и не так уж плохо».

Она расстегнула сумочку, где в боковом отделении – вместе с фотографией «объекта» и листочком с адресом – упокоилась пачечка купюр, полученных ею от Валентины в качестве гонорара. Марина удовлетворенно вздохнула: если так пойдет дальше, то писать копеечные обзоры в газету станет ни к чему. Более того, появится возможность понемногу откладывать, чтобы на следующий год внести деньги за обучение на платном отделении факультета журналистики. Неожиданно работа сыщика снова обрела в глазах Марины привлекательность. К тому же она была уверена, что деятельность сотрудника агентства «БМВ» включает в себя куда более романтические аспекты, нежели, так сказать, слежка в чистом виде. Марина прочитала немало детективных романов, и оттого ее воображение услужливо предоставило ей сцены, где красивые разведчицы целовали не менее красивых агентов противной стороны, носились за ними на роскошных машинах по извилистым горным дорогам и проводили свободное время в роскошных казино и ночных клубах.

Ход ее мыслей был безжалостно прерван появлением Бориса, который открыл дверцу, влез на свое место за рулем и, приглушенно ругаясь, принялся отряхивать с себя мокрые снежные хлопья. Маринка, предаваясь своим романтическим размышлениям, не заметила, как на улице повалил снег, и оттого испытала не слишком приятное чувство: свой «сектор наблюдения» она так ни разу и не одарила хотя бы поверхностным вниманием. Впрочем, Борис ни о чем ее не спрашивал.

Наш красавец здесь, – коротко заметил шофер. – Таксист сказал, что довез его прямо до подъезда дома № 18 по 1-й Железнодорожной. Это рядом.

Судя по всему, правилами конспирации он себя тоже особенно не обременяет, – сказала в ответ Марина. – А «вольвешником» своим не пользуется, потому что знает: о каждом его шаге шофер сразу же доложит супруге. Наверняка в обязанности шофера входит шпионить за своим хозяином. Уверена, – добавила Марина, раскуривая сигарету, – что он за это даже получает отдельную плату.

Все может быть, – глубокомысленно заметил Борис. – Может статься, что парень просто приезжает поиграть в преферанс с приятелями и не хочет, что бы жена поднимала из-за этого лишний шум.

Тогда, стало быть, тревога ложная и мы можем покончить с этим делом? – поинтересовалась с радостью в голосе Маринка, которой уже не терпелось приступить к выполнению нового задания: она очень надеялась, что оно будет поинтереснее.

Дуреха ты, – добродушно сказал в ответ на это Боря, – ну чего ты рыпаешься, скажи на милость? Денежки-то идут. Иное дело выгоднее подзатянуть, даже если оно и представляется простым, как выеденное яйцо. Пусть наша леди поосновательнее раскошелится. Кроме того, мы так и не установили, к кому ездит подозреваемый с такой удивительной регулярностью. Насчет игры в преферанс – это так, одно только мое предположение. С равным успехом можно предположить и другое – что в этом подъезде на третьем или четвертом этаже обитает какая-нибудь красотка, чьи чары не могли оставить нашего красавца равнодушным.

Но не станем же мы ходить по квартирам и наводить справки обо всех красавицах, которые проживают в доме? – спросила Марина. – Это в конце концов подозрительно. Нас просто сдадут в ментовку – и все. А Валентина предупреждала – никаких неприятностей с органами.

Пускай тогда Валентина и выясняет все о не известной красотке сама, – проворчал Борис, – у нее масса знакомых в райотделах милиции. Иногда нужную информацию проще получить, переговорив за бутылкой вина со знающим человеком.

И вправду, – согласилась Марина, поосновательнее запахиваясь в свою полинявшую дубленку. – Почему бы этим не заняться нашей шефине? Но если она возьмет расспросы на себя, нам с тобой, Боря, остается одно – дождаться, когда «объект» выйдет из подъезда дома № 18, и поспешить к Валентине с докладом.