Текст книги "Век Дракона. Пути Стражей (СИ)"

Автор книги: Александр Гарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 43 страниц)

– Как обычно, – пожал плечами тот конвоир, что удерживал заключенного под локоть. И, без перехода, врезал возившемуся у двери клетки охраннику между глаз.

Пузатый любитель пирогов вскочил, но тут же завалился обратно, гулькающе дергая горлом, из которого торчал пыточный нож. Спящий охранник сонно вскинул голову, но получив по ней рукоятью меча, уронил обратно на стол.

Несмотря на довольно поздний час, никто из заключенных не спал. Все узники, даже те, которым ходьба причиняла немалую муку, оказались перед решетками раньше, чем нагнувшийся над телом охранника лже-конвоир подобрал оброненную им связку ключей.

– Эй, вы кто? Выпустите нас отсюда!

– Помогите!

– Не бросайте нас!

– Эй, Воган, ты еще жив? – перекрывая шум голосов, гаркнул второй лже-конвоир, снимая факел со стены. Растолкав заступавших ему дорогу двух изможденных узников, заросших такими же ключковатыми бородами, как и у самого конвоира, вперед вышел крупный молодой мужчина с капризным лицом, одетый, в отличие от прочих, в подобие бывшего некогда роскошным дворянского одеяния.

– Он жив, что ему сделается, этой скотине, – раздалось из камеры напротив. Приникший к решетке коротко стриженный эльф в досаде стукнул по ней кулаком. – Мы тут передохнем, а он еще всех переживет!

– Кенделз? – не обращая внимания на эльфа, огромный рыжий узник, которого привели лже-конвоиры, с изумлением оглядел того, кого звали Воганом. Воган бросил ответный взгляд и вдруг широко и неприятно усмехнулся.

– О-о-о, кого я вижу. Да это же второй сын самого тейрна, Айдан Кусланд собственной персоной! Ну, теперь не нужно гадать, за кем явились избавители, а, Фергюс?

– Кусланд? – кусавший губы молодой и светловолосый заключенный, ухватился за решетку, чтобы не упасть. – Господин Айдан, ты помнишь меня? Я – Осуин, сын банна Сигурда из Пика Дракона! Мы охотились вместе на празднике осени в прошлом году!

– А я – банн Лорен из Хафтен Ривер, – седой и низкорослый старик с благородным лицом и свисавшими усами тоже вцепился в клетку, словно опасаясь, что если он разожмет пальцы, явившиеся избавители растают в воздухе. – Именем Создателя, откройте замки! Я оказался здесь за то, что выказал поддержку банну Тегану на малом собрании! Меня выкрали прямо из гостевого дома!

– А я – Ирминрик, – подал голос третий, одетый лишь в набедренную повязку, крепкий, но истощенный не менее прочих заключенный. – Я храмовник, прах побери! Люди Хоу схватили меня и бросили сюда, чтобы я не доложил Церкви о том, что они посмели отнять пойманного мною малефикара! Прошу вас, благородные сэры, откройте эту проклятую клетку! Храмовники неподвластны эрлам! Верховная Жрица должна узнать о том, что здесь творится!

Переодетый конвоиром Фергюс Кусланд нашел среди ключей нужный и, подняв, показал его Вогану, а заодно и всем другим напряженно следившим за ним заключенным.

– Ты говорил, что стоит отомкнуть клетку, и ты сможешь выбраться отсюда невредимым, потому что знаешь о запасном секретном ходе, что прорыт где-то здесь, близко. Это так?

– Так! – загорелся Воган Кенделз, толкая локтем соседа. – Это в одной из пыточных, за очагом. Я покажу! Открой клетку! Поторопись, кость тебе в глотку, если вы не перебили всех демоновых стражей в этом форте, скоро будет смена караула!

– Не выпускайте этого мерзавца! – возмущенно донеслось с другой стороны. В глазах того же молодого эльфа была неприкрытая ненависть. – Этот ваш Воган – сын старого эрла Денерима! Он... он похитил и обесчестил мою невесту! В день нашей свадьбы! Я пытался его убить, но... это по его приказу я здесь.

– Как видишь, за исключением этого эльфа и храмовника, здесь только дворяне, – негромко проговорил Фергюс, отворяя решетку, за которой стоял Воган. – Хоу бросил их сюда под разными предлогами. Мы много говорили между собой, когда я сидел здесь. Никто из них не был арестован официально. Но теперь – даже если нам всем посчастливится сбежать отсюда живыми, а власть в стране останется в руках тех же – деваться все равно некуда. У этих людей будет два выбора – либо бежать из Ферелдена, либо...

Он криво усмехнулся.

– Пусть Алистер поговорит с ними, брат. Подумай, какую пользу вашему делу смогут принести эти дворяне, если все вместе выступят на Собрании Земель против Логейна.

Старший Кусланд кивнул выходящим из отомкнутой клетки узникам, и перешел к следующей двери.

Айан и Алистер переглянулись. Командор медленно усмехнулся. Впервые за долгое время без тени горечи в лице.

Глава 70

Глава 70

– Милорды и миледи, присутствующие на этом Собрании! Тейрн Логейн в слепой гордыне узурпировал власть и посягает на установление своей диктатуры в нашей стране! Мы всегда гордились нашими традициями, что сильно отличаются от законов и традиций других стран, и делают Ферелден непохожим на прочие – истинным прибежищем свободы в Тедасе! Наши законы – это общие законы, а короли – выборные короли! О Ферелдене с восхищением и завистью говорят даже в Вольной Марке – о правдивости наших дворян и справедливости судов! И вот на это теперь желает посягнуть тейрн Логейн!

Главный зал дворца Денерима скупо освещался косыми лучами утреннего солнца, падавшими в узкие окна. Место собрания ферелденской знати не могло претендовать на изысканность орлесианских дворцов или роскошь резиденции правителей Антивы. Если бы не размеры, более всего оно напоминало обеденный зал постоялого двора, без мебели и очага, но с двумя низкими балконами по обе стороны от главной низкой части зала, устланной красной ковровой дорожкой от двери до самого подножия трона. Впечатление о тесноте усугублялось тем, что зал был полон. Из самых отдаленных баннорнов явились даже те дворяне, которые никогда ранее не чтили Собрание своим присутствием. Усилия, предпринимаемые Теганом по привлечению внимания к событиям в стране, оказались не напрасны. Хотя, могло случиться так, что сами люди чувствовали важность грядущего Собрания и его исхода, что мог войти в историю, а потому ранее невиданными толпами заполонили сборный зал.

Выслушавший очередные наветы на Стражей и выкладки Логейна о необходимости укрепления власти бесправной ныне королевы, эрл Эамон заговорил сам. И с той самой поры говорил уже более нескольких мер времени. Говорил, и сам не верил в свои слова. Он до последнего ждал возвращения молодых союзников, не желая верить в то, что предложенный редко ошибавшимся братом план по их поддержке со стороны верных эрлу людей, был провален. И лишь только когда, после долгой и томительной ночи, уже под утро из двадцати пяти отправленных человек вернулись только трое, во главе с сильно раненным и мрачным донельзя антиванским убийцей, Эамон понял весь ужас создавшегося положения.

Но выбирать уже не приходилось. Заявленное участие в Cобрании Земель должно быть отыгранным до конца, пусть даже партия с выверенным планом действий без Алистера и его участия была заранее проигрышной. Даже при наличии живого и здравствующего потомка Мэрика и его поддержки младшим сыном всеми уважаемого тейрна, Эамон сильно сомневался в успехе предпринятого ими рискового действа. Теперь, когда Алистер был, скорее всего, мертв, надеяться было вовсе не на что. И все же старый эрл считал себя обязанным отправиться в зал Собрания и отстаивать там права сына своего друга – пока существовала малейшая надежда на то, что он все еще пребывал среди живых.

– Хорошая речь, Эамон, – слушавший не перебивая тейрн Логейн – высокий и сухощавый, несмотря на возраст, еще не потерявший силы и воинской хватки, похлопал в ладоши. – Однако в этом зале нет дураков, которые бы на нее повелись. Только что ты сыпал беспочвенными обвинениями в мой адрес, такими абсурдными, что повторить их у меня не поворачивается язык. Нелепость этих обвинений снимает с меня саму необходимость в их парировании! Но, все-таки, из уважения к твоему старинному роду и тому, что преданный Стражами король Кайлан – твой племянник, был женат на моей дочери, я отвечу на единственное и самое вздорное обвинение. В том, что, якобы, я отнял трон у Кайлана для себя. Это не так. Я положил жизнь на избавление Ферелдена от жадных щупалец Орлея – и мне удалось это совершить! Ферелден свободен! Я намерен и дальше охранять всех вас от любой угрозы, а также помогать в правлении моей дочери – нашей королеве Аноре. А ты – ты хочешь посадить на трон марионетку! Твой так называемый принц Алистер даже не нашел в себе смелости, чтобы явиться на наше Собрание. Это ли не говорит о его подлинной натуре – даже пусть он на самом деле является сыном короля Мэрика? Где же он, твой благородный незаконнорожденный принц? Пусть он сейчас объявится и заявит о своих правах сам, прямо и открыто, как и положено будущему королю. Может быть, в этом случае я бы воспринял его всерьез! А пока...

Договорить ему не довелось. Прикрытые створки низких дверей в залу распахнулись. Обернувшиеся на грохот дворяне в немом изумлении созерцали появившихся в проеме двух покрытых грязью и кровью людей, один из которых был почти на голову выше другого. Прошло несколько мгновений прежде, чем по рядам гостей и придворных, что стояли ближе всех к выходу из зала, пробежал шепоток узнавания.

– Фергюс и Айдан Кусланд? – Преподобная Мать, по положению занимавшая место на низком балконе над залом, приподнялась со своей скамьи. – О, Создатель, что произошло?

Кусланды склонили головы в знак уважения к старшей церковнице. Но ее вопрос так и остался без ответа, потому что в следующий миг под недоуменными и встревоженными взглядами лордов в залу шагнул третий – высокий светловолосый человек с суровым и, как показалось сразу многим, знакомым лицом. Человек этот был не менее грязен, чем явившиеся в столь неподобающем виде на Собрание Земель наследники тейрнира Хайевер, но, в отличие от них, не был вымаран в крови. Окинув взглядом сразу всех в свою очередь разглядывавших его дворян, светловолосый гость вскинул бровь и уверенно направился к центру зала, туда, где стоял занимаемый теперь королевой Ферелдена трон.

Пропустившие его вперед Кусланды двинулись следом. За ними в дверь стали входить другие люди – грязные, полуголые, покрытые засохшей кровью, грязью, свежими и подсохшими ранами и язвами, с обмороженной кожей, кашляющие и источающие зловоние. Числом не менее двух десятков, они прошли мимо молча расступавшихся перед ними дворян, вслед за своим странным предводителем в середину зала. Замыкали это нелепое шествие неожиданно стражники из личной охраны тейрна Логейна во главе с капитаном Коутрен, известной своей беззаветной преданностью регенту. Несмотря на отрешенность ее лица, внимательному наблюдателю могло показаться, что вид у капитана был такой, что она вот-вот заплачет.

Стоявшие у трона стражи шагнули вперед, поднимая копья, но были остановлены взмахом руки Коутрен. Влажные глаза капитана взблеснули. Она отрицательно качнула головой.

Логейн, казалось, был удивлен таким ходом дела. Однако, странный гость, в котором многие угадали того самого бастарда, о котором столько времени говорил весь Денерим, полуобернулся к собравшимся и заговорил прежде, чем регент успел открыть рот.

– Приветствую почтенных и благородных лордов... и миледи Собрания Земель, и... прошу простить за... наше внезапное вторжение, – он запнулся, но продолжил со все возрастающей уверенностью в голосе. – Я – Алистер Тейрин, кровный сын Мэрика Тейрина, покойного короля Ферелдена, да примет его Создатель, пришел, чтобы говорить о вине тейрна Логейна Мак-Тира в предательстве моего единокровного брата короля Кайлана, которое привело к его смерти. Я был при Остагаре и своими глазами видел, как армия Ферелдена, которая должна была прийти на помощь отряду короля, ушла, так и не попытавшись вступить в бой. Это может подтвердить Айдан Кусланд, сын убитого в Хайевере тейрна Брайса.

Голос того, кто называл себя Алистером Тейрином, звучал спокойно и будто бы негромко, но в установившейся тишине его услышали все, до последнего человека. По рядам придворных вновь пробежал шепоток. Рыжий Кусланд подтверждающе кивнул головой.

– Это было именно так.

– Неслыханно! – королева вцепилась в подлокотники. Ее пальцы побелели, нежное розовощекое лицо покрыла мгновенная бледность. – Это оскорбление Собрания Земель! Кто допустил сюда этого... этого наглеца? Стража!

– Простите, ваше величество, – капитан Коутрен вышла вперед, склоняясь перед королевой. – Пряпятствовать этим людям войти в зал Собрания было бы нарушением закона.

Бросив на нее презрительный взгляд, регент Логейн сделал знак. Стоявшие у трона телохранители королевы двинулись к напрягшемуся Алистеру. Братья Кусланд почти единовременно шагнули им навстречу, заступая дорогу и кладя руки на рукояти мечей.

Предчувствуя кровопролитие, придворные из тех, кто стоял ближе к трону, попятились. Преподобная Мать поспешно вскинула руку.

– Тейрн Логейн! Именем Создателя, я призываю тебя к терпению! Ваше величество, – она обернулась к кусавшей губы королеве. – Здесь – братья Кусланд, сыновья тейрна Брайса. Их род – второй по знатности в королевстве после рода Тейринов. Быть может, разумно будет выслушать, отчего и с чем они явились на Собрание в таком виде?

– При всем уважении, тут нечего слушать, ваше преподобие, – Логейн брезгливо дернул губами. – Этот самозванец собрал каких-то оборванцев и набрался наглости явиться сюда не иначе, как будучи в сговоре со всей дворцовой стражей! Иначе я не могу объяснить...

– Мы тоже имеем право быть здесь, Логейн! – подал голос один из явившихся на Собрание оборванцев, который стоял в толпе таких же, как он, позади игравшего желваками Алистера. – И не делай вид, будто не узнаешь нас! Мы – не нищие, а честные дворяне Ферелдена, брошенные в тюрьму по твоему приказу за то, что посмели усомниться в твоем объяснении о гибели нашего короля!

На миг в зале установилась тишина. Она была прервана женским возгласом, в которое слились горечь и радость единовременно.

– Банн Лорен! – выбравшаяся из толпы лордов коротко стриженная девушка бросилась к спутнику Тейрина, обнимая и прижимаясь к его груди. – Дедушка! Мы сбились с ног, разыскивая тебя! – она подняла лицо. – О, Создатель! Ты ранен!

– Все это время я провел в пыточной, где эрл Хоу пытался донести до меня пагубность моих заблуждений, – старый банн погладил внучку по светлым волосам. – Впрочем, мне повезло, я остался жив, благодаря помощи достойного Алистера и молодых Кусландов.

– Чепуха! – в тоне Логейна было столько презрительной уверенности, что она могла бы убедить кого угодно. – Ты был арестован за пособничество врагам короны. Ты сам подтверждаешь, что подрывал устои государства и власти, занимаясь подстрекательством и смея сомневаться в преступном деянии Стражей! Ведь именно из-за их предательства, которое увлекло короля в бессмысленную атаку, Кайлан был убит...

– Серые Стражи были преданы вместе с королем, – возвысил голос Алистер Тейрин. – Какой, объясни, им толк предавать короля и гибнуть в той же атаке вместе с ним? Ты забываешь, что я присутствовал на военном совете перед битвой, которая сделалась для короля Кайлана последней. Вы уговорились о том, что отряд короля, состоявший в большей степени из Серых Стражей – непревзойденных воинов, которые могли защитить моего брата на поле сражения – завлекал тварей в ловушку. А ты с большей частью армии по сигналу должен был ударить им в тыл! Сигнал на башне был подан вовремя. Но подмога к королю так и не пришла!

– Кайлан не желал слушать моих тактических выкладок! – не выдержал регент, бросая на Алистера гневный взгляд. – Я пытался отговорить его от этого безумного плана, который был подсказан ему Стражами! Я спас армию Ферелдена, уведя ее в тот миг, когда сделалось понятным, что ввяжись мы в бой – и разгром будет неминуем...

– Ложь, – вмешался Осуин. Молодой сын банна Пика Дракона, прихрамывая и придерживая грудь и живот, точно опасаясь, что опусти он руки – и вслед за ними упадут и потроха, подошел и остановился рядом с сыном Мэрика. – Я оказался в пыточных форта Драккон, откуда меня любезно вызволил Алистер Тейрин, из-за своего друга. Он был в армии регента при Остагаре. Мы... выпивали вместе в «Покусанном дворянине», где он... хватил лишнего и на весь зал признался, что его отряду был дан приказ отходить задолго до того, как твари ударились в позиции короля! Нас взяли тут же – за распространение порочащих регента слухов. Они пытками пытались заставить меня назвать сообщников! Мой товарищ уже у Создателя. Я готовился отправиться за ним, если бы не вмешательство Тейрина.

– Осуин, мальчик мой! – седой и седобородый, но еще не старый банн вцепился в перила балкона, на котором стоял в толпе таких же, как он, привилегированных лордов. – Что творится в нашей стране? Благородных дворян хватают прямо на улицах, по смехотворному поводу, не извещая родственников! Я обращался, куда только можно, чтобы найти сына, и в первую очередь – в городскую канцелярию! Почему мне не предоставили информацию, если мой сын все это время был под арестом?

– А я был похищен прямо из-под Остагара, – мрачно проговорил Фергюс Кусланд, не отводя глаз от стражников, и не отнимая ладони от рукояти меча. – По приказу короля я привел отряд из Хайевера и тут же по совету тейрна Логейна, что был высказан прямо при мне, король отправил меня на разведку в Дикие Земли. Якобы для того, чтобы я, как прибывший недавно, осмотрелся на местности. Я взял с собой только двоих из моего отряда, чтобы не привлекать внимание тварей, если они бы нам встретились. Но едва только мы отошли от лагеря, как попали в засаду. Людей, а не порождений тьмы. Наемники, как позже я понял, работавшие на Хоу, убили моих солдат, а меня самого доставили в форт Драккон, я провел долгое время без предъявления обвинений, до самой этой ночи. Позже я узнал, что это было сделано для того, чтобы Хоу мог безбоязненно вершить свою месть моей семье.

– Все наши истории похожи, – еще раз напоследок проведя рукой по волосам внучки, и отстранив ее, вновь выступил банн Лорен. – С нами, дворянами, обошлись хуже, чем с преступниками! Видит Создатель, мы всегда были преданы короне! Но даже последний паршивый эльф имеет право на честный суд при аресте. Мы же были лишены и этого. Разве такое – не противоречит законам Ферелдена? Законам, которые нарушались с твоего соизволения, Логейн, в то время как ты все твердишь, что защищаешь нас!

Тейрн Логейн скрестил руки на груди. Несмотря на то, что вместо одного Эамона теперь ему приходилось стоять под градом обвинений с разных сторон, держался он достойно.

– То, что нам пришлось здесь выслушать, вне всяких сомнений, возмутительно, – медленно проговорил он, по-видимому, тщательно взвешивая каждое слово. – Однако, я не был осведомлен о происходящем. Рендон Хоу, который теперь занимает пост эрла Денерима...

– Занимал, – перебил Алистер. Несмотря на то, что королева Анора сидела на троне не более, чем в двух десятках шагов от него, и не сводила глаз, внимание сына Мэрика было приковано к Логейну.

– Что ты хочешь этим сказать, бастард?

– Мое имя – Алистер, – напомнил Тейрин и сдержанно продолжил. – Эрл Хоу мертв. Он не сможет подтвердить твои слова.

– Ты посмел поднять руку на благородного эрла?

– Эрла Хоу убил я, – угрюмо пояснил Айан. – Пользуясь доверием моего отца и находясь у нас в гостях, Хоу и его люди захватили замок Хайевер и вырезали всю мою семью. Я спасся только вмешательством Командора Серых Стражей Ферелдена. Все прочие, не исключая даже моего племянника – малолетнего Орена, были убиты. Хоу пал по праву кровной мести от моей руки.

Новость эта вызвала удивление – но не более. Похоже, вести о гибели тейрна Брайса и его семьи давно уже были на слуху в Денериме.

– Ты лжешь! – резко возмутился один из придворных, высокий и лысый человек с узкой бородой. – Зачем ты лжешь? Семья тейрна погибла от рук разбойников. Эрл Хоу сделал все, чтобы спасти Брайса Кусланда, своего друга! Он – достойный человек и никогда не нарушил бы закон гостеприимства!

– Еще как нарушил, – Воган Кенделз подбоченился, всем видом выражая возмущение. – После назначения его эрлом Денерима – весьма спешного и странного, если учесть, что после смерти отца эрлинг должен был перейти ко мне – он явился со своими мордоворотами. Будто бы в гости. Но, как только они оказались в моем доме – я был схвачен и брошен в тюрьму, в ту же самую тюрьму, куда сам же отправлял всякий эльфийский сброд! Каково? Странно, что об этом неизвестно регенту. Все-таки, мое исчезновение не должно было остаться незамеченным, а?

Некоторое время Логейн молчал. Он слышал шепот негодования, что постепенно нарастал в среде лордов, и ему требовалось время, чтобы вернуть самообладание, которое постепенно стало изменять ему. Потом заговорил – негромко, но в установившейся тишине можно было разобрать каждое его слово.

– Я уже объяснился до того, как меня перебил этот наглец, – он, не глядя, кивнул в сторону Алистера, – я не знал о том, что творил Хоу.

– Так это не ты назначил его эрлом Денерима?

Логейн поднял руку.

– Дай мне договорить, милорд Кенделз.

– Погоди, тейрн, – Преподобная Мать, рядом с которой уже продолжительное время стоял возмутительно грязный, заросший человек с изможденным лицом, о чем-то ей нашептывавший, вновь подняла руку. – Касательно Хоу, помимо того, что уже было сказано, только что мне сделались известны другие, возмутительные вещи. Эрл Хоу задержал храмовника Ирминрика, который конвоировал изловленного им малефикара на суд Церкви, после чего храмовник был брошен в тюрьму! О судьбе малефикара до сих пор ничего не известно. Что ты можешь сказать на это?

Если до этого лорды сдержанно и негромко выражали возмущение услышанным, то после слова Преподобной зал загудел, словно рой рассерженных пчел. Встревоженные и смущенные дворяне заговорили одновременно, в и этом гуле утонули голоса и тейрна, и его обвинителей.

– Прошу вас, благородные господа! К порядку! – сумев, наконец, перекричать взволнованное собрание, Логейн понизил голос. – Послушайте меня. Если бы я узнал обо всем этом раньше, Хоу был бы наказан. Но, – он снова поднял голову, – каковы бы ни были его преступления, его убийство было против закона. Вы, почтенные лорды, должны были подать жалобы. Хоу предстал бы перед судом.

– Ты ведь понимаешь, что подавать жалобу, будучи прикованным цепью к стене клетки – невозможно? – пользуясь восстановившейся тишиной, вновь пошел в наступление Алистер. Он чувствовал на себе ненавидящие, недоверчивые и недоумевающие взгляды, и это приводило его в смущение, вызывая лихорадочный румянец на щеки. Но, помимо этих, были и другие – многие дворяне смотрели на него со смесью благодарности, надежды и даже смутного доверия, но абсолютно все – с немалым интересом. И, отчего-то, это придавало сил и уверенности в себе. Алистер чувствовал, что он завоевал внимание и, хотя толком не представлял, как вести беседу дальше, намерен был идти до конца. Прекрасно осознавая, что от завершения этой беседы зависело его будущее и будущее всех доверившихся ему людей.

К счастью, тейрн Логейн, не желая того, помог ему. По-видимому, сам вид Алистера вызывал в душе регента настоящую бурю. Логейн шагнул в сторону напряженно ожидавшего его следующего движения Тейрина. Похоже было, что он едва сдерживается.

– Ты, – регент запнулся, не сразу найдя слов для продолжения. – Ты явился сюда, чтобы взять то, что тебе не принадлежит и собрал для этого ложь со всего Ферелдена! Ты называешь себя именем моего друга короля Мэрика, которого не смеешь марать своим грязным ртом! Я хорошо знал Мэрика. Если бы у него был еще один сын, он бы объявил об этом открыто! Ты можешь быть чьим-то бастардом, даже, самого Эамона. Да хоть моим! Но ты не принц!

– Ты знаешь, что это не так, Логейн, – загремел со своего места эрл Эамон. – Не опускайся до лжи. Ты знал об Алистере. Посмотри в его лицо – это же вылитый Мэрик! Он больше похож на Мэрика, чем был когда-либо похож Кайлан! По закону королевства трон должен перейти к наследнику, в чьих жилах течет кровь королей. Мэрик был другом – твоим и моим. Отчего теперь ты чинишь препятствия его сыну?

– Он действительно похож на молодого Мэрика, – подал голос один из старых дворян, стоявших на балконе рядом с креслом Преподобной матери. – Это трудно не заметить.

– Мало ли на кого он похож! – высокая седовласая дворянка сделала рукой отвращающий жест. – Если он не самозванец – пусть докажет! А пока этого нет – как мы можем доверять ему? Он может быть кем угодно, хоть сыном конюха!

– Мы с тобой, тейрн Логейн! Пусть представит доказательства!

Логейн усмехнулся.

– Если бы он был истинным сыном моего друга короля, Эамон, я бы первым присягнул ему на верность. Но в этом щенке нет ничего от Мэрика, – он обернулся к Алистеру. – Ты слышал Собрание, бастард. У тебя есть доказательства отцовства Мэрика? Или все разговоры о твоем происхождении – пустая выдумка?

– Доказательства есть у меня.

Взоры дворян вновь обратились к Эамону. Облегчая обзор тем, кто стоял позади и не мог разглядеть происходящее в должной мере, эрл высоко поднял зажатый в кулаке пожелтевший от времени лист бумаги со свисавшими с нее взломанными королевскими печатями.

– Прошу тебя, Преподобная, – Эамон прошел к присевшей обратно на скамью служительнице Создателя и протянул ей свиток. – Прочти эту бумагу.

Пожилая служительница с неудомением, но бережено приняла в руки истончившийся лист. Медленно отвернула печать.

– Я, Мэрик Тейрин, король Ферелдена, сим передаю младенца в руки Эамона и свидетельствую о том, что то есть мой кровный сын. Поручаю моему другу эрлу Геррину воспитывать его, как собственное дитя, но не допускать ко двору, дабы не нанести вреда моему старшему сыну Кайлану, который должен унаследовать мой трон.

– Подпись короля, – забывшись, завершил освобожденный храмовник Ирминрик, которому бумага была видна через плечо Преподобной. – И его печать!

– Бумага подлинная, – бросив строгий взгляд на рыцаря Церкви, завершила старшая служительница. – Она может служить доказательством.

Дворяне вновь заговорили. Всюду видя обращенные к нему лица, Алистер чувствовал, как его сотрясает нервная дрожь.

– Бумага не может служить доказательством того, что ребенок, о котором говорится в ней – это непременно Алистер, – королева Анора поднялась со своего трона и, прошествовав через зал, остановилась рядом со своим отцом. – Речь могла идти об ином младенце. У тебя есть другие доказательства, Эамон? Из тех, которые бы напрямую указывали на принадлежность этого Алистера к королевскому роду?

Умолкнув, королева обернула лицо в сторону своего соперника. Алистер вновь ясно увидел в ее больших серо-голубых глазах свою долгую и мучительную казнь, и это неожиданно подняло в нем волну новой, уверенной злости.

– Дозвольте, ваше величество, – эрл Геррин принял от молчаливого Тегана и поднял перчатку от доспеха из необычного желтого металла. – Ваше величество узнает эту вещь?

Несмотря на то, что некоторые дворяне отстояли далеко от места, с которого говорил Эамон, показываемую им вещь признали сразу многие.

– Я узнаю ее, – Логейн пожал плечами. – Это перчатка от королевского доспеха. Кайлан был облачен в него в компани при Остагаре. Ты хочешь сказать, что вы нашли часть его брони? И что с того..?

Он запнулся. Эамон кивнул, давая понять, что регент уразумел все верно.

– Позолоченный дар Тевинтерского посла королю Мэрику, – эрл Геррин поднял перчатку выше, чтобы ее увидели все те, кто еще не рассмотрел. – Для завершения зачарования этого доспеха тевинтерцы испрашивали разрешения у Преподобной Матери Денерима Оланы, да примет ее Создатель – и получили его. Эти доспехи были зачарованы без помощи лириума, не Усмиренным и не гномом, а мастером зачарования Клементом Януарием, практикующим малефикарум. Зачарованы на кровь – кровь самого Мэрика. Только его потомки могут носить эту броню – и тебе об этом хорошо известно, Логейн.

В зале вновь повисла тишина. Королева Анора нервно переводила взгляд с перчатки покойного мужа на Алистера, а от него – на отца. Логейн молчал.

– Алистер должен развеять наши сомнения, – курносая молодая дворянка, что стояла на балконе с противоположной стороны зала, приглашающе простерла руку. – Мы все свидетели. Пусть кровь Мэрика покажет себя.

Алистер обернулся к балкону. Несколькими мгновениями позже в руки его с сухим треском упала перчатка.

По залу пронесся общий вздох.

– Королевская кровь! – стоявший рядом с Преподобной жрец Создателя вцепился в перила балкона, впериваясь взглядом в ремни перчатки, которые затягивал надевший ее Тейрин, и всем телом подаваясь вперед. – Мы спасены! Пророчество гласит, что Драконья гора Денерима проснется в день, когда умрет последний король Ферелдена, потомок Тейринов! Проснется, и дым, и пепел снова закроют небо, а пламень поглотит весь город, до самых Южного Предела и Амарантайна! Хвала Создателю, надвисшая над нами беда миновала – у Ферелдена есть новый король!

– Какая чушь, – говорившая ранее седовласая дворянка громко хмыкнула. – Это всего лишь легенда!

– Ты поклялся присягнуть мне, если я докажу тебе, что во мне течет кровь Тейринов, – Алистер обернулся к Логейну, демонстрируя перчатку. Голос бастарда звучал сурово. Теперь, когда доказательства его принадлежности к королевскому роду были предоставлены и никто не взялся их оспорить, он чувствовал себя гораздо увереннее и это придавало его речам звучности и силы. – После смерти моего брата бездетная королева Анора не имеет прав на престол. Я заявляю о своем праве занять трон моего отца, как последний из оставшихся в живых Тейринов. Ты присягаешь мне на верность, тейрн Логейн?

Крутившая пальцы королева сжала их в кулаки. Собравшиеся лорды молчали, не зная, на что решиться, и ожидая ответа регента. Логейн молчал тоже, крепко сжав губы и глядя в пол. На его лице поочередно сменялись бледность и краснота.

– Отец! – не выдержала Анора и этим возгласом словно разбудила его. Логейн вздрогнул и поднял голову.

– Я положил жизнь на то, чтобы защитить эту страну и ее жителей, – медленно и тихо проговорил он, глядя в глаза Алистеру, который, однако, твердо и без усилий выдерживал этот тяжелый ненавидящий взгляд. Ему тоже было за что ненавидеть Логейна. – Последние несколько лет мне приходилось смотреть за тем, как рушится все то, что было достигнуто мною, и Мэриком – рушится из-за таких, как ты, бастард! Серые Стражи отвлекали короля от дел своими вздорными затеями. Серые Стражи вздумали вернуть в страну орлесианцев – якобы для укрепления наших рубежей! Я уверен, стоит отдать трон тебе – и года не пройдет, как Ферелден вновь окажется под Орлеем. Пока я жив – такому не бывать!