Текст книги "Век Дракона. Пути Стражей (СИ)"
Автор книги: Александр Гарин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 43 страниц)
– О, ты уже проснулся, – занавешивающий вход полог откинулся, пропуская вовнутрь Мерриль. Ученица Хранительницы была явно не так уравновешена и отрешена, как обычно. Ее глаза поблескивали, а щеки покрывал лихорадочный румянец. – Мы возились с тобой всю ночь, и только под утро смогли, наконец, понять, что нам удалось тебя вернуть... – она мотнула головой, словно возвращая в нее какую-то свою мысль, от обдумывания которой ее отвлек вид Терона. – Слушай, какую изумительную вещь вы нашли! Это... это ведь... это просто немыслимо! Подумать только – настоящий Элувиан! Творение древних! Я... я не могу поверить в такую удачу!
– Погоди, – охотник вскинул руку ладонью к раскрасневшейся соплеменнице. – Как вы нас нашли? Что с Тамленом? Он здоров?
– С Тамленом? – перебиравшая какие-то травы на столе Мерриль запнулась, и это запинание отчего-то очень не понравилось замершему в ожидании Терону. – Ааа... его там не было. Шемлен, который принес тебя в лагерь, отвел охотников на место, где тебя нашел. Маретари... она все там очень внимательно осмотрела. Я сама там была. Тамлена мы не видели. Но ты не волнуйся. Охотники его ищут. Они еще со вчера прочесывают лес. Он обязательно найдется! Ох, дален, ты разве не слышишь, что я говорю? Ты и твой друг – вы нашли настоящее чудо в лесу! Я не успокоюсь, пока... пока не исследую его, и...
Терон стиснул зубы. Он никогда не любил разговаривать с Мерриль. Но теперь ему захотелось ее ударить.
– Тамлен пропал, а ты болтаешь какой-то вздор, – цепляясь за стены, он добрался до выхода. – Я поговорю с Хранительницей Маретари. Где она?
– Хранительница куда-то ушла с пришлым шемленом, – если ученица и заметила его грубость, то ничем это не показала. Подойдя к пологу, она откинула его, махнув рукой в сторону обступавшего лагерь со всех сторон холмистого леса. – Туда. Не велела никому идти за ними, кроме тебя, если ты очнешься раньше, чем они вернутся. Тебе можно. Даже нужно. Они оба хотят поговорить с тобой.
– Меня в лагерь принес шемлен? – совсем запутался охотник, которому все, что он слышал, нравилось все меньше и меньше. – Какой еще шемлен? Кто он?
– Он не просто шемлен, а еще и Серый Страж, – Терон уже устал раздражаться и удивляться, но при последних словах Мерриль, честно вытаращился на нее. – Да такой... хорошенький! Маретари велела тебе явиться к ним, как только ты сможешь ходить.
Утро выдалось морозным. Несмотря на то, что нового снега не нападало, старый никуда не делся, похрустывая под ногами мелкой белой пылью. Пыль эта была везде – на земле, кустах, тесно стоявших друг подле друга аравелях, светлой шерсти ходивших в загоне галл, даже эльфах, занимавшихся своими привычными делами. Выйдя из жилища Хранительницы, куда, по-видимому, его принесли для загадочного лечения, Терон некоторое время стоял на пороге, привыкая к холоду и слепящему белому сиянию снега. Что-то ему не нравилось в том, что происходило. И дело было не в исчезновении Тамлена, не в явившемся в лагерь шемлене, который, по утверждениям Мерриль, долго тащил охотника откуда-то без разрешения, и даже не в странно-возбужденном поведении самой ученицы-магини. Что-то было в нем, Тероне, что-то враждебное будто бы поселилось в нем и, пользуясь тем, что его не было видно и слышно, разрасталось внутри – стремительно и неуклонно. Это что-то отзывалось слабостью в коленях, дрожании рук и вкрадчивой тошноте, подступавшей к самому горлу. Все чутье его говорило о большой беде, но определить ее сам он не умел. И потому изо всех сил спешил к разговору с Хранительницей.
... Идти через лагерь было сущим мучением. Всегда любивший поболтать с сородичами Терон теперь вынужден был отвечать всем и каждому, кто пытался обратиться к нему с сочувствием по поводу его тяжелой потери, и это раздражило и без того тяжелое настроение ничего не понимающего охотника до крайности. Впервые в жизни он постарался остаться незамеченным – не в лесу, где можно было наткнуться на подлого или вооруженного шемлена, а среди своих же сородичей. Терон переживал и маялся. Он не понимал, что произошло тогда в странном зале у реки, и ни от кого не мог получить внятного ответа, куда делся его товарищ, и как он сам вернулся в лагерь. Все, что ему смогли сообщить – к сородичам его принес Серый Страж, который сам был едва жив. Но как человек, пусть и Страж, смог найти дорогу в их хорошо укрытый лагерь, и как пропустило его защитное заклятие, наложенное самой Хранительницей – оставалось загадкой для сородичей Терона, а значит, и для него самого.
Выбравшись из лагеря, охотник двинулся через заросли и, спустя какое-то время, уже выходил на знакомую ему поляну. Поляна эта была избрана Хранительницей для справления ее магических ритуалов и, как правило, редко кто-то кроме Хранительницы или ее учеников допускался сюда.
Терон замер на краю, не смея без приглашения подойти поближе. Тем более, решительный поначалу, теперь он не торопился к разговору с Маретари, опасаясь услышать для себя наихудшее. К тому же, судя по ее виду и виду стоявшего рядом с ней рослого шемлена, старой магине было сейчас не до Терона.
Появление охотника осталось незамеченным. По-видимому, выбравшие запретную поляну местом своей встречи собеседники были на самом деле очень заняты. Прислушавшись, Терон разобрал отдельные слова, и, чем больше он слышал, тем более сильное недоумение его одолевало.
Шемлен стоял к нему спиной, и потому лица он не видел. Пришелец был довольно росл для эльфа, но в среде своих он вряд ли мог бы похвастаться самым высоким ростом. Тем не менее, фигура его поневоле внушала уважение – темноволосый шем был достаточно широкоплеч и, одновременно, строен, чтобы угадать в нем воина, обладающего если и не силой быка, то проворством достаточным, для победы в схватке. Хотя, не видя его движений и походки, сказать о пришельце что-либо, как о воине, было бы сложно. Но, вне всяких сомнений, Страж, если это действительно был Серый Страж, воином должен был быть хорошим – не зря же об их Ордене ходило столько слухов и легенд.
Но теперь он занимался делом, для воина вовсе не приличествующим – он то и дело поводил плечами, щупал ткань кожи и отряхивал на бедрах черную мантию, в которую был облачен. Словно эльфийская дева, что надевает свой первый праздничный наряд, и проверяет, достаточно ли хорошо сидит на ней сшитое собственноручно платье.
– Я... благодарен тебе за подарок, почтенная Хранительница, – донеслось до охотника. – Вещь эта теплая, хотя и черна, как изнаночная шкура молодого дракона. – Однако, не сочти за неблагодарность или грубость... Быть может, найдется в лагере вашем эльф моего роста, который мог бы одолжить мне одежду проще, но – со штанами? Я еще в Круге магов все эти робы ну так уж наносился...
– Это – не обычная роба, Страж, – в голосе Маретари послышался смешок. – История ее удивительна, но дарю я ее тебе не ради истории. Она черна, как душа рыцаря, из храмовников, который ее создал, но прочна, как камень крепи цитадели, потому что на самом деле прокладка ее – из выделанной кожи молодого дракона. Оттого ни холода не познаешь ты, пока ты в ней, ни самого лютого жара.
Серый Страж с любопытством взглянул вбок, на обтянутую темной кожей дракона руку и провел по ней кончиками пальцев.
– По виду не скажешь, – пробормотал он.
– Я рассказала не обо всех свойствах этой мантии, – Хранительница обхватила себя за сухонькие плечи. – Ты ведь маг-оборотень, не так ли. Не спрашивай, откуда я узнала. Единожды обращавшемуся уже никогда не отменить, не снять звериного клейма со своей души. Не будем об этом, – она предостерегающе вскинула руку, видя, что пришлый Страж желает что-то спросить. – Тебе нужно знать одно. При обращении эта мантия сделается твоей второй кожей. Ее не нужно снимать.
Это был поистине ценный дар. Очевидно, шемлен тоже так подумал.
– Это ценный дар, – слово в слово повторил он мысли охотника. Теперь голос его звучал совсем по-другому. – Не обделяешь ли ты свой клан, Хранительница, тем, что преподносишь это мне?
Маретари покачала головой.
– В нашем клане уже долгое время не рождалось мага, способного к превращениям. Но даже если бы Творцы даровали кому-то это проклятие, ни один Хранитель не оденет магическую вещь, сделанную шемом. А этот кожаный доспех изготовил рыцарь вашей Церкви. Я... пыталась отдать этот артефакт в другие кланы. Но никто его не берет. А тебе он может пригодиться, Страж.
Последние слова, по-видимому, убедили пришлого шемлена. Спорить он перестал. Меж тем Хранительница встряхнула сухонькими руками, вызывая на них магический свет сразу четырех аур стихий.
– Я готова к тому, чтобы сделать, о чем ты меня просишь, Страж. А ты готов ли?
Тот не ответил, но, по-видимому, дал понять о своей готовности как-то иначе. Маретари кивнула.
– Помни, Страж, – спокойно проговорила она. – Ты очень долгое время не слышал Тень, и мог разучиться управляться с нею.
Пришлый глубоко вздохнул.
– Я не причиню вреда ни тебе, ни твоему клану, – он стиснул собственные кулаки, по-видимому, в большом волнении, одновременно зачем-то запрокидывая голову назад и открывая шею. – Обещаю.
Маретари шагнула к нему вплотную. Подняв руку, она словно бы поочередно коснулась пальцем чего-то, недоступного взгляду охотника.
Страж поспешно вскинул руки вверх, подхватывая тонкую полоску металла, упавшую в его ладони. А в следующий миг он припал на колено, упираясь обеими ладонями в снег.
– О, Создатель! – донеслось до Терона.
К изумлению охотника, снег вокруг пришлого шемлена мгновенно стаял, словно под воздействием сильного тепла. Несколько мгновений Страж сидел, низко опустив голову. Затем оттолкнул от себя землю, выпрямляясь. От его кистей к плечам пробежали две мгновенных струи огня и – погасли.
– Я... не знаю, как благодарить тебя, почтенная Хранительница, – хрипло произнес он, пряча что-то в складки мантии. Другой рукой он потирал горло и шею. – Если я хоть чем-то смогу...
Маретари устало усмехнулась. Посмотрев поверх плеча гостя, она встретилась глазами с Тероном и сделала ему приглашающий знак подойти.
Глава 59
Глава 59
Серый Страж обернулся и в первый миг Терону показалось, что с шемленом к нему обернулись все беды его жизни. Мигом позже он поднял взгляд на шемленское лицо и окончательно уверился в первом впечатлении.
– Здравствуй, дален, – голос Маретари звучал, как всегда – приветливо и спокойно. – Я рада видеть, что ты оправился настолько, что смог подняться. Позволь представить тебе гостя нашего клана. Это – Дайлен Амелл, маг и Серый Страж. Он принес тебя в наш лагерь, где мы с Мерриль смогли немного тебе помочь. Страж, – она обернулась к потиравшему запястья шемлену. – Это – Терон. Другие охотники зовут его Махариэлем, Остроглазым. Терон – лучший наш лучник.
Серый Страж чаяний Терона не оправдал. Вместо мужа достойного, благородного, быть может, даже, бородатого, средних лет и некой внутренней силы, какими представлял себе Стражей охотник, перед ним стоял юнец, едва ли старше его самого. С лицом и в самом деле «хорошеньким», разве что не смазливым, юнец был надменен, самоуверен и смешон – как, впрочем, и все шемлены. Даже одежда на нем была не своя – фигуру Стража облегал доспех, хранившийся в клане на протяжении нескольких десятилетий. Доспех этот был переделан из собственных лат полусумасшедшим беглым рыцарем Церкви, все добивавшимся любви одной из учениц старого Хранителя, что берег клан еще до предшественника Маретари. Рыцарь этот прожил подле клана не один год, то пропадая, то появляясь вновь, и все выжидая случая расположить к себе эльфийскую красавицу. Наконец, объявившись в последний раз, он явил неприступной магине свой дар – слияние магической сущности с доспехом тех, кто всегда шел против нее. Переделанные, обработанные лириумом латы могли бы считаться творением истинного искусства, однако, не в глазах эльфийки. Терон плохо помнил, чем закончилась эта история, но в том, что достояние клана, каким бы оно ни было, не должно было из него уходить, был уверен. В результате, он исполнился еще большего недоверия против без стеснения оглядывавшего его шемлена, будь он хоть трижды Серый Страж.
– Рад встрече, Терон Махариэль, – тем временем, заговорил шемленский юнец, который словно бы пытался сладить со своим лицом и не мог – оно все норовило расползтись в широкой улыбке, которую было не сдержать. – Признаться, когда я нес тебя сюда, я не думал...
– Как ты нашел наш лагерь, шемлен? – мрачно перебил Терон, стараясь не смотреть в сторону укоризненно сдвинувшей брови Маретари. – Он хорошо укрыт от таких, как ты. Мы долго выбирали место для зимовки. Даже охотники орлесианских вельмож и их проклятые гончие...
– Так вот, когда я нес тебя сюда, – ничуть не растерялся пришелец, которому последние слова эльфа, по-видимому, помогли перестать улыбаться, – я не надеялся, что ты останешься в живых. Рядом с тем странным зеркалом было слишком много скверны. Оно словно излучало ее. Тебе много досталось. У вас в клане хорошие целители. Я сам был болен, когда сюда пришел. Хвала Создателю – мне помогли...
– Ты не ответил про то, как нас нашел, – снова перебил Терон, глядя на собеседника уже с открытой враждебностью. – Как ты прошел через охранные заклинания?
– Ты сам указывал ему путь, дален, – вмешалась Хранительница, не желая, видимо, допускать ссоры между лучником своего клана и пришлым. – Когда Страж принес тебя, ты бредил. Заклятия пропустили нашего гостя потому, что он держал тебя на руках...
– Нес на спине, – негромко подсказал Страж, не опуская удерживаемого Тероном взгляда.
– Нес на спине, – со вздохом поправилась старая магиня. – От соприкосновения с тобой, охранное заклятие посчитало его своим.
– А как же Тамлен? – Терон упорно не желал опускать глаз первым, несмотря на то, что под насмешливым взглядом пришельца, чувствовал себя все более неловко. – Пусть он расскажет, что там произошло. У зеркала мы были вместе!
Страж, которого звали Амеллом, глубоко вздохнул.
– Я не знаю, что произошло с твоим другом, – терпеливо, как ребенку, пустился в объяснения он, и тон его голоса ярил Терона больше, чем вид самого шемлена в лагере долийцев. – Я нашел там только тебя. Погоди, – видя, что охотник вновь порывается перебить, вскинул руку он. – Дай мне закончить. То зеркало. Хранительница Маретари зовет его элувианом. Я не знаю, что оно такое. Но оно словно состояло из... из летучей скверны. Ты заразился скверной через него. И погибал, когда я нес тебя в лагерь.
– Мы с Мерриль смогли остановить распространение скверны, дален, – вмешалась старая эльфийка, глядя с сочувствием. – Но это ненадолго. С каждым часом болезнь будет становиться сильнее... пока не победит.
Терон поверил сразу, еще до того, как отзвучало последнее слово. Это многое объясняло. Внезапно на плечи словно навалилась свинцовая усталость, и только присутствие рядом ненавистного шемлена удержало охотника от того, чтобы сесть прямо в снег и отрешиться ото всего, что ждало его в грядущем.
– Мне известно, что у Стражей есть лекарство, – Меритари положила руку на плечо Терона, но смотрела при этом на пришельца. – Ты спрашивал, чем можешь отплатить мне за помощь. Прошу тебя, Страж Амелл, спаси охотника моего клана Терона от гибели. Я оттянула сколько могла распространение болезни. Но исцелить его я не в силах.
Терон и пришлый Страж встретились глазами. Впервые с момента их сближения тот, кого звали Амеллом, отвел взгляд.
– Я тоже, – имея в виду исцеление, негромко проговорил он. – Лекарство есть, но оно хранится в крепости Стражей, в Монтсиммаре. Даже если мы выйдем прямо сейчас, мы не успеем добраться до города раньше, чем... чем разрастется скверна.
Терон, до сих пор не терявший слабой надежды, горько ухмыльнулся и, уже не таясь, сел прямо в снег, уронив руки на колени.
– От вас, шемленов, никакого толка, – пробормотал он в сердцах, но без особого чувства, так как был слишком подавлен. Страж промолчал. Он принимал если не справедливость объяснения, то чувства охотника. Однако, в отличие от молодых собеседников, эльфийская магиня, похоже, не собиралась сдаваться так быстро.
– Погоди, Страж. Скажи, сколько времени есть у Терона до того, как скверна приведет к его гибели?
Охотник держал голову опущенной, поэтому он скорее угадал, чем увидел цепкий оценивающий взгляд, которым окинул его пришлый юнец. Если пришелец и удивился вопросу, виду он не подал.
– Будь он человеком, либо гномом, я бы сказал... не менее трех дней, – вдоволь помолчав, наконец, медленно проговорил шемлен, словно бы продолжая к чему-то прислушиваться. – Но эльф... Мое слово – два дня. Потом... возможно, лекарство Стражей уже не поможет. Мне... очень жаль... Терон Махариэль. Если бы я мог, я...
– Ты сможешь ему помочь, если доставишь в Монтсиммар, – Маретари сняла руку с плеча сына своего клана и твердо взглянула в глаза Стражу. – Пообещай мне, Дайлен Амелл, что ты сделаешь все возможное, чтобы спасти Терона, если я помогу добраться до вашей крепости за два дня.
Пришлый шемлен и эльфийский охотник взглянули на нее с одинаковым изумлением.
– Как это возможно? – только и спросил Амелл. Маретари нетерпеливо дернула головой.
– Пообещай, Страж.
Тот изумленно кивнул. Не было похоже, чтобы он до конца понимал, чего от него хотела Хранительница, и что было у нее на уме.
– Я обещаю. Но добраться до Монтсиммара за два дня невозможно даже на лошади!
Похоже, однако, что Терон что-то понял. В порыве чувств лучник вскочил на ноги.
– Нет, Маретари! – он сделал отвращающий жест рукой. – Не делай этого! Моя жизнь не стоит того, чтобы доверить шемленам наш секрет. Ведь это не только наша тайна, но и их тайна тоже! Я... я отказываюсь! Лучше я умру здесь, чем ехать в проклятый шемленский город и...
– Это мне решать, дален, – Маретари выдержала взгляд охотника потом твердо взглянула на пришлого гостя. – Я уверена, что Страж достаточно выдержан и благороден для того, чтобы не рассказать об увиденном, если мы о том попросим.
Заинтригованный Амелл кивнул еще раз.
– Я сохраню вашу тайну, в чем бы она ни заключалась. Но должен предупредить, – он обернулся к молодому эльфу, глядевшему на него со смятением и неприязнью. – Лекарство, которое есть у Стража, дается не просто так. Принявший его сам становится Стражем. И этого уже не отменить. Никак. Поэтому после лечения – если... Терон выживет – к клану вернуться он уже не сможет.
– Я догадывалась, – раньше, чем охотник успел вставить хоть слово, спокойно произнесла Маретари. – Но если это нужно для его спасения – я даю свое согласие.
Только что страстно намеревавшийся говорить Терон поперхнулся словами.
– Хранительница... – наконец, выдавил он из себя, чувствуя все более разраставшуюся пустоту внутри. – Ты... изгоняешь меня? Я больше не член клана?
Маретари искренне, неподдельно вздохнула.
– Дитя, мое сердце скорбит при самой мысли об этом. Но...
– Хранительница, дело касается только меня. И мне решать, как поступать в этом случае, – Терон злобно покосился на скрестившего руки на груди пришлого мага. – Идти с шемленом и жить среди шемов я не желаю. Если Творцами было предопределено мне умереть от скверны, значит, так тому и быть!
– Дитя, – Маретари покачала головой. – Будь благоразумен.
– Ты должен идти, – тот, кого звали Амеллом, перенес свой вес с ноги на ногу. Его рослая, затянутая в черное фигура, слегка покачнулась. – Потому что это касается не только тебя.
Эльф стремительно развернулся. Его страх и отчаяние, наконец, нашли свой выход.
– Не вмешивайся не в свое дело, шем, – почти яростно выкрикнул он. – Тебя это точно не касается!
– Ошибаешься, – Амелл опустил скрещенные руки и сдвинул брови. – Меня это касается, как Серого Стража. Ты пойдешь со мной, эльф. И как можно скорее.
Пальцы Терона схватили пустоту в том месте, где всегда висел его лук.
– Ты не заставишь меня силой следовать за тобой!
– Да если будет нужно, я тебя волоком потащу в Монтсиммар! – вышел из себя Дайлен, который и так по его меркам явил неблагодарному эльфу чудеса своего терпения. – Или ты предпочел бы остаться здесь и заразить скверной весь свой клан?
Похоже, затевая спор со Стражем, о таком охотник не думал. Возможность навредить сородичам сразила его сильнее известий о смертельной болезни. Маретари еще раз молча стиснула его плечо.
– Поди попрощайся с родичами, дален, – она тяжело вздохнула, снимая руку и поднимая лежавший тут же на снегу посох. – Я пока позову наших... друзей.
Сделавшийся молчаливым охотник, не глядя ни на Стража, ни на Хранительницу своего клана, и не споря более, быстро и угрюмо ушел в сторону стоянки. Маретари дернула худой щекой, поворачиваясь к гостю.
– Прости его, Страж. Он... из тех молодых, кому в бедах и лишениях нужно кого-то винить. Но твой Орден не пожалеет, если примет его. Ведь вы принимаете лучших из лучших, а Терон – словно уже родился с луком. Когда... смирится, он сделается хорошим Стражем.
Амелл склонил голову в знак того, что принимает ее слова.
– Перед посвящением в Стражи я сам был полон горечи к судьбе и очень озлоблен. Мне понятны его чувства. Однако, прости мне мое нетерпение, как ты собираешься помочь нам в столь короткий срок добраться до Монтсиммара? Отсюда конными ехать... не менее недели.
– Если знать тропы, конными можно доехать и за четыре дня, – Маретари оперлась на свой посох и от его навершья к ее рукам побежали струи зеленого тумана, словно побеги лозы. – Если на лошадях. Но ведь ездить можно не только на лошадях. Кому как не Стражам знать об этом. Ведь это именно вы когда-то летали по поднебесью на грифонах.
– С тех пор прошло не одно столетие. Грифоны вымерли. Не хочешь же ты сказать, что вам удалось найти живого?
Маретари улыбнулась и, повернувшись к лесу, дважды легонько стукнула посохом о снег. При этом зеленый туман словно стрясся с колдовского дерева и, вопреки дувшему от леса стылому ветру, устремился к темневшим деревьям.
– Они здесь, недалеко, – непонятно пояснила Хранительница. – Но им тоже нужно время, чтобы...
Из глубины леса послышался хруст. Хруст этот быстро приближался. Дайлен невольно сделал шаг назад, поднимая руки. Среди стремительно нараставшего треска валежника и ломающихся сучьев теперь можно было различить и гулкий топот, а спустя несколько мгновений на поляну перед магами выскочил огромный ослепительно белый конь.
Конь этот был воистину совершенством среди подобных ему. Огромное и мощное, каких никогда не видел раньше Амелл, тело, одновременно было изящным, словно вышедшим из-под резца древнего эльфийского мастера – когда у эльфов еще были мастера. Жесткая грива серебрилась на ярко-белой бархатистой шкуре. Большие вытянутые к концам глаза были отчего-то темно-синими, почти фиолетовыми. Но удивительнее всего в облике необычного коня были не они, а тонкий крученый рог, не длиннее половины локтя взрослого мужчины, росший из лошадиного лба.
– Клан наш до самого начала этого Мора обитал в землях Коркари в Ферелдене, – не дожидаясь вопросов пришельца, пояснила Маретари, протягивая руку и касаясь головы явившегося на ее зов зверя. Впрочем, у Дайлена даже мысленно не поворачивался язык называть зверем того, кто стоял сейчас перед ним. – Однако порождения тьмы пришли и вырезали почти всех наших эльфов. Лишь немногим удалось бежать сюда, в землю, которую когда-то даровала нашим предкам сама ваша человеческая пророчица Андрасте. Мы спрятались здесь, в ущелье между холмов, где почти нет дичи, зато и человеческих охотников не встречается тоже. Мы надеялись, что здесь мы в безопасности. Что нас не найдут. Но мы ошибались. Нас все-таки нашли.
Она улыбнулась.
– Они пришли к нам в первую же ночь. Последние из своего клана, как и мы. Они разрешили нам жить на этой земле и взамен не попросили ничего. Но бывает так, что им нужна помощь. И тогда они приходят и я и Мерриль помогаем им. Иногда помощь нужна нам. Здесь нет понятия о долге. Они просто приходят тогда, когда они нужны.
Глаза двух пришельцев встретились. Дайлен ощутил прикосновение к своему разуму – без запрашивания разрешения и без сомнений в таком праве. Белоснежный конь пытался соприкоснуться с ним так, словно по-другому не могло быть. Решать, впускать ли его, нужно было теперь, в сей же момент.
Неслышно вздохнув, Амелл усмирил силу крови, что препятствовала вторжению – и тут же растворился в чужих сине-фиолетовых глазах. На несколько мгновений мир вокруг померк, виски словно сдавило невидимыми обручами и – отпустило. Схватившись за голову, Дайлен некоторое время пережидал последствия отзвуков тонкой песни в ушах – невнятной и, одновременно, чарующей. Белый конь спокойно переступил огромными – гораздо больше обычных – копытами по снегу. Потом обернулся к Маретари.
– Это вожак племени единорогов, давних союзников и последнего наследия павшего Арлатана, – голос Маретари посуровел. – Он обязался доставить тебя, Страж, и сына моего клана Терона Махариэля в человеческий город Монтсиммар за два восхода. Но ты должен пообещать, что никому не откроешь его тайны и приложишь все усилия к тому, что после исполнения им обещания он сможет уйти и никто не задержит его.
Взгляды гостей клана эльфов снова встретились. И, как и в прошлый раз, они поняли друг друга без слов.
Глава 60
Глава 60
Старший Страж и первый секретарь Стража-Командора Герод Карон отошел от узкого окна и, вернувшись к Командорскому столу, со вздохом опустился в кресло. Долгий зимний день уже клонился к закату, но город не думал ложиться спать. День последнего солнцестояния, издревле празднуемый в Монтсиммаре с большим размахом, не был обойден вниманием горожан и в этом году, несмотря на все чаще доходившие сообщения о Море, начавшемся в землях соседнего Ферелдена. Даже из Крепости были видны мелькавшие огни факельных шествий и взрывы цветных фонариков, слышались звуки музыки, песен и доносились дымы, мешавшие в себе запахи серы от хлопушек и пряный дух жареного мяса. Город гулял и праздновал, но настроение заместителя уехавшего в Вал Руайо Стража-Командора было далеким от праздного.
Пятый Мор, в начало которого не верил никто, кроме самих Стражей, зимой притих, словно затаившийся зверь, но никто из слышавших проснувшегося дракона не верил в его миролюбие. Уртемиэль что-то затевал – настолько темное, что сам до конца не мог понять своих замыслов, а через это – и отчаянно слушавшие его в своих снах Стражи. Положение ухудшало то, что собирать силы и идти навстречу Мору не было никакой возможности, поскольку не было возможности проверить состояние дел в Ферелдене, ровно как и просто направить туда разведчиков. После мутной истории с внезапной смертью лояльного к делу Стражей короля Ферелдена, по приказу королевского регента отрядам из Орлея категорически запрещался въезд в Ферелден и императрица Селина, во избежание ненужного ей сейчас конфликта, вынуждена была поддержать этот запрет. И, хотя Орден Стражей не подчинялся даже действующей императорской власти, нарушение приказа было крайне нежелательным. Зная об этом, Страж-Командор дневал и ночевал в императорском дворце Вал Руайо, пытаясь воздействовать на Селину с тем, чтобы найти разумные рычаги влияния на резко и небезосновательно настроенного против помощи из Орлея ферелденского регента Логейна, но пока безрезультатно.
Распахнувшаяся дверь отвлекла заместителя отсутствовавшего Командора от дальнейшего погружения в мрачные мысли. В кабинет быстро вошла стройная узкобедрая эльфийка с очень длинной талией. Решительно прошествовав к заложенному бумажными стопками столу, она коротко кивнула.
– Старший Страж. Вернулся отряд Страуда.
Карон, отрешенно пропускавший через ладонь ворох пустых кожаных папок, в изумлении поднял светлые брови.
– Отряд Страуда? Так внезапно? Они должны были вернуться не раньше, чем через три недели.
– Только что въехали в ворота. Страуд просил передать – с ними раненый претендент. Он болен скверной. Может умереть с минуты на минуту.
Тут уж действительно появился повод для настоящего изумления.
– Оскверненный претендент? Страуд хорошо знает правила. Что заставило его притащить осквернённого претендента – сюда?
Эльфийка пожала плечами.
– Я не успела расспросить, Старший Страж. Страуд просил подготовить все для посвящения – как можно скорее. Мне нужно твое подтверждение.
После мгновенного размышления, Карон медленно кивнул.
– Начинайте подготовку. Страуд не из тех, кто поддается минутным порывам и делает что-то просто так. Если он прервал свою миссию и вернулся с претендентом – значит, на то были веские причины. Где они сейчас?
Эльфийка мотнула головой назад.
– Должно быть, все еще возле ворот. Раненого нужно нести прямо к месту посвящения. Или, если нет, то тогда сразу на костер. Даже вашу Преподобную позвать не успеем.
Заместитель Командора глубоко вдохнул.
– Готовьте все для посвящения, Сидона, – еще раз напомнил он, поднимаясь из-за стола. – Я пойду к воротам. Проверю лично этого... претендента.
Спустившись во двор, заместитель Командора досадливо поморщился на начавший снова падать снег и поднял ворот куртки. Зима постепенно шла на убыль, но так просто сдавать позиций не торопилась. Герод Карон поставил у входа взятый из приемного покоя светильник на длинной металлической ножке и направился в сторону ворот, где пришлые и встретившие их в Крепости Стражи продолжали разгружать фургоны так заранее вернувшейся экспедиции.
Тем не менее, проверять здесь оказалось особо нечего. На низкой крытой повозке, в которой Стражи перевозили провиант, действительно лежал высокий юноша, по возрасту едва ли могущий называться мужем. Он был укрыт двумя плащами почти до подбородка, но его угадывавшееся под отороченной мехом тканью тело казалось сильным и крепким, каким и должно быть у воина-Стража. Судя по наморщенному лбу и зажмуренным глазам, юноша оставался в сознании. Он плотно стискивал губы, видимо, чтобы не стонать. Карон, играя желваками, оценивающе рассматривал пятна скверны на его лице, руках, и видимой коже шеи. Они были глубокими и черными. Опытный с подобным Страж мог убедиться, что дежурная эльфийка не преувеличила. Болезнь у претендента действительно вошла в последнюю стадию и нить его жизни могла оборваться в любой миг.
Командир экспедиции на Глубинные Тропы Страуд был тут же. Он отдавал распоряжения, временами нервно дергая себя за усы и покусывая их кончики, что было признаком немалого волнения. Заметив подошедшего, усатый Страж коротко склонился перед заместителем Командора, как того требовала субординация.
– Может, объяснишь..? – не здороваясь, Карон кивнул в сторону жевавшего губы по-прежнему не открывавшего глаз претендента, который, по-видимому, сильно страдал от жгущей его скверны. – Где вы его встретили? И почему просто не прервали мучений? Он не пройдет посвящение в таком состоянии, это тебе известно не хуже меня. Только переведем на него зелье Стражей.
