Текст книги "Зимняя война 1939-1940. Политическая история"

Автор книги: Александр Чубарьян

Соавторы: Олли Вехвиляйнен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 36 страниц)

32 Helsingin Sanomat. 1939. 28.11.

33 РГАВМФ. Ф. Р-92. оп. 2. Д. 521. Л. 1.

34 РГВА. Ф. 37977. Оп. 1. Д. 261. Л. 270, 271. Переговоры по телеграфу между оперативными дежурными Генштаба и штаба ЛВО 26.11.1939 г.

35 Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории. Ф. 77. Оп. 3. Д. 163. Л. 312. Отрывочные заметки, сделанные А. Ждановым. (Далее: РЦХИДНИ).

36 Маннинен О. Выстрелы были // Родина. 1995. № 12. С. 57.

37 РГВА. Ф. 25888. Оп. 11. Д. 17. Л. 280. Телеграмма начальника штаба ЛВО Н.Е. Чибисова командующим 7, 8, 9 и 14-й армий 27.11.1939 г.

38 Внешняя политика СССР: Сб. документов. М., 1946. Т. 4. С. 463–464.

39 Там же. С. 465.

40 Там же; АВП РФ. Ф. 06. Оп. 1. Д. 188. Л. 19.

41 АВП РФ. Ф. 06. Оп. 1. П. 18. Д. 188. Л. 26. В.М. Молотов – A.C. Ирье-Коскинену. 28.11.1939 г.; Зимняя война // Междунар. жизнь. 1989. № 12. С. 216.

42 Hokkanen K. Kyosti Kallio. Porvoo etc., 1986. Osa 2. S. 281.

43 АВП РФ. Ф.06. On. 1. П. 18. Д. 184. Л. 16. Из дневника В.П. Потемкина 29.11.1939. г.; Зимняя война. С. 217.

44 Донгаров А.Г. Предъявлялся ли Финляндии ультиматум? // Воен. – ист. журн. 1990. № 3. С. 46.

45 Армия страны социализма. М., 1940. С. 18.

46 РГАВМФ. Ф. Р.-1529. Оп. 1. Д. 68. Л. 36.

47 Pakaslahti A. Talvisodan poliittinen naytelma. Porvoo; Hels., 1970. S. 188.

48 Горькое Ю.А. Указ. соч. С. 244.

ВОЙНА И ПОЛИТИКА

ПЕРВЫЙ ПЕРИОД БОЕВ

© О. Маннинен

Предварительное планирование

Началу агрессии всегда предшествует политическое решение, принятие которого зависит от ряда факторов, включая боеготовность войск, соотношение сил, наличие или отсутствие союзника, обстановку на границах своего государства.

Для Финляндии Советский Союз представлялся единственным вероятным противником. Однако в картине грядущей войны важное место занимал вопрос о том, будет ли СССР одновременно находиться в состоянии войны и с другими странами. Для Советского Союза существовала угроза и на других границах. Поэтому внешнеполитический фактор являлся определяющим при планировании войны, постановке ее целей, а также выбора времени нанесения ударов, их силы, т. е. при решении задач оперативного характера.

В Финляндии с начала 20-х годов война на других направлениях не предусматривалась. Стремление Швеции присоединить Аландские острова при системе мира, сложившейся после первой мировой войны, и противодействии Лиги наций не имело перспектив¹. План обороны Финляндии основывался на представлении, что в случае нападения Советского Союза главным направлением будет Карельский перешеек. Его разветвленная водная система позволяла исходить из того, что наступление противника будет вестись на узких участках. Задача заключалась в том, чтобы остановить неприятеля на линии, где озерная зона и р. Вуокса в центральной части перешейка могут затруднить наступление противника и ограничить возможности его действий. На этой линии была создана главная полоса обороны. К началу зимней войны там построили и завершили оборудование 101 бронированного оборонительного укрепления. Эту главную полосу обороны стали называть «линией Маннергейма». Для сравнения укажем, что лишь несколько более протяженная и часто упоминаемая французская «линия Мажино» на границе с Германией насчитывала 5 800 бетонированных огневых точек².

В Финляндии в 1939 г. сохраняли силу два плана обороны: ВК (Венаян кескитюс – российское сосредоточение) 1 и 2. Из них ВК-2 был явно более пассивным, поскольку предполагал ведение боевых действий лишь в пределах Финляндии. ВК-1 базировался на том, что на одном из флангов в театр сражений войдет часть территории Советского Союза. Предусматривался захват района Реболы – Поросозеро, продвижение к востоку от границы и северо-восточнее Ладожского озера, а в направлении Салла намечалось партизанская война на территории западнее Мурманской железной дороги. Финляндский замысел основывался на стремлении к достижению успеха преимущественно за счет активной борьбы, что подтверждал и общеевропейский опыт. Вместе с тем в конце 30-х годов больше внимания стало уделяться вероятному развитию оборонительных боев на территории Финляндии. Основой всех приготовлений являлся план ВК-2. При этом учитывалось, что у Финляндии имелась возможность усилить свои войска на перешейке, сдержать противника и выиграть время для сосредоточения и развертывания основных сил. В начале октября, в связи с мобилизацией, войскам была дана установка руководствоваться только оборонительной альтернативой³.

В мирное время в Финляндии наряду с генеральным штабом действовал Совет обороны, который готовил на случай войны необходимые решения. С началом войны главнокомандующим вооруженными силами Финляндии был назначен председатель Совета обороны маршал К. Маннергейм (в мирных условиях эту функцию выполнял президент республики). В ходе проведения мобилизации командующий вооруженными силами мирного времени генерал-лейтенант X. Эстерман стал командующим дислоцированной на Карельском перешейке Армией перешейка⁴.

Общие направления, касавшиеся планов Советского Союза, утверждались правительством страны, Советом Народных Комиссаров по представлению Генерального штаба. Конкретно вопросами обороны занимался Комитет обороны при СНК, председателем которого был глава правительства В.М. Молотов. Красной Армией руководил Главный военный совет РККА (народный комиссар обороны К.Е. Ворошилов), а Красным Флотом – Главный военный совет ВМФ (народный комиссар Н.Г. Кузнецов). Системой предусматривалось, что Центральный Комитет ВКП(б) и его политбюро утверждали важнейшие решения. Оперативное планирование осуществлял Генеральный штаб, начальником которого был командарм 1-го ранга Б.М. Шапошников. Начальником Главного военно-морского штаба являлся флагман флота 2-го ранга Л.М. Галлер⁵.

В 30-х годах, особенно к их исходу, представление Советского Союза о противнике оставалось неизменным. При разработке оперативного плана 1939 г. исходили из предположения, что на Советский Союз нападут одновременно на западе Германия и Польша (допускалось и участие итальянских морских сил), а на востоке – Япония. Считалось, что Эстония, Латвия, Румыния, Болгария, Турция, а также Финляндия вступят в войну, даже если операции Красной Армии и Красного Флота их не затронут.

Маршал М.Н. Тухачевский в пространных воспоминаниях, написанных в 1937 г., придерживался взгляда, что с возникновением войны Советскому Союзу надо прежде всего овладеть Эстонией, Латвией и Литвой и, кроме того, выдвинуться в Польшу. Для военно-морских сил следовало построить линкоры и приобрести для них базы (Таллинн, Рига, Виндава, Либава). Это, надо полагать, определило позицию Сталина в сентябре 1939 г., когда вспыхнула вторая мировая война. Вместе с тем Финляндия рассматривалась отдельно от центрально-европейских событий и для нее поэтому потребовался особый план.

Поначалу в Советском Союзе вообще не верили, что Финляндия сможет предпринять нападение. Численность ее населения составляла всего 3 млн. 650 тыс. человек, что было немного больше, чем жителей в Ленинграде, и она не могла помышлять о несоизмеримо крупных для нее наступательных действиях. Тем не менее в условиях нараставшей угрозы мировой войны советское руководство принимало все же во внимание, что и финляндское направление может быть использовано в случае агрессии против Советского Союзаб.

Согласно воспоминаниям К.А. Мерецкова, который в то время командовал Ленинградским военным округом, Сталин в конце июня 1939 г. обрисовал обстановку следующим образом: "Германия готова ринуться на своих соседей в любую сторону, в том числе на Польшу и СССР. Финляндия легко может стать плацдармом антисоветских действий для каждой из двух главных буржуазно-империалистических группировок – немецкой и англо-франко-американской. Не исключено, что они вообще начнут сговариваться о совместном выступлении против СССР. А Финляндия может оказаться здесь разменной монетой в чужой игре, превратившись в науськиваемого на нас застрельщика большой войны". Некоторые документы свидетельствуют об имевшихся у советского руководства подозрениях в том, что правительство Финляндии проявит готовность воспользоваться неблагоприятной для Советского Союза обстановкой, "если Япония нападет на СССР или будет предпринята объединенная интервенция против СССР". В Москве придерживались мнения, что финской армии придется действовать только лишь как армии прикрытия, важнейшей задачей которой явится обеспечение беспрепятственного стратегического сосредоточения и развертывания войск вторжения на территорию Советского Союза с целью овладения прежде всего Ленинградом. Вместе с тем, как отмечалось выше, Ленинградскому военному округу в 1939 г. указывалось, что вступление Финляндии в войну может произойти лишь в невыгодной для Советского Союза ситуации. Финнов несколько раз предупреждали, что Советский Союз не станет ожидать у финляндской границы прихода интервенционистских войск⁷.

Реалистически оценивая военную обстановку, финны полагали, что Советский Союз сможет держать на финском направлении лишь небольшую часть своих вооруженных сил (чтобы противостоять попыткам соучастия Финляндии в войне)⁸. Из распоряжений, направленных в 30-е годы Ленинградскому военному округу, можно заключить, что в случае войны предусматривалось достичь Хельсинки в течение трех недель. Главный удар планировалось нанести на Карельском перешейке через Выборг на Хямеенлинна и Хельсинки. От северного побережья Ладожского озера намечалось наступление через Сортавала и Миккели к Раума. Небольшие силы выделялись для выполнения весьма масштабной задачи – продвижения в направлении Пиексямяки и Оулу⁹.

Стратегическое положение Аландских островов, как замка на входе в Ботнический залив, было хорошо известно еще с первой мировой войны. С началом второй мировой войны западные державы не имели возможности их оккупировать, а германские военно-морские силы, как считалось, были неспособны осуществить высадку крупного десанта. В Советском Союзе, однако, не исключали, что Германия сможет использовать в своих целях территорию Финляндии, особенно ее южное побережье, а также Аландские острова¹⁰.

Летом 1939 г. Советский Союз на переговорах с Англией и Францией выдвигал идею захвата баз для прикрытия входа в Финский залив, в частности, Аландских островов. Она могла быть осуществлена в критической ситуации без согласия на то Финляндии и Эстонии. Однако взаимопонимания между великими державами достигнуть не удалось.

Советскими военно-морскими планами 30-х годов действия против Аландских островов не предусматривались, так же как и внезапное нападение на них из Кронштадта силами Балтийского флота. Тем не менее в политическом отношении Москва добилась отказа Швеции от эвентуального соглашения с Финляндией об обороне Аландского архипелага. Оперативные планы Балтийского флота ограничивались овладением некоторых островов в Финском заливе. В районе о-ва Суурсаари имелось в виду установить минные поля для прикрытия проходов со стороны Финляндии. Затем, в ноябре 1939 г., готовился захват с моря п-ова Ханко в ходе наступления сухопутных войск в глубь Финляндии¹¹.

2 августа 1939 г. Балтийский флот получил от наркома Военно-Морского Флота директиву, согласно которой в военных планах необходимо было предусмотреть: 1. Уничтожение финского, эстонского и латвийского флотов. 2. Овладение о-ми Суурсаари, Большим и Малым Тютярсаари, Лавансаари и Сейскари. 3. Воспрепятствование проникновению немцев (силами подводных лодок) к Турку, Аландскому архипелагу, Хельсинки и Таллинну. Что касается островов восточной части Финского залива, то захват их мог быть осуществлен в случае нарушения Финляндией нейтралитета или если советское правительство не примет его во внимание. Подобное решение Советский Союз предлагал западным державам летом 1939 г. в Москве, имея в виду устье Финского залива¹².

План Мерецкова

A.M. Василевский бывший начальником отделения оперативной подготовки Генерального штаба, рассказывает, что летом 1939 г. Главный военный совет рассмотрел подготовку советских вооруженных сил на финляндском направлении, поскольку «международное положение было тревожным» и это было необходимо в канун второй мировой войны. Генеральный штаб предложил разработанный ранее и одобренный Ворошиловым конкретный план. Его основные идеи и содержание представил Шапошников. Исходя, в частности, из того, что Финляндия, возможно, получит помощь от великих держав, он считал осуществление контрудара по Финляндии не простым делом, которое повлечет за собой «не менее нескольких месяцев напряженной и трудной войны». Надо иметь в виду, что Шапошников сам был в 1935–1937 гг. командующим Ленинградским военным округом. На заседании Главного военного совета он подчеркивал, что боевые действия требуется проводить предельно быстро и с привлечением немалых сил, ибо в противном случае в результате серьезной поддержки Финляндии извне конфликт затянется.

Сталин возразил Шапошникову: "Вы требуете столь значительных сил и средств для разрешения дела с такой страной, как Финляндия. Нет необходимости в таком количестве".

Советское политическое и военное руководство не ожидало, что Финляндия окажет серьезное противодействие. Это объяснялось отчасти его самоуверенностью: считалось, что вооружение финской армии старое, доставшееся от царской армии, что в войсках наблюдается дезертирство, что борьба с Красной Армией станет непосильной задачей; кроме того, рабочие и беднейшее крестьянство проявляют скрытое недовольство политикой правительства, требуют оздоровления отношений с Советским Союзом и угрожают расправиться с теми, кто проводит враждебную политику по отношению к СССР¹³.

Главный военный совет не принял плана Шапошникова и отдал распоряжение разработать новый вариант плана командующему Ленинградским военным округом Мерецкову. Вместе с тем было решено провести осенью в округе под его руководством военные учения.

Мерецков, согласно его мемуарам, в конце июня 1939 г. получил от Сталина задание подготовить докладную записку с вариантами "контрудара" по Финляндии из районов Мурманска и Ленинграда. За указанное время – в течение 2–3 недель – Мерецков составил записку и во второй половине июля получил на нее критический отзыв Сталина и Ворошилова. Они требовали, чтобы продолжительность наступления не превышала двух недель, и обещали выделить для этого дополнительные силы, находящиеся вне пределов Ленинградского военного округа. Мерецков получил указание быть готовым в начале осени представить новый план проведения оборонительных мероприятий¹⁴.

Развернулась конкретная работа в войсках. Управление тыла Красной Армии распорядилось 15 июля создать в Ленинградском военном округе до 25 августа пункты питания на основных железнодорожных магистралях, ведущих к Ленинграду, Мурманску и Архангельску, для прибывающих в этот округ войск и до 28 августа – базы снабжения в Вологде, Тихвине и Дно¹⁵.

Мерецков в воспоминаниях не раскрывает основного содержания военного плана. Следуя мемуарной литературе, мы можем лишь высказать предположение, что, поскольку Шапошников находился в отпуске на Черном море до начала зимней войны, то Мерецков, вероятно, и должен был "нести ответственность" за неудачи на фронте.

До похода на Польшу, т. е. до 17 сентября, Советский Союз осуществлял военные приготовления, посылая войска и на другие направления, в том числе к границам Балтии и Финляндии. Вблизи побережья Северного Ледовитого океана сосредоточение войск у границы с Финляндией началось 3 сентября. Вскоре была создана (на основе приказа от 10 сентября 1939 г.) Мурманская оперативная группа, в задачу которой входило воспрепятствовать наступлению с запада на район Полярное-Мурманск-Кандалакша, оборонять Кольский полуостров с севера и запада, а также от высадки десантов. Войска на Карельском перешейке также готовились к войне¹⁶. В планах военного совета Ленинградского военного округа по созданию основной группировки войск на границе с Финляндией во второй половине сентября произошли существенные изменения. Ее решили усилить. К имевшимся четырем дивизиям добавлялись еще три, штабы 8-й армии и армейского корпуса. Общее руководство войсками на перешейке возлагалось на штаб 7-й армии, который находился в то время на границе с Латвией.

Усиление 8-й армии означало вместе с тем, что для наступления было добавлено еще одно направление. Прежде на ухтинско-ребольском направлении предусматривалась только лишь оборона. Теперь размещение дополнительных сил подразумевало наступление на каяно-нурмеском участке, а также поддержку основных сил в наступлении южнее Видлицы. Тем самым укреплялась идея нанесения удара с востока в тыл главных сил Финляндии. Тем не менее успех и этого плана зависел от развития обстановки в Прибалтике и в Европе в целом. Первоначально предусматривалось развернуть подготовку к военным действиям против Финляндии в конце октября-ноября. Во второй половине сентября этот срок отодвинули на ноябрь¹⁷.

Сосредоточение войск

Концентрация войск на Карельском перешейке развернулась с октября, т. е. с окончанием переговоров с прибалтийскими государствами, результатами которых Советский Союз был удовлетворен, и их началом с Финляндией. В то же самое время в Финляндии приступили к мобилизации. Это время формально считается началом финляндской операции. 8 октября в 18.30 войска Ленинградского военного округа получили боевой приказ № 1: закончить сосредоточение на Карельском перешейке у границы к утру 10 октября. На перешеек была направлена крупнокалиберная артиллерия и три танковые бригады, а к финляндской границе – дополнительные войска.

Решающие приготовления к наступлению на финляндском направлении развернулись в последнюю неделю октября. С прибытием подкрепления в расположении основной группировки войск также произошли изменения. 24 октября был отдан приказ трем дивизиям переместиться в Восточную Карелию в подчинение 8-й армии, а трем дивизиям следовать на Карельский перешеек. Органы связи военного округа, которые являлись важным средством обеспечения наступления, были мобилизованы на основе приказа, отданного 29 октября. И в соответствии с ним, в частности, 8-я армия издала 2 ноября свое распоряжение, в котором определялось будущее место дислокации ее штаба в Поймала – на финской стороне¹⁹.

В докладе Мерецкова об инспекционной проверке боевой подготовки в 8-й армии (28 октября – 4 ноября 1939 г.) отмечено, что лишь несколько дней не было использовано войсками для освоения новых (т. е. характерных для финляндского направления) условий боевых действий. Вместе с тем предлагалось заблаговременно готовить дорожные указатели с названием населенных пунктов на русском языке²⁰.

В составленном для Генерального штаба 29 октября военным советом Ленинградского военного округа плане "разгрома сухопутных и морских сил финской армии" основное внимание уделялось прорыву финской обороны: "… Наши войска вторгаются на территорию Финляндии на всех направлениях с целью растащить группировку сил противника и во взаимодействии с авиацией нанести решительное поражение финской армии". На Карельском перешейке намечалось "разбить части прикрытия, овладеть укрепленным финским районом на Карперешейке и, развивая наступление в северо-западном направлении во взаимодействии с войсками видлицкого направления, разгромить главную группировку войск противника в районе Сортавала, Виипури, Кякисалми (Кексгольм) и овладеть районом Хиитола, Иматра, Виипури. По выполнении этой задачи быть готовым к дальнейшим действиям в глубь страны". В плане допускалась возможность, что из Швеции могут направить в помощь Финляндии 2–3 дивизии и по большей мере 100 самолетов.

В плане главный упор делался на массированный первый удар крупными силами и разгром противника в течение двух-трех недель. Предусматривалось завершить операцию за 10–15 суток: на перешейке за 8-10 и в Центральной Финляндии за 15 при среднем темпе продвижения войск 10–12 км в сутки. В указании, данном 29 ноября командному составу Ленинградского военного округа, ставилась цель (по-видимому, для поднятия духа) еще более сократить сроки – Выборгом овладеть в течение четырех дней, а в Хельсинки войти к исходу двух недель²¹.

План ЛВО, во всяком случае его главное содержание, по-видимому, был одобрен, поскольку он явился руководством к действиям. Вместе с тем надо иметь в виду, что начальник Генерального штаба Шапошников предостерегал членов Главного военного совета от излишнего оптимизма. По имеющимся сведениям именно поэтому его отправили в продолжительный отпуск в Сочи. Все же 1 декабря Шапошников находился уже в Москве и отдавал распоряжения Ленинградскому военному округу²².

После того как Генеральный штаб рассмотрел план ПВО, округ в начале ноября получил еще две новые дивизии (52-ю из Белоруссии и 44-ю из Киевского военного округа) для выдвижения к границе с Финляндией. Они были дислоцированы в Мурманске и на кухмониеменском направлении. Такое пополнение означало наращивание сил на севере более чем на одну четверть.

11-15 ноября народный комиссар обороны Ворошилов распорядился привести войска ЛВО в боевую готовность, поскольку решение начать наступление 30 ноября уже было принято. 15 ноября Ворошилов приказал военному совету округа завершить 17 ноября сосредоточение войск и обеспечить совместно с Балтийским и Северным флотами готовность к наступлению, "целью которого является разгром в короткое время противостоящих сухопутных и морских сил противника". Военный совет округа должен был до 20 ноября представить "план действий". В то же время из советских финнов и карел формировался армейский корпус, который должен был образовать армию правительства Куусинена²³.

В указаниях политического управления Ленинградского военного округа (23 ноября) отмечалось, что "мы идем не как завоеватели, а как друзья финского народа… Красная Армия поддерживает финский народ, который выступает за дружбу с Советским Союзом… Победа над противником должна быть достигнута малой кровью"²⁴.

Финны сгруппировались для обороны в октябре 1939 г. во время осенних маневров. К началу войны у них имелось десять пехотных дивизий, из них на фронте восемь – 4, 5, 6 (позднее 3), 8, 10 (7), 11 (2), 12 и 13-я; четыре пехотные бригады (1, 2, 3 и 4-я), один отдельный пехотный полк, 31 батальон, а также кавалерийская бригада. Кроме того, в тылу формировались из необученного населения три резервные дивизии – 21, 22 и 23-я, из которых 22-я дивизия была, однако, скоро упразднена из-за отсутствия личного состава.

Под ружьем у финнов в начале войны находилось около 265 тыс. человек, в какой-то мере обученных было до 500 тыс. Полевых орудий насчитывалось 422, противотанковых пушек – 112, исправных танков – 26, боевых самолетов – 270. В качестве руководящего органа маршала Маннергейма стала функционировать Ставка главнокомандующего, которая 2 декабря переместилась из Хельсинки в Миккели, что с оперативной точки зрения было и удобнее и безопаснее.

На Карельском перешейке во главе с командующим войсками мирного времени генерал-лейтенантом Эстерманом находилась Армия Перешейка – два армейских корпуса: на выборгском направлении II генерала X. Эквиста и на кексгольмском направлении III генерала Э. Хейнрикса. В Армии перешейка было шесть пехотных дивизий, насчитывавших вместе с частями усиления 133 тыс. человек. Перед главной оборонительной линией располагались войска прикрытия (группы Уусикиркко, Муола, Липола и Рауту), в которых имелось 21 600 человек и 71 орудие. Они представляли собой кадровые войска армии мирного времени, усиленные за счет резервистов приграничных районов ротами пограничников, т. е. являлись в целом обученными и надежными частями.

Основываясь на отрывочных сведениях, финны полагали, что русские могут использовать на территории между Ладожским озером и Северным Ледовитым океаном только четыре дивизии. Главное их внимание было обращено к северо-восточной части Приладожья, где предполагалось сосредоточение крупных русских сил. Этот район оборонял IV армейский корпус (командир генерал Ю. Хейсканен, а затем генерал В. Хеглунд) в составе двух дивизий – 12-й на суоярвинском направлении и 13-й на направлении Салми и Уома. Севернее находились лишь отдельные батальоны и роты. Для лучшего руководства обороной обширной территории между Лиекса и Северным Ледовитым океаном был создан штаб северо-финляндской группы во главе с генералом В. Туомпо.

Наряду с указанными войсками в финскую армию входили: Аландская группа, войска береговой обороны юго-западного и южного побережья, а также главное командование резерва (две дивизии – 6-я в Луумяки и 9-я в Оулу). Когда угроза Аландским островам уменьшилась в связи с образованием на море ледяного покрова, отсюда на Перешеек был передислоцирован полк резервных войск. На самом архипелаге остался ослабленный батальон и немного береговой артиллерии²⁵.

Реальность оказалась совсем иной, чем ожидали финны. Советский Союз направил по каждой из дорог, ведущих к западной границе Финляндии, по одной дивизии. Наступление началось неожиданно на всех основных направлениях, и финские войска оказались вынужденными отходить на далекое расстояние – 80-100 км.

Ленинградский военный округ (командующий командарм 2-го ранга К.А. Мерецков, член военного совета A.A. Жданов и начальник штаба командарм 2-го ранга И.В. Смородинов) занимал территорию, простиравшуюся от Баренцева моря до Финского залива, имел готовую к наступлению 21 дивизию. В состав 14-й армии, дислоцировавшейся у границы в районе Петсамо, входило три дивизии, из которых одна располагалась в тылу на северном побережье Кольского полуострова; 9-й армии (Кандалакшское, ухтинское и ребольское направление) – четыре дивизии, из которых одна была в пути; 8-й армии (петрозаводское направление) – шесть дивизий и одна танковая бригада, и, наконец, 7-й армии (Карельский перешеек) – девять дивизий, один танковый корпус и три танковые бригады, одна дивизия находилась в резерве.

Войска, сосредоточенные у границы с Финляндией, в декабре насчитывали около 400 тыс. человек, имели 1915 орудий, 1500 танков и до 1000 боевых самолетов (без учета пограничных и тыловых войск, а также частей особого назначения). К тому же у Балтийского флота было 383 исправных боевых самолета²⁶.

Высшее командование образовало руководящий орган под традиционным наименованием "Ставка". В нее вошли Ворошилов, – главнокомандующий, Сталин, Кузнецов и Шапошников – члены²⁷.

На Балтийском флоте имелось 2 линкора, 1 крейсер, 2 лидера и 11 эсминцев, а также 29 подводных лодок. Северный флот располагал 3 эсминцами и 5 подводными лодками. У Финляндии было 2 броненосца и 5 подводных лодок. Броненосцы являлись главными объектами внимания противника на море²⁸.