Текст книги "Десантник № 1 генерал армии Маргелов"

Автор книги: Александр Маргелов

Соавторы: Василий Маргелов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 40 страниц)

Но после этого случая командир корпуса генерал Маргелов приказал выделять команду для сбора чехлов после прыжков.

Нахальный абитуриент. (Майор Буров Валентин Иванович)

Рассказывают, что в 1972 году Командующий ВДВ приехал в Рязанское ВДУ как раз во время вступительных экзаменов. На территории училища его сразу обступила толпа молодых ребят – обычно он всегда рассказывал им что-нибудь интересное.

Среди абитуриентов встречались смелые до нахальства ребята. Один из таких «смельчаков» поспорил с ребятами, что попросит у Командующего закурить папиросу «Беломор». Никто ему не поверил, но парень рискнул. Подходит и просит: – Василий Филиппович, дайте закурить.

Тот удивленно посмотрел на него, осмотрел толпу напрягшихся ребят и, усмехнувшись, достал из кармана брюк портсигар: «Угощайся!» Абитуриент взял папиросу, закурил, а генерал Маргелов и спрашивает его: «Ну что, е. на мать, может теперь и брюки с лампасами потребуешь?»

Подвези! (Майор Буров Валентин Иванович)

Курсанты Рязанского училища собрались на прыжки в лагере в Сельцах. Один из них задержался – нужно было навести порядок в роте. Ждать его не стали – догонишь! Отставать, конечно же, ему очень не хотелось. Выскочил из казармы и видит, по краю лагеря по дороге катится в сторону аэродрома «уазик». Курсант метров за семьдесят кричит с матерком: «Остановись! Обожди!» Он думал, что это машина начальника училища, а начальник, как он знал, уже был на аэродроме, руководил прыжками, значит «уазик» – пустой. Подбегает к машине, открывает заднюю дверку и, усаживаясь, кричит: «Ты что, не слышишь, е. на мать!»

А на первом сидении – генерал Маргелов, обернулся и спрашивает:

– В чем дело?

У курсанта дар речи пропал… Кое как собрался он с духом:

– Да, вот, на прыжки спешу…

Командующий ему:

– Садись в машину, е. на мать! На каком курсе? – продолжает Маргелов.

– На четвертом…»

– Скорее бы вы заканчивали, да в войска, да в войска, вашу мать! Небось, научились здесь чему-то, а войска ни хрена не умеют! БМД вам дал, а вы никак не можете их освоить!

Распустили курсантов! (Майор Буров Валентин Иванович)

Как-то приехал Командующий в Рязанское училище. Курсанты-выпускники, уже сдавшие все экзамены, переоделись в новенькую лейтенантскую форму – осталось только погоны пришить, собрались в одном месте. Подходят к нему и говорят:

– Василий Филиппович, мы уже без пяти минут офицеры, разрешите нам в столовую ходить вне строя?

– Запиши, – говорит он адъютанту, – разрешаю.

Без пяти минут офицеры просят еще:

– Василий Филиппович, разрешите нам в увольнение ходить без увольнительных записок? Купить кое-что надо к выпуску.

Он адъютанту (прапорщик у него был):

– Запиши, разрешаю.

Еще Командующего о чем-то попросили, он адъютанту приказывает записать – разрешает, мол.

И вот генерал Маргелов выступает на офицерском собрании училища обращается к преподавательскому составу:

– Что вы, б. ди, распустили курсантов?! Ни х… никаких увольнительных! В строй! Да с песней!

Свои воспоминания майор Буров закончил следующими словами: «А, вообще-то, он ничего, нравился нам, мужикам. От него-то и пошли многие крылатые десантные выражения. Хоть он и говорил иногда матом, но мат-то был особенный такой, подстроенный под десантный лад, для поднятия десантного духа. Он не ругал матом, а именно использовал для поднятия духа. И такой мат был красивый, дай Бог каждому такой иметь!»

Береты (Майор Буров Валентин Иванович)

Известно, что Командующий Маргелов «пробил» десантникам береты и тельняшки. Вначале береты были малиновые, а тельняшки – и не морские и не голубые, какие-то средние были, голубенькими они стали чуть позже.

Начало 70-х годов. Строевой смотр в Рязанском десантном училище… Начальник училища генерал Чикризов «одел» курсантов в комбинезоны, тельняшки и малиновые береты. Строевым шагом проходит одна коробка, за ней – другая. Командующий ВДВ, принимавший смотр, обращается к начальнику училища: «Ты что это мне, еб. на мать, (а микрофон включен, и все слышно) мухоморов показываешь?!»

После этого все малиновые береты были срочно заменены на голубые.

Повезло с экзаменами (Майор Буров Валентин Иванович)

Одному курсанту Рязанского десантного училища трижды повезло сдавать государственные экзамены генералу армии Маргелову. Случилось это в 1985 году, тогда генерал Маргелов курировал ВДВ, будучи генеральным инспектором Генеральной инспекции при Министре обороны.

Первый экзамен был по научному коммунизму. Курсант долго и упорно отвечал на вопросы, после чего раздался характерный хрипловатый голос Маргелова: «Лейтенант, ты не то училище заканчиваешь, тебе замполитом надо быть.»

Следующий экзамен – тактика. Практическую часть сдавали в лагере в Сельцах. После сдачи экзаменов курсанты, расслабившись, отдыхали в тенечке. Вдруг, видят, по полю несется черная «Волга». Преподаватель срочно командует им: «Построиться!» Нашему курсанту выпало выступать второй раз, заново. На сей раз – перед генералом Маргеловым. Через две минуту раздался знакомый голос:

– Лейтенант, тебя ранило!»

Курсант бодро выкрикивает:

– Продолжаю командовать взводом!»

– Дурак! Тебя в голову ранило! – слышит он в ответ.

Подлетает курсант из того же взвода и еще более молодецким голосом поддерживает товарища:

– Принимаю командование взводом на себя!

Маргелов жмет им руки, благодарит и удалятся.

На 3-м экзамене по огневой подготовке «удачливый» курсант отвечает теоретическую часть. Во время его ответа на очередной вопрос, заходит Маргелов. Увидел отвечающего и говорит: «Вы что специально подставляете его, когда я захожу?» Разворачивается, хлопает дверью и уходит.

Так завершилась сдача экзаменов по огневой подготовке 1-го взвода 2-й роты.

Ветеран ВДВ майор Буров В.И., рассказавший про этот и другие случаи, добавил в конце: «Маргелов, он и есть Маргелов. Дай Бог побольше таких генералов!»

Его не остановишь! (майор Мельков Г.Т.)

Ветеран войны и ВДВ майор в отставке Мельков Г.Т. рассказал, что слышал о генерале Маргелове во время ядерных испытаний в ходе учений в Тоцких лагерях. В учениях участвовал батальон десантников из 331-го полка. После ядерного взрыва, смотрят, по полю машина катит. Все кричат: «Стойте! Остановите машину!» А машина едет дальше. Маршал Жуков спрашивает: «Кто там едет? Кто туда поехал? Нельзя туда!» Ему докладывают, что в машине генерал Маргелов. «Ну, с ним разговаривать без толку, его х… кто остановит, пускай едет!» – с этими словами Жуков безнадежно махнул рукой.

«Даже в таких анекдотических случаях Маргелов показывал, что он – генерал, действительно генерал. И, действительно, вояка! К тому же – грамотный, все служебные инстанции прошел.»

Так вспоминают о Василии Филипповиче ветераны-десантники, прошедшие суровыми дорогами войны!

Три случая. (Генерал Орлов Г.А.)

Рассказывая генералу Орлову о Маргелове, десантник-майор вспомнил несколько эпизодов, показывающих, что десантники знали о своем Главкоме много интересных фактов, буквально вошедших в легенду о любимом генерале. Мне врезались в память несколько зарисовок из рассказанного тогда майором, что я и попытаюсь воспроизвести на страницах данного очерка.

Как опытный командир и воспитатель, генерал Маргелов огромное внимание обращал на состояние пищеблоков в войсках, их укомплектованность опытным и квалифицированным персоналом. В любой свой приезд в войска он обязательно проверял состояние солдатских столовых. Однажды, когда Василий Филиппович посетил Учебный центр Тульской дивизии, он зашел в помещение столовой, где его встречал обслуживающий персонал.

– Елки-палки, Маша! – радостно воскликнул прославленный генерал, увидев опытного организатора поварского дела и умелого кулинара, и идя ей навстречу.

– Ты все еще трудишься и продолжаешь кормить моих ребяток?! – вопрошал Командующий, заключая Машу в командирские объятья.

Оказывается эту Машу генерал Маргелов давно знал как хорошего знатока солдатской кухни, и именно он рекомендовал ее, когда под Тулой развертывался пищеблок Учебного центра.

Второй эпизод тоже был связан с приездом Главкома в Тульскую дивизию. Выслушав рапорт встречавшего его комдива, генерал Маргелов по своему обыкновению здоровался с дежурной службой и заметил, как один из прапорщиков старается не попасть ему на глаза.

– Ты что, Петрович, прячешься от меня, ну-ка выходи на свет божий, – сказал генерал.

Прапорщик приблизился как-то боком, стремясь не показывать Главкому правую сторону своего лица.

– Ты чего нос воротишь, Петрович? – заметил Командующий, – смотри прямо.

– Да зуб болит проклятый, товарищ генерал, – ответил прапорщик. – Неудобно же демонстрировать Вам раздувшуюся щеку. Вид не строевой.

– А что же ты к зубодеру не идешь? – спросил генерал.

– Записался в поликлинику, завтра поеду, – ответил Петрович.

Главком бурно прореагировал на этот факт и дал команду принять меры к развертыванию в ближайшие же дни стоматологического кабинета на базе дивизии. Команда Главкома была выполнена в срок.

Весть о таком заботливом отношении Командующего ВДВ к людям по беспроволочному телеграфу разносилась мгновенно по войскам, и авторитет генерала Маргелова рос не по дням, а по часам. Любовь к нему в войсках от мала до велика была неподдельной.

И еще один эпизод врезался мне в память из того, что так восторженно рассказывал нам майор-десантник о бывшем Главкоме ВДВ.

В войсках было широко известно, что Командующий внимательно следил за тем, чтобы постоянно совершенствовалась боевая выучка личного состава, и чтобы не было ни одного командира любого ранга и ни одного солдата, который не прыгал бы с парашютом. Он спокойно относился к периодически проводившимся смотрам в войсках, которые организовывались вышестоящими штабами Минобороны, будучи уверенным в высоком уровне боевой и политической подготовки вверенных ему войск.

И вдруг однажды ему раздался звонок из дивизии, подвергавшейся такой командирской проверке сверху. Взволнованный голос докладывал, что смотр подходит к завершению, все проходит нормально, но под угрозой общая оценка, поскольку один солдат смалодушничал и отказался совершить прыжок с парашютом.

Для Главкома это было необъяснимо. Поэтому он не стал выяснять детали и дал лишь команду задержать проверяющих до его прибытия в дивизию. Генерал немедленно вылетел на место и уже через несколько часов лично разбирался с обстоятельствами назревавшего ЧП. А именно так Василий Филиппович рассматривал отказ кого-либо от прыжка с парашютом.

Главкому показали солдата, отказавшегося прыгать. Он прошел наземную подготовку, имел по всем параметрам приличные показатели, но не смог преодолеть страх высоты. Генерал Маргелов не стал вдаваться в детали, надел парашют и вместе с солдатом пошел к самолету.

Что уж там наверху говорил генерал солдату, знает, наверное, только тот незадачливый воин-десантник, да Всевышний. Важен был результат. Вскоре от самолета, набравшего нужную высоту, отделились две фигуры, над головами которых в положенное время раскрылись купола парашютов. Приземление прошло нормально, и дивизия получила привычную положительную оценку. А Главком отбыл в Москву.

Всего три эпизода, которые мы услышали из уст майора-десантника, но они наглядно раскрывают сущность генерала Маргелова и убедительно показывают, что для него не было мелочей там, где дело касалось вверенных ему войск. Внимательное, чуткое отношение к людям в сочетании с высокой требовательностью к себе и подчиненным, с целеустремленной деловитостью и необычайно развитой ответственностью перед страной и народом по праву снискали Василию Филипповичу любовь и уважение в Воздушно-десантных войсках.

Случаи из жизни офицера Рябова. (Подполковник Рябов Геннадий Васильевич)

О незабываемом Человеке, Отце для солдата-десантника, заботливом командире, честном, способном на благородные поступки – Василии Филипповиче МАРГЕЛОВЕ.

Моя служба в Воздушно-десантных войсках началась с октября 1958 года, когда я окончив МВУС – Муромское военное училище связи (в 1963 г. переведенное в Новочеркасск), прибыл лейтенантом в Отдельный батальон связи 106-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. А первое знакомство с Василием Филипповичем Маргеловым состоялось в августе 1961 года, когда он прибыл с офицерами штаба ВДВ проверять боеготовность частей и подразделений дивизии. Нас подняли по тревоге, мы вышли в исходные районы и началась проверка.

Батальон связи вызвали на стрельбище. Кто служил в Туле, те отлично должны помнить Тесницкие лагеря, танкодром, стрельбище, полосу препятствий и другие объекты, где в летний период обучения совершенствовалась боевая подготовка десантников.

И вот мне, еще лейтенанту, но уже ожидавшему очередную звездочку, выпала «честь» начать стрельбу личным составом моего взвода радиостанций Р—115. Командир роты майор Дудов и батальона – подполковник Антипов заинструктировали меня и личный состав взвода. Грешным делом подумал, хоть бы ушли скорее и не дергали ни меня, ни солдат. И тут вижу, направляется к моему взводу генерал в сопровождении группы офицеров. Я подал команду: «Взвод! Смирно!», так как командир роты и батальона стояли спиной к подходившим. Командир батальона доложил о готовности взвода.

И здесь я впервые увидел Василия Филипповича Маргелова, как говорят, живьем. Он поздоровался со взводом, затем подошел ко мне. Я представился, он протянул руку, и когда моя ладонь утонула в его мощной и крепкой ладони, в голове у меня мелькнуло – не дай Бог попасть под его горячую руку. Спросил меня, откуда родом, сколько совершил прыжков, какое училище закончил. Я ответил на все вопросы, и тогда был задан самый каверзный вопрос: «А как будешь стрелять, ведь по твоему взводу будет дана оценка всей роте? Не боишься?» я чуть замялся, но ответил – думаю, твердо, не подведем. «Тогда действуй и не обращай на нас внимания.» И вот после таких слов, честное слово, как-то на душе стало спокойнее. Видимо, это передалось и личному составу. Все стреляли как никогда уверенно, и взвод получил за стрельбу оценку «отлично».

Я построил взвод, доложил Командующему, и он, поблагодарив взвод за отличную стрельбу, объявил всему личному составу благодарность. И, уже обращаясь к командиру роты, спросил:

– А когда он будет обмывать очередную звездочку?

– Все уже готово, – ответил ротный.

– Ну, что, тогда заранее поздравляю, смотри, не подведи.

И опять я ощутил крепкое пожатие его руки.

– Не подведу! – ответил я.

– Здесь все ясно, пошли дальше.

Я подал команду «Смирно!» Василий Филиппович по-отечески махнул рукой и пошел с офицерами к взводу, где сдавали зачеты по выполнению нормативов ПХЗ (противохимическая защита – Прим. ред.).

Эти короткие минуты общения я запомнил навсегда. Простота, человечность, отеческое отношение – многого стоят, и такое не забывается.

Вскоре я получил очередное воинское звание «старший лейтенант», а в октябре 1965 года был переведен для прохождения дальнейшей воинской службы в Москву, на УС (Узел связи) Управления Командующего ВДВ, на должность дежурного по связи.

Будучи дежурным по связи, мне приходилось ежедневно общаться с Командующим, так как из его кабинета был прямой провод к дежурному по связи.

В начале 60-х годов переговоры Командующего с командирами дивизий и частями мы обеспечивали по открытым междугородним телефонным каналам связи, методом заказа разной степени срочности, а также по закрытым телеграфным каналам. Для переговоров по телеграфу Командующий приходил на Узел связи, и телеграфистки обеспечивали ему переговоры с командирами воздушно-десантных дивизий или с другими лицами.

За шесть лет работы в должности дежурного по связи я убедился, как многогранен характер нашего Командующего, как чутко и заботливо он относился к подчиненным. Мог быть суровым и требовательным, даже жестоким, когда дело касалось разгильдяйства и халатности отдельных должностных лиц в исполнении своих обязанностей, и по отечески заботливым к солдату и офицеру. Был со мной такой случай.

Дежурный по связи заступал на дежурство на сутки. А при проведении тренировок по связи или в ходе учений, личный состав Узла связи обеспечивал работу на стационаре и ЗКП (запасной командный пункт – Прим. ред.). нагрузка при этом возрастает в два, а то и в три раза. А я простудился, температура под 39 градусов, но вторые сутки я на казарменном положении, замены нет. Сижу в своей «конуре», комнатушка два на два с половиной метра, лицо – красное, все горит. Обеспечиваю телефонный разговор Командующего с комдивом 105 вдд. Василий Филиппович узнавал нас, дежурных, по голосам, и не успевали мы произнести несколько первых слов, когда он звонил по прямому телефону, в ответ можно было сразу услышать:

– Рябов, здравствуй. Давай мне всех моих…

– С кого начать?

– С самого «теплого» (имелся в виду комдив Ферганской дивизии).

После такого короткого разговора он клал трубку. Все ясно, и я начинал заказывать всех по «междугородке». А тут я хриплю, и Командующий меня не узнал.

– Что, новенький? – спрашивает.

– Нет, это Рябов, чуть приболел, – говорю.

Обеспечил Командующему три первых переговора, сижу. И вдруг входит на Узел связи Маргелов в сопровождении начальника УС подполковника Панкова Геннадия Ивановича. Когда Командующий приходил на Узел связи, он со всеми здоровался с теми, кого встречал.

Я выскочил из своей «конуры», хриплым голосом представился ему. Он протянул мне руку и говорит:

– Так это ты так хрипишь? И рука горячая.

Поворачивается к Панкову и говорит:

– Что держишь на службе больного? Он весь горит. Нет замены – садись сам и работай. А ему дай машину и пусть едет домой лечиться. Понял?

Я пытался что-то проговорить, но он мне дал и рта открыть

– Молчать! Выполнять приказ. Немедленно в машину и домой.

Геннадий Иванович – под козырек: «Есть!»

И тут вдруг выскакивает из аппаратной Игорь Виноградов:

– Здравия желаю, товарищ Командующий!

– Ты в этом, – и показывает на аппаратуру, находящуюся в комнате дежурного по связи, – соображаешь?

– Так точно!

– Вот садись и дежурь. Видишь Рябов какой – напился и ничего не соображает! – а сам улыбается.

Так и отправил сам Командующий меня домой лечиться.

Да, за такого Человека в огонь и воду пойдешь, не задумываясь.

А вот другой пример, показывающий Василия Филипповича, его честность, порядочность и умение найти в себе мужество извиниться перед подчиненными, если он оказался не прав.

Произошло следующее.

Я получил от НС – начальника связи – генерал-майора Драпуна А.А. приказ – передать срочную информацию на Витебск, в 103-ю дивизию. Оставить рабочее место не могу – вдруг прямой звонок от Командующего. А он страшно не любил, если сразу не поднимешь трубку, когда он звонит. Стою на пороге, дергаюсь. Вижу, идет телефонистка Валя Петрова.

– Валюша, выручай, срочное поручение от Драпуна надо передать, послушай телефон, особенно слушай красный (прямой Командующего). Ясно?

А сам бегом в аппаратную, сажусь за аппарат и, вызвав дежурного по связи в Витебске, передаю приказ НС ВДВ. Закончил передачу и слышу резкий звонок «прямого». Бегом к себе, а Валентина Петрова уже кладет трубку, а глаза у нее круглые. Говорю ей, спасибо, иди, а сам поднимаю трубку «прямого» и докладываю:

– Дежурный по связи Рябов, слушаю Вас, товарищ Командующий.

А в ответ: «Что за б…. у тебя там трубку берет?». Я говорю, что это была Валентина Петрова, а я был в аппаратной. Василий Филиппович чуть задумался и говорит:

– Валя рядом?

Говорю, нет. Она ушла.

– Пойди к ней и извинись за меня!!!

Вот такой у нас был, и пока мы живы, он есть – Василий Филиппович Маргелов.

Не могу не умолчать еще об одном эпизоде моего личного общения с Василием Филипповичем Маргеловым.

Дело было зимой, мороз под двадцать градусов, с ветерком. А я в хромовых сапогах и повседневной шинели руковожу загрузкой в самолет нашей БМД-1КШ (командно-штабная боевая машина десанта – Прим. ред.) в 76 вдд.

Заместитель командира дивизии по тылу после загрузки машины в самолет решил сэкономить место в грузовом отсеке и приказал поверх станции, прямо на рамочные антенны, укладывать своё кухонное хозяйство. Я начал доказывать полковнику, что этого делать нельзя – можно повредить антенны, а результат – командир дивизии не будет обеспечен связью. Дело дошло до повышенных тонов, и мне с экипажем машины пришлось чуть ли не силой препятствовать полковнику творить это безобразие. И, вдруг, слышу голос В.Ф. Маргелова: «Полковник, если не понимаешь, так слушай, что говорит связист. Грузи свои железки на другой борт.» Полковник ретировался из нашего самолета, а Командующий говорит мне:

– Давай, сюда прыгай, совсем замерз.

А рядом с В.Ф. Маргеловым стоит его порученец В.М. Филиппов (он просил, чтобы его звали Евгений, хотя по паспорту он – Вениамин – Прим. ред.) с «дипломатом».

– Давай, накрывай, видишь, связь совсем замерзла, пора согреться.

Филиппов тут же «накрыл» импровизированный стол: на солдатское полотенце выложил банку мясной тушенки, лук, соль, бутылку водки, соленые огурцы, два стакана. Женя Филиппов (а я его знаю с 1958 года, когда он, будучи начальником станции Р—118, в звании старшего сержанта приезжал в 106-ю вдд, и мы с ним испытывали новые средства связи) разлил водку в два стакана. Василий Филиппович взял стакан:

– Ну, что, за успех, и чтоб не замерзнуть.

Чокнулись. Он «махнул», не поморщившись, а я, чуть пригубив, поставил стакан. Он так на меня посмотрел и говорит Филиппову:

– Это разве десантник? А ну, не позорь десантные войска. Что из себя «целочку» ломаешь…

Пришлось доказать, что я – десантник. Но потом держался, неизвестно за счет каких сил. Однако все, что положено было сделать, выполнил. И не замерз.

Даже в такой ситуации Василий Филиппович проявил заботу, человеческое отношение к офицеру, мгновенно оценил сложившуюся обстановку и принял правильное решение, поддержав младшего по званию.

В вышеизложенных воспоминаниях об этом уникальном и удивительном Человеке я правдиво и без преувеличений старался показать, под чьим началом мне посчастливилось служить в Воздушно-десантных войсках на протяжении семнадцати лет.

Для чего «губа» десантнику? (Гостинщиков В.Г., ветеран ВДВ, КГБ, член Союза Писателей)

Попал десантник на гарнизонную «губу», а тут Командующий в полк прибыл и приказал показать ему «штрафника». Солдатик доложил о прибытии и, вдруг набравшись храбрости, заявил: «Мне еще батька говорил, какой же солдат, если на «губе» не сидел!» А Командующий ему: «А какой же ты, к хренам, десантник, если не избежал этого!»

Кто круче?

Двое новых русских, один из которых служил ранее в ВДВ, разговорились в ресторане. Выпив от души, они стали спорить, кто из них более другой.

– Я, – хвастается первый, – был глабухом в МММ у самого Мавродия.

– А я, – гордо отвечает второй, – служил в ВДВ в войсках у самого Дяди Васи.

– А что это за войска такие? – спрашивает бывший главбух.

– Ну, блин, ты даешь, коли не знаешь, что так называются Воздушно-десантные войска.

– Подумаешь, смертник хренов, – начинает издеваться подвыпивший экс-главбух.

– Ладно, – говорит десантник (а бывших десантников просто не бывает в природе), – я, может быть и смертник, но живой. А тебе, сучара, следовало бы знать, что одно их толкований ВДВ – Вряд ли Домой Вернешься!

С этими словами ветеран-десантник выхватил покрытый позолотой наган и влепил обидчику пулю прямо в сердце. Вторую же, контрольную, в голову, как учили…

Акулина Ивановна

Офицер-десантник после приема у Командующего прибыл для продолжения службы в одну из приморских арабских стран в качестве советника. Проходит шесть месяцев. Его спрашивают:

– Иван, как же ты обходишься без женщин? Что, мужик, деньги экономишь?

– А я, – отвечает он, – выловил а прибрежных водах симпатичнейшую акулочку. Выбил ей зубы, поместил ее в свою ванну и назвал Акулиной Ивановной. Вам что, рассказывать, как она скрашивает мое одиночество?

– Ну ты, Ваня, даешь! Врешь ты все нам… Давай проверим.

– Пожалуйста, – ответил но, – пошли ко мне.

Пришли, выпили, закусили. А потом и говорят:

– Ну показывай, Иван, свою Акулину Ивановну.

Пошли в ванную, – ответил десантник.

Зашли. В ванне налита вода, а «подруги» нет.

– Где же твоя симпатия? – спрашивают гости.

Иван задумчиво чешет голову и молвит:

– Вот сука, опять пошла налево!