Текст книги "Десантник № 1 генерал армии Маргелов"

Автор книги: Александр Маргелов

Столь же оперативно и профессионально был осуществлен захват Дома правительства ЧССР. В 6 часов утра началось выдвижение к нему 2-й парашютно-десантной роты 108-го гв. парашютно-десантного полка на реквизированных автобусах и батареи Су-85. Спешившись перед зданием, первый взвод проник внутрь, перекрыл центральный вход и центральные выездные ворота. Два отделения проникли во двор и блокировали выходы с тыльной стороны. Батарея Су-85 с взводом парашютистов и взводом станковых противотанковых гранатометов СПГ-9 прикрывали подступы к зданию со стороны площади, мостов и тыла. Второй взвод, разбитый на четыре группы, быстро разоружил охрану на этажах, отключил все виды связи. В 6 часов 40 минут заместитель командира 108 гв. пдп подполковник Гордиенко, командир 2 пдр старший лейтенант Торобанов и отделение солдат вошли в зал, где заседало правительство.

Появление здесь десантников, как и в здании ЦК КПЧ, вызвало удивление.

«О.Черник встал, подошел к отдельному столику и заплакал, – сообщал В.Ф.Маргелов Министру обороны, – подполковник Гордиенко предложил всем оставаться на местах и ждать команды. Через 15 минут прибыли сотрудники КГБ и начали проводить отсев сотрудников министерств: одних – в подвал под охрану, других – в машины и на аэродром Рузине, в том числе и О.Черника.»

С семи часов на площади собралось большое число пражан. Они попытались штурмовать Дом правительства, чтобы освободить министров.

Из доклада Командующего ВДВ: «Сообразуясь с обстановкой, личный состав 2-й парашютно-десантной роты при поддержки батареи Су-85 встал плотной стеной с западной стороны дома и не допустил толпу к центральному входу, при этом приходилось применять физическую силу и угрожать применением оружия. К 20 часам толпа была рассеяна. В ночь с 21 на 22 августа рота была обстреляна одиночными выстрелами, при ответном огне выстрелы прекратились и больше не повторились.»

Всем нашим союзникам по Варшавскому Договору разрешалось применять оружие. Особенно, как вспоминают участники событий, этим правом пользовались воины ГДР и Польши. Советским солдатам применять оружие было запрещено. Командующий ВДВ генерал армии Маргелов, единственный из военачальников, взял на себя ответственность и разрешил десантникам, в случае крайней необходимости, отвечать огнем на огонь. Поэтому вновь созданное правительство ЧССР после относительной нормализации обстановки попросило в первую очередь вывести из страны десантников. К исходу дня 12 сентября все подразделения воздушно-десантных дивизий были выведены из Праги и Брно.

Генерал Маргелов перед выводом своих войск побывал в Праге. Его неприятно поразили «манечки», как он их называл, длинноволосые, полностью обнаженные молодые парни, прогуливавшиеся по городу с так же «изысканно» одетыми девицами. Но с большим удовольствием он рассказывал своим сыновьям о том, что ему сообщили из ГРУ о реакции военного руководства США и Великобритании: через час после завершения операции американцы дали действиям наших десантников оценку «отлично», англичане через несколько часов дали такую же оценку. Естественно, это были оценки военных специалистов, а не правительств этих стран. Правительства стран-подстрекателей контрреволюции, направляемые, как и в Венгрии в 1956 году, мировым сионизмом, пребывали в полном унынии. Единственное, что им оставалось, так это обливать грязью воинов стран Варшавского Договора и в первую очередь советских солдат.

Тогда, имея конкретные цели и твердое руководство в высших военных кругах, мы преподали негодяям, стремящимся к мировому господству, хорошие уроки. Складывается мнение, что американцы эти уроки усвоили прекрасно, показав себя добросовестными учениками во Вьетнаме, на Гренаде и в Панаме, в Ираке и в Афганистане. Только ведь цели у них те же – достижение мирового господства. Потому Вооруженные Силы России и в том числе ее Воздушно-десантные войска обязаны сохранять бдительность, боеготовность и боеспособность.

А как простые ребята-десантники, участники событий, относились к своей миссии? Может быть, в какой-то степени на этот вопрос ответит нехитрая песня десантников, участников событий в Чехословакии?

 
В тумане звезд уходит самолет
Обратно на предписанную базу,
А нас сюда солдатский долг ведет —
Десант на запад брошен по приказу.
А где-то между парашютных строп
Внизу горит огнями Прага,
И медленно садятся на песок
Ребята из Москвы и Волгограда.
И только там ушла с порога ночь —
По улицам шагают наши парни.
И лишь шипенье: «Убирайтесь прочь!»
Неслось из окон буржуазной псарни.
Все хорошо и можно не смотреть,
Что пишут гады на заборе.
Ах, если б можно было бы стереть
Колонной танков всю вот эту свору.
А с чердака по спинам – автомат,
И кровь течет по красному берету,
По мостовой прошел свинцовый град,
И одного парнишки больше нету…
Ну что ж теперь, ребята, больше ждать?
Нож, автомат, гранату – и в атаку!
Но есть еще приказ: «Не убивать,
Мы не фашисты, крови нам не надо…»
 

Хотя чехословацкая армия вооруженного сопротивления не оказывала, но показательно то, что тщательно спланированная и хорошо подготовленная воздушно-десантная операция была выполнена в самые сжатые сроки при высокой организованности. Личный состав показал пример мужества, стойкости и поистине железной выдержки, не поддаваясь на провокации со стороны отдельных групп местного населения.

Многие десантники за образцовое выполнение воинского долга были награждены орденами и медалями. Командующий ВДВ генерал армии Маргелов В.Ф. 26 декабря 1968 года был удостоен высшей награды СССР – ордена Ленина, правда, это совпало с его 60-летием. А в 1969 году Президентом ЧССР генералом армии Людвигом Свободой он был награжден орденом «Клемента Готвальда».

Так эффективно, решительно, быстро, необычно по замыслу и исполнению была проведена эта воздушно-десантная операция, что она заслуженно легла в копилку опыта применения войск. Еще раз было доказано, сколь мощной силой в лице ВДВ обладает государство. Эта сила надежная, хорошо оснащенная и управляемая, и поэтому необходимо многократно подумать, прежде чем ее где-то применить.

Имя Командующего Воздушно-десантными войсками генерала Маргелова после венгерских и чехословацких событий стало еще более популярным: как среди своих, так и среди врагов и «потенциальных противников». Военные атташе западных стран на всевозможных государственных приемах пытались лично поприветствовать «господина генерала армии», если им это удавалось, то они упрашивали Командующего разрешить им посещение какой-нибудь воздушно-десантной дивизии. В конце концов, Василий Филиппович стал избегать эти приемы, чем вызвал неудовольствие Министра обороны.

Один из сыновей Командующего – Василий, в 1968 году, будучи студентом МГУ, находился на языковой практике Алжире. Запомнилось ему, как за день до начала операции «Дунай» многие посольства СССР за рубежом получили информацию о предстоящих событиях. Посольствам предписывалось провести соответствующую «обработку» правительств и населения в странах пребывания. Также работавшим там советским специалистам была поставлена задача разъяснять «цели и задачи почетной интернациональной миссии советских войск в ЧССР».

Наши военные специалисты в Алжире, в частности, полагали, что эти действия могут вылиться в мировую войну. Поэтому повсюду была введена повышенная боевая готовность, были отменены все «внештатные» мероприятия, членам семей специалистов было запрещено без крайней необходимости покидать свои квартиры – во избежание возможных провокаций и т. д.

В конце сентября 1968 года в Алжир прибыли новые специалисты, которые с восхищением рассказывали об уже прошедшей операции советских войск в Чехословакии. При этом все они подчеркивали решающую роль «маргеловских орлов». Руководство группы военных специалистов военной базы, куда прибыли работать наши специалисты, специально устроило собрание, на котором все наши офицеры и переводчики были проинформированы о недавних событиях. После окончания собрания кто-то из начальства шепнул выступавшим, что среди слушателей был и сын В.Ф.Маргелова. Тогда они попросили показать им Василия. Познакомившись с ним, они искренне пожимали ему руку и от чистого сердца поздравляли с замечательной победой его отца.

В марте 1969 года языковая практика закончилась и Василий вернулся в Москву. Однако через полгода ему пришлось еще раз побывать в Алжире. – на сей раз в составе представительной делегации по линии Советского комитета ветеранов войны (СКВВ) во главе с Главным маршалом авиации Головановым Александром Евгеньевичем. В составе делегации были также представители ЦК КПСС и ВЦСПС. Для Василия это была серьезная проверка его знаний арабского языка в качестве официального переводчика делегации.

Накануне вылета молодого переводчика представили маршалу. Александр Евгеньевич был искренне рад знакомству и, пожимая руку Василию, сообщил в присутствии председателя СКВВ, что хорошо знает генерала Маргелова и высоко ценит его заслуги перед Родиной. Маршал Голованов с восхищением рассказал, как Командующий ВДВ и его гвардейцы нанесли сокрушительный удар планам империалистов в Венгрии и Чехословакии – до сих пор натовцы изучают эти операции в своих академиях!

На следующий день Василий был принят в квартире Голованова, где ему пришлось более часа рассказывать руководителю делегации об Алжире, о национально-освободительной борьбе алжирского народа против французских колонизаторов, а также о ветеранском движении, которым руководит Министерство по делам ветеранов. Александр Евгеньевич был очень доволен «лекцией».

В течение двух недель работы делегации Голованов часто рассказывал Василию о Великой Отечественной войне, о том, как он вырос из простого летчика до Главного маршала авиации. Рассказал он и о том, что Сталин бережно выращивал подающих надежды офицеров, отдавая предпочтение именно русским, к числу которых относился и хороший знакомый маршала В.Ф.Маргелов, Герой Советского Союза военного времени.

После возвращения в Москву Голованов крепко пожал Василию руку и выразил благодарность за проделанную работу. А через несколько дней. Командующий ВДВ, вернувшись со службы, сообщил сыну Василию о звонке Александра Евгеньевича, который с высокой похвалой отозвался об ответственном отношении «его» переводчика к порученному делу и выразил глубокую признательность Василию Филипповичу за хорошее воспитание сыновей. Сообщив эту весть, отец поздравил сына с успешным завершением командировки и пожелал и впредь «не сходить с дистанции», а только набирать победные очки.

Глава 8
Аналогов в мире нет!

^{Разработка концепции и роли ВДВ. БМД-1. Темп задает заказчик. Десантирование экипажей внутри БМД. Учебные центры, аэродромы и многое другое.}

Как уже упоминалось, военной теорией того времени ядерное оружие стало расцениваться как средство решительного наращивания темпов наступления войск в операциях по 60–80 километров в сутки. Для немедленного использования ядерных ударов и сохранения высоких темпов наступления считалось необходимым широкое применение воздушных десантов. В этих условиях Воздушно-десантные войска требовали решительной реорганизации, они должны были полностью соответствовать военно-стратегическим целям современной войны и отвечать военно-политическим целям государства.

Командующий как никто другой понимал это. Он говорил: «Чтобы выполнять свою роль в современных операциях надо, чтобы наши соединения и части были высокоманевренными, укрытыми броней, обладали достаточной огневой эффективностью, хорошо управляемы, способны десантироваться в любое время суток и быстро переходить к активным боевым действиям после приземления».

– Вот, по большому счету, идеал, к которому мы должны стремиться, – считал он.

Тогда, в начале 60-х, многие не понимали целей Командующего. Более того, считали их утопией. Похожего мнения придерживался и ряд начальников в Генеральном Штабе и Министерстве обороны.

Но не таков был Василий Филиппович Маргелов! Коренная реконструкция войск стала главной целью его деятельности, если не сказать смыслом дальнейшей жизни. Трудностей на этом пути было «выше крыши», как тогда говаривал Командующий.

Большинство руководителей в МО и ГШ не понимали или не хотели понять, что войскам нужна своя специальная, десантируемая по воздуху, тяжелая боевая техника, специальное вооружение, средства управления и боевого обеспечения. И, чтобы сломать сложившиеся стереотипы, пробить косность «в верхах», надо было потратить неимоверные силы, время, иметь талант убеждения.

В этих целях Командующий потребовал разработки концепции места и роли ВДВ в современных стратегических операциях на различных театрах военных действий (ТВД). Однако он не только требовал, но и лично включился в разработку теории применения десантов и, не в пример многим, защитил кандидатскую диссертацию на эту тему. Решением Совета Военной ордена Ленина Краснознаменной ордена Суворова академии им. М.В.Фрунзе Маргелову Василию Филипповичу присуждена ученая степень кандидата военных наук. Диплом кандидата наук за номером 800 выдан 4 декабря 1968 года.

Он бы защитил и докторскую – ему предлагали несколько дополнить представленную работу (ибо она значительно превосходила требования к кандидатской диссертации) и представить ее к защите. Так генерал Маргелов и сделал. Однако тогда в руководстве Минобороны не все с пониманием относились к военным ученым из войск. Они-то и вынудили министра лишить Командующего ВДВ возможности стать доктором военных наук. Маршал Гречко так прямо и попросил:

– Василий Филиппович, давай ты не будешь защищать докторскую.

– А почему? В ней отражены все наши самые передовые разработки по применению войск в современной войне, при том – с учетом их специфики…

– Понимаешь, Маргелыч (таким обращением маршал показывал свое дружеское отношение к собеседнику), ты ж посмотри на название диссертации, ведь она посвящена применению твоих войск в глобальных стратегических операциях! Нас же обвинят в том, что мы – агрессоры!

– Не надо, так не надо, – ответил Маргелов, – мне главное не ученая степень, а чтобы и наши знали, а враги боялись того, на что способны советские десантники.

Эта диссертация хранится на спецфакультете той же престижной Военной академии, где проходила защита, а слушатели могут с нею ознакомиться и самостоятельно оценить силу и глубину научной мысли генерала армии В.Ф.Маргелова.

Золотым периодом для развития Воздушно-десантных войск было время, когда Вооруженные Силы СССР возглавлял Маршал Советского Союза Гречко Андрей Антонович.

Министр любил Воздушно-десантные войска, высоко ценил Василия Филипповича и поддерживал его в основных вопросах оснащения десантников современной боевой техникой и модернизации войск.

За короткий период (7–8 лет) для войск были разработаны и запущены в производство боевая машина десанта БМД-1, бронетранспортер БТР-Д и семейство специальной боевой техники на их базе.

Были разработаны уникальные средства десантирования для этой техники: многокупольные (платформенные) и парашютно-реактивные (бесплатформенные) системы, аналогов которым не было, да и сейчас нет в других армиях. Эти средства позволили десантировать парашютным способом всю штатную технику дивизии.

Командующий ВДВ и его штаб внимательно следили за всеми новыми разработками по вооружению и технике Сухопутных войск и других видов ВС и родов войск. Наши части в первую очередь оснащались новейшими автоматами и пулеметами Калашникова, ручными гранатометами, переносными зенитными комплексами, средствами связи, инженерной и другой техникой. Повышалась огневая мощь полков и дивизий. Но до середины шестидесятых годов не был решен главный вопрос – повышение их маневренности на поле боя. А изменившийся характер операций с появлением ядерного оружия настоятельно требовал перехода от пеших действии десантников к действиям на боевых машинах.

Создание боевой машины с достаточно эффективным вооружением и способной быть десантированной парашютным способом в тыл противника стало в этот период генеральной линией деятельности Командующего.

К решению этой задачи Командующий Маргелов сумел подключить все инстанции и службы, от которых это зависело в Сухопутных войсках, Генеральном штабе, нескольких министерствах, руководство и конструкторов Волгоградского тракторного завода. Эту идею энергично поддерживал Маршал Гречко А.А., сначала как первый заместитель Министра обороны, а в дальнейшем и будучи на посту Министра.

Проведя ряд личных встреч с конструкторами на заводе и убедившись, что создание такой машины – дело реальное, В.Ф.Маргелов буквально загорелся этой идеей и, что называется, поставил на ноги штаб, Научно-технический комитет, начальников родов войск и служб, потребовал непрерывно держать в поле зрения ход работ и всемерно содействовать решению задачи по скорейшему созданию машины.

На проводимых еженедельных совещаниях в Управлении каждый начальник, получивший от Командующего конкретную задачу, докладывал, что сделано, в чем есть задержки и от кого это зависит, чтобы они были устранены.

Если у начальников служб не хватало «пробивной силы», Командующий лично выезжал в министерства и на завод и добивался положительного решения. Разумеется, его не могли удовлетворить растянувшиеся сроки изготовления первой машины на заводе; надо было проявить железную волю и настойчивость, чтобы преодолеть множество бюрократических преград в министерствах и ведомствах.

Как вспоминал Костенко Юрий Петрович, ответственный сотрудник Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам (ВПК), где он вел с 1967 по 1987 год танковую тематику, в том числе БМД-1, десантники обратились к нему с просьбой помочь создать такую боевую машину, чтобы они могли выполнять свои специфические задачи в тылу противника в отрыве от основных сил и в течение длительного времени. Исходя из опыта Великой Отечественной войны, при таких операциях десант терял до 80–85 % личного состава. Имея же качественно новые боевые средства десантники смогли бы выполнить боевую задачу с гораздо меньшими потерями, а уж если придется погибнуть, то враги заплатили бы в бою гораздо более высокую цену.

Мимо внимания десантников, конечно, не прошло появление в Сухопутных войсках боевой машины пехоты БМП—1, которая резко повышало боевую мощь и мобильность мотострелковых подразделений. В целях экономии попытались применить БМП—1 и в ВДВ. Уже в то время на вооружении Военно-транспортной авиации находился военно-транспортный самолет Ан—12Б, имевший максимальный взлетный вес 61 т, максимальную грузоподъемность 20 т, допустимый вес сбрасываемого моногруза до 10 тонн, куда входил и вес средств десантирования. БМД-1 могла десантироваться как на парашютно-платформенных средствах (ППС, весом более двух тонн), так и парашютно-реактивной системой (ПРС, весом менее тонны). Боевой вес принятой в 1966 году БМП—1 составлял 12,6 тонны, а потому Ан—12Б мог транспортировать и десантировать только одну БМП—1 и то посадочным способом. Но главное, почему она не подходила для ВДВ, это то, что ее нельзя было десантировать парашютным способом. Только при боевом весе машины до 7,5 тонн (плюс к этому 2 тонны ППС и небольшого резерва до предельного полетного веса в 10 тонн) Ан—12Б мог транспортировать и сбрасывать две такие машины за один рейс, что было крайне важно для десантников.

В 1965 году на КБ Волгоградского тракторного завода (ВгТЗ) началась разработка такой машины. На стадии опытно-конструкторской работы (ОКР) эта машина имела заводской индекс – «объект 915», после принятия на вооружение – боевая машина десанта БМД-1, но в войсковой документации ее еще долго обозначали как «объект 915». Работу начинал главный конструктор КБ ВгТЗ Гавалов Игорь Валентинович, которого вскоре сменил Шабалин Аркадий Васильевич. С обоими создателями БМД-1 у Командующего ВДВ был полный контакт и прекрасные деловые отношения.

Боевое отделение было решено брать точно такое, как в БМП—1. Опытно-конструкторская работа по боевой машине продвигалась довольно быстро. Когда подошло время сборки опытных образцов БМД-1, Гавалов позвонил на Челябинский тракторный завод (ЧТЗ), где в ту пору велось серийное производство БМП—1, и договорился, что завод в течение месяца соберет пару боевых отделений и железной дорогой отправит их к ним в Волгоград. Дело это не быстрое – надо было заказывать заранее железнодорожный транспорт, в том числе «теплушку» с военизированной охраной (ведь груз имел гриф «секретно»), а потом еще недели 1,5–2 ждать, когда железная дорога доставит его из Челябинска в Волгоград. Каково же было удивление Гавалова, когда он через несколько дней узнал, что оба боевых отделения уже на ВгТЗ. Оказалось, что Маргелов следил за ходом ОКР лично. Когда он узнал, что нужные для сборки опытных образцов 2 боевых отделения смогут поступить в Волгоград только через полтора месяца, он приказал своим десантникам взять военно-транспортный самолет, вылететь на нем в Челябинск, там на ЧТЗ прямо из серийного потока взять 2 готовых боевых отделения и этим же самолетом доставить их в Волгоград. Что и было четко исполнено. При таком отношении со стороны заказчика БМД-1 руководство ВгТЗ понимало, что у него нет никакого морального повода допустить хоть малейшее отступление или задержку в работе по БМД-1.

Ю.П.Костенко в своей книге «Некоторые вопросы развития отечественной бронетехники в 1967–1987 годах», (Москва 2000), ссылаясь на приведенный эпизод, так отмечал роль Командующего ВДВ генерала Маргелова: «Позже я имел возможность убедиться, что это была не показная словесная бравада – это был исходный пункт жизненной философии в десантных войсках. За этим стояла легендарная личность Командующего ВДВ Героя Советского Союза генерала армии Маргелова Василия Филипповича».

В создании машины для Воздушно-десантных войск страны приняли участие коллективы разработчиков и изготовителей как от промышленности, так и от Минобороны СССР. Серийное производство изделия началось с 1968 года. Этому моменту предшествовала большая работа по испытаниям первой боевой машины десанта, в которой участвовал и коллектив Научно-исследовательского испытательного института бронетанковой техники из подмосковной Кубинки, бывший сотрудник которого, полковник Гниленко Валерий Павлович, будучи старшим лейтенантом, принимал непосредственное участие в ходовых испытаниях и показах первого образца боевой машины. В ходе испытаний он выполнял задачи командира машины, механика-водителя и оператора-наводчика. Участвовал в 6-часовом безостановочном пробеге БМД на полигоне в районе г. Чирчик Узбекской ССР. Он и поведал как проходили испытания и показы БМД-1.

Машина с экипажем и десантом, «по-боевому», т. е. с закрытыми люками, полностью заправленная ГСМ, должна была в дневное время на максимально возможных скоростях с учетом местных дорожных условий пробежать 6 часов без остановки. По методике испытаний в экстренных случаях допускались две короткие остановки по одной минуте без глушения двигателя. В ходе пробега экипаж контролировал работу двигателя и агрегатов машины, через определенные промежутки времени велась запись показаний электроприборов. За бортом машины температура воздуха была выше 45 градусов по Цельсию, а термометр в машине показывал 50 градусов выше нуля. Скорость машины на отдельных участках дороги достигала 65 км/час. Жара и большая запыленность воздуха, замкнутое пространство и постоянный шум двигателя дополняли всю «прелесть» микроклимата, в котором работал экипаж машины. Но надо отдать должное и машине и экипажу, они с честью выдержали данный вид испытания и благополучно завершили этот пробег.

Так проверялась надежность работы двигателя, трансмиссии и ходовой части в жарких климатических условиях. Проверялись расходы топлива и масла, скоростные качества машины, запас хода по топливу и прочее. Это один из эпизодов большой программы испытаний. Кроме того, проводились стрельбовые испытания, испытания на плаву, снимались разгонные характеристики, машина испытывалась при низких температурах в морозильной камере, сбрасывалась парашютным способом на специальной платформе с военно-транспортного самолета, проверялись различные эксплуатационные характеристики, показатели надежности и другие параметры машины. Параллельно шли работы по устранению неисправностей и доработке изделия. В результате успешно проведенной работы 14 апреля 1969 года вышло постановление Совмина «О принятии на вооружение Советской Армии гусеничной боевой машины Воздушно-десантных войск». Исполнилось желание генерала армии Маргелова иметь в ВДВ свою авиадесантируемую, плавающую, маневренную, с соответствующим вооружением боевую машин, предназначенную для повышения мобильности, вооруженности и защищенности Воздушно-десантных войск.

Командующий ВДВ придавал большое значение испытаниям БМД, интересовался их результатами, постоянно был в курсе происходящего по программе испытаний, участвовал в показах при проведении стрельб и других видов испытаний.

Одним из достоинств машины является ее изменяющийся клиренс. Благодаря конструктивным особенностям за счет автоматического ослабления натяжения гусениц, корпус БМД может подниматься и опускаться. Такая способность машины была продемонстрирована В.Ф.Маргелову на одном из показов при проведении стрельб. Для сравнения одна из машин, предварительно спрятанная в окопе, внезапно поднялась из него и повела стрельбу по мишеням. Это выглядело достаточно эффектно. Маргелову очень понравилась продемонстрированная техническая возможность машины, которая позволяла экипажу использовать складки местности при ведении боя или выполнении других задач ВДВ.

О том, что генерал Маргелов был не только строгим и требовательным военачальником, но и обладал чувством юмора, говорит следующий случай. Группа из пяти военнослужащих кубинского танкового испытательного полигона, в составе которой был и старший лейтенант Гниленко В.П., проводила показ БМД для командного состава ВДВ. Кстати, старшим группы был инженер-майор танковых войск Щербаков Л.И., который впоследствии перейдет в ВДВ, дважды будет десантироваться с воздуха в составе экипажа БМД-1 вместе с офицером-десантником из НТК ВДВ Маргеловым А.В., станет генералом. За это беспримерное доселе десантирование с боевой1 техникой оба они – и Маргелов А.В. и Щербаков Л.И. – были удостоены звания Герой России. Но тогда об этом еще никто не знал. Показ был организован на территории одной из войсковых частей ВДВ. Надо сказать, что десантники тепло встретили и разместили танкистов у себя в части.

Начался показ. Генерал армии В.Ф. Маргелов внимательно выслушал доклады танкистов об эксплуатационных характеристиках, устройстве и конструктивных особенностях машины, тщательно осмотрел и облазил всю машину, задал много различных вопросов, касающихся ее возможностей, обмениваясь при этом мнениями с другими командирами о перспективе ее применения. По окончании осмотра машины Маргелов поблагодарил испытателей танкистов за проведенный показ, а потом спокойно, но серьезно произнес: «Товарищи танкисты, а вы знаете, что любой офицер, попавший в расположение войсковой части ВДВ, должен обязательно сделать один прыжок с парашютом?» И ушел, оставив танкистов в растерянности. «Масла в огонь» подлил местный офицер, который, шутки ради, подтвердил сказанное его командиром. Танки и небо, как известно, вещи трудно совместимые. Нельзя было не учитывать и серьезный тон Командующего. Так что настроение у танкистов было испорчено и ситуация заставила держаться их в напряжении до конца командировки. И только перед отъездом из части они пришли в себя, когда поняли что это была шутка Командующего. Так крепла дружба танкистов и десантников. Кстати, майор Щербаков Л.И., еще будучи танкистом, позже все-таки совершил один прыжок с парашютом, сломав при этом ногу. Так и докладывал Командующему ВДВ о результатах испытаний – с загипсованной ногой. Понравился Маргелову смелый танкист и он попроси своего друга маршала бронетанковых войск А.Х.Бабаджаняна отпустить майора в ВДВ.

Велико было чувство уважения к В.Ф.Маргелову как к личности и чувство ответственности каждого участника испытаний БМД. Так, при проведении показных стрельб, противотанковая управляемая ракета «Малютка» сошла с направляющей, стала падать и пошла не в мишень, а в землю у основания мишени. Первая мысль оператора-наводчика была не допустить позора и не подвести машину и Батю, как звали Командующего десантники. Как говориться, «шестым чувством» и усилием воли оператор смог приподнять ракету от поверхности земли почти у самой мишени и поразить ее. Задача была выполнена и настроение оператора и, несомненно, Командующего было отличным.

Когда БМД была еще в эскизном проекте конструкторов, Командующий поставил задачу на разработку средств десантирования парашютным способом, и эта работа шла параллельно.

Первая партия боевых машин десанта была произведена в конце шестидесятых годов. Это было настоящим событием для войск. Все, кто непосредственно занимался ее созданием, по праву гордились этой победой.

Не скрывал своего удовлетворения и Командующий, видя в ней решающее звено в цепи последующих качественных изменений частей и соединений ВДВ.

При создании БМД-1 было решено множество разных по сложности технических вопросов. Так, например, для десантной машины потребовалось создать особо легкий броневой корпус, обеспечивавший противопульную защиту. Эта задача была решена НИИ Стали. Весь корпус был выполнен из броневых алюминиевых сплавов, благодаря чему удалось получить полный боевой вес машины 7,6 тонны. БМД-1 должна была укладываться на грузовую платформу парашютной системы, а после приземления сама (без посторонней помощи) оставлять грузовую платформу на месте приземления. Для этого машина получила переменный клиренс, позволяющий изменять расстояние между днищем и опорной поверхностью гусениц. Этот вопрос был блестяще решен ВНИИТрансмашем за счет создания гидропневматической подвески (на БМП—1 была сравнительно простая, чисто механическая торсионная подвеска). Имея такую подвеску, БМД-1 заходила своим ходом на платформу парашютной системы, останавливалась, поднимая обе гусеницы в крайнее верхнее положение, и при этом своим днищем БМД-1 ложилась на платформу. В таком положении боевая машина швартовалась к платформе. После приземления боевая машина с помощью системы автоматического отстрела освобождалась от средств десантирования экипажем БМД-1 изнутри, заводился двигатель, гусеницы опускались на землю, экипаж отправлялся выполнять боевую задачу.