Текст книги "Ходок IV (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

Искомый фонарь висевший на нижней рее грот-мачты, освещал только небольшой пятачок палубы под собой, назначение его было непонятно – скорее всего, просто по уставу был положен фонарь, вот он и висел, но когда Денис наконец до него добрался, спокойная жизнь на палубе «Эскортера» для компаньонов закончилась.

Считавший ворон, а точнее глазевший на погрузку десанта, вахтенный все-таки не вовремя оглянулся, а когда в неверном свете фонаря он разглядел страшную, черную фигуру ДЕМОНА БЕЗ ЛИЦА, то естественно заорал, что было мочи: «А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!» Тигриный прыжок Дениса оборвал этот ужасный крик, но дело было сделано – присутствие компаньонов на борту галеона перестало быть тайной, и превратилось в секрет Полишинеля. Эта горькая пилюля была слегка подслащена тем, что к этому моменту верховный главнокомандующий успешно справился с открытием сундука.

Этот вопль, полный леденящего кровь ужаса, привлек внимание всех столпившихся на корме моряков и десантников, еще не успевших спуститься на ялик по штормтрапу, сброшенному с кормы. Погрузка происходила довольно медленно, так как помимо людей нужно было отдельно спускать доспехи и оружие в лодку, «гуляющую» на мертвой зыби. Если массивный галеон почти не реагировал на пологие, длинные волны, то легкий ялик раскачивался на них вполне ощутимо, что создавало дополнительные, хотя и естественные, трудности. Конечно, полностью экипированных и вооруженных солдат можно было бы погрузить на лодку гораздо быстрее, но для любого сорвавшегося с неверной, шаткой верёвочной лестницы c деревянными балясинами, это означало верную гибель в морской пучине, и по «Уставу военно-морского флота Высокого Престола», погрузка солдат с одетыми доспехами и оружием была запрещена.

 Оцепенение среди экипажа продлилось недолго, всего несколько мгновений, после чего из темноты раздался спокойный голос, привыкший повелевать и привыкший, что его повеления выполняются:

– Убить демона!

«Сразу убить! – с нарастающей злостью подумал Денис. – Не взять в плен, а убить!.. Ладно, сучьи дети – вы меня разозлили…» – он активировал шкиру и вышел в кадат.

– Дэн, тащи сюда фонарь, а потом займись ими, – раздался в наушниках голос главкома. – Когда скажу: «Прыгай» – сразу прыгай за борт и плыви к «Морскому коньку».

– Понял.

В следующее мгновение Денис с быстротою молнии метнулся к палубному арсеналу, где передал фонарь в руки верховного главнокомандующего, а затем так же быстро, черная металлическая статуя, вооруженная двумя не менее черными мечами, крайне зловещего вида, оказалась посреди безоружной толпы, скопившейся на корме. Лишь немногие, наиболее опытные войны, успели вытащить мечи из мешков, где они хранились вместе с остальными доспехами.

И доспехи, и мечи, и копья, да и весь остальной инвентарь у каждого солдата был подобран «по руке», как клюшки и ракетки у нынешних спортсменов, но в неверном свете фонарей и факелов далеко не каждый из ветеранов сумел добраться именно до своего мешка, что снизило и так невысокую боеспособность растерянного и напуганного отряда. Лучше всего возникшая ситуация описывается словами: «Волк в овчарне»…

Денис и раньше на память не жаловался, а уж после встречи с любимым руководителем вообще забывчивостью страдать перестал – себе дороже. Приказал мудрый руководитель непрерывно помнить о восходящем и нисходящем потоках, а Денис на минутку забыл… что ж – выражение лица Шэфа, а особенно его глаз, когда он напомнил, навсегда запечатлелось в памяти Дениса – больше не забывает. Намекнул верховный главнокомандующий, что во время «работы» с мечами надо направлять часть восходящего потока в оружие – значит надо направлять! И что характерно, лезвия в разрубленной плоти стали застревать меньше, чем раньше – нельзя сказать, что входили и выходили словно горячий нож в масло, но прогресс был налицо.

Происходящее на корме битвой не было – это было избиение младенцев. Защитой Денис не заморачивался – этим занималась шкира. Он только рубил, резал и колол. Шаг вперед, выпад – правый «Черный коготь» входит в чей-то живот, одновременно взмах левым «когтем», который взрезает руки, животы и грудины, оказавшиеся у него на пути, правый «коготь» возвращается в исходное положение, разворот на месте, шаг влево, выпад, удар в грудь, взмах левым «когтем», правый «коготь» легко скользит обратно из полумертвого тела, разворот на месте, шаг вправо… Неудержимая машина смерти вырезает экипаж «Эскортера», наивно поведшийся на провокационный приказ своего капитана: «Убить демона!»…

Толпу на корме галеона охватывает паника. Это скопище людей уже не является структурированной воинской единицей, это уже не военный отряд, это сборище насмерть напуганных людей. Некоторые, не растерявшие остатков соображения, прыгают за борт, чтобы найти спасение на борту ялика, или, если умеют плавать, на берегу, некоторые ныряют в открытые люки, чтобы спрятаться в самых дальних и укромных уголках трюмов, населенных только корабельными крысами, а большая часть толпы просто бросается в бегство в сторону носа, но там их ждет второй демон… Паника нарастает.

«Интересно… – успевает подумать Денис, преследую бегущего врага и разя его в беззащитные спины, – почему тех, первых двух, был жалко, а этих нет?»

«А потому, балда, – менторским тоном сообщает внутренний голос, – что те не собирались тебя убивать, а эти собирались!»

Ответить Денис не успевает, потому что ситуация резко меняется – убегавшая толпа вдруг останавливается, разворачивается и кидается обратно, грозя растоптать Дениса или же, по крайней мере, погрести его под грудой тел. На него несутся люди, на лицах которых не осталось ничего человеческого: выпученные глаза, без малейшего проблеска мысли; открытые в безумном крике рты со стекающими струйками слюны; сопли, висящие на бородах и усах… Денис успевает убраться с дороги этого стада бизонов, спрятавшись за массивную грот-мачту, а когда выходит из-за нее, нос к носу сталкивается с любимым руководителем, держащем в одной руке «Черный коготь», а в другой факел, зажженный от фонаря, добытого Денисом.

– За мной, – негромко командует главком, направляясь к ящику с боеприпасами для носовой катапульты.

Шэф передал факел Денису, а сам внешне не торопясь, но при этом быстро и ловко, достал из оббитого железом ларя снаряд, представляющий собой глиняный шар с торчащим из него фитилем, сделанным из пропитанной вышеупомянутым хитрым составом, толстой веревки.

– Поджигай! – приказал главком и Денис поднес факел к фитилю. Как только по нему неторопливо побежал синий огонечек, верховный главнокомандующий швырнул снаряд в направлении грот-мачты. Бросок был выполнен из-за головы и живо напомнил Денису ввод мяча из аута во время футбольного матча. Ударившись об палубу, снаряд, что совершенно естественно для изделий из глины, раскололся и из него потекла густая маслянистая жидкость, с характерным едким запахом, напоминающим аромат высокооктанового топлива. Цвет этой, несомненно горючей субстанции, в темноте определить было невозможно – как известно: «ночью все кошки серы».

Соприкосновение горящего фитиля с маслянистой лужицей, образовавшейся на палубе, вызвало вполне ожидаемый эффект – столб гудящего пламени! И надо признать, что произошло это очень вовремя – со стороны кормы показался небольшой, но вполне готовый к бою отряд, разительно отличавшийся от обезумевшей толпы, носившейся по палубе и сметавшей все на своем пути. Подразделение состояло из хорошо экипированных солдат, одетых в легкие, пехотные доспехи, а командовал ими офицер, явно не потерявший присутствия духа даже в филиале преисподней, открывшейся на борту «Эскортера».

Чем отличается мудрый человек от умного? – Мудрый никогда не попадет в неприятную ситуацию из которой умный легко выпутается. Шэф несомненно был мудрым человеком, поэтому второй снаряд он метнул с другой стороны грот-мачты, чтобы полностью обезопасить себя от потенциальных атак со стороны кормы. Теперь обреченный галеон был перерезан пополам огненной стеной и шансов остаться на плаву у него практически не было. Но! – чем отличается киллер профессионал от бытового убийцы? Профессионал всегда делает контрольный выстрел, не оставляя «объекту интереса» даже тени шанса. Главком вытащил очередной снаряд и обратился к Денису:

– После того как подожжешь, сразу прыгай и плыви к носовому якорю «Морского конька». Жди меня там. Если они станут поднимать якорь, пока меня не будет, забирайся на палубу и отвлеки их… но не убивай – нам нужны матросы.

Как только Денис поджег фитиль последнего, третьего снаряда, он бросил факел на палубу и опрометью метнулся к борту галеона. Не задержавшись ни на единое лишнее мгновение, он перелетел через высокий фальшборт и полетел солдатиком вниз, навстречу черной, зловещей пучине. Вынырнув, он вышел из кадата – во время «купания» надобность в нем отсутствовала, определил направление на бригантину, скомандовал шкире: «режим глубина», затем перевел ее в пассивный режим, чтобы зря не разряжать батарею и снова из черного демона – посланца Ада, превратился в самонаводящуюся торпеду.

Верховный же главнокомандующий, как только фитиль занялся веселым огоньком, сделал несколько быстрых шагов к фальшборту и очутился на расстоянии буквально пары метров от него. После этого он поднял глиняный шар на уровень груди, как баскетболист, собирающийся выполнить штрафной бросок, постоял в таком положении пару секунд, собираясь, а затем кинул снаряд в открытый люк ящика с боеприпасами. Как только глиняный шар оторвался от его рук, Шэф молнией метнулся к борту и, не теряя ни единой драгоценной секунды, ласточкой прыгнул вперед, чтобы оказаться как можно дальше от хранилища боеприпасов. И это ему удалось… Столб ревущего пламени, по сравнению с которым предыдущие взрывы представлялись бенгальскими огоньками рядом с паяльной лампой, взметнулся над палубой «Эскортера». Произошло это в тот миг, когда Шэф уже почти полностью вошел в воду и над поверхностью моря оставались лишь его ноги ниже колен. Но, через мельчайший промежуток времени, скрылись под водой и они.

Денис, вынырнув для корректировки курса, был впечатлен масштабом «трудовой деятельности» любимого руководителя, но у него была своя боевая задача и отвлекаться на созерцание величественного зрелища он не мог и снова продолжил свой путь под водой. А между тем, пламя взвилось такое, будто на палубе галеона взорвалась цистерна с напалмом. «Эскортер» из разряда боевых кораблей перешел в разряд плавучих костров.

*****

Появление наших героев на палубе бригантины «Морской конек», стоявшей метрах в шестистах от «Эскортера», прошло совершенно незамеченным. Полураздетый экипаж, столпившийся у фальшборта, тупо любовался величественной картиной сгорающего галеона. Здесь следует отметить, что рядовые солдаты и матросы не были садистами, получающими удовольствие от наблюдения за муками горящих и тонущих сослуживцев, а их командиры – подшкипер Рамсез и десятник Диамид не были полными придурками, не понимавшими, что надо идти на помощь гибнущему флагману своей маленькой эскадры. Все дело было в жесточайшей воинской дисциплине, являвшейся одним из главных столпов, на котором держалась боевая мощь армии и военно-морского флота Высокого Престола.

Согласно Устава, отменить предыдущий приказ вышестоящего командира, мог только новый приказ этого же командира, или же приказ командира более высокого ранга. Предыдущий приказ, который подшкипер Рамсез получил от капитана галеона «Эскортер» гласил: «Встать на якорь в двадцати рефах к восходу от галеона». Не надо считать составителей Устава и командиров ВМФ Высокого Престола идиотами – естественно для всяких форс-мажорных ситуаций существовал сигнал «SOS», как общий по флоту, так и временный, принимаемый командующими экспедиционными эскадрами на время пребывания во враждебных водах. После захвата «Морского конька» и превращения, таким образом, одиночного плаванья «Эскортера» в эскадренный поход, таким сигналом для ночного времени стали четыре огня вдоль борта, начиная с бушприта… а если учесть, что бушприта «Эскортера» уже не существовало – он был уничтожен последним огненным смерчем, а борт галеона превратился в один сплошной огонь, то подать сигнал «SOS» капитану галеона, было трудновато…

Трудновато – это в том случае если капитан был еще жив, а если он и вовсе уже отправился в свою Вальхаллу, или куда там еще отправляются военные моряки Высокого Престола, павшие смертью храбрых во время исполнения своего воинского долга, то отменить последний приказ вообще было некому. Вот такие, не побоимся этого слова – высокие! уставные отношения цементировали военную мощь Высокого Престола. И надо честно признать, что в большинстве случаев безоговорочное выполнение Устава несомненно помогало в достижении поставленных командованием задач, но… для всякого правила существуют исключения. Взять же командование на себя подшкипер Рамсез не мог, потому что если бы он пошел на такой шаг без официального свидетельства о гибели капитана «Эскортера», то он бы автоматически становился военным преступником и любой военнослужащий Высокого Престола был обязан предпринять все возможные меры для его повешенья на первом же столбе или рее – что первым подвернется. Ну и последнее – официальное свидетельство о гибели капитана «Эскортера» должно было быть заверено не менее чем пятью письменными показаниями…

Вот чем объяснялось, кажущееся на первый взгляд странным, поведение экипажа «Морского конька» и его командиров. Несмотря на невозможность оказания действенной помощи, все их внимание было приковано к гибнущему флагману и поэтому высадка компаньонов с противоположного борта прошла совершенно незамеченной, но зато когда они обратили на себя внимание, то это вызвало у экипажа шок, подобный появлению двух черных, голодных, дворовых котов в вольере с белыми лабораторными мышами.

– ГЛАДАР ЭМРИН ЭЛВЖАЙН АТЦКЕГ ХА ВАР ЙКЛЕН! – проревел Шэф таким голосом, что даже у Дениса волосы по всему телу встали дыбом от страха – чего уж говорить про бедный экипаж «Морского конька». Одновременно с наводящим ужас воплем, верховный главнокомандующий сделал длинный, скользящий шаг по направлению к застывшей у борта команде.

«НА КОЛЕНИ СМЕРТНЫЕ ЧЕРВИ ПЕРЕД ПОСЛАНЦАМИ ТЬМЫ!» – услужливо прозвучал перевод в голове Дениса.

Вне всякого сомнения, черные металлические фигуры, на которых мерцали кроваво-красные отблески пламени от сгорающего «Эскортера», могли смутить и более просвещенных людей, чем малограмотные солдаты и матросы, погрязшие в дебрях средневековых суеверий. Дополнительным, отягощающим, так сказать, фактором являлось присутствие магии в их мире, вследствие чего количество всякого смертоносного дерьма превышало земное (в аналогичный исторический период) во много раз.

Но, ужас порожденный явлением черных демонов, встретил в сумеречных душах экипажа бригантины достойного противника – страх перед нарушением Устава военно-морского флота Высокого Престола. Этот страх был вбит во всех военнослужащих, начиная с задрипаного юнги и заканчивая Адмиралом Великого Океана, чуть ли не на генетическом уровне.

Любое более-менее серьезное нарушение Устава влекло за собой неумолимый вердикт Военного Трибунала: «Государственная Измена», а следствием такой формулировки являлась безусловная смертная казнь через повешенье. Никакие апелляции и прошения о помиловании не рассматривались… да и не подавались – по причине абсолютной бесперспективности данных мероприятий. Вот какие могучие силы сошлись в поединке не на жизнь, а на смерть в душах моряков и солдат «Морского конька».

К чести экипажа надо признать, что не все застыли в оцепенении, при трубных звуках Шэфовского голоса – из тридцати двух человек, двое: подшкипер Рамсез и десятник Диамид сделали то, что повелевал им сделать их воинский долг. Они выхватили мечи из рук дежурных караульных, которые как и все остальные, застыли с открытыми ртами и выпученными глазами, и вдвоем, подавая пример остальным, бросились в атаку на исчадий преисподней!

Это был решающий момент операции по захвату бригантины – если бы остальной экипаж поддержал героический порыв своих командиров, то скорее всего компаньонам пришлось бы их всех уничтожить, или же в процессе схватки процент убитых и покалеченных превысил минимум, необходимый для управления судном, и Шэфу с Денисом пришлось бы куковать на Козлином острове черт знает сколько времени.

Очевидно, что Шэф прекрасно осознавал всю опасность сложившегося положения дел, поэтому он действовал решительно и молниеносно – в его руках, как по мановению волшебной палочки, сверкнули два «Черных когтя» и две головы стукнули о палубный настил прежде, чем в головах экипажа возникла мысль о поддержке своих, уже мертвых, руководителей. Это и склонило чашу весов судьбы на сторону компаньонов – рядовые члены команды «Морского конька» рухнули на колени, как подкошенные.

– ЭР КАРТАН АНВАР ДАРТАХ ВЫРВ ПРАНГ ТАЦИХ УКРОТ АНАНГ!!! – любимый руководитель добавлял в свою речь такие обертоны, от которых реально мурашки маршировали по хребту.

«КТО ХОЧЕТ ЖИТЬ, ДОЛЖЕН ПОДПОЛЗТИ И ВЫПОЛНИТЬ ЖЕСТ ПОКОРНОСТИ: ПОЦЕЛОВАТЬ МОЮ НОГУ!!! – «проявился» перевод в голове Дениса, – интересно, – отрешенно подумал он, – количество слов в исходном тексте, и в переводе не совпадает… точно не скажу, но в исходном слов было меньше – это точно».

Некоторое время ничего не происходило, а затем коленопреклоненная толпа зашевелилась: один за другим, моряки и солдаты падали на палубу и ползли к Шэфу… Правда двое, пользуясь возникшей суматохой, кинулись за борт – «наверное плавать умеют» – равнодушно подумал Денис. Между тем, церемония «принятия присяги» шла своим чередом. Желающие приложиться к Шэфовской ноге самоорганизовались, образовали живую очередь и неторопливо ползли к нему. Все это напомнило Денису гигантского удава и, разумеется, восторга у него не вызвало, но… – есть такое слово: «надо»! Поцеловавшие отползали в сторонку и садились по-турецки, угрюмо опустив голову и глядя вниз, не поднимая головы. И их можно было понять – только что они стали государственными преступниками, о возвращении на родину теперь не могло быть и речи – там их ждала петля, а о том, что их ждет на службе демону, они боялись даже подумать. Впереди их ждало самое страшное – неизвестность.

Людям незнакомым с реалиями жизни Высокого Престола могло бы показаться странным отчаянье экипажа «Морского конька» – ну подумаешь, в условиях форс-мажора, ради спасения жизни, пошли на сделку с каким-то черным демоном – делов-то охапка! Потом, при случае, можно будет сбежать и каким-нибудь кружным путем вернуться на родину, раз уж без нее жить невмоготу. А там, как-нибудь подать весточку родным и податься туда, где тебя не знают и жить там припеваючи, в окружении любимой жены и детишек!..

Но… так рассуждать мог только человек никогда не имевший счастья быть гражданином Высокого Престола, а члены экипажа, имевшие это «счастье», знали, что в первую же ночь после их появления на родине, «доброжелатели» косяком пойдут в ближайшее отделение «Охраны покоя» чтобы донести о подозрительном пришельце. А дальше уже все просто: «охранители» выяснят, что пришелец – участник пропавшей экспедиции «Эскортера», его допросят, если решат, что он что-то недоговаривает, допросят с пристрастием, а если и после этого останутся какие-то сомнения в искренности «говоруна», то – Чаша Истины… а в конце концов неизбежная петля. Так что повод для грусти у «государственных преступников» имелся.

– Дэн, придется тебе сгонять за рюкзаками… – в тоне любимого руководителя ощущались какие-то, совершенно ему несвойственные, сомнения и колебания – чувствовалось, что он не до конца уверен в правильности принятого решения, но просто не видит другого выхода из сложившейся ситуации, – я бы сам сплавал, – командор твердо придерживался принципа, что если хочешь, чтобы важное дело было сделано – надо делать его самому, но в данном конкретном случае был вынужден довериться старшему помощнику, – дело в том, что ты на местном говоришь с трудом… пока сформулируешь, как сказать, они уже бунт устроят, и придется их резать, а их и так впритык – меньше тридцати не справятся с парусами… и матросов всего двадцать – придется солдат ставить на паруса.

– Не вопрос, кэп! Считай – я уже в воде!

– Ну-ну… матрос Чижик… поосторожней там, – добавил главком уже в спину летящего ласточкой к воде Дениса.

 «Я – барракуда!» – хвастливо подумал Денис, «отращивая» ласты и набирая ход.

«Ты – креведко! – немедленно отозвался внутренний голос. – Без шкиры давно бы уже отправился на Поля Счастливой Охоты… да и Шэф вместе с тобой!»

«Но ведь не отправился же! – беззаботно отозвался Денис, – и вообще не мешай – я на боевом задании!»

Добравшись до берега, он «втянул» ласты и скомандовал шкире: «режим поиск», а после того как зажглась зеленая рамка, уточнил: «рюкзак». Появившаяся зеленая точка, выполнила роль клубка из русских народных сказок и быстро привела его к месту, где компаньоны оставили свое движимое имущество. Здесь его ожидал сюрприз – не сказать что приятный, но и особого беспокойства Денис не испытал. А с другой стороны, чего беспокоится-то? – он только за сегодня уже отправил столько людей к праотцам, что одним больше, одним меньше – кто их считает?

Мускулистый молодой человек в явно сухой одежде безуспешно пытался вскрыть один из рюкзаков кинжалом. Скорее всего дело было так – убедившись что цифровой замок, на который закрывались рюкзаки, ему не по уму, слишком уж сложным был код на обоих – «000000», воришка решил отбросить хорошие манеры, если они у него имелись и добраться до вожделенной добычи варварским методом, при помощи вспарывания ткани странного мешка кинжалом. Но и здесь его ожидал облом – продукт нетканых тетрархских технологий вполне успешно противостоял попыткам несанкционированного доступа.

«Так, так, так… – подумал Денис, – этот козел явно не из группы ночных купальщиков, которые с «Эскортера»… сухой он… как лист… Значит?.. А значит – это именно та сволочь, которая зажгла четыре костра… Ну что ж – жадность фраера сгубила!»

– Помочь, болезный? – ласково поинтересовался Денис, проламываясь через колючий кустарник. Вопрос он задал по-русски, не утруждаясь переводом, который ему любезно предоставил выгравированный на черепе переводчик.

Увидев жуткую черную фигуру, которой предательское, искажающее суть, лунное освещение, придавало и вовсе инфернальные черты, «проклятый расхититель социалистической собственности» пискнул как мышонок, застигнутый посреди кухни, подпрыгнул в воздух, не меньше чем на метр, и кинулся наутек. Но, это была попытка с негодными средствами. Денису потребовалось всего лишь несколько секунд, чтобы настичь беглеца, обогнать и преградить ему дорогу.

С выпученными от ужаса глазами, в которых не осталось и отблеска мысли, беглец бросился на Дениса, намереваясь пырнуть своим длинным кинжалом, который несмотря ни на что, так и не выпустил из рук. Но и этот кунштюк ему не удался – Денис встретил его ударом ноги, повергшем воришку на землю. Видимо, от сотрясения, к вору вернулось сознание и в его глазах заплескалось отчаянье перемешанное со смертельным страхом – он начал отползать на заднице от медленно приближающегося Дениса – с какой скоростью Денис приближался, с такой тот отползал. Бесконечно это продолжаться не могло и беглец уперся спиной в крупный валун – больше пути для отступления у него не было. Он закрыл глаза и приготовился к смерти.

«Чего ты играешь с ним, как кошка с мышкой? – недовольно поинтересовался внутренний голос. – Хочешь убить – убей. А чего издеваться-то?»

«Из-за этой суки пришлось рюкзаки здесь оставить! Теперь таскайся туда-сюда!» – запальчиво возразил Денис, пытаясь скрыть этой запальчивостью появившееся чувство неловкости за свое поведение.

«Эта сука, как ты изволил выразиться, просто выполняла свой воинский долг – подала сигнал тревоги. А что ты хотел? – а la guerre comme а la guerre!»

«А я о чем! – раз мы на войне, значит с ним как с диверсантом в прифронтовой полосе – к стенке!»

«Так кто бы возражал! Но издеваться-то зачем!?»

«Согласен… – буркнул Денис после небольшой паузы, – зверею от этой работы… надо бы в санаторий съездить, жемчужные ванны попринимать…»

«Лучше в калолечебницу!»

«Куда!?» – изумился Денис.

«Ты разве не знал? – фальшиво удивился внутренний голос, – так по-болгарски называется грязелечебница… Грязь, она нервы успокаивает… хорошо…»

Отвечать на последнюю подколку Денис не стал. Надо было дело делать, а не дискутировать о гуманитарных ценностях и правах человека – время и место для этого были не самыми подходящими. Он молча пихнул ногой военнопленного и тот открыл потухшие, уже мертвые глаза – видимо считал себя уже покойником. Денис пальцем показал на кинжал и понятливый воришка тут же отбросил его в сторону.

Повинуясь следующим указаниям пальца, военнопленный вернулся к рюкзакам – «преступника всегда тянет на место преступления!» – ухмыльнулся про себя Денис, затем, чутко улавливая указания все того же пальца, бесплатная рабсила подхватила один из рюкзаков и с кряхтением потащила его к кромке прибоя. Денис со вторым следовал у него за спиной. Положив рюкзак у воды, пленник с со смесью обреченности и надежды уставился на Дениса. Постояв молча пару секунд, Денис неожиданно заорал нечеловеческим голосом:

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! – и кинулся к воришке. Тот будто этого и ждал – взвыл в ответ и бросился бежать вдоль моря по влажному, укатанному песку. Через несколько мгновений силуэт военнопленного растаял во мгле.

Денису потребовалось минут десять чтобы накачать ножной помпой оба рюкзака и превратить их в плотики. Он уже закончил все подготовительные работы: затащил оба плота на мелководье, сцепил в спарку с помощью предусмотренных для этой цели карабинов и почти закончил свинчивать весло, когда рядом с ним показались несколько спасшихся моряков с погибшего галеона. Они брели по колено в воде, изможденные, повесившие головы и казалось в них не осталось ни капельки силы, чтобы ускорить их выход на вожделенный берег. Ключевое слово в предыдущем предложении: «казалось»! Как только до них дошло, КОГО им «посчастливилось» лицезреть, с усталыми, обессиленными жертвами кораблекрушения, бредущими из последних сил, произошла разительная перемена. Откуда только силы взялись?! – с проворством сайгаков, удирающих от гепарда, они ломанулись на берег и буквально через десяток секунд скрылись за полосой кустарника, росшего не ближе ста метров от воды!

«Это еще раз доказывает, что когда человеку кажется будто сил у него не осталось – это самообман и иллюзия!» – рассудительно подумал Денис, усаживаясь по-турецки на головной плотик и делая первый гребок в направлении одиноко застывшего на рейде судна. Ошибиться было невозможно – догорающий плавучий костер, присутствующий неподалеку, никаким боком к разряду судов причислен быть не мог.

Через двадцать минут Денис вместе с грузом был на борту «Морского конька», а еще через полчаса, поймав ласковый ночной бриз всеми парусами, бригантина заскользил к выходу из бухты. Бескрайная океанская ширь, подсвеченная алой полоской зари, рождала в душе Дениса восторг, трепет и надежду, что все в жизни будет хорошо, но парадоксальным образом, этот же необозримый простор вызывал смутную тревогу перед его необъятностью и неизъяснимую печаль от осознания своей пренебрежимой малости, по сравнению с ним.

5 Глава

Шли третьи сутки круиза. Сразу отметим, что сутки были не совсем сутками – длились двадцать семь земных часов с минутами, да и круиз был не совсем круизом – для полноценного морского отдыха не хватало некоторых существенно важных ингредиентов: перво-наперво чего не хватало – это сводного отряда длинноногих девиц в срамных бикини. Второе, чего не хватало – это разнообразия: девицы должны были быть всех размеров, цветов и фасонов. И третье: они должны были томно возлежать в шезлонгах, или плескаться в бассейне на верхней палубе – и вот бассейна-то и не хватало.

Кроме того отсутствовали услужливые, улыбчивые стюарды и миловидные, веселые официантки, не работали круглосуточные бары в режиме «all-inclusive», не было ночных, слепящих и оглушающих дискотек, но было главное, что отличает морской круиз от любого другого вида отдыха – огромное синее море вокруг, от горизонта до горизонта, соленый, теплый ветер и яркое солнце на безоблачном небе.

Наличие главной составляющей круиза, при отсутствии всех остальных: девушек, баров, дискотек, официанток и обслуги, порождало в душе Дениса когнитивный диссонанс, который, в свою очередь, вызывал какое-то странное томление, какое-то предчувствие того, что судьба, или рок, или кто там еще, кто вытягивает нить нашей жизни из клубка, компенсирует недополученные развлечения, что «повеселится» еще придется.

Первые двое суток плаванья прошли без малейших происшествий: море было спокойным, ветер попутным, экипаж бригантины напуганным и послушным. Компаньоны обосновались на юте, захватив капитанскую каюту и, что характерно, никто против этого самозахвата не возражал. После начала плаванья ни один из членов экипажа не только не болтался в районе квартердека, но и вообще не смотрел в сторону кормы, боясь чтобы ужасный «черный демон без лица» не поймал его взгляд, что грозило «пойманному» неисчислимыми бедствиями (по крайней мере все они были в этом уверены).

Шэф поставил перед экипажем четкую и конкретную задачу – добраться до материка, именуемого автохтонами Восточным, а конкретно до порто-франко Бакар. В случае удачного завершения этого короткого морского квеста, Шэф обещал отпустить несчастных мореходов на все четыре стороны, в любом же другом случае, Шэф обещал им нечто совершенно иное, и надо признать – он умел быть чертовски убедительным.

Юридически Бакар входил в состав Акро-Меланской Империи, славящейся своим драконовским таможенным законодательством, но как следовало из статуса открытого порта, его гостям таможенные поборы не грозили. Местные власти пробили этот статус давным-давно, еще во времена поглощения Великого Княжества Меланского гораздо более мощным царством Акр, и до сих пор успешно отбивали все попытки центральной бюрократии прикрыть их главный источник дохода и перенаправить финансовые потоки в казну Империи.

И министра финансов Акро-Меланской Империи можно было понять! – мимо его рук… тьфу ты, оговорочка вышла, конечно же, мимо Императорской казны, и никак иначе – именно мимо казны, а не мимо кармана министра, чтобы там не клеветали многочисленные недоброжелатели, проходило никак не менее трех десятых процента валового совокупного дохода Империи! Бакар был древним центром пересечения многочисленных торговых путей, финансовой и банковской столицей всего цивилизованного мира, а так же любимым местом пребывания людей, которые за свои деньги желали получить комфорт, роскошь и все мыслимые и немыслимые наслаждения. Сладковатый, с чуть заметным привкусом разложения, запах огромных денег, похоти, разврата, запретных наслаждений и азарта, привлекал в Город бесчисленное множество нуворишей и авантюристов. Первые стремились в Бакар за наслаждениями, а вторые за их деньгами.