Текст книги "Дело «Норильский никель»"

Автор книги: Александр Коростелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 82 страниц)

Каково может быть решение присяжных заседателей, если этот вчерашний беспризорный мальчишка когда-нибудь не проявит должного уважения к представителям крупного частного капитала или к их собственности?

Среди присяжных заседателей нет олигархов, зато есть люди, каждодневно лично сталкивающиеся с коммунально-бытовыми проблемами, социальной неустроенностью, которые при виде откровенной нищеты и человеческих страданий тех, кого принято называть лицами без определённого места жительства, по крайней мере, способны от всего сердца сострадать им. Сможет ли в наше время кто-нибудь с уверенностью заявить, что синдром «робингудства» со всем своим сермяжным пониманием права справедливости в ближайшем будущем не проявится в российском гражданском обществе, и не станут ли его проводниками вчерашние беспризорные мальчишки?

Тогда кто здесь будет пострадавшим, а кто причинителем вреда?..

Исходя из корневых причинно-следственных связей, всё же кого тогда должно осудить, а кого – оправдать? Вопрос завтрашнего дня, и он далеко не риторический.

3.6. Намеренно забытый исторический опыт горных концессий

В завершении рассмотрения проблем недропользования, которые так и не были озвучены во время проведения приватизации акционированных государственных предприятий и промобъединений (концернов) горнодобывающей и нефтедобывающей отраслей промышленности Российской Федерации, эксплуатировавших разведанные и инфраструктурно обустроенные месторождения природно-сырьевых богатств российских недр задолго до проведения промышленной приватизации по-Чубайсу, остановимся ещё на одном интересном факте.

Совсем недавно, 21 июля 2005 года, был принят Закон РФ «О концессионных соглашениях» № 115-ФЗ, который призван регулировать «отношения, возникающие в связи с подготовкой, заключением, исполнением и прекращением концессионных соглашений» (пункт 2 статьи 1 Закона).

Обнародованными целями упомянутого закона являлись «привлечение инвестиций в экономику Российской Федерации, обеспечение эффективного использования имущества, находящегося в государственной или муниципальной собственности, на условиях концессионных соглашений и повышение качества товаров, работ, услуг, предоставляемых потребителям» (пункт 1 статьи 1 Закона).

В свете рассматриваемых в данной главе проблем остановим внимание читателя на норме права статьи 4 Закона РФ «О концессионных соглашениях», содержащей закрытый, то есть не подлежащий какому-либо расширению перечень передаваемых в концессию объектов:

«1) автомобильные дороги и инженерные сооружения транспортной инфраструктуры, в том числе мосты, путепроводы, тоннели, стоянки автотранспортных средств, пункты пропуска автотранспортных средств, пункты взимания платы с владельцев грузовых автотранспортных средств;

2) объекты железнодорожного транспорта;

3) объекты трубопроводного транспорта;

4) морские и речные порты, в том числе гидротехнические сооружения портов, объектов их производственной и инженерной инфраструктуры;

5) морские и речные суда, суда смешанного (река – море) плавания, а также суда, осуществляющие ледокольную проводку, гидрографическую, научно-исследовательскую деятельность, паромные переправы, плавучие и сухие доки;

6) аэродромы или здания и (или) сооружения, предназначенные для взлёта, посадки, руления и стоянки воздушных судов;

7) объекты производственной и инженерной инфраструктур аэропортов;

8) объекты единой системы организации воздушного движения;

9) гидротехнические сооружения;

10) объекты по производству, передаче и распределению электрической и тепловой энергии;

11) системы коммунальной инфраструктуры и иные объекты коммунального хозяйства, в том числе объекты водо-, тепло-, газо– и энергоснабжения, водоотведения, очистки сточных вод, переработки и утилизации (захоронения) бытовых отходов, объекты, предназначенные для освещения территории городских и сельских поселений, объекты, предназначенные для благоустройства территорий;

12) метрополитен и другой транспорт общего пользования;

13) объекты, используемые для осуществления лечебно-профилактической, медицинской деятельности, организации отдыха граждан и туризма;

14) объекты здравоохранения, образования, культуры и спорта и иные объекты социально-культурного и социально-бытового назначения».

Всё, больше никаких объектов в перечне нет!

Иногда, находясь в полнейшем изумлении, англичане восклицают: «But!».

Действительно: «Но!». А где же недра, господа депутаты Государственной Думы Российской Федерации? Почему Закон РФ «О концессионных соглашениях» не распространяет своё действие на природно-сырьевые богатства необъятной России?

Ведь до этого в России уже был прекрасный исторический опыт достаточно эффективного применения в тяжёлые времена экономического кризиса правового механизма концессионного соглашения, когда согласно текста «Доклада о концессиях» вождя российской большевистской революции Владимира Ульянова (Ленина) на заседании фракции РКП(б) VIII Съезда Советов, состоявшегося 21 декабря 1921 года, оговаривались «три главных вида объекта концессии».

Так, в упомянутом докладе содержалось следующее:

«В этой брошюре мы написали перечень главных объектов концессий, и товарищи из ВСНХ, которые дали материал к этой брошюре и средактировали её, приложили карты, наглядно показывающие эти объекты концессии. На этих картах видно, что объекты концессий разделяются на три главных вида: лесные концессии на дальнем севере – это раз, продовольственные концессии – это два, горные концессии в Сибири – три».

Далее шло краткое описание сути каждого из перечисленных объектов концессии, и, в частности: «Третий вид концессий – горные. Они перечислены на карте Сибири, где подробно указана каждая местность, относительно которой идёт речь в концессии. Горные богатства Сибири представляются совершенно необъятными, и мы даже в лучшем случае, при большом успехе, в несколько лет не могли бы разработать одной сотой их доли. Они находятся в таких условиях, где требуется оборудование лучшими машинами. Здесь есть такие продукты, как медная руда, которая для капиталистических стран, для электрической промышленности необходима до зарезу вследствие голода на эти продукты». «В Сибири необъятные богатства меди. Медь страшно ценится в мировом хозяйстве и является одним из главнейших металлов при электрификации». (В.И. Ленин, полное собрание сочинений, 1963 год, том 42, стр. 110 – 113, стр. 82)

«Дальше несколько соображений чисто экономических», – писал лидер большевистской революции, пытаясь временно примирить законы рыночной экономики и социалистической идеологии, продолжая тем, что «концессионерам будет предоставляться вознаграждение долей продуктов… что сроки концессии будут более или менее продолжительными». (В.И. Ленин, полное собрание сочинений 1963 год, том 42, стр. 108)

В научно-популярном очерке учёных-историков, подготовленном под руководством Ю.Полякова, была дана оценка применению механизма концессии в процессе восстановления, становления и последующего развития народного хозяйства Советской республики в годы его постепенного выхода из состояния разрухи, причинённого социальной революцией и последовавшей за ней кровопролитной гражданской войной: «Концессионные капиталы направлялись главным образом в добывающую, обрабатывающую и лёгкую промышленность… В отраслях, производивших средства производства, доля концессии колебалась в пределах 1 %, апо предметам потребления составляла несколько сотых процента. В добыче же и производстве отдельных видов сырья и материалов (в серебросвинцовой, золотодобывающей, марганцево-рудной промышленности, в добыче медной руды, в лесной промышленности и т. д.) концессии играли весьма значительную роль. К концу восстановительного периода концессии давали 5 % валовой продукции всей цензовой промышленности». (Под руководством Ю.Полякова, «Новая экономическая политика: разработка и осуществление», 1982 год, стр. 114 – 115)

К сведению читателя, к цензовым предприятиям относились промышленные предприятия фабрично-заводского типа с числом работников не менее 16 человек при наличии механически-двигательного оборудования и не менее 30 человек – без такового.

Вся эта информация об историческом опыте применения в российских условиях правового механизма концессионных соглашений наверняка была использована при подготовке проекта федерального закона «О концессионных договорах, заключаемых с российскими и иностранными инвесторами».

Указанный проект Закона был рассмотрен и принят в первом чтении постановлением Государственной Думы Российской Федерации за № 210-II ГД от 3 апреля 1996 года. После этого он был направлен во все инстанции высшей государственной власти России для согласования, либо в установленный срок внесения в него обоснованных поправок или приложения надлежащим образом аргументированных возражений.

Во втором абзаце пункта 2 постановления содержалось следующее: «Поправки к указанному законопроекту направляются в Комитет Государственной Думы по экономической политике до 2 мая 1996 года».

Уважаемый читатель уже, по-видимому, догадался, что проект федерального закона «О концессионных договорах, заключаемых с российскими и иностранными инвесторами» не просто заволокитили, затаскав по многочисленным этажам и кабинетам высокопоставленных госчиновников, про него намеренно и расчётливо предпочли забыть, до поры до времени, забросив этот продукт законотворчества в какой-нибудь дальний сейф.

Вспомнили же о нём только тогда, когда Президент России Борис Ельцин, добившись решения двух задач, поставленных перед ним обстоятельствами его повторного прихода к власти (в 1996 году), а также требованиями гарантий спокойного существования в будущем, которые жаждали получить окружавшие его ещё тогда совсем «новорождённые» российские олигархи, ушёл в отставку. Позволим себе напомнить читателю эти задачи, подробно раскрытые ранее:

– задача первая заключалась в том, чтобы в течение первого президентского срока полностью заменить приватизационное законотворчество Федерального Собрания, касавшееся приватизации государственных и муниципальных предприятий и промобъединений (концернов), подзаконными президентскими указами, сосредоточив весь контроль над промышленной приватизацией в руках помощников главы исполнительной власти;

– задача вторая заключалась в том, чтобы в течение второго президентского срока успеть видоизменить и реорганизовать приватизированный избранниками главы государства крупный горнодобывающий и нефтедобывающий бизнес, очистив основное производство от всего лишнего, увести контрольные пакеты акций частных промышленных компаний за пределы Российской Федерации. Тем самым довести до логического завершения промышленную приватизацию по-Чубайсу, заретушировав её плохо скрываемое бесправие, огрехи и откровенные злоупотребления властью госчиновниками, окончательно легализовав в России сверхкрупный частный капитал.

Судите сами, 3 апреля 1996 года проект федерального закона «О концессионных договорах, заключаемых с российскими и иностранными инвесторами» был отправлен на согласование, а 22 декабря 2000 года этот законопроект был возвращён на доработку в ответственный за это комитет Государственной Думы Российской Федерации, то есть буквально по истечении 4,5 календарных лет.

Указанный законопроект, хоть и был разослан по многим инстанциям, но затем по чьей-то «доброй воле», как по команде, застрял в чьих-то служебных сейфах, где «благополучно» пролежал самый наиважнейший период промышленной приватизации по – Чубайсу. Достали же его и выпустили на свет только тогда, когда вопрос о правомерности безвозмездной послеприватизационной эксплуатации разрабатывавшихся ещё до промышленной приватизации месторождений полезных ископаемых, к примеру, тех же сульфидных медно-никелевых руд Норильского промрайона, уже после прихода к власти нового российского президента постепенно начал терять свою актуальность (!).

Вот как писал об этом журнал «Финанс.»: «Российский законопроект о концессиях ждал своего часа более 10 лет. Его разработкой занялись ещё в начале 90-х годов. Первый документ был принят Госдумой в первом чтении в апреле 1996-го. После этого работа остановилась из-за невнятной позиции кабинета министров». (Журнал «Финанс.», 5 – 11 июня 2006 года, стр. 13)

Интересно, нос 14 августа 1996 года по 17 марта 1997 года, как раз тогда, когда «пропал из поля зрения» проект федерального закона «О концессионных договорах, заключаемых с российскими и иностранными инвесторами», должность первого заместителя Председателя Правительства России занимал Владимир Потанин.

Возможно, это – всего лишь совпадение. Хотя, несомненно, Владимир Потанин не был заинтересован в том, чтобы когда-нибудь среди объектов концессионных соглашений были бы названы активно разрабатывавшиеся ещё задолго до промышленной приватизации по-Чубайсу месторождения твёрдых и жидких природно-сырьевых богатств России, и, прежде всего, всемирно известные разведанными и подтверждёнными богатствами недр три месторождения сульфидных медно-никелевых руд Норильского промрайона.

Тем более что, следуя авторитетному мнению автора биографического справочника «Элита. Самые открытые люди» публициста Николая Зеньковича, именно Владимир Потанин – «инициатор залоговых аукционов, в ходе которых за бесценок государство передало в частные руки самые прибыльные свои производства». Его отношения с Виктором Черномырдиным не сложились, так как «премьер считал, что его первый заместитель слишком активно защищал интересы своего «ОНЭКСИМ-Банка». Имелся в виду проведённый по предложению В.О.Потанина залоговый аукцион на металлургический комбинат «Норильский никель», который выиграл «ОНЭКСИМ-Банк». (Н.Зенькович, «Элита. Самые открытые люди» (энциклопедия биографий), стр. 524)

3.7. Отсутствие приватизационной цены эксплуатации техногенных месторождений руд цветных и благородных металлов

При проведении приватизации акционированного государственного промобъединения Норильский комбинат в составе акционированного концерна «Норильский никель» не только не была выявлена и учтена цена эксплуатации природных месторождений сульфидных медно-никелевых руд Норильского промрайона, но никоим образом также не была определена и учтена цена эксплуатации техногенных месторождений руд (рудных отходов) цветных и благородных металлов.

Появление на территории Норильского промрайона техногенных месторождений было связано с эксплуатацией производственными структурными подразделениями государственного промобъединения Норильский комбинат эндогенных природных месторождений сульфидных медно-никелевых руд. Наибольшую промышленную значимость имели техногенные образования, содержащие цветные и благородные металлы, сформированные путём складирования в специально отведённых для этого местах под открытым небом отходов (хвостов) обогащения гидрометаллургического передела и промежуточных продуктов, типа пирротинового (магнитный колчедан) и магнетитового (магнитный железняк) концентратов.

В техногенных месторождениях содержание цветных и благородных металлов, конечно, ниже, чем в исходных рудах, добытых при эксплуатации природных месторождений, но оно всё-таки в немалом количестве имеет место быть.

Ещё до акционирования государственного промобъединения Норильский комбинат его специалистами были разведаны и изучены два пирротинохранилища, расположенных вблизи основного хвостохранилища Норильской обогатительной фабрики, и хранилище магнетитового концентрата, структура которых унаследовала особенности первичных природных сульфидных медно-никелевых месторождений, при эксплуатации которых они образовались.

Особенный интерес представляли собой пирротинохранилища, так как в основе содержащихся в них концентратов присутствуют минералы класса сульфидов с включениями в них пентландита (Ni, Co), халькопирита (Cu), сперрилита (Pt, As). В этой измельчённой в процессе обогащения массе рудных отходов хоть и в сравнительно малом, но всё же в достаточном для организации промышленной добычи и переработки количестве присутствуют никель, кобальт, медь и платина.

Первое пирротинохранилище было сформировано ещё в 1972–1979 годах и в настоящее время имеет площадь порядка 0,4 квадратного километра, среднюю мощность залежи 14 метров и запасы сухого концентрата около 5,2 миллиона тонн.

Второе пирротинохранилище, образованное с 1977 по 1983 годы, занимает площадь, равную 1,1 квадратного километра, мощность залежи здесь составляет 5,5 метров, запасы сухой массы концентрата равняются 6 миллионам тонн.

Концентрат, общая влажность которого колеблется от 8 % до 28 %, в обоих пирротинохранилищах находится в многолетнем льдисто-мёрзлом состоянии, что непременно создало бы определённые трудности при его наземной добыче с целью последующего извлечения из него цветных и благородных металлов. Тем не менее, как и по единовременным тратам на приобретение необходимого оборудования, так и по текущим производственным затратам эти трудности не входили и не входят ни в какое сравнение с технической организацией эксплуатации природных месторождений руд цветных и благородных металлов подземно-шахтным способом.

В результате проведённого разведывательного бурения было выполнено картирование сортов пирротинового концентрата, показавшее, что первое пирротинохранилище содержит в себе залежи богатого (более 2 % Ni) и рядового (от 1,5 % до 2 % Ni) концентратов, второе же – залежи рядового и бедного (менее 1,5 % Ni). Следовательно, в концентрате пирротинохранилищ только этот рудный компонент (Ni) в чистом виде присутствует в количестве, ориентировочно равном 100 тысячам тонн в первом пирротинохранилище и около 90 тысяч тонн – во втором.

Применительно к среднегодовой мировой цене на никель, сложившейся в 1995 году и равной 8400 $/тонна, суммарная выручка от продажи никеля, извлечённого из концентратов только этих двух техногенных месторождений, была бы никак не менее $ 1 000 000 000, и это при том, что возможные потери промышленного производства расчётно достигли бы 30 %.

При тех же потерях применительно к среднегодовой мировой цене на никель 2005 года, равной 14733 $/тонна, суммарная выручка от продажи никеля, извлечённого из концентратов упомянутых двух техногенных месторождений, могла бы превысить $ 1 800 000 000, что по среднегодовому курсу валют (28,44 рублей/$) составляло бы порядка 51 200 000 000 рублей.

С учётом накопленных производственных мощностей и развитой промышленной инфраструктуры бывшего государственного промобъединения Норильский комбинат необходимый объём затрат на разработку техногенных месторождений и извлечения из добытого концентрата металлов в их чистом виде не был бы слишком велик и трудноподъёмным, приводящим к получению минимально возможной прибыли. Ведь работа с применением экскаваторно-автомобильной техники не обходится дороже работы с использованием бурового и подъёмного оборудования рудников.

Кроме относительно небольшого содержания никеля и меди, иногда не превышающего 0,5 % отходов обогащения, в пирротиновых концентратах присутствуют благородные металлы, такие как платина и палладий (от 0,7 до 5 грамм/тонна), родий (до 0,15 грамм/тонна), иридий (до 0,027 грамм/тонна), рутений (до 0,052 грамм/тонна), осмий (до 0,01 грамм/тонна). К примеру, в концентрате второго пирротинохранилища благородные металлы представлены в виде минералов и соединений минералов – тетраферроплатина, изоферроплатина, сперрилит, сплавы платины и палладия с оловом, которые составляют примерно 65,4 % – 68 % от содержания этих металлов в природной руде до её обогащения.

Сброс таких отходов обогащения, содержащих цветные и благородные металлы, в пирротинохранилища связан с производственно-технологическими процессами, направленными на оптимальное по времени и затратам извлечение из добытых при эксплуатации природных месторождений богатых и «медистых» руд максимального количества цветных и благородных металлов. Отсутствие затрат на дополнительные технологические циклы, направленные на повторную переработку рудных отходов, определяло и определяет большую экономическую эффективность промышленного производства, отводя пирротиновым концентратам роль стратегического сырьевого резерва.

Резервы же, как известно, непременно имеют свою цену (!).

В настоящее время непроявление ведущими акционерами – собственниками ОАО «ГМК «Норильский никель» – какого-либо активного интереса к техногенным месторождениям вызвано лишь наличием ещё достаточно больших невыработанных запасов богатых и «медистых» сульфидных медно-никелевых руд в трёх природных месторождениях Норильского промрайона. Однако такой ценнейший актив, к которому в середине тех же 90-х годов XX века с большим интересом присматривались японские бизнесмены, проявлявшие готовность привлечь для разработки техногенных месторождений рудных отходов необходимые инвестиции, должен был быть оценён и учтён в процессе приватизации акционированного государственного промобъединения Норильский комбинат.

Но этого, к сожалению, не произошло!