Текст книги "Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая."

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Дерматовенерологом оказалась молодая девушка, детям такие специальности, то ли не доверяли, то ли посчитали их недостаточно опытными, они присутствовали ассистентами, только мальчик и девочка старательно записывали в тетради замечания доктора.

Нина потом объяснила, что будущих врачей привлекали на все медосмотры, для общего образования.

Врач, между тем, задавала ребятам вопросы, те отвечали. Иногда правильно, иногда не очень.

Также врач спросила у них, не заметили ли они у нас какие-нибудь заболевания.

Девочка предложила мне сделать операцию. Я отказался, сказав, что само пройдёт, к совершеннолетию.

– Да не бойся! – сказала девочка. – У нас мальчишки разработали совершенно безболезненный способ. Кожа постепенно растягивается, и всё!

Я, несмотря на весь свой цинизм, покраснел и отрицательно покачал головой.

– Смотри! – вздохнула девочка, – Потом не будет такой возможности, придётся резать!

– Я подумаю, – пришлось ответить мне. Ничего заразного на наших телах не нашли, да и так было понятно, иначе не оставили бы нас в гостинице, просто порядок такой. Поэтому уже не удивлялись, когда до самого вечера у нас забирали всевозможные анализы, просвечивали и осматривали разные специалисты. Даже снимали электроэнцефалограмму.

Осмотр проводился с перерывом на обед, нам сделали кучу прививок, даже не объясняя, зачем и от чего. На всех осмотрах присутствовали ребята, некоторые были даже ведущими специалистами. А нас так и не одевали, водили из кабинета в кабинет.

Вконец замученных, отвели к терапевту.

Терапевт ещё раз нас прослушала, постучала по тощей груди, помяла то, что заменяло нам мышцы, и осталась довольна, прочитав уже ставшие пухлыми истории наших с Зямой болезней.

– Теперь последние уколы, и пойдёте отдыхать, – успокоила нас терапевт, а ребята, помогавшие ей, заулыбались.

В ягодичку вкололи обычной иглой, а в шею – вакуумным пистолетиком. Почему в шею? Это мы поняли потом, а пока нам выдали новое бельё и синие комбинезоны с эмблемами юных космонавтов.

В коридоре уже ждали девочки. Увидев нас, они сначала округлили глаза, потом зажали рты и затряслись от хохота, согнувшись.

Хорошо, зеркал поблизости не было, а то я совсем бы расстроился. Представляю, какой у меня вид, с бритой головой!

Но, посмотрев, как веселятся наши девочки, тоже разулыбался, счастливый, что мы опять все вместе.

Здесь нас поймал наставник и отвёл в класс. В классе уже сидели три девочки и трое мальчиков.

Увидев прибавление в своих рядах, они радостно загомонили и кинулись к нам, знакомиться.

Долго пообщаться нам не дали, только перекинулись несколькими словами, даже все имена не узнали. Нам велели сесть за парты, с выбранным партнёром, и провели вводное занятие.

Только здесь мы узнали, что попали в группу космонавтов-дублёров. Нам предстоит за очень короткий срок освоить умение пилотов, борт – инженеров, медиков и биологов.

После того, как мы прошли медкомиссию, нам провели экспресс-анализы, и мы все оказались способными перенести прививки Славки. Так её назвали по имени изобретателя, вернее, Слава решил прививку так назвать. В чём её суть, скоро мы поймём.

Прививка оказалась довольно щадящей. Боль, что скрутила наши маленькие тела, скоро покинула нас, по телу разлилась жаркая волна, смывая боль, в голове прояснилось, и материал, что нам начал давать наш наставник, включив магнитофон, мы запоминали с удовольствием, граничащим с экстазом.

Не сразу я понял, что магнитофон был включен в режиме перемотки. Нам было всё равно, мы всё понимали. За академический час мы усвоили недельный курс, после чего были отправлены в столовую.

По-быстрому покушав, мы, без разговоров, бросились в класс, надеясь ещё позаниматься, но были остановлены Евгением Романовичем:

– Достаточно! – строго сказал он, пресекая наши мольбы. – На первый раз прощаю такую буйную толпу, с завтрашнего дня будем привыкать к военной дисциплине. Саша, Зосима, Алёна! Вы же военные! Почему такой бардак?!

– Учиться хотим! – в наступившей тишине ответил за всех я.

– Сначала усвойте полученный материал! – строго сказал наставник, – Сегодня пробная лекция. Завтра спрошу, что запомнили, потом откорректируем ваши возможности. И не переживайте, ночью ещё позанимаетесь, в режиме гипносна. Серёжа, ты до Саши был старостой группы? – мальчик кивнул лысой головой, – Теперь старостой будет Саша, – показал на меня Евгений Романович. Серёжа радостно заулыбался, глядя на меня.

– Сильно не радуйтесь, Саша имеет большой опыт по наведению дисциплины, – попытался охладить радость ребят куратор, – Эти трое ребят служили в армии, а девочка Нина жила и воспитывалась в спортивном интернате!

– Мы тоже не маменькины сынки! – с улыбкой ответил Серёжка.

– Ну-ну! – с улыбкой сказал Евгений Романович и обратился ко мне:

– Саша, веди эту толпу на спортплощадку, и сделай из неё образцовую группу! – я отдал пионерский салют.

– И этому научи. Скоро будет построение, группы, в основном, укомплектованы, получите парадную форму, порепетируйте. Саша, сделай так, чтобы наша главная группа выглядела лучше всех!

– Главная? – удивился я.

– Конечно! Из тысяч претендентов только вы прошли все тесты.

– Но…

– Прошли, Саша! Думаешь, только по приказу свыше вы зачислены в отряд юных космонавтов? Нет, Саша, всё сделано согласно регламента. Всё, до вечера не задерживаю! Знакомьтесь, занимайтесь строевой подготовкой, вечером расскажу, что будете делать дальше.

Куратор ушёл, а мы с Зямой построили наш маленький отряд и повели на спортплощадку.

Здесь мы, со смехом, все перемешались, и познакомились по-настоящему.

Из мальчишек были Серёжка, Олег и Вася. Девочки представились как Люба, Света и Надя.

Вспомнив Светика, я пригорюнился. Нина тонко чувствовала моё настроение, поэтому сразу подошла и заглянула мне в глаза. Я улыбнулся грустной улыбкой.

– Мне нечего от тебя скрывать, Ненчик! – шепнул я, – Просто у меня было столько приключений, что сразу все не рассказать. Зато со мной не соскучишься!

Итак, нас было пять пар будущих космонавтов. Ребята нам сразу понравились, как и мы им.

К счастью. Иначе нашу группу бы расформировали, и снова бы искали коммуникабельных ребят, ведь нам предстояло испытать себя на психологическую совместимость.

Практически всю сессию мы проведём вместе, почти не общаясь с остальными ребятами, населяющих городок. Это жестокое испытание для нас, потому что здесь собрались настоящие вундеркинды, лучшие ребята страны, изобретатели, конструкторы, одержимые своими идеями.

Ребятам предоставляли всё, что им нужно для реализации своих идей, и открытия были, я уже знал это из вводного материала, который уже начал «распаковываться» в моей квадратной голове.

Мы с ребятами поговорили, немного поделились историей своей жизни, приключениями.

Наши новые знакомые тоже не были «домашними», они жили в детских домах, сами подали заявку на тестирование. К своему удивлению, прошли все тесты.

Почему нас так мало? В Звёздном городке немало отрядов юных космонавтов, но наша в приоритете. Потому что нужны были пары мальчик-девочка, причём, они должны по-настоящему дружить.

А в нашем возрасте, сами понимаете, это редкость. Надо ведь ещё подходить по очень многим параметрам. Например, иметь отличное здоровье и физическую подготовку, выносливость, психическую уравновешенность.

Я думаю, что Зяма прошёл такие непростые испытания только потому, что всё время был рядом со мной. Без меня мальчику ещё было нелегко, его преследовало прошлое.

Поговорив, мы всё-таки решили потренироваться в строевой ходьбе. Нас в военной части немало погоняли, так что небольшую группу научить ходить в ногу оказалось не такой сложной проблемой.

К месту встречи с нашим наставником мы подошли уже строем и моей любимой песне о друге.

Алёна с Зямой шли первыми, мы с Ниной – замыкающими, так что остальным надо было только приноровиться к нам.

Подойдя к медицинскому корпусу, я вышел из строя, остановил отряд, и, вскинув руку в салюте, доложил Евгению Романовичу о прибытии отряда в его распоряжение.

– Сейчас, ребята, я покажу вам ваши комнаты, где будете проживать всё время, пока идёт сессия.

С кем будете проводить свободное время, решите сами, в комнаты заселитесь парами… – мы весело переглянулись, а куратор усмехнулся, – Спать будете в общей палате, где и как, вам укажут ассистенты. За мной, отряд!

Евгений Романович проводил нас на второй этаж, в правое крыло коридора.

– Ваши вещи уже в комнатах, комнаты соответствуют вашим номерам на комбинезонах.

Только теперь я понял, что значит, рядом с моим именем, группой крови и ещё какими-то данными, цифра 1м. У Нины была цифра 1д!

Но не верил я, что всё так удачно складывается! Таился за этим какой-то подвох.

Мы вошли в свою комнату. Неплохой гостиничный номер с санузлом, маленькой прихожей.

Внутри был стол с двумя стульями, для занятий, небольшой диван, где можно было нам, маленьким, устроится вдвоём, музыкальный центр с телевизионным экраном. Меня сразу смутило присутствие здесь музыкального центра. Не иначе, как здесь будет проходить индивидуальное обучение.

– Позже я расскажу вам, как всем этим будете пользоваться, а пока устраивайтесь и отдыхайте.

Мы с Ниной осмотрели комнату, нашли свои вещи в шкафчиках, после чего уселись на диван, обнялись, и сидели, молча, пока за нами не пришли.

– Сегодня ляжем раньше, сначала надо вас ввести в курс дела, объяснить, как пользоваться капсулой.

В общей палате, отгороженные шторками, находились наши спальные места. Остальное свободное пространство в палате занимали какие-то приборы. Впоследствии мы изучили их, и как ими пользоваться, а в первое время показалось, что попали в рубку космического корабля.

Руководили здесь мальчишки и девчонки, немного старше нас.

Нами занялись мальчишки. Завели каждого в свой закуток и велели полностью раздеться и ложиться в бокс с поднятой крышкой.

– Меня зовут Захар, – представился мальчик, – я буду первое время, пока не привыкнешь, укладывать тебя в медкапсулу. Не удивляйся, конечно, это придумали фантасты, но претворили в жизнь мы.

Капсула сделана на «вырост», сама приспособится к твоему росту. Эта капсула мужская, сегодня не буду тебя подключать полностью, постепенно привыкай, а то не понравится…

Сегодня, если захочешь ночью в туалет, сам сходишь. Только, извини, одежду заберут в стирку.

– Каждый день будут стирать? – удивился я.

– Каждый день, – подтвердил Захар, – Вы ещё на карантине. Залазь, не стой. Какой ты… обработанный!

– Какой уж есть, – пробормотал я, потом вспомнил: – Слушай, а шрамы у вас убрать можно?!

– Можно. Лет в восемнадцать.

– Почему? – огорчился я.

– Потому что скоро у тебя начнётся бурный рост тела, придётся потом снова всё править, может перекосить всё лицо.

– Ну, хоть губу зашить…

– Карантин пройдёте, посмотрим, – решил Захар, закрывая крышку с прозрачным окошком.

Видимо, внутрь капсулы подали чистый воздух, обогащённый кислородом, потому что дышать стало легко и приятно. В ушах зазвучала расслабляющая музыка, перед глазами появились красивые виды природы. Я закрыл глаза, а кино продолжалось, пока не уснул. Что было, когда уснул, не знаю.

Утром, проснувшись, увидел перед собой крышку капсулы, толкнул её, и она открылась.

В палате раздался сигнал к подъёму. Поднявшись, я увидел рядом, на стуле, одежду.

Как ни странно, распорядок дня я откуда-то знал. Сейчас надо было бежать в свою комнату, в туалет и мыться, потом на спортплощадку, делать утреннюю зарядку, потом завтрак, учёба в классе, физкультура, медосмотр… Зачем опять медосмотр? А, проверить состояние после прививок, если потребуется, поставят ещё. Для укрепления костей, связок и мышц. Потом обед, тихий час, затем тренажёры, невесомость и перегрузки. Веселье только начинается!

Теперь я понял, почему нашу одежду будут менять каждый день.

Надежда на то, что со своей подружкой я смогу проводить хотя бы вечера, рухнула, в расписании не было личного времени, всё время занято учёбой и тренировками.

Но не всё оказалось таким безнадёжным на практике. После учёбы под ускорением нам давали время усвоить материал, нас отпускали в наши комнаты, где мы могли, по крайней мере, находиться вместе, до того времени, как снова идти на занятия.

Вечером нас опять уложили в капсулы. Пока ещё под присмотром ребят, но ещё без полного погружения. Пока привыкаем, но, надо сказать, довольно удобное место для сна, Захар сказал, что потом, когда будут погружать в длительный сон, мы будем помещены в мягкую гелевую оболочку, чтобы не появились пролежни.

У меня появились смутные подозрения, но появившиеся зрительные и слуховые образы вновь погрузили в сладкий сон.

Ночью кто-то поднял крышку моей капсулы, потихоньку пыхтя, прошептал:

– Подвинься! – я повернулся на бок, и этот кто-то маленький и холодный, притиснулся ко мне вплотную.

– Ты кто? – в изумлении спросил я.

– Янина, – гость закрывал крышку.

– Нина? – изумлённо-радостно спросил я.

– Янина, Янка!

– А ты кто? Мальчик, или девочка? – немного испугался я.

– Вот глупый! – тихонько рассмеялся гость, – Я же сказала, я Янина! Девочка. Какая тебе разница?

– Я же голый!

– И что теперь? – удивилась Янина.

– Ты же тоже… «Ниночка меня убьёт!», – обречённо подумал я.

– Не убьёт, – успокоила девочка, – она спит. И тише говори, просто думай.

– Думать?!

– Ну да. При тесном контакте не обязательно разговаривать.

Непроизвольно я представил по-настоящему тесный контакт, Янина фыркнула:

– Интересно! Это как? И зачем?! – я вспотел:

– Невежливо подглядывать мысли.

– Закрывайся, настройся на разговоре, и всё.

– А ты, вообще, кто? – спросил я.

– Я телек.

– Телек? Телепузик, что ли? – чуть не рассмеялся я.

– Что за телепузик? – удивилась гостья.

– Когда-то мультик такой был. «Телек» – это телевизор, а у телепузиков в животах были телевизоры.

– Странно… – протянула Янина, – Никогда не слышала. Но больше не буду подсматривать твои мысли, а телеки, это потому что мы телепаты…

– Так ты не одна?! – поражённо воскликнул я.

– Конечно, не одна, нас уже пятнадцать, я просто выиграла право первой с тобой поговорить. Мы чуть не подрались! – хихикнула гостья.

– Чем это я так прославился? – удивился я.

– Ты – легенда! – вздохнула девочка.

– Чего? – попытался я приподняться на локте.

– Лежи! Тоха просканировал тебя, и рассказал нам о тебе. Вот я и пришла, проверить, на самом деле ты помнишь первую жизнь? Нам интересно узнать, что такое взрослая жизнь, но к взрослым опасно приходить, а ты ребёнок, такой же, как мы. Мы многое можем узнать, от тебя.

– Это не менее опасно, – серьёзно заметил я.

– Мы знаем. Но я же говорю, к взрослым мы не являемся, они даже не знают о нашем существовании, Тоха никому не говорит!

– А откуда вы взялись? – Янина вздохнула, о чём-то подумала, закрывшись от меня, и сказала:

– Мы, это те самые, над кем проводились опыты. Бывшие сумасшедшие. А может быть, не бывшие.

У меня остатки волос на голове стали жёсткими.

– Не бойся нас, мы безобидные, детей не трогаем. Тем более, тебя. Ты нам нужен.

– Для опытов? – напряжённо спросил я. Девочка фыркнула:

– Нам с тобой просто пообщаться надо.

– Это вы в подземелье живёте? – догадался я.

– Да, там мы живём, – вздохнула Янина, – после сыворотки, которую нам вкололи, мы не только проснулись и стали слышать мысли, у нас всё обострилось, обоняние, слух, зрение. Мы теперь можем выходить на поверхность только ночью, а сейчас у меня в ушах и носу фильтры. И то я слышу и вижу тебя чуть ли не насквозь. Хорошо хоть, ты пахнешь приятно, но испугался, сознайся.

– Испугался. Разве тебе можно соврать?

– Я сделаю вид, что поверила. И не бойся, я не собираюсь тебя отбивать у твоей девочки, у меня друг есть, мечется сейчас внизу, злится на что-то.

– «На что-то»! – тихонько воскликнул я, – Я на его месте сейчас просто рычал бы от ярости!

– Странные вы, мальчики, – сказала Янина, – не пойму вас никак.

– А девочки простые! – с сарказмом сказал я.

– Может, и не простые, но мальчиков я даже с помощью телепатии не могу понять.

– Научишь меня телепатии? – спросил я.

– Зачем? – удивилась гостья, – Думаешь, это приятно, слышать всё время в своей голове гул посторонних мыслей? Мы от этого, в первую очередь, сбежали в нижние этажи. Там тихо.

– Нам говорили, что вас закрыли.

– Пусть дальше так думают, – хмыкнула девочка. – А если тебя поцеловать? Можно?

– И ты обо мне всё-всё узнаешь? – немного испугался я.

– Узнаю многое, – призналась гостья.

Я представил, как Ниночка читает мои мысли, и согласился с Яниной, что делаться телеком мне неохота.

– Нельзя, так нельзя, – разочарованно сказала Янина, выбираясь из капсулы. Девочка запрыгнула на подоконник и стала застёгивать довольно широкие ремешки на бёдрах, выше локтевых суставов, и на шее.

– На шее-то зачем? – не выдержал я, – Похоже на рабский ошейник.

– Не рабский, – буркнула девочка, – это непростой ошейник, с ним я закрыта от других телеков, теперь можно только разговаривать, лишнего не услышат.

– Ты что, обиделась на меня? – спросил я.

– Я думала, ты доверишься мне, – вздохнула гостья.

– Я подумаю, – решил я, – поверь, несмотря на свой маленький возраст, мне есть, что скрывать.

– К другому я бы не пришла. Пока! – девочка исчезла, будто не было, и я проснулся.

Пока занимался утренними делами и чистил зубы, всё думал, что это было, сон, или явь. Спросить у Нины, снилось её что-нибудь, или нет, поостерёгся. Узнать, что к ней ночью, пусть даже во сне, забирался голый мальчишка, было свыше моих сил. Пусть это будет нашей тайной.

Тем более, моя девочка вон как радуется мне! Мы потихоньку обнимались, возле раковины, мокрые и счастливые.

Сегодня нас построили на спортивной площадке и познакомили с новым тренером.

– Филипп Андреевич, – без улыбки представился он, – буду обучать вас бойцовым навыкам, борьбе без правил, и уличным дракам. Так же повышать выносливость и сноровку. Вопросы есть? Вопросов нет. Приступим.

И мы приступили к занятиям. Я не знаю, где тренировались остальные ребята, нам такие нагрузки были не в диковинку, даже Алёнке. Всё-таки тренировки в СУ были неслабыми. Нина тоже была неплохой спортсменкой.

И тем не менее, к концу занятий даже мы стояли с дрожащими руками-ногами и слабыми коленками.

Наши новые друзья, особенно, подруги, не все смогли встать в строй, приползли ползком, и мы помогли им подняться.

– Молодцы! – похвалил нас тренер. – Думаете, мне вас не жалко? Если бы мне вас было не жалко, лежали бы на травке, и травили анекдоты. Но вы – будущие космонавты, тем более, разведчики планет, не придётся вам болтаться на орбите в невесомости. А на дальних планетах никто не знает, с чем придётся столкнуться. Подтягивайтесь за этой четвёркой. Тренировались где-то? – спросил он у нас.

– Так точно! – ответил я за всех.

– У военных? Это хорошо! Староста группы? Отлично! Веди отряд на медосмотр, пусть решают, каким образом укреплять ваши организмы.

Я вышел из строя и повёл отряд в наш корпус. Сначала ребята еле волочили ноги, потом молодость взяла своё. Башмаки чётко застучали по асфальту, затянули песню:

– Если с другом вышел в путь, веселей дорога! – увы, других песен я не помнил, а ребята не решались предложить мне что-нибудь из новых, или им нравилась моя, не знаю.

После сегодняшних занятий пришлось сначала принимать душ, потом идти на привычный уже, медосмотр. Опять нам вкололи разные дозы сывороток, и отправили на теоретические занятия.

Сегодня Евгений Романович проверял, насколько мы усвоили материал.

Почему-то нас уже нисколько не удивляло, насколько хорошо мы знали космическую механику, могли рассчитать положение любой планеты по формулам Кеплера, рассчитать точку рандеву с этой планетой.

Кажется, просто: вот планета, нацелился на неё, и лети себе! Ничего подобного! Планета не стоит на месте, и летит в пространстве, вокруг Солнца, с такой скоростью, что, если промахнёшься, уже не догонишь её!

Правда, говорят, наши ионные ракеты могут и догнать. Но не в наших правилах ждать и догонять!

Мы способны рассчитать безошибочно, куда привести свой корабль, в случае необходимости!

На самом деле космонавты будут спать в анабиозе, а корабль будет лететь в автоматическом режиме, управляемый с Земли.

На моей, пусть и ущербной, памяти, автоматические станции неплохо справлялись с этой задачей.

Сегодня мы пытались теоретически обосновать прокол пространства, так называемой «Римановой складки».

Откуда в космосе взяться складкам? Если планеты Солнечной системы держатся на гравитационной подушке, то, имея немалый вес, прогибают её, невольно вызывая изгиб пространства.

Но здесь, в пределах нашей системы нет настолько тяжёлых планет, чтобы смять пространство, поэтому прогибы гравитационной подушки могут использоваться нашими космическим кораблями только для разгона.

Вот в глубоком космосе есть тела с такой невероятно мощной силой тяжести, что даже свет не может вырваться. Те же чёрные дыры. В этой местности пространство сминается, образуя складки, и, если проколоть эту «складку», можно значительно сократить путь… Вот только что там, внутри этой складки?

Гиперпространство? Подпространство легко выводится формулами, одно непонятно, сокращает оно путь, или подпространство – это просто другие Миры? Я ведь живу сейчас в параллельном Мире!

Я воровато оглянулся. Даже Ниночка не знает, что я не просто реинкарнировал, а жил в параллельном Мире!

Недавно мы учились в четвёртом классе, складывали, вычитали, умножали и делили простые числа.

Не могу поверить. Сейчас уже высшая математика пройдена, мы создаём математическую модель нашей системы, высчитывая, в уме, условия появления планет!

А вот обосновать математически наличия параллельных Миров у меня не получалось. Данных не хватало, знаний не было, и взять неоткуда. Интернета ещё нет, в бумажном варианте искать теории, жизни не хватит.

Ещё нам давали теорию машин и механизмов, мы знали, как они устроены. Из готовых деталей, чуть не пуская слюни от удовольствия, собирали действующие модели дорожной техники, необычных марсоходов, и луноходов. И те, и другие должны работать на солнечных батареях.

Для этого мы рассчитывали площадь и КПД солнечных элементов для Марса. Солнышко там не так ярко светит, как на Земле. Но получалось. Правда, лучше, по нашему мнению, установить небольшой термоядерный реактор на машины, даже рассчитывали его. А что? Маленький термоядерный реактор на холодной плазме. Наши знакомые гении давно нашли способ получения лёгких и мощных газовых электромагнитов, с помощью которых сейчас работает МГД – генератор.

Не получается укротить плазму на таком маленьком кольце? Надо выходить в открытый космос, или на Луну, там замечательные температуры, найти место, где будет почти абсолютный нуль – не проблема, энтузиасты готовы, теперь всё зависит от нас, от космонавтов. Именно нам надо подготовить базу для исследователей, чтобы они могли без опаски работать в таких условиях, будто находясь на Земле.

Никого не убьют своими экспериментами, и то хорошо.

Так и получили газовые магниты, экспериментируя.

Физику нам преподавали иногда физики-ядерщики тринадцати-четырнадцати лет. У физики очень много разделов и подразделов, мы учили её в гипносне, а закрепляли в реальном времени, причём вели занятия ребята немного старше нас, но серьёзно увлечённые своей темой.

Не знаю, кто и как их отрывал от их изысканий, к нам они вбегали всклокоченные и сердитые, сначала старались быстро покончить с преподаванием и сбежать в лабораторию, но потом увлекались, даже рассказывали забавные и страшные истории. Вот и на этот раз, рассказывали, как проводили испытания МГД-генератора.

Всё пошло нормально, плазма держалась, генератор работал. Ребята уже прыгали от радости, когда один из испытателей решил увеличить мощность…

Конечно, реактор – в хлам, ребята выбрались на поверхность, все в синяках. Нет, не поубивались из-за аварии, подрались. Завалы их заставили разбирать самим, с помощью специальных машин, конечно, и тут ребята обнаружили некий минерал, похожий на пемзу, пористый и лёгкий. Сначала думали, куски этого минерала вплавились в стены, до того трудно было их отодрать, но оказались очень мощными магнитами, только лёгкими. Еле оторвали от металлических деталей.

Какие были условия, при которых образовался этот газовый магнит, долго оставалось загадкой, пока вновь подружившиеся исследователи не воспроизвели по секундам этапы проводимых ими опытов. Пришлось собрать целый коллайдер, потому что получение этого материала обещало дать баснословную прибыль не только Академгородку, но и всей стране.

Поэтому я мечтал о маленьком реакторе для марсоходов.

Наконец наступил и для нас выходной!

Наше руководство или решило, что скоро загонит непрерывной учёбой нас до отупения, или так всё рассчитали психологи, чтобы мы нашли возможность погулять с девочками, а девочки – с мальчиками.

Несмотря на то, что мы всегда были рядом, очень скучали друг по другу.

Стояло бабье лето, было тепло и солнечно, ребята тихо рассосались по парку. Мы с Ниночкой даже не заметили, как остались одни. Усевшись на скамеечке, предавались тихому счастью.

Отдых можно прочувствовать только хорошо потрудившись, а сильно любить – после разлуки.

Сначала мы просто сидели рядышком и млели, потом потихоньку стали разговаривать.

– Какое счастье, что я тебя нашёл, свою половинку, – тихо сказал я, со страхом ожидая, что Нина рассмеётся в ответ. Нина рассмеялась, но не обидно, а счастливо:

– Как ты правильно сказал! А я всё думала, как это называется, когда чего-то не хватает! Оказывается, своей половинки! – закрыла глаза и подставила свои губки. Я осторожно поцеловал их.

– Ещё! – потребовала девочка. Я поцеловал ещё. Тогда подружка обняла меня, прижавшись:

– Как хорошо с тобой…

– Нин… – прошептал я.

– Что?

– Зашить бы… ты ведь умеешь…

– Что ты опять. Потом ни кушать, ни целоваться не сможешь.

– Ну и пусть…

– Ничего не пусть! Ой, смотри, Зяма с Алёнкой совсем рядом сидят!

– Зяма не может без меня, – вздохнул я.

– Саша, расскажи…

– Нет, Ниночка, это я тебе никогда не расскажу.

– Тогда я тебе расскажу. Учти, это не мой секрет.

– Тогда не рассказывай.

– Расскажу. Алёнка в тебя влюблена!

– Чушь. Она говорила, чтобы я убирался, но Зяму чтобы оставил ей.

– Потому что Зяма – часть тебя. Алёнка очень славная девочка. Ты, наверно, рассказал ей обо мне?

– Конечно, рассказал.

– Вот видишь.

– Всё равно зашей мне губу… только не сшей обе… – Ниночка фыркнула и рассмеялась:

– Так и сделаю!

Кроме общей биологии нам преподавали анатомию и медицину. Мы просто обязаны были знать всё, ведь, окажись мы одни, должны всё знать и уметь, от наших знаний и умений зависела наша жизнь.

Конечно, нам объясняли абсолютно всё, даже то, о чём не говорят в присутствии детей.

Странно было бы, если бы мы не могли оказать товарищу помощь только из стыдливости, или не зная, что такой орган вообще существует у человека!

Поэтому я иногда канючил, чтобы мне сделали маленькую пластическую операцию.

– Ладно, – вздохнула Ниночка, – я поговорю с ребятами. Но учти, ты испортил мне праздник.

– Ничего я не портил! – жалобно возразил я, целуя девочку в маленькое ушко, – Я очень тебя люблю!

– Вставай! – сказала Янина, открывая крышку моей капсулы.

Я потянулся, зевнув.

– Ты прерываешь процесс обучения, буду тупой…

– Ты и так тупой! – смеялась девочка, – У вас обучение идёт два часа, потом вы просто спите! Нельзя же всё время учиться!

Я вылез из капсулы, и потянулся за одеждой.

– Не одевайся, – сказала Янина, – мы принесли тебе одежду. Пошли!

Девочка вскочила на подоконник, пригласила меня встать рядом, откуда-то вынула ремни и стала их прилаживать к моим рукам и ногам. Сделала так же, как у неё.

– С ножом, я знаю, ты хорошо обращаешься, – сказала она, – здесь, на каждом ремне ножны с метательными ножами. И это, не пугайся. – девочка застегнула у меня на шее строгий ошейник, с шипами наружу.

– Двойного назначения, – пояснила она, – никто не прочитает твои потаённые мысли, пока ты не захочешь, и никто не вцепится тебе в горло…

– Кто может вцепиться мне в горло? – удивился я.

– Мало ли? Мы побежим с ребятами, погуляем в соседнем лесу. Ты ведь не против?

– Нет, конечно! Ещё бы Нину…

– Ей ещё рано! – отрезала Янина, – Может быть, даже тебе окажутся не по вкусу наши прогулки.

Я не стал спорить. Прогулки бывают разные.

– Пошли! – девочка скользнула в открытое окно и побежала, на четвереньках, по стене.

Я подумал, что здесь невысоко, если что, ребята меня подхватят, и тоже побежал вниз по стене. К своему небольшому удивлению, мне это легко удалось.

– Знакомься, Саша, это Валёк, мой друг, – представила мальчика наших лет Янина, – Побежали!

Мы побежали в парк Первопроходцев. Ребята не только бежали по дорожкам, они, как кошки, забегали на деревья, перепрыгивали с ветки на ветку.

Ночь была тёмной, но я всё видел, как при свете Луны. Мне хорошо были видны ловкие и гибкие тела моих новых друзей, их большие светящиеся глаза. Я подумал, что и у меня глаза сверкают, если всё вижу в темноте. Как у кота. Взлетел на дерево, попрыгал с ветки на ветку.

– Хорошо вас тренируют! – похвалила Янина.

Выбежав на лужайку в парке, мы остановились, и тут я увидел, что вокруг нас сидят на корточках мальчики и девочки. Много, человек двадцать. У всех такая же одежда, как у меня, только ошейники обычные, без шипов.

– Ребята сначала хотят узнать о тебе, – сказала Янина, – ты не против? – Я пожал плечами:

– Мы же договаривались.

– Тогда садись на корточки и не пугайся. Мы должны коснуться тебя.

Я присел, Янина с Валей прижались ко мне тёплыми боками, остальные приблизились вплотную, протянули руки.

Теперь, вблизи, я увидел, что они были разного возраста. Примерно, от семи до четырнадцати лет.

Приветливые и немного испуганные лица, длинные растрёпанные волосы.

Замкнув круг, ребята замерли и затихли, считывая с меня информацию.

Малыши захныкали, но никто их не утешал, все сидели с угрюмыми лицами. Потом ребята рассыпались, сняли ошейники и обменялись мыслями. Даже я понял, что им не очень понравилось то, что они узнали о моей жизни.

Потом снова застегнули ремешки на тонких шеях.

– Побежали с нами? – предложила Янина. И мы побежали.

Быстро миновали забор, перед которым ходила охрана с карабинами. Мальчишки из охраны даже не заметили целую стаю ребят, пронёсшихся по кронам деревьев. Дальше мы, спустившись с небес на землю, быстро побежали куда-то на восток. Бежали мы стремительно и бесшумно, не задевая ветки кустов и деревьев, пока не выбежали на опушку леса, на пригорке. Внизу раскинулась небольшая деревня, или село. Перелаивались собаки, окна в домах светились.