Текст книги "Последний паладин"

Автор книги: Александр Горобец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)

Серёга сделал то, что попросил его друг, хотя давалось ему это с большим трудом. По-быстрому замотав Серёгу и вколов ему морфин, из его же аптечки, Тяжин взял ВСС.

– Ты полежи пока здесь, – он подмигнул еле улыбающемуся Бузони, – Я до Тимура и назад. Вот тебе – переходящий карамультук, – Китяж поставил на край воронки ОСВ.

– Давай. Кирюха. Я прикрою, – слабеющим голосом ответил наблюдатель. И Кирилл скачками побежал к месту, где, по его расчетам, должен был быть Гангрена и Закиров. НО…

Но на месте их не оказалось. Единственное, что удалось найти Кириллу, это оторванная рука, полевого командира, смертельной хваткой сжимающая серебристый Кольт – 1911.

– Трофей не плохой, но где же, ноги? И все остальное? – Вслух подумал Тяжин. Крови кругом было море, но тела… Их просто не было. Вообще. Ни кого! Ни одного тела духов! Ни тела Тимура! Только свежие следы уходили цепью вниз, к подножью высоты.

Китяж выдернул Кольт из оторванной руки и побежал назад, к умирающему Серёге. Тишина стояла неописуемая, звенящая. На 776-й бой уже прекратился. И от этого становилось не по себе. Получалось так, что там уже все погибли. Кирилл бежал вверх по склону и только стук собственного сердца и дыхания создавали ему, хоть какой-то шумовой эффект.

– Серёга, смотри, какой я тебе подарок приволок, – крикнул Тяжин, подбегая к своему другу, но Серёга даже не шевельнулся. Он лежал на перебинтованном животе, положив голову на карамультук. Правая рука уже была готова к выстрелу.

– Серёга, – Кирилл насторожился и тихонько толкнул разведчика в плечо, – Серый, не раскисай. Мне тебя ещё на тебе переть, дружище.

От тычка в плечо, голова Бузони сползла с крупнокалиберной винтовки и безвольно упала на вспаханную взрывом землю.

– Серёжа, – Китяж, уже нервно, резко перевернул друга на спину, – Серый, я один остаюсь… Ты что творишь, брат? – Тяжин прощупал пульс на шее прапорщика. Пульса не было, – Ты давай… Это… Умирать не смей, – очистив лицо от земли и зажав Бузони нос, начал делать ему искусственное дыхание. Грудная клетка прапорщика поднялась. Теперь массаж сердца, – Не сметь умирать, старший прапорщик Жуковский!!!! Я приказываю!!!! НЕ СМЕТЬ УМИРАТЬ!!!!

* * *

– А ещё, Серёга, – Тяжин нёс на себе, друга и ещё, кучу ненужной дребедени, – Когда мы дойдём, я на тебя представление напишу. На «орден Мужества». Тебе за него в Собесе попугая, на плечо, дадут. Матерщиника. Слышишь, Серёга? – Китяж прислушался к, еле слышному, дыханию друга, – Дышишь? Дыши братец, дыши… Только дыши. – Кирилл остановился, чтобы перевести дух. Тащить на себе два вещмешка, ОСВ, ВСС, да ещё и, еле дышащего, друга, было тяжело, даже, для такого бойца, как Тяжин. – Ну, вот, Серёга. Передохнули. Теперь пойдем дальше. – Китяж говорил это, скорее, себе, нежели прапорщику. Так было легче ему самому. Бузони его, все равно, не слышал.

Он нёс своего «второго номера» уже три часа и прекрасно понимал, что с такой дыркой в брюхе, как у Серёги, долго не протянешь. По этому, Кирилл, начал избавляться от ненужного балласта. Первой, на слом, была самая тяжелая штука – ОСВ. Частично разобрав винтовку, он раскидал запчасти в разные стороны. Единственное, что Китяж оставил, это был прицел, который он и положил в вещмешок. Затем, та же участь постигла участь ВСС и вещмешок Прапорщика. Оставшиеся МОН-ки и РГО усеяли место, ревизии личного имущества, невидимыми растяжками. «Давайте, господа бандитики, догоняйте. Кушайте, так сказать, не обляпайтесь!» Из оружия остались только нож, Стечкин и трофейный Кольт. «И рации. Надо скинуть рации.» Данная процедура облегчила разведчиков, ещё на полкило. Все. Скидывать было больше нечего. Можно, конечно, было выбросить, трехкилограммовый прицел, с тепловизором, но такой подарок делать духам, Китяжу не хотелось. «Да и Фашист орать будет».

Было около половины четвертого, когда, в свете убегающей за горы луны, за деревьями показался Грозный.

Правда, было до него, ещё километров десять топать, ну да ничего.

– Видишь, Серёга. Пришли, мы с тобой, – Китяж остановился, и, в очередной раз отдышавшись, вышел из леса на горную дорогу. Здесь было слякотно и грязно, но по дороге было идти, как то, проще. Хотя и опаснее. Дорога всегда притягивает к себе, различных «романтиков». И чем больше была дорога, тем больше «романтиков» она притягивала. Отсюда и фраза появилась – «Романтики, с большой дороги».

– Терпеть, Бузони, терпеть, – Кирилл уже еле волочил ноги. И свои и Серёгины. Причем Серёгины, он волочил буквально. Силы у прапорщика были на исходе. Да и сам Тяжин был уже, далеко, не первой свежести.

По этому, когда сзади, послышался звук двигателя восьмидесятки, Кирилл, попросту, его не услышал. Или не захотел слышать. Но звук, назойливо проникал в уши разведчика. Он нарастал. Он был громче и навязчивее. И, в конце концов, мозг дал команду ногам остановиться. Как раз, в этот момент, их и выхватила из темноты, фара бронемашины.

Бегать от БТРа бессмысленно, поэтому Кирилл принял единственно правильное решение – стоять на месте. БТР взял немного правее и поравнявшись с разведчиками остановился. Кирилл продолжал смотреть вперед, на город. Туда, где можно было найти приличного доктора.

– Ты кто, мил человек? – вопрос сопровождался лязгом затвора АК, который навел Китяжа на мысль, о бренности бытия.

– Я, – ответил Тяжин, продолжая смотреть на Грозный, – Мил человек!

– Милые люди, в такую пору по горам не ходят. Только плохие шастают. – голос у говорящего с Кириллом был с типичным южнорусским акцентом. «Ростов или Краснодар, а может Ставрополье. Нет, Кирюха. Не ведись, – Китяж незаметно сунул левую руку в карман. Там лежал Закировский Кольт, – Вполне возможно, что это духи. Или наемники из УНА-УНСО. Захватили бэтэр, и куражатся… Хотя, чего гадать. Повернись и посмотри…» – и Китяж повернулся к БТРу.

Румяный, монументальный майор сидел, обняв левой рукой ствол башенного пулемета. Рядом с ним сидели ещё пятеро бойцов, двое из которых уже направили свои автоматы, в сторону изрядно потрепанных разведчиков. Остальные, тоже приводили свое оружие, в состояние боевой готовности. «СВОИ», – облегченно выдохнул Кирилл.

– Старший лейтенант Тяжин. Разведка округа… Ребята, мне бы, своего наблюдателя, на больничку, да поскорей. Плохой он, очень.

Сказав это, Кирилл обернулся. За восмидесяткой шел БМП-3, а за ней, три или четыре «Урала». «Колонна! Это хорошо».

– Ладно, старлей. Прыгай в первую машину. Там, в кузове, бойцы. Они подсобят, – Майор встал на башню так, чтобы его видел лейтеха, в кабине первого «Урала» и, удостоверившись, что его видно, покрутил указательным пальцем над головой, изображая пропеллер. Затем, этим же пальцем, он ткнул в разведчиков и в лейтеху. Урал, в ответ, моргнул дальним светом, – Правда больнички не будет до Ханкалы. Извини, все, что могу. Поехали! – и он, два раза, стукнул по башне рукояткой автомата. Колонна снова тронулась.

* * *

В кузове «Урала», было около дюжины бойцов, и им, не составило труда поднять Бузони. Китяж влез сам. И сел рядом с лежащим на брезенте другом.

– Кирюха, – Бузони очнулся, удивив тем самым Китяжа, – Три – три. Считай, что счет, ты сровнял, – Сергей говорил тихо и чётко, – Только, шансов у меня: ноль, ноль, да хрен вдоль… Эти суки мне кишки выпустили. Холодно мне, Китяж… Очень…

– Держись, прапорщик, – подбодрил Сёрегу Тяжин, взяв его за окровавленную руку, – С тобой все будет в порядке. Мы с тобой ещё зажжём огни больших городов. Ща доедем, подлечимся… И в отпуск.

– Товарищ старший лейтенант, – Кирилл оторвал взгляд от умирающего Бузони и посмотрел на сидящего рядом с ними сержанта, – А где вас ТАК?

– А это, сержант, закрытая информация, – Китяж был, откровенно зол на сержанта, – И вообще, если бы я рассказал тебе, где нас ТАК, – Тяжин кивнул в сторону Бузони, – то мне бы пришлось тебя убить. И ещё…

Но договорить он не успел. В голове колонны что-то ухнуло и «Урал» резко затормозил. Так резко, что Китяж свалился на Серёгу. Это его и спасло. В следующую секунду по тенту «Урала» прошлись две пулеметные очереди. И тут – же ухнуло сзади. Китяж поднял голову и через задний борт увидел столб огня.

– ЗАСАДА!!! – проревел Китяж и кинулся открывать задний борт.

По колонне начали молотить со всех сторон, практически в упор. Метров с пятидесяти. Спрыгнув на землю, Тяжин взялся за ворот бушлата Бузони и потянул его на себя. Он понимал, что за пять, максимум семь, минут от колонны останутся только угольки. БМПшка, идущая за восьмидесяткой, уже начала разворачивать башенку, в сторону атакующих, но получив свою порцию, в виде реактивной, кумулятивной гранаты, тоже грохнула и загорелась. Китяж дернул Бузони за ворот сильнее, но сдернуть его, уже не успел. Его сдернул выстрел из РПГ-7.

Попав точно стык, между кузовом и кабиной «Урала», снаряд разметал грузовик в дребезги. Только широченная спина друга, спасла Кирилла от неминуемой гибели. Или, почти спасла…

Китяж лежал на земле, прикрытый, уже мертвым, Серёгой. А из головы у Кирилла, торчала, тонкая, как игла, закрученная в штопор, стальная стружка. Она была настолько тонкой, что потом, когда разбирались, её не сразу заметили. Но её острый, как скальпель край, уже пробил лобную кость Тяжина, и впилась ему в мозг.

«Четыре – три, я проигрываю», – успел подумать Кирилл. А потом, изображение и звук пропали, и Тяжин погрузился в серое, с рябью, монотонно шумящее пространство. Как будто, кто-то большой и важный, перерубил кабель антенны, у телевизора этого мира.

Глава 5

Все сложное – ненужно.

Все нужное – просто.

С этим девизом я шел по жизни.

Мое оружие НАДЕЖНО и ПРОСТО.

Михаил Тимофеевич Калашников.

16 августа 2012 года

27 км от Петербурга

г. Павловск

Андрей проснулся от лязга металла в коридоре. Открыв глаза, он осмотрелся. «Да. Все верно», подумал Новиков, оглядев каменный мешок холодильной камеры. Танюша мирно сопела рядышком, укрывшись теплой фуфайкой, а вот сына, их нового знакомого рядом не было. Нет, возможно, он и был в комнате, но Андрей его не видел. В холодильнике стоял мрак. Слабый свет шел только из коридора. Не став будить жену, Андрей зажег огарок свечи, освещать комнату, а сам вышел в коридор.

Увиденное, его удивило. Китяж приволок, не пойми, откуда, старую, газовую плиту и уже устанавливал на нее «Утес», закручивая струбцины. Точнее, закручивал Даня. Кирилл только придерживал пулемет. Андрей подошел к семейству Тяжиных, и с силой затянул за Данилой струбцины.

– Доброе утро, господа.

– Для кого доброе, – пробурчал себе под нос Кирилл, – а для кого, может быть, и последнее.

Только Данила был приветлив.

– Привет, дядя Андрей, – Данька протянул свою ладошку Новикову.

– Привет, Данилка. Как тебе спалось, – Андрей пожал мальчишке руку, отметив, что для своего возраста, парень довольно силен. Рукопожатие у него было, как у взрослого.

– Да, мне – то, не плохо. Я же, привычный, – слукавил Даня, пытаясь прибавить себе весу, – Как вам спалось? А то, тетя Таня полночи, во сне, проплакала.

Кирилл, делая вид, что осматривает установленный пулемет, ловил каждое слово в разговоре сына и Новикова.

– Она устала очень, – ответил Андрей, – перенервничала.

– Ну, ничего, – по детски, попытался поддержать постояльца Даня, – Папа сказал, что нам осталось день простоять, да ночь подержаться, – Данила посмотрел на отца, – Верно, пап?

– Верно, верно, – продолжал бурчать Китяж, себе под нос, – Ты бы, вместо того, чтобы воздух месить, принёс бы мне коробку с патронами, – И пока Даня убежал выполнять поручение, сказал Новикову:

– Итак, Андрюха. День, мы с тобой, проведем сегодня насыщено и, чрезвычайно увликательно. по этому, сейчас, быстро хаваем. И валим. Усек? – Андрей кивнул, и Тяжин, удовлетворившись его ответом, продолжил: – Окей! Тогда переодевайся. А я доделаю пулемет.

И, встав за «утес», Тяжин поводил стволом, прицелился, и когда Даня вышел из кладовой и попал в прицел, машинально поднял ствол вверх. Он знал, что в стволе нет патрона, но, все равно: «Мозг может забыть – тело никогда».

Запыхавшийся сын, наконец, донес короб и поставил его у газовой плиты:

– Ну и тяжеленная она, пап. – Даня согнулся пополам и упер ладони в колени, – Еле допер.

– Ну, дружище, – Кирилл начал заправлять ленту в пулемет, – ты сам хотел приключений. Все, готово! – Тяжин хлопнул ладонью по ствольной коробке. Стоя на плите, у элеватора, пулемет мог разнести в щепки основную дверь, а так же, всех, кто за ней находился, в одну секунду. Коридор простреливался полностью. Однако, Тяжин понимал. Если то, что он задумал, удастся. То уже завтра, десантники из охранения периметра, вызовут какой-нибудь «Шквал» или «Ураган» и от Павловска останется ровная поляна битого кирпича. В этом случае, его не спасет ни какой пулемет. Даже «самого главного калибра». Но это – будет завтра. «Сейчас нужно жить, господа! Сейчас! А за завтра, мы ещё посмотрим!» И довольный своими думами, Китяж, ещё раз, хлопнул ладонью по пулемету и сказал сыну:

– Все. Пошли завтракать.

* * *

Зайдя в «холодильник», Тяжин увидел, что Андрей, уже переоделся в Колин камуфляж, а проснувшаяся Татьяна, любовалась этим зрелищем, лежа на спинке дивана.

– Доброе утро, Татьяна, – улыбнувшись госпоже Новиковой, поздоровался Кирилл и Таня затараторила в ответ:

– Ой, Кирилл, доброе утро! Привет, Данечка. Вы только посмотрите, как Андрюшеньке идет форма. Я ему всегда об этом говорила, а он, только отмахивался. И вообще, мне всегда нравились мужчины в форме…

Убедившись, что это обыкновенный, бабий треп, не несущий никакой смысловой нагрузки, дальнейшее щебетание мадам Новиковой, Тяжин пропустил мимо ушей. А вот, когда он увидел Андрея в форме, чуть не расхохотался. Камуфляж на Новикове смотрелся так же, как шоу трансвеститов, на похоронах Генерального Секретаря. Деловой костюм смотрелся не нем лучше, нежели висящий «мешком», комок. «Ну ничего, – осмотрев, с ног до головы, Андрея, решил Китяж, – На безптичье и жопа – соловей.»

Андрей и сам понимал всю комичность своего вида и жалостно посмотрел на Кирилла:

– А, может, все-таки, костюм?

– Да, как хочешь, – Тяжин представил Андрея в костюме, с автоматом, – Только с обувью не экспериментируй. Берцы одевай, в любом случае. Данила! Дуй в кладовку, за едой.

И, только сейчас, Андрей заметил, что в «холодильнике» остались только вещи. Вещмешки, автоматы и амуниция отсутствовали. Все это Китяж перенес в кладовку, освободив, тем самым, довольно много места.

Татьяна пошла, помогать Дане, и Новиков, улучив момент, скинул камуфляж и переоделся назад, в родной костюм, не забыв про галстук.

В дверях появился Данила, а за ним и Таня. Из еды они принесли два быстрых обеда, две, последние, банки солдатской каши, остатки сыра и три куска зачерствевшего хлеба. Произведя в уме, нехитрые математические вычисления, Тяжин понял, что еды осталось, всего – ничего. «Три быстрых обеда. Пора начинать мародерствовать!»

– Все, господа и дамы. Завтракаем быстро. А то нам с Андреем… Как тебя по батюшке? – Обратился к Андрею Китяж.

– Николаевич, – Андрей разжигал сухое горючее, прямо на полу «холодильника».

– Окей, – кивнул Тяжин, – Нам, с Андреем Николаевичем, нужно, до вечера, многое успеть сделать. И давайте, прекращать здесь есть.

* * *

– Итак, Николаич, – начал Китяж, ковыряя банку ножом, – Задача, до обеда: выйти в город, провести разведку местности, обеспечить личный состав продуктами питания и питьевой водой. Это первое!

Андрей, сосредоточенно, ел свою порцию каши и кивал головой.

– Второе, Научить тебя стрелять. И попадать в цель на расстоянии, хотя бы, пятьдесят метров. На это, я могу выделить, только один «рожок».

Андрей вытер о тряпку свой нож и спрятал его в ножны, которые повесил на брючный ремень.

– Кирилл, а как…?

– Не перебивай, осек его Китяж. И Андрей замолчал, так и не задав вопрос, – Третье, обследовать развалины здания Полиции, забрать от туда все ценное, а также, забрать канистру с топливом у «старой бани». – Доев свой паек, Кирилл вытер свой нож об штанину. – Вопросы?

– Есть. Где будем учиться стрелять, – важно спросил Андрей.

Китяж, сначала, не поверил своим ушам, а потом расхохотался:

– А умные вопросы есть?

– Ну, действительно, Где? – Андрей не понимал, что смешного в его вопросе. По этому переспросил.

– Да, где хочешь! – не унимался Кирилл, – Стреляй – не хочу. И ни кого не зацепишь! – и начав успокаиваться. Добавил, – Стрелок, мля… Пошли в кладовку.

В кладовке все было разложено по своим местам. В железных шкафчиках висели автоматы, без рожков и гранатометы, а на маленьких полочках, над автоматами, лежали снаряженные рожки, сдвоенные изолентой и гранаты. Кирилл подошел к крайнему шкафчику и взяв свой автомат, к которому уже прицепил Данину оптику, пристегнул к нему сдвоенный рожок.

– А теперь – ты.

Подойдя к соседнему шкафчику, Андрей попытался повторить то, что показал ему Тяжин, однако, в сумраке, это у него получилось, не сразу.

– Это, надо делать быстро, Андрюха, – и Китяж, одним движением руки, отстегнул магазин от автомата, а затем, также быстро его пристегнул, – Потом отрепетируешь. Смотри дальше, – Тяжин повернул автомат правым боком, – Видишь. Флажок?

Андрей повернул боком, свой автомат и утвердительно кивнул.

– Это – предохранитель, – продолжил Кирилл, – он же – режим ведения огня. Один щелчок, – Тяжин, большим пальцем, перевел флажок на одно деление вниз, – режим одиночного огня. Переводи всегда до второго щелчка. Второй щелчок – огонь автоматический. До упора, наверх – предохранитель.

Андрей внимательно следил за манипуляциями Кирилла с автоматом и повторял их.

– Все просто. Понял? – Китяж хотел убедиться, что все доходчиво объяснил Новикову. Андрей дернул затвор и поставив оружие на предохранитель, кивнул:

– Да, Кирилл. Все, действительно, просто, – затем выгреб из ящика ещё две сдвоенные обоймы, кинул их в вещмешок, который взял там же, – Ну что? Идем?

– Идем, – утвердительно ответил Китяж и кинул в свой вещмешок сдвоенные рожки и две гранаты, накинул его на плечи, – Тебе не надо, – остановил он Андрея, когда тот, тоже полез за гранатами. Затем, Кирилл позвал сына:

– Даня!

Данила, моментально, появился в дверном проёме кладовки.

– Сынок, мы уходим. Как вести себя – знаешь, – Кирилл, как обычно, перед уходом, проводил сыну вводный инструктаж, – Свечей осталось мало. Так что, больше работай фонарем. И не бросай тетю Таню одну.

Даня кивал отцу:

– Понял пап.

– Все, провожай. Выйдем – закроешь дверь. Придем – постучу, как обычно. О'кей?

– Все понял, пап. Идите уже…

* * *

Южный ветер, быстро гнал, низкие, свинцовые тучи, в сторону Питера, и от этого, мертвый Павловск казался ещё страшнее.

– Куда пойдем? – Андрей стоял на перекрёстке, у подвала, где день назад дежурил, покойный ныне Коля. В окровавленном костюме и при галстуке, да ещё и закинув ствол автомата на плечо, господин Новиков напоминал гангстера, времен «великой депрессии». Не хватало шляпы на голову и Томми-Гана, вместо Калаша.

– Куда глаза глядят, Аль-Капонов… – ухмыльнулся Китяж, – Для начала – в магазин. Курева мало, – Кирилл начал загибать пальцы, – Жрачки – вообще нет. Вода нужна. А ещё, чайку бы хотелось.

– Очень бы хотелось, – кивнул Новиков.

– Вот. А значит, идем в «стекляшку», – резюмировал Тяжин, – она, к нам – передом, к взрыву – задом. Там должно, что-нибудь остаться. Идем «уступом». Я – первый. Ты сзади и чуть в стороне, дистанция – три метра. Если я поднял руку вверх, вот так, – Китяж продемонстрировал сжатый кулак, поднятый вверх, – останавливаешься, что бы ты не делал. Хот на одной ноге стой, но не шевелись. Усек? – Кирилл, постоянно переспрашивал у Андрея, хорошо ли он усвоил информацию. Как у маленького ребёнка.

– Усек, – и сняв автомат с плеча, щёлкнул, до второго щелчка, флажок предохранителя, – Пошли?

– Подожди. Поставь на предохранитель. Снимешь, только когда будешь стрелять. И вот ещё, – Китяж достал из вещмешка два комплекта раций с гарнитурами. Одну, он тут же пристегнул себе на разгрузку и надел гарнитуру. Вторую протянул Андрею, – Надень гарнитуру. Рацию – на ремень или во внутренний карман, – Новиков выполнил указание, – Какой же, тебе, позывной дать? – Кирилл, ещё раз смерил Андрея взглядом, – Аль-Капонов – длинно… Во! – осенило Тяжина и он поднял указательный палец вверх, – Будешь – ДОН! А, Новиков? Как тебе?

– Мне нравится, – Андрей смутился от такого «громкого» позывного.

– Ну, вот и славненько, – подытожил Кирилл, – И последнее. Стрелять, только по четко видимой цели. Хотя… – Китяж окинул взглядом мертвый город, – Целей, я думаю, не будет. Все. Время 8:15. Попрыгай.

– Что сделать, – переспросил Андрей.

– На месте попрыгай, говорю.

– А зачем? – удивленно спросил Андрей, но прыгать начал.

– А затем, – передразнил его Тяжин, – Чтобы я убедился, что у тебя ничего не бряцает. Что тебе ничего не мешает. Все, хватит.

– Крууууто, – Андрюха был явно удивлен.

– То ли ещё будет, дружище, – улыбнулся Кирилл и пошел в сторону рынка. Пройдя с десяток шагов, он обернулся и посмотрел на Новикова. Нареченный Дон шел за ним и, глядя себе под ноги, удивленно говорил сам себе:

– Хм… Попрыгай… А почему не полетай?

– Так, отставить! Андрюха, ты чего? – Китяж сбил Новикова со своих мыслей, – А ну, заканчивай, сам с собой базарить. Я тебя для чего с собой взял?

– Жрачки принести, – просто ответил Андрей.

– Я тебя взял, в разведку, понимаешь? В Р-А-З-В-Е-Д-К-У! – по буквам произнес Тяжин, – Так что, давай, без дураков. Договорились? – Китяж заглянул Дону прямо, в глаза.

– Ок, Кирилл. Извини, – Новиков моментально пришел в себя и собрался, – Я, чего-то расслабился.

– Ну, вот и отлично, – Китяж одобрительно кивнул, – Переходим на радиосвязь, – Тяжин зажал тангенту и тихо сказал, – Здесь Китяж. Дон, как слышишь.

– Нормально слышу, – ответил Новиков.

– Говори в гарнитуру, – Китяж показал Андрею кнопку, – Зажал – говори. Отпустил – слушай. Давай.

Андрей нажал кнопку и сказал:

– Я – Дон. Слышу отлично. С рацией разобрался.

Кирилл, снова одобрил действия Андрея, одобрительным кивком и махнул рукой, типа: «следуй за мной». До «стекляшки» было пять минут ходу. Но, это было тогда. Сейчас, Китяж шел очень медленно, стараясь, не шуметь, а все больше прислушиваться. «Странно, – думал он, огладываясь вокруг, – Трупов ни где нет». Дойдя за четыре минуты до рынка (хотя, хотьбы там было, максимум, на минуту), Кирилл, первый раз поднял кулак вверх. Андрей, тут же, остановился. Он наблюдал, как Китяж всматривается в развалины дома напротив, в углу которого был маленький магазинчик. Осмотрев развалины, Кирилл, трижды, махнул ладонью в сторону магазина и, как метеор, побежал через дорогу. Андрей метнулся за ним. Добежав до магазина, они прижались спинами к стене и Андрей спросил Тяжина.

– Что-то случилось?

Но Китяж, в место ответа, лишь поднял кулак. Он уже смотрел, через пустые окна магазина, в сторону старой, детской поликлиники. Понаблюдав за окнами пару минут, Тяжин повернулся к Дону и, ткнув пальцем в пустое окно магазина, шепотом, сказал:

– Это – «Капасаха» – колбасный магазин. Ты – заходишь. Я прикрываю. Хотя нет, – Кирилл остановил, уже оторвавшегося от стены, Андрея, – Лучше ты прикрывай. Они могли мин понатыкать.

– Кто – они? – недоумевая спросил Андрей, – И почему шепотом? Мы же, здесь, одни!

Но Китяж зажал Дону рот ладонью и, все так же, шепотом ответил:

– А, вот это, не факт…

* * *

Как пелось, в одном детском мультике, из юности Кирилла: «Предчувствия его не обманули!» Прямо под разбитой витриной, в торговом зале стаяла «растянутая МОН-ка». Тяжин, без труда, ее снял и пошел обследовать помещение. В общей сложности, МОН-ок было три. «Как дети. Поставили обычные, натяжные взрыватели», думал он, пряча добычу в вещмешок.

– Заходи, – донеслось из магазина, и Дон шагнул в витрину, – Я осмотрю. Ты, пригляди за улицей.

– Не вопрос, – Андрей встал в главной витрине, закинув, как терминатор, автомат на плечо. Но простоял он так ровно секунду. Рука Кирилла взяла его за ворот пиджака и развернув, впечатала в стенку.

– Послушай, парень, – злобно зашипел Китяж, – Ты, не на съемочной площадке. И твои понты оценить, здесь некому. Здесь, может быть все, что угодно. Включая. Даже то, о чем ты и не слышал никогда, – Тяжин наваливался на Андрея, всем своим весом прижимая его к стене. Аондрей, округляя глаза, жадно хватал ртом воздух, потому что, Рука Кирилла, довольно сильно, сжимала ему горло, – Здесь нет хороших и плохих. Здесь – ТОЛЬКО плохие! Ты понял?! – и, дождавшись, когда Андрей кивнет, резко отпустил руку.

Новиков, не привыкший к такому «тесному» общению, сверкнул глазами на Китяжа, потирая и разминая придушенную шею. И Тяжин понял, что немного переборщил с воспитанием. «Ну, ты, Кирюха, дал! Парень автомат, первый раз в жизни, в руки взял. А ты его так… Он старается. Тебя прикрывает, а ты…»

– Ладно, Андрюха, – Китяж протянул Дону руку, – Ты извини. Погорячился я.

– Проехали, – Новиков пожал протянутую руку и продолжил разминать шею, – Хотя, я, на тебя, зол. Ты, на точку поставь, что делать, скажи. А то водишь, как козла на поводке и орешь как резанный. Я, в отличие от тебя, воевать не обучен. Людей лечить – пожалуйста, – Андрей умел словом, ставить людей на место.

– Согласен, – Кирилл кивнул, на упрек Новикова, – Смотри… – и начал обучать его тактике, – Для начала, ты должен выбрать место, с которого будет максимальный обзор. Подумай, где тебе будет удобно.

– Пожалуй, это угол витрин, – Андрей, осмотревшись, указал на каменный, чудом уцелевший, угол торгового зала.

– Верно, – тут же, похвалил ученика, Кирилл, – Единственная мертвая зона, это сам угол. Что сделаешь дальше?

– Сяду спиной в угол.

– Зачем? – не унимался Тяжин.

– Таким образом. Я прикрою спину и смогу мониторить обе витрины.

– Верно, дружище! – Кирилл ещё раз похвалил Дона, и сразу продолжил, – Большее внимание удели главной витрине, – сказал он, когда Андрей занял позицию, – Из нее видно торец «Спортивного» и Поликлинику, – он обозначил здания рукой, – а также всю улицу, почти до 638й школы. На любое движение в окнах зови меня. Сам ничего не предпринимай. А я, пока, покопаюсь. Может, и найдем чего.

Осмотрев остатки магазина, Тяжин нашел, только две целые банки «Бычков в томате». Все остальное либо уже пропало, либо разбилось, либо расплавилось. Географическое положение магазина не располагало к сохранности его содержимого. Взрывная волна ударила в главную витрину под углом, вытаскивая почти все, что смогла унести. Дверь в кладовую, была засыпана мусором, выше, чем наполовину. «Опа! А что это у нас тут?» – Кирилл обратил внимание на висевший, в самом дальнем, и потому, самом не поврежденном углу торгового зала, железный ящик, с закопченным стеклом. Ударив по стеклу осколком кирпича, Китяж растянулся в блаженной улыбке. За осколками виднелись стройные ряды сигаретных пачек. Андрей, тоже заметил, вожделенный никотин.

– Живем, Андрюха! – весело крикнул Китяж, забрасывая сигареты в вещмешок, а Андрей, даже качнулся в сторону, от удовольствия. В это время и прозвучал первый выстрел…

Пуля ударила в кирпичную кладку угла, как раз ВТО место, где, секунду назад была голова Андрея. Новиков рухнул на, засыпанный мусором и битым кирпичом, пол и хотел уже ползти в середину торгового зала, а от туда, к Китяжу, в спасительный угол. Но приподняв голову, Андрей понял, что Тяжина в магазине уже нет. Тут-то и зашипела гарнитура:

– Ш-ш. Здесь Китяж! Лежи спокойно, не шевелись. Прикинься мертвым и не отсвечивай. Он тебя видит, – Тяжелое дыхание Кирилла ухало в гарнитуре. Было ясно – Тяжин бежит. И бежит, надо вам сказать, очень быстро, – Держись, Дон. Прикрою.

Андрею очень хотелось, чтобы его тело, сейчас, стало жидким. Он хотел закопаться в битый кирпич. Уйти в него, как вода уходит в сухой песок. Но сделать этого, он не мог. «Надо, хоть голову повернуть. Посмотреть, откуда эта сволочь лупит». И Андрюха, медленно начал поворачивать голову. В это время и прозвучал второй выстрел

* * *

Кирилл услышал второй выстрел, когда, сломя голову, перепрыгивая кучи мусора, бежал через двор, к противоположной стороне дома. Там был такой же магазин. Только винный.

– Здесь Китяж. Дон, ответь! – Тяжин добрался до черного хода винного. С ноги высадив дверь, он зашел в подсобку, – Здесь Китяж. Дон, ответь! – повторил Кирилл, но рация молчала. «Похоже, кончился Дон» – подумал он, но попытался вызвать Андрюху ещё раз, – Дон, ответь, моп твою ять!!! Зажми тангенту! Кнопку на рации, зажми, балда!!! – В подсобке было темно, и любоваться ее содержимым, было некогда, хотя, Тяжин обратил внимание на стоящие в ней ящики с алкоголем и пятилитровые бутыли с питьевой водой.

– Ш-ш. Я – Дон. Слышу тебя, Китяж, – раздался в гарнитуре голос Андрея, – Я кнопку нажать забыл.

Китяж, облегченно выдохнул «Живой»:

– Как там у тебя, Дон? Не зацепило? – Кирилл попытался выбить дверь в торговый зал, но, похоже, она была засыпана ещё сильнее, чем в «Капасахе». Плюнув, со злости, в заваленную дверь, Тяжин пошел к выходу.

– Ш-ш. Нормально, цел. Но, эта тварь долбит рядом, – голос выдавал зашкаливающее количество адреналина, в крови Андрея, – Может, пристреливается? Кирюха… Ты, это… Давай, вытаскивай меня отсюда.

– Не сцы, боец, – Китяж вышел из подсобки и, подойдя к углу дома, начал прикидывать расстояние до следующего укрытия. Это была куча кирпича, под которой покоилось оборудование пекарни. «Метров пятнадцать», – Слушай, Андрюха, внимательно. Лежишь и не шевелишься, до моего сигнала, – Кирилл скинул со спины вещмешок и достал РГО, – Сигналом будет хлопок гранаты. Через секунду, после него, вскочи и в два прыжка. Ты окажешься у входной двери. Сядешь спиной к стене и жди дальнейших указаний. Как понял? – Тяжин выдернул чеку и зажал гранату в кулаке.

– Ш-ш. Понял тебя, Китяж. Понял тебя.

– Готов? – Кирилл прикидывал дальнейший план, – «Два шага, кувырок, два шага, кувырок, и я на месте».

– Ш-ш. Я – Дон. Готов, – было слышно, как Андрей собрался и Китяж, без промедления кинул гранату за угол.

– Три, два, один, – но граната, хлопнула, не дождавшись команды «ноль». Не громко, но стрелка она должна была отвлечь, – ПОШЕЛ!!! – Крикнул в рацию Кирилл и сам прыгнул к завалу.

И, с первым его шагом, с Кириллом случилось то. Что с ним не было двенадцать лет. Время!!! Оно начало спрессовываться. Как будто накладывала слои долей секунд, одни на другие. На бегу, Китяж увидел столб дыма и пыли, оставленные гранатой, осколки, которые впивались в, итак, истерзанные стены двух, стоящих рядом, домов или пролетевшие траекторию движения Кирилла. «Давай, кувырок,» – согнувшись пополам, он толкнулся вперед и стал сворачиваться как улитка, – «Мозг может забыть, тело – никогда!» и он мотнулся по битому кирпичу. Почувствовав, что земля. Опять под ногами, Кирилл продолжил движение, по инерции вставая на ноги. «Ещё два шага», – он повернул голову и заметил расцветающую, застывшую вспышку, в разрушенной четырехэтажке, которая стояла рядом с поликлиникой, параллельно дому, в котором сидел Дон. Стрелок сидел на втором этаже. «И, снова, кувырок», на этот раз, за спасительный завал.