Текст книги "Последний паладин"

Автор книги: Александр Горобец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 35 страниц)

Глава 4

29 февраля -1 марта

2000года

20 км. от г. Грозный СКВО.

Вначале был звон. Как будто, на дне самого глубокого в мире колодца ударили в набатный колокол. Затем, звук стал переходить на свист. Причем переход этот был очень быстрым. И глухой, далекий голос. Как из бочки:

– Китяж, соберись! – А потом в самое ухо, – Китяж! Моп твою ять!!!

Затем, господь дал и изображение. С начала туманное, но, довольно быстро, фокус он поймал. Однако изображение начало двоиться.

– Ну, что, Кирюха, очухался? Один – Ноль! – Два Бузони стояли перед ним и, даже, немного нависали. Сам Китяж, сидел на земле, прислонившись к дереву спиной. «Бузони открыл счет, – подумал Кирилл, – что ж. посмотрим, в чью пользу он будет к концу рейда.» В рейдах, с Серёгой, они играли в чрезвычайно увлекательную игру, название которой: «Кто чью задницу больше из задницы вытащит» или «Двойная жопа». По русский это означало – кто кого спасет. И счет уже не в пользу Китяжа.

Два Бузони уже почти слились в одного, как вдруг, время резко замедлило свой ход. Такое с Китяжем бывало и раньше, но очень, очень редко. И когда такое случалось, все чувства, все ощущения, все движения Кирилла, становились острее опасной бритвы. Вот и сейчас, перед ним застыла улыбающаяся физиономия его старинного наблюдателя, который протянул ему руку, чтобы помочь подняться с земли. А за его огромной спецназовской спиной, начал расцветать миллионами огненных оттенков, взрывающийся вертолет.

А время, между тем, практически остановилось и Кирилл увидел, как его старинному приятелю, прямо в его бритый затылок, летит титановая, турбинная лопатка, из двигателя взорвавшегося вертолета. И времени на раздумье у Тяжина больше не оставалось. Очень медленно, разведчик оторвал от земли, налитую свинцом, ногу и подсек под колено своего боевого товарища, и просто хорошего друга, Серёгу Жуковского, и время снова обрело свою прежнюю скорость.

Не поняв, что произошло, Серёга плюхнулся на землю, а в следующий миг, обоих разведчиков накрыла ударная. Встряхнув головой, прапорщик уставился на Китяжа:

– Ты, что, старлей! Совсем оху… – но договорить ему помешало взорвавшееся топливо в насосах вертолета.

Тяжин многозначительно поднял палец вверх и спокойно, без лишнего шума ответил, не на шутку заведённому прапорщику:

– Один-Один.

Бузони встал с земли и отряхиваясь, увидел то, на что пальцем показывал Китяж. Прямо на уровне глаз прапорщика, из дерева торчала острая, титановая лопатка. Мгновенно просчитав альтернативный сценарий развития событий и, представив эту железяку, торчащей из своего затылка Серёга охотно закивал головой:

– Да, Кирюха, согласен, – и снова протянул руку Китяжу, – Все, дружище. Валим отсюда, – Бузони надел на голову гарнитуру рации, – И связь накинь. Канал 32Н.

* * *

Спустившись по склону двести метров, Китяж и Бузони встретились с остальными. Аббат бинтовал второго пилота, а капитан прикидывал маршрут по планшетке. В двух километрах от них, шел бой. Штурмовавшие высоту 776 духи, видели как падала их «мясорубка» и сто пудово, кинули на их поиски, минимум пол сотни бойцов. И не нужно было тешить себя иллюзиями, что духи, увидев взрыв, развернутся и пойдут в свои аулы, гонять чаи. Нет. Они придут и посмотрят, чем ещё можно тут поживиться. И в планы разведгруппы капитана Городцова, такая встреча ни как не вписывалась.

«Раз уж все заняты, – решил Тяжин, – пойду – осмотрюсь». Полноту боя за 776-ую закрывали деревья, однако, посмотреть в оптику было на что.

– Работаем, Бузони, – скомандовал Китяж своему наблюдателю.

– Отставить, – Гангрена, сверившись с картой, отдавал новый приказ, – Дистанция, выше предельной. Работать могу только я. С фашистским карамультуком. А начать работать здесь – поставить под угрозу выполнение задачи штаба. Аббат, как Строганов?

– Нормально, капитан. Сломаны два ребра. Тупая травма головы, – Аббат был знаком с азами военно-полевой хирургии, – Две минуты и будет как новенький.

– Добро! – резюмировал Гангрена, – Китяж, Бузони, в охранение. Посмотрите, что – как. Только без шума. Работать по обстоятельствам.

– Есть, – Китяж жестом позвал наблюдателя, – Так. Серёга, работаешь вон от того камушка, – Кирилл показал точку рукой, – плюс – минус двадцать. Сектор 8/12. Я крою 11/3, – Китяж вскинул ВСС, чтобы глянуть на свой сектор, – На восток. От сосны – минус двадцать. Сектор 11/12 перекрываем аккуратно.

– Принял, – сухо ответил Бузони, уже через рацию и скрылся в темноте.

Китяж побежал к своему рубежу. Не дойдя тридцать метров до точки, Кирилл лег на живот и начал осматриваться в прицел. Внизу, у небольшого обрыва, на котором стояла указанная им сосна, движения не было. Пока не было. Дальше ползком. В ухе зашипел голос Серёги:

– Здесь Бузони. Китяж ответь.

– На приеме Китяж, – зажав тангенту на шее, откликнулся Тяжин.

– Я на точке. Как сам?

– У меня – Красота, – перебираясь под торчащие из обрыва корни. В них Кирилл и планировал устроить себе огневую точку, – Птички. Цветочки. Мадам Козявкина в летних турнюрах. Как сам?

– Ш-ш. У меня – веселее, – Бузони говорил тихо, почти шепотом, – Четыре «окурка». Дистанция – триста. Движутся по тропе, в твоем направлении. Прошли десятый сектор. Беру замыкающего на одиннадцать.

– Принял, – ответил напарнику Кирилл и пристроил на корень сосны ВСС, подложив под ствол перчатку, – Работа по точке 11. Работаю головного. Дальше – по обстоятельствам, – и зарывшись, по глубже, в корни, начал выцеливать тропу. В новенький, прекрасно отрегулированный Фашистом «ночник», тропу было видно – как на ладони.

– Ш-ш. Здесь Бузони. Встречай гостей.

– Здесь Китяж. Головного встречаю, – ответил Кирилл, потому что, как только Серёга вышел на связь, между кустов замаячила голова первого бандита. А за ним сразу – вторая. Время снова начало замедлять свой ход, но не так сильно, как возле вертушки. Нет. Просто создавалось впечатление, что Кирилла погрузили в какую-то кисельную субстанцию. Сейчас он делал свою работу и его движения были плавны и точны. Медленно головы бандитов начали пересекать направление полета смертоносного железа. Китяж, даже усмехнулся – это напомнило ему солнечное затмение. Две головы и одна пуля. И все это на одной линии.

– Огонь, – тихо сказал Тяжин, – и дозвуковая, тяжеленная пуля, подталкиваемая в стволе пороховыми газами, начала свое смертоносное движение на встречу с целью. Преодолев три с лишним сотни метров, она попала первому бандиту в глаз. Но останавливаться на достигнутом, она не собиралась. Оставив в основании черепа, уже мертвого, но, пока не знающего об этом, духа, выходное отверстие, размером с кулак, она резво просадила гортань второму и успокоилась лишь тогда, когда, уткнувшись в позвоночник, сломала ему шейные позвонки.

– Ш-ш. Мля, Китяж. Ну, ты даешь! – Бузони видел подобные фокуса в исполнении Китяжа и раньше. Но каждый раз, они вызывали в нем ликование.

– Ш-ш. Не засорять эфир, – в разговор вклинился Гангрена, – Что за восторги?

– Ш-ш. Здесь Бузони. Минус два.

– Здесь Китяж, – Кирилл докладывал, продолжая наблюдать в ПН, за тропинкой. Минус два в одном. «Видал-Сассун».

– Ш-ш. Да ещё какой! – восторженно добавил Бузони.

– Ш-ш. Принял, – Гангрена явно был скуп на похвалу, – Уходим с точки через пять минут. Конец связи.

«Выдвигаемся. Это – хорошо, – прикидывал в уме Китяж, – Сто пудов – четыре духа, всего лишь авангард. Разведка. А, вот, когда подойдут остальные… Вот тут – держись, Кирюха. Веселье – как в Конотопском парке, только тут морды бить не будут…»

– Я Китяж. Бузони, прикрой, – Тяжин вылез из под корней и по, почти, отвесной стене, стал спускаться на тропинку. Спуститься ему, предстояло, не много. Около десяти метров. Развернувшись лицом к отвесной стене, Кирилл уперся ногами в скальный уступ. Держась за корень сосны левой рукой, правой он закинул за спину ВСС и начал спуск. Если – бы курсантом, Кириллу сказали, что он будет служить в горах, то он – бы просто ухмыльнулся и послал – бы такого пророка в пешее, эротическое путешествие. «Умный в гору не пойдет,» – отшучивался он на занятиях по скалолазанию.

Но сейчас, у Китяжа не было выхода. Он понимал – за ними придут. И придут – как надо. По взрослому. Поэтому, хотелось оставить гостям сюрпризов.

Кое как спустившись, Кирилл бросился к свеженькой мертвечине, лежащей у кустов, посреди тропы. Триста метров, для полностью экипированного разведчика – дистанция пустяковая. Среди ночи, в горах, зимой? Да как два пальца!

– Ш-ш. Здесь Бузони, – давясь от хохота отчеканил Серёга, – Вижу спортсмена – любителя. Похоже, парень выбрал для вечерней пробежки не самое подходящее место и время. Надо бы ему колено прострелить, а то он так до Ханкалы добежит.

– Смотри свой сектор, прапорщик! – иногда, Серёгины шутки доставали и Китяжа, – Ты зачем там сидишь? Чтобы посмотреть на то, как я на, пропущенных тобой, чертей выскочил?

– Ш-ш. Кончай базар, – Тяжину оставалось добежать до духовских тел пять шагов, когда Гангрена вышел в эфир, – Возврат на точку. Срочно.

– Здесь Китяж. Тридцать секунд и…

– Ш-ш. Отставить! Бегом на точку, старлей! – повторил приказ капитан, но Кирилл уже снял с разгрузки у духа старенькую Ф-1 и, выдернув чеку, приподнял тело и подсунул под него гранату, прижал его весом спусковую скобу.

– Есть. Бузони прикрывай, – прошептал в гарнитуру рации Тяжин и полез на отвесную стенку. А погода разгулялась. Из облаков, высунула свою бесстыжую рожу, луна и осветила, до сих пор, сумеречную тропинку.

* * *

И, ведь, почти залез! Китяжу осталось преодолеть, каких то два с половиной метра, когда внизу, на тропке, послышались голоса.

– Ш-ш. Замри Китяж, – в голосе Бузони пропали нотки сарказма. Он говорил чётко, спокойно и очень тихо, – У тебя гости. Держись крепко, дружище. Прикрываю.

Из-за изгиба скалы, на вершине которой, у камушка, обосновался Бузони, вышли огромные тени. И теней было так много, что Тяжин понял – ВСЁ! Тени и их обладатели довольно быстро приближались к «месту встречи». И отменить эту встречу было невозможно. Они двигались настолько быстро, что было ясно – ходят они по этой тропе постоянно. Здесь они были, как у себя дома. Хотя, по большому счету, это, и вправду был ИХ дом.

Впервые, за годы своей недолгой службы, Кирилл ощутил на себе дыхание смерти. И она подходила всё ближе и ближе, к нему. Вместе с этими, бородатыми дядьками с автоматами и шайтан – трубами. Но Тяжин, почему-то не боялся смерти. Нет. Когда регулярно отнимаешь чью-то жизнь, невольно свыкаешься с мыслью, что рано, или поздно, кто-нибудь придёт и за твоей жизнью. И все-таки, умирать в 23 года не хочется никому. Кириллу, точно не хотелось. «Но, если смерти не избежать, то постараемся продать свою жизнь подороже,» – и вжавшись в скалу, вцепившись в нее зубами, Кирилл, с трудом, оторвал правую руку от спасительного уступа и тихонько сдернул РГО с разгрузки. Чека осталась болтаться на разгрузке. Кирилл ждал. Ждал своего славного финала. И стоило ему позволить себе, хотя бы одно, неловкое движение – финал был бы ясен. Но Кирилл сросся со скалой. Он стал с ней единым – целым.

Духи заметили тела своих разведчиков метров за десять и, сразу, с шумом кинулись к ним. «Как только начнут поднимать „сюрприз“, отпускай гранату», подумал Китяж, но в этот момент, ему на голову свалилось, что-то мягкое, как змея. Медленно оторвав от скалы, прижатую к ней голову, Тяжин увидел, перед своими глазами, веревку, с петлей на конце. «Бузони», мелькнуло в его голове и Кирилл, моментально, сунул руку в петлю и дернул за неё. В следующую секунду он уже летел, как супермен. Выпустив на лету гранату он летел навстречу своей судьбе! Судьба приняла довольно неожиданную форму. Она летела встречным, с Китяжем, курсом, в виде гранаты РГО, которую, «на всякий случай», кинул в толпу духов Бузони. Чудом, разминувшись с гранатой, Тяжин подлетал к спасительной ветке небольшой лиственницы, через которую был перекинут «скальный шнур». Бузони тянул это шнур, как «Бурлак на волге», но, только, бегом. Он торопился вытащить своего «истребителя» из очередной «задницы». А в это время, один из духов перевернул тело и «сюрприз» начал свой смертоносный, трехсекундный отсчет.

– ОТПУСКАЙ! – крикнул Китяж подлетая к спасительной ветке и хватаясь за нее руками. Бузони выполнил команду, а духи, вздрогнув от такого вопля, как по команде, все, как один, задрали головы. Потом, Кирилл, мог поклясться, что собственными ушами слышал, как прилетевшая, «в довесок», граната Бузони, звонко щелкнула по лбу одного из боевиков.

Качнувшись на ветке, как на турнике, Тяжин прыгнул на спасительный уступ, прямо в объятья Бузони. Это его и спасло. Промедли он хоть полсекунды его бы нашпиговало осколками от ЭФки. Во всяком случае, ветка на которой он висел, превратилась в мочалку.

И, практически одновременно с ЭФкой, сработали обе РГО.

* * *

– Два – один, – шепнул Кириллу Бузони. Снизу слышались стоны и грубая арабская брань.

– Ш-ш. Здесь Гангрена, – в гарнитурах разведчиков раздался голос командира группы, – Китяж, Бузони, что там у вас

– Здесь Китяж, – шепотом ответил Китяж, показав ребром ладони, дальнейшее направление движения Бузони, – у нас все ровно. Минус много, – подсчитывая в уме эффект от трех гранат, Тяжин бежал за Серёгой, – Движемся к вам.

– Ш-ш. Давайте, мухой, – Гангрена явно торопил своих бойцов, – У нас гости. Около полусотни. Движутся с востока. Цепью, – В рации раздалась короткая автоматная очередь, а потом Кирилл услышал ее вживую. Судя по звуку, до стрелявших было метров четыреста. Соответственно, до Тимура – около ста, – Давайте ребята. По точкам. Работаем!

Китяж уже видел спину Тимура, когда в рации появился новый, совершенно не знакомый голос:

– Ш-ш. Ну здравствуй, Гангрена. Ты слышишь меня, шакал? – голос в рации, носил ярко выраженный кавказский акцент, и был, явно не дружелюбен, по этому, Китяж и Бузони прибавили ходу.

– Ш-ш. Друзья, а вы знаете, кто к нам пожаловал, – голос Гангрены был наполнен таким сарказмом и иронией, что Кирилл улыбнулся. «Дай ему просраться, Тимур». А Тимур, меж тем продолжал, – Это же сам, Хасан Закиров! Хасанушка, как твое здоровье? Руки – ноги, не жмут? – Китяж уже слышал голос капитана в живую, без наушников. Гангрена показал направление разведчикам, – Ну ничего, Хасанчик! Это поправимо, ща я тебе конечности подрихтую. Все ребята, связь по резервному каналу.

Пробежав метров пятьдесят от Тимура, Китяж бухнулся под дерево и сразу же припал к окуляру НП. Справа от него лежал Гангрена, а левее, метрах в сорока уже расчехлялся Бузони.

Кирилл перевел рацию на резервный канал:

– Гангрена. Здесь Китяж. Девять часов. Пятьдесят.

– Ш-ш. Здесь Бузони. Девять часов. Сто.

Разведка обменивалась своими координатами, чтобы, в пылу боя, не перестрелять друг друга и прикрыть, если что.

– Ш-ш. Принял, ребятки. Работаем быстро, – Тимур уже смотрел в оптику ОСВ, – Программа минимум – вывести из строя наибольшее количество противника. Программа максимум – уничтожить Закирова и уйти без потерь.

– Ш-ш. Нет, шакал, – Закиров слушал уже и резервный канал, – Без потерь, у тебя, не получится.

«Вот тварь! – внизу, в перелеске начали мелькать силуэты духов, – Кто-то нас слил, по черному. Всю инфу, включая радиочастоты. А это значит, что задачи, поставленные группе, им, тоже известны».

– Ш-ш. Так вот, сейчас сюда движется сотня лучших воинов ислама, в главе с моим братом – Шамилем…

Но Тимур перебил Закирова:

– Ш-ш. Твой брат – Шамиль Басаев? – нарочно, удивленно переспросил он и, не дав Закирову ответить, продолжил издеваться, – А я думал, что твоего брата зовут Рулон Обоев или Ушат Помоев.

Китяж выцелил, сквозь деревья, голову самого быстрого боевика и мягко потянул спусковой крючок. Ствол плюнул свинцом и шустрый, но мертвый боевик, сделав обратное сальто, покатился по склону вниз. А в наушниках продолжалась словесная дуэль:

– Ш-ш. Ну все, шакал! Молись своему богу! – Закиров был взбешен подколками Тимура, – Я лично вырву тебе, твое собачье сердце! Своими, собственными руками!!!

В прицеле у Кирилла замелькал бородач с РПГ. Выждав момент, когда дух присядет для прицеливания, Тяжин снял и его. И тут же, с лева заработал Бузони. А потом ещё. И ЕЩЁ. Китяж тоже не сидел ровно. Сняв ещё, пять или шесть «бегунов», он перевел прицел на Серёгу. Бузони перезаряжался. Кирилл отчетливо видел это. А ещё он видел, как сверху, со спины, к Серёге подползал бандит, с ножом в зубах. И время опять начало замедлять свой ход.

Вынув кинжал изо рта, бородач присел на корточки и прыгнул.

И Тяжин выстрелил.

Пуля попала «прыгуну» точно, в висок. От этого, в полете, тело сместилось и бандюга шмякнулся левее Бузони. Серёга подпрыгнул от неожиданности, затем, посмотрел на тело и перевел прицел на Китяжа.

– Два-два, – сухо сказал Китяж в рацию. Прапорщик только поднял большой палец вверх и кивнул. Китяж снова перевел свой ВСС в свой сектор и выхватил в прицел ещё одного шайтан – трубача, но выстрелить раньше е успел. Реактивный заряд, выпущенный из РПГ-7, уже летел в сторону Тимура. Китяж стрелял по цели, которая уже выполнила свою задачу. Взрыв прогремел прямо за Гангреной. Буквально, в метре, за его спиной и Тяжин, пулей полетел к своему командиру, на ходу меняя магазин.

* * *

Когда Китяж подбежал к капитану, вид у того был, прямо скажем, хуже некуда. Правая рука, ниже локтя, создавала впечатление попавшей в мясорубку. Пальцы на ней, отсутствовали, а остальная часть, по мнению Тяжина, восстановлению не подлежала.

– Бузони! Три часа, сто! Бегом!!! – прокричал Тяжин напарнику и продолжил осмотр командира. Дальнейший осмотр показал, что такая же ситуация, у Тимура и с правой ногой. Присев рядом с Гангреной, Тяжин примастырил ВСС себе на колено и взяв сектор в прицел, левой рукой прощупал пульс на сонной артерии капитана. Гангрена был жив.

– Ш-ш. Я Бузони, – ожила рация, – восемь часов. Двадцать.

– Кроооой!!! – крикнул в лес Китяж и начал бинтовать Тимура. Духов было видно уже без ночника и Кирилл, оставив, на время, первую помощь, отстрелял обойму, в десять патронов и перезарядился. Он не сомневался, что все выстрелы достигли цели. Духи уже были в пятидесяти метрах от разведчиков и, перезарядившись, Тяжин начал стрелять, уже с открытого прицела. Он слышал, как рядом, почти без остановки плюется ВСС Бузони.

– Перезаряжаюсь! – послышался из темноты голос Бузони. Кирилл, тут же, снял двух нападавших, с сектора друга и атака захлебнулась. Китяж тихо свистнул в темноту и продолжил бинтовать руку капитана.

Бухнувшись между вывороченных взрывом, корнями, Серёга тут же взялся прикрывать Кирилла и капитана.

– Как вы тут, – тяжело дыша, спросил Бузони, не выпуская из обзора сектор.

– На ХЭ. Не подумай, что хорошо, – Китяж закончил с рукой и хотел начать бинтовать ногу, но Гангрена отошел от шока и тихо простонал. Китяж, сразу сориентировался и достав из аптечки морфин, вколол его командиру многострадальной группы и принялся за ногу. С нижней конечностью, дела обстояли, ни чуть не лучше, чем с верхней.

– Что дальше, Китяж? – кровь в Бузони кипела от адреналина.

– Пока я командир группы, – Тимур очнулся и посмотрел на то, что с ним сделал взрыв, – И я приказываю! Отойти выше на двести метров. Китяж!

– Да, Тимур, – Кирилл продолжал бинтовать ногу.

– Брось. Дай мне ВСС, а сам забирай мой карамультук, – Гангрена кивнул в сторону ОСВ, – И не спорь. Дальше, по маршруту, – и, посмотрев Тяжину в глаза, уже спокойно, добавил, – Кирюха, пацанов спасите. Все. Выполнять, я прикрываю.

– Тимур, да они тебя… – попытался возразить командиру Тяжин, но Гангрена перебил его.

– Они меня? – иронично спросил он, – Я ИХ! – Тимур поднял здоровую, левую руку, – И, причем, одной левой. Все. Выполнять, разведка.

Тяжин отдал ВСС, весь оставшийся боекомплект к нему и взвалив на плечо тяжеленькую «дуру», тихонько хлопнул Бузони по плечу:

– Давай, Серёга. Попрыгали.

Бузони, прикрывавший, до этого момента, офицеров, было уже вскочил со своей позиции, но Кирилл, ни с того ни с сего, остановил его жестом.

– Подожди-ка, дружище, – и повернувшись к капитану, сказал, – Кэп, две минуты и мы уходим.

В голове у Кирилла заиграла мелодия из фильма: «Трудный ребёнок» и он улыбнулся.

На самом деле, Китяж решил притормозить, с отступлением, не просто ТАК. Его остановила, вывороченная из земли взрывом, пластиковая банка, из под какого-то чистящего средства. Не то «Пемо-люкс», не то «Комет». Суть не в этом. А в том, что Китяжу, вдруг, захотелось использовать этот дар цивилизации, с наибольшей для нее – же, цивилизации, пользой.

– Серёга, крой, – сказал наблюдателю Китяж и, схватив банку, сломя голову, побежал вниз, к духам.

Пробежав метров двадцать, он остановился, не то, чтобы у дерева, а, скажем так, у большого куста. Заколотив, в рогатку сучьев, найденную, пластиковую банку, Тяжин снял с разгрузки последнюю РГО и вставил ее в банку так, что спусковая скоба оказалась зажата между стенкой банки и корпусом самой гранаты. Затем, Кирилл привязал к взрывателю тонкую, стальную проволоку и растянув ее установил примитивнейшую растяжку. Осталось, только, выдернуть чеку, что он и поспешил сделать. А ещё, за две минуты, Кирилл умудрился поставить две МОН-ки. Закончив минно-заградительные работы, Кирилл побежал к остаткам группы.

– Готово! – Кирилл подмигнул еле дышащему Гангрене, – Тимур, а где Аббат и летун?

– Аббат занимается эвакуацией летуна, – капитан начал пристраивать на забинтованную руку ВСС, хотя левшой не был, – Спасибо, Кирюха. Это, реально, усложнит им жизнь.

– И облегчит смерть, – добавил Бузони.

– Не сцы, Капустин! Пое…м – отпустим, – старая армейская шутка прозвучала из уст Китяжа вовремя и подняла Гангрене настроение.

– Все, шутники. Давайте, бегом.

Тяжин, снова, взвалил на себя карамультук и потрусил за Серёгой. Наверх. На высоту 682.

* * *

Пройдя сто пятьдесят метров, Китяж и Бузони, начали забирать на запад. Не прошло и трех минут, как прогремело два взрыва, а за ними и третий. И стрельба. Беспорядочная стрельба, которая длилась ещё полминуты. А когда огонь прекратился, рации разведчиков снова ожили.

– Ш-ш. Ну, что, спецура! – голос Закирова был повелительно-надменным, – Кончился ваш, хваленый Гангрена! А? Чего молчите, крысы? Стра-а-а-ашно… Ха! Страдал Гангрена от гангрены, Гангрена от гангрены сдох!!! Прям Ляпис-Трубецкой с племянниками.

«Сука. Ещё и классику советской литературы цитирует», подумал Тяжин и остановился. А Закиров, тем временем, продолжал:

– Сейчас, вы услышите, как я казню этого драного ишака. А потом, я найду вас. И тоже казню! – По лесу разнесся, душераздирающий крик, от которого, даже, у такого, хваленого бойца, как Китяж, по спине, меж лопатками, пробежали мурашки.

– Вы, только что, прослушали предсмертную песню, в исполнении Гангрены. И, заметьте, я, всего лишь, наступил ему на ногу. Слышишь, касс аммак (твою мать), когда тебе в трамвае на ногу наступают, ты тоже тек визжишь, свинья?

– Слышишь, Кирюха. Че делать будем? – Серёга заметил, как Китяж занимает позицию и тоже шлепнулся на землю.

– Работу будем делать. – Сухо сказал Тяжин и зло сжал челюсти. Он очень хотел выцелить эту сволочь. Да и Тимура бросать в беде… «Нет! Я вам, ублюдки, спокойной жизни не дам! Вот вы гдееее. ЕСТЬ!!!»

В тепловизоре он насчитал десять целей. «Не обманул, Фашист! Прямо, как в Хищнике». Шесть пятен рассредоточились по периметру места казни, Ещё два пятка, держали третье. Это и был Тимур. А передним, поднимая правую руку, с пистолетом, стоял Закиров.

– Ш-ш. А сейчас, я прострелю ему, его, набитую помоями, башку, – Закиров медленно направил пистолет в голову капитану, который стоял перед ним, на коленях. Тимура уже никто не держал. И он, превозмогая дикую боль, встал! И сказал, громко и четко:

– Видал – Сассун, – и сказал он это так громко, что Кирилл услышал его и без рации.

– Ш-ш. Ты, что, шакал? Под придурка косишь?

– Видал – Сассун, – громко повторил Гангрена, а затем, и вовсе заорал, что было сил, – ВИДАЛ-САССУУУУН!!!!

«Извини, капитан, – подумал Китяж, – но, решить, я тебя не буду. Я тебя, ещё на себе домой понесу», и дернув, тяжелый затвор, дослал патрон в казенную часть ствола.

– Так, Бузони. Работаем быстро. По стандартной схеме. Бьешь тех, что с подствольниками. Два выстрела – сместился. Смещение по часовой. Я пойду против, – Китяж ставил задачу, на автомате, – Поразил – ушел. Все, брат. Танцуем.

Закиров, медленно потянул крючок. Тяжин тянул крючок, чуть быстрее. Но самым быстрым, оказался Бузони… А время, опять начало сжимать свою стальную пружину, чтобы, вместе с первым выстрелом, пулей понестись к невозвратной точке…

Выстрел Бузони, слышал только Тяжин. Закиров услышал другой хлопок. Хлопок лопнувшего черепа своего воина. Полевой командир обернулся посмотреть, что произошло в тот самый момент, когда тяжеленная пуля, калибром двенадцать целых и семь десятых миллиметра, выпущенная Китяжем из ОСВ, уже сорвалась со ствольных нарезов и устремилась, в свой, самый важный в ее короткой жизни, полет. Попав Закирову в лопатку, он пошла дальше, в плечевой сустав и раздробив ключицу, оторвала руку с пистолетом, на хрен. Удар был настолько сильный, что одиозный главарь, исполнил «тройной тулуп» и шмякнувшись на землю, покатился вниз, к подножью 682-ой.

Кирилл уже собрался уйти с точки, но в него и Бузони уже летели три или четыре подствольные гранаты. Понимая, что с СВО он не успеет уйти от гранат, Кирилл прыгнул, оставив карамультук, на точке. А Серёга, отстреляв уже четырех боевиков, продолжал работу. Он успел положить, почти всех духов. Почти… Две гранаты накрыли его точку, когда в магазине осталось всего два патрона…

* * *

Взрывная волна, с силой, ударила Тяжина в спину. Но она не нанесла ему, абсолютно ни какого ущерба. Она, только помогла ему, придав ускорение. Потому, что он, сгруппировавшись, делал кувырок, доставая в полете свой АПС. Кобуру ему сшил один умелец, в Ханкале, из мягкой, яловой кожи. По этому, достать из нее тяжелый, автоматический пистолет, было настолько удобно, что когда Китяж стоял на корточках, после приземления, двадцать его свинцовых друзей, были готовы вылететь из пистолета в голову, любому злодею, на которого укажет рука повелителя. И четверо, из друзей, выпущенные Кириллом а сторону оставшихся в живых гранатометчиков, после того, как он встал на ноги, были тому подтверждением. В ответ на выстрелы, со стороны духов, прилетел лишь слабый стон и звук упавшего тела. «Минус один. А сколько вас там, ещё?» левее, от упавшего бандита, хрустнула ветка. Туда, тут же, были отправлены ещё две пули. Но, явно, в пустоту. И больше ни звука. «Значит, остался один. Попробуем по-другому». Китяж закрыл глаза и организм, оставшись без одного источника информации, все свои резервы бросил на другой. На СЛУХ.

И слух не подвел. Сначала, сквозь дыхание, Кирилл услышал стук своего сердца. Затем тяжелое, отрывистое дыхание Сергея. Похоже, он был тяжело ранен, поскольку, тихонько поскрипывал зубами, стараясь сдерживать стоны. Бузони понимал – Китяж работает «на слух». По сему, лишний звук, может, серьезно, осложнить дальнейшее существование обоих разведчиков.

– Серёга, держись, – шепнул Тяжин в темноту, но в его ушах, его же шепот, прозвучал, как раскат грома, – Держись, брат. Две минуты.

И тут же крикнул, в горную тьму:

– Эй! Вайнах! Очкуешь? – и, тут же, повалившись на правый бок, перекатился, вниз по склону, метров пять и встав на корточки, снова закрыл глаза. Кирилл рассчитывал на то, что бандит выстрелит на его окрик, тем самым выдав себя. Но, ни выстрелов, ни звуков, не последовало. «Ушлый, сука». Похоже, это был не простой бандюга. Скорее всего – серьёзный наёмник. Снова легкий хруст, ещё левее. Китяж сместился чуть вправо и выстрели ещё два раза. Опять – мимо. Бандит начинал «закручивать» Китяжа. «Ну, ничего. Пусть кружит. Пусть выйдет на высоту и расслабится тактическим преимуществом. Я его здесь подожду», и снова перекат. Перекатившись, Тяжин был вынужден нырнуть в кусты, потому, что с левого бока услышал два плевка глушителя. «Ух ты! А ты, дружок, действительно, не фраер», подумал Китяж. Но только подумал. После выстрелов, он упал на землю и сделав вид, что выстрелы его зацепили, не громко крикнул:

– Ай, мля.

Лежа на спине, в кустах, он незамедлительно достал нож и спрятал его за спину. Пистолет перекочевал в левую руку.

И замер.

Ждать пришлось не долго. На расстоянии двадцати метров от себя, Тяжин услышал уверенные, приближающиеся, к нему, шаги. «От урод. Идет, как на прогулке». А через пять секунд кусты раздвинулись и показалась улыбающаяся физиономия… НЕГРА!

Он был настолько уверен в том, что попал в разведчика, что опустил пистолет, хотя и не спрятал его в кобуру. За что и был наказан.

Как только, чернокожий наемник, подошел к Китяжу на расстояние метра, то, исполнив «вертушку» выбил ствол из черной руки. Но наемник, тоже был не промах. Во первых, он практически таким же приемом, выбил ствол, который Тяжин уже направлял ему в грудь, а, во вторых, потеря своего оружия, его ни капли не смутила. На кинжал Кирилла, негр моментом вытащил из разгрузки ДВА, и встал в «ножевую». А, вот теперь, «запахло жареным».

Кирилл уже приготовился к ножевому бою, как вдруг, из виска боевика брызнула капелька крови, а противоположная часть лица, как пластилиновая. начала вытягиваться. Бритая, черная голова лопнула, как орех под молотком, и наемник закончил свое участие в ножевом поединке, так его и не начав.

– Ш-ш. Три – два, – раздался в гарнитуре очень тихий и спокойный голос Бузони.

– Серёга, я мигом! – Китяж ломанулся к своему, явно раненому наблюдателю, – Двадцать метров, брат!

– Шестьдесят, не хочешь? – ответил слабеющий Бузони, – ты от этого негра, как сайгак горный, прыгал.

Но Китяж не слушал рацию. Он бежал к товарищу, что было сил.

* * *

– Ну, Китяж? Слабо сравнять счет? – Устало улыбнувшись, сказал Бузони, когда Кирилл подбежал к нему. От лунного света, он казался ещё бледнее, чем был на самом деле. Серёга лежал на спине, в маленькой, оставленной взрывом от подствольника, воронке. Левой рукой, он придерживал, вываливающиеся сквозь рваный бушлат, кишки. Правая продолжала сжимать ВСС.

– Меньше говори, Серёга, – Китяж не знал, с какой стороны подойти к ТАКОЙ ране, – обереги силы, мне ещё тебя на себе переть.

– Да ты что, Китяж? Белены объелся? Или грибов, волшебных? – Серёга прикрыл глаза и отвернулся, – Нет, Кирюха. Думаешь, я не понимаю? Мое дело – труба. Ты, лучше, сгоняй до Тимура. Живой он, чую.

– Ты лучше, рот закрой. И носом дыши! – рявкнул Тяжин на приятеля и, убрав от раны его руку, начал осматривать повреждения, – Да уж. А вот бушлатик надобно вскрыть, – Кирилл аккуратно, чтобы не причинить другу лишней боли, расстегнул бушлат. С кителем было сложнее и Тяжин просто вспорол его кинжалом. Бузони заскрипел зубами так, будто они у прапорщика были титановые, – Тихо, тихо. папа рядом, – вскрывая аптечку Бузони, сказал Китяж. Достав два стерильных, марлевых пакета, он положил их прямо на кишки и пропитавшуюся кровью тельняшку, – А вот теперь, Серёга, попытайся не орать и выгнуть спину.