Текст книги "В лабиринте "Ведьм""

Автор книги: Александр Горобец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 36 страниц)

– Ш-ш. Дон ответь Китяжу.

Никотин жестами показал Тёме на рацию. Артём кивнул и моментально включил прибор.

– Ш-ш. Здесь Дон, – голос из рации звучал как-то непривычно.

– Ш-ш. С тобой всё в порядке?

– Ш-ш. Почти. Жить буду, – устало ответил Новиков, – Поспать бы мне сейчас. Минуток триста, хотя бы…

– На том свете отоспишься, – попытался подбодрить товарища Никотин.

– Ш-ш. Кончай базар пустой в эфире, – перебил его Китяж, – Дон. Возвращайся на точку. Никотин и я тебя прикроем.

– Ш-ш. А что у вас за пальба стояла? – всё так же, устало спросил Новиков.

– Подходи, узнаешь.

– Ш-ш. Не расслабляться, Никотин, – Тяжин был явно зол или испуган. Он никогда ещё так не разговаривал со своими бойцами, – Архангел.

– На приёме, – ответил довольный Тёма.

– Ш-ш. Выдвигайся к Обводному и обеспечь Дону прикрытие.

– Принял, – Артём медленно начал вылезать из своего укрытия и тут с мельницы раздался выстрел. Сухой, резкий и, какой-то, далёкий. Дон понял, что стреляют не с главного здания, а, скорее всего, с элеватора. И стреляют, надо вам сказать, не плохо. Пуля вонзилась в металлолом в сантиметре от головы Тёмы. Это был типичный винтовочный выстрел. Тёма дёрнулся и снова спрятался за груду железа.

А уже в следующую секунду с верхнего, чудом уцелевшего окошка элеватора вывалилось тело и тихо шлёпнулось на снег.

– Ш-ш. Вот теперь – всё, – выдохнул Китяж в рацию. Дальше он уже говорил громко и отчётливо, чтобы его слышали и в управлении Мельничного комбината и его бойцы, – НУ ЧТО, ДЁМА-БОБЁР. ХОЗЯИН МЕЛЬНИЦЫ. КОНЧИЛАСЬ ТВОЯ ВЛАСТЬ. А ТЕБЕ ГОВОРИЛОСЬ, НЕ БУДИ ЛИХО, ПОКА ОНО ТИХО. СЕЙЧАС МЫ ПРИДЁМ К ТЕБЕ В ГОСТИ. ТЫ ПРИМЕШЬ НАС, КАК ПОДОБАЕТ???

– Заходи, – раздался сдавленный голос с управления. От былого пафоса Бобра не осталось и следа.

– Ш-ш. Здесь Китяж, – Кирилл снова взялся за рацию, – Архангел, почему не выполняешь приказ? Обеспечить безопасность Дона!!! Встречаемся у главного входа в управление. Никотин, вперёд. Я крою.

В этот раз, Тёма решил не вылезать из-за остова машины. Он выскочил из-за него «пулей» и помчался к мосту.

Никотин тоже не стал испытывать судьбу. К главному входу управления, он пробирался короткими перебежками. Но это было ни к чему. Тяжин свою работу делал честно. Никого кроме Дёмы и его сынишки в здании уже не было.

А аборигены так и лежали на земле, прикрыв головы руками. И лежали они до тех пор, пока Китяж не подошёл к ним и не пнул носком ботинка Саню.

– Подъём, боец, в жопе дырка.

Затем, то же самое Кирилл хотел сделать с Димой – Тихим. Он даже подошёл к нему, но увидел большое тёмное, блестящее пятно у его головы. Тихий был мёртв…

– Саня, – тихо, немного досадно позвал аборигена Китяж, – Возьми его. Надо бы закопать парня…

– Зачем? – удивлённо захлопав глазами, посмотрел на него Саня.

– Затем, что людей принято хоронить, – отчетливо выговаривая каждую букву, ответил Тяжин.

– Вот уж – дудки. Его собаки сожрут, – ответил Саня.

Китяж медленно достал из-за пояса огромный блестящий пистолет.

– Вот чтобы его собаки не сожрали, его и следует закопать, – терпение у Китяжа кончалось, но он старался держать себя в руках.

– Да, бред это какой-то. Можно подумать меня кто-то закапает, когда… – Санёк резко замолчал. В глаз ему смотрел огромный ствол.

– Не волнуйся. Я тебя закопаю. Вместе с ним. ЖИВЬЁМ!!!

Вот теперь, Санёк всё понял. Он обречённо опустил голову и взвалив на спину тело мёртвого товарища, поковылял в сторону управления мельничного комбината…

* * *

Кирилл и Никотин ждали подхода Дона и Тёмы. А когда те подошли, внешний вид Дона вызвал у Китяжа некоторое замешательство. Он был без противогаза.

– Почему без противогаза???

– Ой, Саныч, – выдохнул Дон, а Тёма затрясся в беззвучном хохоте, – Тут такое дело… В общем… Стошнило меня…

От услышанного, в голос захохотал Никотин. Тёма тоже не мог сдерживать смех, и от этого Новикову стало ещё неудобнее. А вот Тяжин сохранял полное спокойствие. Он подошёл к капитану и тихо спросил.

– Скажи мне, Никотин. А что здесь смешного?

– Да, как же… – давясь от смеха, еле проговорил снайпер, – В противогаз… наблевать…

– А тебе, Тёма. Тоже от этого смешно???

Тёма говорить не мог. Он только закивал головой.

– А ответь мне на такой вопрос, капитан, – Кирилл снова повернулся к Никотину, – Как давно ты работал ножом?

Никотин поднял глаза и посмотрев на Китяжа, увидел в его взгляде что-то такое, от чего смеяться перестал.

– Да вроде в училище… – пожал он плечами, – Нож – не мой профиль…

– Я вам так скажу, разведчики, – голос Тяжина стал холодным, железным, – Вы можете в свой противогаз насрать и на голову одеть, можете голыми перед противником плясать, а поставленную задачу выполнить обязаны. Ну ладно, Артём, – он снова смотрел на Никотина, – Но ты, капитан… Ты же знаешь… «УМРИ, НО СДЕЛАЙ», – Подойдя к Дону, он хлопнул его по плечу, – ОН сделал то, до чего вам ещё пилить и пилить… Молодец, Андрюха. Лекарства принял, «Медицина»?

– Да, – кивнул Новиков, – Противорвотное и радиопротектор…

– Чисти противогаз и ко мне. Наверх. Никотин. Архангел, – услышав свои позывные, пристыженные разведчики, вытянулись «смирно», – Выкопать яму. Два на два метра. Глубина… полтора. У вас полчаса. Успеете раньше, останется время поржать… Дон, готов???

– Да, – ответил доктор и напялил на лицо противогаз. Хотя он и вычистил его, как надо, воняло в нём жутко. Андрюха еле сдерживался, чтобы не проблеваться ещё раз.

– Молодец, – оценил Кирилл, – Прикрывай меня. И не стреляй без команды.

– Есть, – Дон обречённо достал АПС и, дослав патрон, подошёл к дверному проёму управления.

Ни окон, ни дверей, само собой, не было. Но и хлам тоже отсутствовал. Похоже Бобёр, как заботливый хозяин попытался наладить здесь свой пост ядерный быт. Работа была проделана серьёзная. Всё вокруг было вычищено до деревянного пола. Да и сам пол, похоже, мыли. Всё это напомнило Китяжу казарму. Дисциплина в Дёмином отряде была железная. Вот, только от отряда остались только Бобёр и его сын.

Хозяина мельницы они нашли довольно быстро, на втором этаже, некогда четырёхэтажного здания управления, по тихим всхлипываниям его сына. Бобёр лежал у окошка, с которого отлично просматривался проспект Обуховской обороны, и кровь с него лилась как с барана.

– Дон, осмотреть и наложить повязку, – Кирилл был, как обычно, спокоен и сдержан, – Тебя как зовут, парень? – обратился он к Дёминому сыну.

– Да…Данька, – всхлипывая ответил паренёк.

От этого имени у Китяжа защемило сердце и защекотало в носу, но он продолжал делать вид, что суров.

– Надо же… у меня сына зовут Данька, – он взял паренька за плечо, – А что, Данила Дмитриевич, ты скажешь, на счёт, перекусить? Только нормально, по человечески? А дядя доктор папку твоего пока полечит, – он посмотрел на паренька так, что Данька понял – этот огромный мужик не причинит ему вреда.

– Не откажусь.

– В таком случае, пойдём в другую комнату. Нам тут делать нечего.

И Тяжин повёл его из импровизированной операционной. В дверном проёме малый остановился и посмотрел на своего раненного отца. Тот лишь слабо кивнул сыну и, повернувшись к Дону, тихо сказал.

– Добей тихо…

А Дон уже расчехлял свою супер – аптечку.

– Ты, парень нас с кем-то перепутал. Мы за территории не воюем. Мы порядок пришли навести, – Он уколол Бобра в ляжку прамидолом, – а ты выпендриваешься… Сиди молча, а лучше, глаза закрой…

* * *

Через полчаса, Тёма и Никотин пришли доложить о том, что яма выкопана. Кирилл кивнул и, приложив палец к губам, показал на паренька, который мирно сопел под кучей тряпок.

– Наелся и вырубился, – шёпотом пояснил Тяжин, – Слопал два обеда. Надо Новикову сказать, чтобы радиопротектор ему дал. Давайте, перекуривайте. Здесь фонит не сильно. Стены ещё до революции построены, – он снял противогаз, – а мы с Доном поработаем.

Парни переглянулись и тоже сняли противогазы, а Кирилл вышел в коридор, а оттуда прошёл к Дону, который только что закончил операцию и бинтовал Бобру колено. Дёма выглядел хуже, чем плохо. Бледный, с чёрными кругами вокруг глаз, он бессильно смотрел на Тяжина.

– Как он? – в полголоса спросил он у Дона.

– Плохо, – не отрываясь от своего занятия, ответил доктор, – Ты ему вену перебил… слава богу, что не артерию… Крови он много потерял… Слышишь, Кирилл, – Андрей вдруг перестал бинтовать и посмотрел на Тяжина, – А на кой болт он нам нужен??? Он же – бандюга, каких свет не видывал. Вальнуть его надо было и всего де…

– А сына его, – с презрением перебил его Китяж, – Тоже… «ТОГО»? Или может, ты его усыновишь??? А?

Новиков опустил глаза. Ответить ему было нечем…

– Ты Андрюха запомни. Я никогда и ничего не делаю зря или просто так. Не грохнул, значит так надо. Усёк?

– Так точно, – обречённо ответил Дон и принялся за свою работу.

– И это… – Кирилл не знал как ему сказать, – Малого осмотри и сделай ему нужные уколы… Не знаю, как у вас там это называется… Радиопротекторы у нас есть???

– Есть, – кивнул Дон и вновь остановился. Только сейчас он понял, что с Китяжем что-то не то, – А ты почему без противогаза???

– Да, – ухмыльнувшись, пожал плечами Кирилл, – Ту фон фуфлыжный. Не фонит почти…

– Добрый фон… В радиусе пяти километров лучше только в лавре, – тихо, едва шевеля губами, подтвердил Бобёр, – А попадаются места… Кажется… был человек там минут пять… а к вечеру он уже на куски… заживо разваливается…

– Ты помолчи. Силы береги, – остановил его Кирилл, – Нам тебя ещё в Лавру переть.

– Неее… – из последних сил покачал головой Дёма, – Лучше здесь меня пристрели. В лавре меня живым изжарят и съедят…

– Не съедят, – заверил его Кирилл, – Я попробую с ними договориться. С тобой же мы договорились?

– Представляю, как ты будешь договариваться с ними, – первый раз за всё время, что они были знакомы, Дёма слабо улыбнулся.

– А я со всеми общий язык найду, – важно кивнул Китяж и вышел в коридор. Надо было пройтись по территории и собрать тела. Не хотелось их оставлять собакам…

* * *

К Александро-Невской лавре они подошли далеко за полночь. Китяж снова напялил противогаз. На Дёму натянули банальный ГП-7, а его сын довольствовался обыкновенным респиратором. Дёму тащили на импровизированных носилках Никотин и Архангел. Саня периодически останавливался и показывал Китяжу какие-то метки, поясняя, что они означают.

– Вон, видишь, пивная банка на палке торчит? Туда не суйся – расплавишься.

– Понял, – кивнул Кирилл, – И много у вас таких меток?

– У нас – достаточно, – неопределённо ответил Саня, – У каждой группировки свои метки. Но все они на видных местах. Будь внимательнее и увидишь. А проще всего – ходи по протоптанным тропам. На снегу всё видно. Где люди ходят, там и тебе пройти можно. И ни какой счётчик Гейгера не нужен.

– Если здесь фон, не пойми какой, что же творится в центре? – размышлял вслух Тяжин.

– В центр не суйся – сгоришь. В уголёк превратишься. Мы до Суворовского не дошли. Фон там зашкаливает.

– А как вы это определяете? – удивился Кирилл.

– Витя нам два счётчика подогнал, – гордо ответил Саня, – Без счётчика и противогаза здесь жизнь не мила. Те, у кого противогазов и счётчиков нет, садятся на какой-нибудь точке проходной, как вот этот, – абориген кивнул в сторону Дёмы, – и честных людей раздевают, налогом обкладывают. Бандиты, короче. Вправо не ходи, – Саня схватил Китяжа за рукав, – Видишь – метка.

– А следы? Кто-то же туда прошёл…

– Кто-то умирать туда пошёл…

Кирилл быстро привыкал к новым правилам игры. А правила были простые – «Не суйся, куда не надо и смотри под ноги».

Поплутав по протоптанным в снегу тропам, коллектив вышел к гостинице «Москва», от которой остались только первый и второй этажи.

– Ты бы видел, что тут в первые дни творилось, – усмехнулся Саня, – Остатки МакДональдса штурмом брали. Жрать то всем хочется…

– А где весь народ? – спросил у Сани Дон, – Мы вот идём, идём, а народу нет совсем…

– А его не так много и осталось, – горько ответил Саня, – очень не много… Основная масса переживших бомбёжку умерла в первую неделю… Очень много от ожогов, травм разных… Ещё больше умерло от лучевой болезни. Воды нет, лекарств нет. Вначале с окраин пытались пожарные да скорые пробраться, да разве они столько народу могут за один раз спасти… Через неделю и они пропали… Говорят, что ушли они из Питера… Все…

– Кто говорит, – не понял Китяж.

– Люди… – многозначительно ответил Саня, – Люди зря болтать не будут. Говорят, сразу за кольцом, пункт есть. Там всех выживших принимают, проверяют на степень лучевой, лечат…

– Что же ты тогда здесь делаешь, – усмехнулся Новиков, – Шёл бы на этот пункт. Подлечился бы. Что тебе здесь делать?

– Нет там никакого пункта, – сухо сказал Китяж, – Брехня это всё. Провокация. Зона отчуждения до Павловска. А вот дальше – хорошо. Выходить вам надо. Людей выводить, а то загнётесь здесь… Года не пройдёт…

– Саня, – Дон решил поменять тему разговора, – А много вас в лавре?

– Было около двух сотен человек. Это тех, которые более или менее дееспособны.

– А почему «БЫЛО»? – не унимался Новиков.

– Потому что, – нервно ответил Саня, – У нас тут не курорт. Здесь за пару ботинок голову прострелить могут, не говоря уже о еде. Собак видел?

– Ну, видел… И чё???

– Через плечо! – передразнил его Саня, – Собаки хуже людей. От людей можно откупиться, с людьми можно договориться, а с этими тварями… – он задумался и посмотрел на Тяжина.

– Со всеми можно договориться, – со свойственным ему сарказмом протянул Китяж, – Посмотри на меня. Я же договорился.

Команда снова замолчала и ни кто не проронил ни слова, пока они не подошли к воротам Лавры.

* * *

У входа в подвал Лавры стояли и курили два здоровых, крепких парня лет двадцати. Один был с автоматическим ружьём МР-153, второй держал в руках «Сайгу». Не самый хороший вариант, но всё же, лучше чем ничего.

Саня попросил команду подождать, а сам подошёл к парням и о чём то долго с ними переговаривался, периодически показывая рукой в сторону Китяжа и его коллег.

Кирилл внимательно следил за разговором. Слов он не слышал. А вот реакцию защитников Лавры он видел хорошо. Вы спросите – «КАК среди ночи он мог их видеть»??? Очень просто. Над входом в подвал висел фонарь. И он – РАБОТАЛ! Светил, аки солнышко. И этот факт не мог ни радовать Китяжа. Если есть электричество, значит, они подзарядят батарей раций, прицелов и планшетки.

Парни с ружьями долго спорили с Саней, пока один из них не махнул рукой и не гаркнул.

– Делай что хочешь, Саня. С отцом Варфоломеем сам разбираться будешь.

– Разберусь, – ухмыльнулся Саня и махнул рукой Китяжу, Подходите, товарищ майор!

Кирилл подошёл к парням, которые по удобнее перехватили своё оружие.

– Здравствуйте, граждане, – улыбаясь, Кирилл подошёл к этой троице.

– И вам не хворать, – ответил тот, который был с «Сайгой», – С какой целью прибыли в расположение Лавры? Есть ли у вас документы, удостоверяющие вашу личность?

– Майор Тяжин, – представился Кирилл и полез под ОЗК, а затем и под китель, за документами. Нашарив в кармане шёлковый лоскут, он протянул его «старшему», так он окрестил того, который с «Сайгой», – Прибыл в Санкт-Петербург, с группой, для разведки возможности эвакуации мирного населения.

– Эвакуации, – в сердцах сказал второй, – Спохватились… Раньше надо было эвакуировать!!! Сколько народу спасти могли…

– Не шелести, Витя, – тихо осёк его Старший и развернул протянутый ему шёлковый платок, – Интересный у вас документ, Кирилл Александрович. Никогда таких, раньше не видел. «…оказывать всякое содействие…» Ну, что ж. Я так понимаю у ваших бойцов…

– Офицеров, – поправил его Тяжин.

– Извините, офицеров. У них, такие же громкие документы? – Старший протянул ему «удостоверение».

Кирилл ничего не ответил. Только кивнул.

– А это кто с вами?

Тут Саня округлил глаза.

– Да ты чё, Михалыч! Это – Дёма Бобёр и его сын! Мы же его в плен взяли!!!

– Вы – проходите, – подумав, сказал старший, – А эта тварь пусть подыхает здесь. Он и его выпердыш.

– Вы возьмёте его к себе и будете выхаживать до тех пор, пока он не встанет на ноги, – тихо, но очень сурово сказал Китяж старшему.

– Это, с каких пирогов???

– Ты читать умеешь??? Написано что??? «Оказывать всякое содействие», – Кирилл потряс перед его носом платком, – Именем Президента Российской Федерации, – Голос Китяжа стал властный и жёсткий, – Приказываю, оказать медицинскую помощь данному гражданину и его сыну. Так ясно?

– Более чем, – выдохнул Старший, – Я должен о вас доложить. Вы подождите здесь, товарищ майор. Отец Варфоломей вам мозги на место поставит… – сказал он как-то, совсем тихо и, оставив одного часового, он скрылся за тяжёлой кованой дверью, которая помнила ещё царя-батюшку…

* * *

– Проходи, добрый человек, – старец, сидевший в дальнем углу маленькой подземной кельи, не отрывая глаз от толстой церковной книги, жестом пригласил Китяжа присесть. Как только Кирилл зашёл в эту комнатушку, у него заболела левая рука. И не просто заболела. Её начало крутить и жечь огнём. Именно то место, где под кожей был подарок Бальтазара. Кирилл боль терпел, но грамотно вести разговор ему было тяжело.

– Доброго здоровья, святой отец, – слегка поклонившись, Тяжин проследовал на место указанное ему старцем.

– Знал я что ты придёшь сегодня, – старец слегка улыбнулся.

– Откуда, батюшка?

– У тебя своя служба и своя разведка, а у меня своя. С чем пожаловал?

– Своя разведка? – Китяж сделал вид, что не услышал вопроса, – Это Витя Франгос что ли?

– И Витя в том числе, – Кирилл заметил, что улыбка с лица старца моментом улетучилась, – Но ты не ответил на мой вопрос.

– Верно, святой отец, – теперь уже Китяж ухмылялся.

– Зови меня отец Варфоломей.

– А меня – Китяж, – ответил Тяжин и уселся по удобнее. Рука горела огнём, но виду он не показывал. Только немного поморщился, когда неудачно повернулся в кресле.

– Ну, это уже не в какие ворота не лезет, – Варфоломей оторвался от книги и пристально посмотрел Китяжу в глаза, – Ты второй раз не ответил на мой вопрос.

– А вы не ответили на мой, – маленькая шишка на левом запястье, начала светиться, будто у Тяжин под кожей был светодиод. И боль… Жгучая боль…

– Зачем ты пришёл? – грозно повторил старец и привстал на стуле.

– С Витей повидаться, – от боли темнело в глазах. Казалось, ещё немного и Китяж будет готов выковырять ножом слезу Бальтазара, лишь бы боль опустила, отошла, спряталась…

– Врёшь, – сурово продолжал давить старец, – Ты пришёл за НИМ…

– И за НИМ, в том числе, батюшка, – Кирилл сжал зубы, – и от НЕГО, – он поднял палец вверх, – в том числе.

«Твоё слово – ЗАКОН!!!» – грохнул в ушах голос Бузони. «Жми его, или он тебя раздавит!!!»

– И если я пришёл к Вите, то я по любому его увижу, – Кирилл вытащил из-за пояса свой огромный Дезерт и приставил к голове старца, – Не сомневайся, Варфоломей. У меня столько козырей, что тебе и не снилось.

– Опусти железо, – выдохнул старец, – Не то, я сломаю тебе руку.

Руку и правда начало ломить так, будто её зажали в тиски

«Не то, Паладин!!!» – орал в ушах Серёга, – «Словом его дави!!! В голову залезь!!! Промой ему мозги!!!»

И Китяж выдохнул. Так же, как когда-то, у винного магазина в Павловске. Сначала он услышал дыхание старца. Затем – гудение электричества в проводах, разговор двух мамочек в соседней комнате, а потом был «ЩЕЛЧОК».

Тяжин снова увидел себя со стороны. Но с этой камерой он уже умел обращаться. Развернувшись, он направил её на Варфоломея? Который застыл как остекленевший.

«Как же тебе в голову залезть?» – подумал Китяж, разглядывая застывшего дедушку, который теперь не казался таким безобидным.

«Очень просто, – ответил ему Бузони, – Через ухо, по слуховому нерву. Дальше, сориентируешься или тебе указателей наставить???»

«Понял», – усмехнулся такому решению, Кирилл подлетел к старому, поросшему волосами уху. Ухо вдруг увеличилось до непривычно-огромных размеров и Камера, а может быть и сам Китяж нырнули туда, куда обычно ныряют только звуки и иногда доктора.

Надо вам сказать, отец Варфоломей был дедушкой чистоплотным и, не в пример современной молодёжи, регулярно чистил уши. Вот только света не хватало.

«СВЕТ!»– крикнул про себя Тяжин. Моментально над «камерой», которой управлял Китяж, загорелся фонарик. Он светил туда, куда Кирилл направлял свою камеру.

Долетев до странной, прозрачной, кожаной стенки, камера пролетела сквозь неё, будто стенки и не было вовсе. Дальше Была огромная наковальня, на которой стоял огромный молот. За ней была подвешена трапеция – стремечко. Всё это сооружение крепилось к хвосту «Улитки».

А у входа в «Улитку» стоял столб. Раскрашенный белыми и чёрными полосками. На столбе красовалась табличка в виде стрелки: «Паладинам туда. Промывка мозгов с 02: 00 до 04:00. Приём ведёт доктор Тяжин».

И тут Кирилл понял, что никакой камеры нет. Он стоит прямо у входа в «улитку»

– Ну и зараза же ты, Бузони, – громко сказал Кирилл.

– Сам такой, – захохотал Серёга откуда-то сверху, – ну не мог я тебя не приколоть, дружище. Вот только, ты поторопись. Времени у тебя не так много. Придётся пробежаться.

– Добро, – выдохнул Тяжин и побежал в огромную улитку.

* * *

По идее, стенки «Улитки» должны были сужаться. Но они этого не делали. «Значит, уменьшаюсь я», – подумал Китяж, – «Тоже мне, Алиса в стране чудес! Откусишь с одной стороны – вырастешь. С другой – уменьшишься. Вот только ни гусениц не грибов я здесь не вижу.»

Направление бега изменилось. Если раньше Кирилл бежал по спирали, постоянно забирая вправо, то теперь он бежал по мягкому, как ковёр, белому тоннелю. «Слуховой нерв, скорее всего. Такими темпами я анатомию буду знать лучше Дона.»

Вдруг тоннель кончился и Китяж оказался в огромном кожаном, не то цирковом шатре, не то ангаре. Вдоль стен были какие-то сосуда в которые были наполнены какой-то жидкостью. Некоторые почти пустые, а некоторые, залитые под завязку. Напротив него виднелся такой же тоннель. «А это, судя по моим познаниям, внутреннее ухо и вестибулярный аппарат». В стене рядом с сосудами Китяж увидел дверцу на которой было написано «МОСК ТУТ».

– Берегись, Светлейший, – послышался голос Серёги.

Но, Кирилл уже распахнул дверь и увидел то, что есть у любого человека в голове.

Нет, друзья мои, не мозг. Мозги есть далеко не у каждого человека. Зато, у каждого человека есть свои ТАРАКАНЫ. Огромное, усатое насекомое, шевеля усами начало вылезать из-за двери, пытаясь протиснуть в неё своё хитиновое тело.

Китяж моментально отошёл от двери и достав Дезерт Игл, не задумываясь, выстрелил в это огромное чудище. Таракан дёрнулся и рассыпался в пыль.

– Любопытному на днях прищемили нос в дверях, – ухмыльнулся Китяж и шагнул в самое потаённое место отца Варфоломея. Он залез в его голову.

* * *

И оказался в лабиринте.

– Это – его извилины? – уточнил Китяж у невидимого Серёги.

– Верно. Вот только указателей здесь я тебе поставить не могу.

– А кто это был? – Китяж указал на горстку пыли в дверном проёме.

– Любопытство. Не путай с любознательностью. Любознательность – добродетель. Любопытство – порок.

– Ишь ты, как загнул. Слышь, Серый. А у меня в голове тоже тараканы есть?

– B ещё какие, – Вопрос Бузони явно развеселил, – Вот только некоторые из них маленькие, а некоторые попадаются такие отожравшиеся.

– А кто они?

– Пороки. Человеческие пороки. Вон один, смотри внимательно. Сейчас за поворот сиганёт. Вали его!!!

Но Кирилл не успел выстрелить. Огромный, и как ему казалось, неуклюжий таракан, действительно прыгнул за поворот. Вот только там извилина Варфоломея заканчивалась. Это был тупик. Кирилл медленно поднял пистолет. Почуяв свою кончину, Таракан вдруг стал уменьшаться в размерах, пока не превратился в маленького, привычных размеров таракашку.

Стрелять в него было уже не целесообразно, поэтому Китяж просто наступил на него.

– У страха глаза велики, – довольно произнёс Серёга, – Это – трусость. Сидит в каждом человеке. Вот только в некоторых она так и остаётся маленькой. Незаметной. А некоторые раздувают её сами до поистине, чудовищных размеров. Когда она маленькая – это называется страх. Большая – трусость. Пошли дальше.

– Слышь, «Власть». Ты меня прописным истинам учить будешь? И как долго я буду выслушивать твои нотации.

– А вот и в тебе твой тараканчик заговорил. Самомнение… оно порождает Гордыню… А ведь я тебе всего лишь хочу показать человеческие пороки. Я готовлю тебя к серьёзным испытаниям…

– Ну, извини, – Пожал плечами Китяж, – Ой, Ё-МОЁ!!! Это что???

– Это, дружище… – Серёга замолчал на миг. Похоже, он и сам видел такое в первый раз, – Это – БЛУД. Ты Китяж, слыхал анекдот про Василия Ивановича, Петьку и квадратный трёхчлен?

На Тяжина, из-за очередного поворота вышло не просто насекомое, а смесь насекомого и членистоногого. Причём слово ЧЛЕНИСТО – НОГОЕ, я бы писал через дефис, потому что вместо ног у него были… Правильно догадались. Они самые!!!

– Кир, берегись. Этой твари от тебя только одного надо!!! Хотя, постой, – странного вида таракан шевельнул усами и повернулся в другую сторону, – Смотри! Вот тебе ещё один урок.

Членистоногий подошёл к другому таракану, который просто лежал, ничего не делая, и начал делать с ним то, от чего даже Китяжу стало противно. Всеми своими шестью членистоногами…

– Смотри, Тяжин, – вещал Бузони, – Это – обыкновенная человеческая ЛЕНЬ. Мораль – не ленись, а то вые…т как таракана. Понял?

– Понял, – Тяжин поднял пистолет и сделал два выстрела, прервав тем самым эту кошмарную оргию.

А когда осела пыль, на месте двух кучек появился третий таракан и, не обращая ни малейшего внимания на Китяжа начал рыться в кучках, которые остались от таких же, как и он сам.

– Ой ли, – усмехнулся Серёга, – и ЖАДНОСТЬ тут как тут. Вали её, не задумываясь.

Кирилл сделал ещё один выстрел.

– Жадность фраера сгубила, – он сплюнул на новую кучку пыли, – сколько их ещё, Серый?

– Остался ещё один, – Серёга напрягся, – Брат жадности и трусости. Вот только, я его найти не могу.

– А кто он?

– Да, нет его здесь, – раздался голос за спиной у Китяжа. И от этого голоса он вздрогнул и резко повернулся. Перед ним стоял его старый приятель, ангел – «ВЛАСТЬ», Серёга Бузони, – Ну, здравствуй, Майор Тяжин, – Серёга раскрыл объятья.

Вот только с ногами у него была какая-то проблема. Слишком уж они были худые. У Кирилла создалось впечатление, что ног там вообще нет. Одни палки.

«Или лапы… Тараканьи лапы… И назвал он меня как-то странно…», – подумал Тяжин и улыбнувшись Серёге в ответ, поднял пистолет и выстрелил ему прямо между глаз. Тут-то он и рассыпался в пыль.

– Уфф, – выдохнул Бузони сверху, – Как он мне канал связи перерубил, я до сих пор не понял. А ты-то, как его раскусил?

– Я просто почуял, что он это не ты. А кто это.

– Это, брат, – Серёга опять грустно выдохнул, – Это – ПРЕДАТЕЛЬСТВО. Ладно, Кир. Пора назад.

А уже в следующую секунду, Кирилл преодолел весь путь назад. Через лабиринт мозга, внутреннее и среднее ухо, наружу…

* * *

Очнулся Тяжин от боли в пальцах. Он так крепко вцепился ими в стол, за которым сидел Варфоломей, что костяшки на них побелели. Жутко звенело в ушах, а ещё, болело всё тело. Оно буквально затекло. Напротив него стоял старец и, не мигая, смотрел на Тяжина глазами, полными ужаса. Кирилл медленно разжал пальцы и плюхнулся на кресло.

– КАК??? – прошептал стрик.

– Что, КАК, – не понял Китяж.

– Как тебе это удалось???

– Что именно?

– У меня перед глазами проплыла вся жизнь. Все мои мелкие и не очень грешки… А потом был свет, – старик находился в полудрёме от усталости и тоже шмякнулся в своё кресло. Ему было тяжело, – Ты знаешь, майор. Я бы раньше этого никому не сказал, а тебе сейчас скажу…

– Знаю, – перебил его Тяжин, – Я про тебя всё знаю, отец Варфоломей. И про пороки твои, и про грешки…

– Ты – дьявол? – удивлённо прошептал старик и перекрестился.

– Нет, – улыбнулся Тяжин, – Я на него даже не похож. Но Ад я видал. И мой тебе совет, отец. Если не хочешь там оказаться, поменяй образ жизни… А сейчас, проводи меня к Виктору.

* * *

Пройдя сквозь десяток подвальных комнат, с потолков которых смотрели знакомые ему лица, Кирилл очутился в тихой келье. С люком в полу. Да, обычным чугунным люком, на котором было написано «Керчь 1977».

– Виктор придёт с минуты на минуту, – сказал Старший, которого, как выяснилось, звали Денис.

– Дэн, – остановил Тяжин Старшего, который приведя его в эту комнатку собрался было уходить, – Распорядись, чтобы мои парни зарядили снарягу, поели и легли поспать.

– Слушаюсь, товарищ майор, – кивнул Денис и вышел.

А Китяж сидел на простой деревянной табуретке и опёршись спиной на стену, размышлял о том, что с ними сегодня произошло. Судьба это, или хитроумный план СОЗДАТЕЛЯ.

Он посмотрел на потолок. С низкого свода на него смотрел Архистратиг, сжимавший в руке огненный меч.

«Вот тебе и раз, – удивился Тяжин, – А теперь он с автоматом летает…»

Время потянулось густым киселём. Мысли неспешно покидали голову, одна за другой. Кирилл медленно закрыл глаза и сам не заметил, как погрузился в сон. Он не спал уже вторые сутки…

Но поспать удалось максимум полчаса. Его разбудил тихий лязг и скрежет металла. Китяж не стал вскакивать с табуретки, а только чуть приоткрыл левый глаз. Люк, который был в полу, тихонько отодвинулся, и из него показалась копна вьющихся, черных как смоль, волос.

Кирилл находился прямо за спиной у вылезавшего из люка, поэтому ему не составила труда приставить нож к горлу чернявого. Чернявый на секунду остановился, но затем продолжил своё «восхождение», будто ножа у горла и не было вовсе. Когда он вылез из люка по пояс, он медленно положил руки на каменный пол и замер.

– Виктор Франгос? – без каких либо эмоций спросил Китяж.

– Майор Тяжин? – ответил вопросом Чернявый.

– Вас, Одесситов в школе учат отвечать вопросом на вопрос? – решил подколоть его Тяжин.

Шутка прошла. Не просто прошла, а прокатила. Витя захохотал, а Кирилл убрал нож и помог ему вылезти. Через пять минут, разведчики уже принимали «по пятьдесят, за встречу».

– Рассказывай, Витя.

– А что рассказывать, – поморщился Франгос скидывая с плеч огромный вещмешок, – Хабар этим бедолагам, – пояснил он и продолжил, – Шороху ты, таки навёл, будь здоров. У Дюка бы пиджак завернулся, услышь он то, что за тебя и твою группу чешут. На третьей ветке, картина маслом. Шмон за шмоном. Ну, радует то, что поезда с продуктами пошли. А так… – Виктор пожал плечами, – Шоб я так жил как вы болели… Усиления, усиления, усиления. Шоб я вышел подышать воздухом, пришлось столько бумаг написать, сколько старый еврей не писал при выезде на ПэЭмЖэ, в далёком семьдесят пятом. А я тебе таки скажу, шо бумаг там было побольше чем в типографии газеты «Правда». По тебе и бойстрюкам твоим разосланы ориентировки. Фас, профиль, сдал – принял. Опасные террористы вы.