Текст книги "В лабиринте "Ведьм""

Автор книги: Александр Горобец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц)

– Младший лейтенант Межуев. Военная разведка… – разбитыми губами прошипел Тёма.

– Что,…лядина??? Ты тоже военная разведка??? – зверел старлей, – Я вам по…рам сейчас устрою…

– КОМНДИР!!! СТАРЛЕЙ!!! ОНА ЗАКРЫВАЕТСЯ!!! – заорал один из копов и попытался пролезть в узкую щель и пролез бы, но внезапно обмяк.

Свирепый старлей, лица которого никто из бойцов до сих пор не видел, ломанулся вытаскивать своего подчинённого и уже дотянулся до его ноги, но подчинённый вдруг исчез в неумолимо закрывавшейся двери…

Взбешённый старлей подлетел к разведчикам:

– Кто там??? КТО??? Отвечай говно!!! – он снова схватил Тёму за волосы.

– Младший лейтенант Межуев. Военная разведка, – как мантру продолжал твердить Артём.

– Ну, молись сука, – выдохнул старлей, – Это последние слова из твоего поганого рта, урод…

И тут стоящий рядом со старлеем коп обмяк, а за спиной у него что-то щёлкнуло…

* * *

Как только из-за двери раздался грозный голос, Китяж тенью метнулся к противоположной стене и начал карабкаться по кабелям под самый потолок. Под потолком, он завис как паук, вцепившись в кабеля руками и ногами. Глаза привыкли к темноте и он разглядел всех кто зашёл и начал продумывать, что же делать дальше. Ровно три секунды. Пока его взгляд не упёрся в ручку лючка. Ручка торчала перед самым носом.

Туда он и нырнул. Дальше был трёхметровый колодец. Обычный, бетонный. С вмонтированными скобами-ступенями. Кирилл моментально поднялся по этой лесенке и очутился в узком бетонном коридоре. В коридоре что-то гудело и Тяжин бегом отправился на звук. Коридор вывел его на тускло освещённое помещение с огромными механизмами, шестернями и цепями.

Это было машинное отделение гермо-гейта.

– Сюда бы Тёму, – он пролез вдоль стены мимо работающих механизмов и снова нырнул в такой же коридор, только в противоположный. Пробежав по нему метров десять, он наткнулся на такой же колодец. По нему Кирилл спустился уже вниз головой. Медленно приоткрыв люк, он посмотрел на окружающее пространство через ИК-прицел.

Никого не было.

– Вот и славно, – он спрыгнул на пол и метнулся к щитку. И повернул выключатель. Открывшаяся уже на половину дверь, на секунду застыла, и медленно, с шумом и скрежетом поехала назад. Китяж тихонько высунулся из-за закрывающейся двери и спрятался назад. И этого мига ему хватило, чтобы оценить ситуацию. Андрюха лежал на полу. У Тёмы было разбито лицо. А Никотин медленно, но верно начинал заводиться…

Дверь уже почти закрылась, когда один из копов заметил это и попытался пролезть сквозь щель. Но Китяж был готов к этому и опустил на появившуюся в щели голову рукоять АПСа.

И коп опал как куль с дерьмом. Китяж взял его за руку и резко дёрнул на себя. И вовремя. Промедли он ещё пару секунд и от копа осталось бы мокрое место и две половинки.

Щель становилась всё меньше и меньше. Китяж перетянул вырубленному полицейскому руки и ноги ремнём и вскарабкался по кабелям на стену быстрее таракана. Залез, нырнул в люк и помчался назад. Он понимал, что если промедлит, может застать свою группу с маленькими, аккуратными дырочками между глаз. Лязг и движения в машинном отделении уже прекратился и Кирилл без проблем проскочил его. Дальше – коридор и снова колодец.

И снова головой вниз. Люк. Качнувшись на руках, в полёте вытащив из-за пояса Дезерт, он приземлился прямо за спинами полицейских.

– … слова из твоего поганого рта, урод… – послышался голос одного из копов.

Тихонько тюкнув одного из них по затылку и дослав патрон в патронник, он поднял пистолет. В этот момент старлей и обернулся.

Обернулся и упёрся прямо лбом в огромный ствол.

– Тихо. Кричать не надо, – со змеиным спокойствием сказал старлею Китяж, – Вели своим людям положить оружие и вернуться сюда. Ты меня понял?

Старлей никогда не видел такого огромного ствола. Он смотрел на него, как зачарованный.

– Я тебя спрашиваю? – повторил Китяж, но старлей не реагировал. Тогда Китяж применил другую тактику, – Жить хочешь?

– Да что ты с ним цацкаешься, – Никотин развернулся, чуть присел и резко распрямившись, поддел правое подреберье старлея кулаком. Старлей хрюкнул затряс веками и рухнул рядом с Доном, который начал приходить в себя…

* * *

– Какая же ты тварь… – прошептал Дон, – Мля… Как в туалет хочется… – он привстал и что было сил пнул старлея носком ботинка. Но сил у него было не много, и удар оказался настолько слабым, что старлей и не заметил, – Уууу… Ссука… Почки он мне отколотил… Железно… Тварь…

– Отдыхай, дружище, – Кирилл аккуратно перетащил его к локомотиву, – Тёма, ты как?

– Жить буду, – ответил Архангел разбитыми губами и кивнул в сторону хвоста состава, – Там чего-то стрельба затихла. Не случилось бы чего.

– Да всё там ровно, – Никотин рассматривал в ИК-прицел стоящих и курящих полицейских и солдат, – Курево у копов видать кончилось ещё неделю назад. Вот они на этой волне и сдружились. Вон как затягиваются жадно…

Тут застонал старлей…

– Ну, – Китяж присел перед полицейским, – Что мы с ним будем делать, Никотин?

– А давай ему язык отрежем, зажарим и съедим…

– Неее, капитан, – игра Кириллу понравилась, тем более, что полицейский явно понял – сейчас его будут очень сильно бить, – Давай вскроем ему печень и напустим туда рыжих муравьёв?

– Нет, братцы… – еле прошипел Новиков, – Я, как доктор… Отрежу ему его «болтуны»… И в рот ему же запихаю… Кому он нужен будет… Без болтунов-то…

– Не надо, болтуны… – шмыгнул носом старлей… – лучше, муравьёв…

– Как это, не надо??? – Изумился Китяж, – Очень надо, старлей. Ты на чрезвычайного и полномочного Представителя Президента руку поднял…, – он достал огромный нож, – Давай… Расчехляй прибор…

– Прошу… – почти шёпотом, очень спокойно и смиренно сказал старлей, – Не надо… Лучше убейте…

– Ишь ты… – усмехнулся Никотин, – Как людей колошматить, почём зря это, пожалуйста, а как сам попал, так лучше – убить. Наглеешь, батенька.

– Хватит, капитан, – Кирилл увидел, что, ещё пара фраз, и старлей сам застрелится, поэтому он присел перед полицейским, – Я вижу, ты понял, что мы не шутим? – лежачий полицейский кивнул головой, – Вели своим бойцам подойти. Только, чтобы без глупостей. Понял? – серебристый «Игл» упёрся в подбородок полицейскому и тот медленно встал, – Смотри у меня. Мозги разлетятся как пивная пена.

– Андрейченко, Мастеница! – еле крикнул старлей, но бойцы его услышали, – Опустить оружие и подойти ко мне!

– Тебя как звать-то, старлей?

– Алексей. Алексей Аверьянов. Старший лейтенант Линейной полиции.

– А где ОПОН? – Кирилл понимал, допрос нужно проводить «на горячую», пока старлей не очухался.

– ОПОН ближе к центру. На крупных станциях. У нас, на окраине его отродясь не было.

– Допустим, – Китяж продолжал «жать», – Почему вы нас встречали?

– Когда ворота на «Южном» автоматически открылись, на станции сработала сирена. Ну, мы сюда и прискакали. Гермо-гейт закрыли в ручном режиме… И ещё… – Аверьянов замялся.

– Что ещё? – оживился Тяжин, – Говори Лёша. Расстреливать тебя никто не собирается.

– Вы бы документы показали, товарищ майор, – недоверчиво ответил старлей, – не то, чтобы я вам не доверял… Просто, информация – секретная…

– Ты смотри, – усмехнулся Тяжин и полез во внутренний карман, – Жизнь висит на нитке, а он думает о прибытке… На, – он протянул старлею шёлковый лоскут, – Смотри.

Старлей очень удивился, увидав такое «странное» удостоверение личности. А потом удивился ещё больше, увидев фамилии и должности тех, кто подписал шёлковый платочек.

– Извините, товарищ майор, – старлей, по своей коповской привычке протянул лоскут Китяжу и козырнул, – Ошибочка вышла.

– Я тебе не узбек без регистрации, – осёк его Китяж, – И клоунаду передо мной разыгрывать не надо. Что за информация?

– На вас по ВЧ ориентировку дали.

– КТО??? – Никотин был в лёгком шоке от услышанного.

– А кто здесь рулит? – старлей тут же задал встречный вопрос и сам же на него ответил – Поспелов. Ориентировки чёткие. На вас четверых, – он окинул взглядом разведчиков.

– Что в них? – Кирилл судорожно соображал что делать дальше.

– Ваше полное описание: словесный портрет, обмундирование и экипировка. Характеристики, задачи…

– А точнее?

– Со стратегического объекта «Южный» ожидается проход американских диверсантов. Цель: нарушение функционирования головного объекта 78-го региона, уничтожение стратегических запасов путём отравления, выведение из строя инфраструктуры жизнеобеспечения, уничтожение командного состава…

– Достаточно, – перебил его Тяжин, – Ну а ты сам, как считаешь.

– А что мне считать? – удивился Аверьянов, – Я читать умею, – он кивнул в сторону кармана, где у Китяжа лежало удостоверение.

– А почему американских, – побулькал разбитыми губами Тёма.

– А каких ещё? – удивился Алексей, – Китайских что ли???

– Именно, старлей, – закивал Китяж, – Именно китайских… Ты скажи, а как налажена связь с северными районами?

– С Севером у нас отношений нет… Нет связи – нет и отношений. Говорят есть переход под Невой. Толи по синей, толи по красной ветке. Не знаю точно…

Тяжин подумал ровно две секунды, а потом посмотрел на разведку.

– Высказываемся, братцы???

Он опять решил послушать свою команду, прежде чем принять решение. Но команда, от новых известий скисла и ничего дельного предлагать не хотела. Гермо-гейт был уже открыт, а полицейский, пленённый за ним, освобождён.

Тяжин оглядел понурых разведчиков.

– Не вешать нос, диверсанты американские, – усмехнувшись, подбодрил их Китяж и повернулся к Аверьянову, – Слышь, старлей. Ты сможешь нас протащить до «Елизаровской»?

– Как?

– Как дурак! – передразнил его Китяж, – Мы залезем под брезент. В первый вагон. Ты нам, главное, обеспечь, «таможню». Чтобы нас не досматривали. Понял?

– Попробовать, конечно, можно… – Алексей наморщил лоб.

– Не надо пробовать, надо делать, сынок, – хлопнул его по плечу Китяж, – И смотри. Если ты нас сольёшь, я по любому, приду… С Доном. И он отрежет тебе болтуны. А кому ты нужен будешь, без болтунов-то?

– Всё сделаю, товарищ майор, – поспешил заверить его старлей, – Всё будет – в лучшем виде.

– Тогда, по вагонам. Дон, Архангел. Все лезем в один вагон. Вы в его конец. Мы с Никотином – в начало. Нам ещё посовещаться надо.

* * *

Разложившись под брезентом, Китяж с Никотином уткнулись в электронную планшетку.

– Смотри, – Кирилл улегся по удобнее, – Вот «Елизаровская». Выходим на поверхность здесь. По проспекту Елизарова до Обуховской обороны… Тут метров четыреста, не больше… Думаю, выйдем без проблем… Выход тут на юго-восток, так что завала быть не должно. Дальше, по «оборонке» в центр. Около двух километров. Дальше, через «Финляндский мост»…

– А если нет его?

– Кого??? – не понял Китяж.

– Моста.

– Я тоже об этом подумал. Скорее всего, так оно и есть… – Кирилл чуть уменьшил масштаб карты, – Вспомни Колпино. Ижора там «встала». Будем надеяться, что и Нева, тоже «встала». Дальше, дойдём до Дальневосточного проспекта. Там должен быть вход в центральный городской коллектор.

– В смысле, «Должен быть»?

– В смысле, он там проходит. Огромная труба, диаметром восемь – десять метров. Поглубже, чем само метро – девяносто метров под землю. Там мы идём до «площади Ленина», будь он неладен. Там выскочить сможем на Большом Сампсониевском… и там мы должны залезть на красную ветку.

– Тихо, подъезжаем, – остановил его Никотин, заслышав шум станции, и разведчики замерли.

Локомотив выкатился на шумную станцию «Обухово». Судя по гомону, который стоял на платформе, народу было очень много. Разведчики затихли, как по команде. Светиться им не очень хотелось…

* * *

Тяжин изучал краткие личные дела людей Терешкова. Шесть больших листов. Шесть человек. Первого, работавшего на одном из самых сложных участков, на «Садовой – Сенной – Спасской», он знал очень хорошо. Андрей Анатолиев – он же – Фашист. В нём Китяж был уверен, как в себе. Именно он не раз снаряжал Китяжа на самые авантюрные и рискованные операции, а в паре даже поучаствовал.

Кирилл отложил лист с фотографией довольной рожей Фашиста в сторону. На следующей фотографии был интеллигентного вида парень, в очках. Ровесник Китяжа. Горожанин Евгений. «Интересная фамилия» – усмехнулся Тяжин, – «Ладно. Как сказал Лев Кассиль, не фамилия красит человека, а человек – фамилию. Что же ты умеешь, дружище? Спокоен, уравновешен. Проходил службу в Радиоразведке. Радист высшего класса. Обладает незаурядными аналитическими способностями. Аналитик – это хорошо. Работает на „Достоевской – Владимирской“. Запоминай, Кирилл. Если эти бумаги попадут в определённые руки – хана парням».

Он отложил лист бумаги с Горожаниным и взял следующий. «Франос Виктор. По национальности – Грек. Уроженец города Одесса. Что ж вас, одесситов, так в Питер тянет? Эксперт – профессионал в области боевых искусств. Проходил службу в пограничных войсках КГБ СССР. Там же и был перевербован специалистами ГРУ. Извечное противостояние ГРУ и КГБ. Паны дерутся, а у хлопцев чубы трещат. Душа компании. Особая примета: на мочке уха родинка, напоминающая серёжку.

Кто следующий? Пустынов Дмитрий. Улыбается… Разведчик с него, как с моей пипки – дудка. Проходил службу простым водителем у начальника ГРУ ЛенВО. Отличный технарь. Радиолюбитель. Не густо… Дальше»…

Но от изучения возможных союзников его отвлек шорох брезента. Кто-то явно пытался под него заглянуть. И вскоре, ему это удалось. Сначала пролезла рука. Никотин поудобнее приложился к ВАЛу, но Китяж остановил его. Рука была детская. За рукой показалась чумазая мордашка мальчишки лет пятнадцати. Причёска – шапочка, делала его похожим на девочку.

Увидев дух огромных дядек под брезентом, мальчишка попытался выскользнуть назад, но Китяж схватил его за руку и затянул под брезент. Голубые глаза юного озорника округлились, но кричать он не стал. Кирилл приложил палец к его губам.

– Тихо, парень… – прошептал он, – Не подставь нас. Договорились?

Мальчишка медленно кивнул и захлопал глазами. И было в этих глаза что-то, что Китяжа насторожило…

– А теперь, вылезай, – Кирилл медленно отпустил руку паренька и тот моментом, извернувшись как змея, выскочил из под брезента…

* * *

«Осталось двое: Козыревский и Павлов, – локомотив уже тронулся и, не спеша, почти как пешеход, отправился на станцию „Пролетарская“, – Начнём с Козыревского. Итак. Михаил Козыревский. Уроженец Ленинграда. Служил… ГДЕ??? – Тяжин не поверил своим глазам, – В Павловске??? Точно! Школа радистов-разведчиков. Легко входит в доверие. Коммуникабелен. Морально устойчив… Особых примет не имеет… Ладно. Теперь последний. Павлов Виталий… в семье военнослужащего… активист… завербован по личной просьбе ещё в ВКА им. Можайского. Значит, сам завербовался… – Кирилл не очень любил таких активистов. Сегодня они вербуются к одним, а завтра – к другим, – … Ну, ну…»

– Подъезжаем, Саныч, – снова отвлёк его от размышлений Никотин, и Кирилл устроился поудобнее, чтобы особо не шуметь.

«Пролетарская» казалась не такой шумной, как «Обухово». И, хотя Кирилл чувствовал, что народу на ней очень много, в вестибюле было подозрительно тихо.

Стояли на «Пролетарской» не более пяти минут. Быстро отцепили вагон и, тут же, поехали дальше. Как только стук колёс стал гулким, Китяж обратился к Никотину.

– Ничего странного не заметил?

– Заметил. Тихо как-то было. Гнетущее такое состояние…

– Вот! И я про то же, – не дал договорить Китяж, – Надо бы вылезти и осмотреться. Не посадил ли Поспелов своих людей. Или, что хуже, своих… – но договорить он не успел. Время начало сжиматься.

Прямо перед его носом, дырявя брезент, просвистела пуля. Впившись в ящик она обдала лицо Китяжа снопом щепок. Выстрела он не слышал, но понять где стоит стрелок, успел. Время превратилось в гипсовый раствор, который поместили в автоклав. Оно практически остановилось. ВРЕМЯ, но не Китяж. Если бы его сейчас было видно, то никто не смог бы объяснить, как ему удалось так быстро сместиться в щель между ящиками. И не просто сместиться, а ещё и лечь на спину! И АПС достать!!!

А тем временем, стрелявший не терял времени и сделал ещё два выстрела. Как раз в то место, где полсекунды назад лежал Китяж. И Кирилл выстрелил в ответ. Один раз. НО ТОЧНО. Тяжин услышал, детское «ОЙ!» и шлепок упавшего на ящики тела.

– Времени нет! Никотин, Вылезаем! Здесь Китяж! Дон, Архангел, как слышите, – он уже вылезал из под брезента, – Наша остановка, братцы. Выходим прямо сейчас!

– Ш-ш. Здесь Архангел. Понял тебя, Китяж.

Вынырнув наружу, на «свежий воздух», Кирилл, первым делом, подскочил лежащему телу и увидев его… Если бы можно было написать те слова, которые произнёс Кирилл когда увидал тело, бумага бы покраснела. Перед ним лежал тот самый пацан, который заглядывал к ним под брезент на «Обухово». И пацан ещё дышал. А рядом с ним лежал старенький ПМ с глушителем.

– Никотин! Прихвати бумаги на людей и сходим. Малого с собой! Надо выяснить, кто его надоумил. Тёма, Андрюха! Возьмите мальца и дуйте на крайнюю платформу. Сходим с неё! Выполнять!!! Скоро «Ломоносовская»!!! БЕГОМ!!!

* * *

– Пошли! – скомандовал Кирилл и спрыгнул с последнего вагона. Дальше: Тёма и Дон. Никотин, с парнем на руках. Тяжин сразу приложился к прицелу. До ближайшего пешеходного тоннеля было метров пятьдесят, и идти нужно было назад, к «Пролетарской», – Дон, замыкающий. Бегом!!!

Нырнув в тоннель и спустившись по его ступеням, они оказались во вспомогательном, или как его ещё называют, техническом тоннеле.

– Архангел, Никотин, в охранение. Дон, помоги парнишке, – Тяжин явно нервничал, – Кто же тебя надоумил, малыш?

– Есть! – Никотин повернулся к Тёме, – Ты кроешь юг, – он указал в сторону «Пролетарской», – и наш выход, – и на тоннель из которого они пришли, – Я крою север и противоположный ход.

– Добро, – кивнул Тёма.

– Китяж, – голос Дона был не просто взволнован, а даже немного напуган, – Это не парень. Это – девчонка.

– КТООО???? – Тяжин изменился в лице и подскочил к Дону. Перед ним. С кровоточащей огнестрельной раной в животе, лежала совсем юная девочка. Китяж сразу понял почему он принял её за парня. У неё совсем не было груди… Нет. Она конечно была, но настолько маленькая, что ей можно было пренебречь, – Приведи её в чувства! Вколи ей морфин!

– Не ори! – отудил его пыл Дон, – Уже вколол. Сейчас она придёт в себя. Но ей немного осталось. Вон, – он указал на рану в животе, – все кишки разворочены. Так, ТИШЕ! Она в себя приходит. Дайте свет!

Действительно, девочка чуть приоткрыла глаза и тихо застонала. Кирилл присел перед ней.

– Малыш, – он приподнял её голову, – Ну зачем тебе это надо было?

Девчонка презрительно усмехнулась и сделала то, чего не ожидал никто – плюнула Китяжу в лицо.

И Кирилл понял всё.

– Ты – ведьма?

– Я – богиня, – прошептала девчонка.

– Нет, – усмехнулся Китяж, – Ты – дурочка, маленькая.

– Уверен? – она резко схватила его за нижнюю губу. Это был серьёзный болевой приём. Грамотно схватив человека за нижнюю губу, с ним можно делать всё, что угодно. Но сил у маленькой Ведьмы уже совсем не было.

– Уверен, – Кивнул Китяж и спокойно, без усилий убрал её руку, – Ты расскажи мне, сколько вас таких?

– Нет, Тяжин, – Ведьма закатила глаза, – Ты солдат… Я тоже…

– Слыхал? – удивился Дон, – Она тебя по фамилии знает…

– Я всех вас знаю… – выдохнула Ведьма, – И по фамилиям… И по именам… и по званиям… Ты – Новиков Андрей… он же – Дон… Говорят, не плохой доктор… Никотин – снайпер… а Архангел… он – техник… компьютерщик… Всё мальчики… Мне совсем немного осталось… а вам… вам – чуть подольше… Оставьте меня… и идите… Пистолет мой мне только оставьте… не хочу так умирать…

– Добро, – кивнул Китяж и достав из кармана старенький ПМ вытащил из него обойму, – Одного патрона тебе хватит?

– Не промахнусь… валите… я хочу остаться одна…

– Пойдёмте, парни, – махнул рукой Китяж, – Никотин, в голову. Я замыкающий. Попрыгали, бойцы…

И бойцы, попрыгав, потрусили в сторону «Ломоносовской». А маленькая Ведьма, подождав, пока слабое, аварийное освещение скроет разведчиков, зажала кровоточащую рану рукой и, встав, поковыляла в сторону пешеходки, из которой её принёс Никотин. Подойдя к арке она открыла маленький, ржаво-серый ящик и вытащила оттуда подобие телефонной трубки. Взяв крокодильчики проводов, она замкнула контакты в ящичке.

– Это Гелла… Я ранена… Нет, на меня не рассчитывай… Я – минус… По тех. тоннелю… на «Ломоносовскую»… все четверо… прости Ведьмак… – и, отключив крокодильчики и спрятав телефон в ящик, Ведьма Гелла приложила глушитель к виску и нажала на курок.

* * *

– Бегом, парни. Сколько до «Ломоносовской»?

– Ещё метров четыреста, – Никотин, шедший в голове колонны, сверился со своей планшеткой.

– Тогда – шагом! – моментально отреагировал Тяжин. И едва группа перешла на шаг, он отдал ещё один приказ, – Стой! Можно курить.

Немного отдышавшись и затянувшись дешёвым солдатским куревом, разведчики встали на совещание.

– По «техничке» дальше идти нельзя, – начал Кирилл, – Если нас на «Ломоносовской» встречали, но не встретили, значит? – он окинул парней взглядом, – Значит, выставят засаду. И не где-нибудь. А в основном тоннеле. А ещё, на всякий случай, и в техническом.

– Не факт, Саныч, – пожал плечами Никотин, – они тоже не «резиновые». Откуда столько народу наберут?

– А ты сходи, – усмехнувшись, Дон кивнул в сторону «Ломоносовской», – проверь.

– Я-то проверю, – не меняясь в лице, ответил на привычный уже выпад доктора, ответил снайпер, – И не раз проверю. Если Китяж прикажет.

– Проверит Архангел.

– Есть, – оживился Тёма и, затушив о подошву бычок, положил его на какие-то кабеля, висящие вдоль стены, – Разреши выполнять, Саныч?

– Слушай внимательно, – Кирилл проверил ремни и крепежи Тёмы, – В открытое столкновение не вступай. Только разведка. Выдать себя – поставить выполнение задания командования под удар. Подошёл, посмотрел, пришёл.

– Да что я, маленький что ли? – усмехнулся Архангел.

– Не перебивай! Ждём тебя ровно двадцать минут. Потом уходим по второму основному тоннелю. Там составы стоят и засаду они там точно выставить не смогут. Готов?

– Готов, – только сейчас Тёма осознал серьёзность своего задания. Он и раньше выполнял поручения Китяжа в одиночку, но… в тоннеле, в одиночку было как-то жутковато.

– Тогда, с Богом, Тёма, – Кирилл перекрестил Архангела, – Давай брат. Возвращайся.

– Я мигом, – усмехнулся Артём и растворился в полумраке узкого тех. тоннеля.

Вернулся он действительно быстро. Парни даже не успели обсудить первую, встреченную ими ведьму, как запыхавшийся Тёма был тут как тут.

– Вперёд нельзя, там человек двадцать.

– Кто?

– Хрен их поймёшь. Кто в чём, – тяжело дыша, Тёма взял свой бычок и жадно затянулся, – Все в «гражданке».

– Оружие?

– У всех. В основном «Калаши», но я видел парочку даже с двустволками.

– Ясно, – кивнул Никотин, – Суда они поставили резервистов. Чисто для подстраховки. Значит сил у них не так и много. Что думаешь, майор.

И команда уставилась на своего командира. А командир не обращал на них внимания. Он смотрел то планшетку, то на надпись у бетонной лестницы, которая вела ко второму основному тоннелю…

* * *

Гробовая тишина, стоящая на «Ломоносовской» звенящим ужасом проникала в головы тихо ползущих под нескончаемым железнодорожным составом. То, что их ждали, было ясно по двум минам, которые снял Никотин напротив первой двери вестибюля. Теперь, главное было не шуметь. И парни это понимали. Стоило только себя обнаружить, и можно было ставить крест на всей операции. Равно как и на самой группе Тяжина. На группе «КАНД».

Им нужно было проползти тридцать две двери вестибюля. Тридцать две открытые двери, возле каждой из которых стоял автоматчик. Конечно, те, кто там стояли не были военными или полицейскими. Они не имели никакой подготовки. Кто их туда поставил? Судя по Ведьме, которую Кирилл подстрелил на перегоне, руководил здесь всем Поспелов. «Ведьмак».

На выходе со станции Никотин снял ещё две мины, а ещё метров через сто, парни снова нырнули в тех. тоннель.

А через сорок минут, таким же «Макаром» они прошли «Елизаровскую» и снова нырнули в лабиринты технических тоннелей…

Если бы у них не было подробной план-схемы всех хитросплетений этого городского кишечника, они бы сгинули в нём, как десятки искателей приключений потерялись в этих лабиринтах ещё до войны.

Узкие коридоры перерастали в широкие улицы и снова превращались в узкие. Они петляли, закручивались, поднимались и опускались. Было видно, что по некоторым коридорам ходили регулярно, а по некоторым намного реже, а некоторые ответвления из коридоров вообще были заварены арматурной решёткой, за которой виднелись моргающие, красные огоньки видеокамер.

Поблуждав по коридорам ещё минут сорок, и подымаясь по лестницам всё выше и выше, они вышли к вент-камере. А затем и наверх… на завод турбинных лопаток…