Текст книги "В лабиринте "Ведьм""

Автор книги: Александр Горобец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 36 страниц)

Глава 6

Поднявшись по бетонному колодцу, Китяж отодвинул плечами чугунный люк и вся весёлая команда оказалась в бомбоубежище. Оно было очень похоже на то, что было в Колпино. Вот только убежище Ижорского завода было тёплое, обжитое. Здесь теплотой не пахло. Зато пахло пылью и крысами.

Комната была большой. Как столовая на Ижорском. Четыре фонарика выхватывали осыпавшиеся колонны, пыль, и мусор. Ещё, лучи выхватили покрытую толстым слоем ржавчины, железную дверь и выцветший план убежища.

– Тёма, глянь, – скомандовал Кирилл, – А мы с дверью разберёмся.

– Добро, – Кивнул Артём и подошёл к плану.

Погрохотав затвором двери с минуту, Тяжин сообразил, что открыть эту железяку будет не так-то просто.

– Ну, что там у тебя?

– А О Зэ Тэ «Си-ло-вы-е ма-ши-ны», – раздалось из глубины зала, а потом появился и сам Тёма, – Завод турбинных лопаток, Саныч!

– То, что ЗТЛ – хорошо, – кивнул Китяж, – А вот то, что АОЗТ – не очень.

– А что такое АОЗТ, Кирилл?

– Акционерное Общество Закрытого Типа, – ответил Китяж и присев, опёрся спиной на стену и закурил, – То же, что ЗАО. Форма организации предприятия.

– А что в этом плохого? – непонял Архангел?

– То, что эту форму упразднили, когда ты ещё страдал детскими болезнями и лежал пересыпанный тальком, – Кирилл задумался, – Хотя, нет. Ты уже в школу пошёл. Году, где то в девяносто седьмом.

– И?

– И то, что сюда, – Тяжин глянул на толстый слой ржавчины на двери, – лет пятнадцать никто не заглядывал. И дверь эту не открывал.

– Дай, попробую, – Никотин взялся за вентиль и тот, без проблем поддался… только на пол-оборота. А потом вдруг, будто упёрся во что-то. И это что-то даже лязгнуло.

– Да, бесполезно, капитан, – усмехнулся Тяжин.

– Такое впечатление, что с той стороны весит замок, – досадно произнёс Никотин и посветил фонариком на потолок, – может через вентиляцию?

– Вряд ли. Это тебе не Колпино. Тут завалы по круче. Надо искать другой выход, – Китяж докурил и, встав, мотнул головой в сторону двери, – Или открывать этот.

– Давайте «Вампиром» вскроем, – предложил Дон.

– У нас его три флакона на четверых осталось, – покачал головой Тёма, – Не пойдёт. Он нам ещё понадобится, задницей чую.

– Головой чуять надо, – перебил его Китяж, – Задница тебе нужна для того, чтобы сидеть и уколы получать. Значит так. Осмотреть каждый угол. Каждую щель этой комнатушки. Выполнять!

А через десять минут рядом со старой железной дверью лежала куча всяческого барахла: полупустой, большой бумажный мешок с надписью NH4NO3, старый алюминиевый военный термос, десяток банок из-под краски, полканистры солярки, старый драчевый напильник и куча всякого тряпья.

– Вот это пруха! – воскликнул Китяж, оглядев ничем не примечательный мусор, – Мы сейчас эту дверцу, как картонку вскроем. Тёма! Напильник в зубы. Мне надо много алюминиевой пудры! ОЧЕНЬ МНОГО. Дон, Никотин. Потрошите банки. Краску долой. А я займусь селитрой.

* * *

– Перекур! – скомандовал Китяж, – Дон, сообрази ужин. Ну МОЗГИ ЕСТЬ??? – Кирилл выдернул изо рта у Никотина и Тёмы сигареты, – Хотите взлететь на воздух раньше положенного???

– Сам сказал – перекур.

– Вот и идите курить в другой угол! Дон, жрать готовить тоже там будешь! – Кирилл смешивал алюминиевую стружку с селитрой. Стружки Тёма наточил много. За шесть часов работы, от алюминиевой фляги осталось маленький огрызок. Зато пудры было – будь здоров. И сейчас Кирилл делал из всего этого очень хорошую и мощную взрывчатку. Смешав ингредиенты, он начал засыпать полученную смесь в жестяные банки. Всего удалось забить четыре банки, – Должно хватить…

– Китяж! – раздался из дальнего угла комнаты голос Дона, – Ужинать!

На ужин были быстроразогреваемые пакеты и чай, который Дон заботливо накипятил на таблетке сухого спирта.

– Дал бы солярки немного, – сокрушался Дон, – я бы такой ужин заделал бы.

– Никак нельзя, – Китяж с довольной рожей уплетал «быстрый паёк», – Соляра с селитрой – сильнее гексогена. Сейчас мы её распечатаем.

Поужинав, Кирилл распорядился всем спуститься в катакомбы метро, а сам, сделав фитиль, приладил банки на проволоку к двери. Прямо на вентиль он поставил канистру с разведённой до состояния киселя селитрой, поджёг фитиль и тоже прыгнул в бетонный колодец, прикрыв за собой чугунный люк. Спустившись по вмурованным в стенку люка скобам, они сели и стали ждать. Но большого «Бума» не было. Они подождали ещё немного… А затем, ещё немного… Но «Бума» всё не было и не было.

– Пойду, гляну, – Никотин взялся за ступеньку, – может, фитиль потух.

– Не сметь, – попытался остановить его Китяж, но снайпер уже исчез в бетонной трубе. Когда он уже был готов отодвинуть люк и высунуть голову, землю, колодец, крепежи в нём, в общем, всё вокруг тряхнуло так, что Никотин свалился на своих товарищей. А сами товарищи грохнулись на бетонный пол. А потом пришёл он. Тот самый, долгожданный «БУМ»!!!

* * *

– Средства индивидуальной защиты надеть!

* * *

– Капитан, заминируй люк.

– Не могу, Саныч, – команда снова сидела наверху. Железная дверь отсутствовала. Она вылетела куда-то в длинный коридор, – Мне пальцы этой железякой отшибло.

– Плохо, – расстроился Китяж, – Ладно. Я сам, – заминировав люк Тяжин махнул в сторону двери, – Никотин замыкает. Попрыгали, парни. И помните. То, что вы сейчас увидите, никто из вас ещё не видел.

Фонарь бил своим лучом сквозь пыль, висевшую в воздухе после взрыва, как маяк в тумане. Через тридцать шагов Кирилл увидел то, что осталось от двери. Вентиль, который должен был быть посередине больше походил на бараний рог, а сама дверь напоминала большой тазик. С противоположной стороны двери тоже должен был быть вентиль, но его оторвало. Тяжин нашёл его дальше, пройдя ещё шагов двадцать. У лестницы наверх.

За лестницей была такая же ржавая дверь. Правда, была она полуоткрытой, и из-за неё тянуло холодом. Выход был уже близко.

– Собрались, парни, – голос Китяжа в противогазе ППМ-88 прозвучал довольно гулко, однако специальная переговорная мембрана донесла его слова до бойцов без искажений. Только с небольшим эхом, – Сейчас мы немного поплутаем и выберемся на свежий воздух.

Открыв дверь, Кирилл сразу наткнулся на лёгкий завал, из которого торчала черная, обгорелая рука припорошенная снегом.

– Внимание, парни, – Тяжин аккуратно пролез в щель между стеной и завалом. В разломе потолка виднелось ночное небо, с тяжёлыми низкими тучами. Пролом был настолько мал, что ни Китяж, ни кто-либо другой из его команды, не мог пролезть через него в город. Надо было искать другой проход.

– Слышь, майор, – послышался голос Дона, – А может, рванём?

– Чтобы нас здесь и присыпало? Нет, парни, – покачал головой Кирилл, – Идём дальше.

И они пошли. До следующего завала. Здесь пролезть удалось бы, разве что, крысе. Щель была настолько узкой. Зато сквозь неё просматривался довольно широкий разлом. Через него можно было вылезти наверх.

– Разгребаем, – прикинув все «за» и «против» решил Китяж, – Встали в цепочку и разгребаем. Полчаса работы, и мы наверху.

По факту, оказалось меньше. Через пятнадцать минут часы Китяжа снова пищали. Он уже отвык от этого звука. Сквозь резину ОЗК он зажал две кнопки и включил на часах бесшумный режим. Но на поясе у него щёлкал портативный армейский счетчик «Гейгера». Эта штука была хоть и громоздкой, но и более надёжной в подобных условиях.

Наконец, парни увидели это…

Перед ними стояли руины главного корпуса ЗТЛ. То, что он был построен цельным железобетонным скелетом с огромными окнами, от части его спасло. Взрывная волна пролетела сквозь него, сбрив только четыре верхних этажа восмиэтажной конструкции.

– Может, заночуем здесь, Саныч? – предложил Тёма.

– Нет, – отрезал Китяж, – Устали все. По этому, нам надо найти такое место, где мы сможем выспаться все вместе. Не опасаясь, что нас кто-нибудь прирежет или сожрёт.

– Да кто нас сожрёт, то? Кому ты нужен, жабий глаз? – усмехнулся Дон.

– Не скажите, – Никотин уже приложился к ночному прицелу, – Движение на северо-западе. Два человека. Вооружение: ружья.

– Отлично. Фонари погасите! – скомандовал Китяж, – Огласка нам сейчас не нужна. Уходим в здание, а там посмотрим. Выполнять.

Заскочив в здание и пролетев по лестнице два этажа, группа разложилась.

– Ровненько идут, – Никотин улегся на краю бетонной плиты и рассматривал две фигуры в оптику, – Ищут что-то.

– Известно что, – горько сказал Дон, – Пожрать ищут.

– А это значит, что в городе есть выжившие, – Кирилл подполз к Никотину и тоже приложился к оптике, – Смотри… в противогазах. Хоть как-то берегутся… Ружьишки скорее всего из какого-то охотничьего магазина. Шмот тоже… Камуфляж явно не армейский… Да и сами они не особо на военных похожи… Сюда идут… – Тяжин отполз от края бетонной плиты, – Так парни. Берём их. Без шума и жертв. Не забывайте. Они – простые гражданские. Они пережили такое, что вам и не снилось. Будьте с ними повежливее и поосторожнее. Не хватало ещё нам конфликта с мирным населением. Работаем парни…

* * *

– ФАМИЛИЯ!!! ЗВАНИЕ!!! ГОВОРИ, БОЕЦ!!!! – двое пленённых сидели спиной друг к другу и, не понимая, хлопали глазами, на кричащего на них здоровенного дядьку в химзащите и противогазе, – ОТВЕЧАЙ!!! БЫСТРЕЕ!!! РАССТРЕЛЯЮ, К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ!!!!

– Я… мы… да мы… это… – попытался сказать один из пленных.

– Расстреляй его, Никотин, – Китяж разжёг костер из собранного в округе мусора, – может тогда он говорить будет чётче.

– Не надо меня расстреливать, – совершенно мямливший до этого момента пленный, – я всё скажу, а он, – парень кивнул в сторону своего товарища, – он вообще говорить не может. Онемел он. У него вся семья погибла на его глазах. Дом, в подвале которого они прятались, рассыпался, когда он вылез за едой…

Повисла тяжёлая пауза. Каждый вдруг вспомнил о своей семье. Кто-то о родителях, кто-то о жёнах и детях. Первым вышел из ступора Китяж

– Отставить расстрел, Никотин. Жрать хотите? – парни кивнули головой, – Тогда, идём к вам.

– К нам далеко, – поник говорливый, – и опасно.

– Ну, опасностью нас не напугать, – ухмыльнулся Тёма, – а на счёт «далеко», так… не дальше Марса…

– В лавре…

– Здесь километра три, не более, – Кирилл посмотрел на карту, – Дойдём меньше чем за час.

– Это раньше за час, – перебил его говорливый, – сейчас, дай бог, за три дойдём. Если дойдём…

– А что так???

– Банды…

– Кто??? – еле сдерживая хохот, переспросил Никотин.

– Вам смешно, – исподлобья посмотрел на него говорливый, – А нам не до смеха. Каждый день теряем по одному, а то и по два сталкера. Единственный, кто выручает, это Витя.

– Что за Витя? – нахмурился Китяж.

– Он из под земли приходит. Медикаменты нам приносит. Расходники. Бинты там и прочие вещи. Ну, а мы ему тоже помогаем… чем можем… У него автомат. Вот он нас и спасает.

– Франгос, – глянул на Никотина Китяж, – Скажи мне, дружище. А как часто Витя к вам приходит?

– Раз в два дня. Сегодня ночью как раз должен придти, если не случится ничего.

– Тогда, давайте выдвигаться, – Кирилл протянул руку говорливому пленному, – Майор Тяжин. Можно просто – Кирилл.

– Саня, – пленный пожал протянутую руку, – А это Дима. Дима – «Тихий».

– Давай Саня. Расскажи, как быстрее и безопаснее пройти к Лавре?

– Быстрее и безопаснее это разные вещи, – усмехнулся Саня, – Быстрее всего – напрямую. Через площадь, по «Второму лучу». Дальше, – пленный вёл пальцем по карте, – по Качалова, к мельнице. Но, на мельнице нас ждёт засада. Весь мельничный комбинат в руках Бобра и его людей. Именно они на нас нападают.

– Пойдём вдоль берега, – твёрдо сказал Кирилл, – по набережной.

– Нельзя, – с ужасом в голосе прошептал Саня, а Тихий вжался в угол комнаты и затрясся от страха.

– Что там?

– Там – собаки. Хуже людей. С людьми договориться можно, а с этими…

– Ты что, – попытался подбодрить его Никотин, – Собачек испугался???

– Их тысячи… Они нас сожрут, и не побрезгуют… Они…

– Да, что ты заладил. ОНИ, ОНИ!!! – остановил панику Китяж, – Они такие же как и мы! И Умирают так же как и мы. Дашь слабину – разорвут, к Едрене Фене!

– Но их очень много, и…

– Идем вдоль русла Невы! – отрезал Кирилл, – Я сказал.

* * *

Они уже прошли по второму Лучу и подходили по Книпович к Хрустальной, когда где-то, в районе «Елизаровской» раздался протяжный вой, а когда команда выкатилась на проспект Обуховской Обороны, Никотин в прицел разглядел огромную свору.

– Давайте их подкормим, – Никотин прицелился и выпустил пулю в мохнатую кучу. Визг, раздавшийся из своры, было слышно даже на правом берегу. Почуяв кровь, недавние собратья по несчастью тут же превратились в хищников и добычу. Раненную псину начали рвать её же сородичи, – Валим, братцы!!!

– Только, не бежать. Идём быстро, но не бежим, – Кирилл развернулся к своре лицом и поднял ВАЛ, – Мы с Никотином замыкаем. Тёма, Дон. Вы в голове. Саня, Дима вы посредине. И чтобы не случилось, не останавливаться. Выполнять!

А свора, разделавшись со своим собратом, ломанулась в сторону группы Китяжа. Расстояние между ними сократилось до трехсот метров, когда Кирилл сделал первый выстрел. Никотин сделал уже три. А когда группа оказалась под Финляндским железнодорожным мостом, Никотин уже кричал:

– Перезаряжаюсь!!!

– Крою!!! – ответил Китяж. Он остановился и начал стрелять уже не прицельно, ибо пули летели в цель даже без этого дурного занятия. Один выстрел – две, а то и три псины, – ПЕРЕЗАРЯДКА!!!

– Крою! – крикнул Никотин.

– НЕТ!!! Отходи! Прикрой ребят!!!

Собаки остановились в десяти метрах и тихонько начали поскуливать.

– Отходи, Никотин, – Кирилл тихонько хлопнул снайпера по плечу, – Я приду через полчаса. Это приказ, капитан!!! ОТХОДИ!

Никотин медленно сделал шаг назад. Свора ощетинилась и зарычала.

– Тихо! – рявкнул на них Тяжин и в его голосе было столько звериной силы, что некоторые представители своры присели, а парочка даже брызнула себе на лапы, – Отходи Никотин. Парней догоняй. Выполнять, капитан. Выполнять! Они же нас сейчас зажмут!

Никотин глянул на Тяжина. Тяжин был суров, как никогда. Он опустил ВАЛ и свирепо смотрел на свору, которая уже почти обступила разведчиков.

И Никотин медленно, прижимаясь спиной к опоре моста, пошёл в сторону Александро-Невской лавры, в сторону гостиницы Москва. В сторону, где сейчас было, не только безопасно, но и тепло и сытно. Туда, куда уходила вся группа.

Он шёл по узкому коридору. С одной стороны стена, с другой свора голодных, одичавших псов. Он понимал, что за его спиной, псы закрывают Китяжу последний путь к отступлению. Но, в первый раз в жизни, капитану Никитину было страшно. Не просто страшно, а СТРАШНО до глубины души. До последней поджилочки. До последнего нерва… Душа Никотина была не то что в пятках. Она была в стельках его спецназовских ботинок. Он никогда не боялся собак, НО… То, что он видел сейчас. Такого количества собак он не видел. Здесь были псы всех мастей и размеров. И огромные московские сторожевые и маленькие Йорк Ширские терьеры и таксы и бульдоги.

Никотин вышел из кольца и немного ускорил шаг. Нужно было догонять Дона и Архангела. Приказ есть приказ…

* * *

Кирилл прижался спиной к бетонной опоре железнодорожного моста. «Что бы ни происходило, а спина должна быть прикрыта. А Никотин молодец. Не очконул. Я бы очконул, а этот – нет… Молодец парень. Если что – он справится…» Тяжин вынул нож и переложил его в левую руку. Медленно сняв вещмешок Китяж вытряхнул его содержимое на растрескавшийся асфальт и обмотал его вокруг правой руки.

А псы скалились, но подойти не решались. Они стояли полукругом и до ближайшего было метров десять. И свора, тысячами бешенных, голодных глаз смотрела на Китяжа. А Китяж на них. Казалось, что он заглянул в каждую пару этих стеклянных, чёрных бусинок, но ни в одном из них он не увидел этого огонька. Огонька, который горит в глазах лидера. Вожака. Хозяина.

И он появился. Свора расступалась перед ним, как море перед Моисеем. Огромный, чёрный «Кани Корса». Килограмм под восемьдесят… Очень здоровая псина.

Когда Кирилл был ещё курсантом, его обучали тактике боя с собакой. Во время последнего боя, он сцепился с огромной, южно-русской овчаркой. На каждую собаку в части был заведён паспорт. В этом паспорте были указаны параметры. Возраст, результаты, выносливость, чутьё, злость. В графе злость у этого пса, по кличке Тор, стоял прочерк. Злость у него была отменная. Злее собаки не было. В природе… Теперь оказалось, что есть.

Огромный Корса тоже оценивал Китяжа. За последние десять дней ему не раз приходилось рвать бывших хозяев жизни. Кто-то покорно подставлял горло. А кто-то сопротивлялся, не хуже самого свирепого пса. Пять дней назад они со сворой нарвались на бывший военный патруль. Два солдатика и офицер. Корса даже думал, что это будет его последний бой. Но из кожаной кобуры офицера не пахло железом и ружейным маслом. Пахло бутербродами… Солдатики скисли сразу, а вот офицер держался долго. Штыком подранил переднюю лапу, когда Кони прыгнул ему в горло… Ну, ничего, зажило, как на собаке.

А этот… он какой-то неправильный. Зачем намотал на правую руку тряпку??? Зачем нож держит в левой руке??? И нож у него не простой. Вроде чёрный, а лезвие блестит, аж слепит в темноте. Ну, ничего. Братья поддержат, если что…

А Кирилл смотрел на пса. В глаза ему смотрел. В душу заглянуть пытался. Если есть у этого зверя душа. Тяжин знал, что пёс выдаст момент прыжка. Сожмётся, сгруппируется перед прыжком. Зарычит. Рявкнет. Глаз прищурит.

Не прищурил.

Даже купированным ухом не повёл.

Прыгнул моментально. Даже время, которое обычно сжималось, в этот раз этого сделать не успело. И прыгнул пёс не на обмотанную руку, как рассчитывал Китяж. Прямо в горло прыгнул. Чтобы клыком артерию перебить, а головой позвонки шейные размолотить. И размолотил бы…

Но Кирилл был тоже не промах. Он поддел пса носком ботинка за самое подбрюшье. За самое мягкое место. Удар Китяжа был настолько силён, что Корса взмыл в воздух, где его и настиг удар огромного десантного ножа. Он вошёл в тело, как и положено ножу, по самую гарду. А потом, Кирилл рванул нож на себя, разрывая внутренности умирающего пса. На асфальт Корса упал уже мёртвый…

* * *

Как Никотин догнал остатки группы, он не понял. Но сделал он это очень быстро, на улице Качалова. Он шёл не оборачиваясь. Хотел обернуться, но не мог. Как будто огромная стальная рука толкала его в спину. И Никотин бежал. Бежал к своим, гонимый этой неведомой рукой. Из состояния ужаса его вывел выстрел.

Выстрел был не винтовочный. Звонкий и недалёкий. Стреляли из «Калашникова». Одиночным. И стреляли по его группе. Со стороны мельничного комбината. Никотин сразу вышел из ступора.

– Рассредоточиться! Занять оборону! – скомандовал капитан и залёг за ближайший остов обгоревшей, искорёженной легковушки. Дон и Тёма сделали то же самое, а вот аборигены просто попадали на месте, побросав оружие и прикрыв голову рукам.

– Говорит Дёма Бобёр! Хозяин мельницы!!! Положить руки за голову и выйти из-за машины!!! – раздался грозный голос со стороны мельничного комбината.

Дон с Никотином переглянулись.

– Говорит капитан Никитин, военная разведка!!! – крикнул в сторону мельницы Никотин, – Мы просто пройдём мимо, не причинив вам вреда!!!

– Да мне пох, какая ты разведка, дружок!!! – раздался ответ – Вы на моей территории! Заплатите обоймой 5.45.

– У нас нет 5.45. Только СП-6. Девять миллиметров!!! Слыхал про такие???

Голос на секунду задумался, а потом ответил:

– Тогда, пять банок консервов!!! Банка за каждого!!!

– А если не заплатим?!!! Тёма, – снайпер посмотрел на Архангела и увидел как тот уже взял на прицел одно из окон управления мельничного комбината, – Ниже бери. Дистанция около ста метров.

– Понял, – Артём щёлкнул барашком на прицеле.

– А ты не заплати! И увидишь!!! – в довесок к своим словам Бобёр выстрелил по машине, за которой прятался Никотин. Пуля прошила крышу и днище машины, и впилась в асфальт рядом с Никотином.

– Ух ты!!! – Никотин вжал голову в плечи. Дёма стрелял хорошо, – А ты часом не снайпер будешь???

– Я – Дёма! Хозяин мельницы!!!Если ты ещё не понял! – повторил голос с комбината, – И буду им, покуда на этой мельнице сижу, а уж снайпер я или гранатомётчик, дело десятое!!! Плати или умри!!!

– Архангел, не стрелять. Дон. Отойди к набережной, – раздавал последние указания перед боем Никотин, – Только аккуратно. Что бы не видели тебя.

– Понял, тебя, – Новиков вжался в асфальт и пополз к берегу Невы, – А где Китяж?

– Китяж? – переспросил снайпер и на секунду задумавшись, ответил, – Он сейчас подойдёт… Он обещал… – убедившись в том, что доктор благополучно достиг берега, капитан крикнул, – Ладно, Дёма! Высылай своего человека! Заплатим, как надо!!! – и снова повернулся к Артёму, – Тёма. Огонь по первому выстрелу. Дон… – тишина была ему ответом, – Дон…

Но Новикова уже не было. Он подползал к устью Обводного канала.

* * *

По пластунский Дон дополз до того места, где Обводный канал сливался с Невой и, секунду отдышавшись, пополз дальше. Он прополз под остатками моста, когда, наконец, додумался включить рацию.

– Ш-ш. Здесь Китяж, вашу мать!!! Дон! Никотин! Архангел! Отвечайте!!!

– Здесь Дон, – ответил доктор с лёгкой улыбкой, – слышу тебя Китяж.

– Ш-ш. Вы что? Поо…уевали что ли? – голос у Китяжа был и радостный и гневный, одновременно, – Кто разрешил отключаться от связи? Где Никотин?

– Никотин метрах в трехстах от меня. Связаться не могу. Рации не отключали. А вот команды включить их, когда мы выходили, не было.

– Ш-ш. Да, что же вы, как дети малые, – было слышно, как Кирилл досадно сплюнул, – Докладывай обстановку.

– Нарвались на Бобра и его команду. Парни залегли, не доходя Обводного метров двести пятьдесят. Я на Обводном. Пытаюсь обойти.

– Ш-ш. Вижу парней… и тебя вижу…

От услышанного, у Новикова прошёлся холодок по спине.

– А… ты где?

– Ш-ш. В ГНЕЗДЕ, – рявкнул в ответ Китяж, – Внимание Дон. У тебя гости.

– Где??? – а вот теперь Андрей испугался не на шутку.

– Ш-ш. Тебе повторить? Я тебя поведу. Только слушайся меня. Как понял?

– Понял, хорошо, – выдохнул Новиков.

– Ш-ш. Отлично. Ты сейчас лежишь головой на запад. На юго-западе лежит остаток «Мерседеса». До него метров тридцать пять. По моей команде ты, на полусогнутых, пулей мчишь к нему. Как понял?

– Понял тебя, Китяж, – Дон старался настроится и успокоиться, но сердце колотилось так, будто готово было выпрыгнуть из его груди и ускакать туда… назад, в метро… Он закрыл глаза пытаясь вспомнить что-нибудь умиротворяющее.

Он видел Танюшку. Она шла по Покровскому полю… летнему зелёному полю. Рядом с ней бегал мальчуган, которому было, от силы, год отроду. Танюшка… Его милая… Любимая девочка. Он подошёл к ней и, улыбнувшись, попытался её обнять. Но она ускользала из его объятий. Он снова попытался её поймать, но ей опять удалось вывернуться. Она хохотала, а он не понимал, как это ей удаётся…

– Как ты, малыш? – вдруг неожиданно спросил он жену. А она, вдруг изменилась в лице. Со звериным оскалом она подошла к нему и заорала грубым мужским голосом в самое ухо.

– Ш-ш. ПОШЁЛ!!!

Дон понял, что эта команда отдана именно ему. И он «пошёл». И, не просто пошёл. Прыгая, как заяц, он так быстро оказался у обгоревшего «двести двадцать первого», который лежал на боку, что в рации было слышно, как Тяжин присвистнул от удивления.

– Ш-ш. Ого! Ну ты даёшь! Только зад не подымай. А то – прострелят. Молодец Дон. Слушай дальше. К тебе идёт постовой. Обычный караульный. Ты его снимешь.

– Как? – не понял Новиков.

– Ш-ш. Молча, – похоже, кроме Дона, Кирилл был занят ещё чем-то. В рации послышалось клацанье затвора, – Патроны не трать. Снимай ножом. Будешь бить в подбородок… вверх, чтобы он рта раскрыть не успел. До тебя десять шагов.

Дон вжался в днище некогда роскошной машины и достал из-за голенища огромный нож.

– Ш-ш. Пять… четыре… – длинная тень начала медленно расти на белоснежном снегу, – три… два, – Китяж перешёл на шёпот, – ОДИН…

Сквозь противогаз Новиков слышал, как хрустит снег под тяжёлыми ботинками караульного. А сердце предательски колотилось с такой скоростью и так громко, будто било набат в «Царь-колокол».

На удивление, караульный был, без каких либо средств индивидуальной защиты. Нет, на его лице был респиратор. С дыркой, в которую была засунута сигарета. Караульный смотрел куда-то вдаль и совершенно не обращал внимания на Дона, который, буквально сросся с остовом автомобиля.

«Давай», – Новиков говорил про себя шёпотом, – «Давай, дружище»

– Ш-ш. Давай, – вторил ему Китяж, будто читая его мысли, – Вперёд, Дон. Это – приказ!!!

Но Дон уже не слышал его. Он медленно, как ему показалось, отделился от днища «Мерседеса» и на развороте ударил огромным, десантным ножом. Снизу вверх. И этот тесак вошёл ничего не понимающему караульному где-то между подбородком и шеей. Он пришил нижнюю челюсть и язык к нёбу бедолаги. А Дон продолжал движение руки, и нож продолжал пробиваться всё выше и выше. Нёбо, носовые каналы, МОЗГ.

– Ш-ш. На себя его!!!

Новиков понял, что караульный уже не будет сопротивляться. Никогда в жизни. Потому что не было у него этой жизни. Кончилась она. Только тёплая, липкая кровь бежала из закрытых губ. Казалось, разожми он сейчас губы и кровь фонтаном хлынет изо рта. Но покойный лишь немного дёргал руками, а губ не разжимал.

Андрей затащил слегка подрагивающее тело за остов машины и попытался вытащить нож. Но кости хрустели как зубы, которые в последний раз впились в тело жертвы. Тут-то его стошнило. Прямо в противогаз. Одновременно с канонадой выстрелов…

* * *

Поняв, что Новиков, как обычно слинял в самый ответственный момент, Никотин хотел было сплюнуть, но понял, что он в противогазе.

– Архангел, видишь его? – до Артёма было не более пяти метров, поэтому Никотин как то не додумался включать рацию. «Дон включить свою, явно не додумается, а мы с Тёмой и так можем поговорить. Правда… есть ещё Китяж… Точнее – был… Не мог он выжить… Нас спас, спасибо… а мы задачу выполним…»– Никотин судорожно соображал, что делать дальше. Группа разваливается, как мазанка во время всемирного потопа. Китяжа нет. Новиков пропал, гад.

От мрачных мыслей его отвлёк пацан с автоматом. Возрастом он был как Данька, сын Китяжа, а вот автомат в его руках был явно не игрушечный. И держал его парень настолько уверенно, что капитан понял – стрелять малой умеет.

– Ты смотри, – как бы, поддержал его Тёма, – Хитёр Бобёр. Шарит, что мы в малого стрелять не будем.

– Он – дурак, – усмехнулся в ответ Никотин и крикнул пареньку, – Малый, Ты за налогом?!

– Говори меньше, давай больше, – огрызнулся паренёк, – давай хавку и отчаливай. Бобёр своё слово держит.

– Подойди, да возьми, – снайпер нарочито нагло разговаривал с пареньком, – Ты же, мальчик на побегушках. Вот и бегай.

– Ты не много ли берёшь на себя, дядя, – малый, с трудом, перевёл флажок автомата в автоматический режим, – смотри. Дырок в тебе наклепаю, мало не покажется. Выкладывай хавчик.

– Пожалуйста, – пожал плечами Никотин и достал одну упаковку «быстрого обеда», – Лови.

Малый стоял метрах в пяти и капитан мог в попасть обедом прямо в него, но Никотин решил поступить иначе. Он Кинул обед намного правее паренька.

– Вот – неуклюжий упырь, – злобно процедил малый и подойдя к упавшему на снег обеду, подобрал его и сунул за пазуху, – Ты что, безрукий что ли?

– Извини малыш, – пожал плечами снайпер, – Кидать не обучен.

– Тогда, – паренёк на секунду задумался, – Тогда встань и подойди ко мне. Медленно, а то я нервный. Палец сорваться может…

– Вот уж – дудки, – Никотин играл, что называется, «ва-банк», – чтобы твой Бобёр мне голову прострелил. Нет уж. Сам подойди.

– Да он тебе и так её прострелит, – малый, ухмыляясь, закинул «огрызок» за спину и, в развалку, пошёл к капитану, – Бобёр… он всё может.

Однако, не дойдя до Никотина двух детских шагов, он снова перехватил автомат и направил его на противника.

– Давай, – махнул он стволом, – расчехляйся, – и только теперь, он смог разглядеть ВАЛ Никотина. А, разглядев его, очень удивился – О-го-го! А это что за ствол такой??? Дай позырить!

– Зырить – глаза пузырить, – Никотин вспомнил старую детскую прибаутку, – Подойди, да посмотри, – он делал вид, что старательно роется в вещмешке, – Да подойди, подойди… Солдат ребёнка не обидит.

И малый расслабился. Взяв автомат в одну руку, не убирая пальца со спускового крючка, он, в плотную подошёл к Никотину и протянул руку к бесшумному автомату с установленной на нём ночной оптикой. А дальше…

Дальше, малый не понял, что произошло, потому как оказался на снегу. Он только успел взмахнуть руками и от испуга, сжать детский кулачок, потянув спусковой крючок огрызка.

А ведь Никотин, только крутанулся вокруг своей оси, выполнив банальную подсечку. Перехватив стреляющий автомат, он сгрёб малого в охапку и, перекатившись за задний мост автомобильного металлолома. Там было, явно безопаснее. Автоматные очереди ударили по железу, за которым укрывались капитан и Архангел, из шести или семи окон.

Тёма, двумя точными выстрелами немного остудил пыл Бобра и его людей. С мельницы начали стрелять одиночными и из разных окон. Как только в окне появлялась вспышка, он прицеливался в соседнее и поджидал вспышку.

Терпение – то качество снайпера, за которое он обязательно будет вознаграждён. Четыре из трёх выстрелов, которые Архангел сделал по окнам мельницы, попали точно между глаз людям Бобра. И стрельба прекратилась вовсе.

– ЧЁРТ!!! – Никотин узнал злобный голос Дёмы – хозяина мельницы, – Ты меня так без людей оставишь!!! ХВАТИТ!!! – услышав голос Бобра, малый задёргался в стальных объятьях Никотина, – Малого отпусти и проходи!!!

– А как же налог??? – издеваясь, прокричал капитан в ответ.

– Да, хрен с ним!!!

– Малого мы не отпустим!!! – раздался знакомый до боли голос. Он звучал откуда-то сверху. С неба. – А тебе, Дёма. Я прострелю колено. Чтобы не повадно было!!! – и тут снайпер понял, что Китяж сидит в соседнем доме. Китяж был жив…

Шлепка от выстрела не слышал никто. А вот крик Бобра слышали все.

– Папка!!! – закричал малой и вцепился зубами в руку Никотина. Капитан инстинктивно разжал мёртвую хватку. Паренёк, улучив момент, вывернулся и, что было сил, побежал назад. Дёма был его отцом…

– Не стрелять!!!

* * *

Только теперь Никотин додумался включить рацию. Он не понимал, почему он не сделал этого раньше. Ведь, судя по всему, Китяж уже давно наблюдал за происходящим.

– Здесь Никотин. Китяж ответь.

– Ш-ш. Тебя в училище не учили, что рация во время боя должна работать «на приём», засранец? – процедил сквозь зубы Тяжин, – Благо, Дон доложился. Обстановку обсказал. Дон ответь.

В ответ из рации раздались какие-то непонятные булькающие звуки.