Текст книги "Хозяин Зоны"

Автор книги: Александр Эсаулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Глава 19

В кабинет заместителя министра занесли две сумки и большой целлофановый пакет. Их поставили на пол, а на стол положили тоненькую папку. Генерал открыл ее. В ней лежали два листочка: акт об изъятии вещественных доказательств с места преступления. Он внимательно перечитал документ. Взгляд задержался на сумме: 3880000 евро. Это была надбавка к его будущей пенсии, на которую он так рассчитывал. Понятное дело, теперь это сделать гораздо труднее: деньги видели очень многие, более того, есть документ, свидетельствующий о том, что их не только видели, но и считали. Однако, несмотря ни на что, генерал знал, что готов наплевать на эти факты! В первый раз, что ли? И потом, не он первый и, наверное, не он последний, кто закрывает глаза на очевидные факты.

Генерал встал из-за стола и подошел к сумкам. Чиркнула молния – и из сумки показались роскошные разноцветные внутренности. Раскрыл вторую сумку – картина стала еще более впечатляющей. А что в пакете? Заместитель министра развернул его и резко отшатнулся: в нем лежали пачки евро, измазанные почти свежей кровью.

– Черт, – пробормотал генерал, явно растерявшись. – Кровавые деньги – в прямом и переносном смысле… Хотя бы предупредили… Так ведь можно и заикой стать.

Он снова вернулся к мыслям о том, что в этом деле есть нечто странное и смертельно опасное. Помедлив, генерал протянул руку к раскрытой сумке, чтобы взять пачку денег. Просто взять и пощупать, ощутить ее тяжесть и упругость, вдохнуть запах типографской краски, приятно возбуждающий и сулящий много чего… В этот момент жесткие ручки сумки, до этого стоящие вертикально вверх, то есть в том положении, в каком они были, когда их несли, одновременно упали, едва не коснувшись своими самыми верхними точками пола. Генерал в испуге отдернул руку.

– Да что за… – Он на секунду остановился, а затем, отбросив все колебания, схватил сразу несколько пачек. – Дурацкие предрассудки! – воскликнул заместитель министра и поднес пачки к лицу. Стоило ему вдохнуть запах новеньких, недавно отпечатанных купюр, как его ноздри затрепетали. Мысль генерала тут же заработала в нужном направлении: как оформить документы, чтобы в будущем оградить себя от возможных обвинений в воровстве и одновременно изъять из сумок большую часть суммы.

– Акты переделать, наряд расформировать, взяв с участников подписку о неразглашении, в качестве вещдоков предъявить только те деньги, которые запачканы кровью, – бормотал он, не отрывая глаз от пачек евро. – Понятые? Уточнить, кто такие, какого возраста, хотя в акте это имеется… – Он просмотрел акт. – Адреса, естественно, есть. Самоселы?.. Ха! Да мы их в два счета! Угорели по неосторожности – и всех делов-то! Старик и старуха, их и вскрывать не будут! Мало ли по какой причине мрут в Зоне люди?

Он брезгливо приоткрыл пакет, определив на глаз, что там лежит тысяч триста – четыреста. Жалко, но придется ими пожертвовать! «Жадность фраера сгубила!» – так говорят клиенты его министерства.

Когда все было решено, он успокоился. Три с лишним миллиона евро могут служить очень хорошим успокаивающим средством. Иногда, правда, бывает наоборот…

* * *

Серега быстрым шагом дошел до города, огороженного забором из ржавой колючей проволоки, во многих местах порванной и провисшей. Он с опаской переступил черту, отделяющую жизнь от смерти, и пошел по улице, с обеих сторон заросшей дикими кустарниками и деревьями, с обостренным интересом осматривая все вокруг. Это был мертвый город, точнее, убитый город. Может, это единственный на Земле убитый город. Поэтому каждая его черта была неповторимой.

Серегу не оставляло ощущение, что все это он уже видел, причем совсем недавно. Каждый клочок земли, свободный от асфальта или бетона, был заселен кустами, сорняками и успевшими вырасти соснами и березами. Вся эта буйная растительность сплеталась в непроходимые колючие стены, Местами даже в целые рощи. Асфальт устилал ковер из перегнивших листьев, которые годами никто не убирал. Черные проемы выбитых стекол и подъездных дверей казались темными глазницами на отмытом дождями черепе. «Стекла-то зачем было выбивать? – мелькнуло в голове Сереги. – Кому они мешали?» Где же он все это видел?.. Ну конечно! Это было во сне, когда к нему приходил Хозяин. Тогда они вместе летали над Городом и он смотрел на город сверху, поэтому зрелище и кажется таким знакомым.

У одного из домов Серега по-настоящему перепугался, увидев застывшего малыша в цветной майке, который пускал мыльные пузыри. До него не сразу дошло, что это граффити, рисунок на стене. Он подошел поближе и внимательно рассмотрел изображение. Оглядевшись по сторонам, Серега увидел еще несколько причудливых силуэтов, яркими пятнами выделяющихся на фасадах домов. Идея Сереге не понравилось. Это было все равно что рисовать веселые разноцветные радуги на кладбище.

«Куда смотрит милиция? – подумал он. – Это же чистой воды вандализм!»

Серега старался вспомнить каждую мелочь из того сна, который ему приснился на берегу Киевского моря. О чем говорил ему Хозяин, когда они парили над широкой седой крышей? О бассейне, вот о чем! И улица была… то ли Чемпионская, то ли Олимпийская… Серега еще подумал, что бассейн расположен именно на той улице, на которой нужно. Он пытался воссоздать в памяти картинку Города сверху, словно карту, и соотнести ее с расположением Станции. На удивление, ему это удалось, и он определил направление, по которому нужно двигаться, чтобы дойти до бассейна.

Идя по узкой улице, как по тоннелю, Серега дошел до большой площади, пересек ее и повернул направо, а потом на первом повороте налево. За спиной осталось большое здание, очень похожее на огромный магазин. «Универмаг тут был, что ли?» – подумал Серега. Неожиданно он увидел грузовую машину, стоявшую рядом с девятиэтажкой. Чтобы подъехать поближе к дому, машина пробила бампером заросли кустов и небольших кривоватых деревьев, в результате чего получился самый настоящий коридор. В кабине сидел шофер.

– Эй! – Из окна наверху высунулась чья-то голова. – Принимай подарок!

Вслед за этим полетела батарея парового отопления и, мелькнув на фоне светлой стены, глухо ударилась о землю. Через пару секунд за ней полетели еще две. Со звоном посыпалось стекло. Из машины вылезли двое. Лениво перебрасываясь словами, они подошли к батареям, взяли одну и поволокли к машине. Что было дальше, Серега не видел, потому что отправился дальше. «Неужели металлолом собирают? – думал он. – А как же радиоактивное заражение?»

Дойдя до перекрестка, он остановился, снова вспоминая вид сверху, а затем решительно повернул влево. На втором доме, напоминающем свечку, сохранилась табличка «ул. Спортивная».

– Точно! – не удержавшись, воскликнул он. – Как я мог забыть! Никакая не Чемпионская! Спортивная! Он так и сказал – улица Спортивная.

Сергей приблизился к многоподъездному девятиэтажному дому. На фоне серо-голубых стен ярко выделялась зелень деревьев, выросших на бывшем газоне. Здесь росла березовая рощица с вкраплением невысоких сосенок. Березы своими верхушками доставали до второго этажа, а местами и выше. «И какой дурак тут деревья посадил? Они же свет закрывают, в квартирах будет темно, как в погребе!» – мысленно возмутился Серега, а потом неожиданно понял, что деревья эти никто не сажал.

– Господи! – ахнул он, – это они уже после аварии выросли!

Какая-то необъяснимая сила привела его к этому дому. Может, внутренний голос?.. Или он увидел этот дом в своем странном сне? Серега медленно шел по дорожке, тянувшейся вдоль длинного дома, и всматривался в полуразваленный павильон, окруженный огромными кустами, на колючих ветках которых висели большие, размером со сливу, плоды. Были они коричневого цвета, и Сергей подумал, что это, наверное, шиповник. А еще он увидел акацию с шипами длиной в три или четыре сантиметра. Во всех подъездах двери были выломаны и валялись рядом с черной дырой входа. Кое-где они висели на одной петле.

Вход в подъезд напоминал пещерную пасть, темную и опасную. Из-под решеток для очистки обуви, которые были сделаны возле каждого подъезда, пробивалась густая трава. Из-под всех, кроме одной. Возле этого подъезда росли самые красивые березы и было относительно чисто. Сергей решительно направился к нему.

* * *

Он парил над Городом, медленно следуя за небольшой фигуркой, неуверенно идущей по улицам.

«У него хорошая память… Я тоже не жаловался на память, когда был таким же», – с горечью подумал Он.

Фигура внизу наконец остановилась у подъезда, Его подъезда. Все правильно. Он оставил знак, а тот, кто пришел, Его слушает и понимает. Входить надо в живой подъезд. В живой, а не в мертвый. Вчера, за несколько часов до того как Он показался Сереге, воспоминания полностью вернулись к Нему. Он вспомнил квартиру, где они жили, жену, дочку и недавно родившегося сына. В памяти возникли родные имена и лица, их тепло и мягкие руки. Он вспомнил, как сияли их глаза, когда Он возвращался домой после окончания смены. Его боль от этой беспрерывной череды воспоминаний и узнаваний уже притупилась, и сейчас каждое всплывшее в памяти мгновение рождало только тихую радость, словно Он встречался с близкими людьми после долгой разлуки. Вот встретился с женой, и не просто женой, а с любимой и желанной женщиной. Он повидался с дочкой и сыном, почувствовал их теплоту и ответную любовь, благодаря чему восполнил энергию, потраченную Им за прошедшие двадцать лет.

Через разбитое окно Он влетел в свою квартиру на восьмом этаже и стал ждать.

* * *

Сергей робко зашел во влажную полутьму подъезда. Стало страшновато, как вечером на кладбище. Он внимательно осмотрел первый этаж. Двери во всех квартирах были выбиты. На стенке до сих пор висел список жильцов, написанный на белом металлическом листке черной краской. Он начал изучать его, прислушиваясь к себе, вглядываясь в черные буквы и пытаясь отыскать только ему понятный знак, который подсказал бы, куда идти. Все номера квартир были написаны четко, и только один номер – двести восемьдесят пять, что на восьмом этаже, – оказался полустертым. Может, это и есть знак Хозяина?

Серега начал подниматься по лестнице. Все выше и выше, по ступенькам, засыпанным отслоившейся штукатуркой и сухими струпьями зеленой краски. Лестничные клетки были завалены выбитыми дверями, на шестом этаже поверх дверей лежала вынесенная и по какой-то причине брошенная ванна. Осторожно ступая – совсем не потому, что он боялся запачкать обувь, а чтобы не нарушить покой этого странного места, – Сергей дошел до восьмого этажа.

Он ждал гостя в своей квартире. Услышав звук шагов, Он переместился в коридор. Через несколько секунд на лестнице показался человек. Он медленно шел по ступенькам, засыпанным мусором, и внимательно смотрел по сторонам. Поднявшись пешком на восьмой этаж, человек слегка запыхался. Наверное, с непривычки…

Увидев открытую дверь, Сергей остановился и негромко спросил:

– Эй! Есть здесь кто-нибудь?

В ответ еле заметно качнулась открытая дверь, печально скрипнув поржавевшими петлями. Это была единственная квартира, в которой дверь не была выломана, а нормально висела на обеих петлях. Понимающе кивнув, Серега зашел в квартиру.

– Мир дому сему! – неизвестно с кем и неизвестно почему поздоровался Сергей.

В квартире, словно в пещере, спрятанной глубоко под землей, царила полная тишина, и звуки его голоса, казалось, потонули в ней. Сергей напряженно вслушивался в эту тишину, не понимая, что же он хотел услышать, однако ни капли не сомневаясь в том, что Хозяин непременно ответит. Спустя какое-то время Сергей услышал слабый, словно дуновение ветра, голос:

– Мир…

– Ты звал меня, я пришел, – сказал Сергей, весь превратившись в слух. Он боялся пропустить хотя бы слово, произнесенное тихим струящимся голосом.

– Завтра… Президент… Здесь… – зашелестел голос.

– Что завтра? Причем здесь Президент? Президент чего? – недоумевая, спросил Сергей. Ему показалось, что над письменным столом, который стоял в углу и за которым уже никто не сидел двадцать лет, появилось легкое сияние. Сергей подошел ближе и увидел, как на толстом слое пыли начали проступать буквы, как будто кто-то водил по ней палочкой или спичкой. «Завтра здесь будет Президент. Отдай ему диск», – появились четко написанные слова.

– Как? Да там охраны будет больше, чем зрителей! Я же в розыске! Меня заметут в одну секунду! – Сергей оторопел от такого предложения.

«Кроме тебя – некому», – проступило на пыли.

Серега задумался. И правда, кроме него – некому.

– Ты мне поможешь?

Тишина была ему ответом. Серега осмотрелся. Он находился в спальне. Двуспальная кровать, матрас, подушки и одеяла. Рядом – детская деревянная кроватка, два высоких шкафа. Все гнилое, грязное, не раз прополосканное дождями и засыпанное снегом сквозь неизвестно кем разбитые окна. Кухня была немного чище, потому что стекла здесь были целые. Мебель не сгнила, а кухонная плита почти не поржавела. Только на шкафчике, в котором, видимо, хранилась консервация, остались бурые, похожие на засохшую кровь, помидорные потеки из лопнувших в зимние морозы банок.

В большой комнате в беспорядке стояли шкафы с вывороченными дверцами. На полках лежали испорченные от влаги и времени книги, на полу валялись осколки битой посуды. Вдоль стены стоял полуразвалившийся диван с нелепо торчащими из гнилой обивки пружинами и провалившиеся сами по себе кресла.

– Что же делать? – вслух произнес Сергей. – Ночевать ведь где-то надо… Что касается жратвы, то можно потерпеть. Пройдусь по квартирам, может, что-нибудь отыщу для ночлега…

В первую очередь он решил обследовать шкафы тут же, в спальне. Один стоял с выломанными дверцами, а второй был целенький, и из замочной скважины торчал ключ. Догадавшись, что это неспроста, Сергей открыл дверцу и обнаружил там вполне приличную подушку, два одеяла и туго свернутый матрас, поставленный вертикально в самом углу шкафа. Сергей даже не удивился своей находке в квартире, где никого не было лет двадцать.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил он.

– Располагайся, – прошелестело в воздухе.

* * *

Заместитель министра решил уйти домой пораньше. Причина была самая что ни на есть уважительная: футбол. Принципиальнейшая игра чемпионата. Играли «Динамо» и «Шахтер», белые и оранжевые. Спортивное противостояние подчеркивалось политическим – оппозиция востока к столице была общеизвестна. Сегодня генерал не поехал на стадион, а собрался посмотреть футбол дома, по телевизору. Такое решение пришло неожиданно, и только потому, что на него вдруг накатилась непривычная усталость, которая буквально валила с ног.

«Нет, – думал он, – закончу это дело – и в отпуск. Уже и забыл, когда отдыхал! На Свитязь, в Карпаты, в Сочи, в Швейцарию, да куда глаза глядят, только бы с работой не доставали. А мобилку дома оставлю! Пришло время себя поберечь! Годы, годы… „А годы летят, словно птицы летят…“ – мысленно пропел он. И ничем эту старость не остановить… Ах, как жалко! Вроде только-только жить начал, а уже пора о пенсии думать! – Генерал тяжело вздохнул. – Чего это меня на загробную лирику потянуло? Устал я, однако, поеду-ка домой, высплюсь, а футбол по ящику посмотрю. И за немецкий надо браться! Придется подучить, к такому делу переводчика подключать опасно! Такое дело лишних ушей не терпит!»

Он уже встал с кресла, но вдруг вспомнил, что осталось еще одно дело, и поднял телефонную трубку.

– Петриченко? Значит так, розыск Бойченко можно отменить. Все, что нужно, уже нашли. До свидания.

Он вызвал машину и уехал домой непривычно рано – еще не было шести вечера.

– До свидания! – попрощалась секретарша, улыбаясь в широкую генеральскую спину.

* * *

Швисс сидел за письменным столом, уперев широкий лоб в ладони. Он читал обзор украинской прессы за день, сделанный переводчиком и положенный ему на стол десять минут назад. Не менее пяти статей, в том числе две за подписями известных экономиста и атомщика, были посвящены его делу. Все пять статей ругали правительство, а вместе с ним и Президента за бессмысленное использование, а вернее, неиспользование земель тридцатикилометровой Зоны.

«Этот Петр Петрович или Николай Николаевич, шут их разберет, дело свое знает хорошо, – с удовлетворением отметил про себя Швисс. – Надо не просить у правительства или Президента разрешения, а ругать их за плохую работу в этом направлении. И чем крепче их будут ругань за бездеятельность, тем скорее появятся результаты. Парламент рано или поздно включится в этот процесс, потому что в оппозиции к правительству находится достаточно много депутатов из влиятельных бизнесменов и политиков. Начав критиковать правительство за бездеятельность в Зоне, парламент в результате как бы перейдет на мою сторону. Да, эту партию, судя по всему, играет хороший игрок, со стратегическим мышлением. Итак, все подготовлено, все фигуры на шахматной доске расставлены. С Россией Украину поссорили, через Францию дали понять, что Евросоюз ей не светит! Теперь Киев должен уяснить, что за особое отношение должна быть и особая плата. Если Президент хочет, чтобы Франция и Германия поддержали вступление Украины в Евросоюз, – учитывая теперешние отношения с Россией, для Украины это жизненно важно, – надо будет платить по-крупному. И платой этой будет организация в Украине хранения и переработки отработанного ядерного топлива. По сходной для обеих сторон цене. Но в любом случае эта цена будет гораздо ниже той, по которой принимает отходы Россия.

Ну что ж, завтра увидим, как лягут карты…»

* * *

Помощник Президента закончил свой рабочий день вечером. Аккуратно сложив папки в сейф, он выключил компьютер, вызвал машину и надел легкий летний пиджак. Завтра предстояла поездка на Станцию. Все, что нужно для этого, он приготовил, в том числе необходимую информацию для шефа. Он вышел на темную улицу. Где-то далеко послышался рев огромной толпы.

«Наверное, забили гол, – подумал он, – а может, промазали из хорошего положения… Тогда тоже орут! Толпа… Вот сборище придурков! Президент, наверное, тоже там. Любитель… Что ж, как говорится, доживем до понедельника! Завтра решающий день. Удастся – детям и внукам хватит! И бежать… Бежать из этой несчастной страны! В спокойную Европу или в Канаду, которая оказалась, слава тебе Господи, на обочине мирового терроризма. Там, в Канаде, будут только рады новому миллионеру».

* * *

Помощник ошибся. Президент в этот вечер не поехал на футбол, хотя действительно любил эту игру. Он отправился домой, чтобы еще раз просмотреть материалы по завтрашней поездке в Зону, подготовленные Помощником.

Телевизор был включен, на экране, гоняясь за мячом, бегали игроки в белых и оранжевых футболках. Вслед за мячом, словно привязанный к нему невидимой веревочкой, носился судья. Трибуны бурно сопереживали всему, что происходило на поле.

Президент изредка поднимал голову, бросая невидящий взгляд на экран, и снова возвращался к листкам бумаги с конспектом публикаций в газетах и интернет-изданиях, который подготовил для него Помощник. Во всех статьях ругали правительство и его, Президента, за неэффективное использование тридцатикилометровой Зоны.

Надо было решаться. Либо строить хранилище отработанного топлива для своих атомных станций, либо другое, с учетом приемки и хранения отработанного топлива из европейских стран. Второй путь обещал огромную выгоду, как экономическую, так и политическую. Это может стать своеобразной платой за вступление Украины в Евросоюз и НАТО, за что Президент так активно борется в течение всей своей политической деятельности. Об экономической выгоде такого решения не устают говорить авторы подобранных помощником статей. И авторы эти с достаточно известными фамилиями. Экономическая эффективность от сооружения хранилища для европейских стран оценивается ими в миллиарды долларов. Вот где деньги, которые так нужны стране!

А можно построить хранилище только для своего отработанного топлива. Без такого хранилища не обойтись, это цена, которую надо платить за энергонезависимость страны. Минимальная выгода, зато и риск минимальный. Каждая хозяйка держит свой мусор в своем ведре!

Как определить истинную ценность принятого решения? Как выбрать единственно верный ответ? Уже ложась спать, Президент все-таки определился. Несмотря на сомнения и неуверенность, он все же решил, что скажет завтра на пресс-конференции, которая будет организована после посещения Станции.