Текст книги "Парижские могикане. Том 1"

Автор книги: Александр Дюма

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)

LXXIII. ОСМОТР ДОМА

Сальватор представил Жюстена как жениха Мины. Господин Жакаль почтительно поклонился и спросил, не входил ли кто-нибудь в комнату девушки, не выходил ли в сад.

– Никто, сударь, – отвечал Жюстен.

– Вы уверены?

– Вот ключ от садовой калитки.

– А от комнаты мадемуазель Мины?

– Дверь заперта изнутри.

– А! – воскликнул г-н Жакаль.

Поднеся к носу большую понюшку табаку, он прибавил:

– Посмотрим, посмотрим.

Жюстен пошел вперед. Они вошли в приемную, соединявшую двор с садом; из приемной в комнату Мины вел коридор.

Оглядевшись, г-н Жакаль спросил:

– А где хозяйка заведения?

В эту минуту появилась г-жа Демаре.

– Вот и я, господа, – сказала она.

– Это те, кого я ждал из Парижа, сударыня, – пояснил Жюстен.

– Вы что-нибудь знали об исчезновении мадемуазель Мины до того, как сюда явился этот господин? – спросил полицейский, указывая на Жюстена.

– Нет, сударь. Я и сейчас не совсем уверена в ее исчезновении, – с волнением и заметной дрожью в голосе отвечала г-жа Демаре. – Мы ведь не входили в комнату Мины.

– Войдем в свое время, будьте покойны, – пообещал г-н Жакаль.

Спустив очки на кончик носа, он по привычке уставился на г-жу Демаре поверх стекол, которые, как мы уже говорили, служили ему не столько для остроты зрения, сколько для того чтобы скрывать глаза. Затем он снова поправил очки и покачал головой.

Стоявшие рядом Сальватор и Жюстен с нетерпением ожидали продолжения допроса.

– Не угодно ли господам перейти в гостиную? – предложила г-жа Демаре. – Там будет удобнее, чем в приемной.

– Спасибо, – поблагодарил г-н Жакаль, снова оглядевшись и убедившись в том, что он, как опытный генерал, выбрал для своих войск отличную диспозицию. – А теперь, сударыня, – продолжал он, – я бы хотел, чтобы вы осознали свою ответственность как хозяйки пансиона, откуда пропала одна из воспитанниц, и хорошенько поразмыслили, прежде чем будете отвечать на мои вопросы.

– Ах, сударь, я как нельзя более огорчена случившимся, – вытирая слезы, проговорила г-жа Демаре. – Что же до вашего совета хорошенько подумать, перед тем как вам отвечать, то это ни к чему, ведь я буду говорить только правду.

Господин Жакаль едва заметно кивнул и продолжал:

– В котором часу воспитанницы ложатся спать? – Зимой – в восемь, сударь.

– А помощницы воспитательниц?

– В девять.

– Есть ли среди них такие, что ложатся позднее других?

– Только одна.

– В котором же часу она укладывается?

– От половины двенадцатого до полуночи.

– Где она ночует?

– Во втором этаже.

– Над комнатой мадемуазель Мины?

– Нет, она живет в комнате, которая выходит окнами на дортуар и на улицу, а окно бедняжки Миночки выходив в сад.

– А где находится ваша спальня, сударыня?

– На втором этаже рядом с гостиной; она выходит на улицу.

– И ни одно из ваших окон не выходит в сад?

– Только туалетная комната.

– В котором часу вы вчера заснули?

– Около одиннадцати.

– Так! – проговорил г-н Жакаль. – Давайте сначала осмотрим дом. Идемте со мной, господин Сальватор. А вы, господин Жюстен, побудьте здесь с госпожой Демаре.

Все повиновались г-ну Жакалю, будто генералу на поле боя.

Сальватор последовал за полицейским. Жюстен остался с г-жой Демаре; она рухнула на стул и разрыдалась.

– Эта женщина к делу не причастна, – сказал г-н Жакаль, спускаясь с крыльца, и пошел через двор к воротам.

– Почему вы так думаете? – спросил Сальватор.

– Доказательством тому ее слезы, – пояснил г-н Жакаль. – Виновные дрожат, но не плачут.

Господин Жакаль осмотрел дом снаружи.

Пансион был расположен на углу улицы и переулка, пустынного, но мощенного булыжником.

Господин Жакаль нырнул в переулок, будто ищейка в погоне за дичью.

Слева шагов на пятьдесят тянулась каменная стена, ограждавшая сад пансиона; над ней виднелись ветви деревьев.

Господин Жакаль шел вдоль стены, пристально вглядываясь в ее основание.

Сальватор не отставал.

Полицейский огляделся и покачал головой.

– Сомнительный переулок, особенно ночью! Такие переулки словно нарочно созданы для похищений и краж!

Пройдя двадцать пять шагов, г-н Жакаль наклонился и подобрал кусок штукатурки, отвалившийся сверху, потом еще один, потом еще.

Он осмотрел их и тщательно завернул в платок.

Затем он поднял с земли обломок черепицы и перебросил его через стену.

– Перелезали здесь? – спросил Сальватор.

– Скоро узнаем, – сказал г-н Жакаль. – Идемте назад! Сальватор и г-н Жакаль застали Жюстена и г-жу Демаре на том же месте, где они их оставили.

– Ну что, сударь? – спросил Жюстен.

– Кое-что есть, – отвечал г-н Жакаль.

– Ради Бога, сударь! Вы что-нибудь нашли? Видели какие-то следы?

– Вы, сударь, музыкант и, стало быть, знаете пословицу: «Когда играет скрипка, остальные подпевают». Я скрипка. Следуйте за мной и не вылезайте вперед!.. Господин Жюстен, пожалуйте ключ от сада.

Молодой человек передал ключ г-ну Жакалю и, выйдя в коридор, сказал:

– Вот дверь в комнату Мины.

– Хорошо, хорошо, всему свое время: комнатой займемся позже.

Господин Жакаль отпер садовую калитку, постоял, обводя взглядом весь сад и готовясь к более тщательному обследованию.

– Здесь надо быть особенно осмотрительными и идти гуськом, – предупредил он. – Следуйте за мной, если пожелаете, но в таком порядке: впереди – я, за мной – господин Сальватор, потом – господин Жюстен, а госпожа Демаре – последней… Вот так! Не отставайте ни на шаг!

Было очевидно, что г-н Жакаль направляется к тому месту в стене, которое он уже осмотрел снаружи. Однако вместо того, чтобы пройти кратчайшим путем, он двинулся по аллее, проходившей вдоль стены, и проделал тот же путь, что со стороны улицы.

Прежде чем отправиться, он взглянул поверх очков на окно Мины: ставни были закрыты.

– Хм! – обронил он и пошел вперед.

Посыпанная желтым песком дорожка не представляла собой ничего необычного. Но, отсчитав двадцать пять шагов, г-н Жакаль остановился, улыбнулся, поднял осколок черепицы, который недавно перебросил через стену, чтобы заметить место, и показал Сальватору свежий след на клумбе.

– Вот так! – сказал он.

Присутствовавшие посмотрели туда, куда указывал г-н Жакаль.

– Вы полагаете, несчастную девочку похитили отсюда? – спросил Сальватор.

– Несомненно, – отозвался полицейский.

– Боже мой! Боже! – прошептала г-жа Демаре. – Похищение в моем пансионе!

– Сударь! Небом заклинаю, хоть какое-нибудь доказательство… – взмолился Жюстен.

– Взгляните сами, дорогой друг, – проговорил г-н Жакаль, – и у вас будут доказательства.

Пока Жюстен разглядывал отпечатки ног, г-н Жакаль, взявший наконец верный след, вынул из кармана табакерку и поднес к носу щепотку табаку, рассматривая дорожку из-под очков, а г-жу Демаре – поверх стекол.

– Скажите же, сударь, что вы видите? – теряя терпение, вскричал Жюстен.

– Вот эти два углубления в земле, соединенные прямой линией.

– Это след от лестницы, узнаете? – пояснил Жюстену Сальватор.

– Браво! Вы совершенно правы.

– А это поперечная линия? – не унимался Жюстен.

– Ну-ну, продолжайте, – поддержал г-н Жакаль Сальватора.

– Это отпечаток нижней перекладины: она вошла на целый дюйм, потому что земля была сырая, – объяснил Сальватор.

– Теперь, – продолжал г-н Жакаль, – надобно узнать, сколько человек должны встать на лестницу, чтобы жерди вошли в землю на полфута, а нижняя перекладина – на дюйм.

– Давайте рассмотрим следы! – предложил Сальватор.

– О, по следам трудно что-либо определить! Кстати, два человека могут идти след в след: мы знаем преступников, которые именно так и делают, чтобы запутать следствие.

– Как же вы узнаете?

– Нет ничего проще!

Он повернулся к хозяйке пансиона, которая понимала не больше, чем если бы они говорили по-арабски или на санскрите.

– Сударыня! – обратился к ней г-н Жакаль. – В доме есть приставная лестница?

– Да, у садовника.

– Где она?

– Под сараем, вероятно.

– А где находится сарай?

– Вот там… видите: небольшой домик, крытый соломой.

– Не двигайтесь! Я схожу сам.

Господин Жакаль с легкостью сделал скачок чуть не в полтора метра, перепрыгнув то место, где было особенно много следов, на которые он, придерживаясь своей методы, не хотел до времени обращать внимание.

Через минуту г-н Жакаль вернулся с лестницей и, сказав: «Сначала кое-что проверим», установил ее так, чтобы жерди вошли в обнаруженные на клумбе ямки.

– Отлично! – удовлетворенно произнес он. – Вот и вещественное доказательство; несомненно, пользовались этой лестницей: все точнейшим образом совпало.

– А разве не все лестницы почти одних размеров? – спросил Сальватор.

– Эта лестница шире обычной. У садовника есть помощник, ученик или сын, не так ли, госпожа Демаре?

– Да, мальчик двенадцати лет, сударь.

– Вот! Садовнику помогает мальчик, которому он, вероятно, передает секреты своего дела. И он купил лестницу пошире, чтобы ребенок мог подниматься вместе с ним.

– Сударь! – воскликнул Жюстен. – Давайте вернемся к Мине!

– Вернемся, сударь, вернемся, но не напрямик, а в обход.

– Этот маневр отнимает у нас слишком много времени, – заметил Жюстен.

– Дорогой мой господин Жюстен! В делах такого рода время не имеет значения, – возразил полицейский. – Одно из двух: либо тот, кто похитил вашу невесту, увозит ее за пределы Франции, а тогда он уже слишком далеко и мы его не догоним; либо он рассчитывает спрятать ее в окрестностях Парижа, и в таком случае мы за три дня его найдем.

– Да услышит вас Господь, господин Жакаль!.. Однако вы сказали, что можете определить, сколько человек участвовало в похищении.

– Я это как раз и выясняю, сударь.

Господин Жакаль приставил лестницу к стене примерно в метре от первых следов. Потом он поднялся на пять-шесть перекладин вверх, останавливаясь на каждой из них и проверяя, насколько стойки лестницы уходят в землю.

Стойки опустились не более чем на три дюйма.

С высоты лестницы г-ну Жакалю был виден весь сад; у входа в дом он заметил человека в куртке.

– Эй, дружище! Кто вы такой?

– Я садовник госпожи Демаре, сударь, – отвечал тот.

– Сударыня! – обратился г-н Жакаль к хозяйке пансиона. – Взгляните, тот ли это человек, за кого он себя выдает, и приведите его сюда тем же путем, каким пришли мы.

Госпожа Демаре повиновалась.

– Говорю вам, господин Жюстен, а вам повторяю, господин Сальватор: эта женщина не причастна к похищению девушки.

Госпожа Демаре вернулась в сопровождении садовника; тот был очень удивлен, что незнакомец, неведомо как очутившийся в его саду, вскарабкался на его лестницу.

– Друг мой, вы работали вчера в саду? – спросил у него г-н Жакаль.

– Нет, сударь. Вчера был последний день масленицы, а в таком хорошем доме, как пансион госпожи Демаре, по праздникам не работают.

– Ладно! А третьего дня?

– Это был предпоследний день масленицы, тоже праздник: я не работал.

– А перед этим?

– Перед этим было воскресенье, выпавшее на масленицу: это еще больший праздник.

– Таким образом, вы три дня не работали, верно?

– Сударь! – с серьезным видом отвечал садовник. – Я не хочу, чтоб меня признали виновным на Страшном суде!

– Ну что же, это все, что я хотел узнать. Итак, ваша лестница три дня лежит в сарае без дела?

– Нет, потому что вы на ней стоите, – заметил садовник.

– Малый неглуп, – проговорил г-н Жакаль, – но я готов поручиться, что он не занимается похищением девиц.

Садовник, оторопев, смотрел на полицейского широко раскрытыми глазами.

– А теперь, друг мой, – обратился к нему г-н Жакаль, – доставьте мне, пожалуйста, удовольствие: поднимитесь ко мне!

Садовник взглянул на г-жу Демаре, словно спрашивая, должен ли он подчиняться приказаниям постороннего.

– Делайте то, что вам приказывает этот господин, – сказала г-жа Демаре.

Садовник поднялся на несколько перекладин.

– Ну как? – спросил г-н Жакаль у Сальватора.

– Ушла в землю, но не до перекладины, – отвечал тот.

– Спускайтесь, дружище, – разрешил г-н Жакаль садовнику.

Тот подчинился.

– Готово! – доложил он.

– Заметьте, как мало этот человек говорит, – восхитился г-н Жакаль, – но как все, что он говорит, верно!

Садовник рассмеялся: похвала ему пришлась по душе.

– А теперь, друг мой, – продолжал г-н Жакаль, – возьмите госпожу Демаре на руки.

– О!.. – только и произнес садовник.

– Что вы такое говорите, сударь?! – изумилась хозяйка пансиона.

– Возьмите госпожу Демаре на руки, – повторил г-н Жакаль.

– Никогда не посмею! – произнес садовник.

– А я… запрещаю вам это, Пьер! – вскричала хозяйка. Господин Жакаль спрыгнул вниз.

– Поднимитесь туда же, где стоял я! – приказал он садовнику.

Садовник проворно вскарабкался вверх и встал на то же место, где только что стоял г-н Жакаль.

Полицейский подошел к г-же Демаре, одной рукой обнял ее за плечи, другой подхватил под ноги и, прежде чем она успела догадаться о его намерениях, оторвал ее от земли.

– Сударь! Сударь! Что вы делаете? – запричитала г-жа Демаре.

– Представьте, сударыня, что я в вас влюблен и похищаю свою возлюбленную.

– Надо же такое предположить! – хмыкнул садовник, взгромоздившийся на лестницу.

– Сударь!.. Сударь!.. – растерянно повторяла г-жа Демаре.

– Успокойтесь, сударыня: это всего-навсего предположение, как справедливо заметил наш друг Пьер, – сказал г-н Жакаль.

Он поднялся на несколько перекладин с г-жой Демаре на руках.

– Ушли в землю! – доложил Сальватор, следя за стойками лестницы.

– До перекладины? – уточнил г-н Жакаль.

– Не совсем.

– Поставьте ногу на вторую перекладину, – сказал г-н Жакаль.

Сальватор исполнил, что было приказано.

– Вот теперь перекладина в таком же положении, как в тот раз, – сказал он.

– Хорошо, – отозвался полицейский. – Спускаемся. Он спустился первым, поставил г-жу Демаре на землю, приказал Пьеру стоять в аллее и не двигаться, а сам вытащил лестницу из земли, где она оставила точно такой же след, какой был по соседству.

– Дорогой господин Жюстен! – сказал он. – Госпожа Демаре будет, я полагаю, немного потяжелее, чем мадемуазель Мина; я же несколько легче человека, укравшего вашу невесту. Таким образом, все уравновешивается.

– И вы хотите сказать…

– … что мадемуазель Мину похитили три человека – двое из них несли ее по лестнице, а третий поддерживал эту лестницу, поставив ногу на нижнюю перекладину.

– О! – воскликнул Жюстен.

– Теперь, сударь мой, попытаемся узнать, кто эти трое.

– А, понимаю, – пробормотал садовник, – похитили одну из наших воспитанниц!

Господин Жакаль стал разглядывать Пьера поверх очков, а когда вдоволь насмотрелся, обратился к г-же Демаре с такими словами:

– Берегите этого малого – он кладезь премудрости! Потом, взглянув на садовника, прибавил:

– Можете отнести лестницу в сарай, друг мой! Она нам больше не понадобится.

LXXIV. СЛЕДЫ

Садовник направился к сараю, а г-н Жакаль снова поднял очки на лоб, набил нос табаком и стал изучать следы.

Он вынул из кармана изящный ножичек, нечто среднее между перочинным и садовым, вытащил одно из многочисленных лезвий, срезал небольшую ветку и стал измерять ею шаги.

– Вот следы, которые ведут от стены к окну, а эти – от окна к стене, туда и обратно, – сказал он. – Похоже, похитители были хорошо осведомлены о распорядке в пансионе и не считали нужным соблюдать меры предосторожности. Однако…

Господин Жакаль, казалось, был чем-то озадачен.

– Странно… – проговорил он. – Все следы одного размера. Может быть, когда похитители проникли в сад, один из них проделал все сам, а двое других его ждали?

– Размер ноги один, но следы принадлежат разным людям, – возразил Сальватор.

– А! А откуда это видно?

– Гвозди на подошве набиты по-разному.

– Верно, клянусь честью! – вскричал г-н Жакаль. – На одном из двух левых ботинков гвозди расположены в виде треугольника. Итак, один из похитителей – масон.

На щеках Сальватора выступил легкий румянец. Господин Жакаль не заметил или не хотел этого замечать.

– Кроме того, – продолжал Сальватор, – один из двоих хромает на правую ногу; вы сами можете убедиться: один ботинок больше стоптан, чем другой.

– И это верно, – одобрил этот довод г-н Жакаль. – Вы что, были сыщиком?

– Нет, – возразил Сальватор. – Правильнее было бы сказать, что раньше я был охотником.

– Смотрите! – сказал г-н Жакаль.

– Что такое? – спросил Сальватор.

– Вот следы третьего… Следы совсем особенные, не имеющие ничего общего с плоскими подошвами, отпечатки которых мы только что разглядывали. Это следы светского человека, аристократа, богатого сеньора или аббата.

– Богатого сеньора, господин Жакаль!

– Почему вы думаете, что это именно сеньор? Я бы предпочел, чтобы в этом деле был замешан аббат! – признался вольтерьянец Жакаль.

– Как мне ни прискорбно вас огорчить, но от этой мысли вам придется отказаться.

– Почему же?

– Потому что прошли времена аббата де Гонди, когда священники скакали верхом. А господин, оставивший эти следы, – всадник: видите отпечатки шпор на земле?

– Вы правы! – вскричал г-н Жакаль. – Ей-Богу, дорогой мой господин Сальватор, вы не уступаете профессиональному сыщику!

– Я действительно провожу много времени в наблюдениях, – признался Сальватор.

– Теперь помогите мне проследить за этими следами до самого окна.

– О, это отнюдь не сложно.

Отпечатки ботинок и сапог привели Сальватора и г-на Жакаля прямо к окну.

Жюстен шел за ними, перехватывая их взгляды, и с жадностью ловил каждое слово.

Несчастный молодой человек был похож на скупца, лишившегося своего сокровища, с которого он десять лет не сводил глаз, и вот, почти потеряв надежду его отыскать, он видит, что более смышленые друзья напали на след похитителей.

Госпожа Демаре была совершенно сражена; ее неподвижный взгляд ничего не выражал, она безвольно уронила руки.

Под окном следы были более четкие, чем на дорожке и клумбе.

– Кто-то из вас мне сказал, что то ли вы, госпожа Демаре, то ли вы, господин Жюстен, пытались отворить дверь мадемуазель Мины, верно? – спросил полицейский.

Оба в один голос ответили:

– Мы, сударь.

– И дверь оказалась заперта на задвижку?

– Мина имела обыкновение запираться по вечерам, – пояснила г-жа Демаре.

– Значит, к ней проникли через окно? – сказал г-н Жакаль.

– Хм! – недоверчиво откликнулся Сальватор. – Мне кажется, ставень заперт.

– Ну, ставень нетрудно снова прикрыть, – сказал г-н Жакаль.

Он попытался его отворить.

– Так! – промолвил он. – Его не только прикрыли, но и заперли изнутри на крючок.

– Пожалуй, с улицы это было не так просто сделать, а? – спросил Сальватор.

– Вы уверены, что дверь заперта на задвижку? – спросил Жюстена полицейский.

– О, сударь, я дергал ее изо всех сил.

– Может, ее заперли только на ключ?

– Дверь плотно прилегала к косяку не только посредине, но и выше.

– Та-та-та-та-та! – озадаченно пропел г-н Жакаль. – Если ставень заперт на крючок, а дверь – на задвижку, стало быть, здесь побывали очень ловкие мошенники.

Он снова подергал ставень.

– Я знаю только двух людей, способных выйти сквозь закрытые двери и окна, но один из них – в брестской тюрьме, а другой – на тулонской каторге. Иначе я сказал бы: «Это работа Робишона или Жибасье».

– А разве можно выйти через закрытую дверь? – спросил Сальватор.

– Ах, сударь мой, выйти можно даже из такого места, где двери нет вовсе, как доказал одному из моих предшественников покойный господин Латюд. К счастью, это доступно не всем.

Понюхав табаку, он предложил:

– Давайте вернемся в дом, сударыня.

И сам пошел вперед, не задумываясь о том, что вежливость требовала пропустить сначала остальных. Дойдя до комнаты Мины, он остановился и обратился к хозяйке пансиона:

– Должно быть, у вас есть запасные ключи от всех комнат, сударыня?

– Да. Но это бесполезно, если дверь заперта на задвижку.

– Неважно, дорогая госпожа Демаре, вы все-таки принесите ключ!

Хозяйка исчезла и спустя несколько минут вернулась с ключом.

– Пожалуйста! – сказала она, протягивая ключ сыщику. Господин Жакаль вставил его в замочную скважину и попробовал повернуть.

– Изнутри вставлен другой ключ, – сообщил он, – но замок не заперт на два оборота.

Потом, словно разговаривая сам с собой, прибавил:

– Вот и доказательство, что дверь была заперта снаружи.

– Однако если дверь закрыта и на задвижку, – заметил Сальватор, – как, в таком случае, похитители, будучи снаружи, ее задвинули?

– Сейчас вы это увидите, молодой человек. – Это изобретение Жибасье, – изобретение, которому его автор обязан пятью годами галер вместо десяти: его уличили в повторной краже, но взлома не было. Пошлите за слесарем.

Пришел слесарь с ломом, приподнял дверь. Дверь поддалась. Все хотели было войти в комнату.

Господин Жакаль раскинул руки в стороны и никого не пустил.

– Тише! Тише! – сказал он. – Все зависит от первого осмотра. Наше расследование висит на ниточке, – прибавил он с улыбкой, как будто в его последних словах было что-то смешное.

Он вошел в комнату один, осмотрел замок и задвижку.

Кажется, первоначальный осмотр его не удовлетворил.

Он совсем снял очки: очевидно, они только мешали его проницательному взору – остротой зрения г-н Жакаль мог соперничать с рысью. На его губах сейчас же заиграла торжествующая улыбка; большим и указательным пальцами он схватил одному ему заметный предмет, потянул на себя и с победоносным видом поднял вверх.

– А! – радостно воскликнул он. – Я же вам говорил, что наше расследование держится на ниточке. Итак, вот эта ниточка!

Присутствующие увидели обрывок шелковой нитки длиной около пятнадцати сантиметров; она была натянута между засовом и дверной коробкой.

– Дверь была заперта этой ниткой? – спросил Сальватор.

– Да, – отвечал г-н Жакаль, – только нитка была длиной сантиметров в пятьдесят; то, что мы видим, лишь обрывок, о нем забыли.

Слесарь в изумлении следил за г-ном Жакалем.

– Вот это да! – сказал он. – Я-то думал, что знаю все способы, как открыть и закрыть дверь, а, похоже, я в этом деле еще ребенок.

– Я счастлив, что вы узнали нечто новое, друг мой, – отозвался г-н Жакаль. – Сейчас вы увидите, как это делается. Нитку складывают пополам, а петлю накидывают на ручку задвижки. Лучше брать шелковую нить, она прочнее. Нитка должна быть достаточно длинной, чтобы оба ее конца выходили наружу, когда дверь закроется. Вы закрываете дверь, дергаете за нитку, нитка подтягивает засов, и дело сделано! Правда, бывает, что нитка рвется, цепляется, остается на засове… Тогда приходит господин Жакаль и говорит: «Если этот чертов Жибасье не был бы сейчас на каторге, я бы поспорил, что это его рук дело».

– Господин Жакаль! – обратился к полицейскому Жюстен, которого не трогали эти объяснения, сколь бы ни были они ценны с точки зрения успехов науки. – Нельзя ли нам войти?

– Пожалуйста, дорогой господин Жюстен, – пригласил полицейский.

Все вошли в комнату.

– А-а, следы ведут от двери к кровати, от кровати – к окну! – воскликнул г-н Жакаль.

Взглянув на кровать и стоявший рядом столик, он прибавил:

– Ну вот! Девушка легла; она читала письма.

– О! Мои письма! – вскричал Жюстен. – Дорогая Мина!

– Потом она задула свечу, – продолжал г-н Жакаль. – До этой минуты все было спокойно.

– Откуда вы знаете, что она сама задула свечу? – спросил Сальватор.

– Взгляните: фитиль еще немного согнут. Судя по тому, в какую сторону он согнулся, на него подули со стороны кровати. Однако вернемся к следам, прошу вас. Господин Сальватор! Посмотрите-ка на них глазом охотника!

Сальватор наклонился.

– О! – произнес он, – кое-что новенькое: следы женщины!

– Что я говорил, дорогой господин Сальватор? «Ищите женщину!» Разве я был не прав? Итак, вот следы женщины… Да, и могу поклясться, это женщина решительная: она не порхает, едва касаясь земли; видите, как хорошо отпечатались и каблучок и носок.

– Прибавьте к тому, – сказал Сальватор, – что она кокетлива: она прошла аллеей сада, чтобы не испачкать туфельки; видите, рядом с отпечатками ее башмачков желтый песок, а грязи нет.

– Господин Сальватор, господин Сальватор! – воскликнул полицейский. – Как жаль, что вы избрали именно тот род деятельности, которым занимаетесь! Я готов взять вас в помощники, когда вы только пожелаете!.. Не двигайтесь!

Господин Жакаль поспешил в сад, проследовал к сараю, осмотрел лестницу и вернулся.

– Так и есть! – сообщил он. – Женщина вышла из комнат в сад, прошлась по аллее, постояла возле лестницы и возвратилась тем же путем. Теперь я вам расскажу, как все произошло: я будто все видел своими глазами.

Присутствовавшие замерли.

– Мадемуазель Мина вернулась к себе как обычно, она была печальна, но спокойна. Она легла, – постель немного смята, видите? – прочла письма… читая их, она плакала – взгляните на ее платок: она его комкала, как это делает тот, кто плачет…

– Дайте, дайте его мне! – вскричал Жюстен.

Не дожидаясь, пока г-н Жакаль подаст ему платок, Жюстен схватил его и прижал к губам.

– Итак, она легла, почитала, поплакала, – продолжал г-н Жакаль, – но, так как нельзя бесконечно ни читать, ни плакать, она захотела спать и задула свечу. Спала ли она? Нет ли? Это не имеет никакого значения. Когда свеча погасла, произошло следующее: в дверь постучали…

– Кто, сударь? – спросила г-жа Демаре.

– Вы хотите знать больше, чем знаю я сам, дорогая госпожа Демаре. Кто? Возможно, скоро я отвечу на ваш вопрос. Во всяком случае, это была женщина…

– Женщина? – прошептала хозяйка пансиона.

– Женщина, девушка, старуха… Под словом «женщина»я подразумеваю особь женского пола. Итак, в дверь постучала женщина. Мина встала и отперла дверь.

– Как же Мина могла отпереть, не зная, кто стучит? – спросила г-жа Демаре.

– А кто вам сказал, что она не знала?

– Она не открыла бы незнакомке.

– А подруге?.. Ах, госпожа Демаре! Не мне вам объяснять, что подруги по пансиону нередко оказываются злейшими врагами. Итак, Мина открыла подруге. За спиной у подруги стоял молодой человек в изящных сапогах со шпорами, а позади него – другой человек в ботинках, подбитых гвоздями в виде треугольника. Как малышка Мина ложилась спать?

– Я не совсем понимаю, – растерялась г-жа Демаре, к которой был обращен этот вопрос.

– Я спрашиваю, во что она бывала одета, когда ложилась в постель?

– Зимой – в рубашку и длинный пеньюар.

– Так-так… Ей зажали рот платком, накинули на плечи шаль или одеяло. Видите: возле кровати – ее чулки и туфли, на стуле – платье и юбки. А вынесли ее через окно, в чем она была.

– Через окно? – переспросил Жюстен. – А почему не через дверь?

– Потому что надо было пройти коридором. Кто-нибудь мог услышать шум. И кроме того, так было легче: двое мужчин передали малышку из окна третьему, ожидавшему в саду. И хотя ставень был плотно прикрыт, окно заперто, – продолжал г-н Жакаль, – вот доказательство того, что Мина вышла здесь, и видно даже, что не по своей воле.

Господин Жакаль показал на прореху в муслиновой занавеске: похоже, Мина цеплялась за нее рукой и вырвала клочок.

– Таким образом, девушку вынесли через окно и перетащили через стену. После этого женщина, оставшаяся в доме, отнесла лестницу под сарай, потом вернулась, заперла изнутри ставень и окно, зацепила шелковой ниткой запор, потянула на себя дверь, потом нитку, и преспокойно отправилась наверх спать.

– Но она не могла возвратиться в дортуар или выйти оттуда незамеченной!

– А разве у вас нет других воспитанниц, живущих в отдельных комнатах, как мадемуазель Мина?

– Только одна.

– Значит, это ее рук дело! Дорогой господин Сальватор, женщина найдена!

– Как?! Неужели вы предполагаете, что виновница похищения Мины – ее лучшая подруга?

– Я не сказал «виновница», я говорю «соучастница». И не предполагаю, а утверждаю это.

– Сюзанна?! – вскрикнула г-жа Демаре.

– Сударыня, поверьте мне, это похоже на правду, – вмешался Жюстен.

– Как могла такая мысль прийти вам в голову, сударь?

– Мне с первого взгляда не понравилась эта девушка. Знаете, я словно предчувствовал, что она принесет мне большое горе! Как только господин Жакаль заговорил о женщине, я сразу подумал о мадемуазель Сюзанне. Я не смел ее обвинять, но не переставал подозревать. Умоляю вас, сударь, прикажите ее привести и допросите!

– Нет, – возразил г-н Жакаль. – Давайте-ка лучше отправимся к ней сами. Сударыня, соблаговолите проводить нас в комнату этой девицы.

Госпожа Демаре, утратившая в присутствии г-на Жакаля всякую способность к сопротивлению, не позволила себе ни единого замечания: она пошла вперед, указывая дорогу.

Комната мадемуазель Сюзанны находилась во втором этаже, в самом конце коридора.

– Постучите, сударыня! – вполголоса приказал г-н Жакаль.

Хозяйка постучала, но никто не ответил.

– В одиннадцать у нас рекреация. Может быть, она вышла, – предположила г-жа Демаре. – Позвать ее?

– Нет, – отозвался г-н Жакаль. – Давайте сначала заглянем в комнату.

– В двери нет ключа.

– Но вы мне говорили, что у вас есть запасные ключи от всех комнат, не так ли?

– Да, сударь.

– Ну так, сударыня, сходите за ключом от комнаты мадемуазель Сюзанны, и если вы встретите эту юную особу – ни слова о том, что мы от нее хотим.

Госпожа Демаре кивнула в знак того, что полицейский может рассчитывать на ее молчание, и спустилась вниз.

Через несколько минут она поднялась с ключом в руке и подала его г-ну Жакалю.

Дверь отворилась.

– Господа! Подождите меня в коридоре, – сказал г-н Жакаль. – Со мной войдет госпожа Демаре.

Полицейский и хозяйка пансиона вошли в комнату.

– Где мадемуазель Сюзанна оставляет туфли? – спросил г-н Жакаль.

– Вот здесь, – ответила хозяйка, указав на туалетную комнату.

Господин Жакаль вошел туда, снял с подставки пару высоких ластиковых башмачков сапфирного цвета и осмотрел подошвы.

На них остался желтый песок, которым была посыпана аллея.

– Скажите, воспитанницы гуляют в той части сада, где растут фруктовые деревья? – спросил г-н Жакаль.

– Нет, сударь, – отвечала хозяйка пансиона. – Им строго запрещено туда заходить, потому что с той стороны за забором проходит глухой переулок.

– Хорошо! – проговорил г-н Жакаль, ставя башмаки на место. – Я узнал то, что хотел. Как вы думаете, где сейчас мадемуазель Сюзанна?

– По всей вероятности, во дворе.

– Какая комната в вашем заведении выходит окнами во двор?

– Гостиная.

– Идемте туда, сударыня.

Он вышел из комнаты мадемуазель Сюзанны, предоставив г-же Демаре закрыть дверь.

– Ну что? – в один голос спросили Сальватор и Жюстен.

Поднеся к носу огромную понюшку, г-н Жакаль ответил:

– По-моему, женщина у нас в руках!