Текст книги "Кровь на колёсах (СИ)"
Автор книги: Александр Аввакумов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
«Ну и молодец ты, Абрамов, здорово их развел. Как они испугались, когда услышали, что собираешься звонить Лазареву. Особенно Пашуков – на нем просто лица не было. По всей вероятности, вся эта затея исходила от Нырова, а Пашуков оказался случайно пристегнутым.
Ныров и Пашуков шли по коридору городского отдела милиции, направляясь на выход.
– Слушай, Юрий Иванович, – обратился к коллеге Ныров. – Как думаешь, Абрамов нас писал на магнитофон? Я думаю, что он весь наш разговор записал, поэтому несколько раз и переспрашивал, кто за нами стоит. Ну и сука же!
– Да, влетели мы в историю, товарищ полковник, – подтвердил Пашуков. – Ну и рыба этот Абрамов. Недаром его здесь все боятся, начиная с начальника местной милиции. Умный, а самое главное хитрый, сука, знает, как перевести разговор. Я смотрел на вас и думал, что вы как-то схитрите, догадаетесь, что и как спросить, а вы напрямую – расскажи о Лазареве! А, кстати, Александр Александрович! Что вас так заинтересовал этот Лазарев? Вы думали, что Абрамов испугается и начнет оправдываться? Абрамов, похоже, не из тех.
Они вышли на улицу и направились в гостиницу.
* * *
В восемь часов вечера я сидел в ресторане гостиницы и внимательно слушал болтовню московских гостей.
– Сан Саныч, – обратился я к Нырову, – надеюсь, справка о работе бригады будет вполне лояльной, без негатива?
– Не переживайте, Виктор Николаевич, все будет нормально, – заверил Ныров. – Ведь бригада сама по себе работает хорошо, и претензий к ней у нас нет.
Я медленно, столик за столиком, обводил взглядом публику, присутствующую в ресторане, и старался отыскать знакомые лица. Мой взгляд остановился на крайнем столике от входа. Там сидел начальник городского отдела милиции Кунаев. Увидев меня, он кивком поздоровался, а затем с Ныровым и Пашуковым.
Ныров, глядя на Кунаева, заявил:
– Хороший мужик этот Кунаев, настоящий начальник. Каким бешбармаком он нас угощал, Виктор Николаевич, пальчики оближешь!
– Да, люди Востока, в отличие от нас, уважают своих гостей, – не без намека произнес Ныров. – Для них гостеприимство – главная черта в жизни.
– Наверное, вы правы, – продолжил тему Пашуков, – восточные люди – это особая категория. Они улыбаются всегда – когда встречают гостей и когда режут горло этому гостю. Такой уж у них менталитет.
– Да не сгущайте вы краски, – воскликнул Ныров, – мы с вами живем в государстве, которое успешно вывело народ Казахстана из средневековья в социализм. Все эти дикие пережитки в прошлом.
– А вы знаете, что лидер преступной группировки, которая действовала в Аркалыке почти два года, является зятем этого начальника милиции? Сейчас он объявлен во всесоюзный розыск.
– Неужели? – неподдельно удивился Ныров. – Никогда бы не подумал! А почему он тогда до сих пор на должности?
– В этом и заключается местный менталитет, как высказался товарищ Пашуков. Здесь, помимо законов, большое значение имеют связи. Они и решают – быть ему начальником милиции или не быть. Пока он, видно, устраивает этих людей, решает их проблемы.
– Надо же, а казался рубахой парнем! – продолжал восклицать Пашуков. – Если б я знал об этом, не ездил бы с ним в баню. Теперь вот переживай, что за бабы там были, снимали тебя на камеру или нет! Приедешь на работу, а тебе руководство хлоп фотографии на стол, а ты там на бабе. Не дай Бог!
– Ну, ты мастер портить настроение, – то ли пошутил, то ли пригрозил коллеге Ныров. – Тебе б, Юрий Иванович, в КГБ работать, цены б тебе не было!
Мы все рассмеялись. Пашуков, взяв бутылку, стал разливать водку.
В зал медленно, словно плывя, вошли две симпатичные русские девушки. Они остановились на входе и, взглядом окинув зал, направились в сторону Кунаева.
Их появление не осталось не замеченным публикой. Десятки мужских глаз проводили их до столика и с нескрываемой завистью смотрели на Кунаева.
Женщины поздоровались с ним как со старым приятелем и сели за столик.
Кунаев жестом пригласил официанта и произнес несколько слов, которые я не смог расслышать. Начальник милиции стоя разлил шампанское, и вся компания дружно выпила. Женщины принялись рассматривать присутствующих и остановили взгляды на нас.
В ресторане заиграл оркестр, и конферансье с пафосом объявил белый танец.
Женщин было немного, и все мужчины стали внимательно наблюдать за дамами, выбиравшими себе партнеров. Дамы Кунаева встали и направились в нашу сторону. Одна из них пригласила покрасневшего до ушей Пашукова, а другая подошла ко мне и, протянув руку, томно произнесла:
– Я хотела бы с вами потанцевать. Вы ведь не откажете?
Надо признаться, я не без удовольствия встал и, поддерживая партнершу под руку, направился к центру зала. Мы медленно кружились, и я вдруг почувствовал, как моя визави стала неприкрыто прижиматься ко мне. Для чего все это – я в тот момент не думал, но зато подумал, что впервые за долгое время командировки чувствую женское тепло рядом с собой.
Тонкий запах дорогих духов начал кружить мне голову. Мои руки невольно сжали ее. Локон ее светлых волос коснулся моей щеки.
– Как вас зовут? – спросил я.
Она улыбнулась и смело взглянула на меня.
– Вероника, – выдержав паузу, ответила девушка и еще плотнее прижалась ко мне.
– Откуда вы, Вероника? Где живете?
– Живу и служу на Байконуре. Здесь в гостях у своей подруги. У нее сегодня день рождения, и мы решили отметить его в ресторане.
Мы плыли с ней в танце, не замечая кружившие вокруг пары. Мне казалось, что кроме нас, в зале никого больше нет.
Музыка внезапно оборвалась. Я поблагодарил Веронику за танец и проводил ее к столику.
– Красивые женщины, – прокомментировал остававшийся не у дел Ныров, – если мне скинуть с десяток лет, я бы показал вам, молодым, как нужно ухаживать за красивыми женщинами!
Мы успели выпить по рюмке, как вновь зазвучала музыка. Я, не раздумывая, направился к Веронике.
Мы уже весело и непринужденно болтали, и мне казалось, что время остановилось на счастливой минуте.
Пока мы танцевали, Кунаев подсел к Нырову и стал что-то горячо шептать.
Когда танец закончился и я возвращался к столу, Кунаев поднялся и, поравнявшись со мной, улыбнулся во все свое круглое лицо:
– А вы, Виктор Николаевич, пользуетесь успехом! Дамы готовы разругаться между собой, чтобы потанцевать с вами.
– Вы умеете делать комплименты, видно, не только женщинам, – в пику ответил я, не останавливаясь.
Мы выпили еще по рюмке, и я стал прощаться с гостями. Пашуков увидел под салфеткой оставленные мной деньги.
– Виктор Николаевич, – возмутился он, – зачем же так! Мы сегодня угощаем! Мы же пригласили вас!
– Вы что, миллионеры? Завтра вам в дорогу деньги пригодятся. И в Москве тоже. Купите лучше подарки семьям.
Я вышел из зала и в холле столкнулся с Вероникой. Получив в гардеробе одежду, девушки одевались.
– Надеюсь, мы еще встретимся? – Вероника подошла ко мне очень близко. – Да и подруга моя не против.
– Да, – подхватила подруга. – После дежурства Вероника приедет ко мне, и мы с вами обязательно встретимся.
Я улыбнулся в ответ, попрощался и пошел к себе.
* * *
Утром конвой с одиннадцатью изъятыми у преступников машинами и восемью арестованными направился из Аркалыка в Набережные Челны. У ворот рыдали родственники арестованных.
Я стоял у окна и наблюдал за картиной.
На моем столе уже час как лежал рапорт сержанта милиции Курицына. Когда последняя машина скрылась за воротами, я сел за стол и пододвинул рапорт.
Прочитав его, я подумал только одно: «Кому здесь можно доверять? Живешь и работаешь, как в тылу врага. На войне хоть все ясно – здесь наши, там враги. А здесь? Кто друг, кто враг, попробуй разберись!»
Из рапорта Курицына следовало, что все это время, с момента нашего первого задержания в ИВС стали происходить непонятные вещи. Каждый вечер после нашего ухода местные работники милиции организовывали встречи задержанных с родственниками и близкими. Двери камер порой не закрывались до самого утра. Задержанные свободно встречались друг с другом, разрабатывали схемы поведения на допросах. Все эти действия местной милиции были направлены на одно – как можно больше заработать на этом денег.
Руководил всем заместитель начальник ИВС Илюмжинов.
«Что мне делать? – подумал я. – Все они работники местного отдела и мне не подчиняются. Возбудить по ним уголовное дело здесь у меня не получится, мне никто не позволит. Но и работать дальше так просто невозможно».
Рапорт Курицына лежал у меня на столе, и я абсолютно не знал, что с ним делать. Мне еще не приходилось сталкиваться с подобным безобразием, и я не видел реального выхода.
И вдруг мне вспомнилась весна прошлого года, когда меня одним апрельским вечером вызвал начальник управления уголовного розыска республики Костин.
– Присаживайся, Абрамов! – сказал он. – У меня к тебе просьба. Дело в том, что в Челнах зарегистрировано уже шесть разбойных нападений на платные автостоянки. Неизвестные используют форму сотрудников милиции и похищают с этих стоянок новые «КамАЗы». Куда уходят машины – неизвестно. Оперативной информации мы не имеем. До настоящего времени нам не удалось найти ни одной угнанной машины. Я подозреваю самих работников милиции, и поэтому, посовещавшись с министром, мы решили направить тебя в Челны разобраться с этим делом. Мы не хотим, чтобы об этих событиях узнала пресса. Нам не нужен шум по поводу милиции.
– Юрий Васильевич, я, конечно, не против, но я только два дня как вернулся из командировки. Дайте мне немного побыть с семьей!
Он посмотрел на меня удивленно:
– Виктор, я все понимаю, но дело есть дело. И больше поручить его некому. Не гляди на меня такими глазами! Некому! Это твое направление, и я не пошлю кого-то из отдела по борьбе с убийствами. Ты сам все понимаешь. Кроме тебя, у меня никого нет. А ты уж сам определись, кто тебе там понадобится. Можешь взять двоих, если надо – троих, поопытнее. Желательно, чтобы о цели твоей командировки не знал никто из сотрудников Челнов. Приехали с проверкой, и все. Ты же знаешь о моих отношениях с начальником УВД Шакировым, и я бы не хотел, чтобы твоя командировка расценивалась там как попытка его подсидеть.
На следующий день я и двое моих коллег были уже в Челнах.
Послав их в районные отделы, я стал тщательно изучать все оперативно-поисковые дела, заведенные по этим преступлениям. Параллельно с этим, запросил все оперативные дела учета, заведенные за последние три месяца.
Время шло, но нам не удавалось выйти на участников преступной группы. Те, словно почуяв опасность, свернули свою деятельность. Каждое утро я звонил Костину и отчитывался о проделанной работе. Его тон в разговоре со мной становился с каждым днем все более раздраженным. Наконец, Юрий Васильевич не выдержал и высказал мне недовольство организацией работы.
– Ты что, не понимаешь ситуацию? Меня здесь каждый день имеет заместитель министра, а я все молчу и кормлю его обещаниями. Не хочу больше слышать пустых обещаний! Вы там с Балаганиным в шахматы играете что ли? Виктор, нужен результат! – он в сердцах бросил трубку.
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, – тяжело вздохнул я. – И так работаем круглыми сутками, а здесь еще такой наезд. Выговор или еще что-то из этой оперы».
Я позвонил и пригласил к себе Балаганина с Зиминым. Мы сели и стали уже в который раз рассуждать.
– Неужели, Стас, преступники знают о нашем приезде и догадываются, что мы прибыли по их души?
– Трудно сказать, шеф. Если они затихли, это говорит о том, что они проинформированы. Наверное, Костин прав, налеты совершались работниками милиции. Ведь только они знают, над какой темой мы с вами работаем.
– Если это так, как ты говоришь, то Костин прав. Работают точно милиционеры, – я взглянул на Балаганина. – Вот уже две недели, как нет ни одного преступления.
– Я думаю, они скоро себя проявят. Ведь мы никого особо еще не потревожили. Они сначала затаились, но потом поймут, что опасность прошла и можно снова начинать. Деньги-то им нужны.
– Стас, я сегодня изучил одно дело, забавное, между прочим. Фигурант – наркоман, и вдруг все его друзья, которые видели его вечное безденежье, начинают замечать, что у того появились деньги и, представь себе, большие деньги. Напрашивается закономерный вопрос, откуда? Если он раньше побирался, а теперь сорит деньгами?
– Интересно. Может, в люди выбился? Вот, и появились деньги, – без затей предположил молчавший до этого Зимин.
– Может, ты и прав, – сказал я, – но проверить его не помешает. Здесь явно что-то не так. Чем черт не шутит, пока Бог спит.
– Ладно, завтра я его вытащу из дома. Вы сами с ним поговорите или мне дадите? – спросил Зимин.
– Нет, Юра, давай я с ним сам поговорю, заинтриговала меня эта история с богатством.
* * *
Утром следующего дня у дверей своего кабинета я увидел парнишку лет пятнадцати. Он подошел ко мне и смело спросил:
– Вы случайно не Абрамов? Меня пригласили на разговор.
Я открыл дверь, и мы вместе с ним вошли в кабинет.
– У тебя паспорт с собой? – спросил я его, на «вы» с этим юношей беседовать было просто невозможно.
Он протянул мне новенький паспорт и сел на стул.
Я открыл паспорт и увидел там фото этого паренька.
– Извини, но я тебя не вызывал, – сказал я, – мне нужен твой брат.
Однако паренек ни капли не стушевался и бодрым голосом ответил:
– Мне сегодня домой позвонил ваш сотрудник по фамилии Зимин и пригласил к вам на беседу моего брата Артема. Артема дома нет сейчас. Он уже несколько ней в гостях у друзей в Нижнекамске. Если хотите, я дам его адрес, вы там быстро его найдете. Мой брат в последнее время практически не бывает дома, все время ночует то у одних друзей, то у других. Вы, наверное, уже знаете, что мой брат – законченный наркоман. Если нужно, я покажу, где он обычно прячет наркотики, когда бывает в Челнах. Артем вчера вечером звонил бабушке и сказал, что сегодня будет ночевать дома, то есть в Челнах. Вот вы его и задержите там с наркотиками, а то он умрет. Это точно.
Я сидел, рассматривал этого парня и где-то даже понимал его желание посадить родного брата. С одной стороны, это был нескрываемый цинизм, когда человек за здорово живешь сдает родственника. А с другой – невооруженным глазом было видно отчаяние, доведшее его до такого решения.
Придя в себя, я спросил:
– Игорек, ты представляешь себе, что делаешь? Мы же посадим его?
– Ну и что? Вы думаете, я не понимаю? Все понимаю. Да, я хочу, чтобы вы его посадили, и посадили на долгий срок!
– Зачем же ты его хочешь посадить? – задал я почти риторический вопрос. – Что уж такого плохого он сделал?
Я честно не знал, что ответить на его намерения. Игорь мне, как ни крути, представлялся монстром.
– Вы знаете, – заговорил он, – наши родители служат в ГДР. В прошлом году отец привез оттуда шикарный мотоцикл и подарил Артему. Вот я и хочу, чтобы мотоцикл достался мне. Все просто – если вы его посадите, то мотоцикл мой!
«Боже! – прострелило меня. – Да он не лечить его собрался, не спасать от смерти! У него, оказывается, действительно все просто!»
– Игорь, а ты не боишься родителей? Вдруг они узнают, что ты сделал? Они же тебе не простят этого.
– А как они узнают? – удивился парень. – Ведь вы им не расскажете? Зачем вам это? Я, может, еще не раз вам пригожусь. Я знаю многих, кто ворует и сбывает ворованное. Разве вам это не нужно?
Я был в шоке.
– Давай, Игорь, договоримся так. Как только твой брат появится дома, и ты обнаружишь наркотики, сразу позвонишь вот по этому телефону, – предложил я и протянул ему листочек с номером.
Мы попрощались, и он с чувством выполненного долга покинул мой кабинет.
Брезгливость и отвращение переполняли меня. Я всю жизнь посвятил борьбе с преступностью, но такого чудовищного цинизма еще не видел.
«Новый Павлик Морозов. Прирожденный предатель и провокатор, – думал я и никак не мог успокоиться. – Ничего святого нет! Сдает за барахло родного брата. Такие, как Игорь, опасные люди, и я бы не хотел иметь с ними никаких дел.
* * *
Около восьми часов вечера дежурный по районному отделу сообщил мне, что на территории района зафиксировано разбойное нападение на автостоянку. Неизвестными, одетыми в форму работников милиции, похищен «КамАЗ» зеленого цвета.
Я быстро оделся и выехал на место. Подъехав к стоянке, увидел там Балаганина с Зиминым, сновавших среди местных оперативников и опрашивавших охранников. Увидев меня, они направились ко мне.
– Что я вам говорил? Этого разбоя следовало ждать со дня на день! – возбужденно заявил Балаганин. – И знаете, шеф, опять четверо в милицейской форме! Старик-сторож в шоке и не может не только описать никого, но и говорит еле-еле. Они ему пригрозили пистолетом.
Выслушав их, я скрупулезно обошел стоянку и попытался поговорить с водителями, которые в момент нападения были на стоянке. Один из них произнес интересную фразу, которая занозой застряла у меня в голове.
– Начальник, по-моему, среди них был молодой парнишка, мне показалось, он то ли пьяный, то ли под наркотиками. Глаза у него были такие шальные – такой убьет запросто. Один из нападавших в форме лейтенанта милиции назвал его не то Артем, не то Тема. Ну, как-то так, я точно не расслышал.
Я почувствовал легкий озноб и дрожь в груди. Так бывало со мной перед большой дракой. Я прекрасно знал – так действует адреналин. И в очередной раз почувствовал себя охотником, напавшим на след добычи.
– Спасибо вам за информацию, – поблагодарил я водителей. – Вы здорово помогли нам.
Мы отошли в сторону.
– Стас, если меня не подводит интуиция, мы напали на след этой группы. Сегодня должен позвонить один человек и сообщить адрес преступника, который входит в состав этой бригады. А сейчас надо срочно ехать в отдел и ждать этого звонка.
Через пятнадцать минут мы были в милиции и сидели в моем кабинете в ожидании звонка от Игоря.
Время шло, но никто не звонил. Ждали-ждали, а звонок раздался неожиданно. Я поднял трубку и услышал взволнованного Игоря:
– Приезжайте к нам домой. Артема пока нет, но в тайнике лежат наркотики и милицейская форма.
Мы как ужаленные вскочили и бросились на улицу.
* * *
Наша машина остановилась в тридцати метрах за нужным домом, и мы пешком направились к подъезду Артема.
У подъезда толпилась местная молодежь. На скамейке, приспособленной под столик, стояло несколько бутылок вина и какая-то закуска на клочке газеты.
Мы молча прошли мимо, стараясь не привлекать к себе лишних взглядов. Идущего последним Зимина остановил подвыпивший парень и потребовал сигарету.
– Не курю, – сказал Зимин и двинулся было за нами.
– А если найду? – не унимался парень и схватил Зимина за рукав.
Опыт подсказывал – без драки не обойтись.
– Слушайте, ребята, может, не надо цепляться? Я действительно не курю, – пытался утихомирить молодежь Зимин.
– Ты вообще-то чего здесь крутишься, к кому идешь? – спросил парень.
– Да мне на третий этаж, к Игорю, – наигранно оправдывался Зимин. – Он мой племянник. Решил проведать.
– А, ясно, значит, родственник этих наркоманов, – парень отпустил руку Зимина. – Передай привет от Владика!
Мы быстро поднялись на этаж. На лестничной площадке нас уже ждал Игорь.
– Вы что как долго? Я уже устал ждать. Пойдемте, – запанибрата встретил нас парень, и мы стали спускаться на первый этаж.
Игорь отпер замок подвального помещения и зажег там свет. Мы немного прошли вперед и увидели отгороженное решеткой помещение, в котором стоял мотоцикл. В углу этой клетушки, за мотоциклом стоял небольшой деревянный ящик, предназначенный, по всей видимости, для хранения овощей.
– Форма вот здесь, – прошептал Игорь. – Ее раньше не было, я это точно знаю. Появилась сегодня вечером.
Достав из кармана ключи, он открыл крышку ящика и показал нам аккуратно сложенную в полиэтиленовый пакет милицейскую форму. Сверху пакета лежала милицейская фуражка сорок восьмого размера.
– Молодец, Игорь, спасибо тебе, – поблагодарил я.
Мы осторожно вышли из подвала и, стараясь не шуметь, остановились на площадке первого этажа.
– Вот что, – сказал я. – Артема нужно срочно брать, иначе скроется. Думаю, тебе, Балаганин, надо затесаться в компанию ребят, которые толкутся у подъезда. После того как Артем войдет в подъезд, ты сзади заблокируешь ему выход. Короче, будешь идти за ним вплоть до самой квартиры. Сейчас Игорь вынесет и покажет тебе его фотографию.
Балаганин посмотрел на принесенное фото и пошел на улицу.
– У тебя деньги есть? – спросил его я.
Получив отрицательный ответ, я достал из кармана деньги и протянул их Балаганину.
– Стас, не шикуй. Это последние командировочные. Иначе все умрем с голоду, – предупредил я.
Он вышел на улицу, а я с Игорем и Зиминым пошел в квартиру.
Спустя минут десять я выглянул в окно – у подъезда в компании ребята стоял Балаганин и угощал всех портвейном.
«Пока все идет по плану, – успокоился я. – Лишь бы не сорвалось!»
Игорь разогрел чайник, и мы, усевшись на кухне, стали пить чай с печеньем.
– Игорь, а где твоя бабушка? – поинтересовался я. – Ты же говорил, что вы с братом у бабушки живете?
– Она на дежурстве. Работает нянечкой в БСМП и сегодня дежурит в ночь. А вы видели мотоцикл? Как он вам? Я думаю, что в Челнах ни у кого такого нет.
– Да, мотоцикл классный и стоит, похоже, немалых денег, – поддержал я его тему. – Только непонятно мне, почему Артем на нем не ездит?
– Артем боится, что мотоцикл отберут друзья за долги. Он многим должен и должен, насколько я знаю, большие деньги. Это он сейчас начинает с ними потихоньку расплачиваться, а раньше все брал.
– Значит, еще не все потеряно у Артема, если соображает, что могут отобрать? А ты не боишься, что его дружки отберут мотоцикл у тебя?
– Да нет, не боюсь. Я за этот аппарат любому глотку перегрызу. Для меня в городе авторитетов нет.
– Ладно, не болтай лишнего. Куда ты денешься? Подъедут, поговорят, и сам привезешь.
Мы услышали, что входная дверь открылась, и наш разговор прервался. В квартиру вошел парень, здорово похожий на Игоря.
Я вышел в прихожую и встал так, чтобы не дать Артему попасть в другие комнаты. Несмотря на то что он явно был в наркотическом опьянении, он сразу все понял и моментально оценил положение.
– Давай, Артем, без шума, – тихо сказал я. – Бежать тебе уже некуда. Вокруг наши люди.
– Какие ваши? Кто вы такие, что вы здесь делаете? – начал он.
– Ты не шуми. Мы из милиции. Давно ждем тебя, – ответил я.
Он попятился, но уперся в ствол пистолета Балаганина. Что-то выкрикнув, Артем вдруг бросился на меня с кулаками, стараясь пробиться на кухню. От его толчка я чуть было не упал в прихожей, но меня подхватил стоявший рядом Игорь. Заскочив в кухню, Артем схватил со стола нож и дважды замахнулся на меня, а потом и на Зимина. Я дважды увернулся и схватил табурет, пытаясь нейтрализовать разбушевавшегося парня.
Но Балаганин опередил меня. Одним ударом в челюсть он отправил его в нокаут.
– Вот и все, – выдохнул Стас, надевая на запястья Артема металлические браслеты. – Стоило размахивать ножом, чтобы потом вот так валяться?
– Стас, вызывай оперативно-следственную группу, проводите обыск, а мы с Зиминым заберем Артема и поедем в Автозаводской отдел.
Мы вышли из подъезда и направились к дежурной машине. Ребята, стоявшие у подъезда, с пребольшим любопытством наблюдали происходящее.
– Вот до чего доводят наркотики! – громко прокомментировал Владик. – Лучше быть алкашом, чем вот таким нариком. Мы тут бухаем, а ему менты браслеты нацепили.
* * *
Артем сопротивлялся недолго и уже через три часа после задержания начал давать правдивые показания.
Он рассказал нам, что месяцев пять назад при выходе с дискотеки его задержал наряд милиции. Это были солдаты срочной службы милицейского батальона, расквартированного в городе. Его и еще нескольких ребят посадили в милицейский бобик и привезли в опорный пункт милиции. Там, во время обыска у него нашли таблетки кодеина, на которые он подсел в последнее время.
– Ну что, наркоман, – спросил его молоденький лейтенант, – твои ровесники кровь в Афганистане проливают, а ты здесь кодеин глотаешь да девчонок тискаешь?
– А чего вы сами не в Афганистане? – вступил в спор Артем. – Там и проявляли бы чудеса героизма, а не ловили бы пацанов. Или там страшно?
Он еще что-то хотел добавить, но тут же получил с размаху в лицо. Очнулся уже в каком-то помещении, на бетонном полу. Из рассеченной губы текла кровь. Попытался подняться, но сильная боль встать не позволила. В помещении пахло пищей и лежалыми вещами. Из-за полуоткрытой двери доносились мужские голоса. Несмотря на сильную боль в ноге, Артем подполз к стене, уперся о нее спиной и опять попробовал встать. Но нога болела невыносимо, и он со стоном повалился на пол.
Дверь открылась, и в комнату вошло четыре человека. Щелкнул выключатель, и Артем увидел, что находится в небольшом помещении, где вдоль стен висят милицейские шинели.
Перед ним стоял прапорщик:
– Ну вот что, Артем! Ты, надеюсь, догадался, где находишься? Теперь у тебя один выход – добровольная помощь в борьбе с такими же уродами, как ты. Можешь не соглашаться, дело твое. Только я предупреждаю, живым ты отсюда не выйдешь, пропадешь просто без вести. Потом, может быть, тебя и найдут где-нибудь в подъезде – погибшим от передозировки. Но это не меняет суть дела. Въезжаешь?
Артем закивал.
– У тебя, наверное, много друзей-наркоманов? Нам нужны их адреса. Особенно тех, кто занимается оптовыми поставками. Мы не будем убивать их, это мы тебе гарантируем. Нам нужны деньги, заработанные на этом дерьме. Сейчас ты приведешь себя в порядок, почистишься. Мы наденем на тебя форму, и ты поедешь с нами, покажешь адрес главного оптовика. Ты понял? Покажешь адрес!
– Да, понял, – согласился Артем.
– Вот и хорошо. А сейчас приведи себя в порядок и начинай одеваться. Только давай побыстрее, не спи на ходу!
Минут через сорок милицейский автомобиль уже мчался по городу в сторону поселка ЗЯБ.
– Это здесь, – указал Артем на пятиэтажную панельку, – третий подъезд, сорок восьмая квартира. Зовут Ильяс. Условный стук – два удара в дверь с промежутком в пять секунд. Если не откроют, значит, дома нет. Тогда поедем к его матери. Она живет в частном доме.
Минуты через две из подъезда вышел прапорщик и мотнул головой, давая понять, что дома никого нет.
– Давай, показывай, где живет мать, – велел прапорщик. – Если опять обманешь, похороним.
Машина сорвалась с места и, поднимая клубы придорожной пыли, помчалась дальше.
– Остановите, кажется, приехали, – сказал Артем. – Вон тот дом, с зелеными воротами.
Прапорщик пошел к двери, а двое других милиционеров встали под окнами.
Раздался условный стук. В доме загорелся свет и послышались шаркающие шаги.
– Кто там? – произнес Ильяс заспанным голосом.
– Давай, открывай, пока не сломали дверь, – крикнул прапорщик и двумя ударами ноги высадил дверь.
Они ворвались к Ильясу и, надев на него наручники, усадили на табурет. Из комнаты в ночной рубашке показалась мать Ильяса. Увидев милицию, она быстро скрылась в своей комнате.
– Где наркотики? – спросил прапорщик. – Сейчас поедешь с нами, там все расскажешь.
Милиционеры вытащили Ильяса на улицу, сбили с ног и стали пинать. Когда Ильяс потерял сознание, прапорщик схватил ведро с нечистотами и плеснул ему в лицо.
Ильяс открыл глаза и попытался закричать.
Один из милиционеров накинул ему на голову полиэтиленовый пакет и начал душить. Ильяс вновь отключился.
Оставив около него водителя и Артема, они вошли в дом и приступили к обыску.
Вскоре удача улыбнулась им. Прапорщик обнаружил крупную сумму денег, которые Ильяс хранил в старом дырявом валенке за печкой. Не пересчитывая, прапорщик засунул пачку за пазуху и что-то сказал товарищам. Через минуту в комнату втащили избитого и окровавленного Ильяса.
– Ну что, будешь молчать? – вновь спросил прапорщик. – Для тебя и наркотики дороже жизни? Ты думаешь, мы с тобой шутим?
Он достал с полки молоток и со всего размаха ударил Ильяса по ноге. Тот взревел и снова потерял сознание.
Ведро воды вернуло его к действительности.
– Не убивайте, я все вам отдам, – прошептал он. – Все, что есть, и деньги, и наркотики.
Минут через пять милиция покидала дом Ильяса. Лицо прапорщика выражало полное удовлетворение. Они завладели большой суммой и немалой партией наркотиков.
– Сейчас мы тебя отвезем домой, – сказал прапорщик Артему. – Забудь все, что ты сегодня видел. Говорить тебе, чтобы молчал, я не буду. Не будешь нам помогать – все твои друзья узнают о твоих наводках и убьют тебя.
Они подъехали к дому Артема, тот в машине переоделся в свою одежду и побрел домой.
– Погоди, – остановил его прапорщик и, достав из кармана деньги, протянул Артему. – Возьми, заработал.
Артем покраснел, но увесистую пачку взял и стал благодарить прапорщика.
– До вечера, – кивнул прапорщик. – Ждем тебя здесь в девять вечера.
Машина засвистела и сорвалась с места.
Когда красные фонари милицейской машины растаяли вдали, Артем тяжело вздохнул, засунул деньги в карман и направился домой.
* * *
Налеты на притоны длились уже несколько недель, и Артем стал полноправным членом этой новой преступной группы. У него появились деньги, и парень постепенно стал рассчитываться со своими долгами. А среди друзей-наркоманов поползли слухи о милицейском беспределе. Оптовики теряли не только деньги и товар, но и свое здоровье. Несмотря на все происходящее, заявлений и обращений в милицию не поступало. Все боялись мести и не хотели неприятностей от милиции.
В городе на некоторое время стало трудно достать наркотики, и цены на них заметно выросли. Налетов становилось все меньше, а привыкшие к большим и легким деньгам бандиты стали испытывать финансовые сложности.
Как-то раз внимание Артема привлекла автостоянка, находившаяся недалеко от его дома. Там работал охранником его старый школьный приятель. Выйдя из дома, Артем направился к стоянке, надеясь приобрести у приятеля немного травки.
– Привет! – подошел Артем. – Как дела?
– Дела в верхах, а у меня делишки, – шуткой ответил Константин.
– Трава есть? – сразу спросил Артем.
– Пока есть, слава Богу. Живу старыми запасами. Сейчас что-то достать путное просто проблема. Все боятся милиции. Говорят, вышло какое-то указание, и им дали право глушить всех подряд без разбора. Я слышал, менты покалечили уже десятки людей.
– А что, пошли бы в УВД или в прокуратуру, пожаловались на беспредел, – как бы между прочим брякнул Артем, – прижали бы им хвост.
– Ты что? Кому это нужно? Скажешь тоже, в милицию, с жалобой. Да завтра они тебя же и закроют.
Приятели забили «косяк» и, сев поудобнее на лавочку у сторожки, стали поочередно затягиваться. И настолько увлеклись, что не заметили, как к ним подошел хозяин стоянки.
– Чего пеньки, уже торчите? – рыкнул он и с размаху ударил Константина.
