Текст книги "Молох Империи. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Валидуда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 54 страниц)

– Разведчики?

– Возможно. Характеристики облучения по некоторым параметрам совпадают с опетскими М-17 и М-19.

– Что-нибудь еще?

– Никак нет, командир.

– Хорошо, конец связи.

У границ МР-213-ХС-ІІ неизвестные звездолеты нарушили плотный строй и рассыпались в разных направлениях. Два из них направились разными курсами в сторону эскадрильи Артемова. За ними цепко шла пятерка преследующих истребителей. Со стороны штурмовиков на перехват вышел сам Артемов и второе звено: штурмовики Слепова, Бобровского, Чепенко. Другой неопознанный звездолет пытался уйти, проскочив перед третьим звеном – кораблями Тучина, Разумовского, Чернеца. По внешней связи Масканин слушал переговоры, команды комэска и командиров звеньев. Он видел, что эсминцы не успевают, но явились причиной того, что преследуемые не попытались проскочить мимо них.

>>

*ССДР – система сенсорно-детекторной разведки, предназначена для обнаружения и идентификации противника и средств его наведения и обнаружения.

>>

– Двадцать пятый, двадцать шестой, – вызвал Тулуков, – строимся в правый пеленг. Двадцать шестой – направляющий. Я замыкаю.

– Есть, – отчеканил Масканин и начал маневр.

То, что происходило, было в чем-то похоже на охоту с участием загонщиков и егерей. Масканин наблюдал, как неизвестный корабль едва не был перехвачен третьим звеном и выпустил одну-единственную ракету, которую перехватил "Орнер" штурмовика Чернеца. Самого Чернеца бортвычислитель Масканина распознавал как борт номер "32". Неизвестный ускользнул от тройки "Вихрей-І", взявших его в полуобхват. С двух других направлений его загоняли юркие и быстрые истребители, не дающие ему сбиться с диктуемого курса, который лежал мимо первого звена. Он был хорошей мишенью, но только из-за отсутствия боевых ракет все еще оставался цел. Истребители же были относительно далековато и успели, видимо, расстрелять весь боезапас своих ракет.

Похоже, что неизвестный не отличался маневренностью и полагался в основном на свои скоростные характеристики, иначе он сумел бы уйти от преследователей, пользуясь их огневым молчанием. Будь на его месте штурмовик, истребитель или тот же стандартный разведчик, он бы непременно использовал все возможности. В итоге, все складывалось не в его пользу.

Только благодаря своей высокой скорости он проскочил сквозь заслон штурмовиков Тулукова и Топоркова, обменявшись с последним безрезультатным орудийным огнем. Но от корабля Масканина ему уйти не удалось, даже не смотря на отчаянную попытку сманеврировать.

Масканин с легкостью и уверенно "сел" ему "на хвост". Но дистанция для носовой пушки была все еще велика, как и для башенного аннигилятора. Бортвычислитель выдавал неутешительный прогноз: цель не только невозможно догнать, но она медленно, но верно увеличивает отрыв.

– Противоракетная батарея, – вызвал Масканин и увидев на мониторе сосредоточенное лицо Анвера с обычным "Слушаю, командир", продолжил: – Мичман, если наш гость надумает сделать нам подарочек, будьте готовы к тому, что я не отверну от курса, иначе он уйдет.

– Вас понял.

– Действуйте, – Масканин переключился. – Штурман, готовьте "Ктулу".

На мониторе лицо Азанчеева не выдавало удивления, но он несколько секунд молчал. Тогда Масканин пояснил:

– Драновский снял с ракет ПэБээСы. Используем "Ктулу" как болванку.

– Есть.

Прежде чем экран потух, Масканин заметил, что князь улыбнулся. А в это время на параллельный курс вышли два "Орнера", мгновенно взятые в гравитационные захваты. И как раз вовремя. Преследуемый звездолет выстрелил в штурмовик ракету неизвестного типа. Масканин и не думал уклоняться, строго говоря, на такой дистанции это было трудно осуществимо. Но все же возможно. Один из "Орнеров" справился со своей задачей.

"Ктулу" без боевой части, управляемая Азанчеевым, покинула свой порт и понеслась к цели. Неизвестный корабль попытался увернуться, но тщетно. Штурман всадил ракету в один из двух двигателей. Хотя у "Ктулу" не было боезаряда, но своей высокой кинетической энергией она пробила тонкий защитный корпус двигателя и вывела его из строя. Почему преследуемый звездолет не попытался ее перехватить, гадать было некогда, возможно ему было уже просто нечем сделать это, так как недавно он удирал от истребителей, либо не позволила дистанция.

Теперь разрыв между штурмовиком и незнакомцем начал быстро сокращаться. Беглец стал огрызаться какими-то лучевыми пушками. Используя великолепную маневренность "Вихря", Масканин уходил от их трасс, и сам открыл огонь носовым орудием. Три короткие очереди вырвали куски обшивки противника, разгерметизировав часть корабля. Меткостью отличился и комендор башенного аннигилятора, его залпы наделали немало развороченных дыр в корпусе и снесли часть надстроек. Сделав еще заход, Масканин добавил огоньку, превратив неприятеля в груду разлетающихся обломков.

Из четырех неопознанных звездолетов вырваться удалось только одному. Остальные погибли. Их останки были подобраны для изучения, также как и уцелевшие трупы экипажей.

Возвратившись на базу, Масканин, как и все остальные, размышлял об этих странных кораблях, с которыми они столкнулись. Почти все разговоры были об этом. Ни с чем подобным никто из участников операции до сих пор не сталкивался. Рождались предположения и домыслы. Кто-то утверждал, что это новые имперские разведчики. Некоторые же, их было мало, тихо предполагали ассакинскую угрозу. Им никто не верил, вернее не хотел верить. Со времени вторжения чужаков прошло более сорока стандартных лет. Срок не такой уж и большой, если учесть, что благодаря современной медицине люди спокойно доживают и до стапятидесяти стандартных лет. Но все же и этот срок оказался большим, чтобы притупить страх и воспринимать ассакинов на уровне полумифической угрозы. Тем более, что за все эти годы о них совершенно ничего не было слышно.

Масканин не хотел гадать и старался не думать о принадлежности неизвестных кораблей. Он предпочитал лишний раз покопаться в своем штурмовике и пообщаться за работой с обслуживающими техниками.

А тем, кому не хотелось верить в ассакинов, поверить пришлось.

В тот же цикл на базе в системе МР-285-ХХХ-V были проведены лекции, в которых рассказывалось о готовящемся вторжении чужаков, была представлена собранная и классифицированная информация об их кораблях и устроен показ одного из подобранных в космосе у МР-213-СХ-ІІ трупов. Уничтоженные корабли оказались разведчиками – предвестниками близкой агрессии. В тот же цикл подобные лекции были проведены во всех частях и соединениях Вооруженных Сил Опетского Королевства и расквартированного на его территории Русского Добровольческого Корпуса.

ГЛАВА 29

Корпус Центрального Управления Службы Разведки Империи Нишитуран представлял собой гигантский октагон высотой в шесть этажей и занимал площадь в четыре квадратных километра. Облик корпуса являл простоту и прямоту линий, был лишен четкой стилистики и помпезности, отчего казался хмурым и чужеродным даже жителям столичной планеты империи. Даже для ненаметанного глаза любого обывателя было очевидно, что строение имеет надежную систему защиты от ядерного удара и неприступно для атак с воздуха и земли. Но это был внешний облик корпуса. Его мозговой центр, откуда велось управление мощной и таинственной организацией под аббревиатурой СРИН, располагался глубоко под землей – в отдельных и изолированных многоуровневых бункерах.

Ровно в восемь ноль-ноль на территории корпуса приземлился служебный гравитолет эфора Савонаролы. Над столичным городом планеты Нишитуры вот уже который день висела низкая беспросветная облачность. За городской чертой бушевали обильные снегопады и бураны, а в самой столице на тротуарах и дорогах не было даже снега – как всегда четко работала метеослужба.

Савонарола спрыгнул на бетонитовое покрытие гравитолетной площадки и вдохнул полной грудью свежий прохладный воздух. За его спиной личный пилот поднял воздушную машину, чтобы отогнать в ангар. Неторопливой и тягостной походкой эфор разведки подбрел к парадному входу. Настроение у него было препаршивое. И тому были две причины: его жена и судьба призрака "Тэргнен". Мысли о призраке его крайне беспокоили, как и подозрения, что опетцы, возможно, пронюхали о тайной операции СРИН по обнаружению секретных опетских миров. Эфор не был склонен верить, что передача захваченного звездолета империи и миссия личного представителя Кагера имеют именно ту подноготную, что пытаются представить опетцы. Все члены экипажа "Тэргнена" проходят самую тщательную проверку, результаты которой он надеялся получить уже сегодня. А человек Кагера – Дворинов скоро будет доставлен специальным скоростным кораблем на Нишитуру, чтобы встретиться с ним и эфором БН Саторой, который проявил к вражескому эмиссару повышенный интерес.

Савонарола шел неторопливо и поймал себя на том, что вновь подумал о жене. Ладно, прах с ним, решил он. Пока он еще не в кабинете, то не на службе, следовательно можно немного позволить себе подумать и о своей половине.

Вчера вечером его жена закатила очередной скандал, да так разошлась, что повторила его и сегодняшним утром и с не меньшим запалом. Савонарола всегда был сдержан и никогда ни с кем не скандалил, предпочитая иные методы. Но Клавдия вывела его настолько, что подавляемый им гнев то и дело возвращал все мысли к ней.

"А что уж такого странного она от меня хочет? – подумал он. – Я же действительно все время пропадаю на службе. Мы вот уже несколько лет никуда с ней не ходили вместе. И не путешествуем. Сама она очень редко выбирается из поместья. Любовников у нее нет, с моими-то возможностями я это знаю наверняка. И не думаю, что она страдает от недостатка моего внимания, за столько совместных лет жизни не сохранится ни какая страсть… Ей просто нужно развеяться. Да. Надо будет сделать Клавдии документы на другую фамилию и зашвырнуть на какой-нибудь курорт".

Выслушав традиционный утренний доклад дежурного офицера, он все также неторопливо прошел по вестибюлю к гравилифту. Мысли о Клавдии не покидали. Он приметил ее еще в молодости – свою полную противоположность, и был удивлен, что знаменитая в империи спортсменка, сделавшая удачную карьеру, завоевавшая множество медалей и получившая имя и славу, обратила внимание на него – молодого тогда офицера, к тому же слишком хрупкого, невысокого и утонченного для нишита. Савонарола всегда чувствовал себя коротышкой, очень уж необычен был его рост для представителя великой нишитской расы. А Клавдия выделялась ростом, привыкла смотреть на всех сверху буквально. В одежде она казалась слегка мужиковатой из-за развитой мускулатуры, но без одежды… Она была стройна. Довольно симпатична, и главное, домовита. Их пара стала предметом для шуток, впрочем, вовсе не злых, а скорее дружеских подтруниваний. Сколько же лет прошло с тех пор! И не мало из них они делили счастье пополам. Но теперь… Теперь пронеслись годы, дети выросли, как и внуки, и кроме уважения друг к другу они уже ничего не испытывали.

"Да, надо бы отправить ее на курорт. И приставить к ней своего офицера. Приставить на роль кавалера для страховки от неожиданностей. Скучать она не будет, а я буду уверен, что милая женушка не поймает охотника на свой вертлявый зад. Хотя… тут мужчине доверия быть не может. Придется посылать женщину в спутницы… Только вот… Может я и слишком подозрителен, но… Но что если моя Клавдия вспомнит старое? Ведь когда-то она была неравнодушна к своему полу. И как ее Комитет не сцапал тогда?" Эфор скривился. Он буквально ее спас женитьбой. Конечно, он тогда не знал, что она моральный выродок, это проявилось потом. Но он ее не бросил, сумел переродить пресытившуюся вырожденку в нормальную, заботливую и главное, любящую мать. "Что ж, если она вспомнит старое, я… Надо подумать… Главное, чтоб никто не пронюхал. Мне только позора сейчас не хватало. Да. Тут главное, чтоб никто не пронюхал, а то…" Что может случиться, он знал не понаслышке, за нарушение закона о морали санкция одна – смертная казнь. А знатных нишитов поражали в правах, то есть низвергали в рабство, и делали идиотами-фагами. И это, пожалуй, еще хуже смерти. Даже влияния и власти эфора может не хватить, чтобы замять дело в Комитете Расовой Чистоты. "Впрочем, к чему эти мысли? Въевшаяся в натуру подозрительность? Отправлю-ка еще третьего, чтоб последил за ними".

В идее о слежке за собственной женой эфор не находил ничего неприемлемого. И идея эта была конечно же не нова. Помимо специфики его службы, которая и сделала его таким, какой он есть теперь, Савонарола относился к супруге как к собственности.

Зайдя в кабинет, Савонарола полностью переключился на работу и неприязненно покосился на свое кресло.

Иногда, сидя в нем, он чувствовал себя слишком неуютно. Надо будет его сменить. За долгие годы службы, даже достигнув вершины карьеры, он так и не избавился от комплекса по поводу своей комплекции.

На глаза попался приземистый, бочкообразный стандартный робот-бар. Усевшись в кресло, эфор отодвинул на край стола несколько папок с пластиковыми листами и стопку силовых дисков, включил персональник и обратился к роботу:

– Ану-ка, сваргань мне бодрящего кофе.

В ответ робот тихо бибикнул, а его хозяин откинулся в кресло.

«А все-таки, оно мягкое и удобное… Так, просмотрим, что у нас тут поступило за ночь».

В первую очередь эфора интересовала история с «Тэргненом» и как скоро в Центральное Управление будет доставлен Дворинов. Но поколебавшись секунду, он решил сперва проследить ход некоторых других текущих дел. Первыми на очереди ждали доклады по обработанным донесениям агентуры в Которонской и Куроморской Конференциях.

«Это можно просмотреть и позже. Дальше».

Ожидаемого доклада от начальника Главного Управления Политической Разведки о последних событиях в Русской Империи еще не поступило. А вот весьма объемный итоговый рапорт начальника Управления Контрразведки системы Цертикон генерал-майора Марера как раз кстати. Проводимую Марером операцию Савонарола контролировал лично. Он вспомнил, как она начиналась.

Два месяца назад, от одного из надежно законспирированных агентов, внедренного в военно-промышленную разведку Федерации Шрак пришло донесения, что шракийцы крайне заинтересованы новыми разработками двигателей для тяжелых космических кораблей и владеют информацией об их потенциальных возможностях. Шракийцы тщательно готовили операцию по внедрению своего агента на один из заводов, производящих опытные образцы. Сначала было много вопросов, почему для своих целей они избрали именно завод, а не, скажем, конструкторский центр? А причина была в том, что его местонахождение, как и всех подобных центров и отдельных конструкторских бюро, тщательно скрывалось. Подробности нишитурскому агенту известны не были, он прислал еще несколько донесений, но все они мало что раскрывали о ходе и конкретике вражеской операции. Вся контрразведка империи была поставлена на уши. Во всех конструкторских центрах и отдельных КБ, на военных заводах по производству корабельных двигателей была ужесточена и без того жесткая система доступа и контроля. Но несколько недель прошли в пустом ожидании, хоть контрразведка получила приятный сюрприз – в расставленные сети попала шпионская группа оттоманцев. Но это уже другая история.

Наконец, шракиец объявился на Циртиконе. Неизвестно как бы все сложилось, если бы он не просчитался в оценке моральных качеств нишитурского конструктора-разработчика, которого он пытался завербовать. Если быть точным, то вербовал он двух разработчиков, но с одним из них прокололся. Для начала шкариец устроился на военный завод простым рабочим-спецом и какое-то время присматривался к начальству и время от времени, к приезжающим ученым. Шракиец был первоклассным спецом и обладал надежной легендой, поэтому не вызывал подозрений. Руководствуясь своими наблюдениями, очень осторожными (как бы между прочим) опросами и подслушиванием через «жучки», которые он скрытно ухитрялся установить в самых защищенных и походящих для сбора информации местах (надо отдать ему должное!), он наметил двух «жертв». После чего по одному предложил им очень большие деньги. Просто бешеные деньги. От которых невозможно отказаться. Первый разработчик колебался недолго и согласился сотрудничать. Второй же… Впрочем, второй тоже дал согласие. Но после нескольких встреч, опасаясь, что за ним могут следить сообщники шпиона, в чем он не ошибся, он все же нашел способ обратиться в Безопасность Нишитуран. Он оказался честным подданным императора. Или дураком, как бы его оценили те же шракийцы, раз уж он отказался от огромных денег и не требовал вознаграждения от БН. Но, как бы там ни было, его патриотизм, наконец, помог выявить шракийского агента, о котором до этого не было известно даже место его пребывания. Но у контрразведки появился конкурент – БН. Соперничество спецслужб существовало извечно. В БН по этому делу только-только началась раскачка, а в ведомстве Савонаролы для начальника активных действий не хватало только того, что произошло. Контрразведчикам удалось выудить информацию у Безопасности Нишитуран (в обмен на некоторую другую) и провести операцию по обезвреживанию шракийского шпиона. В ходе этой операции удалось выявить еще двух человек, непосредственно работавших с главным фигурантом, и через них раскрыть хорошо налаженный канал.

Теперь эфор разведки читал рапорт генерала Марера. Все как и ожидалось: все лавры достались его ведомству. Шракийским шпионам не удалось покончить с собой, несмотря на встроенные в позвоночник взрывные устройства из биологических компонентов, благодаря чему ни один датчик на них среагировать не мог. В некоторых тканях шракийцев были видоизменены ДНК, общем их организмы представляли собой биобомбы, которым для детонации нужно было попадание в желудок крови. Достаточно просто прокусить язык и сглотнуть. Но дело в том, что подобные хитрые технологии иногда использовались и имперской разведкой. А поскольку и разведка, и контрразведка были объединены в одном ведомстве, люди генерала Марера изначально предполагали подобные трюки. И цертиконские оперативники сработали на славу. Сейчас шракийцы познают все прелести психосканирования мозга. А слишком жадный ученый арестован и находится под следствием. Его ждет тюремный научный центр, а работать там ему придется на совесть, если он не желает навлечь беду на свою семью.

Далее, Марер сообщал, что не уронивший чести патриот, выведший на шпиона, отказался от вознаграждения и даже обиделся. Этого генерал так оставить не смог и организовал его жене выигрыш в лотерею по всеимперской глобальной сети.

Робот-бар выдал чашечку заказанного кофе. Савонарола, принял ее, сделал пару глотков и набрал записку по ССС Мареру, в которой выразил ему личную благодарность, одобрение по поводу идеи с лотереей и пожелание скорейшего выяснения – каким образом шракийцы переправились через границу империи. По замкнутой вычислительной сети корпуса записка ушла в шифровальный отдел, а эфор, через несколько глотков, начал просмотр следующих документов.

Через час Савонарола отключил персональник и заказал у «железного болвана» еще кофе. Когда робот выдал очередную порцию, он втянул столь любимый им аромат, размышляя об операции по обнаружению опетских секретных индустриальных систем. К настоящему моменту большинство посланных на это задание призраков вернулось, их командиры составили рапорты. Итог: секретные системы не обнаружены. Но есть один немаловажный момент, который косвенно подтверждает искренность намерений опетского руководства – почти все вернувшиеся призраки обнаружили в прилегающих к Пустоши районах королевства военные базы. Невероятно, чтобы ведя такую тяжелую войну, опетцы расходовали драгоценные стратегические материалы у себя в глубоком тылу и держали там немалые силы. Это просто не может быть игрой с их стороны, иначе они безумцы, во что Савонарола никогда бы не поверил. Если даже допустить, что десятки обнаруженных (плюс неизвестно сколько необнаруженных) баз созданы с целью введения в заблуждение имперской разведки и генштаба, да и коллегии эфоров и императора, чтобы заключить мир и выиграть время, то это только отодвинет неизбежность на неопределенный срок. Только и всего. И Кагер, и его окружение должны это осознавать. Иначе – они авантюристы. Так думал Савонарола, попивая любимый напиток.

Потом он вызвал по внутреннему каналу дежурную часть.

– Дежурный оператор лейтенант Флагерон, – прозвучал четкий бодрый голос.

– Дайте связь в стереоформате с вице-эфором маршалом Сиквинсом.

– Слушаюсь, ваше сиятельство!

Ждать пришлось целую минуту, пока по защищенному каналу по ССС пошел вызов на базу Капа Флора ІІ и пока находящийся там вице-эфор смог на него ответить. Перед Савонаролой развернулось окно объемного изображения его заместителя, по выражению лица которого он понял, что маршал не ожидал внезапного вызова.

– Что по экипажу "Тэргнена", граф?

Сиквенс быстро справился с удивлением и стал обычно-невозмутимым.

– Все мероприятия по дознанию завершены, ваше сиятельство. Я как раз готовил вам рапорт.

– Хорошо, буду ждать. Что с Двориновым?

– Он уже на подлете к столичной системе. Прибудет не позже четырнадцати ноля по вашему часовому поясу.

Савонарола кивнул.

– Обрисуйте в нескольких словах результаты по дознанию экипажа.

– Все указывает на то, что это не опетская провокация. Выходит, что "Тэргнен" действительно вступил в бой с чужаками. Специалисты утверждают, что записи сенсоров и детекторов масс корабля подлинные, всесторонние исследования по ним завершены.

– Хорошо, граф. Жду ваш рапорт. Конец связи.

"Значит, все-таки ассакины, будь они прокляты. Бездна! Время ими для вторжения выбрано крайне благоприятно – империя и Опет все глубже увязают в тяжелой затяжной войне. Но кое-что еще можно сделать… Итак, сегодня тридцать первый цикл января, а завтра император утвердит директиву широкомасштабного наступления на Опетское Королевство. И если это произойдет… Это станет подарком для чужаков и тяжелой трагической ошибкой для империи. Интересно, с чем же пожаловал посланец Кагера?"

Эфор разведки решил принять Дворинова здесь – в Центральном Управлении. И через несколько часов к переговорам присоединится эфор БН Сатора. И если на переговорах подтвердятся наихудшие опасения, то оба эфора инициируют внеочередной императорский консилариум сегодня же. Благо, что все остальные эфоры сейчас на Нишитуре.

Савонарола засунул в приемник робота пустую чашку и включил персональник. Следует подготовиться к разговору с Двориновым и оповестить Сатору о часе его прибытия.

ГЛАВА 30

Внеочередной консилариум продолжался более часа. В зале совещаний императорского дворца нависла гнетущая тишина. Бесшумно и размеренно император Улрик IV делал уже второй круг вокруг сидящих за большим консилариумным столом пяти эфоров. Он остановился рядом со стоящим на вытяжку Савонаролой. Затем перевел взгляд на застывших, словно памятники, пестро одетых лейб-гвардейцев, несущих караул по обе стороны парадных дверей в зал. Император произнес:

– Присаживайся, Савонарола, – и немного помолчав, добавил: – Если ты и Сатора так убеждены в скором вторжении ассакинов, то мы не склонны вам не верить.

Улрик IV прошелся к креслу-трону и опустил на него свое грузное тело.

– Кстати, Савонарола, а где сейчас этот эмиссар Опета?

– В одной из гостиниц под охраной моих людей, Ваше Величество.

– Передашь ему от нашего имени, что Опет получит перемирие без всяких условий на неопределенный срок.

– Есть, сир.

– Что думает эфор-главнокомандующий?

Генералиссимус Навукер встал со своего кресла и не посчитал нужным скрывать свое недовольство, отразившееся на его лице.

– Сир, я так понимаю, что теперь ни о каких боевых действиях с опетцами речи быть не может.

– Ты прав.

– Но, никто из здесь присутствующих не сомневается, что чужаки будут побеждены.

– Так и будет, генералиссимус, – уверенно заявил император. – Но Савонарола считает, а Сатора его поддерживает в этом, что новое вторжение будет куда более опасным для империи, война продлиться много лет… Мы, кажется, начинаем понимать, к чему ты клонишь. Но, говори.

– Да, сир. Рано или поздно враг будет уничтожен, но проблема Опета, возможно, останется. Тем более, что его поддерживает Русская Империя. Поэтому, в будущем мы вернемся к тому же – к войне с опетскими крысами.

– Да, это совсем не исключено. Мы согласны с тобой.

– Сир, я предлагаю начать отвод от опетских границ наших сил. Пусть мы лишимся некоторых территорий, но лишимся мы их не навсегда. А отход даст ассакинам возможность взять все опетские системы в полную изоляцию. Таким образом, их руками мы избавим себя от опетской проблемы раз и навсегда.

– Хм… Садись, Навукер, – Император обвел всех присутствующих задумчивым взглядом. – Что ты, Сатора, думаешь об этом предложении?

– Оно заманчивое, сир, – поднялся эфор БН, – в чем-то даже красивое. Но оно мне совсем не нравится. Во-первых, население Опетского Королевства – ваши бывшие подданные и когда-нибудь они должны снова стать таковыми. Во-вторых, они люди, а Навукер уготовил им незавидную долю – истребление. Тотальное истребление инопланетными тварями. В-третьих, под удар ставятся наши миры, граничащие с королевством и наши граждане…

– Достаточно, присаживайся. Савонарола?

– Я поддерживаю эфора БН, сир. И могу привести множество доводов не в пользу авантюрного предложения Навукера.

– Понятно. Туварэ?

– Я больше склоняюсь ко мнению генералиссимуса, Ваше Величество, – заявил эфор промышленности. – Да, это нанесет определенный вред нам, но опетские отщепенцы будут поставлены на колени.

– Соричта?

– Я присоединяюсь к Савонароле и Саторе, сир, – ответил эфор транспорта и торговли.

– Что ж, мнения разделились, – Улрик IV откинулся в кресло-трон, в котором тут же включились вибромассажеры. Император расслабился и погрузился в себя.

В отрешенном состоянии он прибывал долго и никто из эфоров не позволил себе ни звука, боясь нарушить наступившую тишину и отвлечь от раздумий императора. В субъективном восприятии прошел добрый час, наверное, хотя на самом деле не более четверти часа. Когда Улрик очнулся от раздумий, он объявил:

– Мы решили. Чего бы это ни стоило империи, но мы принимаем предложение эфора-главнокомандующего.

– Но, сир! – Соричта вскочил, что крайне не понравилось императору. – Ведь ставятся под удар не только опетцы, но и наши беззащитные граждане. И не просто под удар какого-то очередного врага, а под удар чужаков. Нелюдей! Абсолютно враждебных человечеству!

Дивясь эмоциональной вспышке Соричты и ощущая раздражение, Улрик IV смерил его холодным взглядом и ледяным тоном ответил:

– Решение принято.

Соричта, осмелившийся начать перепалку, страшась при этом монаршего гнева, осекся. Он опустился на свое место с таким видом, будто его побили. Савонарола и Сатора приняли свое поражение молча и покорно.

Император был мрачнее тучи. Было видно, что принятое им решение далось ему не легко, но ненависть к Опету пересилила. Чувствуя усталость (консилариум проводился глубокой ночью), он решил поскорее с ним закончить.

– Навукер, после завтра утром ждем тебя с проектом плана по отводу наших флотов и армий. Ждем также у себя и начальника генерального штаба.

– Есть, сир!

– Туварэ, после приема генералиссимуса, ждем тебя с планом эвакуации из приграничья всех стратегических промышленных объектов.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

– Соричта, от тебя ждем доклада по принятию мер по эвакуации гражданского населения, в первую очередь – специалистов всех уровней, имперских служащих, забронированных высококвалифицированных рабочих и конечно, их семьи. Займешься этим сразу же после консилариума. Все вопросы согласовывай с Саторой.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

– А ты, Сатора, обеспечишь мероприятия Соричты и Туварэ по своим каналам. Так же нельзя допускать распространения слухов и паники. Все должно проходить тихо, мирно и без лишнего шума. Свяжись с председателем Текрусии герцогом-текронтом Мунтеном, пусть срочно ее созовет. Ты должен уладить все недовольства текронтов, которые обязательно возникнут. Встреться лично с теми текронтами, часть чьих владений мы временно принесем в жертву. Если с ними возникнут особые сложности, дай знать нам, мы вызовем их для разговора к себе.

– Есть, сир.

– Теперь ты, Савонарола. Отправишь домой опетского эмиссара с наилучшими пожеланиями, – император скривился. – Нас интересуют возможные варианты действий в отношении ассакинского вторжения других звездных держав, прежде всего Русской Империи, Оттоманской Империи и Объединенных Миров Намара. Доклад сделаешь на следующем консилариуме, который состоится через неделю. Или недели недостаточно для зондажа?

– Боюсь, что нет, сир. Однако я сделаю все возможное. Но… неизвестно когда чужаки начнут агрессию.

– Верно, это знают только они сами, – император последний раз скользнул глазами по лицам эфоров и объявил: – Консилариум окончен, господа.

Конец второй книги