Текст книги "Спасти СССР. Часть 7 (СИ)"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Что интересно, после распада СССР короткоствол разрешили страны Прибалтики, Грузия, Молдавия. Ни в одной из этих стран никаких значимых эксцессов связанных с этим не было, уровень преступности не поднялся, никто не стал стрелять друг в друга что по пьянке, что по трезвости. Кому надо тот купил. Тиры открылись.

Уверен, кстати, что хотя бы частичное вооружение общества могло бы сбить или смягчить волну рэкета девяностых. Кому охота, идя доить лоха, думать – а может у него ствол есть?

– Михаил Сергеевич – с ходу начал Карпец – просьба отозвать пока законопроект об оружии для получения дополнительного заключения МВД

Я пожал плечами

– Оно уже получено. Какое дополнительное? Кстати, заключение отрицательное.

– Но...

– Присядьте. Чай будете?

Министр присел

– Спасибо я пил уже.

– Тогда кофе. Хороший, с Йемена прислали. Сейчас принесут.

...

– Говорите, слушаю вас. Пока кофе несут...

– Михаил Сергеевич. Распространение оружия среди населения способно...

Я перебил

– Не среди населения. А среди проверенных, активных членов нашей партии. Вы в партии состоите?

– Да, конечно – опешил Карпец

– И вы что, не доверяете своим товарищам по партии? У вас, между прочим – оружие есть, табельное...

– В столе держу

– Ну и другие – держать будут. Раньше оружие на руках было – что, кто-то кого-то перестрелял? Бои начались?

Карпец стушевался окончательно. А я припомнил один эпизод, который хотел бы забыть...

* Мало кто помнит, но в СССР был свой вариант патрона 7,62*51, невзаимозаменяемый с патроном НАТО

** Н.Д. Масленников, генеральный директор, а до того главный конструктор ТОЗ

*** Официально назывались обменом партийных документов. Каждый должен был отчитаться в партийной работе, а кто не мог – того исключали из партии. Последняя чистка была в середине тридцатых, вел ее секретарь ЦК Ежов, который потом перешел в НКВД. По сути, партийные чистки были многократной репетицией событий 1937 года, а сами события 1937 года – вышедшей из-под контроля партийной чисткой. Об этом свидетельствует тот факт, что после 1937 года чистки не проводились более никогда ни при жизни Сталина, ни после его смерти

Апрель 2022 года

Прага, Чехия

Прага...

Уникальная по меркам не только Восточной Европы – но и всей Европы столица, одно из мест зарождения воинствующего протестантизма. Здесь были гуситы, последователи Яна Гуса, слово "гаубица" – чешское и идет именно с тех времен. Долгое время они были под пятой католиков – Габсбургов, но во многом остались протестантами. Возможно, потому тут исторически сильное и самостоятельное гражданское общество, и они испытывают уважение и благодарность к протестантским США. Американский президент Вудро Вильсон – разрушил Австро-Венгрию и помог создать Чехословакию, что помнят до сих пор. В честь Вильсона называется железнодорожный вокзал Праги (построенный, кстати, Австро-Венгрией), полно "вильсоновых" улиц.

Во время Второй мировой – Прага в отличие от соседних столиц почти не пострадала, в ней не было боев.

В восемьдесят девятом – с Праги началась цепочка бархатных революций, а в девяносто втором, тридцать первого декабря единая страна прекратила свое существование, мирно разделившись на Чехию и Словакию. О том, надо ли было это делать, споры идут до сих пор.

История эта – весьма поучительна. Готовились выборы, причем уже тогда Чехия и Словакия готовились к выборам по сути как две разные страны. В Словакии национальным кандидатом стал бывший комсомолец, одиозный Владимир Мечьяр. За него были готовы голосовать в Словакии, потому что он словак, а в Чехии за него готовы были голосовать поднявшие голову коммунисты. Все это казалось плевком в лицо еще политически сильным участникам событий 1989 года: избрать во главу страны комсомольца! Тогда то и было принято решение разделить страну. Мечьяр получил себе Словакию, дважды был ее премьер-министром, но дважды проиграл президентские выборы, причем оба раза по одному сценарию: победив в первом туре, проиграл второй. До сих пор Словакия политически сильно отличается от Чехии – там много сторонников сильной власти и симпатизантов Путина. Так же это одна из самых антиамерикански настроенных стран Евросоюза.

Причину думаю надо искать в 1918 годе. В тот год чехи получили свою страну – а словаки нет, их присоединили к Чехии, не спросив их мнения. После аннексии Чехословакии – Словакия получила от Гитлера формальную независимость. Все послевоенное время – Словакия постоянно тем или иным образом давала понять, что ее все не устраивает. Так что политический развод 1992 года – он назрел. И плохо, что мы с Украиной не смогли развестись так – как взрослые люди.

Так вот...

Ездить по миру с американским паспортом – благодать, правда, со временем становится хуже. В 2024 году между ЕС и США фактически ввели квази-визы в виде обязанности американского гражданина заявлять о своей поездке в европейскую систему регистрации. До этого виз не требовалось, американцы могли находиться в ЕС до девяноста дней каждые сто восемьдесят дней. Так многие и поступали, благо трансатлантические перелеты стали сильно дешевле, чем двадцать лет назад. Раньше американцы летали в Европу только в свадебное путешествие и то не все.

Я прилетел через Вашингтон и Франкфурт, легендарным уже ночным рейсом, каким обычно пользовались чиновники Госдепа США и ЦРУ. Самолет, несмотря на то, что не сезон – был под завязку. Больше половины как раз американские чинари – во Франкфурте они все бросились регистрироваться на Львов и на Варшаву. Если присмотреться, их было легко опознать: придурки обязаны в офисах носить на кармане карточку – пропуск с фотографией и фамилией, требования безопасности. Если носить постоянно – на нагрудном кармане остается дырочка. Некоторые взяли с собой телефоны спецсвязи, не думая, что кто-то вроде меня может тюкнуть одного из них по голове в туалете, и получить доступ к закрытой связи дяди Сэма.

Нет, расходимся краями...

В Праге, в новом терминале я купил аренду нового седана Шкода и вставил новую сим-карту в свой телефон: не купленную здесь, а заранее приготовленную. По дороге в Прагу, над которой непривычно возвышались небоскребы – я еще раз прокручивал в голове свое задание...

Через Прагу в то время уходили многие...

То были времена легендарные – начало и середина девяностых. За несколько тысяч дойчемарок (евро тогда не было, дойчемарки считались очень авторитетной валютой, стоили примерно три четверти от доллара) можно было купить квартиру не только в Москве – но и в центре Праги. Из Германии уходила бывшая советская армия, некоторые ее офицеры, солдаты и сержанты женились на немках, чтобы остаться в Германии. В России началась война в Чечне, возвращаться туда не хотелось. Страны бывшего Восточного блока как могли, устраивали свою судьбу, рядом полыхала костром Югославия как предупреждение всем и России в том числе. Думаю, именно страх перед "югославским вариантом" позволил избежать множества бед и в бывшем СССР и в Восточной Европе. Пример того как может быть – был перед глазами все девяностые.

Европа тогда начиналась на границе Германии и Австрии. Страны Восточной Европы, как и мы – барахтались в реформах. В той же Чехии – тоже была приватизация, и точно так же всех кинули с чеками в том числе и президента Чехии. Из этих стран массово уезжали в Германию и Великобританию, а страны – готовы были принимать кого угодно. Русофобии тогда не было, она появится потом. Чтобы получить гражданство Чехии – надо было показать пять, по моему тысяч долларов и бизнес-план. И все, вперед.

Тогда так на Запад уходили многие...

Интересные были времена...

Двадцать четвертое февраля застало врасплох всех, включая меня. У нас в Чикаго много поляков и украинцев, они активизировались, начали собирать донаты для ВСУ. Мы, небольшая община русскоязычных – думали, какие бы товары из России бойкотировать, но так ничего и не нашли. Многие в том числе и я вывесили на домах украинские флаги: тогда они по-моему были на каждом десятом доме в Чикаго.

Россию не поддержал никто. Вообще никто.

В Москве, судя по всему, была тихая паника, в один день я получил команду «Обрыв» Эта операция, еще времен Холодной войны – означала, что мы на пороге ядерной войны и надо переходить к террору с целью уничтожения военной и политической элиты США. Моей целью был Госсекретарь США, я уже примерялся к нему и вполне мог бы достать его и в одиночку. Но через час пришел сигнал отмены.

Чехия – имеет славу европейского Техаса, потому что там разрешено в оружии почти всё. Автоматический огонь, укороты различные – всё. Потому в Чехословакии один из самых интересных оружейных рынков в мире: на него сливают излишки и остатки оружия после перевооружения многие европейские и не только европейские страны. Тут можно, например, купить оригинальный израильский Галиль, итальянскую Беретту из излишков полиции, испанский СЕТМЕ, польский и румынский АК и много чего еще. Российское оружие тоже можно, но его берут мало: слишком дорого и не интересно по сравнению с военным сурпласом*. Помимо современного, можно купить и историческое – вплоть до маузеров с Первой мировой. Чехи активно всем этим пользуются, закон о оружии там рабочий, активно скупают например недорогие АК. Потому я бы не хотел быть на месте тех, кто нападет на Чехию – тут их встретят огнем из каждого окна. Тот же Басаев со своим отрядом – недалеко бы здесь ушел...

Я поселился не в отеле – а нашел комнату, сдаваемую через интернет. Заплатил хозяину наличными. Тот не задал никаких вопросов – хотя наличными сейчас платят в основном бандиты.

Вечером пошел знакомиться с Прагой...

Прага – едва восстановилась после локдауна, частично еще были ограничения, толп туристов не было. Но может оно и к лучшему. В пиварнях хватало народа, все пытались веселиться, не думать об эпидемии и о том как будет дальше. А в нескольких сотнях километров отсюда на восток – два крупнейших славянских народа вцепились друг другу в глотки. Тогда еще не было стратегического тупика, убивали друг друга легко, весело, в охотку. О том, что дальше – не думали, победа казалось – вот, на расстоянии вытянутой руки. Европа млела от собственной смелости в санкциях – у этих впереди была первая зима с дорогим газом и миграция промышленности в страны Азии.

Вообще, все это тогда казалось – ну край, до зимы. Как и тогда, в четырнадцатом.

Тысяча девятьсот четырнадцатом.

В нужной мне пиварне я заказал местного пива (так и сказал, просто – локал) и к нему что-нибудь. Так как это была Чехия мне принесли не сухарики и не орешки, а свиную ногу с картошкой.

Нужный мне человек появился вскоре, я видел как он парковал машину. У него парадно-выходным был Москвич, он продавался как Алеко-2141, настоящий, еще с двигателем УЗАМ, не Рено. Машина была оранжево-красного, "москвичовского" цвета и вылизана до блеска.

Несмотря на то что мы давно не виделись, а он насколько я знал, не работал больше – он меня узнал сразу. Я отсалютовал ему бокалом пива – не стоит нервировать человека. А то еще получишь нож в бок в темном переулке...

Нужного мне человека я знал как Илью Горелова, биографии у нас были, в общем-то, схожи – только он двигался изначально по линии МВД. В составе сводного отряда был направлен в Чеченскую республику Ичкерия восстанавливать законность. Тогда еще не понимали – и сейчас не понимают – разницы между преступниками и врагами. Там, в Чечне, он опер провинциального угрозыска, как и некоторые другие люди – озверел от происходящего и сделал шаг, после которого пути назад не было. Вошел в состав группы, занимавшейся внесудебными расправами с агентурой боевиков во Временной администрации. Законом там и не пахло ни с той, ни с другой стороны, все прекрасно понимали, что нам противостоят не боевики, а народ. Да, остались и «советские чеченцы», хотя немного, между тейпами были свои разборки, причем такие, что некоторые переходили на нашу сторону, чтобы разобраться с врагами – но это все же был единый народ, формирование которого завершилось в лихие восьмидесятые, в конец – восьмидесятых. Народ лихой, разбойный – но все же народ. Доверять нельзя было никому, это все поняли почти сразу. И решили действовать методами боевиков – вы убиваете нас – окей, мы будем убивать вас. Размен.

Вот, один такой чиновник из временной администрации работал на боевиков. Причина – их могла быть масса, от добровольного сотрудничества, до того что к нему пришли ночные гости и сказали – работай на нас или... у тебя семья есть. Наши партизаны в сорок третьем – сильно ли отличались? Чиновника остановили на дороге, менты, переодетые в форму ГАИшников – и расстреляли. Должны были исполнить и водителя – но он сбежал. Лица он запомнил...в общем, провал полный. Горелова – в числе прочих забрало к себе ГРУ, он прошел переподготовку и был заброшен в Западную Европу. Основная задача на момент заброски – подрывная деятельность и террор против чеченских активистов в Европе. После соглашений Хасавюрта – из Европы вернулись немногие, там и чище и сытнее чем в родном Грозном – а наши сварганили доклад, согласно которому с полунезависимой Чечней придется существовать многие годы, возможно – десятилетия, и для того чтобы ограничить возможности причинять вред России – надо обрубать ее корни в Европе и на Ближнем Востоке. В противном случае – движимые жаждой мести чеченские активисты найдут связи с исламскими радикалами, диаспоры предоставят политическую крышу и гуманитарную помощь, и... где-то в промежутке между 2010 и 2020-м годом можно ждать восстания уже на всем Кавказе с попыткой создания единой Кавказской федерации с землями чуть ли не до Ростова. Россия в этом случае полностью лишалась выхода к Черному морю. Это не был алармизм – вполне реальные предсказания, напомню, что ЦРУ на тот же период прогнозировало развал России – не просто же так. Все это базировалось на вполне конкретных выкладках – высочайшая рождаемость на всем Северном Кавказе, укоренившаяся ненависть к русским, уже имевшие место попытки политического оформления – помните, была такая КГНК, Конфедерация горских народов Кавказа. В Турции в то время у власти были правые, помните, Тансу Чилер, первая женщина – премьер в Турции. Крайне правая.

Если бы они сумели захватить все побережье – то потом прекрасно могли существовать в союзе с Турцией, а деньги брали бы у нас, переваливая наши грузы в ставших их портах. Не просто так в то время случилась попытка переворота в Азербайджане, с возвращением к власти Эльчибея... не просто так было два публичных покушения на Шеварднадзе в Грузии. Не случилось тогда по трем причинам. Первая – несмотря на предательство части узбеков – Талибану не удалось зайти в тыл и отрезать Ахмад Шах Масуда, захватив Афганистан вовремя и начав движение на север. Вторая – как раз обломы в Грузии и Азербайджане. Третья – свара в самой Чечне: если Масхадов был вполне лоялен и связан с Турцией, то проигравший ему выборы, но опиравшийся на молодежь и бывших боевиков Басаев начал искать своих спонсоров, и нашел их в Саудовской Аравии и Кувейте. Сделав такое, он совершил следующую ошибку – вторгся в 1999 году к соседям, опираясь не на империалистические, а на ваххабитские связи. Так он, поторопившись, погубил многообещающий проект, а 9/11 вообще все перевернуло с ног на голову. Ну и все... потихоньку скурвились. В девяностые еще было много тех, кто за идею, за мечту. В нулевые... диаспора в Европе стала крышевать проституток и торговать наркотой. На Кавказе борцы за свободу ушли в леса и быстро поняли, что написание флешек с требованиями платить закят – быстро делает очень богатым, а террор – лишь побочное, для устрашения. Те, кто с ними боролся – теперь падали им в долю и потом, как надоело – за половину собранного делали им новые документы и отправляли в Дубай. Через полтора десятка лет – некоторые полковники и генералы ФСБ, которым после 2022 года добраться до своих вилл в Черногории и доходных домов в Берлине стало затруднительно, купили виллы в Дубае – и обнаружили что стали соседями со своими бывшими фигурантами, официально погибшими и похороненными. И чего? Да ничего, накатили водочки, стали дружить домами и ругать Америку. Не верите? А помните, как прошел указ о том, что лица, подозреваемые в терроризме, хоронятся в потаенных местах без могил и их тела не выдаются родственникам. Думаете, для чего это было сделано? Чтобы устрашить и опозорить? Или потому что тел не было? Чтобы потом никто не вскрыл могилу и не обнаружил, что в гробу вместо тела мешок с песком?

Ну а наша система – тоже как то попыталась устроиться, пару раз опозорилась – но все же дожила – допыхтела до Мебельщика. А потом и до 2022 года...

Илья Горелов уходил как раз через Чехословакию, Чехию точнее. Он обосновался в Гамбурге, какое-то время работал там и в Амстердаме, был переориентирован на наркомафию – в Амстердаме ширяться законно, там полно проституток, которых чеченская диаспора крышует. Потом вернулся в Чехию – неудивительно, многие немцы сюда переезжают. Настоящая Европа, но все дешевле...

Скрываться он особо не скрывался, занимался чем-то, вел страницы в соцсетях, но без фанатизма. Семьи у него не было, как и у многих из нас. Через семью очень хорошо давить.

Увидев меня, у него было два варианта. Уйти и готовиться к схватке. Или – подойти и выяснить, что нужно. Он выбрал второй.

– Салют – он отсалютовал бокалом пива, который ему налили не спрашивая как завсегдатаю – какими судьбами

– Проходил мимо – ответил я, повторяя жест.

Нас учили своим... словам и недомолвкам. Понятно, что верить он не был обязан и не поверил. Я бы тоже не поверил.

Проходил мимо – означает что мне нужна помощь.

– Говорят, ты в Америке обосновался?

– Примерно так

– И что здесь забыл?

– Много чего – я отпил из своего бокала – давай, завтра поговорим

– На стрельбище – решил Илья – пиши адрес

Я записал

– Жить есть где?

Я только улыбнулся

... Я помню: я сидел в тюрьме и ждал казни. Тюрьма была сырая и грязная. В коридоре пахло махоркой, солдатскими щами. За окном шагал часовой. Иногда через стену долетали обрывки жизни, случайные слова разговора. И было странно: там за окном море, солнце, жизнь, а здесь одиночество и неизбежная смерть... Днём я лежал на железной койке, читал прошлогоднюю «Ниву». Вечером тускло мерцали лампы. Я украдкой влезал на стол, цеплялся руками за прутья решётки. Видно было чёрное небо, южные звёзды, сияла Венера. Я говорил себе: ещё много дней впереди, ещё встанет утро; будет день, будет ночь. Я увижу солнце, я услышу людей. Но как-то не верилось в смерть. Смерть казалась ненужной и потому невозможной. Даже радости не было, спокойной гордости, что умираю за революцию. Было какое-то странное равнодушие. Не хотелось жить, но и умирать не хотелось. Не тревожил вопрос, как прожита жизнь, не рождалось сомнения, что там, – за тёмной гранью. А вот помню: режет ли верёвка шею, больно ли задыхаться? И часто вечером, после поверки, когда на дворе затихал барабан, я пристально смотрел на жёлтый огонь лампы, – единственный предмет на покрытом хлебными крошками тюремном столе. Я спрашивал себя: нет ли страха в душе? И я отвечал себе: нет. Потому что мне было всё – всё равно... А потом я бежал. Первые дни в сердце было всё то же мёртвое равнодушие. Машинально я делал так, чтобы меня не поймали. Но зачем я это делал, зачем я бежал, – не знаю. Там, в тюрьме, иногда казалось, что мир прекрасен и хотелось воздуха и горячего солнца. А здесь, на воле, меня снова томила скука.

Борис Савинков

Конь бледный

Почему разговор отложили до стрельбища?

На стрельбище невозможно ничего записать – от звуков выстрелов ломается чувствительная аппаратура. Кроме того, напрямую подслушать тоже можно.

Поехали на Шкоде, Москвич оставили дома, как парадно-выходной. Шкода – модель Октавия предыдущего модельного ряда, но универсал и 4*4. Популярная в Европе машина, ее очень полюбили в Швейцарии – там она стоила прижимистым швейцарским бюргерам в их среднюю зарплату за полгода, но прекрасно брала обледенелые альпийские серпантины. Самое то – и в горы выехать на лыжах, покататься и в городе удобнее и дешевле в эксплуатации, чем полноценный внедорожник.

У Ильи было девять автоматов Калашникова, на пострелухи взяли три из них. Еще взяли винтовку Вепрь, и израильский оригинальный Тавор – никогда из него не стрелял. Это была уже вторая версия в коротком, карабинном варианте.

Стрельбище было небольшим по американским меркам – но весьма удобным. Принадлежало оно местной "сокольской" ассоциации – что-то типа славянской самообороны.

Местные, узнав, что на стрельбище американец, удивились, начали подходить чтобы пожать руку. Меня подобное внимание конечно не радовало.

Схватил Тавор – никогда не стрелял из него.

Тавор оказался тяжелее, чем я думал, довольно точным для такого размера, но не очень удобным в стрельбе – скорее с непривычки. Переключатель режимов – попытались сделать как на М16 чтобы не отрывая руку – но я так и не смог приспособиться. Тем не менее – для транспорта вариант идеальный, можно под одеждой спрятать. Бьет... ну для такой длины ствола и с непривычки – нормально так бьет, не отрывает.

Дальше взялся за Вепрь – ну тут все знакомо и бьет кучно. В США полно Вепрей, у меня тоже есть. Как старого друга встретил.

Еще опробовал два пистолета. Один – Ругер П85, самый первый из боевых пистолетов этой фирмы, его делали на конкурс для армии США, но опоздали, потом по моему даже суд был. Он вышел на гражданский рынок, успешно причем. Билл Ругер опробовал на этом пистолете новую коммерческую модель – он очень простой, всего шестьдесят с чем-то сборочных единиц и большая часть изготавливается на гражданских станках, он еще брал подряды на изготовление деталей для автомобильной промышленности и тем самым снижал себестоимость оружия. Ставка оправдала себя – из новых гигантов оружейной индустрии США Ругер самый успешный, они давно обогнали и Кольт и Смит-Вессон и Винчестер. По общим продажам они обходят даже Глок в один из годов они продали два миллиона пистолетов и револьверов, что просто непредставимо для Европы. В отличие от Глока – они делают ставку на более легкие и компактные варианты для повседневного ношения. И видимо, не прогадывают.

Второй – кусок истории, югославский ТТ, но под патрон 10*25, в девяностые годы его выпускала Застава. Не очень удобный и явно уже устаревший – но бьет, будь здоров...

Потом к нам подошел какой-то мужик, узнав, что я американец, поздоровался, предложил пострелять из его пистолета. У него был китайский СИГ, но под патрон ТТ. Он представился как Виктор из Киева, сказал, что собирается ехать на Восток, ватников убивать. Еще сказал, что Америку все любят и очень ей благодарны...

– Он уже четвертый месяц собирается туда ехать – сказал Илья, глядя в спину удаляющегося Виктора из Киева – так и не собрался

Я подумал – в десятимиллиметровом остались патроны, и что если... Но тут же решил этого не делать, потому что этим ничего не изменишь.

Ни-че-го...

Напоследок постреляли из клубного ДШК – его предложил опробовать сам хозяин. Нигде кроме наверное Ближнего Востока – ну и США понятно – из ДШК не постреляешь.

– Как мы дожились до такого? – спросил я, когда мы укладывали оружие в Шкоду

Илья посмотрел на меня

– Ты какого ответа хочешь? Правдивого или?

– Допустим правдивого

– Г...о мы – вот и дожились.

– Мы – это и ты и я?

– И ты и я.

– И в чем же мы г...о?

– А не въезжаешь?

– Признаться, нет.

Илья выпрямился. Потер руки

– Мы с тобой свалили. Ты свалил, я свалил.

– Ну?

– А там – остались. Люди остались.

– Ну и?

– Мы думали, что мы свалили и – всё. И нас больше ничего не касается. Умирающие райцентры без работы. Спивающиеся алкоголики и внуки, отбирающие у бабушек пенсию и на это живущие. Закидоны нашей власти.

...

– Нас ведь учили быть немцами, американцами, канадцами, чехами, поляками. И научили так что мы стали ими. И мы решили что то что мы оставили там – нас больше не касается, мы переехали сюда – и всё. Ан – нет. Ни фига.

– Мне нужна помощь – сказал после недолгой паузы я

Илья посмотрел на меня с жалостью

– Ты что – всё ещё?

– Да. А ты?

– А меня уволили еще при Мебельщике. Он тогда вообще хотел распустить ГРУ нахрен. И знаешь, что?

...

– Я не был против.

– Поможешь?

Илья подумал немного. Потом обреченно сказал

– Черт бы тебя побрал...

В Европе – все рядом...

До Вены, бывшей столицы Австро-Венгрии – пара часов по автобану... ну может чуть больше. Тут все рядом, Европа. Бывшая имперская столица и бывшие провинции. Города с трудной исторической судьбой.

Вена была центром украинской резидентуры, наряду с Миланом, Берлином и Лондоном. И она же была местом укрытия многих украинских олигархов. Они там покупали недвижимость, и жили, ходили по музеям и выезжали на воды. Лечили болячки – в Вене одна из лучших частных медицин в Европе, полно арабских щейхов приезжает сюда лечиться. Вена была привычна – в конце концов, сто лет назад Вена и Львов были в составе одного государства, одной Империи. В Вену – продвинутые львовяне ездили отдыхать.

Мне нужно было найти контакт с Паршевым. Паршев, немного олигарх, немного "криминалец" как тут говорят, опытный решала и политикан (а неопытнее на Украине не выживают) – он был одно время кошельком у Юли. Кто такая Юля – кто в теме по Украине тот знает, остальным объяснять не собираюсь. Паршев не менее интересный типус: выпускник последнего выпуска Киевского морского политического училища, морской политрук, то есть профессиональный лжец и демагог. Был отправлен служить на Черноморский флот, там сагитировал свой корабль принять присягу Украины, за что его в украинском ВМФ назначили аж капитаном третьего ранга сразу. Быстро сообразил, что п...ть не мешки ворочать, стал снабженцем, развернулся – первые свои капиталы наворовал именно там. Потом его то ли попросили то ли он сам ушел – и всплыл в окружении Юли и Паши. Компания Единые энергетические системы Украины. Там просек что к чему в энергозачетах, как воровать по-крупному. Потом Юля ушла в политику, Паша сделал глупость и уехал в Америку и его там тут же посадили. ЕСЭУ развалили по приказу Кучмы, но один из кусков подобрал именно он. После первого Майдана – он неожиданно для всех оказался в фаворе и во главе странной зачетной схемы, по которой Украина покупает дешевый туркменский газ – но он идет не в Украину, а в Россию – а Россия взамен поставляет свой но по цене туркменского, а вот для потребителей Украины он почему то стоит как европейский даже дороже. Разница по сложной схеме дербанится между Газпромом и еще кем-то, и на этой схеме многие наварили десятки и сотни миллионов – не рублей и не гривен понятно. Потом эти деньги вложили в политику Украины, случился еще один майдан... в общем много чего случилось. Американцы решили сыграть в свою игру, у них великолепная система юридического давления: Паршева вызвало на допрос ФБР. Паршев на это забил и сделал ошибку – американцы возбудили уголовное дело и стали требовать его экстрадиции. Но у Паршева было гражданство ЕС и хорошие адвокаты: так что дело годами слушалось в Венском суде, а Паршев наслаждался жизнью в Вене с браслетом на ноге. Высказывались предположения, что дело он тянет нарочно, потому что украинский суд так же добивался его выдачи: но пока он был под подпиской в Вене, это было невозможно.

Но это все – можно и в прессе найти, если покопаться. А вот то чего найти было нельзя – это информация о давних связях Паршева с крымскими ОПГ, и доказательства его причастности к организации заказных убийств. Если такая информация попадет в венский суд – то бастионы австрийского правосудия могут-таки и дрогнуть. А иммиграционная тюрьма в США в ожидании суда – не лучшее место бытия. Паша это очень хорошо знает...

Все-таки -в любой точке мира наших можно узнать без проблем. Мордолитет, знаете ли...

Паршев – обедал в ресторане одного из лучших отелей Вены, где жил безвылазно уже много лет. Жирная, наглая ряха, неумение пользоваться столовыми приборами. А ведь этот тип, с которого можно писать плакаты про загнивающий капитализм – на отлично с восклицательным знаком сдал научный коммунизм. Мне интересно, он уже тогда ни во что не верил – или потом научился? Видя вот таких – понимаешь что СССР был обречен: страна, производящая такое...

– Вы позволите? – я сел напротив

Тут же, быстрее официанта – рядом оказался безопасник

– Нет – бросил Паршев, и, смотря на меня своими свиными глазками спросил – чо надо?

Он тоже опознал своего.

– Переговорить

– Ты кто такой?

Я положил на стол одну из своих карточек, которая ни о чем не говорила

– Америка... Ну и чо надо?

– Переговорить. Я слышал, у вас проблемы по юридической части

В глазах Паршева плеснулась злость

– Решу. А ты то тут каким боком

– Могу помочь решить. А могу и наоборот.

...

– Вам привет от Дидона.

– Кого? – не понял Паршев

– Дидона. Кому вы заказы делали.

Дидон – тот еще фрукт. Ветеран Афгана, один из самых успешных и результативных киллеров Украины девяностых. Считался частью ОПГ Башмаки, но по факту был сам по себе, просто в Башмаках у него были друзья – афганцы, способные оказать силовую поддержку. Был арестован на Украине, приговорен к пожизненному заключению, отбывал в колонии для пожизненников на Донбассе и там попал в руки к российским военным. Где он сейчас – не знаю и знать не хочу, но дал он всего немало. И судя по всему жив до сих пор.

Паршев зло прищурился

– Ты чо, опух? Какой Дидон в натуре, не знаю такого.

Я подвинул карту памяти по столу

– Посмотрите на досуге. Тут и про заказ в Стамбуле. И про американского миссионера. А это пожизненное по американским законам. Убийство гражданина США.

...

– Или... знаете, из Вены вас все равно рано или поздно выдадут. А вот из Москвы – нет. Из Москвы никого не выдают, спросите Сноудена...

То, что было дальше...

Короче, понятно, что Паршев с самого начала отправил своих отморозков за мной проследить, где я живу. На улицах Вены они выделялись как белый на улицах Порт-о-Пренса** . Но я дал за собой проследить, в конце концов – все равно я там, куда я их привел – не живу.

На следующий день – Паршев позвонил, предложил встретиться за городом и все «обкашлять». Понятно, что это означало – на этой встрече меня захватят в заложники, чтобы выпытать, от кого я пришел. Иного от бывшего флотского политрука – я и не ожидал.

Я не ждал только того, кто будет исполнителями...

Взяли меня... неожиданно. И красиво. Утром следующего дня – я сидел в кофейне, пил настоящий венский кофе... как вдруг понял, что ... нет голова не кругом, просто движения как будто бы замедленные как в кино, которое прокручивают на замедленном. Тут же – появились и врачи...