Текст книги "Дорога в дюны (СИ)"

Автор книги: Алекс Спэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

  Хан в этот момент мысленно клянет свою жадность, не позволившую ему в свое время нанять мага пятого уровня на постоянной основе. Тот одаренный просил оклад сопоставимый с половиной суммы, что он обычно тратит на всю охрану в течение трех делим. Теперь эта жадность вышла ему боком. Говорил же ему когда-то его "учитель" воровскому ремеслу: "никогда не экономь на охране и лекарях".

  Где-то в глубине дома слышаться сдавленный крик. Потом раздается шум, как будто кто-то тянет тяжелый мешок по полу. В комнате появляется четвертый из штурмовавших "резиденцию". Он тянет за волосы скулящего молодого человека, его ноги и руки скользят по отполированному полу, тщетно стараясь отыскать точку опоры. Он совершенно гол. Его глаза на выкате от страха.

  – Давай, вставай на колени, мразь. Чего волочишься как сопля – обращается четвертый к новому пленнику.

  Потом говорит своим:

  – Прятался в каморке, гад. Даже руку мне укусил, как баба.

  Отец смотрит на обнаженного, перепуганного до смерти сына и глухим голосом произносит: "Вас всех на куски порежут. У меня связи по всему Феордану и не только. А тебя, рыжая, будут пялить каждый день пока..."

  Тут женщина не выдерживает и со всей силы обрушивает свою ногу на незащищенное сухожилие хозяина. Кажется, что вопль боли сотрясает весь дом.

  "Я не рыжая, тупой ты боров!" – отвечает взбешенная "тень".

  Солар неодобрительно мотает головой. Хозяин мог от боли откусить себе язык и двинуть кони раньше времени.

  – Ну что, выговорился – обращается к Хану одна из "теней" – Теперь говори, кто у тебя отвечает за попрошаек и воров.

  – Сначала вылижи мой зад – начал отвечать в своем стиле хозяин – А потом глотни мою...

  Договорить он не успел, так как непотребная тирада была прервана криком его сына, медленно переходящим в нечто напоминающее поросячий визг.

  Хан задергался, попытался вырваться, его голый пивной живот начал какую-то сумасшедшую пляску, Но двое "теней" крепко держали местного криминального лидера.

  Через некоторое время хозяин обмяк и больше не делал попыток вырваться. Видимо до него только сейчас дошло, насколько серьезно были настроены вломившиеся к нему посетители.

  – Чего вы хотите? – сдавленным, бесцветным голосом сломленного обстоятельствами человека произнес Хан.

  – Кто у тебя отвечает за попрошаек и воров?

  – Гнилой, а что? – как сомнамбула отвечал хозяин.

  – Вызови его сюда. Он нам нужен.

  Хан кивнул на своего безопасника:

  – Отпустите его – он приведет.

  – Почему его? Лучше отпустим другого – возразила одна из "теней".

  Хан скосил глаза на "принеси-подай":

  – Этого всерьез не воспримут – все таким же бесцветным голосом ответил хозяин.

  – Ладно – согласился видимо главный из "теней" – Пусть идет. Но если нам что-то не понравится, просто что-то не понравится – ты умрешь не первым. И еще, чем быстрее твой человек окажется здесь, тем целее будет твой сын.

  – Все как договорились, без фокусов – потом этих гадов отыщем – обратился Хан к уходящему безопаснику.

  Тот утвердительно кивнул и беззаботной походкой покинул залу, словно это не его только что держали в заложниках с приставленным к шее ножом.

  Штык (именно такую кличку имел безопасник) был человеком не глупым. Увиденное им сегодня явно говорило о том, что работы он уже лишился и не только по причине провала в профессиональной сфере, но и потому, что после пролития крови Хана-младшего оставлять в живых его папашу могли себе позволить только полнейшие кретины.

  Сначала самым разумным поступком ему виделось просто исчезнуть, забыв про Хана и четверых незнакомцев. Однако, немного подумав, он решил, что это может серьезно спутать карты той четверке. Судя по тому, с какой легкостью они взяли штурмом самую защищенную резиденцию Факота, это хорошо натренированная группа – не чета ему и его, теперь уже бывшим, людям. Чувствуется рука каких-то служб, а у служб, как известно, руки длинные. Испытывать удачу, уповая на то, что структура, заславшая этих ребят не будет ему мстить, он был не готов. Чертыхнувшись и зло сплюнув, он направился в сторону центрального рынка.

  Гнилого он нашел быстро, что не мудрено когда знаешь, кого и где искать, а вот дальше чуть не вышла накладка.

  Когда они с Гнилым уже выходили с рынка, навстречу им попался местный патруль. Имен всех стражников Штык не помнил, зато человека отвечавшего за безопасность Хана в лицо знала почти вся стража.

   – Что там у вас происходит? Полчаса назад одна из наших двоек слышала какой-то шум за стенами резиденции Хана – обратился к Штыку один из стражников.

  – Это были наши внутренние дела. Вопрос уже улажен. На вашей службе это никак не скажется – спокойно отвечал Штык.

  – Точно? – словно пытаясь просверлить взглядом безопасника, спросил второй из двойки.

  – Ну, я же здесь – по-прежнему спокойно отвечал Штык.

  Двое окинули недоверчивым взглядом Гнилого и Штыка, но поскольку оснований прицепиться, чтобы стрясти таксу повыше обычного, пока не предвиделось, им пришлось не солоно хлебавши продолжить свою службу.

  Когда патруль отошел на приличное расстояние Гнилой взвился:

  – Что за "дела" такие?! Ты же сказал, что хозяину просто нужна информация!

  – Так и есть. Сегодня к нам вломились какие-то отморозки. Мы их всех положили, но и наших тоже полегло немало – сам все увидишь. Никто их опознать не может, вот хозяин и хочет, чтобы ты их посмотрел, как самый информированный.

  – А что, сразу не сказал?

  – При всех? Сам должен понимать, что хозяин не хочет огласки. Наверняка он постарается все замять, так что не было никакого нападения. Понял!

  Гнилой понятливо кивнул.

  Снаружи резиденции Хана не было видно никаких признаков штурма. Нападавшим как то удалось проникнуть внутрь, не повредив наружную дверь черного хода.

  Когда Гнилой попал во внутренний двор он невольно остановился и чуть не открыл рот. Дежуривший в "тамбуре" охранник мертв. Внутренняя дверь напрочь отсутствует. Стоявшие рядом с ней "часовые" лежат поломанными куклами, нашпигованные деревянной щепой. Ближе к дому еще трупы – шестеро, считая еще одного со здоровой щепой в шее. У остальных не одной резаной раны – только колотые.

  – Как же вы отбились? – прошептал изумленным голосом Гнилой. Штык не счел нужным отвечать на этот вопрос, просто сказав:

  – Иди в залу – хозяин там. В доме тоже немало наших валяется – не удивляйся.

  – А ты?

  – А у меня тут делов полон двор! – напустив искусственного раздражения в голос, ответил Штык.

  После того, как Штык убедился в том, что Гнилой зашел в дом, безопасник покинул резиденцию Хана. Больше его никто не видел ни в Феордане, ни в соседних королевствах.

  Картина представшая перед Гнилым в главной зале заставила позабыть все что он видел до этого: полуголый хозяин на коленях, обнаженный Хан-младший, с глазами человека потерявшего всякий разум от страха, в окружении трех лужиц – двух кровавых и одной кажущейся темно-желтой на фоне пола, четыре незнакомца в масках.

  – Ты Гнилой? – спросил один из чужаков.

  – Да – тихо выдохнул подчиненный Хана.

  – Что ты знаешь об исчезновении семьи лекаря, того, что отправился в Меардар с Кардом?

  Некоторое время Гнилой собирался с мыслями, в глаза Хану он при этом предпочитал не смотреть – интуиция подсказывала старому пройдохе, что его хозяин уже ничего и никогда не будет решать, а вот выйдет ли он сам отсюда живым будет зависеть от милости этих четверых.

  – Лекарь с семьей покинул город одной из ночей и направился в Лиман.

  – Лекарь тоже был с ними? – удивление спрашивающего было неподдельным

  – Да.

  – Откуда тебе известно, то он направился именно в Лиман?

  – Один из моих людей засек их отход той ночью и заприметил, какой дорогой они уходили. Потом еще один, что ошивается в харчевне у границы с Лиманом, их тоже видел.

  – Ты кому-нибудь об этом докладывал?

  – Зачем? Мне по работе лекари без надобности. Принял к сведению и все.

  – Свободен.

  Когда не верящий в свою удачу Гнилой направился к выходу, Хан завопил истеричным голосом:

  – Вы устроили все это из-за семьи какого-то вонючего нищего лекаря?! Вы в своем уме?! Как вы живы до сих пор, если для того чтобы узнать такую ерунду готовы угрожать таким как я?

  – А кто ты? Лишь грязь на носках наших сапог, оказавшаяся не в то время, не в том месте – с этими словами одна из теней с легким хлюпаньем загнала нож в глазницу Хана.

  Одновременно, стоящий за спиной Хана-младшего, перерезал горло своему заложнику.

  Гнилой замер в дверях колом. "Принеси-подай" перестал дышать. На две секунды повисла гробовая тишина. Потом двое оставшихся свидетелей бойни повалились на пол.

  "Принеси-подай" Солар залил в рот какую-то гадость из небольшого пузырька.

  – А почему Гнилому не дадите? – спросила Рина.

  – Он мертв – объяснил Солар.

  – А его за что?

  – Не будь наивной, девочка. Думаешь на таких как он меньше замученных и убитых чем на Хане и его сыне-садисте? Я даже в этом не уверен – несильно пнул он "принеси-подай" – Так что считай у меня сегодня спонтанный приступ человеколюбия.

  Сидящую во дворе Киру стал колотить озноб. Казалось бы, дела налаживаются – перед ней забрезжила надежда избежать превращения в сексуальную рабыню, но все увиденное ей сегодня лишь заставляло еще больше стучать ее зубы. Чтобы хоть как-то отвлечься, она обратила взор на двух девушек.

  Кажется обе они потеряли связь с реальностью: у обеих был абсолютно пустой взгляд, неестественно спокойный.

  "Мы выберемся" – прошептала им Кира задеревенелыми губами. Никакой реакции.

  Она подползла к ним поближе и стала несильно шлепать их по щекам. У одной из девушек искривилось лицо и она заревела, пуская слюни как малолетняя. Вторая после нескольких шлепков тоже пришла в чувство, просто уткнувшись своим носом в подмышку Киры.

  За этими манипуляциями Кира не заметила, как в сараюшке вновь появилась незнакомка в маске. С ней пришел еще один из нападавших.

  "Я тебя очень прошу" – обратилась женщина к спутнику.

  "Нам за это влетит" – ответил он ей. Потом, вздохнув, достал из одного из кармашков на поясе пузырек с синей жидкостью и стал заливать его содержимое в рот находящейся в беспамятстве.

  Резкий, не знакомый ранее пленницам запах заполнил помещение.

  – Это Исмея? – несмело спросила Кира. На самом деле она очень боялась, что в пузырьке яд, а спасители просто решили избавить несчастную от мучений.

  – Нет. Но у лекарей такого лекарства не найти – злясь на растрату ценного казенного ресурса проворчал Стат. Он представлял какую головомойку ему устроят за эту вольность, когда придет время отчитываться о потраченных на операцию ресурсах.

  – Спишем потом на одного из тех, кого мы ищем. Был ранен ценный пленник и все такое – словно прочитав его мысли, предложила Рина.

  Стат только хмыкнул.

  Сказать, что неведомое лекарство пошло на пользу пострадавшей – ничего не сказать. Через минуту она открыла глаза. Через две – смогла сесть.

  – Я чувствую себя так хорошо как никогда до этого – с удивлением произнесла она.

  – Еще бы. Но это продлиться сутки. Потом ты свалишься на два-три дня и лучше бы тебе к тому времени найти теплое безопасное место, где ты сможешь отлеживаться все это время. Когда это произойдет – тут Стат вытащил второй пузырек в котором плескалась уже фиолетовая жидкость и передал его "выздоровевшей" – пусть тебе кто-нибудь вольет в рот это.

  Тут из дома вышли Солар и Ракс.

  – Уходим – скомандовал Ракс.

  – Тут четыре пленницы – ответила выскочившая из сарая Рина.

  – Это не наши проблемы. Наши начнутся, если мы задержимся здесь еще на минуту.

  – Их убьют. Или все равно сдадут в бордель – место Хана пустовать не будет.

  – Им нельзя видеть наших лиц. Пусть идут к страже.

  – Ты же знаешь, что им тогда лучше сразу повеситься. Здесь самая окраина города. Я отведу их в лес. Спрячу там. Потом заплачу наемникам, чтобы они забрали их и вывезли их из Феордана.

  Понимая, что сейчас спорить с магессой бесполезно, а время работает против них, Ракс принял решение:

  – Ладно. Пленниц забираем.

  ***

  Ход.

  Телепортация нашего имущества на возвышенность продолжалась целый день. Труднее всего было переправить наверх лошадей: если глупая скотинка дернется в момент телепортации, то есть вероятность того, что на место назначения прибудет только туловище без головы или еще каких-нибудь жизненно важных частей тела. А это чревато последствиями: начиная от обмороков у женщин и заканчивая обвинениями в садизме по отношению к животным, от моей благоверной.

  Тем не менее, все прошло благополучно – никто не пострадал. Женщины телепортировались с зажмуренными глазами, а дрожащую от страха Лику взял на руки Бура – только таким макаром девочку и удалось переправить наверх.

  Последним телепортировался разумеется я. Перед этим пришлось запамятовать координаты смещения в трехмерной сетке пространства, чтобы, инвертировав их, я мог осуществлять телепортацию вниз. Да, очень неудобно заниматься перемещением объектов без фиксированной сетки.

  Возвышенность на которой мы разместились можно было условно разделить на две части: левая – меньшая, по сути – невысокий скальный лабиринт. Правая же сторона представляла из себя покрытый зеленью луг и небольшую рощицу молодых деревьев. Южный ее край, со стороны которого мы, собственно, телепортировались, как и восточный – имели природные бортики скального происхождения, а вот северная сторона – их не имела, и сорваться оттуда было – как нефиг делать. Зато вид открывался превосходный: верхушки деревьев складывались в зеленый ковер, который тянулся до самого горизонта. Над ним, практически на высоте моих глаз, на фоне голубых небес парили птицы, оглашая своими криками всю округу. А у самого края этого природного "ковра", напрягая зрение до предела, можно было увидеть тончайшую полоску, отдающую желтизной – там вдалеке начиналась пустыня. Легкий запах хвои, сдобренный свежим ветром, бьет в лицо и проникает в нос. Солнце освещает своими теплыми лучами все вокруг. По спине бегут мурашки, и хочется кричать, не важно что, просто кричать от нахлынувших чувств – наверное, это эйфория или магия – магия самой природы.

  Вся красота этого места не могла компенсировать очевидных недостатков бытового плана, которые нам предстояло преодолеть. Во-первых, здесь не было воды. Так что бочки со "специями на продажу" пришлось освобождать и наполнять внизу из ручья, потом в них добавили загодя приобретенный концентрат, напоминающий передержанное вино – теперь вода в них не будет портиться, минимум, в течение двух делим.

  Во-вторых, здесь негде прятаться от непогоды. Правда, в каменном лабиринте мы нашли три пещеры. Одна из них могла вместить максимум троих человек, две других были побольше, но с таким низким потолком, что мы их решили использовать как склады для наших вещей.

  Бура и его люди опять вынуждены были переквалифицироваться в плотников. Внизу нарубили деревьев, ошкурили, и я их перебросил наверх. Кора деревьев тоже пошла в дело. Наспех сделанный навес защищал от дождя, крышу покрыли корой. В течение ближайших дней сделаем и стены для защиты от ветра.

  На утрясание всех этих первоочередных вопросов ушло два дня. На третий день я разбудил Рондела:

  – Ну, что-ж, пора нам серьезно поговорит господин капитан – начал я разговор. Справа от меня подобно статуе стояла "кукла".

  Рондел хоть и был хмур, но, видимо, не растерял прежнюю хватку, и, не обращая внимания на меня, стал внимательно изучать здоровяка.

  Я щелкнул пальцами перед глазами пленника.

  – Сейчас на меня смотрим, уважаемый.

  – Кем тебе приходится этот здоровяк? – спросил капитан, проигнорировав мою просьбу.

  Я тяжело вздохнул: Рондел явно не хотел идти на контакт.

  – Залей воды в чан и поставь на огонь – приказал я "кукле".

  – У тебя последний шанс добровольно пойти на сотрудничество, Рондел. Потом я вынужден буду тебя сломать – сказал я капитану.

  – Пытать меня думаешь? А попортить, не боишься? – хищно улыбнувшись, ответил капитан.

  – Боюсь. Поэтому пятки никто тебе поджаривать не будет и вообще твоя шкура не пострадает – не хочу потом бороться с гангреной, к тому же среди нас есть женщины – твоих криков им слышать не нужно. Так что, до тебя никто даже пальцем в течение ближайших двух дней не дотронется, после того, как я оставлю тебя там "сушиться" – кивнул я в сторону скального лабиринта – Ну так что, работаем?

  – Пошел ты, слизняк – тихо, с напускным безразличием в глазах, произнес убийца Тайной стражи.

  – Рондел, ты – дурак. Тебя сдал Варлас. Ты думаешь, что ты крепче его?

  Поскольку капитан снова проигнорировал мои слова, я махнул рукой и отправился к одному из мешков. Дождавшись, когда вода в чане закипит, я засыпал треть мешка в воду. Через десять минут содержимое чана стало напоминать густую желтую кашу.

  Когда варево остыло, я отдал приказ "кукле":

  – Засунь кляп этому кретину в рот. Хватай этот чан и пленника.

  Здоровяк взвалил на плечо пытавшегося упираться капитана, придерживая его правой рукой, взял чан с жижей в левую руку и направился за мной в сторону скального лабиринта.

  Через два дня, внешне невредимый Рондел смог наконец-то очнуться. Капитан лежал на дне небольшой пещеры в скальном лабиринте.

  – Ну что, повторим? Или будешь исполнять мои приказы? – смотря на него спокойным скучающим взглядом, спросил я.

  В его глазах полных ярости от собственной беспомощности перед обстоятельствами, проскользнула тень испуга, он отвернулся и молча кивнул.

  На следующий день мы обговорили, как именно все будет происходить. В первой половине дня Рондел читает "лекцию" Буре и его людям по своей специальности. Во второй половине дня – практика. Конечно, многие из теоретических аспектов не удастся реализовать из-за недостаточной "материальной базы", но хоть что-то. После практики Рондел делится со мной всякой полезной информацией: известными ему тайнами, кто на кого работает, всем, что он знает о сети "серых" и прочими плюшками. Со второй половины дня до ночи за ним наблюдает Рик. Ночью Рондела сторожит "кукла".

  Пленнику мы огородили отдельный участок, поставили символическое ограждение и пояснили, что если он случайно нарушит периметр, повторная "процедура" ему обеспечена. Женщинам ближе чем на 50 метров к участку Рондела подходить было запрещено. Еще я пообещал капитану, что если во время практики кто-нибудь серьезно пострадает, то я ему сразу пропишу еще одну "процедуру", а если погибнет – я ему отрублю ноги. Лекции он и без ног читать сможет. По-моему последнее его проняло – он верит в счастливый исход: или надеется на спасение своими коллегами или сам рассчитывает отсюда сбежать, а если он станет калекой, то даже при самом удачном раскладе умрет нищим на паперти – пенсии то здесь не предусмотрены.

  В первый день "работы" капитана ко мне подошел Руфим с просьбой:

  – Я бы хотел тоже присутствовать на лекциях и практиках нашего пленника.

  – Конечно, мастер Руфим. В отношении тебя здесь вообще нет никаких ограничений: мог бы и не спрашивать – ответил я.

  Под вечер мастер меча вновь подошел ко мне:

  – Есть интересный момент, Ход. По-моему наш пленник в лекции неверно пояснил на один аспект. На практике здесь это проверить не удастся, но есть подозрение, что когда твои люди попробуют повторить этот трюк, то погибнет не их жертва, а они сами.

  Я посмотрел на мастера Руфима. Сколько же тайн скрывает этот человек? Может, все, что сейчас говорит Рондел – это как азбука для мастера меча, а плененный капитан для него не более чем троечник-недоучка? Начинаю задумываться: так ли случайно сложились обстоятельства, благодаря которым мы познакомились? Вслух я произнес:

  – Я подозревал нечто подобное, Руфим. Погоди, еще не вечер.

  Когда стало темнеть, я подошел к Ронделу:

  – Отвечай на мои вопросы только "да" или "нет". Ты давал искаженную или неполную информацию мне и моим людям сегодня?

  – Нет.

  – Ты выделял важные аспекты, там, где их нужно было выделить?

  – Да.

  – Ты давал или умалчивал информацию так, что это впоследствии может причинить вред моим людям?

  – Нет.

  – Ты соврал все три раза, Рондел. Сегодня тебе за это ничего не будет. Но если это повторится, я опять отправлю тебя туда – кивнул я в сторону скального лабиринта. – Не забудь завтра исправить все, что неверно наговорил сегодня.

  ***

  Женщина с каштановыми волосами подошла к одному из домов на окраине Холма. Раздался стук в калитку. Вскоре из дома вышла грузная пожилая женщина в фартуке и направилась к незваной гостье.

  – Что вы хотели? – спросила хозяйка, вытирая тыльной стороной ладони бисеринки пота на лбу.

  – Здравствуйте – отвечала незнакомка – Я слышала, здесь живет хороший лекарь. Хотела бы попасть к нему.

  – Это муж мой – просто отвечала хозяйка – Но сейчас его нет, дочка. Уехал сопровождать одну экспедицию. Обещали неплохие деньги – вот и уехал.

  – А куда уехал?

  Брови хозяйки удивленно поползли вверх.

  – Я просто хотела решить: стоит ли мне его ждать или обратиться к другому лекарю?

  – А что у тебя за проблема? Я как-никак жена лекаря со стажем, и могу посоветовать, как лучше поступить.

  – Старая рана побаливает.

  – Что-ж это деется-то! – всплеснула руками хозяйка – Никак муж по пьяни такую красавицу порезал?

  – Нет – смущенно улыбнувшись, отвечала незнакомка – Я наемница.

  – Ну что за времена такие, что баба работу себе искать должна – снова закудахтала пожилая собеседница – Тебе бы, такой красивой, сидеть, да деток нянчить, а не с мечом по лесам да полям бегать – не бабское это дело. Ох, ну и жизнь пошла!

  Когда хозяйка немного успокоилась, она продолжила:

  – Вот что, дочка. Раз рана у тебя старая, то лучше тебе мужа моего дождаться. Страшного ничего за это время с твоей раной произойти не может, а муж мой хоть и не первый лекарь в Холме, но человек порядочный – сделает все как нужно, лишнего не возьмет и ненужных лекарств покупать не заставит, как некоторые шарлатаны – судя по недовольству в голосе, проскользнувшему на последней фразе, этих шарлатанов пожилая женщина знала всех поименно – Так что, ты дождись его. Ждать, правда, придется долго – в Форлан он уехал, а потом может и того дальше направился. Но лучше дождись.

  – Ладно. Последую вашему совету – ответила незнакомка, и развернулась, чтобы уйти.

  – Подожди! – остановила ее хозяйка – Сейчас, доча, погоди.

  Хозяйка быстро засеменила в дом и через пару минут спешно вернулась, держа в руке склянку с какой-то мазью.

  – Вот. Держи. Будешь пока мазать место, где болит, перед сном – протянула жена лекаря шатенке склянку.

  – Спасибо – Рину искренне смутила доброта женщины, не подозревавшей, что ее обманывают – Сколько я вам должна?

  – Не волнуйся. Это бесплатно. У меня-ж у самой четыре дочки, что-ж я, без понятия. Ты не думай, мазь и медяка не стоит. Приходи делимы через две теперь – муж вряд ли раньше объявится. Ну, ступай, пусть обойдет тебя стороной все дурное.

  Когда незнакомка удалилась, пожилая женщина тихонько вздохнула – гостья неуловимо напоминала чертами лица ее старшенькую – Велинду.

  Шатенка меж тем ушла недалеко. Она стала осторожно обходить двор по внешнему периметру, заглядывая в редкие щели между досок. Вскоре Рина увидела трехлетнего малыша, который играл своими нехитрыми игрушками, сидя на земле. Ребенок находился в слепой зоне – из окон дома это место не было видно. Во дворе тоже никого не было.

  Женщина подтянулась и легко перебросила свое тело через забор. Пацан, увидев внезапно появившуюся рядом с ним незнакомую тетю, решил расплакаться.

  – Смотри, какой камешек у меня есть – улыбнулась малышу незнакомка. В ладони у нее появился прозрачный камень небольших размеров, внутри которого плясал сиреневый огонек. Отшлифованные грани камня бросали отблески на землю и двоих зрителей, а сам он, медленно вращаясь, парил в нескольких сантиметрах над раскрытой ладонью своей хозяйки.

  Наполнившиеся слезами глаза мальчишки восхищенно уставились на удивительную игрушку.

  – Хочешь, я тебе его подарю? – доверительно спросила Рина.

   Раздумавший плакать малыш утвердительно кивнул.

  – Раскрой ладошку как я. Вот так. Да.

  Камень соскользнул с ладони хозяйки и завис над раскрытой детской ладошкой.

  – Покажешь его своему папе?

  Снова утвердительный кивок.

  – А где сейчас папа?

  – Он уехал.

  – А ему одному не будет скучно?

  – Нет, с ним поехала Лика, Велинда и дедуфка – по-детски растягивая слова, с придыханием отвечал ребенок.

  – Кто такая, Лика?

  – Она девотька.

  – А Велинда?

  – Моя сестла.

  – А как зовут твоего дедушку?

  – Он не мой дедуфка, он Ликин дедуфка – недовольно отвечал малыш, глупые расспросы явно его утомляли, отвлекая от главного занятия – любования своей новой игрушкой – Его зовут дедуфка.

  Хлопнула входная дверь дома. Малыш оглянулся и увидел, что во двор вышла одна из старших сестер. Когда он снова повернулся к камню – его уже не было над ладошкой. Незнакомая тетя тоже исчезла.

  Через час Рина докладывала о собранной информации своим коллегам. Они расположились в одной из "глухих" комнат заштатного трактира принадлежащего их структуре.

  – Судя по ауре, она не врала – закончила свой доклад магесса.

  Повисло молчание – все обдумывали новую информацию.

  – Чем больше об этом думаю, тем меньше верю, что мы взяли верный след – высказался Ракс – Те, кого мы ищем – серьезные люди. Зачем им этот лекарь? Он и в Факоте не блистал талантом, да и здесь про него не идет молва как о классном эскулапе. Что в нем особенного? А дочь? Разве ты возьмешь дочь, если намечается что-то опасное? А там где эти ребята оказываются, всегда происходит что-нибудь опасное и куча трупов в придачу. А старик с внучкой на кой пес им сдались? Нет, как неприятно это признавать, но, похоже, лекарь просто смог сбежать из Меардара, возможно прихватил вместе со своими деньгами и долю наемников: им то она ни к чему – они теперь червей кормят. Ну, а после увиденного в горах Карамира, схватил семью, кое-какие пожитки, и дал деру сюда. Скорее всего, он сам тут прячется от тех, кого мы ищем.

  – Наш человек ненавязчиво опросил соседей: никаких связей по Холму у лекаря не наблюдается. Только старик с внучкой иногда у них гостили. Правда, к некоторым пациентам он ходил сам, но всех их установить нереально – дополнил картину Стат.

  – Лекаря нужно допросить хотя-бы потому, что он в лицо должен был видеть тех, кого мы ищем – проскрипел из своего угла Солар.

  – Ну, исходные данные у нас есть: лекарь с дочерью и старик с внучкой пересекли границу между Форланом и Лиманом три делимы назад. Думаю, если перетрясти патрули по всему Форлану, мы сможем установить их маршрут – высказался Ракс.

  – Если только экспедиция не формировалась в самом Лимане – поправил коллегу Стат – Тогда, вычленить их из массы других путешественников будет сложно.

  – Решено. Скачем на границу с Форланом и Лиманом и надеемся на лучшее. А вот как потом работать с патрулями по всему Форлану, чтобы не засветиться перед Тайной стражей – ума не приложу – задумчиво произнес Ракс.

  – Это не наша забота. У нас есть начальство – Винд. Вот пусть у него голова по этому поводу и болит – закончил обсуждение Солар.

  ***

  Граф Эрис ДеВитар оглядывал свои земли, стоя на смотровой площадке своего донжона. Высота сооружения составляла полсотни метров и это, не считая того, что сам замок располагался на тридцатиметровом холме. Все это позволяло зорким глазам хозяина следить за окрестными землями в пределах тридцати лагов от замка. Вот, совсем рядом с замком – Коробеевка: несколько мужиков ведут волов в свою деревню с ближайшего поля. Если внимательно прислушаться, то можно даже услышать звон колокольчиков на тягловых животных. Детвора в центре деревни, похоже, затеяла какую-то игру: детские голоса эхом разносятся над равниной. Чуть дальше течет речка Быстринка, там мужики вытаскивают челны на берег и сгружают речной улов. Это уже клинские. Сама деревня расположена на другой стороне речки и дает знать о себе многочисленными белыми нитками дыма, что поднимаются из печных труб. У речки, уже на стороне Коробеевки детвора постарше пасется на небольшом песчаном пляже: вот какой-то тощий пацан разбегается и прыгает в речку, под одобрительное улюлюканье своих ровесников. Так, похоже, там и малышня околачивается – непорядок. Кто там староста деревни? Аким. Надо будет сделать ему внушение на этот счет.

  Еще дальше, уже ближе к далекой лесной полосе, находится Мохеевка, там тоже какое-то движение, но движение спокойное, привычное – значит и там у его людей все в порядке.

  Ежедневный осмотр прилегающих к замку окрестностей – это не просто ритуал: настоящий хозяин своими глазами должен видеть, что твориться на его землях и как живет его народ. У него и староста может запросто прийти за советом в замок без предварительной договоренности, сесть за один стол с хозяином и преломить с ним хлеб. Впрочем, никто этой простотой и доступностью общения с графом не злоупотребляет: лизоблюдов и желающих выслужится он давно повывел.

   Эх, стоять бы тут и стоять, как же не хочется идти в собственную залу и разбираться в той грязи, что развел этот жирный боров Варим.

  Раздались тихие шаги позади хозяина и на площадку поднялся Харас. Пятидесятилетний одаренный, седой как лунь, с голубыми, как синева небес, глазами и чертами лица доброго волшебника из детских сказок. "Десятка" по современной магической классификации, незаменимый помощник, негласный телохранитель его семейства и просто друг.

  – Все здесь, Эри – тихо обратился к своему другу и господину маг.

  – Королевский наблюдающий уже там?

  – Да, Эри. Все ждут только тебя.

  – Ладно. Негоже заставлять ждать человека Короны. Пошли, старый друг, покажем этому зарвавшемуся ублюдку Вариму, какого это – нарушать мои правила. Да и остальным хороший будет урок.

  Когда Эрис появился в дверях, мажордом объявил: "Граф Эрис ДеВитар, верный подданный его величества Аргала III, короля Форлана!".

  Все находившиеся в зале встали. Встал и королевский наблюдающий, хотя он имел привилегию этого не делать. "Это хороший знак" – подумал граф, направляясь к своему месту во главе стола.

  Слева от кресла графа расположился его сын шестнадцатилетний сын Лавсан, справа – королевский наблюдающий. Далее, по степени удаления от кресла хозяина, сидели: казначей графа, глава замковой дружины и мажордом. Еще дальше – подвластные ему бароны численностью десять душ. Девять сидели по краям стола. Десятого, Варима, посадили на противоположный конец стола – напротив графа. Лавки, стоящие по краям залы, тоже не пустовали. Там расположились старосты всех деревень входящих в состав графства, личные охранники баронов, а также глава безопасности графа вместе с тремя своими подчиненными. У главных дверей залы стояло еще два охранника и один у двери, ведущей в ту часть замка, где располагались личные кабинеты графа и обитали его домочадцы. Харас, на правах телохранителя и друга хозяина встал за спиной Эриса, чуть сбоку.