Текст книги "Дорога в дюны (СИ)"

Автор книги: Алекс Спэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

  Лавок таких по городу было штук пять, пока не открылась шестая. И тут на город напала эпидемия поджогов: лавки пяти "старичков" стали гореть с завидной регулярностью: как по расписанию – раз в делиму. Когда их сгорело уже три, в дом к семейству наведались трое мужчин, наружности не солидной, но и бедными их назвать было трудно.

  Желали поговорить с отцом наедине. О чем говорили трое незнакомцев с главой семейства, брат и сестра так и не узнали, зато на следующее утро отец вышел из своей спальной с побелевшими от седины висками. И в тот же день отправился в ратушу к городской страже. Вернулся после полудня заметно повеселевший. Приобнял супругу и произнес: "все будет хорошо, мать – не переживай". А ночью брат с сестрой проснулись от запаха дыма. Кинулись наверх: в комнату родителей. Дверь в покои супругов была заперта, из под нее валил темный дым. Дети сбили костяшки пальцев в кровь, но пробиться в комнату так и не смогли.

  Стражник, осматривавший утром полусгоревший дом, смог лишь констатировать: задохнулись в дыму. У родителей в комнате хранились кое-какие драгоценности и деньги, однако должностные лица, исследовавшие место пожара, ничего не обнаружили: значительная часть накоплений хозяина бесследно исчезла.

  Единственным родным человеком в городе у Эльзы и Кадика осталась троюродная тетка по линии отца. Она не стала разводить политесы, а похватав детей потащила их к центральному рынку, по-совместительству – перевалочному пункту для проходивших через город купеческих караванов.

  Здесь то она и встретила семью, едущую через столь нужный Шалет аж на самый восток континета. Супруги с дочкой не вызвали у женщины подозрений и она, отдав свои последние свои сбережения главе безопасности каравана, напутствовала троюродных племянников: "Здесь вам оставаться нельзя. В Шалете у вас живет двоюродный брат отца – дядя Шакур. У него своя питейная на улице Кривого копыта. Когда будете останавливаться в городах, от телеги далеко не отходите – до Шалета все оплачено, включая кормежку. Когда приедете, у местных спрашивайте только про улицу, а не про дядино заведение. И спрашивайте только у женщин, что с детьми, и выглядят хорошо. У вашего отца есть деньги в сберегательном доме Амсара, один счет именной, один – с секретным кодом и на оба вы имеете полное право, но брать вам их сейчас нельзя – именно из-за них вы и должны уехать. Расскажите дяде Шакуру об этом, а он уж сообразит, что дальше делать. Самой мне тоже здесь оставаться опасно. Сегодня уеду из города, правда, не так далеко как вы. Ну, все – свидимся еще." Чмокнув Эльзу и Кадика, женщина смахнула набежавшую слезу. Заскрипели оси телег, и караван двинулся в путь.

  Брат с сестрой не знали, что этим же вечером один из городских стражников наткнулся в канаве на обнаженное и обезображенное до неузнаваемости женское тело их родственницы. Она смогла спасти племянников, но вот себя уже не успела. Знай она заветные цифры для кодового счета, ей не пришлось бы проходить через бесчеловечные пытки, но, пристраивая Эльзу в караван, она не решилась спросить девушку об этом. Она понимала, что обрекает себя на огромный риск, но решила поступить по-совести.

   – Проведем через Самир за два золотых! – раздался голос над ухом Фалкона.

  Пятеро всадников проезжали по дороге. Четверо наемников и один, по-видимому, клиент – охраняемое лицо.

  Маг поднял голову и решился спросить:

  – Троих возьмете?

  Всадник окинул оценивающим взглядом старика в грубой запыленной одежде, но ничем не выразил своего удивления.

  – Можем только еще одного – сухо бросил он Фалкону.

  – Жаль – пробурчал маг, давая понять, что сделка не состоится.

  Пятерка всадников, удостоверившись, что больше никто из пилигримов не желает воспользоваться предложением, упылила вперед.

  – Вы сказали "жаль" – обратилась Эльза к магу – Значит, вы решили, что они не обманут в отличие от тех, кто вез нас?

  – Ну, смотри – решил поучить жизни девушку Фалькон – Он не стал откровенно сомневаться в моей платежеспособности, не смотря на одежду – значит, понимает, что внешний вид бывает обманчив. Следовательно, кое-какой жизненный опыт у него есть, что для наемника не менее важно, чем умение махать мечом. И они не берут в охрану больше двоих человек, потому как не могут обеспечить должный уровень безопасности при столь малом количестве охраняющих, в то время как продавцы людей или просто халтурщики, готовые сбежать при любой угрозе, понабрали бы людей побольше и цену бы заодно снизили.

  – Значит, если бы они согласились, то вы бы отказались? – подловила девушка мага.

  – Я бы серьезно подумал.

  Меж тем, идущие впереди пилигримы стали оборачиваться на странную троицу, готовую выложить шесть золотых за охрану.

  "Кто меня за язык дернул спрашивать? Сейчас они, конечно, сомневаются, что у такого непрезентабельного типа как я в реальности есть такие деньги. Но этой ночью некоторые могут устроить проверку. Старый дурак!" – костерил себя Фалкон.

  Чтобы отвлечься от тревожных мыслей одаренный задал очередной вопрос:

  – Как вам удалось сбежать из каравана?

  – Она дождалась, когда рядом проедет патруль стражи, и спрыгнула, утянув меня – ответил брат.

  – И что же охрана каравана?

  – Они что-то кричали, но нас никто не преследовал.

  – Нам помог один патрульный – вмешалась Эльза – Он стоял рядом с нами, пока наш, то есть их караван не уехал достаточно далеко. Даже сухарями нас угостил.

  – Вам повезло. Порядочный человек попался, и дело свое знает – констатировал маг – А еще больше тебе повезло – обратился он теперь к брату – Что у тебя сестра умная, держись ее и не пропадешь.

  Ближе к вечеру Фалкона настигла вторая приятная неожиданность. Мимо как раз проезжал очередной караван, как вдруг один из всадников стал внимательно присматриваться к старику идущему в самом конце небольшой группы пилигримов в окружении двух молодых людей.

  – Фалк, ты что-ли? – чуть наклонившись, произнес мужчина.

  Маг секунду недоуменно смотрел на задавшего вопрос, потом произошло узнавание:

  – Карим?

  – Ну, я! – разведя руки в приветственном жесте и улыбаясь своим округлым добродушным лицом, произнес в ответ всадник.

  Мужчина крикнул другим охранникам притормозить караван и, спрыгнув с лошади, обнялся со старым другом.

  – Ты теперь глава охраны каравана? – спросил маг, сообразив, что простому охраннику такую вольность бы не спустили.

  – А то! Я теперь большая шишка! – весело посмеиваясь, ответил друг – Только не говори, что твой дом сгорел, ты стал нищим и теперь идешь со своими внуками искать лучшей доли в Самире – решил с юморить Карим – Кстати, кто эти двое очаровательных молодых людей?

  – Мы его охраняем – ввернул очередную глупость Кадик – Его пытались ограбить: теперь будем отбиваться вместе.

  Карим, удивленно выпучив глаза, пару секунд смотрел на брата Эльзы, потом изо рта друга пошел какой-то низкий свист, переходящий в гомерический хохот, а сам он сложился пополам:

  – Гы-гы-гы... пытаться ограбить Фалка...гы-гы-гы... даже не хочу знать, что с ними стало... гы-гы-гы... но это должны быть крайне невезучие по жизни люди... гы-гы-гы... а вы значит охранники ... гы-гы-гы.

  Посмеявшись, он стал вытирать слезы и с перерывами (так как его еще потряхивало от смеха) произнес:

  – Чтобы начать охранять его – ткнул он в своего друга – Он должен напиться до поросячьего визга с пятью-шестью архимагами... перессориться с ними... и устроить пьяный дебош – вот тогда за его здоровье можно начать волноваться. Хотя, будь я архимагом, я бы поостерегся...

  – Кхм. Я не афиширую своих достоинств – прервал друга Фалкон, кивнув на пару пилигримов отбившихся от группы и с интересом наблюдавших за встречей друзей.

  – Чего уставились? – добродушный Карим за секунду превратился в злобного начальника безопасности каравана, способного убить не задумываясь и втоптать в грязь тело того, кто посмеет встать у него на пути.

  Увидев второе лицо этого человека, двое любопытных пилигримов сочли за благо убраться подобру-поздорову.

  – Ладно. Шутки в сторону. Что с тобой произошло?

  – Со мной все в порядке. Правда, дом, о котором ты подумал, сгорел много циклов назад. Теперь я живу в Ничейных баронствах и у меня своя башня из четырех этажей, совмещенная с домом, который, кстати, гораздо больше прежнего. О деньгах я вообще не думаю, на жизнь более чем хватает.

  – Куда путь держишь?

  – Пока до Картука, там планирую повернуть на Астар. Об остальном, давай поговорим попозже – кивнул маг на ребят.

  Карим в свою очередь покосился на свой караван, вставший чуть впереди – по идее его люди не могли слышать деталей только что состоявшегося разговора.

  – Ладно, давай хоть цену обсудим – предложил друг – У меня все-таки бюджет ограничен, поэтому я больше десяти золотых тебе заплатить не смогу.

  – Он что, предлагает ему деньги за проезд? – тихим голосом спросил брат у сестры, не веря в услышанное.

  – Я могу и сам заплатить за проезд, если ты примешь меня как обычного путника, и за них, разумеется, тоже.

  – Ты хочешь обидеть меня, Фалк? У меня дорогой груз в караване, о нем многие знают, охранников не хватает, через день мы въедем в Самир, у меня до сегодняшнего дня сердце не на месте было, а тут как раз ты. Я понимаю, что по-хорошему, найми я в десять раз больше людей, они бы не стоили в плане безопасности одаренного и в два раза слабее тебя, а десять золотых выглядит для тебя вообще как насмешка, но я думал, что как старый друг ты...

  – Я был не прав, предлагая тебе деньги за проезд, прости – прервал его Фалк – Но я и не думал отказываться помочь в случае опасности. Деньги сейчас для меня не важны – только возьми ребят вместе со мной, и до Картука я в полном твоем распоряжении.

  Через полчаса брат с сестрой сидели на одной из телег и увлеченно поглощали обеденную пайку, выбитую для них Каримом у обозного "завхоза". Фалкон к тому времени уже был представлен главе каравана начальником охраны.

  – Это мой друг, он одаренный и готов усилить охрану каравана на время нашего пребывания в Самире за скромную плату в десять золотых – прорекламировал Карим достоинства друга, немалым из которых являлась низкая цена его услуг.

  – У нас намечаются проблемы в Самире? – спросил мужчина в богато украшенной одежде с узким лицом и тюркской бородкой, медленно поглощая из миски ягоды желтоватого цвета и сохраняя при этом бесстрастное выражение на своем лице.

  – Этот груз самый дорогой из тех, что мне приходилось возить за время нашего сотрудничества, уважаемый Хасид, но я не первый кто обеспечивает вашу безопасность. Могу я поинтересоваться: приходилось ли вам возить столь же ценные грузы через Самир ранее? – начал издалека Карим.

  – Я понял тебя – ответил глава каравана – Последний раз, когда мы перевозили подобную партию товаров, на нас действительно совершили налет, и мы потеряли часть груза.

  Повисла пауза, богатей запустил в рот очередную порцию ягод и стал задумчиво их разжевывать. Покончив с этим важным делом, он соизволил продолжить:

  – Я согласен заплатить требуемую сумму твоему другу, но в случае потери части товара от налета, штраф за его утрату составит полную стоимость, без понижающих коэффициентов. Разумеется, это правило будет действовать только на территории Самира – тут глава каравана не преминул елейно улыбнуться и махнул рукой, давая понять, что разговор закончен.

  Когда они отъехали от кибитки Хасида, по своему убранству способной соперничать с каретой графа, Фалкон прокомментировал услышанное:

  – Весело живете. Я правильно понял, что из-за меня ты можешь влипнуть в серьезные неприятности?

  – Только теоретически. Нужно отдать ему должное: этот торгаш все неплохо просчитал – за тот бюджет, что он потратил на охрану, не наймешь достаточное количество профессиональных охранников, способных отбить серьезное нападение. Но "серьезное" он, видимо, считает маловероятным – поэтому предпочел сэкономить. Однако и скидывать со счетов такой вариант все-таки не хочет, вот и решил "застраховать" свой груз всего за лишних десять золотых, благо такая возможность ему подвернулась. Скажу тебе по секрету – это не такая уж большая сумма по сравнению с общими расходами на охрану.

  – Торгаши – философски протянул Фалкон – Всегда ищут баланс между выгодой и риском.

  – И все-таки с твоим приходом я ни в чем не потерял – теперь нас сможет грабануть только какой-нибудь военизированный отряд усиленный магиками не ниже чем десятого уровня – подмигнул Карим другу.

  Когда на небе зажглись первые звезды, караван встал на ночевку. Ехавший позади небольшой обоз из шести телег приостановился рядом и их "начбез" подошел к Кариму, распоряжавшемуся сейчас насчет очереди ночных дежурств и расстановки караульных.

  – Можем мы остановиться на ночевку рядом с вами? – спросил менее успешный коллега.

  Окинув просителя и шесть подъехавших телег цепким взглядом, Карим ответил:

  – Можно, но не забесплатно. Насчет расценок – это вот туда – кивнул друг Фалкона на кибитку с хозяином каравана.

  Разобравшись в последующие полчаса со всеми делами, Карим, наконец-то, смог подойти к магу, предпочетшему развести свой костер чуть в стороне от образовавшегося лагеря.

  – Не расскажешь, чего ты с этими детьми решил связаться? – спросил друг, усаживаясь рядом.

  Фалкон задумчиво пожевал сорванную травинку, его взгляд обратился к яркой точке горевшей среди бескрайней степи – это в лагах трех остановился на ночевку еще один караван.

  – Старею. Становлюсь сентиментальным. Своих детей не нажил, вот решил хоть чужим помочь – помолчав, дополнил – Я был бы не прочь иметь такую дочь или внучку как она – кивнул он на Эльзу, крутившуюся в центре лагеря и находившуюся сейчас под крылом караванной кухарки.

  Из телеги Хасида, бормоча себе под нос ругательства, вылез "начбез" шести телег и направился в сторону своего обоза.

  – Не договорились – философски прокомментировал увиденное Карим – Хасид – жадная сволочь, но сейчас он сделал глупость: мы бы от их соседства ничего не потеряли, только выиграли.

  – У этих ребят какая-то мутная история приключилась в родном городе – продолжил начатую другом тему Фалкон – Родителей, скорее всего, убили из-за торговых дел, да и накопленные ими денежки, возможно, прибрать к рукам хотели. Вот их тетка и отправила с первыми встречными в Шалет к дяде Шакуру. У меня-то планы другие, а вот вы, по моим прикидкам, через этот город проедете. Питейная их дяди находится на улице Кривого копыта...

  – Да понял, я – махнул рукой друг – Чего распереживался? Сделаем все в лучшем виде: за ручку их к дяде отведем – раз ты сам за них просишь. И это, координаты тетки ихневой пусть скажут: где живет там, как ее звать величать – проведаю на обратном пути.

  – Буду должен – тихо произнес Фалкон.

  – Какие между нами могут быть счеты. Чую я, хреново этим бандитам придется, раз ты решил в это дело влезть.

  – С чего ты взял, что я полезу так далеко – у меня сейчас свои планы – пытаясь обмануть толи себя, толи друга, ответил маг.

  – Ага. Я ж по глазам вижу: засиделся ты на своих болотах, приключений на свою старую жопу ищешь, а тут такой повод, да и девчонку ты не прочь, по-моему, удочерить. В общем один к одному – хана бандитам.

  Немного помолчали.

  – Кстати, не просветишь насчет своей миссии или это большой секрет?

  – Если я тебе о ней расскажу, ты решишь, что я сумасшедший.

  – Уверен, так бы и было, если бы я не знал, кто именно за нее берется.

   На следующий день караван пересек границу с Самиром. Статус мага поменялся с бесплатного пассажира на подчиненного Карима. Ему выделили лошадь, и большую часть времени он ехал в головном дозоре. Другие охранники отнеслись к новичку в своих рядах с прохладцей. За его спиной они поговаривали, что этот пройдоха выбил себе теплое местечко исключительно благодаря старой дружбе. Уровня он был второго, ну максимум третьего, ведь охранники у Карима – калачи тертые, они этих магов уже видели: деньгу те зашибают немаленькую и даже самый завалящий маг, хотя-бы пятого уровня, одевается не чета этому проходимцу. А у этого обычная походная одежда, сапоги старые и вообще он уже дед, а в жизни, похоже, до сих пор ничего не добился. Отчего? Да от того, что слаб и ему эти десять золотых за счастье должны быть неописуемое.

  Был у них в охране маг один – настоящий, а не как разные прохиндеи, что сейчас рядом с ними едут. Фокусы им всякие с воздухом показывал, а однажды врезал воздушным кулаком по стоящему у дороги дереву, так с него все листья сшибло. Одно слово – силища!

  Пейзаж меж тем потихоньку менялся: деревья вообще пропали, а травы стали редеть, уступая место небольшим песчаным барханам.

  Навстречу стали попадаться не только караваны, но и потянулись серые ленты из связанных рабов. Кого здесь только не было: форланцы, имшарцы, астарцы, феорданцы, релинцы и многие другие. Женщины порою поднимали свои глаза и, если охранник был достаточно далеко, тихо просили: "Спасите".

  Фалкон первый день старался не смотреть на рабов. По опыту он знал, что жалость со временем пройдет. Так и случилось: на третий день все это стало обыденностью, и пленники превратились для него в обычную серую массу. Эльза тоже в первый же день попросила разрешения пересесть в одну из крытых телег и старалась не высовывать оттуда носа. Осознание того, что она могла стать никому не нужной песчинкой в этом море невольников ее сильно пугало.

  Вскоре потянулись города: большие и маленькие, но одинаково безжизненные по своей сути, несмотря на множество населявших их людей и нескончаемый гам на их улицах.

   Признаком скорого появления крупных городов на пути, стали выстраивающиеся очереди из невольниц, предназначенных для утех. Большинство из них имели отталкивающую наружность: в глазах – пустота, во рту – как правило, нету большей части зубов, увечные, с язвами, разжиревшие и дурно пахнущие – все они, тем не менее, находили своего клиента, что немудрено при цене услуги всего в несколько медяшек.

  Правда попадались среди них хоть и пострадавшие телом, но еще несломленные внутри. Однажды, посмотрев на одну такую девушку, Карим произнес:

  – Все-таки: мир – дерьмо!

  – Мир становится дерьмом, из-за всяких моральных уродов, что в нем живут – ответил едущий рядом Фалкон.

  – Жаль этого не изменить: всех ублюдков не перебьешь – новые народятся.

  – Но нескольких всегда можно – закончил бородатую поговорку маг.

  Друзья тут же невольно хохотнули – их далекое совместное прошлое делало это выражение отнюдь не абстрактным рассуждением о природе неизбежного.

  Подопечные Фалкона меж тем неплохо освоились в походной жизни: на вынужденных стоянках от телег далеко не отходили, старались меньше попадаться на глаза Хасиду, сестра иногда перекидывалась шутками с охранниками, а когда они пытались юморить ниже пояса – замолкала, давая понять, что грубости во всех ее проявлениях, она не приемлет. Кухарка уже успела прикипеть душой к девушке, так что брату с сестрой помимо стандартной пайки перепадало еще кое-что из провианта.

   Самое сильное впечатление от поездки по Самиру у Эльзы оставила "воронка пустоты": громадный карьер по добыче редкого вида глины, залегающего в глубоких пластах земли. Его диаметр составлял не менее полутора лаг, а глубина достигала, по слухам, аж двух. Люди, как мураши, суетились на его огромных многоярусных стенах, а на самом дне карьера лежала бесконечная дневная тень не позволяющая разобрать случайно проезжающим путникам, что же именно там происходит. Лучи солнца лишь на несколько минут, в полдень, касались самой нижней точки этого рукотворного монумента человеческому упорству и безмерной жестокости.

  За время пока караван проезжал по краю этой воронки две маленьких человеческих фигурки сорвались со стен вниз и, смешно кувыркаясь подобно тряпичным куклам, растворились во мраке окутывающем дно карьера. Произошедшее совершенно не сбило ритма работы этой фабрики по переработке человеческих тел и душ в вожделенную прибыль для богатеев: подобные потери в рабочей силе за единицу времени здесь были приемлемыми, ведь поток новых рабов в карьер практически никогда не прекращался.

  Вообще поездка по Самиру производила на всех в караване гнетущее впечатление. Несмотря на постоянно сияющее солнце, эта страна была словно подернута серой дымкой, которая виделась не глазами, а сердцем. Однако жаловаться пока было не на что: путешествие торговцев проходило относительно спокойно, особенно учитывая царящие здесь нравы: в паре городов они недосчитались нескольких тюков с тканями, да одного охранника подрезали на рынке и то, глупец имел неосторожность отойти от каравана слишком далеко без какого-либо прикрытия в виде своих товарищей по оружию.

  Шел четырнадцатый день пути по королевству процветающей работорговли. Был полдень. Одна из бесконечных колонн с пленниками только что скрылась позади в клубах пыли, как впереди замаячила цепочка из двух десятков всадников.

  Ехавший впереди Карим сделал предостерегающий жест рукой. Предупреждение передали по цепочке назад. Фалкон пришпорил лошадь и подтянулся к другу. Из своей кибитки высунулся Хасид и удивленно спросил:

  – Что происходит?

  – Не высовывайтесь: возможно будет нападение – ответил глава охранников, потом обратился к Фалку – Что скажешь?

  – У меня такое же ощущение – ответил маг, кожей чувствуя нарастающее напряжение.

  Еще пара минут и события понесутся вскач. Лицо одаренного преобразилось: морщины как будто разгладились, глаза заблестели. Где-то в глубинах его сознания, зарытых под толщей воспоминаний давно прошедших лет, кто-то проснулся: он сам – прежний, молодой, готовый снова тащиться на край континента, туда, где в темных подземельях и разрушенных гробницах обитают чудовища одним своим видом способные свести с ума. Порождения безумных кошмаров, коих из людей почти никто не видел, а те, кто видел – уже никому не расскажут. Он охотился на них, не сколько из-за денег, сколько из азарта, желания испытать предел своей прочности, ломал им хребты, и заставлял их трусливо убегать, когда они, наконец, понимали кто пришел по их души. Он убил нескольких архимагов и десятки обычных одаренных, а счета бандитам и разбойникам он вообще не вел – такими цифрами оперировали только торгаши и служащие сберегательных домов. Кто для него те люди, что едут впереди? – лишь глоток свежего воздуха в этой жаркой стране. Те, кто вернут ему ощущение безграничной власти, пусть всего лишь и на несколько секунд.

  Нет! Нельзя! Сейчас он не один, он стал мудрее, гуманнее, мягче. Если начнется заварушка – погибнут люди: те, кого он обязался охранять за жалкие десять золотых и те, кого он по идее не должен защищать – едущие рядом с ним охранники, презирающие его весь этот путь. Но по сравнению с ним эти повидавшие виды тридцати– и сорокалетние мужики лишь дети. А детей надо защищать, тем более что ничего плохого они ему не сделали.

  – Я проеду вперед – процедил сквозь зубы Фалкон и пришпорил лошадь, не дожидаясь ответа.

  Карим понимал, что с другом происходит что-то странное, но возражать не стал.

  – Решил нас бросить. Сейчас свернет в сторону – прокомментировал маневр мага, ехавшей позади Карима охранник. Сорокалетний мужчина с воинственно топорщащимися усами.

  – Он что-то задумал – ответил ему начальник.

  До первого всадника уже всего ничего, еще несколько ударов сердца и он сможет различить черты его лица. "Все – дальше медлить нельзя!" Маг делает пасс рукой и чуть впереди сбоку на землю обрушивается страшная сила. Невидимый удар сотрясает землю, поднимая в воздух тучу песка вперемешку с дорожной пылью. Лошадь первого всадника испуганно ржет и встает на дыбы. Лошадка мага пытается проделать то же самое, но какая то сила придавливает ее сверху, мешая передним копытам животного оторваться от земли.

  Налетчик, обуздав свою лошадь, удивленно смотрит на образовавшуюся в земле воронку шириной в семь локтей и глубиной в половину человеческого роста. Потом он переводит свой взор на всадника, устроившего это представление, и видит эти глаза, глаза не старика, скорее – юноши. На самом их дне ворочается, что-то серое, бесформенное, пустое. Они словно просят: "Пожалуйста, ну, пожалуйста, дай мне почувствовать себя прежним, а я уж тебя отблагодарю: я сломаю тебя, и буду смотреть, как медленно и неизбежно из тебя вытекает жизнь, оставляя лишь застывшее стекло в опустевших глазных хрусталиках".

  Всадники, едущие навстречу, как по команде прижимаются к самому краю дороги. Полсотни пар глаз напряженно всматриваются друг в друга не сбавляя темпа своего движения. Так проходит минута, потом – вторая и две колонны, в конце-концов, мирно разъезжаются на запыленной дороге.

  Вечером, когда лагерь готовился ко сну, к костру мага подошла Эльза:

  – Я не знала, что вы так сильны. Охранники только о вас теперь и говорят. Делают ставки на то, какого вы уровня: кто-то вообще считает, что вы – архимаг.

  – Это они архимагов в деле не видели – улыбнулся Фалкон.

  – А вы видели?

  – Да.

  Фалкон ожидал, что девушка начнет расспрашивать про архимагов, но она замолчала. Потом вдруг спросила:

  – Вы, наверное, про себя над нами смеялись, когда предложили вместе отбиваться от грабителей: так зачем вы все-таки нам помогаете?

  – У меня никогда не было дочери, но я всегда о ней мечтал – ответил маг, задумчиво пошуровав длинной палкой поленья в костре – И если бы она у меня была, мне кажется, она была бы похожа на тебя.

  Девушка вновь замолчала. По ее лицу было не понятно, как она отнеслась к такому ответу. Потом она решила сменить тему:

  – Вы ударили по земле, чтобы эти разбойники на нас не напали. Неужели вы их испугались?

  – Я тогда больше всего боялся, что не смогу ударить по песку – ответил Фалкон.

  Эта фраза мага так и осталась загадкой для Эльзы.

  На следующий день Фалкон был удостоен чести вновь быть приглашенным в кибитку Хасида:

  – Присаживайтесь, уважаемый Фалкон – улыбаясь, произнес глава купеческого каравана – Вчера я и мои младшие партнеры были впечатлены вашей работой.

  – А мне показалось, что вчера я сделал все, чтобы избежать своей работы – отшутился маг, устраиваясь на некоей помеси стула и подушки.

  – И это было мудро. Нам, людям занятым торговлей, ни к чему слушать звон оружия – он лишь вредит нашему процветанию.

  – Кому как, уважаемый Хасид. Есть купцы, для которых этот звук милее звона монет, конечно, если он доносится до них издалека.

  – Не буду спорить – вновь улыбнулся торгаш – Но я никогда не торговал орудиями смерти.

  Выдержав паузу, он продолжил:

  – Поначалу я решил, что переплачиваю за свою безопасность, доверившись слову Карима. Еще один магик первого или второго уровня, слишком гордый, чтобы получать подачки от государства, но слишком слабый, чтобы питаться чем-то лучше хлеба и воды – так я тогда подумал и рад, что ошибся. Признаюсь, что во время нашей первой беседы моя голова была так занята другими мыслями, что я совсем забыл поинтересоваться вашим уровнем.

  "Ага, ври больше. Тебе тогда было на это наплевать: даже если бы я был обычным пронырливым оборванцем, ты бы все равно заплатил десять золотых, только чтобы застраховать свой груз, переложив все риски на Карима". Вслух же магик произнес:

  – Седьмой, уважаемый Хасид.

  – Вы очень умело научились применять свою силу, раз при столь малой способности можете делать такие дырки в земле – ответил купец, принимая предложенную игру.

  – В песке, в песке уважаемый Хасид, да еще и перемешанном с пылью. Такая смесь гораздо менее плотна по сравнению с обычными почвами, поэтому при не столь больших усилиях можно создать гораздо больший эффект от колдовства.

  – Тогда, вы воистину мастер пускать пыль в глаза, уважаемый Фалкон.

  Двое собеседников тихо рассмеялись.

  – Я крайне признателен вам за возможность путешествовать в составе вашего каравана, но как вы знаете, в Картуке я должен буду сойти, и перед этим хотел бы быть уверен, что у вас нет ко мне никаких претензии в части исполнения принятых на себя обязательств.

  – Что вы, уважаемый Фалкон – завтра мы покинем эту помеченную пустотой страну, а за ночь, я уверен – ничего не произойдет. Так что уже сейчас можно говорить, о том, что мои траты на ваш найм полностью окупились. Более того, если вдруг вы решите зарабатывать охраной караванов, то я с удовольствием бы вас нанял на постоянной основе. Магу седьмого (это слово Хасид выделил особо) уровня я бы предложил неплохую ставку, а если вдруг окажется, что к моменту нашей второй встречи ваш уровень каким-то чудом стал выше, то можно будет обсудить ее в сторону дальнейшего увеличения.

  – Заманчивое предложение, но мое будущее сегодня видится мне таким туманным, что я не могу дать однозначного ответа. Я не буду отказываться от него, но и принять его пока тоже не могу. Скажу лишь, что если судьба подарит мне возможность снова работать на вас, то единственным моим пожеланием будет вновь встать под начало моего друга Карима.

  Через пять минут маг покинул кибитку и, отойдя на полсотни локтей, наконец-то выдохнул. Прошедший разговор отнял у него больше сил, чем несостоявшаяся стычка с налетчиками: наниматься на работу по протекции друга, то еще удовольствие – лишнего не скажешь и всегда действуешь с оглядкой, чтобы не подставить порученца. Но сейчас вроде все прошло нормально: все остались при своих – хитрожопый торгаш так и не получил в услужение мага по бросовой цене, а маг умудрился при этом не отказаться, но и не согласиться, дав понять что призрачный шанс его заарканить есть лишь в связке с его другом.

  Последний день пути по Самиру прошел без происшествий. Они пересекли границу с Картуком сразу после полудня, и всем в караване тут же стало казаться, что воздух вдруг стал чище, солнышко приветливей, а начавшие появляться по обочинам дороги островки трав – чуть зеленее.

  На пятый день пути по Картуку редкие рощицы деревьев превратились в лесной массив. Фалкон, снова получивший статус рядового пассажира, наконец-то почувствовал себя полноценным человеком: это были не чахлые деревца Сарленда, а полноценные лесные гиганты, накачанные под завязку мощным биополем.

  Постоялый двор с посредственной стряпней, и комнатами, давно пропахшими клопами, кузнец-халтурщик, да лавка со скудным выбором провианта – эти три жавшихся друг к другу заведения разместились у торгового тракта связывающего западные и северо-восточные "торговые врата" Картука.

   Нет, Хасид еще не сошел с ума, чтобы вставать здесь на ночевку или пытаться закупиться съестными припасами – караван остановился в этом подзабытом цивилизацией месте, чтобы пополнить запасы питьевой воды. Стоянка не должна была занять больше часа.