Текст книги "Дорога в дюны (СИ)"

Автор книги: Алекс Спэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 35 страниц)

  Оторвавшись от работы и своих дум, я понял, что в рабочем кабинете стало гораздо темнее. Вечереет. Значит, пора мне собираться к соседу, чтобы рассмотреть поближе господина Вильфора. В сказки Здравара о "негласном распоряжении сверху" выборочно пощупать некоторых граждан я не верю. Просто толстяк намекнул мне, что шепнет пару слов главе городской стражи и у меня начнутся неприятности. Самый важный момент в этой угрозе заключается в том, что обещанного еще не произошло и в данный момент я с формальной точки зрения, не имею ничего против Вильфора – он не причинил мне никакого беспокойства ни словом, ни делом. То есть если я его сейчас уберу с доски, то на меня никто не подумает. А вот если я грохну Лукима, то ко мне уже могут появиться вопросы. Конечно, если сосед очень сильно напряжет мозги, то может связать меня и смерть своего покровителя, но для этого ему придется допустить, что горожанин со средним достатком не имеющий никаких серьезных связей в Холме (а на этот счет, я уверен, Луким меня пробил по полной до того как начать подкатывать со своими предложениями) смог организовать убийство главы городской стражи. Я бы сам в такое не поверил.

  Накинув некое подобие куртки местного пошива, я вышел из кабинета. Миранда ждала меня у выхода.

  – Ты уверен? – обеспокоено спросила меня жена. Ее зеленые глаза были тревожны, печальны и чуть холодны. Господи, как же я ее люблю, даже когда она тревожится и нервничает как сейчас. Родной мой человечек. Я не выдержал и стал покрывать поцелуями ее веснушчатое лицо.

  – Ну, все – отстранилась она, понимая, что если меня не остановить, то все кончится развратом прямо здесь, в коридоре.

  – Все будет хорошо – тихо произнес я, глядя прямо ей в глаза и, погладив ее предплечье, направился к выходу.

  Луким собственноручно отворил мне дверь в свой особняк. Довольная улыбка толстяка при виде моей одинокой фигуры сразу померкла. Глаза сузились, превратившись в две грязно-серых льдинки:

  – Где жена? – бросил он мне в приказном тоне.

  – Ей стало плохо – не давая соседу вставить и слова, я приподнял руки в примирительном жесте – Ей действительно плохо, Луким. В следующий раз она обязательно придет.

  – Тогда зачем мне пускать тебя сейчас?

  Я тяжело вздохнул:

  – Похоже, я оттягивал неизбежное, и скоро мне действительно могут понадобиться деньги. Она сделает все как ты захочешь, не раз и не два, но прежде мы должны договориться обо всем.

  На пару мгновений повисло молчание: Здравар обдумывал мои слова.

  – Хм, а у тебя есть хватка и ты не дурак – чуть оттаял сосед – Заходи.

  Пожилой слуга, дежуривший в прихожей забрал у меня верхнюю одежду и я, ведомый хозяином, проследовал на второй этаж по широкой, чуть скругленной лестнице, украшенной бордовой дорожкой с мягким ворсом, глушившим наши шаги.

  Практически весь второй этаж занимала громадная зала. Ее стены были украшены огромными гобеленами на которых были изображены обнаженные мужчины и женщины в пикантных позах, а на полу лежал ковер ярко-рыжих оттенков, пушистый и мягкий как перина. В трех углах комнаты навытяжку стояли слуги: двое мужчин и одна женщина, а в центре комнаты были расставлены несколько диванчиков и одно кресло. На первом диване сидел незнакомый мне молодой человек двадцати с лишним лет, на его коленях вальяжно расположилась хозяйка дома: пухловатая, ширококостная дама бальзаковского возраста, одна грудь хозяйки бесстыдно вывалилась из под платья, но она и не думала ее прятать обратно. На втором расположился пожилой, худосочный мужчина с аристократическими чертами лица. Одет богато, с иголочки, но не вызывающе – мужчина явно не понаслышке знает, что такое стиль. Скорее всего – это один из деловых партнеров Лукима. Рядом с ним, на этом же диване, оболкотившись на спинку полулежала девица с кудрявыми черными волосами и острым носиком. Ее сиреневое платье задралось практически до верхней части бедер, создавая иллюзию незнакомой этому миру мини-юбки. Ноги у девушки были длинные и стройные: икроножная мышца имела высокую посадку, прекрасно вписываясь в общую картину, наравне с идеальными по толщине бедрами и скругленными коленками. Да, у этого мужчины определенно есть вкус, и вряд-ли он хоть в чем-то уступает моему пониманию прекрасного.

  На третьем диване в гордом одиночестве сидел коротко стриженый мужчина с волевым подбородком и буравил меня своим холодным взглядом. Этот взгляд мне был знаком: я его уже чувствовал на себе в замке ДеВитаров. Так на других смотрят люди, располагающие большими ресурсами и реальной силой. И не важно чиновник это высокого ранга, силовик с широким кругом полномочий или богатый купец – все они видят в простых смертных лишь инструмент или помеху, от которой они могут избавиться щелчком пальцев. И надо сказать в большинстве случаев – это вполне оправданное реалиями ощущение превосходства.

  – Господа и дамы – это мой добрый сосед Ход. В прежнем, несомненно, успешный торговец раз до сих пор умудряется жить на нашей улице абсолютно ничего не делая – вставил шпильку Луким, чуть усмехнувшись – Прошу любить и жаловать.

  – Госпожа Здравар – чуть поклонился я хозяйке – Господин Вильфор – легкий кивок в сторону силовика. Потом я обратил свой взор на элегантного мужчину.

  Видя мои затруднения, Луким вновь взял слово:

  – Двое господ и прекрасная дама, которых вы пока не знаете, останутся для вас инкогнито, Ход. Вам лишь достаточно знать, что они мои друзья. Присаживайтесь – тут он указал мне на четвертый пустующий диван, а сам уселся в кресло.

  Когда все расселись, слуга которого я видел внизу, принес поднос с бокалами, наполненными вином бледно-розового оттенка. Выждав необходимую паузу для дегустации напитка, хозяин дома вновь взял слово.

  – Позвольте, я введу в курс дела господина Хода. Мы с моими друзьями изыскали возможность пробить в Холм прямой канал поставок сине-зеленых водорослей с окраины континента. Само название вам мало, что скажет, вы ведь были торговцем средней руки... – тут Луким выдержал паузу.

  – Да – поспешил я подтвердить его предположение – Каналы поставки товаров с окраин континента в его центр монополизированы и вход на этот рынок мне никогда не был по карману.

  – Так вот – продолжил хозяин – Не переработанные водоросли – это клад. Из них можно делать пряности, они пользуются огромным спросом у эскулапов, из них можно даже делать предметы одежды, разумеется, продавать их в таком виде следует исключительно в качестве статусных вещиц. Переработкой займемся здесь же. Место для продажи уже готовится. Все участники этого предприятия делятся на тех, кто имеет официальную и неофициальную долю (здесь явно имелся в виду Вильфор). Вы, Ход, будете иметь неофициальную долю в составе официальной части моего пирога. Она составит полпроцента. Но сначала вы должны будете ее выкупить, за счет причитающейся вам доли прибыли, то есть погасить тот беспроцентный кредит, который я вам выдаю на ваше участие в этом деле.

  – Сколько это будет составлять в денежном эквиваленте?

  – Триста шестьдесят пять золотых...

  "Хм, знаковая сумма" – подумалось мне.

  – ...Взамен на вас ложится вся логистика, начиная с Астара и заканчивая распределением готового товара по точкам сбыта в Холме. Кроме того, вы будете курировать процесс распределения сырья по направлениям переработки для достижения максимальной прибыли при продаже конечного продукта, и вся разница по упущенной прибыли в случае неоптимального распределения сырья будет оплачиваться из вашего кармана.

  "В общем, чистой воды кабала для не сильно образованного торговца средней руки – подумалось мне – Но только не для меня. Самое смешное, что я мог бы на этом еще и неслабо погреть руки. Жаль, что все это так и останется прожектом. Впрочем, сами виноваты – нечего было приплетать сюда мою жену!". Вслух я лишь произнес:

  – Значит, кто-то еще будет анализировать процесс распределения сырья с учетом доходности возможных секторов сбыта?

  – Да – чуть удивленно произнес Луким – А вы точно были торговцем средней руки?

  – Да. Но это не мешало мне быть успешным даже при моих скромных возможностях.

  Торгаш задумчиво почесал свой нос. Зря я вылез со своим вопросом, надо, пожалуй, его успокоить:

  – Но, мир торговли непредсказуем и я в, конце-концов, стал терять деньги на казалось бы верном и надежном источнике обогащения. Пришлось сворачивать дела, чтобы не потерять все накопленные средства. Надеюсь, со столь мощной поддержкой в этом предприятии со стороны всех остальных партнеров, со мной такого больше не произойдет.

  – Да – все еще находясь в задумчивости, произнес Здравар – Да, вы мне потом об этом как-нибудь расскажете поподробнее.

  – И еще я бы хотел увеличить свою долю до одного процента – лукаво посмотрел я на Лукима.

  Хозяин вышел из задумчивости:

  – Ваша жена умеет делать что-то особенное? – спросил он, ничуть не смущаясь других гостей.

  Правильно пусть думают, что мне ОЧЕНЬ нужны деньги и ради них я готов продать жену хоть в сексуальное рабство – это мое лучшее алиби в предстоящих событиях. Сейчас я для всех присутствующих должен показать максимальную заинтересованность в этом деле, чтобы ни у кого даже мысли не возникло о моей причастности к предстоящей смерти Вильфора.

  – Несомненно – ответил я вслух.

  – Что-то вы раньше не горели таким желанием влить свою супругу в наше общество. Да и потянете ли вы один процент? Выкупать придется дольше.

  – Раньше я не видел реальных перспектив сотрудничества – ответил я на первый вопрос – И да, мне придется сократить свои текущие расходы, но я потяну выплаты.

   – Думаю, мы можем договориться, но предупреждаю сразу – более чем на восемь долей процента не рассчитывайте.

  На этих словах Здравар поднялся со стула и хлопнул в ладоши:

  – Давайте приступим. Ты – ткнул он пальцем в стоящую служанку – Раз Ход сегодня не привел жену – будешь сегодня отдуваться за нее.

  Благоверная Лукима вывалила вторую грудь из-под платья, а длинноногая красавица блажено потянулась. Я встал с дивана и произнес:

  – К сожалению, сегодня мне нечего выложить на стол, господа и дамы, а поскольку я и так теперь буду должен господину Лукиму, мне бы не хотелось усугублять свой долг. Я непременно присоединюсь к вам в следующий раз, когда я смогу внести свой вклад в это приятное времяпрепровождение.

  Во взгляде Лукима и двадцатилетнего парня появилось удивление, Вильфор смотрел презрительно, а вот взгляд пожилого мужчины сделался отстраненно-задумчивым. Он не смотрел мне прямо в глаза, но определенно анализировал произнесенные только что мной слова.

  Разрядила обстановку жена Здравара. Блеснув глазами, она игриво произнесла:

  – А я не думала, что в душе вы столь стеснительный юноша, Ход.

  После этих слов в зале все прыснули со смеху. А я, шутливо поклонившись, покинул комнату. Никто меня не останавливал.

  Выйдя из дома, я наконец-то смог вздохнуть свободно. Откровенно говоря, ни то чтобы я не хотел остаться. Я вполне здоровый мужчина и когда я вижу обнаженную женскую грудь и пару стройных... нет идеальных женских ног ... но Мира, моя Мира, ты все поймешь при первом же взгляде на меня и в результате я сломаю жизнь и себе и тебе.

  Пока я шел к своему дому я прокручивал только что состоявшийся разговор. Луким похоже купился. Двадцатилетний юноша – не в счет, у него слишком мало жизненного опыта, чтобы меня раскусить. Вильфор страдает болезнью всех сильных мира сего (ну или тех, кто себя ими мнит) – он даже помыслить не может, что продающий свою жену за деньги торговец способен затянуть ЕГО в свою игру и использовать ЕГО просто как расходный материал. А вот одетый с иголочки дядя меня очень напрягает. Чувствуется в нем что-то ... он сидит и скромно молчит, словно говорит: "посмотри на меня я тщедушный стареющий мужчинка, ну пижон – с кем не бывает, я смотрю на тебя не больше других, ты мне не интересен, совсем не интересен".

  Ага, только вот я тоже прячусь за чужой личиной, и могу почувствовать сторонний проницательный ум. Не даром же говорят: "Рыбак рыбака...". Женщины? Длинноногая повышенным интеллектом не страдает, но у ней других достоинств хватает – ей это ни к чему. Жена Здравара? Это вопрос. Таких женщин вообще тяжело анализировать: может и дура набитая, а может и по умнее всех в той комнате – слишком мало информации.

  Так или иначе, основной цели я достиг – взглянул в глаза Вильфора и понял, что его элиминация меня не расстроит.

  На пороге дома меня встречала Миранда.

  – Как прошло? – тихо спросила она, глядя на меня какими-то неестественно спокойными глазами.

  – Поговорили. Пытались меня втянуть в разврат, но я изо все сил сопротивлялся и смог таки от них сбежать – неуклюже пошутил я.

  Жена вдруг осела на пол прихожей и зарыдала. Нет, все-таки женщины определенно прилетели с другой планеты, что в моем прежнем мире, что в этом – ничего не меняется.

  – Ну, что ты, Мирок – я встал на колени и обнял я рыдающую жену – Я же сказал, все будет хорошо.

  Через пять минут всхлипы прекратились, и жена тихо прошептала:

  – Ты снова будешь убивать. Давай просто уедем. Нас тут ничто не держит.

  – Не могу – задумчиво изучая половицы прихожей, ответил я – Нельзя все время бежать. Вильфоры и Здравары есть везде и жизнь все равно поставит перед выбором: подчиниться им или изменить мир, чтобы они могли лишь предлагать, но не навязывать свои правила другим.

  – Я, о другом. Давай оставим это все. Твою идею о равенстве всех перед едиными правилами. Построим небольшой домик где-нибудь в лесу. Ты же маг – выкорчуешь мне небольшой участок земли, и я буду на нем выращивать овощи и твой любимый картофель. Ты будешь охотиться и добывать пищу. Возьмем с собой Лику и Старого, она будет мне как дочь. Она уже сейчас мне как дочь.

  Я отрицательно помотал головой:

  – Не могу. Этот мир дал мне уникальный шанс изменить жизнь людей в лучшую сторону. Да, это придется делать большой кровью, потому что никто не отдаст свое теплое место под солнцем просто так. Многие предпочтут умереть, сражаясь за свой старый мир, в котором им было комфортно. Но оно того стоит ради будущих поколений. Сегодняшние дети простолюдинов получат право не быть не забитыми до смерти просто по чьей-то прихоти, над ними нельзя будет безнаказанно издеваться, использовать как скот. Наши дети тоже получат это право.

  – Зачем ты так говоришь. Ты же знаешь, у нас не может быть детей – произнесла одними губами Миранда.

  – У нас обязательно будут дети. Мы так сильно друг друга любим, что у нас обязательно будут дети. Ты мне родишь маленькую Миру, и у нее будут твои глаза, а я буду целовать и обнимать ее каждый день, рассказывать ей на ночь сказки.

  Мы так и стояли в коридоре на коленях, обнявшись и склонив головы друг другу на плечи. Сколько это продлилось я не помню: может минуты, может годы.

  На следующий день я начал подготовку к большой буче, которую намеревался устроить в Холме в ближайшее время.

  На свет появился запасной комплект нищего, оставленный по наследству от Старого. Я вынес дранину в наш небольшой садик и, воровато оглянувшись по сторонам, помочился на нее: до вечера должна высохнуть.

  План моих дальнейших действий на первоначальном этапе был прост. Со времен пока Старый здесь нищенствовал, собирая для меня информацию, я знал, что в городе действует свое воровско-бандитское сообщество. Не слишком сильное и влиятельное – все-таки Холм спокойный и относительно благополучный город, но если его сильно прижать, оно все же способно показать свои зубы. С другой стороны есть парочка городских стражников, занимающаяся мелкими поборами с некоторых полулегальных заведений нашего города. Эти двое не прочь и шлюху трахнуть за бесплатно, а если она будет слишком сильно сопротивляться подвернувшейся неоплачиваемой работе, то могут и избить ее до полусмерти, еще могут глаз выколоть, чтобы знала свое место.

  Вы спросите: как им такое сходит с рук? Все очень просто: один из них племянник Вильфора. Вот эту парочку я и решил отправить этой ночью в небесные чертоги.

  Преступное сообщество точит зуб на этих двоих очень давно, но как говориться видит око, да зуб неймет. Ну и на кого в первую очередь подумает взбешенный дядя? Думаю, на следующий день вся стража начнет прописывать ректальные процедуры бандосам и ворам в пределах досягаемости. А ведь обидно, когда тебя дрючат ни за что? Надеюсь – пойдет ответка. Вот тут то у кого-то из обиженных бандитов напрочь снесет крышу и он грохнет в порыве праведного гнева главу городской стражи. Надо ли объяснять, кем будет этот "кто-то"?

  Потом конечно будет разбирательство, но хоть и говорят, что ловить рыбку в мутной воде легче, однако поймать ту самую, которая тебе нужна: практически нереально – ничего не разглядеть.

  В общем, даже если следствие разберется, что криминальное сообщество тут ни при чем, то им ничего не останется, как начать плясать от мотивов и трясти ближний круг Вильфора. Мотива у меня нет, а в ближний круг я не вхожу в отличие от господина Здравара. Так что у моего соседа впоследствии должна начаться веселая и полная приключений жизнь, и это не считая потери своего покровителя. А с человеком, который займет место Вильфора еще нужно будет договариваться и не факт, что это вообще получится. Надеюсь, очень скоро Лукиму будет явно не до меня и моей жены.

  Выходить из дома в таком наряде я, конечно же, не буду. На одной из неблагополучных улиц нашего города я заранее присмотрел заброшенный дом. Формально он сдается в аренду, а фактически служит ночлежкой для городских бомжей. Днем он обычно пустует и только после заката солнца его заселяют ночные постояльцы. Точка телепортации у меня там уже помечена, но проверить ее обязательно надо. Мало ли: вдруг бомжи притащили в этот угол какой-нибудь хлам.

  Оделся по скромнее. Вышел на улицу и направился по направлению к нужному строению. Пятнадцать минут неспешной ходьбы и я на месте. Оглянулся по сторонам: прохожих мало и знакомых среди них нет. Толкнул полуразвалившуюся створку и оказался внутри. Вперед по прогнившей лестнице наверх. Запах мочи бьет в нос, человеческие фекалии кучками лежат то тут, то там. В доме сейчас никого нет, и нужный мне угол пустует. Ну, почти пустует, не считая отходов человеческой жизнедеятельности. Но так даже лучше: вряд-ли кто-то займет это место.

  Через четверть часа я был у себя дома. Предупредил жену и Агату, чтобы они не заходили в рабочий кабинет, и стал присматривать оружие. Есть у меня в закормах длинный кинжал. Пользоваться я им особо не умею, но много ли нужно? Если раскусят и начнут сопротивляться: я их сожму воздушными коконами, главное – чтобы свидетелей не было.

  Покинул кабинет, перекусил, вышел во двор, подобрал высохший бомжатский наряд и потащил его в кабинет. Некстати попавшаяся в коридоре Агата схватилась за нос и клятвенно пообещала меня огреть поварешкой, когда я вновь наведаюсь на кухню.

  Заперся в кабинете. Подождал несколько часов, пока ярко-оранжевый диск солнца на половину не скрылся за горизонтом. Обрядился в пропахшую мочой одежду и полуразвалившиеся ботинки, прихватил кинжал и телепортировался. Пол несильно ударил по ногам. Пяткой правой ноги я таки умудрился вляпаться в дерьмо. Оглядываясь, вышел из своего угла и, согнувшись и прихрамывая, направился к лестнице ведущей вниз. У лестницы меня ждал сюрприз: один из бомжей уже пристроился на ночевку. Он сидел на полу, рядом с лестничным проемом.

  – Ээээ-эээ, это наше место. П-п-плати за вход, **** – протянул он хриплым голосом.

  – Пшел на ***, **** – не остался я в долгу, постаравшись изменить голос и чуть отвернув голову.

  Перешагнул через его вытянутые ноги и стал спускаться вниз по прогнившим ступеням.

  – Еще раз придешь сюда – подрежем, ****! – донеслось до меня сверху.

  Перед тем как выйти наружу я натянул на голову тряпье. На улице было еще достаточно светло. Пришлось затихариться между двумя домами в узком переулке. Зачерпнул рукой грязь вперемешку с влажной глиной и обмазал ею лицо.

  Через полчаса стемнело и я, сгорбившись и прихрамывая, направился к "Веселой дурнушке" – согласно информации Старого, именно там эта парочка любила пропустить чарку-другую после тяжелого рабочего дня. Простые граждане не обращали на меня никакого внимания, а вот попадавшиеся по пути нищие пытались разглядеть лицо. Кто-то из них даже меня окрикнул, но я и не думал оборачиваться.

  Улица, на которой располагалось нужное мне питейное заведение, была погружена в полумрак: лишь свет, лившийся из окон домов, немного разгонял темноту.

  Сначала я хотел устроиться в конце улицы, чтобы не мозолить глаза прямо у входа, но потом понял, что банально не разгляжу лица племянника Вильфора, тем более что видел я его лишь пару раз мельком (его напарник в лицо мне вообще не был знаком). Так что пришлось сесть практически напротив двери. Время шло, редкие посетители заходили и выходили, но нужной мне парочки все не было. Кто-то даже кинул мне пару медяшек.

  В голове крутились разные мысли. "А вдруг информация Старого уже не актуальна? В конце-концов, почему именно сегодня они должны быть здесь? Значит, придется приходить сюда и завтра и послезавтра – других ниточек у меня нет. Но лучше бы провернуть все побыстрее, пока Луким не назначил вторую встречу".

  В конце улицы показался нищий. Шел прихрамывая и был, похоже, стар. Поравнявшись со мной, он остановился и стал пристально вглядываться в мое лицо.

  – Че у тебя с лицом, сынок? – просипел он.

  – Специальную глину нанес – прыщи хочу вывести.

  Старик согнулся пополам и закашлялся в свистящем смехе.

  – Недавно на улице, да? Ничего – оптимизм скоро пройдет. Кстати, не советую тебе тут сидеть – в "дурнушке" любит выпивать пара упырей: они у тебя и медь отберут и изобьют до полусмерти.

  – Иди дед – куда шел – этот доброхот начал меня потихоньку раздражать.

  – Ну-ну. Когда бить начнут – главное, яйца береги. Они жалеть не станут.

  Дав мне напоследок этот практичный совет, старик уковылял восвояси. А ведь это не простой нищий – речь неплохо поставлена. Когда-то он наверняка был и с домом и с достатком.

  Время растянулось в восприятии: каждая минута стала казаться часом. Облака расступились и на ночной город полился тусклый свет мириадов звезд, объединенных в причудливые, неизвестные мне созвездия. Посетителей стало еще меньше. Температура понизилась, одежда нищего плохо защищала мое тело от холодных булыжников мостовой: в результате я стал коченеть. Еще полчаса такого сидения и я не то, что с кинжалом не управлюсь, даже руку разогнуть не смогу.

  Словно в ответ на мои страдания дверь в очередной раз распахнулась и, в призрачном свете звезд, я увидел лицо племянника Вильфора. Их было трое: он, его напарник и какая-то девица легкого поведения. Видимо они пришли в "дурнушку" еще до моего появления. Мужчины подхватили девушку под руки и вся компания, пьяно пошатываясь, двинулась вверх по улице.

  Кое-как разогнувшись, я заковылял следом за ними. Вскоре племянник видимо что-то почувствовал и обернулся. Увидев меня, он обратился к своему напарнику:

   – Керк, за нами тут вонючее чмо увязалось: объясни ему, что рядом с нами портить воздух нельзя.

  Керк убрал руку девицы со своего плеча и молча двинулся на меня. Я вытянул в просительном жесте трясущуюся от холода руку и закоченевшими губами запричитал: "Пожалуйста, подайте на пропитание" – пряча вторую руку с зажатым кинжалом под одеждой.

  Удар был настолько стремительным, что я его пропустил. Впрочем, это не имело значения – рука Керка застряла в воздушном щите. Воспользовавшись секундным замешательством противника, не ожидавшего такой подлянки от вонючего попрошайки, я правой рукой нанес удар кинжалом прямо под сердце стражника. Поскольку умирающий сейчас Керк невольно прикрыл меня своим телом от девицы и племянника, о моей способности колдовать они пока еще не догадались.

  Когда напарник повалился мешком на мостовую, племянник еще пару секунд смотрел на дергающееся тело своего товарища, потом перевел взгляд на меня:

  – Ты убил Керка, идиот грязноногий – потрясенно произнес он – Знаешь, что с тобой теперь стража сделает. Да я сам с тебя за это шкуру сдеру!

  Винные пары очень плохо влияют на восприятие реальности. Неужели он подумал, что я убил Керка спонтанно? За нежелание дать мне пару медяшек что-ли? Он, что, до сих пор верит, что я обычный попрошайка с кинжалом?

  – Вообще-то я за тобой пришел, кретин безмозглый – внес я ясность в наши дальнейшие взаимоотношения и потянулся к кинжалу.

  Надо сказать, что после моих слов в голове у племяша видимо очень быстро наступило отрезвление и он, взревев, выхватил короткий меч. А вот у меня как раз таки возникли проблемы: кинжал упорно не хотел выходить из тела Керка. Терять время больше было никак нельзя, и я нанес удар тонким воздушным клинком по торсу ринувшегося на меня противника. Меч чиркнул по воздушной защите и вывалился из рук моей второй жертвы.

  Все было кончено. Я наконец-то смог вытащить свой кинжал и подойдя к телу племяша Вильфора вонзил его точно в рану нанесенную воздушным клинком и провернул его несколько раз, скрывая таким образом след первого удара: теперь только очень опытный следак сможет понять, что орудием убийства был сжатый воздух.

  Обшарил два трупа и стал обладателем двух кошелей с монетами. Потом подошел к девушке. Ее видимо так парализовало от страха, что она и не подумывала сбежать.

  Я несильно шлепнул ее по щеке. Она часто задышала и вознамерилась заорать.

  – Даже не думай – произнес я, смотря прямо ей в глаза – Иди к себе в дом, забирай все свои сбережения и их деньги прихвати – тут я ей отдал деньги стражников – И сразу же уезжай из Лимана. Завтра тебя будет искать Вильфор. А через несколько дней – уже Тайная стража Лимана. Уезжай в Форлан, а оттуда – в Астар. Только там можешь остановиться и передохнуть.

  – Я не дура – потрясла головой свидетельница двойного убийства – Тайная стража не будет меня искать из-за убийства обычного стражника, пусть и имеющего влиятельного родственника.

  – За него не будет – подтвердил я – А вот за другие – будет.

  – Но все-равно я тут не при чем – выдохнула девушка.

  – Это тебя не спасет. Я расскажу, как это будет. Тайная стража поймает тебя. По ауре дознаватели придут к выводу, что ты просто оказалась не в том месте, не в то время, а потом они бросят тебя в качестве кости его родственникам – кивнул я на тело племяша – Его семья поймет, что до убийцы им не добраться и они выместят всю злость на тебе. Ты ведь сейчас пошла с ними не от того, что у тебя богатые родители. Кто за тебя заступиться? Кого интересует судьба шлюхи? Они будут тебя резать и насиловать, насиловать и резать и им будет плевать, что ты не при чем. Поняла?

  – У него перстень дорогой – кивнула она на руку Керка.

  – Драгоценности рано или поздно выведут на тебя, даже в Астаре. И вообще, если ты еще не поняла, то мне проще тебя отправить в небесные чертоги, чем оставлять в живых. Делай ноги, пока я добрый.

  – Сволочь ты, сломал мне всю жизнь за пару минут, еще и угрожаешь! Не мог завтра их убить?!

  – То же самое и я могу сказать: не могла сегодня не приходить в эту питейную? – мне бы проблем меньше было.

  Хлопнула дверь, и мы бросились врассыпную.

  Позже, скидывая с себя дома грязную и окровавленную одежду, я думал о том, какие странные существа эти женщины. Слабые снаружи, действующие по понятной только им одним логике, они гораздо лучше нас переносят удары судьбы, словно им известна какая-то своя жизненная правда, недоступная нам – мужчинам.

  Могла ли она достаточно хорошо рассмотреть мое лицо? На полутемной улице с накинутым на голову подобием капюшона, да с измазанным лицом – вряд ли. Но все-таки, надеюсь, она не попадет в лапы силовиков – они умеют задавать правильные вопросы.

  На следующий день город забурлил. Я запретил женщинам выходить из дома, а сам, ближе к вечеру, пошел за покупками, чтобы узнать последние слухи.

  Мои ожидания оправдались лишь частично. Ворюг и бандитов действительно поприжали, но карательные меры не носили массовый характер, грозящий в дальнейшем перерасти в полноценное противостояние власти и криминала. Поговаривали, что к Вильфору пожаловала верхушка криминального сообщества, и у них был разговор. Сама пожаловала или их притащили за шкирку – я не знаю, но суть в том, что они наверняка уже расставили все точки над i. Да, глава городской стражи определенно не дурак.

  Тем не менее, никто не отменял моей основной цели по элиминации протектора Лукима и под вечер я вновь оказался на улице под видом нищего. Дом с точкой телепортации на сей раз пустовал и никто мне не угрожал карами за нарушение территории.

  Семейство Вильфора жило в центральной части города. Именно по этой причине глава городской стражи не мог иметь защитный периметр. Земля в центре используется крайне рационально и даже такой влиятельный человек не может себе позволить иметь дворик с оградой со стороны улицы. Впрочем, это не значит, что Вильфор плохо защищен. Пробиться через массивную входную дверь практически нереально, да и за ней наверняка есть кто-то способный постоять не только за себя, но и за все семейство.

  Сегодня эту дверь охраняли еще и снаружи: двое стражников стояли истуканами, внимательно рассматривая проходивших рядом горожан. Маячить прямо на улице я не стал, затаившись в одном из выходящих не нее переулков. К тому же, иногда приходилось углубляться в лабиринт улочек, поскольку улицу патрулировали группы стражников по три-четыре человека.

  В качестве оружия я прихватил с собой лук со стрелами. Смешно, да? У меня есть кое-какой опыт обращения с этим инструментом, но чтобы успеть его вытащить из под одежды, вложить стрелу и выстрелить из переулка в выходящего из дома или в дом Вильфора и при этом попасть – на это моего мастерства вряд ли хватит. Но мне этого и не надо: достаточно выпустить стрелу магией. Тут главное не перестараться, придав ей чрезмерное ускорение, а лук – лишь бутафория – я оставлю его на месте преступления. Ну, правда: убегать с луком будет глупо – так что это нормальный ход.

  Лук, естественно, я прихватил другой: тот который я обычно использовал в лесах Форлана и с которым путешествовал в горах Карамира остался лежать в базовом лагере. Из "бутафорского" тоже вполне можно было стрелять, он был чуть меньше того, которым я обычно пользовался, что позволяло его прятать под одеждой.

  Конечно, рассмотрев лук внимательно, ищейки начнут сомневаться в его боевых качествах, но одно дело – сомнения, другое – знать наверняка, что имела место попытка скрыть магическую природу убийцы.