Текст книги "Обман (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Моя грудь расширилась от вдоха, хотя тот внезапно стал ощущаться напряженным. Хотя Винни только что сказал мне, что вечеринка его дочери не место для деловых разговоров, по сути, он поднял этот вопрос. Мои поиски законного бизнеса всегда будут зависеть от милости семьи. Они решат, что я могу, а что нет. Пока я в их милости, у меня есть выбор. Это означало не только искать одобрения, но и позволять всему, что находится под «Деметрий Энтерпрайзис», будет доступным для семьи, когда они этого захотят.

– Орен, – громкий голос Кармайна прервал наш разговор.

– Сэр, прекрасная вечеринка.

– Да, Луиза – это мечта. Как ты знаешь, у меня никогда не было дочери. – Он похлопал Винни по плечу. – Сыновья… мужчине нужны сыновья. Но девочка, красивая девочка… мой Винсент благословлен и тем, и другим. Посмотри на Луизу. Мне жаль, что ты, Анджелина, и Леннокс не пришли на церковную службу. Ее белое платье… – Он покачал головой. – …принцесса. Она была похожа на принцессу.

– Сверкающая диадема добавила эффекта, – с усмешкой отметил Винни.

– Ничего, кроме самого лучшего, – сказал Кармайн, качнув головой в сторону сына, освобождая его от разговора.

Я обнаружил, что добился своего, задаваясь вопросом, была ли это моя тридцатисекундная презентация. Мне только что сказали не поднимать вопрос о магазинах здесь, на вечеринке. В конце концов, это был день Луизы, но как часто я встречался один на один с Кармайном Костелло?

– Дочери, ты понимаешь, что я имею в виду, – спросил Кармайн, – с единственным то сыном?

Я кивнул.

– Понимаю. Наш сын все для меня.

– Но Анжелина, она хотела бы иметь дочь?

Я пожал плечами.

– Мы оба решили, что хотим одного ребенка.

Сжав губы, он двигал головой – фактически всей верхней частью тела – вверх и вниз, то ли соглашаясь, то ли сосредотачиваясь, я не был уверен.

– Анджелина, она мне как дочь.

На этот раз я согласился. Я знал это еще до того, как набрался смелости пригласить ее на наше первое свидание.

– Вот почему она так много значит для меня. Она счастлива. Скажи мне, что она счастлива, – взмолился Кармайн.

– Сэр, я думаю, так оно и есть.

– Ты думаешь? Мужчина должен быть уверен. Эта женщина либо твой мир, либо нет. Третьего не дано.

– Она счастлива.

Я имел в виду каждое слово, когда следил за ней глазами. У нас была наша доля разногласий. У Анджелины был характер ее дяди, непредсказуемый, и все же она была также самой любящей матерью и женой.

Переезд был тяжелым для нашего брака. Она была счастлива в Бруклине, но заслуживала большего. Хотя она этого не видела, я хотел показать не только ей, но и Кармайну и остальным Костелло, что могу позаботиться об их гордости и радости. Я мог дать ей больше, чем она имела. Дом в Рае был всем, о чем она когда-либо мечтала.

От каникул, когда мы сидели у бассейна, и она рассказывала мне, как ей это нравится, до прогулок вдоль берега, где она восторгалась водой. Я помнил каждое слово, каждый раз, когда она улыбалась и говорила, что счастлива. Я попытался сложить все в один блок. Пристроенный гостевой дом был бы идеальным местом для того, кто мог бы помочь ей по хозяйству. Я построил ей роскошный дом не для того, чтобы она сама о нем заботилась.

Хотя она переехала в Рай, заставить ее принять помощь по дому еще не удалось.

– Зачем тратить деньги на то, чтобы кто-то делал то, что я люблю делать? – она бы спросила. – Я люблю заботиться о своей семье. Уборка является частью этого.

Я объяснил, что у нее будет больше времени на другие дела. Она могла гулять с друзьями, ходить по магазинам или проводить время в городе.

– Я хочу проводить время с тобой и Ленноксом, – это был ее ответ на все. Иногда я готов был поклясться, что слышал, как она шептала его во сне.

Она выросла в мире Костелло, но все же не понимала, как много времени требовала от меня ее семья. Мой путь и движение по обоим мирам были эквивалентны двум постоянным рабочим местам.

Дом был построен для нее, спроектирован с учетом роскоши и безопасности, но у единственного удобства, которое она хотела – меня – не было времени присутствовать. Мне нужно было создать имя и доказать свою репутацию.

– Перед смертью ее отца, – сказал Кармайн, – я обещал брату, что буду заботиться о ней. Если я когда-нибудь подумаю, что она несчастлива, мне придется сказать свое слово.

Я не волновался, что он скажет свое слово. Я беспокоился о том, что будет после словесной порки.

– Дядя, – сказала Анджелина, становясь между дядей и мной. – Вы ведь говорите не о делах, не так ли? Кажется, я припоминаю правило "никаких дел на семейных мероприятиях".

– Сокровище мое, ты знаешь, что я тот, кто придумал это правило, а мы не нарушаем правил, не так ли, Орен?

– Нет, сэр, не нарушаем.

Так что это была не моя возможность для презентации. Я бы не стал говорить с Кармайном Костелло о ювелирных магазинах сегодня.

Я сделал еще глоток пива и поморщился. Жидкость нагрелась в летнем зное и тепле моих рук.

– Сэр, свежее пиво? – спросила молодая девушка, которая дала мне первую бутылку.

– Да, – кивнул я и протянул ей теплую коричневую бутылку.

– Спасибо, – крикнула Анджелина вслед девушке, которая поспешила принести мне еще выпить.

– Разве это не здорово? – прошептал я ей на ухо и притянул к себе, когда Кармайн ушел,

– Что именно?

– Чтобы кто-то приносил тебе выпивку?

Ее мягкие голубые глаза задумчиво посмотрели вдаль.

– Кто-то, кто находится у тебя на побегушках и делает то, что ты говоришь, не получая благодарности?

Моя шея выпрямилась.

Какого черта?

Здесь не место начинать спор.

– О чем ты говоришь?

– Сейчас ты даже не сказал спасибо.

– Ей? Этой девушке? Это ее работа. Думаешь, люди благодарят меня за мою работу?

– Нет, – сказала она решительно.

– Ты права, они этого не делают, – подтвердил я.

Анджелина оглядела комнату с прекрасным выражением лица, широкой и счастливой улыбкой. Именно ее глаза говорили мне, что она злилась. Больше не мягкость, огонь горел позади цвета, затемняя его в расплавленную лужу темно-синей лавы.

– Не тот вопрос, на который я ответила, – объяснила она. – Мое «нет» было связано с твоим предыдущим вопросом: «Нет, я не думаю, что это было бы хорошо». Нет смысла подвергать кого-либо еще тому, что я терплю ежедневно.

Что же она терпит?

– Это вряд ли… – начал я, понизив голос.

Ее улыбка была все еще слишком широкой, когда она поцеловала меня в щеку.

– Конечно, нет. Я вижу тебя только тогда, когда мы не можем поговорить. Прости, сокровище мое, я должна помочь Белле.

Я боролся с желанием потянуть ее за руку и объяснить, что той не нужна помощь. Вот почему они привели сюда эту молодую девушку. Для нее это тоже могло быть так, но я не потянулся к ее руке. Через несколько секунд она ушла, а девушка вернулась с пивом.

– Вот, пожалуйста, сэр.

Я кивнул, но, прежде чем она ушла, вспомнил выговор жены.

– Спасибо.

Лицо девушки просияло, как будто мои слова произвели на нее впечатление.

– Всегда пожалуйста.

Глава 12

Неделю назад

Аделаида

– Ральф, я хочу видеть завещание моего отца.

– Аделаида, это неожиданно. У меня не было запланировано…

– Я не отниму у тебя много времени. Я уверена, что Монтегю держит тебя и фирму достаточно занятыми, чтобы гарантировать мне несколько минут наедине с документом.

Он провел ручкой сквозь пальцы, медленно поворачивая ее, пока та не прошла курс над одной цифрой, к другой. Скорее всего, он даже не осознавал, что делает. Моя мать ненавидела нервные привычки. Она отмечала, что это признаки слабости. Что-то такое простое, как покачивание колена, показывало уязвимость.

Я сидела, как статуя, на краешке красного кожаного кресла Ральфа Портера, поджав колени и выпрямив спину. Если кто-то думал, что сможет запугать меня после двадцати лет с Алтоном Фицджеральдом, то он серьезно заблуждался.

– Видишь ли, – начал он, – такие документы хранятся не в обычном ящике стола. Надеюсь, ты понимаешь их серьезность. Если бы ты предупредила меня или Натали о своем приезде, мы могли бы подготовить завещание, – он сделал вид, что смотрит на экран компьютера. – Приближаются каникулы, и мы очень заняты. Я могу принести его тебе во вторник.

– Нет.

Его глаза расширились.

– Прошу прощения?

– Я сказала "нет". Я сегодня здесь. Мое время тоже ценно. Наследница я Карла Монтегю II или нет?

Плечи Ральфа дернулись назад, потом вперед.

– Аделаида, я не понимаю, что на тебя нашло. Возможно, если ты просто спросишь меня, что хочешь знать, то я смогу ответить на вопрос. Формулировки этих документов являются юридическими и запутанными.

Мудак.

С таким же успехом он мог бы сказать то, что уже двадцать лет говорит Элтон.

– "Ты слишком глупа, чтобы понять".

– Вопреки общественному мнению, – ответила я, – я умею читать.

Он поерзал на стуле.

– Послушай, Лаида, я не это имел в виду.

– Миссис Фицджеральд. Аделаида Монтегю Фицджеральд, и я буду очень благодарна, если ты запомнишь это.

– Да, конечно, – сказал Ральф, его редеющие седые волосы почти не скрывали багрового оттенка кожи. – Просто мы знаем друг друга большую часть жизни. Я помогал, когда умер Рассел. Я работал на твоего отца…

– Да, Ральф, ты очень помог моей семье, нашей компании и мне. Скажи мне, почему ты не хочешь, чтобы я видела завещание моего отца.

– Я… я нет.

Я выпрямилась.

– Мистер Фицджеральд не может ограничивать тех, кто видит и не видит завещание моего отца.

– Он может…

Я прищурила голубые глаза.

– По закону, Ральф? Потому что, если я не увижу это завещание и все дополнения сегодня, я буду искать нового представителя. Я увижу завещание моего отца сегодня или по решению суда. Поэтому, если просьба мистера Фитцджеральда не имеет юридической поддержки, я предлагаю тебе пересмотреть свой ответ на мой следующий вопрос. – Я сделала паузу. – Когда ты сможешь получить завещание моего отца и все остальные документы, которые будут лежать передо мной на столе?

– Я… мне нужно хотя бы посоветоваться с мистером Фитц…

– Нет, не нужно.

– Ты не понимаешь, в какое положение ставишь меня, нашу фирму. Если бы он узнал, что ты…

Мое лицо напряглось, когда моя голова слегка наклонилась влево. Может, мне и немного за пятьдесят, но благодаря личным тренерам и пластическим хирургам я сделала то, что велел мне отец, и сохранила привлекательность упаковки. Мои слова сочились южным очарованием.

– Тогда ты получил ответ, Ральф.

Его глаза широко раскрылись.

– Ответ?

– Мистеру Фицджеральду не нужно ничего знать. Это… – я указала между нами. – … будет нашим маленьким секретом. – Я подмигнула. – Разве не так поступают старые друзья? У нас есть секреты. Видишь ли, я не собираюсь объявлять кому бы то ни было, что у нас был этот разговор, пока я не увижу то, ради чего пришла сюда. – Я поджала губы. – Но, с другой стороны, если дело дойдет до драки, если мне придется привлекать другую юридическую фирму… – размышляла я. – Кажется, появилась новая фирма "Престон, Мэдден и Оуэн"…

– Зачем? – спросил он.

Продолжая, я источала харизму.

– Послушай, Ральф, это тот самый вопрос, который друзья не задают друг другу. Видишь ли, возраст женщины, размер ее платья, и почему она делает то, что, черт возьми, она собирается сделать, все это запрещено для друзей. И мы друзья, не так ли?

Почти час спустя, сжимая сумочку, я расхаживала взад и вперед по маленькому конференц-залу. Два окна выходили на небольшую парковку. Сентябрьское солнце светило ярко и тепло. В конце концов, это же Джорджия. Осень может быть в календаре менее чем через три недели, но здесь редко бывало холодно, если только с приближением праздников.

Трудно было поверить, что я думала о праздниках, когда только вчера вечером была готова оставить этот мир. Когда мои накрашенные ногти впились в кожаную обивку сумочки, я задумалась над тем, что собиралась прочитать. Часть меня боялась, что я не пойму этого. Мне так долго говорили, какая я на самом деле глупая.

Я попыталась вспомнить, как читала оригинал документа после объявления о нашей с Алтоном помолвке. Это был последний раз, когда я видела завещание отца, и, насколько помнила, то видела только раздел и подраздел, связанные с нашим браком и браком Александрии и Брайса. Мой отец был невероятно богатым человеком со многими владениями. Вся его последняя воля и завещание были до смешного многословны.

Моя сумочка завибрировала от входящего звонка. Я посмотрела на дверь, которую хотела открыть, по крайней мере, последние сорок пять минут. Ральф сказал мне, что я могу уйти и вернуться, но я отказалась. Я была здесь и не планировала уходить, не достигнув цели.

Еще одна вибрация.

Открыв сумочку, я посмотрела на экран и вздохнула. Алтон.

Я не знала, как сделать то, что делали дети, когда присваивают каждому звонящему собственный отличительный звонок, но если бы я могла, у меня была бы какая-нибудь зловещая песня, предупреждающая меня о звонках моего мужа. Я читала книгу, в которой рассказывалось о мрачной песне под названием "Роковая Колыбельная". Прочитав книгу, я слушала песню снова и снова. Та идеально подходила для книги и, оглядываясь назад, стала бы идеальным сигналом для звонков Алтона.

Еще одна вибрация.

Даже сама мысль о том, что эта песня объявит о нем, такой тайный и крошечный бунт, вызвала улыбку на моем лице, когда я вытащила телефон из сумочки.

– Да, Алтон, – сказала я, проводя пальцем по экрану.

– Где ты?

Я покачала головой. Если Ральф позвонил Алтону, то я покину этот чертов офис и направлюсь прямиком к «Престону, Мэддену и Оуэну».

– Я в Саванне. Тебе что-нибудь нужно?

– Да, а с какой стати мне еще звонить?

Я прикусила губу. У меня было так много ответов.

– Что тебе нужно?

– Я вернусь в пятницу вечером. Эти чертовы встречи должны были длиться только до… – Я слушала, как он разглагольствовал о чем-то, что не имело для меня никакого значения, кроме как предупредить меня о своем скором возвращении. Как только разговор был закончен, я поняла, что он хотел, чтобы я проверила поставщиков еды для нашего ежегодного барбекю в День труда. Когда я заверила его, что обо всем позаботилась, он взбесился из-за того, что кто-то оставил сообщение на его сотовом. Проклятый мир не знал, насколько он важен и бла-бла-бла. Он не мог беспокоиться об обыденном… бла-бла-бла. – …И Брэнтли сказал, что отвез тебя в центр города. Обычно ты не покидаешь поместье по средам, если только не завтракаешь, но только не на этой неделе. Что ты делаешь?

– Дорогой, через несколько дней у нас состоится ежегодное барбекю. Не думала, что ты захочешь, чтобы я надела какую-то старую вещь, которую я носила на других прогулках все лето. Так не пойдет.

– По магазинам? Ты ходишь по магазинам?

– Да. Есть проблема с этим?

– Нет. Черт, да мне насрать. Возьми и мне что-нибудь.

– Конечно. Я подготовлю одежду по этому случаю.

– Мне нужно идти. Жди меня к ужину в пятницу вечером.

– Да, Алтон. Увидимся, – я стиснула зубы, хотя мои слова сочились искренностью.

Связь оборвалась, как только дверь открылась. Это был не Ральф, а какой-то молодой человек, возможно, моложе Александрии.

– Миссис Фицджеральд, – сказал он, ставя коробку на стол. – У вашего отца было много документов. Мистер Портер попросил меня помочь вам найти то, что вы хотите, – он посмотрел на коробку, покачал головой и стряхнул пыль с рук. – Хотите чашечку кофе или что-нибудь еще? Она может нам понадобиться, чтобы пройти через все это.

Было в нем что-то такое, что мне нравилось. В этом мире акул, он был удивительно наивен.

– Ты работаешь здесь?

– Да, мэм, я стажер из юридической школы Саванны.

Юридическая школа Саванны – вот куда я хотела отправить Александрию.

– Неужели? Моя дочь учится на первом курсе.

Его глаза расширились.

– Да? Я на втором курсе, – он покачал головой. – Я не встречал первокурсников. Может быть, она здесь, с вами?

– Мне бы очень этого хотелось, но она учится в Колумбийском университете в Нью-Йорке.

Он тихо присвистнул.

– Я даже не подавал туда заявление. Круто. Вы должны гордиться ей.

– Я горжусь. Сынок, как тебя зовут?

– Стивен.

– Стивен, я бы с удовольствием выпила кофе, – я сняла крышку с коробки. – Возможно, нам даже понадобятся сэндвичи до конца дня. – Я почувствовала блеск в глазах. – Ты ведь не собирался сегодня делать что-нибудь еще?

Его улыбка стала застенчивой.

Только не после того, как мистер Портер попросил меня помочь вам.

Я кивнула.

– Хороший ответ, Стивен. Принеси кофе, я буду со сливками, а я начну доставать файлы.

– Мэм, они довольно старые. Некоторые из них не видели дневного света почти пятнадцать лет. Вы можете испачкаться.

– Меня зовут Аделаида, и я уже бывала в пыли. Не волнуйся.

– Да, мэм, я имею в виду мисс Аделаида, я сейчас принесу кофе.

Некоторые из них?

Слова Стивена задели за живое.

– Стивен, – позвала я, хотя он уже отошел.

Мгновение спустя он вернулся.

– Да, вам еще что-нибудь нужно?

– Нет, у меня вопрос. Что ты имел в виду, когда сказал, что некоторые из них не видели дневного света почти пятнадцать лет? Значит ли это, что некоторые из них новые?

– В общем, да. У нас есть инвентаризация содержимого. Обычно мы не приносим все записи сразу. Обычно запрашиваются конкретные документы или даже разделы. Все это занесено в каталог.

В коробке были только файлы.

– А где каталог?

– Я могу получить к нему доступ с сервера.

– На твоем компьютере?

– Да, мэм… в смысле Аделаида.

Я отмахнулась от его поправки.

– Стивен, пожалуйста, принеси нам кофе и ноутбук. Я бы хотела посмотреть, кто получал доступ к этим файлам, к каким файлам обращались и когда.

Его лицо вытянулось. Без сомнения, он надеялся выпроводить меня до того, как понадобятся бутерброды.

– Да, прямо сейчас.

– Ах, и Стивен?

– Да?

– Если мистер Портер не станет расспрашивать тебя о подробностях, тебе незачем делиться с ним тем, что мы выясним.

– А если станет?

Я пожала плечами.

– Я наследница корпорации Монтегю. Мы всегда ищем хороших людей для работы и управления нашим юридическим отделом. Прием на работу из местных университетов – одно из любимых занятий моего мужа.

– Да, Аделаида, кофе со сливками?

– Спасибо.

Я указала на пункт. Это была последняя поправка, последнее дополнение к завещанию моего отца. В верхней части отпечатанной страницы стояла дата с инициалами моего отца и Ральфа Портера.

– Что означает эта дата? – спросила я.

Мои туфли были аккуратно сложены в углу маленькой комнаты. Край шелковой блузки свободно свисал с юбки. Стол был полностью завален бумагами, включая обертки от сэндвичей, которые мы заказали несколько часов назад. Единственное, чего мне не хватало утром и днем, – это вина. И в то время как мое тело жаждало этого, мой ум был счастлив быть внимательным и бодрствующим.

Стивену было так же удобно. Пиджак и галстук исчезли, ворот рубашки расстегнут. Жалюзи на обоих окнах были закрыты, чтобы не пропускать послеполуденное солнце. Тем не менее, температура в маленькой комнате повысилась, несмотря на наши попытки управлять термостатом.

– Это дата, когда ваш отец одобрил этот документ.

Я смотрела, как сжимается моя грудь.

– Но почему? – спросил он. – Это важно?

Я покачала головой, хотя я не могла произнести ни слова.

– Это… это день его смерти.

Молодой человек рядом со мной глубоко вздохнул.

– Э-это… – пробормотал он, – не может быть правдой. Может, это опечатка?

– Может быть, и так. Он умер вечером, от сердечного приступа после того, как заснул.

Говорят, быстрая и безболезненная смерть подобна поцелую ангела. Мне всегда было интересно, как он заслужил поцелуй. Может быть, это и есть дополнение?

Стивен покачал головой.

– Ого, это просто… странно… совпадение.

Честно говоря, это вдруг показалось слишком уж случайным совпадением.

Я выбросила из головы мысли о смерти отца.

– Хорошо, расскажи мне еще раз об этой поправке.

Он отпил воды из бутылки.

– По сути, это квалифицирует положения статьи XII, статьи, которая касается брака… – его слова смягчились, как будто он с трудом верил, что такое может произойти после смерти, – … вашей дочери, Александрии Чарльз Монтегю Коллинз, с Эдвардом Брайсом Кармайкл Спенсер.

– Квалифицируется?

– В основном это говорит о том, что любая манипуляция любой из заинтересованных сторон изменяет положение.

– Если кто-то, вовлеченный в это соглашение, сделает что-нибудь, чтобы изменить результат… – перефразировала я.

– Извините, мэм, но в нем конкретно говорится, что если кто-либо попытается отговорить вас, помешать естественному развитию или остановить запланированное соглашение, то это лицо аннулирует свои активы или любые претензии на указанные активы.

– А как насчет этого? – спросила я, указывая на следующий пункт.

– В случае если брак не состоится, как планировалось, корпорация Монтегю останется жизнеспособной организацией; однако нынешний совет попечителей будет распущен, и вся корпоративная структура станет публичной компанией.

– Но в первоначальной статье говорилось, что она будет продана, а вырученные средства пойдут в «Фицджеральд Инвестмент»?

– Аделаида, так работают дополнения, это позволяет людям изменить свое мнение.

– А как насчет активов?

Стивен покачал головой.

– Если брак не состоится или кто-то из вас женится на ком-то другом, последняя воля и завещание вашего отца снова вступят в законную силу, где все заинтересованные стороны должны будут отстаивать свои права. Предполагая, что ранее упомянутое вмешательство не является проблемой, теоретически, имущество будет поровну разделено между живыми наследниками.

– Оно существует уже пятнадцать лет, и я вижу его впервые? Почему?

– У меня нет ответа. Я могу сказать вам, что после добавления дополнения и, по-видимому, смерти вашего отца, была попытка аннулировать это дополнение, сделать его недействительным. Председательствующий судья отказался отменить его.

Мне не нужно было спрашивать, кто предпринял эту попытку.

Я достала телефон из сумочки и включила камеру. Страница за страницей я фотографировала статью XII и дополнения к ней.

– Стивен, спасибо, – сказала я, когда закончила, – давай я помогу тебе сложить все это обратно в коробку. Можно ли забыть занести увиденное в каталог?

Он покачал головой.

– Я понимаю. Тогда можно ли просто сказать, что мы изучили содержание документов, не вдаваясь в подробности?

Его лицо расцвело.

– Поле для ввода слишком мало, чтобы описать все, что мы сделали.

– А кто знает об этом каталоге? – спросила я.

– Только те, кто ищет информацию. Она никому не дается автоматически. – Он пожал плечами. – Если бы это было так, вы были бы в этом списке.

Это было правдой.

– Еще раз спасибо, – сказала я. – Я бы с удовольствием угостила тебя выпивкой. Тебе ведь есть восемнадцать, не так ли?

– Да, мэм, и после сегодняшнего я бы хотел выпить.

– Я тоже, Стивен. Мне хочется отпраздновать это событие.

Глава 13

Чарли́

– Скажи мне, где ты, – потребовал громовой голос Алтона.

Я не вчера родилась. Если мой GPS работал для Нокса, он также работал для Алтона.

– Дай мне поговорить с мамой, или я вешаю трубку.

– Я и не знал, что в Колумбии есть кампус в Рае, – он произнес это слово так, словно это была глухая точка Джорджии на карте, а не один из самых красивых и дорогих почтовых индексов в Нью-Йорке.

Кретин.

– Нет.

– Ну, очевидно, этот школьный фарс длился недолго. Второй день, а ты уже прогуливаешь занятия.

– Прощай.

– Александрия, с тобой все в порядке? – раздался голос матери в трубке, прежде чем я успела отключить телефон.

– Да, мама, я в порядке.

– Расскажи нам, что случилось.

Нокс велел мне никому не говорить о сегодняшнем утре, пока я не получу вестей от Делорес. Это относится и к моей семье?

– Я действительно не знаю, – в основном это была правда. Все произошло, как в тумане.

– Чушь собачья! – голос Алтона прогремел на заднем плане, заставив мой желудок сжаться.

– Громкая связь? Правда, мама?

Интересно, они сидели в его кабинете за этим чертовым столом для совещаний? Неужели мы теперь проводим междугородние занятия по семейной дисциплине? Скоро настанет время поговорить о том, как я снова разочаровала свою семью и запятнала имя Монтегю.

– Дорогая, твой отец очень беспокоится. В тебя стреляли! Твое лицо было в новостях. Ты хоть представляешь, какие последствия это может иметь для корпорации Монтегю?

Да, вот оно!

Так много вопросов, во-первых, он мне не отец! Во-вторых, в меня стреляли, а корпорация Монтегю – самая большая проблема?

– Я тут ни при чем. Это случилось. Мы ушли. Больше я ничего не знаю.

– Но ты не на занятиях?

– Нет. Стрельба прервала мой учебный день.

– Ты возвращаешься домой, – снова потребовал голос Алтона. – Какого черта ты в Рае, когда должна быть здесь?

Я покачала головой.

– А зачем мне там быть?

– Дорогая, – попыталась объяснить мама, – очевидно, что ты в опасности. Это тот молодой человек.

– Совсем как его отец, – добавил Алтон.

– Ты должна быть в безопасности, – продолжила моя мать, как будто не обращая внимания на слова Алтона. – Судя по тому, что я видела в новостях, это не так. Я люблю тебя, Александрия. Я хочу знать, что ты в безопасности.

– Мама, когда ты сможешь позвонить и поговорить со мной без своего мужа, мы это обсудим. Ты знаешь мой номер.

– Он прав, дорогая. Почему Рай?

Вот и все. Я выключаю проклятый GPS. Я скажу Делорес, Джерреду и Ноксу. Пока я была здесь, мне не нужно было сообщать об этом всему миру.

Я глубоко вздохнула.

– Рай – это где… – я замолчала, когда Делорес вошла в комнату, ее голова двигалась из стороны в сторону, а губы скривились в универсальном знаке "ТСС".

– Кто это? – прошептала она.

Я прикрыла ладонью трубку телефона.

– Мои родители, – я ненавидела это описание, но так было короче. – Они видели видео.

– Конечно, видели. У него было более полумиллиона просмотров.

– С кем это ты разговариваешь? – спросила мама.

– Мам, мне нужно идти. Я в порядке, в полном порядке. Я позвоню тебе позже, когда ты сможешь говорить.

– Александрия, твой отец настаивает на отправке самолета. Он ищет его прямо сейчас. Есть частный аэропорт недалеко от того места, где ты находишься…

Мои глаза широко раскрылись в сторону Делорес. Я знала, что она слышит, поскольку продолжала качать головой взад и вперед.

– Не посылайте самолет, – сказала я. – Я в порядке. Я вернусь на занятия завтра. Саванна действительно не вписывается в мое расписание.

На этот раз это была моя мать, которая прикрыла трубку. За приглушенной ладонью я слышала голоса ее и Алтона, хотя и не могла разобрать слов.

– Алекс, положи трубку, – сказала Делорес.

Я пожала плечами.

– Я пытаюсь.

Она потянулась к телефону. Прежде чем я поняла, что сделала, она нажала кнопку разъединения.

– Да, – подтвердила она, приложив ухо к телефону. – Это было нетрудно. Кнопка сработала.

Какого черта?

– Это была моя мать, и то, что ты только что сделала, было грубо.

– Возможно, это было грубо, но после того, что я только что узнала, это было оправданно.

– Это…? – у меня свело живот. Гнев на ее поведение тут же сменился паникой. – …Нокс? Боже мой, он… что-то случилось?

Она взяла меня за руку.

– Пойдем, присядем.

Туфли на плоской подошве, которые я нашла возле дивана в домике у бассейна, крепко держали меня на деревянном полу.

– Скажи мне, Делорес.

Она покачала головой и потянула меня за руку.

– Это не Леннокс. Он в полете. С ним все в порядке. Все дело в письме.

Я последовала за ней к одному из длинных диванов. После того, как мы сели, я спросила,

– Что насчет письма?

– Подумай хорошенько. Кто его трогал?

Я попыталась вспомнить. Казалось, это было недели или даже месяцы назад, а не прошлой ночью. Я вспомнила, как вошла в свой новый кабинет, увидела его на столе и взяла в руки. Нокс взял его у меня из рук, а потом Делорес взяла его салфеткой.

– Я, Нокс, а потом ты.

– Что насчет конверта?

Я пожала плечами.

– Я. Не думаю, что Нокс прикасался к нему. Это я его открыла. Он выхватил у меня листы, но конверт… не помню, выбросила ли я его или оставила на столе.

– Он лежал на столе, – подтвердила она.

– Почему?

– Потому что на конверте есть частичный отпечаток. На самом письме твои отпечатки и отпечатки Леннокса. Остальные отпечатки проверяются. Отпечатки мистера Спенсера пока не обнаружены.

Мои глаза расширились.

– Что?

– Я предупредила Леннокса, но хотела сама тебе сказать.

Моя голова двигалась из стороны в сторону.

– Может, Брайс был в перчатках или что-то в этом роде.

– Зачем ему надевать перчатки и подписываться?

Я не знаю.

– У-у тебя есть оно или хотя бы копия? – спросила я. – Может быть, если я взгляну на него еще раз, то смогу сказать, действительно ли это его подпись.

– Я не взяла его с собой, но у меня есть фотография, – Делорес полезла в сумку и достала планшет. – В нашей системе другие отпечатки, что были на бумаге, не числятся, но я нашла возможное совпадение в базе данных сотрудников.

Я ничего не понимала.

– Сотрудников «Деметрий Энерпрайзес»? – спросила я.

– Нет, "Измены".

Я ахнула.

– Тебе знакомо имя Уитни Блессингс? – спросила Делорес.

Я покачала головой.

– Карен сказала, что мы не знаем никого из других сотрудников.

– Ты не знаешь ее по "Измене". Но ты можешь знать ее по ее основной работе, – уточнила она.

– Почему? Где она работает?

– Корпорация Монтегю. Она секретарь твоего отца, то есть отчима. Личный помощник. Ее должностная инструкция не очень конкретна.

Мой желудок скрутило. Что все это значит? Алтон был клиентом "Измены"?

– Это не имеет смысла. Я имею в виду, я всегда знала, что он изменял моей маме, но почему он должен быть клиентом?

– Ты хочешь сказать, что он настолько харизматичный обаятельный мужчина, что платить за общение с ним было бы ниже его достоинства?

Я сморщила нос, желчь забурлила в моем пустом желудке.

Мерзость!

– Нет, это не то, что я имею в виду. Я никогда не думала, что он будет клиентом.

– Я этого и не говорила. Я сказала, что его помощница – служащая, и думаю, что она прикоснулась к письму, точнее, к бумаге, возможно, задолго до того, как слова были написаны, и это стало письмом. Эта теория наводит меня на мысль, что бумага, по крайней мере, появилась из офиса твоего отчима.

Я попыталась переварить услышанное.

– Может, Брайс взял оттуда бумагу. Он работает в Монтегю в корпоративном офисе.

– Вполне возможно. Но разве не твой отчим звонил тебе? – спросила Делорес.

– Да. Он звонил мне с телефона матери.

– Зачем ему это делать?

Я пожала плечами.

– Потому что он знал, что я бы не ответила, если бы он воспользовался своим телефоном.

– И он хотел…? – спросила она.

– Он сказал, что посылает самолет. Он хочет, чтобы я вернулась домой… в Саванну, – пояснила я.

Выражение лица Делорес оставалось пустым, ни обеспокоенным, ни встревоженным, как будто иметь дело с письмами с угрозами, полными секретов Деметрий, было обычным делом. Она переключила внимание на планшет.