Текст книги "Обещания (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Яна, я слышал, у тебя в «Полотне греха» все идет хорошо.

– Я стараюсь, сэр.

На ее лице появилась улыбка.

Если бы мне было не все равно, я бы заметил, что это была более искренняя, чем ее обычная улыбка в самолете. Может, мне было не все равно, потому что мои щеки тоже вспыхнули.

– Спасибо за твою преданность делу.

– Спасибо за веру в меня.

– Эта работа была предложена Патриком, и окончательное решение было за Аранией. «Полотно греха» – это все ее… ну, и мисс Тони тоже. – Я кивнул подбородком в сторону кабинета Арании. – Я войду.

Яна встала.

– Сэр, она просила вас не беспокоить.

Неужели Яна думает, что сможет остановить меня?

– Да? – спросил я, широко раскрыв глаза.

– Ну… эм… она сказала, чтобы я отвечала на все ее звонки – все.

Я кивнул.

– Тогда продолжай в том же духе, Яна. Никаких звонков.

– Но…

Я не стал слушать, что она собирается сказать. Взявшись за ручку двери в кабинет Арании, я открыл дверь и осмотрел то, что было внутри. Учитывая все происшедшее, я не ожидал увидеть Аранию и Винни, болтающих за чашкой кофе.

Арания повернулась ко мне, в то же время Винни стала призрачно белой.

– Это, – сказала Арания с улыбкой, – Уинифред Дуглас. А это Стерлинг Спарроу.

Я шагнул ближе к Арании.

– Кеннеди.

Это имя казалось мне чужим на языке.

Мало того, что это было неправильно, но, по-моему, имя ей не подходило. Арания казалась сильной и несгибаемой, как паук. В имени Кеннеди не было ничего плохого; оно просто не описывало потрясающую, удивительную женщину передо мной, ту, которая была моей.

– Стерлинг, – сказала она вставая.

– Мисс Дуглас, я много о вас слышал, – сказал я, решив, что лучше оставить разговор о ФБР с Аранией.

– Как и я … слышала о вас, – сказала Винни, поднимаясь на ноги и протягивая руку.

Пожав мне руку, она вернулась на свое место.

Я посмотрел на Аранию, ее улыбку, самообладание и уверенность.

Когда я вошел в этот офис, я планировал войти и сказать Винни, что она должна уехать сегодня. Я хотел, чтобы она ушла из-за ФБР и из-за ее связи с Лесли Милтон. Однако теперь, стоя здесь, я понимал, что это не самый правильный шаг. Если Винни уезжает, это должен быть выбор Арании. Сейчас не время принимать мое обычное одностороннее решение.

– Твое сообщение, – сказал я, имея в виду то, что нам нужно было поговорить.

– Да, – сказала мне Арания. – Повернувшись к Винни, она продолжила: – Будь добра, прости нас с мистером Спарроу. Найди Патрика и дай ему информацию о номере в отеле и сейфе. Он позаботится о том, чтобы забрать все твои вещи. Он также может забронировать другой номер на сегодняшний вечер и найти билет на завтрашний рейс.

Винни кивнула.

Я прочистил горло, заставив обеих женщин посмотреть в мою сторону.

– Думаю, он уже нашел билет на сегодняшний вечер.

Арания выпрямила шею и прищурилась, глядя в мою сторону. А потом, вместо того чтобы спорить, она снова повернулась к Винни.

– Узнай время. Если рейс достаточно поздно, ты можешь поработать с Яной и не беспокоиться о другом гостиничном номере.

Винни кивнула.

– Мне жаль.

– Мне тоже, – сказала Арания, протягивая руку и обнимая Винни за плечи. – Мы справимся с этим. Луиза хочет, чтобы ты вернулась в Боулдер.

– Спасибо, Кенни, – сказала Винни, торопливо направляясь к двери.

У меня был миллион тем для разговора, и все же, когда дверь захлопнулась, моим первым побуждением было дотянуться до бедер Арании, положить пальцы на ее задницу и притянуть к себе. Когда ее грудь ударилась о мою, мой рот нашел ее, пробуя кофе и сладость. Покусывая и потягивая, я настаивал, пока ее губы не раскрылись и наши языки не задвигались синхронно. Когда ее руки двинулись вверх по моей груди к плечам, кабинет наполнился тихими звуками стонов и всхлипов.

Когда мы отстранились, я посмотрел в ее бархатные шоколадные глаза, и моя улыбка стала угрожающей.

– Я буду секретарем до тех пор, пока буду трахать тебя, – покачал я головой. – И после твоего сегодняшнего трюка, твоя задница…

Ее губы улыбнулись, она заставила меня замолчать пальцем.

– Сначала нам нужно поговорить.

Я потянулся к ее руке, мы присели на угол стола, переплетая пальцы.

– Думаю, нам нужно ввести новое правило.

– О, да?

– Да, никаких разговоров, пока не закончится трах.

Ее стройное плечо дернулось, подчеркивая длинную чувственную шею.

– Теперь есть правило, с которым я, вероятно, смогу жить.

– Я говорил с… – сказали мы в унисон.

Иным было окончание предложения.

– … твоей мамой, – сказал я.

Одновременно Араняа сказала:

– …агентом ФБР.

Мы оба глубоко вздохнули.

– Ты была права, – наконец сказал я.

– Нам действительно нужно поговорить.

– Ты не расстроен? – спросила она.

– Что ты вошла в ту комнату одна? Я в бешенстве. Что ты говоришь мне правду о том, что случилось? – Я покачал головой. – Я уже говорил тебе. Никогда не бойся говорить мне правду. Мы вместе разберемся со всем, что встретится на нашем пути. Бойся только мою реакцию на ложь и полуправду, потому что… – я провел пальцем по ее щеке. – … это одно и то же.

Она кивнула.

– Надеюсь, ты это серьезно, потому что мне есть что сказать. – Ее голова склонилась набок. – И я хочу знать о своей… об Аннабель.

– Есть кое-что более важное, что я должен сказать в первую очередь.

– Что? – спросила она.

– Речь идет о том, что ты сказала сегодня утром.

– Черт побери, Стерлинг, сколько всего было сказано.

Подняв ее руку, которая была в моей, я провел губами по костяшкам ее пальцев и глубоко вздохнул. Это нужно было сказать прежде всего.

Глава 6

Арания

– Прежде чем мы расстались, – сказал Стерлинг, – Ты мне кое-что сказала. После всего, что произошло, то, что ты сказала, было в глубине моих мыслей. Увидев тебя здесь…

Взгляд Стерлинга прошелся по мне от макушки до носков ботинок. С каждым дюймом его взгляд посылал искры по моей плоти, огонь тлел в его потемневших глазах, а моя кожа пылала.

– … вернулось мне твоё признание.

Мурашки побежали по коже, когда я вспомнила, как говорила ему, что люблю его.

– Стерлинг, я…

Настала его очередь заставить меня замолчать, приложив палец к губам, когда он наклонился ближе, и пряный запах его одеколона наполнил мои чувства.

– Нет, Арания, я привел тебя в эту чертову бурю. – Он покачал головой. – Эта чертова штука кружится вокруг нас, и все же, когда я с тобой, держу тебя за руку, смотрю, какая ты поразительно красивая, величественная и сильная посреди всего этого беспорядка, я испытываю благоговейный трепет. – Свободной рукой он погладил меня по щеке. – Ты постоянно меня удивляешь. Независимо от того, имеешь ли ты дело с такими придурками, как Полин, или сталкиваешься с тем, что, черт возьми, случилось с Винни в том гостиничном номере… – Он глубоко вздохнул. – …если бы я был хотя бы наполовину тем человеком, каким меня считают люди, я бы сделал все, что в моих силах, чтобы вернуть тебе жизнь, которую я у тебя украл. Я бы отправил сотню мужчин и женщин в Боулдер, чтобы защитить тебя и позволить тебе выбраться из этого скрытого мира. Я бы позволил тебе прожить свою жизнь как Кеннеди Хокинс.

Подожди, что? Позволил прожить?

Я покачала головой, но он продолжал:

– Я не могу сделать ничего из этого. – Его челюсть сжалась. – Это неправда. Я мог бы, но не буду. Я никогда тебя не отпущу. Ты моя. Сегодня ты сказала, что любишь меня.

Мои губы поползли вверх, я кивнула.

– Это должно быть само собой разумеющимся… – Он глубоко вздохнул. – … что я бессердечный человек, способный на ужасные вещи.

Теперь его палец исчез.

– Нет, Стерлинг, я тебя таким не вижу.

– Я рад. Не хочу, чтобы ты это видела. Когда я с тобой, могу даже забыть эту часть себя. Арания, я знал, что ты моя с тех пор, как мне исполнилось тринадцать лет. Я никогда в этом не сомневался.

Он обхватил обе мои щеки ладонями и заглянул в глаза, вокруг нас воцарилась тишина. С каждой секундой мое сердце билось все быстрее, пока я с тревогой ждала, что он скажет. Тикали часы, я боялась, что, возможно, мои чувства не будут взаимными.

Наконец он заговорил:

– Как уже говорил, я знал, что ты моя. Я наблюдал за тобой. Когда ты стала старше… – Его свободная рука коснулась моей груди. – …ты стала такой чертовски сексуальной, что я знал, что получу тебя. Я сделаю тебя своей. Все это не было неожиданностью.

– Стерлинг?

– Арания, даже несмотря на все это, я никогда не думал, что полюблю тебя. Я никогда не думал, что полюблю кого-то, никогда. – Его губы коснулись моих. – История, которую ты рассказала Луизе и Винни, о том, как я сбил тебя с ног? – Все еще оставаясь в его руках, я кивнула. – Солнышко, ты ошиблась. С той первой встречи в распределительном центре «Полотна греха» это ты сбила меня с ног. Я должен был сказать тебе в ту ночь, когда твое сексуальное тело было прижато к стене, что я люблю тебя, но если бы я это сделал, ты, вероятно, не поверила бы мне. Надеюсь, теперь ты мне веришь. Арания МакКри, я люблю тебя.

Мы оба наклонились вперед, наши губы соединились. По мере того как поцелуй углублялся, тепло наполняло мою кровь, как теплая весна наполняет замерзший ручей, с каждой секундой растапливая зимний лед.

Стерлинг может считать себя недостойным любви, однако он не понимал, да и я, возможно, тоже, что, сама того не осознавая, я чувствовала то же самое по отношению к себе. Если бы я была милой, меня бы не бросили дважды к шестнадцати годам. Все остальные отношения с тех пор, за исключением Луизы и ее семьи, я прекратила, возможно, потому что боялась, что если я этого не сделаю, то меня снова оставят или заставят уйти.

Собственничество Стерлинга, его заявление о собственности выводили меня из себя и в то же время успокаивали. Я принадлежала ему, а значит, и он был моим. Эта чертова буря, как он ее называл, может продолжаться, пока мы вместе.

Когда наш поцелуй закончился, я улыбнулась, глядя в его темные глаза.

– Я серьезно. Я тоже люблю тебя и верю тебе. Я верю всему, что ты мне сказал. Я знаю, что ты не идеален, как и я. Для меня важно то, что когда мы вместе, мы честны друг с другом, никакой лжи или секретов. Когда мы вместе, мы делаем друг друга лучше.

– Я, блять, тебя не заслуживаю.

– Ты застрял со мной, – сказала я с усмешкой. – Расскажешь мне, как все прошло с моей матерью?

Стерлинг кивнул.

– Расскажу. Сначала, что случилось с Винни?

Попросив Яну заказать нам обед, мы сели за стол и разговорились.

Я была абсолютно честна, рассказывая Стерлингу, как агент Уэсли Хантер подошел к Винни в Боулдере, сначала притворяясь страховым агентом. А потом, как он пригласил ее на свидание.

– За твоими друзьями в Боулдере следят. Я зол, что они этого не увидели, – сказал Стерлинг, вставая и расхаживая по комнате, пока я рассказывала ему эту историю.

– У них не было причин подозревать федеральных агентов. Следят… почему?

Я хотела получить подтверждение.

Остановившись передо мной, Стерлинг взял меня за плечи и заставил встать.

– Ты просила меня обезопасить их. Каждый, кто связан с тобой, может считаться обузой. Теперь ты это понимаешь? Вот что делает Хантер, наживаясь на твоих друзьях.

Сглотнув, я кивнула.

– Он сказал, что они предложат защиту свидетелей не только Винни, но и Джейсону, Луизе и ребенку. Он обвинил тебя в использовании «Полотна греха» для незаконных сделок, угрожая моей компании. Это напомнило мне о том, как ты угрожал тем же самым людям, чтобы доставить меня в Чикаго.

– Солнышко, я же говорил тебе, что делаю плохие вещи. Это не значит, что я позволю чему-то случиться с теми, кого ты любишь, или с компанией, которую ты создала.

– Тогда, прежде всего, – сказала я, – береги себя, потому что ты один из этих людей. – И тут я вспомнила кое-что еще. – Похоже, у Хантера есть информация о МакФаддене с того момента, как он проник в группировку МакФаддена. Он сказал, что не может обсуждать это, но изложил детали. Если бы ты мне не сказал… Я бы этого не поняла. Хантер не удовлетворится тем, чтобы устранить МакФаддена. Он хочет вас обоих и хочет, чтобы я помогла ему получить неопровержимые доказательства. Он сказал что-то о силе, работающей в вакууме.

Стерлинг усмехнулся.

– Он гребаный идиот.

– Почему?

– Он не идиот, если говорит, что власть работает в вакууме. Он прав. Он идиот, если думает, что устранение МакФаддена и Спарроу решит проблему преступности в Чикаго. Подумай о… – он задумался, – …о природе.

– Ладно.

– Давным-давно Великие озера были окружены лесами. Экосистема была сбалансирована. А затем, со временем, хищники, крупные из них, были убиты человеком или вытеснены на север. – Его улыбка стала шире. – Помнишь, что Рита рассказывала тебе о походах в Онтарио?

– Медведи, – сказала я с трепетом.

– Правильно. Это вопрос равновесия. Медведи не убивают, чтобы убивать. Они убивают, чтобы выжить, чтобы поесть. Когда экосистема находится в равновесии, за более мелкими существами наблюдают, и их популяция контролируется. Сегодня, черт возьми, вероятно, буквально сегодня, если ты едешь по проселочным дорогам Иллинойса или Висконсина, найдешь множество оленей, лежащих на обочине дороги, мёртвыми от столкновения с автомобилем. Популяция оленей настолько высока, что они голодают зимой. Естественные хищники исчезли. Даже мелких хищников, лис и волков, загоняют или убивают.

– Почему это делает Хантера идиотом?

– Потому что он думает, что если он уберет высшие силы, то Чикаго будет свободен от преступности. У него все совершенно наоборот. Если бы МакФадден и Спарроу исчезнут, каждый мелкий воришка, наркодилер, букмекер и сутенер будет бороться за эту высшую должность. Прямо сейчас мы держим этих подонков в узде. Без нас этот город взорвался бы.

Это заставило меня вспомнить о Короле Льве, о том, что случилось, когда Шрам позволил гиенам править страной. Я молча кивнула.

– Это твоя работа, чтобы Чикаго выглядел хорошо снаружи.

Стерлинг улыбнулся.

– Ты услышала.

– Да. Думаю, именно поэтому я не поверила ему, когда он сказал, что ты мне солгал.

– Он сказал это?

– Да. И если бы ты не поделился со мной своими и моими секретами, я, наверное, поверила бы ему.

Я взяла большую руку Стерлинга и сжала ее в своей ладони. Проведя ногтем по его вытянутой ладони, я проследила линии, пока не посмотрела на его невероятно красивое лицо.

– Не знаю, что это за человек, но я бы предпочла никогда не знать того, что не дает тебе спать по ночам. Что я знаю, Стерлинг Спарроу, так это то, что эти руки могут быть любящими, чувственными и защищающими. Они принесли мне больше обожания и удовольствия, чем я когда-либо могла себе представить.

– Они также могут раскрасить твою задницу, и после того трюка в отеле, это входит в повестку на сегодняшний вечер.

Я наклонила голову и посмотрела на него затуманенными глазами.

– Видишь ли, если бы Патрик вошел в ту комнату, я бы никогда не узнала, об агенте Хантере и планах ФБР. Так что это действительно был хороший ход.

Стук в дверь вновь привлек наше внимание.

Когда мы оба повернулись, Стерлинг прошептал:

– Хороший ход. Твоя задница – моя.

Еще больше покрывшись мурашками, я крикнула:

– Кто?

– Яна. Я принесла обед.

– Заходи.

Когда мы снова остались одни, Стерлинг спросил:

– Хантер хочет, чтобы ты докладывала ему обо мне?

Я кивнула.

– Он действительно предложил тебе такой вариант?

– Да. Я сказала ему, чтобы он пошел нахер.

Губы Стерлинга изогнулись.

– Хотя я не думаю, что это точные слова, которые ты использовала с агентом, но они такие, когда ты говоришь это мне.

Я усмехнулась.

– Может, я усвоила урок, – я наклонила голову. – Я бы предпочла, чтобы ты трахнул меня.

Он покачал головой.

– Значит, нас двое.

Глядя на салат с курицей передо мной, я спросила:

– Если ты расскажешь мне о моей матери, я потеряю аппетит?

– Я уже говорил тебе, что Рид, Патрик и я провели расследование.

Я кивнула и откусила кусочек.

– Я также был честен, что были некоторые вещи, которые мы должны были предположить. Сегодня я узнал кое-что, чего, честно говоря, никогда не предполагал.

– Что?

– Аннабель Ландерс не отдавала тебя Маршам.

Я положила вилку на стол.

– Что?

Он покачал головой.

– Нет. Она… черт, это нелегко сказать.

– Скажи мне, Стерлинг. Ты же обещал.

Он обещал быть со мной, когда я узнаю хорошее или плохое.

– Она очень хотела тебя. И до сих пор любит. Она совсем не похожа на Полин. Ее поведение было таким… – он, казалось, взвешивал слова: – …уважительным и сомневающимся. Она рассказала, что после родов ей передали мертвого ребенка, темноволосого. Она держала его, думая, что это ты.

О, Боже.

Слезы жгли мне глаза.

– Как это возможно?

Он ухмыльнулся.

– У нее был такой же вопрос. Как могло случиться, что мертвый младенец, которого она держала и похоронила, теперь жив?

Мой желудок скрутило.

– Может быть… может быть, ты ошибаешься. Может быть, я не Арания. – Паника клокотала в моем животе. – Боже. А что, если ты ошибаешься?

– Ты видела ее – Аннабель, – сказал он. – Что ты думаешь?

– Я … я не знаю, что и думать. Наш цвет волос похож.

– Ее первый вопрос был КАК, а не ЕСЛИ ты та, за кого я тебя принимаю. Она сказала, что когда ваши глаза встретились в зеркале уборной клуба, она все поняла. В глубине души она это знала.

Я встала, прошлась к столу и обратно, заламывая руки, вспоминая ту ночь.

– Она меня напугала. То, как она смотрела на меня. – Я вспомнила, как она схватила меня за запястье. – Она спросила меня о браслете.

Стерлинг снова кивнул.

– У вас даже манеры схожи.

– Да? – спросила я, не уверенная, что смогу открыть свое сердце другой матери.

– Есть ли доказательства твоего происхождения?

– Я имею в виду, ты казался очень уверенным, но она говорит, что видела, как я умерла.

– Она сказала, что видела тебя мертвой. Это не одно и то же, но тогда я об этом не подумал.

Он указал на салат.

– Садись и ешь.

Я сделала неуверенный шаг к столу, но не села.

– Есть доказательство, – ответил Стерлинг. – Митохондриальная ДНК. Она передается только от матери к ее детям.

Слезы, которые только что угрожали, теперь наполнили мои глаза.

– Она не отдала меня Джози? Тогда как же я туда попала?

Стерлинг взял меня за руку и притянул ближе, пока я не упала к нему на колени.

– Солнышко, мы собираемся это выяснить.

Я кивнула, когда снова потекли слезы, а дыхание стало прерывистым.

– Она хотела меня?

Его руки обхватили меня, прижимая ближе к твердой груди.

– Она хотела бы снова познакомиться.

– Ч-что ты ей сказал?

– Я сказал ей, что решение за тобой.

Мои виски пульсировали, я прислонилась к нему, его сердце билось в моем ухе, когда я плакала. Этого было слишком много. Месяц назад я и вообразить не могла, что мне представится возможность встретиться с родной матерью или защитить своего парня перед друзьями или агентом ФБР.

Кто мог себе такое представить?

Встреча с Полин МакФадден была моим худшим кошмаром – еще один отказ. Я ожидала того же от Аннабель. Теперь, когда она отреагировала по – другому, я была слишком сбита с толку, чтобы принять решение.

– Ш-ш-ш, – Стерлинг успокаивал. – У меня есть ее номер. Ты можешь позвонить…

Я покачала головой.

– Не сегодня. Это уже слишком.

– Я понимаю. – Его грудь поднялась и опустилась с глубоким вздохом. – В этом мире, чтобы судья Ландерс пришла к моей матери и попросила ее о помощи, а затем пришла ко мне в офис… это требует силы духа.

– Твоей матери?

– Не спрашивай.

– Я ей не нравлюсь.

– Ей не нравится, что ты можешь разрушить ее идеальный хрустальный мир.

– У меня нет никакой информации.

Стерлинг потянулся к моему подбородку и подушечкой большого пальца вытер слезы с моих щек.

– Дело не в моей матери. Это касается тебя. Если ты не позвонишь судье Ландерс, то позвоню я. После ее сегодняшней демонстрации храбрости, она заслужила это.

Я снова кивнула, чувствуя вновь обретенное уважение Стерлинга к женщине, которая дала мне жизнь.

– Окей. Скажи ей, что я подумываю об этом.

Он поцеловал меня в лоб.

– Позвоню. Мне нужно попасть на встречу.

Он посмотрел на недоеденный салат.

– Когда поешь, иди домой… – Он глубоко вздохнул и перефразировал: – Ты не могла бы попросить Патрика отвезти тебя домой после еды? Нас ждет яхта, одна с пустой палубой, где завтра я планирую увидеть тебя голой на солнце.

Я улыбнулась.

Он сказал «бы».

Мои щеки вспыхнули.

– Мистер Спарроу, тот, кто сказал, что старые собаки не могут научиться новым трюкам, никогда не встречался с вами.

Его палец коснулся моего носа.

– Я не старый.

Нет, не старый.

– Но ты учишься новым трюкам.

Он помог мне подняться и тоже встал.

– У меня есть еще несколько трюков, которым я научу тебя после того, как мы закончим наше сегодняшнее обсуждение твоего непослушания.

Мои брови поползли вверх.

– Обсуждение, это звучит разумно.

Он подмигнул, когда направился в сторону двери.

– Солнышко, наслаждайся возможностью сидеть до конца дня.

Это не должно было заставить мои внутренности скрутить, но заставило.

Глава 7

Ребекка/Джози

26 лет назад.

– Что ты сказал? – спросила я, глядя на мужа.

Он разбудил меня, когда пришел домой рано утром, встревоженный и нервный, чтобы сообщить мне свои новости.

Стараясь унять дрожь в руках, я поняла, что его тревога заразительна.

– Бекки, я не знаю, как это сказать… кроме как просто сказать. Он сделал мне предложение. Я не уверен, что есть вариант Б.

Я встала, осторожно отошла от кухонного стола, за которым сидела, и подошла к плите. Подняв чайник, я встряхнула его, подтверждая отсутствие содержимого. Пока я двигалась, Нил продолжал смотреть в мою сторону, ожидая ответа. У меня не было ответа. Мне было трудно понять его утверждение.

Разве утверждение вообще нуждается в ответе?

Голова мужа была опущена в знак поражения, он прислонился к стойке, скрестив руки на груди. Налив воды в чайник, я поставила его обратно на плиту. Повернув ручку, я подождала, пока лампочка зажжет горелку. Сначала та зашипела, а потом вспыхнула синим пламенем и ожила. Я отрегулировала температуру.

– Ты собираешься что-нибудь сказать? – спросил Нил.

– Не хочешь чашку чая?

– Бекки.

Усевшись обратно на жесткий деревянный стул, я покачала головой.

– Я… я не знаю, что сказать. – Я посмотрела на него, когда он посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей. – Могу я спросить, что произошло и как это произошло?

– Ты же знаешь, что я не могу ответить на этот вопрос.

– Это из-за твоего брата?

Нил сжал губы в прямую линию и пожал плечами.

– Это еще не все?

– Почему мы?

Нил пожал плечами.

– Он знает, что может доверять мне, нам. Я у него в долгу. Он знает, что я никогда не выберусь из долгов. Если мы сделаем это, будем свободны.

– Свободны? Как мы можем быть свободны, если он все еще следит за нами?

Нил не ответил. С растущим разочарованием я спросила:

– Чей это ребенок?

– Нам не положено знать.

– Как мы его получим? Неужели он думает, что мы похитим этого ребенка?

– Нет, он все устроил. Это наш шанс создать семью.

Мой желудок скрутило в равной степени от ужаса и предвкушения, эмоции начали нарастать.

– Проклятие. Это несправедливо. Ты же знаешь, я уже много лет пытаюсь забеременеть.

Нил вышел вперед, опустился на колени возле моего кресла и положил руку на мое прикрытое халатом колено.

– Я знаю это, Бекс. Конечно, знаю. Я был тем, кто беспомощно наблюдал, как ты плачешь каждый раз, когда у тебя начинаются месячные. Вот наш ответ. Думай об этом как о подарке.

Моя шея выпрямилась.

– Аллистер Спарроу – не бог. Дети появляются от Бога, а не от такого человека, как он.

Губы Нила попытались улыбнуться.

– Разве не ты утверждаешь, что пути Господни неисповедимы?

– Что, если мистер Спарроу передумает? Что, если мы согласимся на все условия, которые он изложил, а потом однажды он придет и заберет ребенка?

– Нет. Мы ему не позволим.

Мой желудок скрутило еще сильнее.

– Кто его остановит?

– Это шанс на совершенно новую жизнь для нас, – повторил Нил. – Подумай об этом. Ты, я, ребенок… он сказал, что это маленькая девочка. – Муж встал и поднял мои руки. – Давление, которому мы подвергались, и долги – все это исчезнет, исчезнет вместе с этим заданием.

Он обвел рукой нашу простую квартиру площадью в девятьсот квадратных футов. – Это предложение связано с совершенно новой личностью – для нас обоих. Я собираюсь сделать то, что всегда хотел. Иметь легальную работу. Он предложил пойти в «Боинг». – Лицо мужа просветлело. – И ты сможешь делать то, что хотела, быть мамой. Подумай об этом. У нас будет дом в приличном районе с двором и другими детьми, живущими поблизости. Мы будем растить ее, как родную.

– Есть подвох, – сказала я. – С мистером Спарроу всегда есть подвох.

Нам с Нилом следовало бы знать. С тех пор, как Нил был молод, проблема его матери с наркотиками решалась с помощью уловок. Ее сутенер был в группировке Спарроу. Очевидно, у моего мужа было не самое лучшее детство. Это не означало, что его мать не старалась изо всех сил с Нилом. Ее возможности были ограничены. По его рассказу, она сделала все возможное, чтобы помочь ему избежать ее пути, в том числе хвасталась своими различными способностями перед ее сутенером.

Хотя я не знала подробностей, по словам Нила, некоторым детям было еще хуже. Чтобы избежать более темных вариантов, как только Нил стал достаточно взрослым, он пошел работать на сутенера своей матери и стал частью команды Спарроу.

Он начал торговать наркотиками, а иногда и девушками. Его обязанности увеличивались до того дня, когда его мать ввела больше, чем могло выдержать ее хрупкое тело. Как гром среди ясного неба, его бабушка и дедушка вернулись, поклявшись, что теперь, когда она ушла, они вытащат его.

Перевезя его в Индиану, они оплатили ему колледж, где он изучал аналитику данных. Нил взял то, чему научился, управление числами и подсчет наличных, и превратил это в ценное образование.

Там был ребенок на несколько лет младше Нила, которому он помогал все эти годы. Хотя они не были кровными родственниками, они называли себя братьями. У мамы Джо была та же профессия, что и у матери Нила. Ее борьба с наркотиками закончилась раньше.

Нил делал все, что мог, чтобы помочь Джоуи, пока они были молоды, стараясь удержать его на светлой стороне их темного мира. Нил не раскрывал подробностей, но, по словам мужа, торговля наркотиками, продажа детям или помощь в закулисных азартных играх были лучшим вариантом. Другие были гораздо хуже. Проблема заключалась в том, что с возрастом Джоуи не только играл в азартные игры. Он жил этим, теряя деньги, как только зарабатывал их, и, наконец, присвоил.

Когда мы с Нилом познакомились в Университете Пердью, я понятия не имела о его прошлом. Мы поженились в выпускном классе. Только после окончания школы он узнал горькую правду. Он мог бы не только выполнять тяжелую работу для Аллистера Спарроу, но и уйти из команды было невозможно.

Принадлежность Нила к компании предшествовала ему, что делало работу вне Чикаго невозможной. Единственный способ получить работу в Чикаго или его окрестностях – это пройти через Спарроу. Спарроу видел это так: Нил начал свою карьеру в команде Спарроу. Нилу предоставлялся выбор работы до тех пор, пока она приносила пользу «Спарроу Энтерпрайзис».

Мечтой мужа была авиация, а не недвижимость.

Когда мы вернулись в Чикаго после колледжа и свадьбы, Спарроу заставил Нила работать по обе стороны баррикад. Работа, которую Аллистер предложил Нилу в «Спарроу Энтерпрайзис», была просто легальным крючком, чтобы навсегда удержать его в нелегальной компании Спарроу.

– Не знаю, есть ли тут подвох, – сказал Нил. – Мистер Спарроу говорит серьезно. Ребенок скоро должен родиться. Мы должны стать новыми людьми, даже физически. У него есть люди, которые могут сделать кое-что из этого. Я не знаю, что включает в себя пластику носа и скул…

Я поджала губы.

– Операция? Зачем?

– Он хочет, чтобы мы прятались у всех на виду.

– Мы могли бы уехать из Чикаго.

– Бекс, он все это продумал до секунды.

Чайник на плите засвистел, как пронзительный сигнал таймера Аллистера Спарроу. Наше время истекло, и нам нужно принять решение.

Снова встав, я сняла чайник с плиты, выключила огонь и открыла хлипкий шкафчик наверху, достав две кружки. Мои шаги замерли, мое внимание привлекло окно над раковиной. За грязными стеклами был мир, в котором мы жили, крыши с трубами и кирпичные стены. Небо было серым, заполненным ранним мартовским снегом. Я потянулась к стойке, когда посуда в раковине загремела, и поезд в 6:15 промчался по ближайшим рельсам.

– Что если мы скажем «нет»?

– Я не могу быть уверен. Посмотри, что случилось с Джоуи.

Через год после того, как мы закончили колледж, тело Джоуи, или то, что от него осталось, было найдено в пятидесятипятигаллоновой бочке с кислотой за заброшенным складом в Южном Чикаго. С тех пор Нил несет ответственность за деньги, которые Джоуи снял. С накоплением процентов – это был долг, который он никогда не сможет вернуть.

– А если мы скажем «да»? – спросила я.

– Я позвоню ему сегодня же. Они придут и заберут нас, – он обвел рукой комнату. – Мы оставим все это позади. Мистер Спарроу сказал, что у нас может быть операция сегодня вечером или завтра. Дальше нам дадут новые личности: имена, дом, работу – жизнь вне этой унылой квартиры – Он повернул меня за плечи к себе. – Жизнь, которую ты заслуживаешь.

– А как насчет моей работы сейчас и твоей? А как насчет друзей и моей семьи?

Не то чтобы у нас было много денег. У Нила не было семьи, а у меня была только сестра, которая жила в Эвансвилле, штат Индиана, с мужем и двумя детьми.

– Мы должны исчезнуть – раствориться в воздухе. Просто представь себе девочку на руках. Мы станем семьей.

Я сделала глубокий вдох.

Если мы откажемся, что будет с ней – с малышкой?

Нил пожал плечами.

– Не могу сказать. Честно говоря, не знаю.

Мой разум наполнился ужасами Спаррру. Что этот человек сделает с ребенком? Я даже думать об этом не могла. Я повернулась к Нилу.

– Тогда да.

– Я люблю тебя, Ребекка Карри. Я говорю это сейчас, потому что все, что я знаю, это то, что завтра твое имя изменится.

Это было слишком сложно переварить.

– Ты знаешь, как меня будут звать?

– Не должен был, но я видел бланк на его столе. Ты будешь Джози Марш.

– А ты?

– Байрон Марш.

Глава 8

Арания

Хотя в середине дня, когда мы с Патриком вернулись в квартиру, моя голова все еще раскалывалась, мое поведение изменилось в тот момент, когда я услышала шум на кухне. Было чуть больше трех, и в кои-то веки я добралась домой до того, как Лорна закончила готовить.

С надежно закрепленными наушниками она не слышала, как мы вошли в кухню, когда раскладывала ингредиенты на столе. Поставив сумку на пол, я подошла ближе.

– О! Арания, ты напугала меня до смерти. Что ты делаешь дома? – Она подняла глаза, когда Патрик вошел следом за мной. – И я вижу, ты привела Патрика.

– Технически, он привел меня, потому что, как ты знаешь, я не могу заставить чертов лифт работать. – Я посмотрела на Патрика. – Или ехать… или… уверена, что, если я продолжу, то есть еще много других вещей, которые мне не позволено делать.