Текст книги "Ложь (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Патрик, – сказала я, оглядываясь и понимая, что даже не пыталась увидеть, куда мы идем. Его глаза были скрыты солнцезащитными очками, но по тому, как он наклонил голову, я поняла, что он видит меня в зеркале. – После того как прибудет ассистентка и мы поставим ее на телефонные звонки, я хотела бы посетить склад, если только ты не получил инструкции держать меня в офисе. – Я ненавидела эти мысли, но это их не остановило. – Есть много вещей, которые беспокоят меня в отношении Франко Франчески.

Он кивнул.

– Мои инструкции заключаются в том, чтобы держать вас в безопасности и позволить делать то, что вам нужно. Если Кеннеди Хокинс нужно или она думает, что хочет поехать на свой склад или в распределительный центр, то мы поедем туда.

Мои щеки вспыхнули. Стерлинг сказал, что не пытается отнять у меня мечту.

– Спасибо.

– Есть еще кое-что, – сказал Патрик.

– Что?

– Я бы хотел зайти на склад вместе с вами.

Он сказал то же самое, когда мы пришли туда в первый раз. В тот раз я хотела, чтобы он вошел вместе со мной, потому что некий мужчина на парковке заставил меня нервничать. Нынешняя причина не изменилась. Присутствие Патрика была не просто желанием того на тот момент незнакомого мужчины с парковки. Теперь это и моё желание тоже.

– Думаю это хорошая идея.

Глава 19

Арания

– Я сейчас в офисе, – сказала я в трубку. – Все будет прекрасно, пока я здесь.

– Я в восторге. Надеюсь, после рождения Кеннеди я смогу приехать посмотреть на него. У меня такое чувство, что ты решила оставить Чикаго себе.

Я вздохнула и откинулась на спинку своего нового офисного кресла. Офис вокруг меня был простым, но профессиональным. Шесть комнат на двадцать втором этаже здания на «Саут-Уэкер» в комплекте с названием «Полотно греха» на табличке у двери. Компьютерное оборудование было новым и подключенным к сети «Полотно греха» в Боулдере. Мой новый помощник будет в приемной. Эта комната соединялась с пятью другими: моим кабинетом с собственной ванной комнатой, конференц-залом, кладовой, еще одним кабинетом и еще одной ванной комнатой. К моему кабинету примыкала еще одна комната – моя новая комната хаоса. Патрик называл её не так, но это правда. Из моего офиса открывался потрясающий вид на другие здания.

Хотя это не подтвердили, я сомневалась, что «Полотно греха» платит текущую рыночную стоимость за этот маленький кусочек недвижимости. Контракт, который я – на самом деле Патрик – отправила Луизе в прошлые выходные, находился в моих электронных письмах, и согласно ему, сделка была согласована через «Спарроу Энтерпрайзис». Хотя это был юридический документ – помимо моей поддельной подписи – когда я увидела ежемесячную арендную плату, которую мы должны платить, то уже не сомневалась, что сумма контракта окажется намного ниже реальной рыночной стоимости.

– Конечно, нет, – сказала я, зная, как много Чикаго значит для Луизы. – Ты сама организовала здесь рынок. Он твой.

– Я думала об этом и разговаривала с Винни и Джейсоном. Сначала я была расстроена. Я просто хочу быть честной с тобой.

Я кивнула, представив себе свою лучшую подругу. В моей жизни произошло слишком много событий. Я не нашла времени подумать, чтобы понять, что она чувствовала на счет этого.

– Но я передумала, – продолжала Луиза.

– Да?

– Да. С появлением Кеннеди, я думаю, мы должны признать, что тебе нужно будет больше путешествовать. Я буду здесь. Ты же знаешь, я никогда не оставлю «Полотно греха». Я решила добавить немного мебели в твой кабинет дальше по коридору.

– Что? – спросила я.

– Колыбельку.

Это заставило меня улыбнуться.

– Я не могу дождаться, когда вернусь и заставлю ее или его спать, пока я работаю.

– Ее.

Мое сердце дрогнуло.

– О боже, ты узнала?

– Мы и не собирались, но вчера на УЗИ это было совершенно очевидно.

– Вчера? Вчера ты мне ничего не сказала.

– Мы не были уверены, хотим ли говорить, но я не могу держать это в секрете от лучшей подруги.

Ее слова наполнили меня чувством вины. У меня было так много новых секретов, но я старалась, чтобы мой голос звучал легко.

– Я так рада за вас с Джейсоном.

– Так что, когда ты вернешься на день рождения Кеннеди, мы сможем поговорить об этом подробнее. Я думаю, раз ты арендовала помещение, то планируешь пробыть в Чикаго дольше, чем мы обсуждали, и это нормально, – добавила она. – С точки зрения логистики Чикаго – отличное место, потому что мы получаем большую часть нашего шелка в порту Чикаго. Кроме того, есть еще несколько рейсов из Чикаго, чтобы ты могла слетать в Нью-Йорк или Атланту. Я буду продолжать работать здесь и при необходимости полечу на Запад.

Я покачала головой.

– Ты уже всё продумала.

– Да. Мне неприятно, что тебя здесь нет, но ты права. Я была немного эмоциональной и, честно говоря, мои решения были основаны на гормонах. К счастью, у меня есть Джейсон и Винни. Они помогли мне понять, что то, что ты сказала, имеет смысл: разделяй и властвуй. Вместе мы сотворили «Полотно греха». Расстояние не помешает нам сделать его больше и лучше. Во всяком случае, оно точно поможет.

– Я скучаю по тебе, – сказала я честно.

– Тогда звони почаще или отвечай на мои чертовы звонки.

– Да, мэм. Ты можешь быть властной.

Луиза рассмеялась.

– Тебе нужен кто-то, кто скажет тебе, что делать.

Эта позиция была определенно занята.

– Ты так думаешь?

– Иногда, – сказала Луиза, – Ты можешь действовать импульсивно, например, арендовать офис.

– Это была удачная сделка.

– Да. Но, Кенни, ты тоже принимаешь великие решения. Ты умна, и я знаю, что мы не стали бы рисковать без твоей уверенности. То, что я могу не согласиться поначалу, не означает, что меня нельзя убедить.

– Эй, спасибо, Лу.

Патрик просунул голову в мой кабинет.

– Она здесь.

– Мне нужно идти.

– Окей. Поговорим позже. Винни готова поговорить с кем угодно, кого бы ты ни наняла. Она освободила время в своем расписании. О, и она на седьмом небе от счастья, что будет в Чикаго на следующей неделе. Все о чем она говорила и о встрече со своей подругой.

– Я тоже рада ее видеть. Я перезвоню вечером.

– Пока.

Повесив трубку, я обошла вокруг стола, Патрик повел ко мне по коридору молодую женщину.

– Яна?

– Мисс Хокинс.

– У тебя уже есть работа, – озадаченно сказала я. – Да. У меня также есть муж и сын здесь, в Чикаго. Я никогда не оставлю мистера Спарроу, но возможность не путешествовать была слишком хороша, чтобы упустить. Обещаю, я быстро учусь.

Я посмотрела на Патрика, и его улыбка стала шире.

– Яна, – сказала я. – Пожалуйста, присаживайся.

Я указала на стулья в приемной.

– Ты не могла бы подождать минутку, пока я поговорю с Патриком?

Когда Патрик последовал за мной в кабинет, я закрыла дверь.

– Я смущена и немного расстроена.

– Почему? Вы же ее знаете. Разве так не лучше?

Я сделала небольшой круг.

– Стерлинг знает об этом?

– Я сказал ему, что найму кого-нибудь изнутри.

Я медленно покачала головой.

– Послушай, я тебе очень признательна… – Я обвела рукой комнату. – …за это, например, офисное помещение. Да. Я знаю, что Стерлинг арендует его для нас по смехотворно низкой цене. Но ты и он оба переступаете границы дозволенного. – Патрик молчал, ожидая, когда я закончу. – «Полотно греха» принадлежит мне и Луизе, и я буду более чем счастлива поговорить с ним об этом в конце дня, как… пара разговаривает друг с другом. Я не хочу, чтобы его сотрудник работал на меня и отчитывался перед ним. Это жесткое «нет». И, кроме того, когда я упомянула о ней в Онтарио, он взорвался от злости.

Я прислонилась спиной к переднему краю стола и скрестила руки на груди.

– От злости?

– Я прослушала лекцию о доверии.

Патрик кивнул.

– Мисс Мак-Хокинс, я скажу ей, чтобы она уходила, или вы можете сделать это сами, если это ваше решение. У Спарроу много забот. Ежедневные дела «Полотна греха» не входит в их число. Сейчас он думает, что лучше всего будет держать Аранию и Кеннеди отдельно. Мы оба знаем, что это ненадолго. – Он пожал плечами. – Я вмешался. Это я переступил границы, а не он. Могу я сказать, почему?

Я глубоко вздохнула. По крайней мере, у Патрика хорошие манеры.

– Продолжай.

– Я подумал, что, когда ваши два мира столкнутся – а они вот-вот столкнутся, – будет лучше, если вокруг будет как можно больше буфера, людей, которые понимают важность конфиденциальности и осмотрительности.

Патрик ошибался. Мои два мира уже столкнулись. Публичная сторона этого станет просто остаточными толчками землетрясения, которое вызвал Стерлинг Спарроу.

– Кроме того, – продолжал Патрик, – Яна прямо говорит о своем муже и сыне. – То, что мы с Патриком знали, не было законной частью интервью. – Ее сыну почти десять лет, и когда Спарроу в последнюю минуту планирует поездку или меняет свои планы, это тяжело для нее и ее семьи.

– И все же, – сказала я. – Она могла просто перестать работать на него.

– Она бы этого не сделала.

Я больше думала о том, что он только что сказал.

– Десятилетний сын? Она выглядит моей ровесницей.

– На год младше.

Мои глаза расширились.

– Окей. Она все еще будет работать на Стерлинга?

– Неофициально, как будто она делает что-то, что, как она знает, он поддержит. Официально она будет работать на «Полотно греха». Она будет у вас на окладе.

– Что, если я не смогу заплатить ей столько, сколько платил он? – Я не дала Патрику ответить. – Тогда ты убедишься, что ей компенсируют разницу.

Ему не нужно было отвечать, но он ответил.

– Для нее отсутствие путешествий – это компенсация. Хотите, я отправлю ее домой?

– Хочет ли она получить эту работу? Способна ли она на это?

Патрик открыл папку, которую держал в руках, и протянул мне два листа – резюме Яны.

Я быстро просмотрела информацию.

– Похоже, последние шесть лет она работала в «Спарроу Энтерпрайзис». – Ее наняли, когда ей было всего девятнадцать. – До этого никакой работы не было. Как это дает ей право на эту должность?

– У нее была предыдущая работа, которая также не подходила для этой должности. Я думаю, что то, чего ей не хватает в личном опыте ассистента, она восполнит энтузиазмом и рвением учиться. Как вы объясните постороннему человеку, что Спарроу решил увезти вас в самый неподходящий момент или даже мое постоянное присутствие?

Я положила ее резюме на стол.

– Меня нельзя увезти. У меня есть компания…

– Разве не было бы здорово, – перебил он, – иметь кого-то, кто мог бы видеть оба ваших мира и держать этот под контролем?

Я должна была признать, что Патрик говорил вполне разумно.

– Хорошо. Пришли ее сюда, и я её пособеседую. Тогда я приму решение.

Патрик кивнул и повернулся к двери.

– Патрик, – он посмотрел в мою сторону. – Это моя компания. Я уже говорила тебе, что ценю помощь, но больше никаких односторонних решений ни от тебя, ни от Стерлинга.

– Да, мисс Хокинс.

Я нахмурилась.

– Это касается и Арании.

Он улыбнулся.

– Я это запомню. Ты готова к тому, что я приведу ее сюда?

– Да.

Когда он исчез, я глубоко вздохнула. Мне казалось, я веду одинаковые разговоры и с Патриком, и со Стерлингом. Может, мне стоит позвонить Риду и сообщить ему, что то же самое относится и к нему.

О, нет, я не могу. Он занят усилением безопасности «Полотно греха».

Ха!

– Мисс Хокинс? – сказала Яна, стоя в дверях.

Без формы стюардессы, в юбке, блузке и сандалиях на плоской подошве, она выглядела более расслабленной, чем в самолете Стерлинга. Может, дело не в смене одежды, а в том, что Стерлинг отсутствовал. Он умел выводить людей из себя.

Ее темные волосы были зачесаны назад по бокам, а сзади лежали длинными мягкими волнами. Стиль помог ей выглядеть моложе.

– Пожалуйста.

Я указала на два стула перед столом.

Нехорошо судить о возрасте человека, и я бы не узнала этого, если бы не Патрик. Еще одно нарушение личной информации на собеседовании. Однако, зная это, я решила, что даже с распущенными волосами она не выглядит моложе меня. Осознание этого опечалило меня. Моя интуиция подсказывала, что в ее истории было нечто большее, чем просто молодая мать.

Хотя это и заставляло меня хотеть помочь ей, мне не нравилась мысль о шпионе-Спарроу в моей компании.

Неужели? Кто такой Патрик?

Если Стерлинг Спарроу хотел получить информацию, ему не нужно получать ее от Яны. И хотя она была предметом моей лекции о доверии, Патрик должен доверять ей, иначе ее бы здесь не было.

Как отнесется к этому Стерлинг?

Почему это имеет значение?

Я посмотрела ей прямо в глаза.

– Яна, скажи, зачем тебе эта работа?

Глава 20

Арания

После серии вопросов я объяснила Яне структуру «Полотна греха», включая короткий телефонный разговор с Луизой. Позже я сказала Луизе правду: я доверяла Яне как члену нашей команды.

Как бы мне ни не нравилось вмешательство Патрика в это дело, у меня было хорошее предчувствие. Она мне понравилась в самолете еще до того, как я о ней узнала. У нее были отличные навыки работы с клавиатурой, и она легко справилась с несколькими заданиями, которые я попросила ее выполнить при вводе данных.

– Яна, работа твоя, если ты уверена, что хочешь ее получить.

– Хочу, – ответила она, и ее улыбка стала шире.

– Ты можешь начать немедленно, или, если это не сработает, мы посмотрим на календарь.

– Нет, если хотите, я начну сегодня же.

– Тогда поехали. Здесь, в офисе, я Кеннеди Хокинс. – Яна кивнула. – С мистером Спарроу я Арания МакКри.

– Я слышала это имя в самолете. Я была немного смущена, но спрашивать не стала. – Она пожала плечами. – Я все еще в замешательстве, но, по крайней мере, теперь я знаю, что оба имени ваши.

– Не волнуйся. Я тоже в замешательстве. Никто, кроме мистера Спарроу, Патрика или Рида Мюррея, – добавила я, – не должен звать меня МакКри. Если кто-то еще спросит, пожалуйста, сообщи им, что здесь нет никого с таким именем.

– Мисс Тони?

Я покачала головой.

– Нет, для Луизы и Винни Дуглас я Кеннеди Хокинс.

Яна кивнула, как будто это было обычной практикой, что женщина, которая летела на самолете Стерлинга Спарроу, будет иметь два совершенно разных имени.

– У нас сегодня поставка шелка. Груз не привезут на местный склад. Его доставят прямо из порта в Боулдер. Позвони Винни в офис в Боулдере и получи документы. Затем свяжись с портом. Я хочу, чтобы заказ был подтвержден по прибытии и проверен груз, который направляется в Боулдер.

Ее глаза расширились.

– Я позвоню ей.

– Она поможет. Она будет здесь на следующей неделе. Я бы хотела, чтобы она знала, что ты готова стать частью нашей команды.

Улыбка Яны стала еще шире.

– Спасибо. Я сделаю все, что в моих силах.

– Патрик, давай нанесем наш неожиданный визит.

Он посмотрел на Яну.

– Если мы не вернемся к обеду, на первом этаже есть магазин сэндвичей и кафе. Не забудь запереть кабинет, если выйдешь.

От восторга у нее чуть не закружилась голова.

– Я не подведу.

– Мисс Хокинс.

Он указал на дверь.

По дороге на склад я вспомнила, как впервые увидела Стерлинга.

– Почему он был на моем складе, когда ты впервые привез меня сюда? – спросила я.

– Он?

– Не надо мне тут. Всемогущий он.

Глаза Патрика встретились с моими в зеркале.

– Все имущество «Полотно греха» в районе Большого Чикаго, склад и распределительный центр, арендуются через «Спарроу Энтерпрайзис».

У меня скрутило живот.

– Нет. Я бы знала это, узнала бы имя.

– Мэм, сделку заключила мисс Тони.

– Почему? А она знает?

Я даже не знала, что спросить, если она знает.

– Никто не знает.

– Тогда почему? В этом нет никакого смысла.

– Она никогда не встречалась со Спарроу, – сказал Патрик. – У него есть подрядчики. Работа непосредственно с мелкими клиентами – это не то место, где лучше тратить рабочее время Спарроу. «Спарроу Энтерпрайзис» заключила с мисс Тони выгодную сделку.

Мелкие клиенты.

Для Стерлинга «Полотно греха» было мелким клиентом.

Почему это так больно?

Мой измученный мозг занимался математикой.

– Это было много лет назад, больше четырех лет.

– Да, мэм.

О, боже. Как далеко все зашло?

– Не только в Чикаго, – сказал Патрик, продолжая вести машину к району склада. – Я говорю тебе это, чтобы ты не испугалась, когда начнешь копать, а я уверен, что так и будет.

Слишком поздно.

– Что ты имеешь в виду?

– Большая часть вашей собственности была куплена или приобретена по контракту через «Спарроу Энтерпрайзис». Компания базируется в Чикаго, но занимается недвижимостью по всему миру.

– Я сама заключала многие из этих сделок. Я не помню имени Спарроу.

– Ты заключала сделки с дочерними компаниями «Спарроу». Он не был готов рисковать тем, что у тебя появятся связи.

– Как, черт возьми, я могла? – Мой тон показал, что раздражение берет верх. – И зачем он это сделал?

– «Полотно греха» важно для тебя.

Я стряхнула с себя зловещее ощущение, прежде чем мой разум взорвался от этих откровений. Стерлинг наблюдал за мной уже много лет. В каком-то смысле он мне так и сказал. Просто мне показалось более реальным услышать это от Патрика.

Как и прежде, колеса подпрыгнули, когда Патрик въехал на парковку склада «Полотно греха». На этот раз не было никакого внедорожника с темноволосым, темноглазым, невероятно красивым и очень раздражающим мужчиной. Эта мысль заставила меня улыбнуться так, как не должна была.

Остановив машину, Патрик открыл мне дверь.

– Поскольку у тебя был мой телефон, я предполагаю, что ты знаешь о вспышке на записи с камер наблюдения.

Патрик кивнул.

– Рид над этим работает. И твой человек Джейсон тоже. Я не думаю, что он понимает, что его ведет Рид.

– Почему мы не можем просто сказать ему?

– Потому что, Спарроу…

Я подняла руку.

– Моя компания.

– Рид – это часть клана Спарроу, как ты это объяснишь?

Я покачала головой. Я даже сама себе не могла этого объяснить.

– Неважно. Давай посмотрим, что мы здесь найдем.

Патрик последовал за мной, как и в первый раз, когда я была здесь.

Через двадцать пять минут мы уже были в пути. Хотя мне было до боли ясно, что Патрик знает все, что происходит с «Полотном греха», я оценила, что, пока я была на складе и разговаривала с сотрудниками, он отступил на шаг и просто наблюдал. Это было мое шоу.

Теперь, когда мы вышли, мне стало любопытно его наблюдение.

Когда мы оба сели в салон авто, я спросила:

– Что тебе подсказывает интуиция?

– Во-первых, Франческе лучше научиться держать свои наблюдения за твоей внешностью при себе или Спарроу может…

– Может что? – спросила я, желая услышать конец его фразы.

– Этот человек свинья.

Я усмехнулась.

– Ну, это само собой разумеется. Луиза наняла его. Он ей всегда нравился. Я думаю, он был одним из ее первых крупных сотрудников, нанятых за пределами Боулдера. Может, в этом и проблема. Он ей нравится, а когда тебе кто-то нравится, ты не замечаешь его недостатков. Я встречалась с ним всего несколько раз в Боулдере и не была впечатлена. Теперь у меня от него мурашки по коже. Именно он рассказал Луизе о несоответствии, но со мной он ведет себя так, будто это пустяк – техническая неисправность.

– Если ты не возражаешь, Рид мог бы еще немного покопаться.

– Ты спрашиваешь меня?

Брови Патрика, прикрытые солнцезащитными очками, поднялись вверх. Его ухмылка отразилась в зеркале заднего вида.

– Это ваша компания, мисс Хокинс.

Мои щеки вспыхнули.

– Ты мог бы научить своего босса кое-чему в дипломатии.

Патрик не ответил.

Взяв обед на вынос, мы вернулись в офис. Когда мы вошли, Яна была занята, переводя взгляд с одного монитора на другой.

– Как дела? – спросила я.

– Порядок. Винни сказала, что перезвонит завтра. Сегодня она хотела, чтобы я сконцентрировалась только на том, что она прислала.

Я кивнула, поставив пакет с едой на ее стол.

– Мы не знали наверняка, что ты ешь. Тут есть салаты, суп и роллы.

– Я ем абсолютно всё, – усмехнулась Яна. – Я слишком нервничала утром, чтобы нормально поесть. Спасибо. Умираю с голоду.

– Я отнесу всё в конференц-зал, – вызвался Патрик.

Пока мы сидели, я оглядела стол для совещаний. Картина на стене была типичной для офиса. В комнате не было окна, но пока мы ели и болтали о материалах, присланных Винни, я поняла, что моя новая ситуация может работать. Может, я готова расширить «Полотно греха».

Разделяя и властвуя, мы будем расти.

Наши платья «Полотно греха» уже были хитом. Производственная команда в Боулдере хотела нанять вторую смену для выполнения заказов. Мы с Луизой обсудили, не лучше ли ограничить производство. Чем больше товаров, тем меньше спрос. Если ограничим количество товара, то сможем поднять цену и сохранить спрос.

Я еще не говорила Луизе о своей идее выпуска постельного белья под маркой «Полотно греха», но это было в моем списке будущих тем для обсуждения. Возможно, вместо увеличения производства по одной позиции нам следует продолжать увеличивать количество позиций.

К половине шестого вечера я была совершенно измотана.

– Яна, пора заканчивать.

Продолжая улыбаться, она кивнула и выключила компьютер.

– Тебе понравилось? – спросила я.

– Я не могу выразить словами, как много значит для меня остаться в Чикаго и каждый вечер возвращаться домой к семье.

– Почему ты не выскажешь свои опасения мистеру Спарроу?

Она покачала головой.

– Я не могу, он так много для меня сделал.

– Что же он сделал?

Словно по команде рабочего сцены, в кабинет вошел Патрик. Большую часть дня он провел в конференц-зале с ноутбуком. Может, он и нянчится со мной, но я была уверена, что он не упускает случая, когда речь заходит о делах Спарроу.

– Больше, чем я когда-либо смогу рассказать, – ответила Яна, потянувшись за сумочкой.

В машине по дороге домой – странно было так думать о квартире Стерлинга, но я так и думала – я спросила Патрика об ответе Яны на мой вопрос.

– Я уверена, что ты слышал наш разговор. Что Стерлинг сделал для Яны?

– Не больше, чем он сделал для других.

– Она произнесла это так, будто это нечто большее.

Патрик пожал плечами.

– Больше для одного человека – ничто для другого. Количество субъективно.

– Нет, количество измеряется в цифрах. Цифры не субъективны.

– Мэм, я решусь не согласиться.

– Тогда объясни, – сказала я.

– Если бы ты шла по тротуару и увидела двадцатидолларовую купюру, ты бы наклонилась и подняла ее?

Я подумала.

– Да.

– А что, если она окажется в канализационном стоке?

Я не колебалась.

– Нет.

– Почему?

– Двадцати долларов мне не хватит, чтобы залезть в канализацию. Я не уверена насчет Чикаго, но в Нью-Йорке я бы, наверное, нашла крысу.

– Когда я был ребенком, я бы спустился в эту канализацию за один доллар. Числа двадцать и один не являются субъективными. Субъективно то, что эти цифры представляют для каждого человека. Доллар означал бы пакет чипсов и, возможно, кока-колу. Я бы с удовольствием поужинал.

– Извини.

– Перестань, – сказал Патрик. – Двадцатка могла бы прокормить меня много дней. Одному человеку это может показаться незначительным, но для другого это может изменить жизнь.

Я откинула голову на спинку сиденья и смотрела, как мимо проносятся здания, а Патрик вел машину.

– Ты прав.

Патрик не ответил, но в моем сознании я услышала голос Стерлинга, говорящий мне, что он прав.

Вскоре мы свернули в гаражный туннель и скрылись за металлической дверью. Когда Патрик, наконец, припарковался, я снова оглядела все машины, гадая, дома ли Стерлинг. Я не знала, кто с ним сегодня и куда он ушел.

– Стерлинг дома? – спросила я, когда Патрик открыл мне дверь.

– Да, мэм.

– Арания, – поправила я.

На сегодня мы закончили с «Полотном греха».

– Дома, – сказал Патрик, положив ладонь на датчик рядом с лифтом.

Казалось, что подъем на 96-й этаж займет больше времени, но это не так. Когда лифт остановился на том, что значилось, как «Р», Патрик придержал двери открытыми.

– Спокойной ночи, Арания. Утром я буду на кухне.

– Разве ты не войдешь?

– Нет, думаю, Спарроу ждет только тебя.

Эта новость не должна была заставить меня улыбнуться или желудок сделать сальто, когда я вышла из лифта, но это произошло.

– Спокойной ночи, Патрик.

По мраморному полу тянулись красные лепестки роз.

Кто знал, что Стерлинг Спарроу может быть романтиком?

Шаг за шагом я следовала за ними. Они не повели меня наверх, а провели мимо лестницы на кухню. Все еще неся сумочку и сумку с ноутбуком, я остановилась у входа. Комната передо мной была окрашена в золотистый цвет вечернего солнца. Чудесный аромат наполнял пространство, но еды нигде не было.

Прислонившись к барной стойке, скрестив руки на широкой груди, стоял мужчина, от которого у меня перехватывало дыхание и учащенно билось сердце. Вечернее солнце, словно поставленное фотографом, придавало его порочно красивым чертам лица еще более выразительный оттенок. Стерлинг Спарроу мог бы стать моделью для журнала.

Костюм, в который он был одет на Мичиган-Авеню, исчез, сменившись джинсами с низкой посадкой и серой футболкой, которая мне очень нравилась. Посмотрев вниз на его длинные ноги, я увидела, что он босой, напомнив мне о прошлой ночи, но, когда я посмотрела вверх, его темные волосы были сухими и волнистыми. Когда наши глаза встретились, его улыбка сделала со мной то, что я не могла описать.

– Добрый вечер, солнышко.

Глубокий тенор еще больше скрутил мои внутренности.

– Добрый вечер, – осторожно ответила я, на мгновение прикусив губу. – Что все это значит?

Он шагнул вперед, его большие руки легли мне на талию, он притянул меня ближе.

– Вот каково это – иметь кого-то, к кому можно вернуться домой. – Мои щеки покраснели. – Это, – продолжал он, – начало моей попытки исправить то, чего не произошло прошлой ночью.

– То, чего ты не допустил, – поправила я.

– Ты дашь мне еще один шанс?

Моя улыбка стала еще шире, когда я опустила свою ношу на пол.

– Ты все лучше справляешься с просьбами.

Он пожал плечами.

– Я стараюсь.

Он мог стараться, и мне нравились его попытки.

Стерлинг провел пальцем от уха вниз по моей шее, и я наклонила голову, давая ему доступ. Его прикосновение медленно переместилось ниже, дразня край моего округлого выреза. Каждый дюйм прожигал след, заставляя мою кожу пылать и твердеть соски.

– Второй шанс или ужин? – спросил он. – Лорна оставила нам в духовке что-то очень вкусное.

Я подняла руки и обняла Стерлинга за шею.

– Ужин может подождать.

Глава 21

Стерлинг

Проснувшись в воскресенье утром в холодном поту, я вдруг осознал, что сегодня – недельная годовщина инцидента в клубе. Пока я глядел в потолок, воспоминание горело во мне, пузырясь, как ядовитая смесь.

Я редко испытывал страх. В ту ночь я испытал всепоглощающий страх потерять женщину, которая сейчас спала рядом. Этот страх гноился, а затем смешивался с дикой потребностью отомстить. Вместе они представляли собой опасное сочетание.

Лежа с Аранией, я не жалел о том, что утолил свой ответный голод. Я бы сделал это снова.

Дикторы местных новостных программ называли двойное убийство бандитским – еще одна трагическая статистика, скрытая в тени. Это простое оправдание помогало подпитывать ощущение безопасности. Оставайтесь в правильных местах, избегайте неправильных – иллюзия усиливалась.

Плохие вещи случались, только не в моем мире. Именно эта ложь поддерживала жизнь Чикаго.

Никто не хотел верить, что человек в дизайнерских костюмах и туфлях за тысячу долларов, который ходит по офисам в центре города, нанимает тысячи людей и зарабатывает миллиарды долларов, может хладнокровно убивать. Легче свалить вину на безымянных людей, прячущихся в темноте.

Человек, вышедший на свет божий, конечно же, не мог голыми руками лишить жизни двух двадцатилетних подростков после того, как устроил ужасные пытки – нет, это немыслимо.

На самом деле я мог бы считать себя спасителем. К тому времени, когда МакБрайд и его шлюха-подружка испустили последний вздох, они уже молили, чтобы агония закончилась. Я оказал им услугу, исполнив их последнее желание.

Обвинять в преступлении тех, кто его не совершал, было не ново.

Как я и говорил Арании, среднестатистический гражданин верил в сказку о том, что Чикаго в безопасности. Люди в многоэтажных зданиях, укрепляющих экономику, не были убийцами, потому что этот обычный человек помещал этих людей – таких, как я – на пьедесталы. Истории организованной преступности – это предания и народные сказки прошлого. Сейчас другое время.

Все это кануло в прошлое вместе с Аль Капоне.

Они не хотели знать правду, что все это живо и здравствовало и включает в себя политиков и магнатов, а также всех тех людей, которые пачкают руки в темной паутине, на улице, в игорных заведениях, борделях, частных клубах и на фондовой бирже.

Чикагская полиция, политики и СМИ помогли увековечить эту иллюзию. Это ради общего блага. Свидетельство зла может быть в том, чтобы смотреть людям в лицо, но они не могут понять то, что отказываются признать. Они увидели то, что хотели увидеть. Розовые очки раздавались при рождении, и лишь немногие из нас предпочитали их не носить.

К тому времени, когда безжизненные, окровавленные тела МакБрайда и его подруги были выставлены на всеобщее обозрение, мои заявления прозвучали громко и ясно. Весь преступный мир получил мое сообщение: Арания МакКри вне пределов досягаемости. Никто не прикасался к ней, кроме меня.

Чем больше времени я проводил с ней, тем яснее становилось, что хоть раз в жизни мой отец был прав. Она принадлежала мне.

Пока Арания спала рядом, я боролся с желанием прикоснуться к ней. Протянув руку, я осторожно провел пальцами по ее светлым волосам, стараясь не разбудить ее.

В полумраке спальни я уставился на свою руку. Впервые реальность стала пугающе ясной. Арания пробудила во мне нечто такое, что я никогда не лелеял и не стремился взращивать. Нежность и забота не работали в моем мире, теперь и в ее мире тоже.

Та же рука, которая могла ласкать и обнимать ее, также убила.

Темная сторона меня была тем, о чем, я предпочел бы, чтобы она не знала. Я не хотел, чтобы она понимала, до каких глубин я дойду и на что способен. Я хотел, чтобы она увидела мужчину, с которым была прошлой ночью, мужчину, который наблюдал за ее улыбкой. Я хотел, чтобы она увидела человека, который предан ей и ее безопасности, человека, который планировал держать ее и никогда не отпускать.

Я хотел, чтобы она надела розовые очки.

Скручивая и раскручивая прядь ее шелковистых волос, я пропустил ту сквозь пальцы. Длинные локоны теперь лежали на ее подушке. Прошлой ночью та же самая мягкая грива создала туннель от нее ко мне, закрывая весь остальной мир, когда ее пальцы сжали мои плечи, и она оседлала мой член.

В то время как я был рад взять ее любым способом или в любом месте, она поделилась, что никогда до меня не была сверху. Такое простое заявление наполнило меня гордостью.

Моей новой целью стало сделать с ней как можно больше чего-то в первый раз.

Впечатляющее зрелище ее груди, подпрыгивающей надо мной, уступало только сильнейшему трению, которое довело нас обоих до оргазма. Как только она расслабилась, я перевернул ее на спину, и ее золотистые локоны превратились в ореол вокруг прекрасного лица и больших бархатных глаз.