Текст книги "Ложь (ЛП)"
Автор книги: Алеата Ромиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Кулак свободной руки сжался и разжался.
– Черта с два. Я сделал проклятое заявление в отделе МакФаддена, я никогда не думал, что мне нужно будет сделать то же самое у Спарроу. Как только я закончу, каждый гребаный человек сверху донизу услышит это громко и ясно. Созвать командиров отрядов, включая Хэнсона. Мы едем на озеро в Ист-Гарфилд-парк.
Мои ноздри раздулись, когда я представила себе эту сцену.
– Эти двое любят трахать безвольных женщин? Мы подарим им достойный финал, слухи о котором распространятся быстрее, чем лебединое дерьмо по воде. Никто не имеет права угрожать Арании, и никто под моим именем не будет иметь репутацию насильника. После сегодняшнего вечера главари почистят свои банды или в следующий раз это окажется один из них.
Глава 12
Арания
Как только я подвигалась, боль во всем теле вернула меня к сознанию. Теперь это было странно знакомое напоминание о том, что мы со Стерлингом вместе. Воспоминания о том, как я умоляла о большем, о том, что мог дать только он, согрели мои щеки и напрягли соски. Это была та боль, которую я хотела. То, как даже при закрытых веках пульсировала боль в висках и болели мышцы всего тела, напомнило мне о моей новой реальности: кто-то пытался отравить меня. Не так. Кто-то отравил меня. Я потерлась о верхнюю часть правой руки.
Я размышляла о том, что реально, а что прикрыто ложью.
Стерлинг подхватил меня прежде, чем я упала на пол. Это имело смысл. Это соответствовало сценарию, который мне дали. Почему же тогда я поверила, что это не вся история?
Каким-то непостижимым образом я стала женщиной, которую засосало в мир, которого я не понимала. С другой стороны, в мягкой постели Стерлинга в этой квартире я чувствовала себя в безопасности.
Была ли? Или я вела себя как те люди, о которых он говорил, те, кто так жаждал безопасности, что не замечал лжи и обмана, которые смотрели им в лицо?
От этих мыслей у меня скрутило живот, и я провалилась в кроличью нору; как и Алиса, я оказалась в чужой стране, не зная, кому доверять.
Невероятная мягкость простыней давала мне ощущение парения. Мне это нравилось больше, чем падение. Может, это была не кроличья нора, а облако. Я просто не могла видеть дальше тумана. Вытеснив беспокойство из головы, я сосредоточилась на мягкости вокруг меня.
Я должна поговорить с Луизой о том, чтобы расширить ассортимент "Полотна греха" и делать постельное белье. В конце концов, люди проводят больше времени в постели, чем в платье.
Луиза.
Мне нужен телефон.
Мои глаза распахнулись и так же быстро закрылись от яркого солнечного света, все еще наполнявшего спальню Стерлинга. Нет, подожди. Он сказал, что это наш дом. Я покачала головой.
Твои слова не делают это правдой.
Я сказала ему это только сегодня днем, но почему-то начала сомневаться в этом утверждении. Казалось, Стерлинг Спарроу обладал такой способностью – говорить и делать. Как будто он мог объявить небо зеленым, а траву – голубой, и тогда мир увидел бы именно это.
Когда мои глаза привыкли к свету, я оценила обстановку более внимательно, чем когда Стерлинг принес меня сюда. Прежде всего, я была одна. Я поняла это еще до того, как открыла глаза. Стерлинг Спарроу обладал энергией, которую можно ощутить даже без визуального подтверждения. Хотя подушка рядом со мной сохранила вмятину – я наклонилась и вдохнула – и свежий, пряный запах доказывал, что он был здесь, прохлада сказала мне, что он ушёл давно.
Откинув одеяло, я решила, что получу еще больше ответов.
Комната зашаталась, но не настолько, как в кухне, чтобы у меня скрутило живот, поэтому я двигалась вперед. Я замешкалась на краю высокой кровати, поставив ноги на деревянную перекладину, похожую на ступеньку. Я заметила ее, когда Стерлинг помогал мне забраться в постель, но теперь задумалась еще больше.
У кого есть кровать, которой нужна ступенька? И что, черт возьми, он имел в виду насчет моей задницы?
Нет. О, черт возьми, нет.
Вдох. Выдох.
Тошнота отступила.
Посмотрев на прикроватную тумбочку, я поискала часы. С другой стороны кровати стояла еще одна – со стороны Стерлинга. До этого я только однажды была вовлечена в длительные отношения. Вероятно, этого не должно было случиться, и хотя для меня это было долгосрочным, на самом деле это длилось всего чуть меньше года.
Он убедил меня переехать к нему. Это была наша первая ошибка, и даже тогда мы съехались через четыре месяца после знакомства. Безумие, что я живу со Стерлингом меньше, чем через две недели.
Часы показывали 5.03 вечера.
Повернувшись к прикроватной тумбочке, я увидела листок бумаги рядом с мобильным. Телефон не был моим.
Любопытство победило. Я взяла телефон и провела пальцем по экрану. Появился экран с кодом.
Серьезно, Стерлинг? Ты собираешься оставить мне телефон, которым я не могу пользоваться?
Придурок.
Я произнесла это про себя.
У него действительно талант, и нет, это не добродетель.
Положив телефон обратно, я взяла листок – это была записка.
«Солнышко.
Мне очень не хотелось покидать тебя, но есть вещи, которых нельзя избежать. Во-первых, чтобы ты не удивилась, наружная дверь в нашу комнату заперта».
Что? Мои глаза метнулись к двойным дверям, мой пульс забился, заставляя кровь течь быстрее по венам.
Прежде чем впадать в панику, я продолжила читать.
Слишком поздно… сейчас подходящее время, чтобы назвать его мудаком?
«Она заперта изнутри. У тебя ключ.»
Улыбка тронула губы. Хорошо, мистер Спарроу, я могу делать поспешные выводы, когда дело касается вас. Я продолжала читать.
«Я имел в виду каждое слово о том, что другим нельзя видеть твою киску. А лежа там и свернувшись калачиком, ты была слишком мирной и красивой, чтобы тебя тревожить и сделать что-нибудь, кроме как натянуть одеяло на твое сексуальное тело.
Возможно, ты заметила телефон рядом с запиской. (Пока не уверен в твоих наблюдательных навыках.) В нем запрограммировано шесть номеров, а твой исходящий номер заблокирован на два.»
Отлично. Что это за чертов код?
«Как только проснешься и оденешься, позвони Лорне. Она ждет твоего звонка. Мы с доктором Диксон договорились, что еще одно путешествие по лестнице должно подождать до завтра, но еда не может.»
Почему меня не проконсультировали по плану лечения?
«На тумбочке стоит кувшин с водой, а в холодильнике, спрятанном за одной из дверей, – есть еще больше. Осмотрись. Лорна принесет тебе поесть. Остальные номера – мой, Патрика, Рида (да, он настоящий), Луизы (ее личный номер) и Винни (ее личный номер). Не забывай, что ты уже написала им сегодня один раз.
Я обещал тебе связаться с «Полотном греха» и твоими друзьями. Я держу свое слово.
Этого телефона вполне достаточно для общения. Сегодня и вечером не сражайся со мной – мы можем отложить это занятие до того, когда у тебя будет больше сил.
Надеюсь, ты помнишь правила, которые мы обсуждали. Не говори ничего личного обо мне Луизе или Винни. Для них и «Полотна греха» ты остаешься Кеннеди Хокинс.
Я вернусь как можно скорее. Чувствуй себя как дома – потому что это так – в нашей комнате. Твоя собственная уловка помогла тебе уснуть?
Пока я не вернусь,
Стерлинг.»
Моя уловка?
– Конечно, солнышко, если это описание поможет тебе уснуть…
Покачав головой, я перевернула листок.
Ничего.
Я ни к кому не обращалась:
– Придурок, то, что ты подарил мне самый лучший секс в моей жизни, еще не значит, что ты можешь все контролировать. Как, черт возьми, я должна звонить без чертова пароля?
Я медленно повернулась, оглядывая комнату. Может, он меня слышит? Тут камеры?
Я ничего не видела, но это не имело значения.
Одеться?
«Как, черт возьми, я должна это сделать?» – думала я, шагая голышом по комнате и приближаясь к большим окнам.
Вид был просто умопомрачительным. Я скучала по горам и дикой местности Колорадо, но в таком городе, как Чикаго, была своя красота.
Подойдя еще ближе, я посмотрела вниз. Я не была уверена, насколько высоко мы были, но, судя по крошечным машинам на узких улицах, мы были так высоко, как только можно забраться. Чем больше мое зрение фокусировалось, тем больше я размышляла об иллюзии, упомянутой Стерлингом.
Я хотела увидеть эту красоту.
Ходить без одежды было чем-то, что мне никогда не нравилось делать, но в этой новой жизни все казалось другим. Может, дело в Стерлинге и в том, что, хотя он и мог бесить, но в то же время нравиться.
Никогда прежде никто не заставлял меня чувствовать себя так легко в моем собственном теле.
Открыв дверь, которая, как я знала, не вела в коридор, я первым делом обнаружила пристроенную тренировочную комнату. Это открытие заставило меня хихикнуть. Стерлинг Спарроу действительно тренировался. Там были беговая дорожка и свободные веса, эллиптический тренажер и еще одно приспособление с гирями и шнурами. Высоко на одной стене висели три телевизионных экрана.
Вернувшись в спальню, я нашла кувшин с водой. Открыв дверцы шкафа внизу, я также обнаружила холодильник, запас спиртного и стопку книг. Я взяла одну из них. Эти книги не были выставлены напоказ. Их корешки были смяты, а страницы испещрены бороздками. Поднеся одну к носу, я вдохнула. Было что-то такое в запахе настоящей книги, что заставило меня улыбнуться. У них был запах времени, но также и знакомый пряный аромат. Книги Стерлинга. Он держал их в руках и читал. Человек, взявший на себя ответственность за город внизу, любил классическую фантастику.
Я бы приняла его за читателя криминального чтива или, возможно, нон-фикшена. Впрочем, может, именно этим он и жил – тайной и преступлением. Возможно, выдуманные истории Чарльза Диккенса, Германа Мелвилла и Джорджа Оруэлла помогли ему вырваться из окружавшей его тьмы.
Закрыв шкаф, я поняла, что только что обнаружила еще одну деталь в пазле, которая была Стерлингом Спарроу.
Возле окна располагалась гостиная зона с длинной кушеткой и другой мебелью, включая мягкие кресла. Там же стоял небольшой столик с двумя стульями, идеально подходящий для ужина в одиночестве, когда он не был готов к беседе с соседями по дому.
Это было предположение с моей стороны, но, похоже, оно было верным.
– Хорошо, мистер Спарроу, как я должна быть одета, если в твоей комнате нет ни комода, ни гардероба?
Вопрос вылетел у меня изо рта, когда я открыла еще одну дверь в гигантскую ванную. Плитка была темной и мужественной, но большое окно над утопленной в пол ванной придавало ей легкость и воздушность. Я подошла к ванне. Погруженная в пол, с одним лишь маленьким выступом, чтобы направлять воду, она больше походила на маленький бассейн, чем на ванну. Я никогда раньше не видела ничего подобного.
Стоя неподвижно, я вдохнула. Вся комната была пропитана ароматом Стерлинга: его выбор средства для мытья тела и одеколона, не подавляющего, но успокаивающего. Душ был больше, чем в хижине, с панелью управления, которая даст фору вертолету. Туалетный столик был длинным, с цветными стеклянными чашами раковин и множеством вариантов освещения для зеркала.
Покончив с делами и вымыв руки, я открыла ящики и шкафы.
В шкафчике, где хранилась косметика, которую я упаковала, и то, что в принципе можно было бы считать новой косметикой на прилавке универмага – все, от кремов и лосьонов до теней для век и туши для ресниц, – я нашла еще одну записку.
«Код для открытия телефона такой же, как и для открытия сейфа в твоем номере чикагского отеля.
Я знаю о тебе все, потому что…
Я готов услышать, как ты закончишь это предложение.
Стерлинг.»
Потому что ты жуткий маньяк со своим шпионажем и знаниями? Это был мой ответ, хотя я знала, что это не тот ответ, который он хотел услышать.
Хотя в ванной на крючке висел халат, я прошла мимо него, направляясь обратно в спальню к последней двери, которую не открыла.
Когда я открыла и её, то нашла одежду.
Шкаф был больше, чем моя спальня в Боулдере. Вдоль стен стояли открытые вешалки с одеждой, а также ящики и отделения для обуви. Разделенная посередине, одна сторона содержала множество мужских костюмов в основном серых и черных оттенков. Накрахмаленные рубашки на пуговицах представлены в цветовой гамме от темного до светлого. Это была идеальная радуга, ни одного цвета не к месту.
ОКР3?
Дальше в шкафу лежала одежда, которую я предпочитала, чтобы он носил чаще: синие джинсы и повседневные рубашки. Даже ящики на его стороне шкафа были аккуратно расставлены. Спортивные шорты, футболки, носки и галстуки.
То, что предположительно считалось моей сторона шкафа, также было полным. Хотя вся моя одежда, которую я упаковала из Боулдера, находилось здесь, было и многое другое, что я никогда раньше не видела. Я провела рукой по роскошным материалам.
Моя одежда тоже была развешана по группам: юбки, разделенные по цвету, платья, разделенные по цвету и длине, блузки по цвету и длине рукавов, свитера, пиджаки, повседневная одежда. Джинсы, капри и топы.
Это было похоже на поход в бутик, где все было моего размера. В ящиках лежали различные предметы нижнего белья – от бюстгальтеров и трусиков до чулок и носков, и, конечно же, сексуальное, а также удобная пижама. Там был даже набор спортивной одежды.
Туфли на моей стороне – совсем другое дело. Стеллажи выдвигались, как ящики, в каждом из которых лежало с полдюжины пар обуви. Длина каблука варьировалась, как и дизайнеры. Здесь были ботинки всех фасонов, сандалии, туфли-лодочки, даже спортивная обувь.
Я покачала головой, обдумывая все это.
Стоя нагишом в море одежды, я пребывала в шоке от реальности. Мои мысли вернулись к Луизе, ее ребенку и Боулдеру. Из моих глаз неудержимо потекли слезы. Я опустилась на шикарную скамью посреди комнаты, подтянула колени к груди и, крепко обхватив руками ноги, отдалась горю.
Уткнувшись лбом в колени, пока легкие боролись за воздух, я задыхалась от кипящих эмоций.
Я не поеду домой – никогда.
Это теперь моя жизнь.
Как это было с решением моего имени – Хокинс или МакКри – и обсуждением моего лечения, каким-то образом в течение последних двух недель я потеряла контроль над собой… над всем. Когда мои рыдания, наконец, утихли, я кое о чем подумала.
Нет, я не потеряла контроль над всем. Я вытерла слезы.
У меня все еще есть «Полотно греха».
Мне просто нужно вернуться к этому, к той части моей жизни, которая была моей.
Открыв ящики, я нашла то, что мне нужно надеть, и положила на скамейку. Через несколько минут я уже была в ванной, расчесывая спутанные волосы, умываясь и чистя зубы. Отражение в зеркале продолжало трансформироваться, как и женщина, которой я была, включая мое имя.
Я уставилась в свои собственные глаза.
– Подумай о Джози. Подумай, на какой риск она пошла ради тебя… подумай, какой сильной она была. Она была твоим примером. Она не учила тебя отгораживаться от мира. Она никогда не согласилась бы на это. Ты можешь вернуться в Чикаго, но это не значит, что твоя жизнь закончена. Вы с Луизой построили жизнь, которую любишь. Не позволяй Стерлингу Спарроу или кому-то еще изменить это.
Я слышала эти слова в своей голове. Они начинались моим голосом и заканчивались ее, моей приемной матери, точно так же, как она сказала, когда я видела ее в последний раз, прислушавшись к сердцу, она была там. С тяжелым сердцем из-за решений, которые привели меня сюда, я подняла подбородок и направилась обратно к шкафу.
Одетая в вещи, которые я привезла из Боулдера – небольшой протест, но, тем не менее, мой – с волосами, собранными в пучок, я была готова забрать обратно ту часть моей жизни, которую могла.
Моей первой остановкой был телефон.
Когда экран ожил, я ввела последние четыре цифры номера телефона моей мамы.
Моей мамы.
Джози Марш.
Вернувшееся воспоминание заставило мой разум пошатнуться, я опустилась на пол.
Моя мать. Моя биологическая мать.
Я вспомнила.
Глава 13
Арания
В голове у меня теснились обрывки разрозненных воспоминаний: прежде всего – пожилая блондинка, сидящая рядом с сенатором МакФадденом. Я вспомнила, как удивлялась, почему это не его жена, женщина, с которой я познакомилась на ужине в «Полотне греха». Сенатор смотрел на нас – на меня – с мрачным выражением лица, когда мы стояли в дверях клуба. Его внешность сильно отличалась от жизнерадостного сенатора и возможного кандидата в президенты, с которым я уже встречалась. Он был не одинок в том, что рассматривал меня. Все присутствующие повернулись в нашу сторону.
А потом она, блондинка, оказалась в уборной. Она потянулась к моему запястью. Мое тело задрожало, я вновь ощутила холод ее прикосновения. Я убежала… вернулась к… Стерлингу? Нет, в бар, где он велел мне сидеть.
Я вспомнила.
Моя рука потянулась к синяку на руке, теперь прикрытой рукавом. У меня не было возможности рассказать Стерлингу о женщине или ее комментарии по поводу моего браслета. Стерлинг был зол – нет, может, и не зол, но очень напряжен.
Я не падала, когда он схватил меня за руку. Я сидела, а он хотел уйти. Я сказала ему, что он причиняет мне боль. Он не ослабил хватку, когда его решимость уйти усилилась.
Она – блондинка рядом с МакФадденом, та же женщина в уборной – окликнула меня. Она знала, что меня зовут Арания. Когда я спросила ее, кто она такая, она ответила: «Я твоя мать».
Я глубоко вздохнула, оттолкнулась от пола и побежала к шкафу. Я начала выдвигать ящики. Вспомнила один с бархатной подкладкой, специально предназначенный для украшений.
Я не могла вспомнить, что это было, так как выдвигала ящик за ящиком, пока не нашла его. Оказавшись внутри, я приподняла бархатное изделие, которое защищало украшения от пыли, а серебро – от потускнения. Отбросив его, я осмотрела содержимое, мое сердце билось беспорядочно.
Где же он?
Облегчение затопило мои нервы, когда я нашла его.
Мой браслет.
Положив золотую цепочку и амулеты на ладонь, я сомкнула пальцы вокруг браслета.
Я не была уверена, кто эта женщина, но она не была той матерью, которую я помнила, которая смотрела мои спортивные состязания, сидела и занималась со мной, учила меня шить и лелеяла мою любовь к шелку, или вытирала мои слезы.
Я сделала глубокий вдох.
К черту их всех.
Мне надоело плакать. Положив браслет обратно, я осторожно закрыла крышку и задвинула ящик.
Воспоминания закончились. Мне нужны ответы.
Возвращаясь в спальню, я знала, кто владеет моими ответами: Стерлинг. Он мог помочь.
Я прокрутила цифры на телефоне. Это не заняло много времени. Их было всего шесть.
СТЕРЛИНГ.
Мой палец завис над именем.
Нет. Его тоже к черту.
Я дала ему возможность рассказать мне о прошлой ночи, но он этого не сделал.
Я не позволю ему сорваться с крючка – я буду противостоять ему, мы поговорим. Просто это будет не по телефону.
Я ждала ответа двадцать шесть лет. Я могу подождать еще несколько часов или сколько потребуется, чтобы он вернулся. А пока я хотела вернуть свою жизнь.
Та, в которой я жила, была слишком запутанной.
Пришло время снова стать Кеннеди.
Вместо Стерлинга я первым делом позвонила Патрику. Как только он ответил, я заговорила:
– Мне нужен мой ноутбук.
– Мэм?
Мой ноутбук. Портативный компьютер. Он был в самолете. Мне он нужен сейчас.
– Мистер Спарроу…
– Если бы я думала, что мистер Спарроу принесет его мне, я бы позвонила ему, – перебила я.
– Рабочий день официально закончился. Мне нужно наверстать упущенное, а я не могу этого сделать на этом дешевом телефонном аппарате.
– На самом деле это не…
– Стерлинг велел тебе слушать меня. – Было что-то мощное в том, чтобы озвучивать мои требования и не ждать его оправданий. – Я буду ждать. Поторопись. Я и так слишком много пропустила за сегодняшний день.
Я повесила трубку.
Следующей я позвонила Лорне.
– Мисс МаКри, – ответила она.
– Пожалуйста, Лорна, зови меня Кен…Арания.
Может, если бы я носила бейджик с именем, то смогла бы вспомнить, кто я такая. Он может быть двусторонним – переверни его, когда я Кеннеди, переверни его снова, когда я Арания.
– Арания, – ответила она.
– Да, я хотела, чтобы ты знала, что я не сплю, но, честно говоря, не голодна, и мне не нравится, что ты или кто-то еще прислуживает мне. Я спущусь вниз и поищу что-нибудь, когда проголодаюсь, если ты не против, чтобы я рылась на твоей кухне.
Я добавила последнюю часть, как бы запоздало.
– Кухня принадлежит Спарроу, но спускаться – это уже лишнее. Он сказал…
– Между нами говоря, меня не волнует конец этого предложения.
– Это твое решение, – сказала Лорна. – Я была бы более чем счастлива принести тебе что-нибудь. Вот чего он хочет.
– Я ценю это, но это не то, чего хочу я. Если увидишь Патрика, пожалуйста, скажи ему, чтобы поторопился. Мне нужен мой ноутбук.
– Кажется, я видела, как он отнес его в кабинет Спарроу.
– Его кабинет?
– Да, на том же уровне, что и кухня.
Как бутон, набирающий силу, надежда расцвела в моей прежде тяжелой груди.
– Его кабинет… доступен?
– Он не заперт, если ты это имеешь в виду. Тем не менее, есть неписаное правило, что, если не идет уборка, это его личное пространство.
Я оглядела спальню, в которой находилась. Это было его личное пространство. Он сказал, что весь этот уровень – наше личное пространство. Он пригласил меня в свое личное пространство, или, возможно, лучшим объяснением было бы то, что он затянул меня, брыкающуюся и кричащую… Я не была уверена. Так или иначе, Стерлинг был единственным, кто размыл границу между его и моим пространством.
– Если я спущусь, ты покажешь мне, где он?
– Арания, я не…
– Мне нужно хоть что-то, Лорна, что-нибудь, пожалуйста. Я скажу, что нашла его сама.
– Официально я говорю, что не спускайся до завтра. Неофициально я поднимаюсь в пентхаус. Я не спущу с тебя глаз.
То же самое сказала и доктор Диксон.
– Неофициально, что на счет офиса? – спросила я.
– Иногда Спарроу слушает музыку. Джаз – его конёк, когда он расслабляется, что он иногда делает в своем офисе. Если ты услышишь…
– Спасибо, Лорна.
Повесив трубку и положив телефон, который явно не был дешевым, в задний карман джинсов, я подошла к двойным дверям. У меня был не столько ключ, сколько доступ к большой кнопке замка, которая крутилась под одной из ручек
Механизм щелкнул. Я осторожно потянула дверь внутрь, гадая, действительно ли все так просто.
Я думала, что существует более высокая форма защиты, чем старомодный замок. С другой стороны, если никто не мог войти в эту квартиру или даже увидеть ее – я не была уверена насчет последней части – кроме людей, которым Стерлинг доверял, тогда я предположила, что старомодный замок делал то, для чего он был предназначен, а именно не пускал людей, уважающих символику.
С каждым шагом по коридору к лестнице мои силы возвращались. Доктор Диксон объяснила, как моему организму нужно избавиться от яда. Возможно, мой приступ плача был ответом, который я не осознавала, что искала.
К тому времени, как я добралась до лестницы, Лорна уже стояла внизу, качая головой, когда я взялась за перила и начала спускаться. Встретив меня на полпути, она улыбнулась.
– Он сойдёт с ума.
Я кивнула.
– Без сомнения.
Она не помогала мне, как доктор Диксон, вместо этого мы делали шаги вместе.
– И ты не волнуешься? – спросила она.
– Если я скажу «нет», то буду полной дурой. Если я скажу «да», то я слишком много об этом думаю. Я буду держать свой ум чистым для работы на компьютере. Я делала это вчера в самолете. Он не может ожидать, что я буду сидеть взаперти в позолоченной клетке.
Мои ноги замерли, снизу доносились звуки музыки. Мои щеки вспыхнули, а улыбка стала еще шире.
– Спасибо.
Она подняла руки, сдаваясь.
– Я ничего не знаю. Ты позвонила и сказала, что не голодна, а я осталась в своей квартире.
– О, когда ты сказала «наверх», имела в виду с другого этажа – из твоей квартиры. Мне жаль, что ты так спешила сюда.
Мы были уже у подножия лестницы. Стоя рядом с ней, я могла видеть, что Лорна была на добрых три дюйма ниже меня, но в ней была сила, которую невозможно не заметить.
Она усмехнулась.
– Я не возражаю. Наверное, мне не стоит тебе этого говорить.
Мои глаза расширились.
– О, пожалуйста, пусть это тебя не останавливает.
– За шесть лет, что мы с Ридом вместе, Спарроу ни разу не приводил сюда женщину. – Она покачала головой. – Я не знаю, почему ты здесь и что с тобой случилось прошлой ночью. Знаю, что ты выпила что-то, чего не должна была пить, но больше я ничего не знаю. В любом случае, – продолжала она, – я надеюсь, ты останешься. Здесь становится одиноко, когда они делают то, что делают. – Ее улыбка стала шире. – И более того, ты ему противостоишь. Он нуждается в сопротивлении.
– Не думаю, что он к этому привык, – честно ответила я.
– Вот в чем дело. Мы здесь вроде как семья – или стая. Мой парень чертовски крут, умен и способен практически на все. И Патрик тоже. Они могли бы легко проложить свой собственный путь в мире без Спарроу, но они этого не сделают… – она обвела рукой комнату, – …все это, место, где они могут расслабиться и отдохнуть. Мы шутим и смеемся. Мы даже скорбим, но, в конце концов, в стае есть только один альфа. Это твой мужчина.
Мой мужчина?
– Я не уверена, – продолжала она, – просил ли он эту должность или она была навязана ему, но, как бы то ни было, она принадлежит ему.
– Значит, – спросила я, – я не должна ему противостоять?
– Нет, должна, потому что никому другому это не сойдет с рук. Еще одна вещь… – ее зеленые глаза расширились. – Надеюсь, ты не возражаешь против моего непрошеного совета. Я обычно говорю то, что у меня на уме.
– Лорна, когда дело доходит до всего этого… – теперь была моя очередь жестикулировать, – …и Стерлинга, я приму все, что у тебя есть. Я ни в чем не уверена.
Она взяла меня за руку.
– Я напоминаю себе каждый раз, когда Рид покидает мое поле зрения: завтрашний день может не наступить. Я не знаю подробностей всего, что они делают, но они имеют дело с каким-то тяжелым дерьмом. Он может вывести меня из себя. – Она кивнула. – Да, и я могу вывести его из себя, но прежде чем он выйдет за дверь, даже посреди ночи, мы целуемся и подтверждаем нашу любовь. Если ему суждено умереть, то это будет последним, что я сказала.
Я сморгнула влагу, наполнившую глаза.
– Думаю, мы со Стерлингом слишком новы для любви.
Она пожала плечами.
– Это не то, что можно контролировать, – сжав мою руку, она отпустила ее. – Эй, я убираюсь отсюда, пока он не нашел тебя. Телефон с тобой?
– Да, – кивнула я.
– Тогда, если он здесь, тебе осталось недолго.
– Есть маячок?
– О, правило номер один. Эти трое в любой момент узнают, где ты.
Я посмотрела мимо нее на источник музыки.
– Ну, черт возьми. Тогда мне лучше поторопиться.
– Арания?
Мой взгляд вернулся к ее зеленым глазам.
– Как бы то ни было, то, что ты рядом с ним, делает нас всех счастливыми. Надеюсь, однажды ты тоже решишь, что это делает тебя счастливой.
– Спасибо, Лорна.
– Если тебя не найдут, позвони мне, прежде чем подниматься наверх. Я не хочу, чтобы ты упала.
Я кивнула и пошла дальше по коридору, музыка становилась громче с каждым шагом.
Глава 14
Арания
Мелодия фирменной трубы Диззи Гиллеспи донеслась из-за частично закрытых двойных дверей, когда я остановилась, и воспоминания о его офисе в Онтарио заполнили мой разум. Было что-то в том, чтобы войти, что ускорило мое сердцебиение, его стук угрожал заглушить мелодию. Нет. Я не слишком задумывалась об этом. Я просто возьму ноутбук.
Толкнув одну из высоких дверей, я вошла в личное пространство Стерлинга. Как и в остальной части его квартиры, первое, что привлекло мое внимание, были окна от пола до потолка, заполняющие одну стену. Несмотря на то, что было уже больше семи вечера, кобальтово-голубое летнее небо все еще сияло. Я подошла ближе. Это был тот же самый вид, что и со стороны его спальни. Повернувшись, я оглядела комнату.
Стерлинг определенно питал слабость к свету и открытости; большая часть офиса соответствовала требованиям. Возможно, он также склонялся к модерну со стеклом, хромом и акцентным освещением. На ум пришло слово «эклектика». Это не было намеком на то, что декор был хаотичным, скорее интересной комбинацией, которая, казалось, работала. В центре комнаты стоял большой резной стол из дерева. Рядом с остальной мебелью он смотрелся немного более претенциозным. Если бы я не знала Стерлинга так, как знаю сейчас, я бы даже подумала, что это была компенсация за другие недостатки.
Стерлингу Спарроу не нужно ничего компенсировать.
В углу у окна стояли два больших стула и круглый стол с шахматной доской. Я провела пальцами по изысканным мраморным статуэткам. Они не были расставлены для начала игры, наоборот, игра была в самом разгаре.
Выдержанные в стиле мебели картины на стенах, освещенные акцентным освещением, составляли интересную коллекцию. В других частях квартиры, доступных для большего количества людей, я видела потрясающие фотографии, в основном городов. Тут все было совсем по-другому. Подойдя поближе к каждой из них, я прочитала имена художников и покачала головой: Жан-Мишель Баскиа, Джаспер Джонс и Энди Уорхол. Работы этих знаменитых художников висели в таких местах, как Нью-Йоркский метрополитен, а у Стерлинга была собственная частная коллекция.
Я обыскала комнату, пока не подошла к своей ручной клади, стоявшей рядом со стулом Стерлинга по другую сторону стола. Сев, я положила сумку на колени и расстегнула молнию. Я могла бы сказать, что та была точно такой же, как я оставила, но это было не так. Все было так, как оставил Патрик.
Не думая о том, где я нахожусь, мой разум сосредоточился на доступе к Wi-Fi, когда я загрузила ноутбук. В своем рассеянном состоянии я не слышала, как открылась дверь, или шаги, или что – то еще, пока глубокое покашливание не заставило меня вздрогнуть. Не отрывая глаз от экрана, я застыла. Может, потому что я не чувствовала его присутствия, а может, потому что покашливание было едва слышным, но какова бы ни была причина, я сидела совершенно неподвижно, зная, что тот, кто вошел в кабинет, не был Стерлингом. А еще я была уверена, что это не Патрик. Когда мой взгляд переместился с ноутбука на мужчину у двери, я вздохнула и откинулась на спинку стула Стерлинга.
– Мэм, – сказал невероятно крупный мужчина в дверях.
Мои глаза расширились, глядя на этого человека, которого я не знала. Первым моим впечатлением было, что он похож на Майкла Б. Джордана, но не на баскетболиста, а на актера. У него была такая же потрясающе черная кожа и темные глаза. Волосы у него были коротко подстрижены, как у персонажа из «Крида», а не из «Черной Пантеры».
Кто он такой и как сюда попал?
Я заставила себя не отступать, когда он сделал шаг ближе. Одетый в джинсы и футболку, которая натягивалась на его широкой груди, он был в тяжелых ботинках, размер которых заставил меня удивиться, почему я не услышала, как он подошел.
Я обдумывала свой следующий шаг. Телефон, который мне дали, лежал у меня в заднем кармане. Может, мне стоит позвонить Стерлингу, Патрику или даже таинственному человеку, Риду.
