Текст книги "Ложь (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Более изможденный, чем обычно, Стерлинг все еще был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо встречала. Хотя его взгляд и сжатые челюсти говорили о деле, поза казалась более расслабленной. Одной рукой он держался за дверной косяк, его бицепс напрягся. За то время, что я моргала, мой взгляд переместился ниже, туда, где его легкие спортивные штаны низко свисали с бедер, открывая V-образный рельеф его торса. В этой небольшой темной зоне между его футболкой и брюками, видимой из-за поднятой руки, была область с темными волосами.

– Мистер Спарроу, – сказала доктор Диксон, снова фокусируя мой взгляд на нем.

Без сомнения, она задавалась тем же вопросом, что и я – что он подслушал?

Мрачное выражение, которое мне не нравилось, вернулось, сухожилия на его шее напрягались с каждым словом. Он опустил руку.

– Благодарю, доктор Диксон, за помощь, профессионализм, искренность и благоразумие. Я могу гарантировать, что Арания будет в безопасности со мной.

– Сэр, я не…

Мой пульс участился, когда они заговорили.

– Да, – сказал он, – и, учитывая то, чему ты была свидетелем, так и будет.

Он шагнул вперед и мягко взял меня за руку. Пока его темный взгляд изучал синяк, его пальцы переплелись с моими.

– Я поймал ее прежде, чем она упала на пол. Не все синяки несут угрозу.

Одним пальцем другой руки он поворачивал мое лицо из стороны в сторону.

Что он делает?

Возвращая свое внимание к доктору Диксон, он продолжил:

– Спасибо, Ренита. Однажды, если ты еще этого не сделала, ты спасешь чью-то жизнь, и я не имею в виду сердечную помощь.

Он наклонил голову в сторону душа.

– Она достаточно сильна для этого?

– Наркотическое вещество почти вышло.

Как будто я не стояла там в полураспахнутм халате, они продолжали обсуждать меня.

– Да, – продолжала доктор Диксон, – Она попросила принять душ, и я думаю, она выдержит. Я бы не советовала оставлять ее там без присмотра. Именно это мы и собирались сделать. Я собиралась помочь, быть уверенной, что у нее хватит сил. После этого я рекомендую отдых до конца дня. С каждым днем будет лучше.

Алло, я пациент. Говорите со мной.

Я не произнесла этого вслух, хотя слова вертелись у меня на языке, и я боролась с желанием крикнуть.

Стерлинг кивнул.

– Я думаю, у меня все под контролем. Освобождаю её от твоей опеки. Я уверен, есть и другие пациенты, нуждающиеся в твоем опыте.

Освобождаю от опеки…

Это был способ Стерлинга противостоять тому, что сказала доктор, прежде чем мы узнали, что он здесь. Я больше не была ее пациентом.

Доктор Диксон кивнула. Наши глаза встретились в большом зеркале, которое медленно покрывалось влагой.

– С вами все будет в порядке, Арания. Однако если вы почувствуете себя плохо или будет что-то не так, скажите мистеру Спарроу или мистеру Келли, чтобы они связались со мной. Мы восстановим уход, и я буду здесь как можно скорее.

Прежде чем я успела ответить, это сделал Стерлинг.

– Патрик уже отнес большую часть твоих вещей в гараж, к машине. Похоже, мы закончили.

Доктор Диксон выпрямилась во весь рост.

– Спасибо. До свидания, мистер Спарроу. Мисс МакКри… – она улыбнулась. – …было приятно познакомиться с вами.

Я заставила себя улыбнуться.

– Может, в следующий раз встреча будет менее травматичной.

– Надеюсь.

Потянувшись к моим плечам, Стерлинг мягко повернул меня к себе, шаги доктора Диксон стихли в спальне, а звук двери в коридор предупредил нас, что она ушла. Хотя я была смущена и не уверена в… ну, всем, под его взглядом я таяла – и в моем ослабленном состоянии, бесстыдно нуждалась в человеке снизу, том, кто заботился о моем благополучии, том, кто защищал меня.

Стук его сердца громко отдавался под мягкой футболкой, когда я прижалась щекой и верхней частью тела к его сильному твердому торсу. Через несколько секунд футболка Стерлинга намокла, и слезы усталости и неуверенности вырвались из моих закрытых век. Пока я пыталась отдышаться, его сильные руки тепло обхватили меня, двигаясь вниз, пока не легли на мою поясницу. Когда он не заговорил, глубоко вздохнув, я заговорила сама.

– Мне нужно знать, что произошло.

Я почувствовала, что Стерлинг кивнул.

– Я тебе все расскажу. И так было слишком много лжи.

Я посмотрела на его каменное лицо.

– От тебя?

– Нет, все, что я тебе рассказал – чистая правда.

В его словах и выражении лица была такая уверенность, что я поверила.

Отпустив мою талию, Стерлинг сделал шаг назад и, развязав и сбросив кроссовки, потянулся к поясу своих спортивных штанов.

– Что ты делаешь?

Когда он снова поднял взгляд, блеск в его глазах дал мне возможность увидеть другого мужчину, того, кто был больше напряженности с непреодолимой потребностью защитить и столь же всепоглощающим желанием. Всего лишь взгляд, но он был там.

– Солнышко, ты же хотела принять душ. Я помогаю тебе.

Я закусила губу, когда его брюки опустились, показывая, что под ними снова ничего нет. «Ничего» было ужасно неточным описанием. Под ним определенно что-то было – только не боксеры.

– Подожди, – сказала я. – Доктор Диксон не собиралась ко мне присоединяться.

– Я не доктор Диксон.

Нет.

– Но…

Мои слова затихли. Спорить бесполезно.

Войдя в душ, Стерлинг отрегулировал температуру воды, его широкая грудь и плечи отразили брызги. Повернувшись в мою сторону, он протянул руку. Если бы обстановка и наши наряды были другими, с его выражением лица и жестами, он мог бы пригласить меня на танец.

Потянув за все еще частично завязанный пояс, я позволила халату упасть, прежде чем опустить трусики на пол, который теперь был завален нашей одеждой. Словно принимая приглашение потанцевать, я вложила свою руку в его гораздо большую ладонь и шагнула за стеклянную перегородку.

Стерлинг перевел взгляд на мою руку, затем на щеки.

– Вчера вечером кто-то подсыпал что-то в твой напиток.

Меня отравили. Полагаю, я знала это по подсказкам. Это не то же самое, что получить подтверждение.

Мои колени ослабли, я опустилась на скамью для душа, мои глаза смотрели на него, а не на ту часть его тела, которая была теперь на уровне глаз и более чем частично выпрямлена.

Его слова полностью завладели моим вниманием.

– Я не знал, – продолжал он. – Я не так уж долго был вдали от тебя. – Его челюсти сжимались между каждой фразой. – Я сделал заявление. – Он провел пальцами по своей теперь уже мокрой гриве. – Ты в безопасности. С человеком, который несет ответственность, будут иметь дело так же, как и со всеми, кто связан с ним или с ней. Теперь ты в безопасности.

Ты в безопасности.

Как будто ему нужно было повторять это снова и снова.

Я не была уверена, для меня это или для него.

– Мы вошли в лифт, – продолжал он. – И ты упала в обморок.

– Моя рука? – спросила я.

– Я дотянулся до тебя.

Он снова протянул мне раскрытую ладонь, чтобы я встала. Вместо этого я глубоко вдохнула тяжелый, влажный воздух.

– Стерлинг, я вспомнила кое-что, что случилось в самолете. Это все мелочи, но я помню, что была расстроена. Я была больше чем расстроена. Я была…

Хотела ли я это сказать? Хотела ли признаться?

Его глаза закрылись и медленно открылись.

– Арания, иди сюда.

Опять его рука была протянута.

На этот раз я сделала, как он сказал, и поднялась на ноги.

Он приподнял мой подбородок, приблизив мои губы к своим.

– Я убью любого, кто причинит тебе вред, если понадобится, голыми руками. Кого угодно. Но это не значит, что я не буду делать то, что считаю необходимым для твоей безопасности, даже если в тот момент это кажется слишком чрезмерным.

Я заставила себя улыбнуться.

– Например, как кардиолог, помогающий мне принять душ и смотрящий, как я завтракаю.

– Вроде этого…

Его руки на моей талии обхватили меня сзади.

– …или отыгрываться на этой упругой прекрасной заднице, чтобы помочь тебе понять всю важность.

Его губы коснулись моего лба.

– Этот мир, в который я тебя привел, опасен. Прежде всего, помни, что со мной ты в полной безопасности. Доверься мне.

Я хотела верить ему, доверять ему.

Потянувшись к его груди, я посмотрела поверх его широкого плеча.

– Нам лучше поторопиться, а то горячая вода закончится.

Стерлинг покачал головой.

– Нет, она очень горячая. Мы могли бы провести здесь весь день, и она не остыла бы ни на градус.

Вау. Это круто – или жарко.

– И все же, весь день – это очень долго, а я еще не полностью восстановила силы.

Темнота в его взгляде вернулась, та самая, что творила с моими внутренностями странные вещи. Снова потянувшись к моим плечам, Стерлинг сказал:

– Оставь силы для меня, – кивнув, я позволила Стерлингу медленно повернуть меня лицом к кафельной стене. – Держись, солнышко.

Я все еще не была уверена, что произошло прошлой ночью, но, глядя на мокрую плитку, я знала одну вещь.

Я хотела доверять Стерлингу Спарроу.

Минутой раньше я бы подумала, что не готова к тому, что этот человек может мне дать. Это было шестьдесят секунд назад. Шестьдесят секунд могут многое изменить. Развернувшись, я наклонилась вперед, положив руки на плитку, закрыв глаза и мысленно готовясь к чему-то другому.

Стерлинг поразил меня, когда нежный теплый дождь покрыл мои волосы. С помощью душевой лейки он методично омывал мои волосы и кожу очищающей водой. Следующим было прохладное ощущение шампуня в сочетании со сладким ароматом грейпфрута и апельсинов. Когда длинные пальцы Стерлинга массировали мою кожу, я ощущала себя в цитрусовой роще.

Затем кондиционер, а за ним свежий чистый запах геля для душа и мягкой ткани. С нежностью, которой я не ожидала, Стерлинг ухаживал за мной, лаская мои ноющие мышцы и смывая последствия яда. Сквозь все это его губы целовали и наполняли мои уши утешением.

– Ты удивительная. Сильная. Я знал, что ты вернешься ко мне. Когда ты вчера вошла в клуб, все глаза были устремлены на тебя. Они все видели тебя так же, как и я. Они видели, что ты и есть королева.

Стерлинг провел руками по моей груди, дразня затвердевшие соски, по талии, притянул меня к себе. Я откинула голову назад, когда его губы коснулись чувствительной области за моим ухом. Его шепот больше походил на рычание, а слова – на заявление.

– Ты моя, Арания. Однажды ты поверишь в это так же сильно, как и твое сексуальное тело.

Пока его слова грохотали во мне, глядя вниз, я наблюдала, как последние пузырьки скатываются по моим ногам, на ступни и в слив. Повернувшись в его объятиях, я протянула руку и погладила его колючие щеки.

– Спасибо.

Он склонил голову набок.

– Я уверен, что добрый доктор поступил бы так же. За исключением чрезвычайных ситуаций, только я получаю доступ к твоей киске.

Улыбка тронула мои губы.

– Стерлинг, я не уверена во многом, но уверена, что хочу доверять тебе.

Его лоб прижался к моему.

– Но произошло кое-что еще.

– Ты расскажешь мне?

– Да.

Он много раз повторял свою мантру о слове человека. Если Стерлинг сказал мне «Да», он это сделает.

– Может, сначала выберемся отсюда? Я верю, что вода останется теплой, но тем временем мы сморщимся и превратимся в чернослив.

Глава 10

Арания

Стерлинг выключил воду и помог мне выйти из душа. Вытершись толстыми полотенцами, мы обернули ими свои тела, когда он снова сбил меня с ног.

Я хлопнула его по плечу.

– Перестань, я могу дойти до кровати.

– Ты не пойдешь в эту постель.

Он наклонил голову в сторону кровати, где я проснулась.

– Ты идешь в нашу.

Нашу?

Выйдя за дверь и пройдя по коридору, мы свернули на площадку над лестницей, ведущей в фойе.

– А ты не боишься, что нас кто-нибудь увидит… гм, не совсем одетыми?

– Нет, солнышко. Строгий приказ: верхний этаж – только наш, посторонним вход воспрещен, если они не получат разрешения.

Мои губы изогнулись. Было что-то обнадеживающее в том, что у нас было такое уединение. Стерлинг продолжал идти, пока мы не вошли в другой коридор, с двумя двойными дверями в конце. Повернув ручку и пнув ногой, он открыл одну из дверей. Комната внутри была значительно больше той, которую мы только что покинули. В том, что являлось углом здания, окна заполняли две стены, наполняя комнату солнечным светом. Я выглянула в открытые окна. На небольшом расстоянии виднелась сверкающая гладь озера Мичиган. Ближе, большинство зданий были ниже, чем наше. Было потрясающе видеть Чикаго у наших ног.

– Город великолепен, – сказала я, рассматривая сцену.

– Это обманчиво… – Его взгляд потемнел. – Есть множество вещей, которые происходят все время, вещи, которые остаются незамеченными, которые происходят прямо под носом у людей, и все же остаются невидимыми. Это часть того, что я делаю – удостоверяюсь, что все так и останется. Преступный мир называется так не просто так. Обычные люди нуждаются в чувстве безопасности, чтобы продолжать свою повседневную посредственную жизнь. Они жаждут этого и готовы отдать за это все, даже веря в то, что видят и слышат, – он напряг шею, глядя на город за моей спиной – за нами. – То чувство благополучия, которого они хотят, нереально. Это сочетание их воображения и системы верований. Они не могут понять, что тьма, в которую я тебя привел, существует. Поэтому, даже когда все это разложено перед ними, их умы видят что-то еще. Это единственный способ существования такого города, как Чикаго. Только так он может процветать. Это единственная причина, по которой туристы все еще приезжают, и нынешнее поколение хапает по завышенным ценам квартиры в городе, когда в любой выходной день летом может быть от сорока до пятидесяти сообщений о стрельбе, – он повернулся ко мне, все еще держа меня в объятиях. – Это не включает в себя то, что остается незамеченным. И все же люди продолжают приезжать и жить здесь. Они поддерживают искусство, спорт и высшее образование, потому что это то, что они хотят видеть. Университеты, музеи и аквариумы, франшизы НФЛ, НБА или НХЛ – это то, что люди хотят ассоциировать с Чикаго. Моя работа заключается в том, чтобы люди, глядя на такой вид, видели только сверкающие здания и голубое озеро.

В его объятиях я чувствовала напряжение, вызванное словами. Стерлинг Спарроу всерьез относился ко всему, что делал.

Я была уверена, что это больше, чем недвижимость.

Повернув голову, я с подозрением перевела взгляд с вида на город на большую кровать с балдахином. Кровать в самолете была точно такой же.

Моя смена фокуса улучшила его настроение, когда он увидел выражение моего лица и усмехнулся.

– Что происходит в твоей прекрасной голове? Я думаю, что это больше, чем город. Я вижу, как вращаются колесики.

Тепло наполнило мои щеки.

– Кровать.

– Стойки или высота?

– Стерлинг…

Я старалась говорить как можно более наставительным тоном, но получалось что-то среднее между тревогой и энтузиазмом.

Осторожно усадив меня в изножье кровати, он откинул одеяло. Вернувшись ко мне, он улыбнулся еще шире и потянул за то место, где я заправила полотенце, ослабляя ткань вокруг меня.

– Кажется, я уже упоминал, что ты моя.

Я прищурилась.

– Кажется, я слышала это раз или два. – Я пожала плечами. – К твоему сведению, твои слова не делают это правдой.

Теперь полотенце было распахнуто и лежало на кровати.

– О, – сказал он, его глаза следили за отметиной, оставленной его пальцем, пока он скользил ладонью от моей ключицы к груди. – Я сделал и сделаю больше, чем просто скажу. Я докажу это. И, кроме того, я также сказал тебе, что собираюсь заполучить тебя всеми возможными способами.

Он пожал плечами, снова переводя взгляд на меня.

– Я высокий.

– Я это тоже заметила. – Моя усмешка стала шире, пульс ускорился.

– Я знал, что ты наблюдательная. Хотя я уверен, ты можешь найти хорошее применение для столбиков, что касается высоты, она идеально подходит для того, чтобы взять твою задницу.

Мои глаза расширились, я сглотнула.

– Ты имеешь в виду порку?

Протянув мне руку, Стерлинг помог встать и отойти туда, где он откинул одеяло. Жестом он предложил мне выйти на возвышение, сесть и повернуться.

– Если это объяснение поможет тебе уснуть, солнышко, пожалуйста, скажи себе, что именно это я и имел в виду.

Я откинулась назад, мои влажные волосы упали на подушку.

– Я… Я… не думаю… Я никогда не…

Наклонившись ближе, его палец коснулся моих губ.

– Тебе нужно отдохнуть. Приказ доктора Диксон.

Я потянулась к его руке.

– Мне нужно позвонить Луизе и Винни.

– Не сердись.

Это не было хорошим началом. Отпустив, я приподнялась на локтях.

– Что ты сделал?

– Я ничего не делал. Я был в основном занят тобой. Патрик, с другой стороны, связался с ними обоими – по телефону, по смс. Он притворился тобой и сказал им, что ты плохо себя чувствуешь. Надеешься, что завтра тебе станет лучше.

Вздохнув, я снова легла.

– Мне следует разозлиться, но я не сержусь. Я очень устала.

Стерлинг наклонился и целомудренно поцеловал меня, слегка коснувшись губ. Как и его прикосновение ранее, поцелуй был легким, но эффект был совершенно противоположным, заставляя меня хотеть большего. Когда он начал вставать, я потянулась к его шее. Свободной рукой я сделала то же, что и он, сняла полотенце, которое теперь свисало с его талии.

– Арания, ты сказала, что устала. Доктор Диксон…

Настала моя очередь успокоить его поцелуем. Когда наши губы разомкнулись, я подвинулась и села; приподняв простыню, я посмотрела ему в глаза.

– Я знаю, что прошлой ночью произошло нечто большее, чем ты мне рассказал.

Он кивнул.

– Я знаю, что злилась на тебя еще до того, как мы вышли из самолета. Я думаю, ты был расстроен из-за меня, и у меня такое чувство, что хотя я и помню, как мы помирились, но это еще не все.

Стерлинг не ответил, но если это была игра в покер, его тело предавало его. Его дыхание стало глубже, кадык подрагивал.

– Я многого не знаю, – продолжала я. – Что я знаю наверняка, так это то, что с тех пор, как я встретила тебя, мой мир сошел с ума. – Я склонила голову набок. Солнечный свет позади него затенял его черты, делая их более темными и напряженными. Его тело откликнулось на мое приглашение, хотя выражение лица было неуверенным. Я смягчила тон. – Когда мы были в хижине, ты познакомил меня с отличным снотворным. Думай об этом как об отвлечении от того, что произошло. – Я села повыше и заговорила холоднее. – Однако никакого использования столбиков кровати или… – Я покачала головой. – …чего-нибудь еще… просто нет. Думай о нас – мы вместе за инфракрасными лазерными лучами, ты помогаешь мне заснуть и следовать указаниям доктора Диксон.

– Кто тебе сказал о лазерных лучах? – спросил Стерлинг, когда кровать прогнулась, и он присоединился ко мне на невероятном матрасе, покрытом самыми роскошными простынями.

Я покачала головой.

– Я сама придумала.

Он кивнул.

– Серьёзно?

Повернувшись в его сторону, я коснулась ладонью его шершавой щеки.

– Я верю твои недавним словам, что то, что мы собираемся сделать, это тренировка.

Стерлинг улыбнулся.

– О, не волнуйся, солнышко. Так оно и есть, и я готов к этому.

Лежа на спине, я ответила ему улыбкой, зная, что он уже готов.

Хотя оба были готовы, мы не начали. В отличие от нашего первого раза, я знала, что это будет марафон, а не спринт. Хоть я и провоцировала Стерлинга на близость, все равно каждое действие оставалось под его контролем.

Поцелуй за поцелуем он медленно спускался вниз по моей обнаженной коже к пальцам ног, раздвигая мои ноги по мере продвижения. Мои мольбы о более агрессивных методах остались без ответа, каждое прикосновение к внутренней стороне лодыжек и покусывание икр оживляли мои чувства, которые были подавлены ядом.

К тому времени, как он добрался до внутренней поверхности моих бедер, все мое существо дрожало от предвкушения.

Хотя раньше я была в летаргическом состоянии, похожем на историю с монстром Франкенштейна, шок от силы Стерлинга вернул меня к жизни. Его прикосновение было проводником, позволяя его собственному электрическому току течь между нами, мои руки сжимали мягкие простыни, а позвоночник выгибался дугой. Как молния его язык ударил меня в самую сердцевину. Всхлипы и стоны множились, усиливаясь, заполняя большую спальню и, возможно, эхом отдаваясь на улицах внизу.

Стерлинг не удовлетворился тем, что просто вернул меня к жизни. Он хотел большего. Удерживая мои бедра на месте, он пробовал и дразнил. Его невообразимая техника была за пределами моего понимания. Я не могла даже попытаться представить себе, что он делает, когда к мучениям присоединились движения его пальцев.

Мои мысли были слишком сосредоточены на его следующем шаге и на том, как я отреагирую – ни то, ни другое, казалось, не было под моим контролем. Давление, которое он вызвал, пока мое тело напряглось сильнее, вышло за пределы удовольствия, балансируя на грани боли, но все остановилось, так и не дойдя до оргазма.

И вдруг, когда его тепло накрыло меня, мы стали одним целым.

– Стерлинг.

Его имя слетело с моих губ, сердце сжалось.

– Ты моя.

Слова эхом отдавались во мне.

Я не была уверена, что он произнес их вслух сквозь туман моего нынешнего душевного состояния. Однако я была уверена, что, несмотря на мои неоднократные протесты, я принадлежу ему.

Мышцы его спины изгибались под моим прикосновением так же медленно, как и раньше, он входил и выходил, каждый тщательный толчок проникал глубже, но не совсем туда, где я нуждалась в нем. Мои руки скользнули вниз, сжимая его тугую задницу, невообразимое желание внутри меня усилилось.

– Еще, пожалуйста, – прошептала я, потрясенная глубиной своей собственной беспричинной потребности.

– Мы никуда не торопимся.

Поцелуи в губы, шею и ключицы царапали мою кожу. Его зубы и язык осаждали мои груди и осыпали мои похожие на камешки соски. С мучительной медлительностью он продолжал пытку.

Когда пришло время, когда он, наконец, полностью заполнил меня, в моей голове не было ничего, кроме него. То, что произошло прошлой ночью или даже в последние две недели, было вне моего понимания. Каждый нерв в моем теле, каждый нейрон в мозгу были сосредоточены на одном человеке, который делал со мной вещи, о которых я только читала.

Мои ноги обвились вокруг талии Стерлинга, нуждаясь быть ближе, когда он поднял меня вверх.

Хотя подо мной были мягкие простыни, я чувствовала свое тело на краю обрыва. Вид был впечатляющим, мои пальцы ног были согнуты над выступом, и я была готова прыгнуть, чтобы погрузиться в облегчение ожидающего оргазма. Это не входило в планы Стерлинга. Вместо того, чтобы подарить мне оргазм, его мастерство вознесло меня еще выше. Контролируемо и ритмично он поднял меня над утесом к небу и выше.

Искры, которыми он делился, росли и множились, пока не стали слишком сильными для меня. Звезды за моими закрытыми глазами становились все больше и ярче, сверхновые взрывались, посылая ударные волны по всей моей вселенной.

Где-то я слышала, что звук не распространяется в космосе. Тем не менее, комната вокруг нас наполнилась шумом, когда слова, которые я не смогла произнести, хлынули наружу, и схватки внутри меня продолжались. Мои ногти впились в его плечи, и стоны Стерлинга слились с моими, превратившись в симфонию наслаждения.

Мышцы под моей хваткой напряглись, и его баритонный рев обогнал нашу мелодию, когда моя гибель стала и его тоже.

Реальность медленно просачивалась обратно в мое сознание, наше дыхание выровнялось, а сердца замедлились.

Несмотря на то, что там, вероятно, были срочные дела, которые Стерлингу нужно было решить, он этого не сделал. Вместо этого он мягко перекатился, обнял меня и прижал к груди.

– Ты в безопасности.

Это было последнее, что я услышала, когда мои глаза закрылись, а моя голова покоилась на его груди. В облаке нашего единения и ритма его сердца залитое солнцем помещение исчезло.

Глава 11

Стерлинг

Пока я разбирался с делами на Мичиган-Авеню, Рид и Патрик с командами работали над наводками с вечеринки в клубе. Не было камня, который бы они не перевернули. Рид и некоторые из его команды работали в киберпространстве, в то время как другие пропадали на реальных улицах. В то же время Патрик и его команда навещали людей, которые присутствовали при этом.

После того, что случилось с Аранией, Спарроу должны сделать заявление. Не обойдется без кровопролития, и мы все это знали. Никто не связывается с кланом Спарроу – никто. На самом деле все в этом проклятом клубе, будь то гости или персонал, были под подозрением. На мой взгляд, это никак не вязалось с МакФадденом. Пожар в ее квартире и падение самолета были связаны с ее именем – он обладал властью, чтобы все это произошло. Тем не менее я взял на себя ответственность. Я был тем, кто вывел ее в свет – или, точнее, во тьму.

Слухи снова поползли после того, как она приехала в Чикаго две недели назад.

Остановившийся самолет в Уичито вполне вписывался в это уравнение. Хотя МакФадден не узнал в Кеннеди Аранию на вечеринке в Риверуоке, в самолете это был его парень – Уолш. Распознавание лиц не лгало. Тот факт, что Уолша не видели с момента инцидента, мог означать одно из двух: МакФадден устранил его или Уолш скрылся за то, что облажался.

Мы не были точно уверены в том, что произошло прошлой ночью; однако теперь у нас были результаты анализов доктора Диксон. Токсин, попавший в организм Арании, был GHB2, довольно хорошо известный и легко доступный клубный наркотик. Обычно он делает человека слабым и растерянным. В некоторых случаях – например, как с Аранией – жертва теряет сознание. Амнезия была обычным явлением; однако, что обычно не происходило, так это смерть.

Естественным предположением, связанным с этим знанием, было то, что смерть не была целью преступника.

Хотя мне было неприятно признавать, это вычеркнуло МакФаддена из списка подозреваемых в заговоре. Он рисковал чертовым самолетом с сотней пассажиров и поджег ее квартиру, чтобы помешать ей раскрыть то, что, как я думаю, она не знала. Он не удовлетворился бы простым приведением ее в бессознательное состояние. Кроме того, он был чертовски шокирован, увидев ее там со мной.

Виновной стороной был кто-то, кто хотел ее скомпрометировать.

Вопросы: кто и почему?

В середине дня Рид позвонил и на кое-что ответил.

– Наша команда отправилась в Эрбану и нанесла визит Аманде Смит. Они прибыли три часа назад.

Аманда Смит – барменша.

– Почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

– Слушай. Я хотел, чтобы ты получил ответы, а не новые вопросы.

– Хорошо. Что ей известно? – спросил я.

– Наши люди опоздали. Она лежала мертвая на кухонном полу, горло перерезано от уха до уха, она, вероятно, истекла кровью в считанные секунды. Ее гребаная собака лежала мертвой рядом с ней. Это удар и заявление.

– Черт, только сделанное не Спарроу, – прорычал я.

– Вот в чем дело. Так оно и было.

Встав из-за стола, я подошел к двери кабинета и закрыл ее за собой в коридор и приемную Стефани. Подойдя к окну, я сказал:

– Объясни.

– Это полный пиздец, Спарроу.

Вид на парк Миллениум и озеро Мичиган за ним исчез, покрылся алой кровью, которую я собирался пролить.

Кто пошел в разнос?

Что случилось?

Выпрямив шею, я пытался сохранить видимость рационального мышления.

– Давай прямо сейчас.

– Контакт из клуба – помнишь, парень, который дал нам имя Аманды – он стал более откровенным после дальнейших уговоров. Это он сказал Патрику, что Аманда не только барменша. Ее вторая работа – отсасывать важным мужчинам – включала в себя и другое: она не возражала совмещать работу с удовольствием. Это включало наркотики, поставляемые некоторыми из ее клиентов. В баре сидела еще одна пара.

– Да? – Я попытался вспомнить. Я сосредоточился на Арании, а также на Хиллмане, МакФаддене и остальных мужчинах, участвовавших в разговоре. – Не могу припомнить.

Черт! Я не могу позволить ей вот так вывести меня из игры.

– Пракстон МакБрайд.

Рид оставил это имя висеть в воздухе.

Моя свободная рука дернулась. Я знал это гребаное имя.

– Он один из наших, из команды Хэнсона, работает здесь уже пару лет. Хэнсон как-то сказал мне, что скоро появится ребенок. Я видел его всего один раз.

– Значит, дважды, – поправил Рид. – Он был одной половиной пары в конце бара, сидел там со своей девушкой. Хэнсон привел МакБрайда в клуб около полугода назад в качестве награды за большой куш. МакБрайд любит атмосферу, любит выпендриваться, как будто он богат. У него с подружкой роман с Амандой. По-видимому, МакБрайд и его шлюха любят тройничок.

Мой желудок скрутило узлом.

– Какое, к черту, это имеет отношение к Арании?

– Он клянется, что не видел, как ты ее привел… слишком увлекся своей сучкой – его словами, а не моими. Они думали, что она одна. Когда они заметили ее в баре, он и его женщина обсуждали возможность пригласить ее на свою частную вечеринку в одной из комнат наверху. В поисках чего-то более захватывающего они решили, что будет веселее, если она ни о чем не вспомнит. Он пел, как птица, выплескивая свои внутренности и извиняясь. Объяснил, что они уже делали это раньше, оказывается, ему гораздо интереснее спросить во второй раз, когда сучки не помнят, что ты их уже трахал.

У меня перехватило горло.

– Когда мисс МакКри оставила свою выпивку, – продолжал Рид. – МакБрайд отдал Аманде флакон, сказал, что заплатит ей тройную цену, и она получит выходной на ночь, а если переспит с кем-нибудь еще, то сможет заработать вдвое больше. Все, что ей нужно было сделать, это подсунуть наркотик в бокал. И дальше они собирались провернуть свой стандартный сценарий.

С каждым предложением Рида, словом, слогом, мое кровяное давление росло. Я был гребаной гранатой, готовой взорваться.

– Он давал присягу? – Мои слова были отдельными и отчетливыми. – Скажи мне, что он все еще жив.

– Да, можно и так сказать. Он у Хэнсона. Хэнсон не хочет в этом участвовать. Когда МакБрайд вышел из себя, убив Аманду, Хэнсон позвонил Патрику и сообщил ему о случившемся, совершенно не понимая, почему МакБрайд убил барменшу. Он ничего не знал о мисс МакКри. Мы постарались сохранить эти подробности в тайне. Хэнсон сказал Патрику, что он предположил, это связано с наркотиками; она украла его заначку или разозлила его, не проглотив. Он, черт возьми, не знал, что это касается мисс МакКри. МакБрайд, – продолжал Рид, – не понимал, какую ошибку совершили он и его девушка, пока вы не пришли за ней. А потом он чуть не обосрался. Ну что ж, – усмехнулся Рид. – Теперь он это сделал. Как бы то ни было, прошлой ночью он угрожал Аманде. Ночью он, должно быть, испугался, что она заговорит, поэтому позаботился о ней.

Теперь я вспомнил. Там был один парень, который смотрел на меня широко раскрытыми глазами и быстро отвернулся. Я не узнал его, не придал этому значения, особенно из-за Аннабель и Арании.

– Ублюдок совершил смертельную ошибку.

– У нас есть он и Лесли.

– Кто это черт побери?

– Его сучка, та самая, что выбрала мисс МакКри для тройничка.

– Блять.

– Спарроу, мы можем позаботиться об этом. Держи руки чистыми.