Текст книги "Перед вратами в бесконечность (СИ)"

Автор книги: Альбертина Коршунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 36 страниц)

   – Ваша схватка с Джело – дело решённое? – обратилась ко мне Селена.

   – С моей стороны да, – усмехнулся я, – плыть за ним в Новые Земли я не собираюсь.

   – А что думает насчёт этого он?

   – Полагаю, хочет убить меня столь же сильно, как и я его.

   – Почему вы так уверены?

   – Видите ли, – посмотрел я ей в глаза смеющимся взором, – кое-кого я уже убил.

   – Выходит, это личное не только для вас? – улыбнулась Тансервилл.

   – Получается так, – согласился я.

   – Давайте уточним, – приложила руку к подбородку Селена, – он хочет вас именно убить, а не сразить в честном поединке?

   – Джело и честность, – засмеялся я в ответ.

   – Вот видите, вы сами понимаете в чём загвоздка. Джело заявится сюда в компании своих парней, не говоря уже о телохранителях Чино. Даже без последних с ним будут...

   – По меньшей мере трое – Фумо, Сетторе и Сирексо.

   – А они держатся вместе, – хитро прищурилась Тансервилл, – боюсь, вам придётся убить не одного, а минимум четверых.

   – А вы очень хотите, чтобы я убил не только Джело, но и всех охотников за демонами, что приедут с ним? – вкрадчиво поинтересовался я.

   – Я хочу? – игриво вскинула брови Тансервилл.

   – А разве нет?

   – Но признайтесь, вы с самого начала знали, что убьёте не только Джело, но и всех, кто станет на пути к нему. И ничуть не сомневались, что станут, обязательно станут, а значит кровопролитие неизбежно.

   – Маленькая поправка. Не станут на пути и не помешают, а присоединятся к Джело, чтобы убить меня. Чувствуете разницу?

   – Тем более. Разве таких негодяев можно оставить в живых.

   – Ни в коем разе, – засмеялся я, – особенно, когда об этом просит такая красивая и умная женщина. Но вот что подумает об этом капитан? – перевёл я взгляд на Колхаун.

   – Собирались воевать с отрядом Белого Волка в одиночку? – мрачно спросила она.

   – Лишь в самом худшем случае. Но вообще-то я крепко рассчитываю на людскую смекалку, злопамятность и мстительность.

   – Понятно, – слабо улыбнулась Кассия, – помните я говорила вам днём. Если у вас с Джело и в самом деле личное – он часто действовал по указанию Примо Сенаторе. И львиную долю заказов получал именно от него.

   – Другими словами, – внимательно посмотрел я на неё, – если я отпущу Чино с миром, то дам серьёзного маху и сваляю дурака?

   – Вам ведь нужна помощь против Джеральдо и его людей? Учтите, Уоргрейв очень ценен для Квинто Чино, и без боя он его всё равно не отдаст.

   – Итак, вы подсобите мне убить Джело и всех его ребят, – тут я с насмешкой посмотрел на Тансервилл, – а я в обмен помогу вам отправить на тот свет главу нашего Сената. Я ничего не упустил?

   – Личная охрана Примо Сенаторе, – напомнила Селена.

   – Ну, разумеется. Хотите знать моё мнение? Дезертир иного и не заслуживает. Вот только при таком раскладе нам предстоит перебить минимум дюжину, а то и два десятка отличных бойцов, а это задача не из лёгких. В свете вышесказанного – каков ваш уровень? – перевёл я взор на Колхаун.

   – Восемьдесят восемь пиратов в одиночку я, конечно, не одолею, – ехидно усмехнулась она в ответ, – а вы так хотите проверить моё мастерство?

   – Не откажусь, – признал я, – у вас тут нет неподалёку пещеры с бандой свирепых разбойников? По ночам головорезы на улицах не бесчинствуют?

   – Леариццо – тихий и мирный городок, – разочаровала меня Кассия, – хотите испытать меня, приходите утром в казарму и понаблюдайте за нашими тренировками. А если вы настаиваете – я скрещу оружие лично с вами. Кстати, это потому что я женщина?

   – Разумеется, – улыбнулся я, – к сожалению, ваше предложение – не совсем то. Ладно, я задам глупый вопрос. Убивали?

   – Да я же слабая и беззащитная женщина. Как вам такое в голову пришло?

   – Прекратите ваши пикировки, – вмешалась Тансервилл, – я отвечу на ваш вопрос, синьор Ломбард. Кое-кого Кассия зарубила прямо на моих глазах. Послушайте, если договоритесь с ней, получите не только её меч. Вас поддержит весь местный гарнизон, а капитан закроет глаза на все художества людей с развитой смекалкой и злой памятью, – многозначительно закончила она.

   – Весь гарнизон? Занятно. Это потому что наместник Флорезии склоняется к проварварской ориентации?

   – Если их вождя коронуют в Ремии и провозгласят кайзером, да, – спокойно подтвердила Колхаун.

   – А как же офицерская честь? – беззлобно рассмеялся я.

   – Вы хотите убить Джеральдо? – только и спросила Кассия.

   – Не меньше, чем вы Примо Сенаторе. Ладно, по рукам. Но учтите, в глазах людей я стану не столь явным коллаборационистом, как вы. Я ведь лицо не официальное.

   – Пусть вас это не волнует.

   – Измена – скользкий путь.

   – Ради смерти Чино, я предам Империю. И кого мне бояться – Земля Тексо далеко, а карлезианцы лишь обороняют свои земли. Аталанта пала, значит дни Джирезии сочтены. Очень скоро варвары выйдут к северной границе Флорезии, и мы признаем власть нового кайзера.

   – Что же, вы знаете вашего наместника гораздо лучше, чем я, так что спорить не стану. Итак, целый гарнизон на нашей стороне. Чудесно. Выходит, я не ошибся в моих догадках. Сенатор от Луэзии Ветурио Пойндекстер был вашим дядей?

   – Да, – глухо произнесла Кассия.

   – А его сын Энрико, соответственно, кузеном. То, что старого сенатора казнили по прямому приказу Примо Сенаторе общеизвестно – ему предъявили целый букет обвинений. Но вот зверское убийство Энрико – его ведь так и не раскрыли?

   – А кто мог так жестоко расправиться с человеком, как не Драконы Тьмы? – с ненавистью произнесла Колхаун.

   – Резонно.

   И наступило молчание. Неловкое, тягостное, неудобное. Такое возникает, когда всё уже сказано, и заключительные любезности бессмысленны и фальшивы. Все мы дружно поняли – больше говорить не о чем.

   – Пожалуй, мне пора, – наконец, выдавила из себя Кассия.

   – До встречи утром, – попрощался я с ней.

   – Я провожу тебя, – встала из-за стола Селена.

   Когда женщины вышли, я задумчиво посмотрел на всё ещё не откупоренную бутылку вина. Мы так и не выпили за наше партнёрство.

   Глава 7. Ночной разговор

   Казалось бы, две женщины есть, спи спокойно. Но нет, сон упрямо не шёл ко мне. Ночь, как и вечер, не принесла прохлады, лишь раздражение и беспокойство. Ни единого дуновения самого слабого ветерка – тяжёлая воздушная масса неподвижной глыбой нависла над городом, словно задумала задушить его. Лишь ритмичное стрекотание насекомых нарушало царящую за открытой дверью балкона почти мёртвую тишину.

   Тусклый холодный свет едва-едва освещал столешницу, на которой и стоял ночной светильник. Я так и не разделся – только снял жилетку и теперь в носках, брюках и рубашке неподвижно лежал на застеленной кровати, пристально изучая потолок. Странные, запутанные мысли одна за одной проплывали у меня в голове. Если бы порождённые ими образы и видения вдруг отразились на выбеленной поверхности – я бы не сильно удивился. Ночь, даже такая – пора чар и колдовства.

   Настойчивый стук в дверь прервал плавный хоровод размышлений.

   – Синьор Ломбард, я могу войти? – послышался из коридора голос Селены Тансервилл.

   – Да, – коротко ответил я.

   Дверь открылась и Тансервилл в коротком ночном халате впорхнула внутрь.

   – Тоже не спится? – поинтересовался я.

   – Синьор Ломбард, мне страшно, – голосом, в котором испуга не чувствовалось вовсе, обратилась ко мне Селена.

   – И кого же вы опасаетесь? – спокойно спросил я, – ваших дневных визитёров?

   – Они могут вернуться с подкреплением. Я боюсь спать внизу одна.

   – Полагаете, они не прислушались к моим словам? – задумчиво произнёс я, – успокойтесь, если они проникнут в дом, я их перебью.

   – Тогда можно я побуду пока у вас? – похоже, перешла к сути Тансервилл.

   – Как хотите, – пожал я плечами, – здесь двоим места хватит, – и я чуть сдвинулся к краю кровати.

   Бесшумно ступая босыми ногами, Селена приблизилась к постели и, забравшись на неё, встала на колени.

   – Как здесь душно, – заметила она.

   И развязав пояс, Тансервилл изящным движением распахнула халат.

   – А вы полны сюрпризов, синьорина Тансервилл, – сказал я, с интересом рассматривая шрам на её плоском животе, который шёл от груди чуть ли не до самого лона, – умелая работа. Разрешите?

   – Пожалуйста, – подползла ближе Селена.

   Коснувшись шрама у груди, я осторожно провёл указательным пальцем вдоль него почти до низа.

   – Это как-то связано с вашими страхами? – со сдержанным любопытством спросил я.

   – Именно так Редвид уладил наши разногласия, – ответила Тансервилл.

   – Редвид – это патрон Массимилиано и компании? – уточнил я.

   – В точку, – подтвердила Селена.

   – И откуда они?

   – Из Тампино. Редвид там большой человек.

   – И выбора у вас не было?

   – Увы. Слишком крупная сумма стояла на кону. Что поделать – я своих сил не рассчитала.

   «Ну что, знахарка, – сказал он мне, – лечишь других, исцели себя. Если получится – считай мы в расчёте». И меня оставили одну.

   – Занятный синьор, – усмехнулся я, – знаете, мне почему-то захотелось, чтобы он таки оказался идиотом и прибыл сюда со своими подручными.

   – Он обязательно приплывёт, – мягко взяла мою кисть Тансервилл.

   – Вы так хорошо его изучили? – не убрал я руки.

   – Он ведь был уверен, что я не излечусь, – повела мою руку вверх Селена.

   – Таким как он трудно смириться, что его провела женщина? – задержал я руку возле её пупка.

   – Невозможно, – поправила меня Тансервилл.

   – Выходит, его и подталкивать особо не нужно. А то у одного чиновника в порту родственник регулярно плавает в Тампино на собственном судне. Если бы он красочно описал местным жителям, как вы процветаете и открыто называете этого Редвида олухом, который прохлопал ушами... а если не секрет, сколько вы ему стоили? – очертил я круг возле Селениного пупка.

   – Секрет, – игриво ответила она, – но мысль ваша очень даже не дурна, тем более, что я прекрасно знаю этого родственника, а он – на короткой ноге с некоторыми не слишком щепетильными гражданами Тампино.

   – Я так и понял. Что же, если... хотя правильнее когда ваши старые знакомые появятся здесь, я буду не столь изощрённо-изобретательным, как этот тип с вами. И обязательно проверю пульс. Ведь, как вы тонко намекнули, наш бравый капитан с готовностью посмотрит сквозь пальцы на действия тех, кого отличает смекалка, злопамятность и мстительность, – и я слегка надавил на пупок.

   – Обещаете?

   – Я же не могу обмануть ту, которая относится ко мне со столь трогательной доверчивостью, хотя мы и знакомы меньше суток.

   – Надо же хоть кому-то доверять, – завладев моим пальцем, ещё раз надавила себе на живот Тансервилл.

   – Тоже дельная мысль, – согласился я, – говорите, знахарка. Это травы, порошки, настойки, в том числе и те, которые, по меткому выражению любителей словесности, расширяют сознание и дарят дивные грёзы?

   – Это вторжение в частную жизнь, – ещё раз надавила моим пальцем на свой живот Селена.

   – Надеюсь, всё-таки не они связывают вас с Колхаун.

   – Не думайте столь плохо о Кассии. Её интересует совсем иное.

   – Дайте-ка угадаю. Наш капитан столь ревностно отстаивает своё равенство с мужчинами на поле брани – как вы считаете, всё, что увеличивает её силу, выносливость и скорость пошло бы ей на пользу?

   – Вы всегда зрите в корень?

   – Но если ваши снадобья она использует в тренировочных боях – это уже некрасиво. Согласен, женщине, как существу от природы слабому, мы многое готовы простить, но иногда так хочется торжества справедливости. Это ведь её маленький секрет?

   – Наш маленький секрет, – снова поправила меня Тансервилл.

   – Я бы её дисквалифицировал годика на два, – мечтательно произнёс я.

   – Хоть на три, но только после того как...

   – Обеспечу работой надолго ваших могильщиков. Ладно, раз всё обговорено, давайте отдыхать. А то от вашей жары, у меня, видимо с непривычки, разболелась голова.

   ..................................................................................................................

   Что же, не все женские приёмы эффективны, когда к ним прибегает мужчина.

   Глава 8. Я проверяю мою новую партнёршу

   – Точно не будете завтракать, синьор Ломбард? – спросила меня перед уходом Тансервилл.

   – Я не голоден, – ответил я, – даже странно, вчера за ужином ел не много.

   – Насчёт пюре, томатов и фруктов согласна, – улыбнулась Селена, – но вот курицы вы четыре куска оприходовали.

   – Да? – удивился я, – а я и не заметил. Бывает. Наверное, увлёкся нашей беседой.

   Водится за мной такое. Прийти в гости на день рождения или другой праздник – сперва ведь подают холодные закуски – салаты, сыр, колбаска, ветчина. И все, как и положено, налегают на выпивку. А я почти не пью. Поэтому, когда выносят горячее – курицу, свинину, говядину – большинству уже не до неё, и львиная доля мяса достаётся мне. Все вокруг за жизнь беседуют, а я кусок за куском с блюда к себе на тарелку. Живём ведь один раз. Хищники – они все такие.

   Как я уже говорил, раннее утро – лучшая пора в Леариццо. Ночная духота исчезает, а дневная жара и зной ещё не вступили в свои права. Эти несколько часов на улицах царит нечто, отдалённо похожее на бодрящую свежесть и прохладу. Жители города это прекрасно знают, поэтому все важные дела стараются выполнить именно в это время. Моё как раз относилось к ним.

   Казарма городской стражи степенно возвышалась на центральной площади чуть ли не напротив резиденции префекта. Представляло оно собой двухэтажное каменное здание с внутренним плацем, проектировал и строил которое зодчий без малейших амбиций и честолюбивых мечтаний. Впрочем, и спустя рукава к своему долгу он не относился. Поэтому и веяло от неё серостью и унынием, но также надёжностью и основательностью в равной мере. С десяток стражников в полном боевом облачении уже стояли на внутреннем дворе, и их взволнованное поведение свидетельствовало, что сегодняшний день пройдёт не по обычному расписанию.

   – Я могу видеть капитана? – вежливо обратился я к ближайшему из них.

   – Боюсь, ей сейчас не до вас, синьор, – озабоченно ответил он.

   – Что-то стряслось? – с лёгким любопытством поинтересовался я.

   – Шайка беглых рабов напала на плантацию Джакомо Гриндейла, синьор Ломбард, – появилась на пороге одной из дверей, выходящих на плац, Колхаун, – младший сын Джакомо прискакал за помощью десять минут назад.

   – А вчера вы уверяли, что у вас всё тихо и мирно, – усмехнулся я.

   – Было, пока половину гарнизона не перебросили на север, – мрачно процедила Кассия, – этих мерзавцев прижали там, так кое-кто из них продрался к нам через леса и болота.

   – Отчаянные, видать, ребята, – рассмеялся я, – что же, нехорошо так говорить, но... помните наш вчерашний уговор?

   – Присоединитесь к нам, синьор Ломбард? – вскинула бровь Колхаун.

   – Именно. Лучшего случая и представить нельзя. Давайте же поспешим, пока не поздно.

   – Гриндейл, его старший сын и надсмотрщик заперлись в доме и отстреливаются, но долго они не продержатся. Правда, есть одна проблема – у нас лошадей не больше полудюжины.

   – Вот как? Тогда без меня тем более никак. Быстрее по коням.

   – В вашем наряде?

   – Согласен, для скачки он не самый подходящий. Прибегну к магии.

   И я в очередной раз растворился в воздухе. Появился я почти там же где и исчез, но уже не в золотистой жилетке, чёрных брюках и рубашке с закатанными рукавами, а в лёгком облегающем кольчужном доспехе вороненого металла с капюшоном и маской, закрывающей нижнюю часть лица, и золотистом сюрко, украшенном чёрными скорпионами.

   – Видел чудеса техники, но такого,– восхищённо присвистнул один из стражей.

   – Парни, нам нечего бояться! – молодецки гаркнула Кассия, – с нами воин, что в одиночку перебил почти сотню пиратов! Слоумен, Генкок, Кроссмен, поскачите со мной! Спенглер, поведёшь наш отряд! Тебе знаком кратчайший путь до плантации?

   – Да, капитан, – утвердительно кивнул Спенглер, судя по всему – гарнизонный следопыт.

   – Тогда вперёд!

   – Эти беглые – вне закона? – уточнил я на всякий случай, уже сидя в седле.

   – Считайте, что да, – небрежно бросила Колхаун, – убьём всех, никто протестовать не станет.

   К плантации Гриндейла неслись мы во весь опор. Впереди скакал Спенглер, за ним Кассия на крепкой рыжей лошади – в знакомом мне нагруднике, поножах, наручнях и открытом легионерском шлеме. За ней следовал я, а уже за мною – Слоумен, Генкок и Кроссмен, которые, как я надеялся, были лучшими бойцами, а не единственными, кто умел держаться в седле. Ветер дул в лицо, голову будоражили мысли о предстоящей схватке (впрочем, не сильно, дело ведь привычное), а я весь наш недолгий путь отчаянно боролся с почти непреодолимым искушением испустить громкий боевой клич «Хайя!!!». Лишь драматизм и серьёзность ситуации удерживали меня от этого мальчишества. Не знаю, хватило бы у меня воли и характера продержаться ещё пару минут, но на моё счастье громкий крик Спенглера пришёл мне на помощь.

   – Капитан, эти негодяи подожгли плантацию!

   И действительно, всего лишь в нескольких десятков ярдов впереди нас вовсю бушевало пламя. Горели поля индиго, пылали хозяйственные постройки и хижины рабов. Серо-чёрные столбы удушливого дыма почти вертикально поднимались в синее безоблачное небо.

   – Проклятье, неужели мы опоздали? – выругался позади меня кто-то из стражников.

   Одинокий выстрел магического артефакта, раздавшийся в самом центре пожара, как будто ответил ему.

   – Бой ещё идёт! Мы можем их спасти! – воодушевлённо воскликнула Кассия, – за мной!

   И пришпорив рыжего скакуна, она устремилась навстречу пламени. Все мы без промедления последовали за ней. Галопом проскакав сквозь огонь, наш маленький отряд выскочил к двухэтажному белому дому – единственному зданию, ещё не объятым пожаром. С дюжину полураздетых, кое-как вооружённых людей рассредоточилось на лужайке перед ним, укрываясь за деревьями и кустами, видимо не отваживаясь на последний штурм. Несколько мёртвых тел уже валялось на аккуратно подстриженной траве, объясняя причину подобной нерешительности. Из окна дома на втором этаже раздался ещё один выстрел.

   – Вам конец, ублюдки! – спрыгнула на землю Колхаун и, обнажив меч, бросилась на рабов.

   Этот манёвр объяснялся просто – её конь еле-еле держался на ногах. В бешеной скачке мы загнали наших лошадей. Нам осталось лишь последовать её примеру.

   Крик Кассии не остался без внимания. Двое ближайших к ней рабов бросились на неё, размахивая огромными тесаками. Их беспорядочные удары она искусно отразила щитом, на пару мгновений полностью завладев их вниманием. Я поспешил ей на помощь. В любимой мной манере. Исчез и появился уже прямо за спинами рабов, с клинком, которым рубил пиратов на «Вечерней звезде». Два быстрых, выверенных движения – и к трупам на земле присоединилась ещё парочка.

   – И что это было?! – возмущённо выпалила Кассия.

   – Тактика и комбинация, – довольно произнёс я.

   Просвистевшая стрела уложила насмерть ещё одного раба. Спенглер убедительно доказал, что, как и все следопыты, умеет обращаться с луком. Кроссмен, Генкок и Слоумен, обнажив клинки и прикрывшись щитами, присоединились к нам, готовые к бою.

   – Ваши – слева, мои – справа, – оценил я обстановку.

   Первым на моём пути встал здоровенный (ну как здоровенный – в лесах и болотах особо не поешь), высокий, рослый детина с двуручным топором. Успел он только замахнуться – я рубанул быстрее. Чётко, точно, уверенно. Тело раба забилось в конвульсиях, а я занялся его товарищами.

   Знаете, я не слишком трепетно отношусь к закону и правосудию, но неприкосновенность частной собственности для меня незыблемая ценность. Именно этот критерий отличает развитую цивилизацию от дикой и бескультурной орды. А я, как и все граждане Империи, хочу, чтобы меня относили к первой, а не последней.

   И всё же... Где-то в глубине души таится у меня необузданное желание иррационального разрушения и уничтожения. Традиций, обычаев, порядка, имущества сильных мира сего и столпов нашего общества. Положа руку на сердце, признайтесь, и вас иногда посещали заманчивые мечты ворваться толпой в чей-то роскошный особняк и, вооружившись чем-то потяжелее, начать крушить всё вокруг. Дорогую посуду, роскошную мебель, бесценные статуи и картины. Я бы лично с превеликим удовольствием раскурочил какое-нибудь пианино от известного маэстро. Врезать от всей души по клавишам, услышать их жалобный, предсмертный плач. А особенно греет при этом мысль, что тебе за эти художества ничего не будет, и даже наоборот – тебя провозгласят героем и спасителем. Безнаказанность творит с нами сущие чудеса.

   А ведь рабы, пусть и беглые, это ведь тоже чьё-то имущество. Дорогое, которое далеко не всем по карману. Теперь вы понимаете природу того наслаждения, которое я испытывал, перерубая моим противникам шеи, рассекая горло, насаживая их на мой клинок. Последнему я безупречным по исполнению ударом чисто снёс голову.

   Разобравшись со всеми, я окинул поле брани внимательным взором. Колхаун добивала последнего из рабов – ошеломив ударом щита, она насквозь пронзила его мечом. Ещё один валялся у её ног, а неподалёку – другой бедолага со стрелой в горле. Спенглер сделал дубль. Кроссмен, Генкок и Слоумен, похоже, сообразили на троих, жестоко изрубив попавшего им под горячую руку беднягу. Чистая победа.

   – Вижу, все живы и здоровы, – опустил я клинок.

   – Ну вы даёте, – в глазах Кассии одновременно читались восхищение и какая-та боязнь. Да, ведь она впервые воочию увидела меня в деле, – одному, вот так шутя, пятерых. Да ещё двух в начале. Насчёт нападения на «Вечернюю звезду» – беру все свои слова обратно.

   – Лестно слышать, – краем рта усмехнулся я, – поздравляю, теперь у нас равноправное партнёрство.

   – Капитан, я рад, что вы подоспели вовремя! – дверь дома распахнулась и на веранду, окружавшую его, вышел высокий, статный мужчина средних лет с магическим артефактом в руках. Судя по дорогому костюму и величественной осанке это и был хозяин плантации – Джакомо Гриндейл.

   – Никогда не видел такого боя! – к Гриндейлу на веранде присоединились ещё двое – юноша лет двадцати и крепкий мужчина в расцвете сил в грубоватой одежде и резкими чертами загорелого лица. У обоих за поясом также торчали магические артефакты, естественно, гораздо меньших размеров, чем у Джакомо.

   – Никто из ваших домочадцев не пострадал, синьор Гриндейл? – с тревогой спросила Кассия.

   – Хвала Святому Януарию, все живы – и жена, и дочь. Но если бы не ваша помощь...

   – Не стоит благодарности, синьор Гриндейл. Вижу вы держались молодцом, – указала Колхаун на несколько тел перед домом.

   – Может глаз у меня и не тот, что в молодости, но на пару метких выстрелов я ещё сподоблюсь. Неплохо стреляли, Спенглер, – поздравил плантатор нашего следопыта.

   – Надеюсь, мы не попортили вашу собственность, синьор Гриндейл? – вежливо обратился я к Джакомо.

   – О нет, нисколько, синьор. Это всё не мои рабы. Мои разбежались кто куда. Надеюсь, они всё-таки вернутся.

   – Боюсь это были первые ласточки, – указал я на трупы, – я бы посоветовал вам перебраться с семьёй в город, под защиту стен, да только этих стен я что-то так и не увидел.

   – Если Леариццо охраняют столь искусные воины, как вы, синьор, я охотно последую вашему совету, а на отсутствие стен не обращу никакого внимания.

   – А я, если честно, принял вас сначала за варварского риттера, – признался юноша, очевидно, старший сын плантатора, – ваши доспехи и одеяние так похожи на их броню.

   – Не хватает только высокого закрытого шлема с намётом, – ответил ему я, – но в целом, ваша правда – чем-то меня подкупает их скупая и суровая эстетика.

   – Ну, сражаться с таким ведром на голове, через которое почти ничего не видно – не самая удачная мысль, – поддержал наш разговор загорелый надсмотрщик.

   – Шлем защищает лицо от удара копья при конной сшибке, – пояснил я.

   – Наши катафракты прекрасно обходятся без них, – высказался Джакомо Гриндейл, – и это не мешало им выходить из схваток победителями.

   – На прошлой войне, синьор Гриндейл, – уточнил я, – а сейчас нашим всадникам, боюсь, похвастать нечем. Варварские риттеры сжимают кольцо вокруг Ремии и наступают от Аталанты на юг.

   – Если они покончат с бунтами рабов – мы уж как-то уживёмся с ними, – махнул рукой Гриндейл.

   – При условии, что их вождя провозгласит кайзером наш первосвященник, – озвучил я непременное требование.

   – Это дело решённое, – ещё раз обречённо махнул рукой плантатор.

   – По такому случаю они, чего доброго, провозгласят нашу, вернее ужу свою Империю, Священной,– пошутил я.

   В Леариццо мы вернулись уже после полудня. Гриндейл последовал моему совету, так что на обратном пути наш отряд исполнил роль вооружённого эскорта для его семьи и немногих оставшихся невольников и невольниц. Двигались мы медленно, впрочем, наши уставшие лошади и не выдержали бы быстрой скачки. Наступившая жара изрядно досаждала всем нам.

   Встречало нас чуть ли не полгорода. Восторг горожан был таким, словно мы перебили не мелкую шайку кое-как вооружённых беглых рабов, а разгромили наголову крупный, отлично оснащённый отряд варварского войска. Хотя, как я убедился, невольников-бунтарей на юге Флорезии ненавидели куда сильней, чем варварских риттеров. В свете этого, радость и воодушевление жителей становились вполне объяснимыми.

   – Когда будете сообщать префекту о бое не забудьте – слишком огромное число мятежных рабов не на шутку испугает его, – с абсолютной невозмутимостью на лице предупредил я Кассию.

   – Я – женщина, синьор Ломбард, вы не забыли, – смерила меня горделивым взглядом Колхаун.

   – У Селены, – доверительно сообщил я ей, – есть один очень общительный сосед. Синьор Тэттлер, уверен, вы его прекрасно знаете. Так что, думаю, не позднее нынешнего вечера, я пойму, что вы вложили в ваши слова.

   Лицо Колхаун залила лёгкая краска. Надув губы, она сердито посмотрела на меня.

   – Я не в ответе за то, что наплетут ему Спенглер и остальные, – наконец, нашлась она и достоинством отвернулась.

   Меня дружески приветствовали на всём пути до дома Тансервилл. Я чувствовал, что становлюсь местным героем.

   Глава 9. Первый разговор о прошлом

   – Расскажите что-нибудь о себе, синьор Ломбард, – чарующим голосом попросила Тансервилл.

   Мы сидели в гостиной. Полуденный зной очистил улицы Леариццо, загнав его обитателей в их дома, жилища и хижины. Селена ещё утром побывала в порту, где, как она призналась, имела весьма содержательную беседу с предприимчивым шурином начальника портовых чиновников. Надо признать, в отличие от нас мужчин, женщины, задумав что-то, не откладывают мстительные планы в долгий ящик, а решительно берут быка за рога. Неудивительно, что пребывала она в отличном настроении. А при нём, так и тянет на задушевный разговор.

   – А что вас интересует? – спросил я, задумчиво рассматривая её босые ноги. Я уже понял, что дома и в саду Тансервилл совершенно не признавала обуви, – так и быть, я благородно закрою глаза на то, что ваше прошлое вы бережёте как зеница око.

   – Женщину должна окружать тайна, – игриво улыбнулась Селена.

   – Вне всякого сомнения, – согласился я, – так что вы хотели услышать?

   – Вы говорили, что учились с Джело. Выходит, вы хорошо знали его?

   – Пять лет – достаточный срок, чтобы изучить человека,– ответил я, – но, во-первых, это было давно, а люди с возрастом меняются и далеко не в лучшую сторону, как в нашем случае. А во-вторых, мы не были особо близки. Понимаете, меня привлекала исключительно наука, а Джело уже тогда заигрывал с властью.

   – Поясните, – попросила Селена.

   – А что вы не поняли?

   – Я вот заметила, – хитро прищурилась Тансервилл, – вы никогда не называете себя охотником на демонов. Всегда представляетесь учёным-демонологом. Это принципиально для вас?

   – А вы не видите разницы?

   – Охотники тоже прекрасно знают повадки своей добычи.

   – Только добыча для них – лишь источник выгоды. Как и для убийц.

   – А учёные, когда препарируют заживо какую-нибудь... – начала Селена.

   – Исследуют то, что интересно им само по себе. И демоны – это не какие-нибудь земноводные. О Вселенных они знают куда больше нашего. Я бы даже сказал, что это они изучают людей. К счастью, этот процесс взаимен. Поэтому я и выбрал демонологию.

   – То есть?

   – Взаимность подразумевает контакт. Согласитесь, занятно пообщаться с разумным существом с несколько иной логикой и мировоззрением чем ваша. Для этого всего и нужно найти общие точки соприкосновения.

   – А если им это не интересно? – лёгкая улыбка заиграла на губах Тансервилл.

   – Да, рвать на куски и ломать кости куда как веселей, – усмехнулся я, – но вот если найти общие точки...

   – И как, у вас получилось? – заинтригованно произнесла Селена.

   – Это немного другая история, – бесстрастно ответил я, – когда-нибудь я обязательно расскажу её вам, ведь она напрямую связана с Джело. Но не будем отвлекаться. На чём я остановился? Ах да, Джело уже тогда искал подходы к сильным мира сего. С его умом и талантом, неудивительно, что он их нашёл.

   – И каким образом?

   – Вы даже не представляете, насколько точен ваш вопрос. Именно, каким образом? В то время демонология казалась чем-то абстрактным и отвлечённым, почти не связанным с суровой реальностью. Демонов считали персонажами древних мифов и сказаний, никто не верил, что они вдруг снова зачастят в наш мир. В наших услугах не нуждались ни власти, ни простые люди. А учитывая общий кризис, который охватил Империю – скажем, пока я учился в Академии, средств нашему факультету с каждым годом выделяли всё меньше и меньше.

   – А как же ваши навыки? – прищурилась Тансервилл.

   – Всё верно, – одобрительно кивнул я, – навыки. Год нашего выпуска вошёл в историю, благодаря одному событию. В последствие его назвали «Великой охотой».

   – Преследования магов? Гонения на волшебников и чародеев?

   – Убийства неугодных магов и чародеев, – поправил я Селену, – лояльных волшебников никто ни в чём не обвинял. Ведь и возглавил «Великую охоту» молодой сенатор Квинто Чино – сам искусный колдун и чернокнижник. С неё и началось его восхождение на самую вершину власти. А насчёт убийства. Преследовать, выслеживать и гнать магов способны многие – от толпы разгневанных обывателей до профессиональных следопытов, типа нашего Спенглера. А вот убить. Когда загнанный в угол волшебник показывает зубы – это страшно. Не у всякого нервы выдержат.

   – Но только не у Джело и его приятелей? – закончила мою мысль Тансервилл.