Текст книги "Перед вратами в бесконечность (СИ)"

Автор книги: Альбертина Коршунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 36 страниц)

   – В той могиле похоронена не только ваша сестра, – ответила Селена.

   – Ясно. И что дальше... синьорина Тансервилл?

   – Мне сейчас всё равно, – призналась Селена, – я даже в дом не хочу возвращаться.

   – А у вас и не получится, – невозмутимо произнёс я, оглядываясь назад, – у нас опять гости.

   Вслед за мной в ту же сторону бросила взгляд и Тансервилл. Так что мы оба прекрасно видели, как появляются на вершине баррикады и тяжело спрыгивают вниз облачённые в кольчужные доспехи варварские воины в белых сюрко и плащах, чьи головы полностью скрывали высокие шлемы с чёрно-белым намётом, чем-то похожие на перевёрнутые вёдра или горшки. Я насчитал не меньше дюжины риттеров.

   – Кажется, я слегка ошибся, – признал я мой просчёт, – это не Филипп. Это его брат Альберт.

   – Поясните, – потребовала Селена.

   – Видите чёрную эмблему на их сюрко и плащах? Это риттеры Ордена паладинов, что дали обет безжалостно истреблять демонов и прочую нечисть на нашей земле.

   – Ваши коллеги? – слабо улыбнулась Тансервилл, – тогда поприветствуйте их. Вы же теперь, вроде, как союзники.

   – Кому коллеги, а кому – палачи, – резонно заметил я, – вы разве не слышите меня? Эти суровые камрады без малейших сомнений и колебаний уничтожают всех, кого посчитают угрозой для этого мира. И вы ведь не думаете, что они случайно оказались в авангарде варваров, а в порт заглянули из чистого любопытства просто на огонёк?

   – Другими словами...

   – Самое время вспомнить, что дедушка Ремию от них защищал. И что никакие они мне не коллеги, и не союзники. И всё же в этих вёдрах на головах положительно есть своя особая прелесть. Смотришь на них и сразу понимаешь где корни. Поздравляю, наконец-то орднунг пришёл.

   Варварские риттеры тем временем молча выстроились в одну линию и, хотя я не видел их лиц, но готов был поспорить, что ни один из них не сводит с нас пристального и напряжённого взора. Пока они оставались неподвижными, словно грозные стальные изваяния.

   – Нашли чему радоваться.

   – Вы совершенно правы, синьорина Тансервилл. Увы, но мы чужие на этом празднике жизни. Теперь это уже не наша земля. Но знаете в чём наше преимущество?

   – И в чём же?

   – Мы видели то, что скрыто от них.

   – Вы о лодке, что привязана у самого причала?

   – Именно, – кивнул я, – давайте, вы первая, а я за вами.

   – И куда? В открытый океан?

   – Согласитесь, это будет весьма символично.

   – Учитывая скорую бурю – даже слишком. Послушайте, вам ведь на самом деле ничего не грозит.

   – Не обсуждается, – отрезал я, – быстрее в лодку.

   Селена наконец-то вняла моим словам. И вовремя – стальные статуи пришли в движение. Шли они всё так же безмолвно, не спеша, с абсолютным осознанием своей несокрушимой силы и мощи. Нужно было скорей последовать за Селеной, но я не смог удержаться.

   – Минуточку! – громко и внушительно произнёс я и вытянул перед собой руку, тут же поднимая её немного вверх, – минуточку!

   Сработало. Грозные статуи на мгновение застыли на месте, как мне показалось, несколько растерянно переглянулись... и резко прибавили шаг, причём некоторые из риттеров лихо и молодецки рубанули воздух тяжёлыми мечами. Ничего. Руки у вас коротки, чтобы Костю Сапрыкина взять. Даже не спрашивайте меня, кто это такой.

   Ловко прыгнув в лодку, я быстро отвязал канат и схватил весло. Мы отплыли на добрый десяток ярдов прежде чем у края причала показались фигуры в высоких шлемах. Могучие и загадочные воины молча провожали нас в последнее плавание.

   – Итак, мы все трое в одной лодке, – довольно произнёс я, гребя в неспешном темпе – во всех смыслах этого выражения.

   – Пока на море тихо, но к утру грянет шторм. Что предлагаете? – с любопытством спросила Селена.

   – Даже если нам и есть чем удивить друг друга, по-моему, мы не в лучшей форме, – ответил я, – давайте просто подождём.

   – И это весь ваш план? – весело рассмеялась Тансервилл.

   – Да, со свободными гражданами всегда тяжело, – вздохнул я, – ладно, слушайте. Сейчас мы полностью скроемся во тьме, чтобы варварские риттеры в полной мере прочувствовали всю глубину и драматизм заключительной сцены.

   – В отличие от вас, они это прекрасно понимают и ничего не портят, – ядовито усмехнулась Селена.

   – Мужик, уходи с баркаса! – раздался со стороны причала отчаянный крик с заметным варварским говором, – взорвёшься!

   – Зря у вас больше не расстреливают за вредительство, – закрыла ладонью лицо Тансервилл.

   – Мужчина, у которого нет детей по-прежнему ребёнок, – глубокомысленно произнёс я, – а на детей не обижаются.

   – Даже если они разрушат мир? – ехидно спросила Селена.

   – Что есть мир, как не сложная игрушка? – торжественно провозгласил я.

   – Ну уж нет, – резко заявила Тансервилл, – что там дальше по вашему плану?

   – Скрываемся во тьме и под её покровом плывём несколько миль вдоль побережья, после чего высаживаемся на берег. Вопрос только где – к западу или к востоку от Леариццо?

   – К западу, – уверенно произнесла Тансервилл, – наши спутники засекли там вход в древние руины двайкумпелей. Гигантская сеть тоннелей проходит почти через всю центральную Флорезию и выводит на север полуострова.

   – Вот тебе и маленький секрет, – присвистнул я, – но строения двайкумпелей – это же замечательно. Припасы, артефакты, трофеи, которые можно продать в лавках Тампино. А то я, откровенно, хоть и в море, но на мели.

   – Я тоже, – призналась Селена.

   – Поразительная женская легкомысленность.

   – Откуда я знала, что эти варвары... да мне и не до них было.

   – Надо было знать. А впрочем, у меня сегодня прекрасное настроение, не стану омрачать его, – и с этими словами я достал из кармана золотистой жилетки солнцезащитные очки и торжествующе надел их.

   – Послушайте, кругом и так темно, хоть глаз выколи. Зачем вы ещё их на нос водрузили?

   – Ничего вы не понимаете – это последний писк моды. Между прочим, заплатил я за них целых пятьсот сестерциев. Стойте, слышите?

   Откуда-то из темноты до нас донёсся знакомый чарующий звук. Но что-то изменилось в нём, как будто отважный орка находился в сильном недоумении и отчаянно искал того, кто поможет ему ответить на вопрос, о котором раньше он нисколько не задумывался.

   – Понимаю, понимаю, приятель! – сочувственно прокричал я, – в этих широтах льдов днём с огнём не сыщешь. Не обо что убиться. А на север плыть далеко и, похоже, лень. Так что ничего не попишешь – придётся жить! Оглянись вокруг – тебя окружает свобода и океан! Ты только послушай!

   Что земля – одни невзгоды

   Держат за лоха

   Моря синего просторы

   Счастье моряка

   Я общественному долгу

   Фигу показал

   И уплыл куда глядели

   Зоркие глаза!

   – Позвольте уж дальше я, – заявила Селена.

   Роман из времени древнее древнего

   И на страницах ветхих нам расскажет он

   У века каждого на волка страшного

   Найдётся свой бесстрашный скорпион!

   Найдётся свой бесстрашный скорпион!

   Вперёд, Замор!

   Рукопись, которая вдохновила меня стать учёным-демонологом

   Холодный северный ветер привёл меня сюда – на самую окраину Великого Райха, где немногочисленные переселенцы отчаянно надеются ухватить бога за бороду. Ради этого они навсегда покинули родные края, предпочтя унылому и серому прозябанию жизнь, полную неизведанных опасностей, суровых испытаний и захватывающих приключений. Каждый из них готов начать с чистого листа, каждый ради будущего счастья и удачи готов мужественно перетерпеть, как им кажется, временные неурядицы и невзгоды. И почему-то никто из них не задаёт себе вполне уместный вопрос – как они сами повели бы себя, если бы кто-нибудь довольно бесцеремонно схватил и дёрнул изо всех сил их собственную внушительную растительность на отважном лице? Лично я, когда в детстве озорные мальчишки проделывали подобное с моей косой, лупила их со всего размаха и изо всех сил. Да, манящий блеск золота ослепляет. Равнодушное отношение к нему и отличает меня – прекрасную и беззаботную странницу от охотников за манящим призраком достатка и успеха.

   Усталой путнице прежде всего нужен отдых и где искать его как не в гостеприимной таверне, благо что в Моргенштерне она всего одна и путешественники заботливо избавлены от мучительного выбора. Крепкая деревянная постройка ничуть не претендует на роскошь и великолепие, но какой глупец ищет их в этих полудиких краях? Тепло, уют и самое главное – хорошая выпивка – вот и всё что необходимо мне. Надеюсь, я не буду разочарована.

   – Что угодно уважаемой фройлен? – вежливо спросил стоящий за массивным прилавком хозяин таверны – рыжеволосый бородач среднего сложения и средних лет.

   – Стакан подогретого вина, – заказала я.

   – Надолго к нам? – завязал разговор хозяин, пока готовил благословенный напиток.

   – Не знаю, – честно призналась я, – ведь я странствую без особой цели.

   – Если надумаете остановиться на ночь – у меня есть свободная комната, – оповестил меня хозяин.

   – Плата обычная – десять райхсмарок? – уточнила я.

   – Да.

   Увы, у презрительного отношения к золотому тельцу есть и обратная тёмная сторона. Содержимое вашего кошелька редко радует вас. Вот и сейчас меня начинают терзать мучительные сомнения – не пробьёт ли ночёвка в Моргенштерне солидной бреши в моём бюджете и не лишит ли удовольствия насладиться в должной мере упоительным глинтвейном. Это было бы совершенно непростительно.

   – Я подумаю, – с достоинством произнесла я.

   – А вот и ваш глинтвейн, – поднёс мне кружку хозяин.

   Есть, есть в нашем бытии блаженные мгновения, когда ты отчётливо понимаешь, что жизнь в общем-то – замечательная штука. Глоток, ещё глоток, ещё чуть-чуть, самую малость... а-ха!

   – Пожалуй, я останусь у вас на одну ночь, – сообщаю я хозяину таверны. Гулять, так гулять. Один ведь раз на свете живём.

   Входная дверь резко отворилась с громким шумом. Внутрь вошли двое – плечистые, высокие, с наглой уверенностью в пустых глазах. Не обращая на меня никакого внимания, вразвалочку подошли к прилавку, по-хозяйски облокотились на него.

   – Ну что, приготовил деньги? – развязно процедил один из них,

   – Послушайте, на этой неделе почти не было ни постояльцев, ни посетителей, – жалобно начал оправдываться хозяин.

   – Уж не хочешь ли ты переложить свои проблемы на нас, а? – издевательски произнёс второй верзила.

   – Нет, но я прошу...

   – А просить не надо! – сильно и резко хлопнул по прилавку громила, – надо молча отдать то, что положено. Тебя предупреждали.

   – А что здесь собственно происходит? – вежливо, но настойчиво поинтересовалась я.

   – А собственно, кто ты такая, что суёшь нос в чужие дела? – оскалил зубы первый из двоицы.

   – Полегче, Ханс, – хлопнул его по плечу второй, – а то фройлен ещё подумает невесть что. Старина Торстен взял ссуду у нашего делового партнёра – достопочтимого герра Ласкера. Вот мы и пришли за процентами по выплате.

   – Коллекторы? – уточнила я.

   – Агентство «Рот Фронт», – растянул губы в нахальной усмешке мужчина

   (В другом варианте рукописи:

   – Агентство « Хорст Вессель», – растянул губы в нахальной усмешке мужчина)

   – Разве наша вера не осуждает ростовщичество? – холодно спросила я.

   – У герра Ласкера несколько иные религиозные взгляды, – рассмеялся коллектор, – ну а для нас любая частная собственность – зло.

   (В другом варианте рукописи:

   – Благо Великого Райха и великого народа выше устаревших религиозных догматов! – злобно рявкнул коллектор)

   – И всё-таки я считаю, что негоже столь бесцеремонно плевать на проповеди святых отцов в такой чудесный вечер. Поэтому прошу вас удалиться немедленно, – твёрдо сказала я и строго посмотрела в глаза собеседников.

   – Что? – взвился один из них, – что ты о себе возомнила, женщина? Думаешь если у тебя меч на поясе, то ты уже воин?

   – Согласна, в наши времена трудно представить воина без меча на поясе. Но мне – риттеру Великого Райха Райнхильд фон Мондшаттен он сегодня ни к чему. Я спокойно выпровожу вас за дверь и без него.

   – Да ты совсем страх потеряла! – замахнулся громила.

   Бац! Основание моей ладони врезалось прямо ему в нос. Перехватив руку второго коллектора, я резким рывком заломила её за спину и со всей силы стукнула его головой об прилавок. Вот и всё.

   – Заверяю вас – сегодня они больше не вернутся, – пообещала я хозяину таверны после того как вышвырнула нахальных коллекторов на улицу.

   – Но они обязательно придут завтра, когда вы покинете Моргенштерн, – горестно вздохнул Торстен, – этот Ласкер и его головорезы держат в кулаке весь город. Здесь нет никого, кто не был бы должен ему неподъёмной суммы. А после того, как он стал настоящим хозяином обеих наших шахт, дела пошли вообще из рук вон плохо. Платит работникам жалкие гроши, якобы они не приносят ему никакой прибыли.

   – Зачем же вы брали у него ссуды, если он дерёт такие чудовищные проценты? – резонно спрашиваю я.

   – Потому что каждый приехал сюда с мечтой разбогатеть, – тоскливо промолвил хозяин таверны, – каждый надеялся, что уж здесь ему улыбнётся удача. Но всё как всегда – везёт лишь таким как Ласкер и его костоломы.

   – Если вы хотите перемен к лучшему, – сказала я, – поддержите «Иной Путь для Великого Райха». Его лидер Дольфус Шнуррбарт владеет ментальными криками, как и я. Это честный человек. Он выполнит всё, что обещает.

   – Я тоже верю ему, – кивнул Торстен, – будь он у власти, обязательно поставил бы таких как Ласкер и эти головорезы из «Рот Фронта» на место.

   (В другом варианте рукописи:

   – Если вы хотите перемен к лучшему, – сказала я, – поддержите «Союз Веры». Пусть его лидер Конрад Аденхойзер и не владеет ментальными криками как я, но это честный и порядочный человек. Он всегда выполняет то, что обещает.

   – Я тоже верю ему, – кивнул Торстен, – будь он у власти, обязательно поставил бы таких как Ласкер и эти головорезы из «Хорста Весселя» на место)

   – Иногда мне кажется, что эта земля проклята, – с горечью продолжил хозяин таверны, – недаром демоны построили здесь свою крепость.

   – Демоны? – удивилась я, – откуда такая уверенность?

   – Вы уж поверьте, – покачал головой Торстен, – кому из людей придёт в голову возводить замок в виде семиконечной звезды?

   – Семиконечная звезда? – оживилась я, – а если точнее огромный каменный круг из которого выходит семь лучей в виде копейных наконечников?

   – Совершенно верно, – кивнул хозяин таверны, – гигантская башня с внутренним двором и семь лучей-стен.

   – Похоже, я не зря забрела в Моргенштерн,– довольно прищурилась я,– это и самом деле страшное наследие демонов. Где расположен замок? Неподалёку?

   – На вершине столовой горы, что возвышается над Моргенштерном. Туда ведёт более-менее приличная дорога, но только...

   – Что, никто не поднимался наверх?

   – Некоторые смельчаки поднимались, но внутрь замка никто так и не сунулся.

   – Буду первой, – объявила я, – отправлюсь прямо с утра. Покажете мне мою комнату?

   – Желаю вам приятных снов, – сказал на прощание Торстен, проводив меня, – для Моргенштерна эта роскошь. Здесь уже давно всем снятся только кошмары.

   ..................................................................................................................

   Чистая совесть – лучший залог приятного и здорового сна. А пронизывающий холод – лучшее средство выгнать вас из постели с утра пораньше. Это север – привыкай.

   – Уже спешите? – приветствовал меня Торстен, возясь за прилавком.

   – Кто рано встаёт, тому Бог подаёт, – бодро ответила я.

   – Даже не позавтракаете?

   – Я не голодна.

   Ай-ай-ай, мой уважаемый живот, я понимаю, что вы решительно не согласны со мной, но боюсь, содержимое моего кошелька не позволит мне удовлетворить все ваши запросы. Поэтому прошу вас не выражать столь явно и громко ваше недовольство.

   Дверь таверны отворилась, но совсем не так как вчера. Не нагло, не самодовольно, не подчиняясь грубой и злой силе. А как-то пусть и поспешно, но одновременно застенчиво и робко. И ещё одно чувство я уловила в её звуке – отчаянную надежду на чудо, на единственный шанс, что выпал нежданно-негаданно и который ни в коем случае нельзя упустить.

   В таверну почти неслышно вбежала совсем юная светловолосая девушка – едва ли старше шестнадцати лет. Невысокая, худенькая, в простом коричневом платье, которое шили, думая не о красоте, а о прочности и удобстве. В больших голубых глазах, из которых ещё не исчезла детская наивность и открытость, я прочитала чувство глубокой тревоги, переходящее в панический и смертельный страх.

   – Чего тебе, Хайди? – обратился к девушке Торстен.

   – Герр Торстен, Эльза вчера не вернулась домой! – испуганно и взволнованно воскликнула Хайди, – уважаемый риттер, – поклонилась она мне, – я умоляю вас. Помогите.

   – Кто эта Эльза? – повернулась я к хозяину таверны.

   – Старшая сестра Хайди. Работница одной из наших шахт. Она – их лидер и последний месяц сильно конфликтовала с Ласкером. Требовала от него платить шахтёрам достойную зарплату. А неделю назад поставила ему настоящий ультиматум – если он не выполнит требования работников – они не спустятся вниз. Смелая девушка – не останавливалась там, где другие пасовали.

   – Раз за помощью обратились ко мне, а не к местному магу, полагаю, подозрение падает на Ласкера и его коллекторов?

   – Вы правы, никого в Моргенштерне не удивит, если выяснится, что к исчезновению Эльзы приложили руки эти мерзавцы. Но, понимаете, тут всё не так просто. Эльза не первая кто пропала из Моргенштерна. За последний месяц таинственно исчезли трое человек. И наш маг их не обнаружила.

   – Не обнаружила? Заклинания поиска не помогли? Как так?

   – Она сама была потрясена. Не сомневайтесь, наш маг пусть звёзд с неба не хватает, но дело своё знает. И она порядочный человек, с Ласкером и его молодчиками не связана.

   – Конечно, – задумчиво произнесла я, – есть надёжные способы полностью избавиться от тела, – при этих словах лицо Хайди побледнело, – скормить зверям, растворить в кислоте, сжечь. Воспользоваться первыми двумя у вас практически невозможно, но третий...

   – Строго между нами, – заговорщицки прошелестел Торстен, наклоняясь ко мне, – наш маг применила заклинание некромантии.

   – Запрещённая магия? – вскинула я бровь.

   – Я в этом не знаток, – быстро и с опаской сказал хозяин гостиницы, – но, как она объяснила, это заклинание позволяет определить место, в котором труп находился самое большее время. Дескать, душа, перед тем как покинуть наш мир, оставляет там некий «эфирный» след.

   – Тогда выражайтесь точнее, уважаемый, – недовольно поморщилась я, – а то, неровен час, подведёте вашу чародейку под монастырь. Я знакома с этим заклинанием – суровый северный ветер привёл меня однажды и в Академию магов в Винтерхоффе. Его разрешают применять при расследовании в самом крайнем случае.

   – Рад это слышать. Но даже это заклинание нисколько не помогло. Люди исчезли, как в воду канули, вернее в воде то их бы как раз нашли, а тут...

   – А тут есть над чем поломать голову, – согласилась я, – я не попаду пальцем в небо, если предположу, что всех пропавших объединяла общая черта – они находились не в лучших отношениях с Ласкером и его коллекторами?

   – Что правда, то правда, – тяжело вздохнул Торстен, – кто-то наотрез оказался платить набежавшие проценты с процентов, а кто-то грозился вывести его на чистую воду и доказать, что шахты он приобрёл в обход закона.

   – Пока мне ясно лишь одно, – подытожила я, – разгадку этой тайны нужно искать не в Моргенштерне.

   – Полагаете, что замок демонов как-то причастен к этой истории?

   – Он точно необитаем?

   – Абсолютно. Заверяю вас, ни один житель Моргенштерна не согласится провести в нём даже одну ночь.

   – И в этом наша надежда, – произнесла я, – вот и вышло, что эта беда не нарушила моих намерений, а наоборот лишь подстегнула меня. Поднимаюсь на гору немедленно.

   – Одна?

   – Мне не привыкать.

   .....................................................................................................................

   С вершины столовой горы открывается поистине живописный и величественный вид. Нет, сам Моргенштерн, робко приютившийся у её подножия, никакого восторга и вдохновения не вызывает. Но вот окружающие его высокие горы, чьи пики горделиво вознеслись к ясным и чистым небесам, раскинувшиеся на их склонах и припорошённые лёгким снежком хвойные леса, уходящие за горизонт холодные воды Северного моря заставляют благоговейно трепетать ваше сердце. В который раз я убеждаюсь, что деяния рук людских жалки и ничтожны в сравнении с чудесами природы. Я готова несколько часов простоять тут, полной грудью вдыхая чистый и морозный воздух. По-моему, он очищает нашу душу от грехов и разум от нечистых мыслей получше любой исповеди.

   К сожалению, я поднялась на гору не для созерцания местных красот и не для душевного исцеления. Позади меня возвышается причудливая громада демонического замка. Лишь однажды мне довелось повстречать крепость, равную ему по размеру. Бэренхёле. Все же остальные форты, разбросанные по землям Великого Райха в сравнении с гигантской каменной звездой – игрушки. Говорят, время не властно над демонами. Не удивлюсь, если и над их творениями тоже. Замок-звезда возвышался на горе задолго до того, как здесь появились люди. Похоже, он не прочь пережить всех нас. Прошедшие столетия или даже тысячелетия нисколько не повредили его стен. Разрушит ли их предрекаемый святыми отцами Конец Света? Впрочем, ломать не строить.

   Мне внезапно пришло в голову, что своими очертаниями замок напоминал не только семиконечную звезду. Круглая гигантская башня, семь лучей-стен – а ведь он походил и на огромного спрута, который устало улёгся на камнях и раскинул во все стороны длинные и гибкие щупальца. Их должно быть, вообще-то, больше, но не человеческому разуму постигать логику и фантазию демонов-создателей. Что же, пора проверить, что скрывает спрут внутри себя.

   Следы на снегу – словно большие буквы в детской книжке. Их не различит только слепой. Не надо быть опытным следопытом, чтобы понять, что совсем недавно во внутренний двор центральной башни-головы вошёл целый отряд. Всё что мне остаётся – это последовать за ним. С протяжным скрипом открывается тяжёлая входная дверь, и загадочный замок принимает меня. Спрут поглотил очередную добычу?

   Странная винтовая лестница, которую строили явно не для человеческих ног, ведёт вверх – к самой вершине башни и вниз – в мрачные подземные казематы. Мне не приходится гадать – толстый слой пыли – столь же прекрасный помощник для следопыта, как и чистейший снежный покров. Отряд спустился в подземелье. Если честно, я бы предпочла подняться наверх. Хотя с другой стороны, взбираться по столь неудобным ступеням, которые и назвать так можно лишь с большой натяжкой – ещё то удовольствие. Надеюсь, здесь не сильно глубокие подвалы.

   В конце нелёгкого спуска лестница упирается в широкий и длинный полутёмный коридор. Я осторожно иду по нему к тускло мерцающему мертвенно-циановому свету в самом его конце. На половине пути до меня доносятся человеческие голоса. Торжествующий, злобный мужской и полный бессильной ярости женский. Я тут же прибавляю шаг. Опоздать в последнее мгновение – совершенно непростительно. Похоже, коридор выводит в гигантский круглый зад с высокими стенами и сводчатым потолком, чьи очертания еле-еле прорисовываются в царящем наверху полумраке. Судя по всему, я нахожусь как раз под внутренним двором башни-головы. Какая же картина предстанет перед моим прекрасным и неотразимым взором?

   Восемь здоровых, вооружённых до зубов мужчин, двое из которых крепко держат за руки, и так связанные за спиной, высокую, статную девушку в изодранном грубом платье. Прямо напротив неё стоит предводитель злодеев – его легко узнать по могучей фигуре, особо свирепой физиономии, украшенной зловещими разбойничьими усами, и самое главное – по волосатой груди. Буйная растительность на могучих мышцах хорошо видна через расстёгнутую кожаную куртку и рубашку.

   – Жить тебе осталось самую малость, – нет сомнения, это его голос я слышала в коридоре, – но так и быть, я скрашу их. Сейчас я хорошенько разомну твои сисяндры, ха-ха-ха!

   – Убери от меня грязные руки, негодяй! – яростно воскликнула девушка.

   – Боюсь, что подобные типы понимают лишь язык силы, – сдержанно, спокойно и громко оповестила я бандитов о моём появлении.

   – Ты? – злобно взревел главарь, – глупая женщина, – захохотал он, – заявилась сюда в одиночку! Неужели всёрьёз думаешь помешать нам?

   – Вот именно, – невозмутимо ответила я, – ведь я не побоялась войти в замок демонов одна. В отличие от вас, осмелившихся спуститься сюда только всей толпой. Чтобы притащить сюда пленную девушку хватило бы всего двух головорезов. Но вас тут восемь. Почему? Потому что вы смертельно боитесь этого места. С чего же мне опасаться вас?

   – Ах ты тварь! – угрожающе взревел главарь.

   – Впрочем, – задумчиво произнесла я, не обращая на него никакого внимания, – меня больше интересует зачем вы проделали этот нелёгкий путь? Ага. Я правильно понимаю, что разгадка кроется в нём, – указала я кивком на источник мёртвенно-цианового освещения – огромный пульсирующий эллипс посреди зала, окаймлённого каменной аркой, – главное сердце спрута по-прежнему бьётся. Это портал в мир демонов, куда вы отправляете тела убитых вами людей, не так ли? Вот почему магические заклинания бессильны найти их.

   – Верно! – расхохотался главарь, – Ласкер ловко с этим придумал. Нет тела – нет и расследования. И ты с этой упрямой девкой очень скоро последуешь за остальными.

   – Я считаю, что наш мир в моём лице потеряет слишком важную частичку красоты и совершенства. Кстати, я вижу, что сердце спрута исправно работает в обе стороны.

   – Что? – не понял меня бандит. Но затем резко обернулся к порталу и заорал, – ох ты ж!!!

   И было от чего. Из покрывшегося мелкой рябью отчаянно пульсирующего эллипса один за одним на пыльные каменные плиты зала плюхнулись три большие, размером с крупного медведя, бурые туши, больше всего и в самом деле напоминающие гигантских спрутов. Двое из них держали щупальцами тушу помельче – величиной с медвежонка, при этом маленький спрут недовольно и, как мне показалось, жалобно ухал. В щупальце третьего из чудовищ появился короткий толстый жезл, по которому пробежали красноватые сполохи искрящихся молний.

   Волнистая рябь вновь пробежала по циановой поверхности эллипса. Из него поспешно выползло ещё одно чудовище. Где-то с минуту спруты молча смотрели друг на друга, угрожающе шевеля щупальцами, затем в этих щупальцах появились искрящиеся жезлы, только у последнего чудовища молнии сверкали не красными, а зелёными огнями. Бросив маленького спрута, троица неуклюже поползла к чудовищу-одиночке.

   – Убейте её! – яростно гаркнул главарь похитителей, прокрутив над головой тяжёлую стальную секиру.

   Его подручные, сжимая топоры и булавы, дружно бросились на меня. Пришло время и моему клинку покинуть ножны. Кто бы подумал, что такую диковинку я найду в захудалой таверне небольшого посёлка.

   Ловкость и мастерство против грубой силы – именно в это вылилась моя схватка с разбойниками. Когда со всего размаху лупишь булавой или рубишь с плеча топором потерять равновесие при промахе проще простого. И в это мгновение нападающий совершенно открыт для быстрой и точной контратаки. А вот удар или выпад мечом равновесию не грозит. Я не стою на месте, порхаю как бабочка и жалю как оса. Один за другим бандиты с предсмертным хрипом падают на холодные пыльные плиты. Последним замертво валится их усатый главарь – его страшная секира даже не задела меня.

   Мой клинок наносит последний удар – искусным, выверенным движением я разрезаю верёвки, связывающие руки пленной девушки. А чем там завершилась ссора между чудовищными спрутами?

   Трое владельцев красных жезлов неподвижными тушами распластались на полу. Погасла зелёная молния и на оружии победителя. Чудовище медленно подползло к маленькому спруту. Последний снова недовольно и жалобно заухал и начал осторожно взбираться на голову чудовища, которое своими щупальцами помогало ему. Когда маленькая туша надёжно всеми щупальцами закрепилась на её голове-теле, чудовище развернулось в мою сторону. Теперь, когда нас никто не отвлекал и не беспокоил, мы могли внимательно рассмотреть друг друга.

   Два больших тёмных глаза пристально и холодно изучали меня. Глядя же на их владелицу, я с сожалением подумала, что, пожалуй, впервые моя бесподобная красота совершенно точно ускользнёт от чьего-то внимания. Уж слишком разительно отличались мы друг от друга, во всяком случае внешне. Треугольный рот с выступающей верхней губой, полнейшее отсутствие лба, никакого подбородка, щупальца вместо рук и ног, покрытая блестящей слизью голая кожа – боюсь, в глазах такого существа я кажусь редкой безобразиной и уродиной. Жаль.

   – Мы, конечно, способны многим удивить друг друга, – хладнокровно обратилась я к чудовищу, – но ведь мы прибыли сюда вовсе не для этого, верно? Давай на этот раз разойдёмся тихо и мирно. Не против?

   Чудовище ещё несколько секунд равнодушно посмотрело на меня и, так и не произнеся ни звука, повернулось и не спеша поползло к циановому порталу.

   – Пора и нам выбираться наружу, – сказала я девушке, – Эльза, не так ли? Ваша сестра и друзья беспокоятся за вас. Поспешим же к ним.

   ................................................................................................................

   Блеск золота ослепляет, а слепец обречён на падение. Иногда – в небольшую ямку, и тогда это служит ему хорошим уроком, но чаще – в бездонную пропасть, из которой уже не выбраться. Я покидаю Моргенштерн с чистым сердцем и надеждой, что после моего визита его жителей больше не станут мучить ночные кошмары, а Бог примет их попытки подёргать Его за бороду лишь за милые шалости озорных и неразумных детей. Суровый холодный ветер зовёт меня дальше, и я не в силах противостоять его порыву. Куда приведёт он меня в следующий раз? Моё странствие продолжается.

   Мне много и не нужно,

   Пока со мною дружат...

   Пока со мною дружат...

   Свобода и глинтвейн!

   История, мимо которой я также не могу пройти

   Путешествие Райнхильд фон Мондшаттен: Прекрасный мир

   «День гнева»

   Суровый северный ветер привёл меня сюда – в величественные каменные залы магической академии Винтерхоффа. Пришла ли я за новыми знаниями? Конечно. Удивило ли меня, что моё воинское искусство заинтересовало наставников больше, чем мои магические таланты? Если откровенно, то не сильно. Не они первые, не они последние. И если острая сталь при защите слабых решает там, где бессильно волшебное слово – я только за. Как итог целой череды захватывающих приключений, в которые втянули меня мудрые учителя – покои верховного мага теперь мои. Это немного больше, чем я ожидала, впрочем, у всего хорошего есть и обратная сторона. Мои чертоги я делю с весьма неприятной соседкой. Непреодолимой скукой. Смотреть с высоких стен на ютящиеся возле академии жалкие остатки былого могущества – не самый лучший способ развеять хандру. Три с половиной лачуги на месте некогда шумного и цветущего города – слишком унылое зрелище для моего взора. В такой ситуации самая банальная просьба – истинное спасение.