Текст книги "Дембельский аккорд 1"

Автор книги: Альберт Зарипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 50 страниц)

В первую очередь, меня интересовала трудовая деятельность молодого пополнения по благоустройству территории родной для них первой роты. Издалека я и так уже видел, что они уже завершили переоборудование прохода между нашей палаткой и второй. Но качество выполненных работ я ещё не проверял. Не было времени…

Понимал это и Бычков:

– Нормально. Скоро закончат. Темновато уже… Но пацаны стараются… Уже начали засыпать ямы щебёнкой.

– Это хорошо! – одобрил я. – Объяви благодарность от моего имени самым старательным. Пойдём-ка в палатку… посмотрим как в ней всем разместиться…

Первым делом мы заглянули в кубрик справа от входа, где раньше жил покойный Олег Кириченко. Его кровать до сих пор стояла на своём месте и я не собирался её убирать из первой палатки. Скоро должны были закончиться сорок дней со дня его гибели, но по моему убеждению память о бывшем командире группы должна оставаться навсегда с подчинёнными. Пусть они и не видели его вживую, но чтить погибшего молодым бойцам следовало очень крепко… Хотя бы для того, чтобы они каждый день видели траурную красно-белую полосу и постоянно помнили о смерти, которая ходит всегда поблизости… Чтобы молодёжь никогда не расслаблялась…

– Так… Кровать Олега Кириченко мы убирать не будем… – говорил я свои мысли вслух, осматривая небольшой отсек. – Но вот куда бы тебя и Молоканова разместить? Сюда только одна кровать встанет… Вот здесь – у стенки…

– Можно двухярусную кровать сюда поставить. – предложил сержант. – Молоканов будет снизу, а я сверху…

– А если наоборот? – просто так спросил я.

– Если он сверху грохнется, то меня раздавит в лепёшку! – рассмеялся Бычков. – Уж лучше я буду наверху, а он внизу…

– Хорошо! – согласился я и тут же обосновал своё решение. – Случаи бытового травматизма со смертельным исходом нам не нужны… Правильно?

– Ну, конечно. – усмехнулся сержант.

Затем мы вышли из кубрика. На деревянных нарах всё ещё имелось несколько мест для матрасов. Это заставило меня предпринять меры предосторожности…

– Так! Виталик… пока мы не оборудовали вам помещение, тебе придётся перебраться сюда и ночевать вместе с молодыми. Принесёшь свою постель сюда из третьей палатки и разместишься там, где понравится… Но сразу тебе скажу, что лучше всего вот с этого краю…

– А зачем, товарищ старшнант? – со вздохом спросил Бычков. – Я там уже привык…

– Ну, хватит! Я тебя конечно понимаю. – пояснил я. – Живёшь там с остальными контрактниками… В третьей палатке веселей и теплей… Но кто же здесь будет контролировать порядок? Если молодые тут одни останутся, то их быстренько переоденут в старьё, денежки отберут и ещё куда-нибудь припашут. А с тобой этого не случится… Понимаешь?

Моя житейская логика была основательной… Да и контрактник отлично знал про все нюансы военной жизни молодого призыва.

– Понимаю. – произнёс сержант и снова вздохнул. – А Молоканов как?

– А вы перебирайтесь сюда оба! – предложил ему я. – Вдвоём надёжней будет. А как оборудуем кубрик – тогда сюда и переедете… Всё-таки отдельное помещение…

Перспектива персонального жилья оказалась весьма приятной и её не следовало игнорировать с самого начала… А вдруг командир группы сам захочет перебраться в этот кубрик?!.. Тогда контрактникам придётся всё время проживать на нарах… Вместе со всеми подчиненными…

Может быть поэтому… Но сержант Бычков сразу согласился:

– Насчёт Молоканова я пока не знаю. Пусть подумает. Но я сегодня сюда перейду.

– Вот и молодец! – я искренне похвалил Бычкова. – Ты для молодых теперь самый главный старший товарищ… Смотри за ними в оба… И гони всех дембелей отсюда… Чтоб даже их ноги здесь не было…

– Хорошо! – вновь улыбнулся контрактник. – Буду гнать их поганой метлой…

В этом я его только поддержал:

– Чем угодно! Лишь бы их никто тут не обижал!

На этой оптимистичной ноте мы с ним разошлись по своим направлениям: я – в канцелярию, а он к молодым своим подопечным… Они уже заканчивали со вторым проходом, что между второй и третьей палатками…

В девять часов вечера я опять навестил свежеприбывший личный состав. Кто-то из них подшивал чистый подворотничок, кто-то писал письма… Посторонних в палатке не наблюдалось… Затем мы с Бычковым провели вечернюю поверку и скомандовали долгожданную команду «отбой».

Свет погасили и только лишь слабые блики огня из печек, которые перемещались по стенкам палатки, напоминали молодым солдатам о том, что они сейчас находятся на чеченской войне… Но обстановка вокруг была спокойной… Никто не стрелял… И новобранцы заснули очень быстро…

А на краю нар располагался сержант Бычков… Их наставник и защитник… Увы… Но от своих же собственных товарищей… То есть дембелей и фазанов.

Глава 17. День сюрпризов…

 
На то она и есть война
Чтоб убивать в любой момент
В бою, в тылу, зима, весна
Ведь её кредо: Жизнь – цент!
 

А.М.

На следующий день молодое пополнение принялось наводить должный порядок в своей палатке. Естественно по моему распоряжению и под чутким контролем сержанта Бычкова.

– Найденные боеприпасы осторожно выносите из палатки и складываете возле ружпарка! Хорошее… То есть нерваное обмундирование, нагрудники, подсумки – всё это сложить внутри палатки отдельными стопками! Остальное тряпьё и ненужный хлам выносите во двор в одну кучу. Потом надо полить пол водичкой и подмести. Вперёд!.. Бычков! Если что, то я нахожусь в канцелярии…

Отдав необходимые приказания, я отправился обратно в вагончик, чтобы окончить всю эту бумажную возню со штатно-должностной книгой и военными билетами…

Уже совсем рассвело и я с удовлетворением отметил про себя то, что небо сегодня совершенно чистое и погода наклёвывается очень даже неплохая… Особенно хорошо она подходила для полевых занятий по тактико-специальной подготовке.

«Ладно… Я разберусь полностью с ШДК и списком для приказа по части… Они наведут порядок и чистоту… А потом и начнём… Ведь «наша» погода бывает разной…»

Я невольно усмехнулся от воспоминаний из училищных лет. Один из старых преподавателей тактико-специальной подготовки очень любил проводить полевые занятия в сильнейший ливень или же на худой конец в дождь со снегом… И, отправляя курсантов в ночной поиск, налёт или засаду, товарищ полковник напутствовал их по отечески дружелюбными и заботливыми словами:

– Наша погода, ребята… Спецназовская…

Он разумеется был прав: противник в таких климатически-кризисных условиях сидит по будкам и вышкам, а потому подкрадываться ползком к объекту нападения гораздо безопаснее… Но не легче…Чавкающая под локтями и хлюпающая под телом мерзкая и мёрзлая грязь нас не очень-то прельщала…

А в этот «сегодняшний» день погода действительно выдалась весенняя. И это в начале декабря! Пронзительно синее небо, яркое и по-настоящему тёплое солнце, просохшая земля… Вдалеке виднеются горные вершины, подёрнутые слабой дымкой…

«Красота! Да и только… Ну, чисто март…» – думал я в блаженной улыбке, подставляя лицо горячим лучам.

Это я уже в полдень пошёл проверять ход выполняемых личным составом работ… Да вот и не удержался от любимой зимней привычки… То есть постоять на солнышке и погреть хотя бы личико.

Но военное счастье всегда мимолётно и мне со вздохом сожаления всё-таки пришлось пойти дальше. Ведь боевую службу для офицеров в нашем батальоне пока что никто не отменял и даже не заменял её каким-нибудь приятным бездельем…

У входа в ружпарк красовалось благополучно найденное под нарами взрывоопасное «добро»: россыпи разнокалиберных патронов в цинковых коробках, ручные и подствольные гранаты, осветительные ракеты, сигнальные огни и дымы, вышибные заряды от РПГ-7 в зелёных тубусах… Естественно кумулятивные гранаты ПГ-7 и даже АГСовская лента снаряжённая выстрелами ВОГ-17…

Неподалёку на чёрном пепелище возвышалась куча уже ненужного военного барахла: изношенные и изорванные горки, камуфляжи, ботинки и сапоги, обрывки плащ-палаток, армейские вещмешки и рюкзаки десантника, нагрудники и прочее имущество, всё-таки пришедшее в окончательную негодность…

В самой же палатке я лишь мельком глянул на аккуратно сложенные в левом углу стопки ещё пригодного военного имущества. Порядок был почти наведён и двое солдат успешно заканчивали подметать пол у второго выхода. В середине палатки стояло четверо или пятеро молодых бойцов, которые с интересом что-то рассматривали. Слышались их оживлённые возгласы…

– Ну, отстань! Да вот я уже нашёл батарейки… Давай-ка сюда… Я в эту «мандавошку» уже столько играл… Да погоди ты…

Я подошёл сзади и заглянул через плечо. В руках солдата был новый «тетрис». То есть модная электронная игра с небольшим экраном, на котором летящие сверху различные фигуры из квадратиков нужно укладывать в сплошную горизонтальную линию. Есть в ней и другие варианты развлечений… С ними я уже был знаком… Но больше всего я увлекался основной игрой. Ведь мне так и не удалось добиться личного рекорда в три тысячи баллов. Вечно «срезался» под самый финал, не добирая какой-то сотни очков… Но проигрывать я очень не любил и спортивный интерес к «Тетрису» у меня всё ещё оставался…

Именно поэтому я решил наложить свою командирскую руку на электронную находку…

– Так!.. Ну-ка, дайте её сюда! – я слегка раздвинул стоящих зрителей и взял игрушку. – Рабочая?

– Не знаем… – ответил только что державший её боец. – Не успели проверить.

– Вот батарейки! – сказал кто-то.

Пора было заняться им делом… Вернее, закончить уже начатую приборку…

– Понятно! А где Бычков? Закругляйтесь с уборкой. Обтряхните теперь свои одеяла и подушки! Вон пыли сколько! Найдите Бычкова и отправьте его ко мне. А «Тетрис» я сам проверю, поиграю маленько и отдам.

Работа вновь закипела. Я вышел из палатки и не спеша пошёл по залитому солнцем дворику. Мои глаза щурились от яркого света, а рука машинально подбрасывала электронную игрушку… Что-то здесь было непривычное…

«Тяжеловатая… В первый раз с такой сталкиваюсь… Те были гораздо легче… а ну-ка…»

На ходу я снял крышку отсека для батареек и ничего подозрительного там не обнаружил. Разве что во внутренних пазах сбоку… Ну, какая-то тускло-зелёная масса… Но это могла быть уплотняющая резина, как мне рассказывали про иностранную электронику. А в общем «Тетрис» выглядел вполне обычно: никаких царапин, указывающих на самовольную разборку-сборку; аккуратненькие винтики с чёткими несбитыми гранями…

«Вроде бы всё нормально… Только вот вес… Непонятно…» – равнодушно-отстранённо думал я, входя в вагончик.

Затем я вынул из своего карманного фонарика две пальчиковые батарейки и уже собрался было вставить их в отсек электропитания игрушки. Как мне в глаза опять бросилась эта тёмнозелёная масса, которая заполняла обычно пустующее пространство по бокам… Она так и притягивала взгляд… И всё же что-то здесь было не так…

Я как-то неосознанно взял со стола нож и надавил кончиком лезвия на «резину». И не поверил своим глазам!.. На её тёмнозелёной поверхности остался чёткий отпечаток острия ножа…

«Них_я себе! Вот это да! Ну-ка… Ну-ка…»

Я уже не раздумывал, ибо мои подозрения получили БОЛЕЕ чем весомое подтверждение. Это была не уплотнительная резина!.. Не утруждаясь ковырянием в мелких винтиках, моя левая рука развернула игру и упёрла её основание в стол. Правая рука примерилась к «Тетрису» как к поленцу и нож одним махом раскроил игрушку пополам по линии соединения верхней и нижней её половинок. Сверху вниз… На две части…

Я раскрыл распавшиеся половинки и буквально остолбенел…

Первым, что я увидел, оказались тоненькие провода белого цвета… Вторым был наш родной электрический детонатор ЭДПр… Ну, и третьим – зелёная пластилинообразная масса, заполнившая всё пространство… Больше внутри ничего не наблюдалось… Даже иностранной платы с микросхемками…

От всего увиденного я озадаченно и изумлённо присвистнул… Ведь сейчас у меня в руках находилась самодельная мина-сюрприз…

Писарь Корнюхин оторвался от своего важного дела, посмотрел сперва на меня и затем заглянул в распахнутые половинки «Тетриса». Через секунду громкий и быстрый его топот раздавался в распахнутой настежь двери… Испуганно-истошного его крика правда слышно не было… Но тем не менее он удрал, как говорится, от греха подальше!

Я машинально и флегматично положил на стол останки заминированного «Тетриса», а потом на ватных ногах пошёл на крыльцо вагончика… Чтобы, так сказать, подышать свежим воздухом… А также придти в себя… И обдумать тире осмыслить всё произошедшее…

Через несколько минут я услышал бодрый и весёлый голос приближающегося Пуданова:

– Ты чего это такой белый? И бледный… взгрустнулось что ли?

Я никак не отреагировал на его шутливый тон и лишь слабо махнул рукой, показывая большим пальцем себе за спину…

– Посмотри что там на столе…

Командир роты громко протопал в вагончик и оттуда раздался его комментарий… спокойный и почти равнодушный…

– Ну, мина… Сюрприз… В третьей роте таких полным-полно…

Затем он вышел ко мне и я сообщил ему первую новость.

– А это наша. Только что мои бойцы нашли под нарами в моей палатке.

Но для командира роты это известие ещё ни о чём не говорило…

– Ну, нашли и нашли. Что тут такого? – Иваныч всё ещё не понимал моего состояния. – Ничего особенного…

Я лишь криво улыбнулся и продолжил его «радовать»:

– Я только что отобрал её у бойцов. Они уже батарейки приготовили, чтобы вставить… А если бы нажали на кнопочки? Что было бы? А-а?…

Майор Пуданов молчал и, судя по крепко сжатым губам, наливался злостью и яростью. Тогда как я говорил дальше… Медленно и уже спокойно…

– Ну, и я тоже чуть было не зарядил её батарейками. Хорошо, что подумал попробовать ножиком «резину» сбоку. А это пластид такой зелёный… Как оказалось… Ну, я её и разобрал, а там внутри ЭДПр и всё такое… А если бы я нажал?..

С минуту мы оба молчали…

– Это тебя Бог отвёл! – глухо произнёс Пуданов. – И молодых тоже!.. Или бы наших бойцов шандарахнуло… На второй день после приезда в Чечню… Или же тебя…

Тут я невольно вспомнил про одного дембеля, который тоже подвергся немалому риску.

– И писарчука нашего тоже. – добавил я. – Как увидал моё лицо и мину, так и умчался! До сих пор где-то бегает от страха… Там по весу грамм сто пятьдесят… Хватило бы на обоих. Откуда у вас такой пластид зелёный?

– Это гексоген. – хотел объяснить мне ротный, но не выдержал и какое-то время выражался весьма абстрактно и отстранённо. – Ах, так и сяк, да разэдак!..

Я до конца дослушал его неудержимый речитатив, состоящий из сплошного мата и прочих междометий вперемежку с военно-полевыми идиоматическими оборотами… Надо же хоть как-то отвести военную душу и выпустить накипевшую злость…

Затем… Выкурив по паре сигарет, мы всё-таки успокоились и принялись размышлять.

– Это трофейный гексоген. Его летом Каменнюка захватил где-то под Шалями. Он по мощности в полтора раза сильней пластида. Применяется в этих зарядах разминирования… Ну, в этих самых!..

Я вспомнил название этого «изделия ВПК»:

– Горыныч? Ракета вылетает и тащит за собой шланг со взрывчаткой…

– Ну, да… – досадливо морщился Иваныч. – И тогда же летом третья рота изготавливала эти мины-сюрпризы… Ну, фонарики, плееры музыкальные, видики и так далее. Ну, чтобы в горах боевикам подбрасывать. А потом отбой дали этой затее… Или у боевиков закончились свои мины-сюрпризы, и им стало нечего подкидывать нашим раздолбаям-халявщикам… Или же начальство решило, что и на наших сюрпризах будут подрываться всё те же любители бесплатных подарков… Короче, отменили эту херню… А уже приготовленные мины остались… Не выбрасывать же…

Я кивнул ему. В командирской палатке третьей роты мне уже попадалась на глаза новенькая коробка из-под видеомагнитофона с тротиловой начинкой. Но о ней меня ведь заранее предупредили и детонатора в ней не было. И батареек тоже… Сняли на всякий случай. А тут…

А здесь всё обстояло гораздо хуже… От взрыва этой самодельной мины могли погибнуть или серьёзно покалечиться совсем ещё зелёные бойцы. Или же один вроде бы опытный командир группы. Ну, и писарчук впридачу. Ведь он сидел слева от меня и прилежно корпел над своими бумажками. А голова его находилась лишь чуть-чуть дальше моей… Скажем так, от эпицентра взрыва…

Но больше думать об этом не хотелось. Надо было вычислять изготовителя этой мины.

– Так кто ж… Ой-ё-ё! – воскликнул я и бросился к выходу. – Там же ещё плеер! Саня!

Это я внезапно вспомнил про аудиоплеер, который лежал на стопке БеУшного обмундирования… Ведь я лишь мельком глянул на него, когда вошёл в палатку. Ведь тогда моё внимание привлекли стоящие кучкой бойцы с только что обнаруженным «Тетрисом»!.. Наверняка мои подчинённые нашли этот плеер под теми же нарами. А вдруг в нём тоже?!..

И мы с Пудановым почти бегом поспешили в первую палатку…

Слава Богу, наши опасения оказались напрасными. Кассетный плеер лежал на прежнем месте. Этот электронно-механический аппаратик оказался повреждённым снаружи то ли от удара, то ли от падения. Да и наушников при нём не было. Поэтому у молодых солдат не появилось желания его испытать в действии. Но мы его всё равно разобрали… И со вздохом радостного облегчения убедились в его мирной сущности. Ни взрывчатки, ни электродетонатора, ничего другого военного в нём не обнаружилось.

Затем… По ещё горячим следам мной была проведена профилактическая беседа…Построив своих новых подчинённых, я у них на виду раскрыл пополам злополучный «Тетрис» и посмотрел на их вытянувшиеся лица…

– Совсем недавно, то есть час назад я отобрал эту игрушку у вас! Правильно или нет? Говорить не можете? Понятно… Видите, что внутри неё? Зелёная масса – это взрывчатое вещество под названием Гексоген. Посередине – это электрический детонатор с проводами. Ну, и кнопочки на передней панели… как это называется?

После короткого молчания один из спасённых бойцов дал точное определение:

– Это наш пи_дец!.. Был…

Несмотря на грубое слово… Почти матерное… Я не стал ругать подчинённого. По его хмурому лицу было видно, что он очень серьёзно воспринял всё произошедшее. Тут уже не до деликатностей…

– Это конечно правильно сказано! – резюмировал я. – Вот такого дерьма здесь полным-полно! Оно и рассчитано на неопытных или жадных… Подбросят боевики фонарик, а наш солдат поднимет и сразу же взрыв!.. В лучшем случае оторвёт руки или ноги, да ещё осколками сильно посечёт. Лицо и глаза! А осколки пластмассовые и поэтому рентгеном не обнаруживаются! Так что всю жизнь потом можно промучиться… а про более худший случай и так всё ясно… Смерть мгновенная и глупая!

Я передал смертоносную «игрушку» правофланговому солдату, чтобы и он потрогал замаскированную смерть… А после него чтобы по-очерёдно и все остальные разведчики подержали в своих собственных руках «сюрприз» чеченской войны. Торопиться мне было некуда и я ждал, пока все бойцы не осмотрят и не пощупают «подарок» старухи с косой…

– Вот поэтому… Внимательно слушайте и запоминайте всё то, что вам говорит сержант Бычков, командир роты, ну, и я – ваш прямой командир… Мне случайные потери не нужны… Да и неслучайные тоже… Поэтому… Готовьтесь к трудной и опасной работе… Ваша жизнь находится в первую очередь в ваших же руках…

С этим утверждением никто не стал спорить и я пошёл к Пуданову. А он уже во всю силу строил первую роту для следования на приём пищи. Когда все дембеля, фазаны и контрактники стояли перед ним, Александр Иванович взял у меня «сюрприз» и поднял его над головой для лучшего обозрения.

– Сегодня молодые нашли при уборке палатки вот эту мину-самоделку. Ещё чуть-чуть и они бы вместе ней подорвались… Старший лейтенант Зарипов отобрал у них эту игрушку… – тут товарищ майор выразительно посмотрел на меня и продолжил свой душераздирающий рассказ. – Рискуя своей жизнью, он обезвредил эту мину… У меня к вам один вопрос… Кто её изготовил?

Ну, разумеется никто ничего не знал и все ветераны хранили дружное молчание…

– Может быть кто-то видел, как изготавливали эту мину… Получит самое быстрое увольнение… Или другое поощрение. Можете подойти ко мне после обеда… Понятно? У меня всё!.. Васильевых, ведите роту на приём пищи.

Через полчаса на обед стали строиться уже молодые воины. По нашему решению мы на первых порах выработали такой порядок выдвижения в столовую, чтобы и стар и млад попадались навстречу друг другу. Это когда вся рота ветеранов уже откушала армейской пищи и теперь выстраивается в обратный путь, а свежее пополнение наоборот только собирается в столовую. При таком подходе исключалось совместное общение старослужащих и молодых солдат. Но это раздельное питание мы установили только на первые несколько дней… Потом слияние будет плавным и неизбежным…

Как мы ни надеялись и ни ждали, но в канцелярию никто не пришёл. Круг подозреваемых был расширен… Причём, только лишь на одного человека…

– Это Меркулов! – говорил я. – Он же в первой палатке живёт. Для моих дембелей сделать такую мину – это слишком хлопотно и чересчур умно!.. Да и зачем им это нужно?!.. А Бычков и Молоканов на такое не пойдут… И они сознались бы…

– Если пошли бы… – сыронизировал Иваныч. – Ну, ладно! Давай вызывай сюда своего заместителя… Только с ним лично я буду разговаривать… а то ты на него зуб имеешь…

– Очень мне нужно на такое… – чуть было не обиделся я. – Ещё зуб… Тьфу! Блин!

Минут через десять дневальный разыскал прапорщика Меркулова и вызвал его в канцелярию.

– Меркулов! Это ты сделал? – Пуданов небрежно указал на мину. – Нам тут сейчас сказали, что это ты сотворил…

Конечно же нам никто ничего не сообщал, но Иваныч решил взять прапора так сказать «на пушку». И этот простой трюк сработал…

– Да. Это я. – с безмятежным видом произнёс пока ещё мой заместитель.

У меня уже изошли чесоткой не только кулаки, но и ботинки… Однако я оставался внешне вполне спокойным и безучастным к происходящему… Хотя мой взгляд по-прежнему зорко фиксировал малейшую мелочь…

– Ну, и зачем ты это собрал? – простодушно поинтересовался командир роты.

– Ну… Вот когда пойдём на войну… – замялся прапор. – Я её боевикам хотел подбросить.

Такое объяснение мне показалось верхом военного идиотизма…

– Зае. ись! – не сдержался я. – Полевой командир Шамиль Басаев уже жить не может без игры в «Тетрис»!

Тут ротный посмотрел на меня и я замолчал.

– Ты что… понять не можешь, что такую приманку мог поднять только ребёнок или подросток? – стал заводиться злостью Пуданов. – Или какая-нибудь женщина… Чтобы отдать своему сыночку!.. И что потом было бы?

– А чего их жалеть? – пренебрежительно ответил Меркулов.

– Во идиот! – опять не выдержал я. – Ну, бля-а!..

– Товарищ старший лейтенант… – Пуданов посмотрел на меня с ещё большей укоризной, потом обратился к прапору. – Тут их и без тебя озлобили лет на пятьдесят… а ещё и ты будешь тут х. йней заниматься! Тебе делать больше нечего?

Прапорщик Меркулов молчал, но после нескольких неодобрительных реплик ротного командира всё же не смог хранить в себе наболевшее…

– А почему меня на войну не берут? Уже все прапора из третьей роты были на выходах… Один я сижу тут…

Но его душевные страдания мы восприняли безразлично… То есть почти безразлично…

– Ты на себя посмотри! Да какой дурак тебя захочет взять с собой на боевое задание? – горячо доказывал я. – Ты мне и тут в роте на хрен не сдался! А ещё… «На войну»…

– Ты видишь? Даже твой командир группы не хочет брать тебя… – размышлял вслух Пуданов. Так-с… Что же с тобой делать?

– Может мне перевестись в другую группу? – помолчав, предложил прапор.

– Ага! Но в другой армии! – подкорректировал я желание зама коварно улизнуть в безопасную сторону. – В Российской такие «головорезы» не нужны…

– Тихо! – осадил меня командир. – я подумаю… А пока идите.

– И напишите объяснительную записку! – уже по праву старшего начальника приказал я Меркулову. – Нет… Две! Одна – по мине-сюрпризу. А вторая… Где вы находились сегодня до обеда…

В надежде на его помощь прапорщик Меркулов выразительно-вопрошающе посмотрел на майора Пуданова, но безуспешно. Из двух подчинённых любой толковый командир почти всегда выберет более старшего… Это же просто!

Так оно и вышло. Воинская субординация и армейская дисциплина перевесили все «найденные» Меркуловым стройматериалы… А может быть здесь сыграла свою роль и пролетевшая мимо Иваныча возможность снятия его с должности командира роты… Ведь за такое чрезвычайное происшествие по головке его точно не погладят…

Прапорщик Меркулов молча вышел из канцелярии роты и пошёл писать очередные объяснения. Провожая его долгим-предолгим взглядом сквозь стекло окон, я не сдержался от крепких выражений. Потом мои слова, но уже более сдержанные, были адресованы уже майору Пуданову.

– Саня! Ну, на кой хрен нам нужен этот мудак?! Это же ходячая проблема! Он если не сегодня, так завтра обязательно принесёт роте какое-нибудь чрезвычайное происшествие! Да его только за эту мину уже можно казнить! Что?!.. Разве не так?

Командир молчал недолго:

– А что с ним делать?

Как я только что понял, товарищ майор не хотел выносить из нашей общей избы любой «взрывоопасный» сор… То есть он не хотел публичной огласки этого случая с миной-сюрпризом. Поэтому от бестолкового прапора следовало избавляться другими способами.

– Да гнать его надо из армии! Собрать побольше объяснительных, потом пару рапортов на него и комбат его пинком выкинет! Потому что такой мудак обязательно нагадит… – Я лишь на секунду перевёл дух. – Лично я такому… Как говорил мой прежний ротный Стариннов, «Накалил бы докрасна один конец лома, а другой – холодный вставил бы ему в задницу…»

– А почему холодный? – рассмеялся Иваныч. – Надо бы наоборот…

Такой вопрос уже был предсказуем и я процитировал дальше слова моего бывшего ротного:

– «А чтоб никто вытащить не смог!» Да и холодный конец лома всё равно ведь тоже нагреется… Кстати!.. Стариннов так хотел поступить с каким-то ВДСным прапором!

– Что?!.. – улыбнулся Пуданов. – И тут собака зарыта? Со склада воздушно-десантной службы?!..

– Да тут похуже будет. – Ответил я. – Этот прапор хотел при сдаче на склад свистнуть один укладочный стол.

– Как это?! – не понял Александр Иванович.

Пуданов пришёл в нашу бригаду спецназа из мотострелецких войск и потому ещё не до конца разбирался во всех тонкостях нашей специфики, особенно в отношении к воздушно-десантной службе с её ушлыми прапорами.

– Ну, укладочный стол – это такое длинное полотнище, на котором парашюты укладывают!

– Видел такие! – сказал Иваныч. – Дальше-то что?!

И я продолжал дальше:

– Стариннов пришёл на склад сдавать укладочные столы. Этот прапор стал забрасывать их по-одному в грузовой контейнер и при этом их считать. Потом столы закончились и вдруг выяснилось, что одного не хватает! Хорошо, что ротный настоял на своём: вытащили все столы обратно и пересчитали их заново. Ведь контейнер до этого был совершенно пустой! Так что потом… Когда каждый стол брали из общей кучи не торопясь и укладывая их в контейнере аккуратным перекрестным штабелем… Пять столов вдоль и пять поперёк! Вот тут-то всё и совпало!

– А как же этот прапор в первый раз умудрился стол не заметить? – спросил Пуданов. – То есть так обсчитаться?!

– А он ведь столы хватает быстро-быстро! – объяснял я. – То есть уже приловчился! И он под видом одного стола схватил два и забросил их в общую кучу! То есть специально так сделал. А когда выяснилось, что одного стола не хватает… «Ой, я тороплюсь! Вы же сами видели и считали! Сами потеряли и на нас хотите свалить!» Ну, и так далее!

– А зачем им эти столы нужны?

– «Хо-хо! Парниша!» – торжествующе рассмеялся я. – «Учитесь жить!» Как говорят в их «Адессе»!.. Во-первых: они сделаны из дорогостоящего авизента, то есть на нашу роту наложили бы начёт в десятикратном размере! Во-вторых: этот «пропавший» стол может чуть погодя «совершенно случайно» объявиться на их складе, а значит по ВДСным бумагам утраты-то и нет! Так что в конечном итоге всю удержанную с нас денжищу можно втихаря поделить между «своими людьми». И в-третьих: из серого или сиреневого авизента можно сшить вечный чехол для легковой машины, а из зелёного – самопальные парашютные сумки. То есть что на том они бабки сделают, что на этом!.. Причём, заметь, фактически из воздуха!

– Нда. – сказал Александр Иванович и почему-то вздохнул.

Он помолчал минуту-другую… А потом всё же ознакомил меня с непрозрачным прошлым одной темноватой личности…

– А ты знаешь, что твой Меркулов раньше служил именно в воздушно-десантной службе?

Я сперва онемел… Но ненадолго.

– И-и-их, ты! – изумился я самым искреннейшим образом. – Вот это да-а! Чего же ты мне раньше не сказал?!

– Ну… – проворчал ротный. – Ты же здесь дольше моего служишь! Должен был его знать…

– Да у них там этих прапоров… – рассмеялся я. – Как собак нерезаных! Да и их очень часто куда-то посылают. То на какие-то сборы, то ещё куда… В общем, дофига их там! Этих бездельников! Всех не упомнишь! А этот Меркулов!.. Ну… Блин!

Всласть поругав «своего» долбанутого прапора ещё минут пять-шесть, я постепенно успокоился. Причём, не просто успокоился. Ведь мне стало намного легче!.. Куда-то бесследно испарилась та повышенная нервозность, которая овладела мной после испытанного сегодня серьёзного стресса. Так что мои уцелевшие нервные клетки были почти спасены. Мало ли на свете дураков?!

Правда в армии их гораздо больше… Раньше я даже иногда думал, что их тут как-то специально разводят и культивируют… Что эдаких дурней выращивают чуть ли не в промышленных масштабах на засекреченных подсобных хозяйствах. Но потом я понял в чём же дело. Просто в размеренной и сытой гражданской жизни им легче и проще маскироваться под среднестатистического умника! А в армии с её жёсткой и бескомпромиссной требовательностью, да ещё и с быстро меняющимися обстоятельствами быта и службы… Тут вся эта глянцевая поверхностная шелуха слетает с дурня практически полностью и тогда природная дурь начинает лезть из него во всей своей красе…

«О, Боже! Пошли нам кто умом дороже…»

Как говорится, от греха подальше … Но от мины нам следовало избавиться и майор Пуданов, повинуясь военным порядкам, приказал мне отдать её без лишнего шума начальнику инженерной службы батальона.

– Он часто возле роты минирования околачивается. Вот и отдашь… Твои же её сделали и нашли… Ты и относи…

Последние фразы были обусловлены моим сопротивлением и нежеланием встречаться с кем-либо из верховного командования. Но приказ есть приказ и вскоре дневальный с передней линейки доложил о появлении на горизонте майора Никульчевского. Пора было идти и сдаваться…

– Товарищ майор! – начал я, откозыряв на всякий случай. – У меня для вас есть кое-что…

Он разочарованно повертел в своих руках «мою» безделушку и недовольным тоном оценил все её заурядные достоинства: