Текст книги "Дембельский аккорд 1"

Автор книги: Альберт Зарипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 50 страниц)

Строй сразу же забурлил. Ведь за спинами контрактников стояла палатка с находящимися в ней дембелями, которые естественно «прислушиваются» к нашему мужскому разговору. Ведь контрактники – это не военнослужащие срочной службы… Которыми они были несколько лет назад.

Упрёки были почти знакомыми…

– Товарищ майор! Мы ведь контрактники! А вы нас как срочников гонять будете?! Мы же вам не солдаты! А вы к нам как к молодым духам… Да что это такое?!.. Это неуставняк с вашей стороны! Мы не с вами заключали контракт! Это незаконно!

Командир роты флегматично переждал возмущения и недовольства отдельных несознательных элементов, а потом спокойно задал сакраментальный вопрос…

– А кто вы тогда такие будете?

Некоторое время в полной тишине… Своими собственными мозгами да под персональными черепными коробками… Словом, умственными силами самих контрактников определялось значение этих военнослужащих как для наших вооружённых сил, так и их роль в современной истории России… Ну заодно и юридически обоснованный статус этих персон… Вариантов ответа оказалось несколько… Кто что смог осознать…

– Мы – контрактники! Российская военная угроза! Спасители Отечества! Мы – рейнджеры…

Видимо глубокие размышления контрабасов были ограничены только лишь фантазией…

– Что-о? – не сдержался от смеха Пуданов. Кто вы такие?

Да… Такой высокой самооценки мы ещё не слышали… Приятно конечно то, что под нашим командованием такие чудо-богатыри… Но всё же… Посмеявшись от души мы с ротным стали задавать уточняющие вопросы… Очень простые, но от этого ещё более убийственно точные… Валящие с ног наповал…

– В каком Уставе это написано? Ну, что вы – рейнджеры и спасители… Чего замолчали? Или это у вас в контракте указано? А-а?

Наш ход был стопроцентно точным и безальтернативным для них. Несмотря на все перемены в государственном строе, наша армия всё ещё продолжала жить по Уставам принятым в Советском Союзе в семьдесят каком-то году. И в них разумеется отсутствовала вся эта галиматья… Не наблюдалась она даже в контракте, который эти служивые заключили с Министерством Обороны…

– Запомните один раз! Больше я повторять не буду! – начал вразумлять «бретёров-мушкетёров» майор Пуданов. – Вы являетесь военнослужащими по контракту! Которые поставлены на должности рядового и сержантского составов! Я тоже подписал контракт и сейчас занимаю офицерскую должность! Понятно вам? Сейчас все военные должны заключать контракт… кроме солдат срочной службы, не отслуживших положенный срок!

И это была прописная истина в первой и последней инстанциях…

– Ну, и что?! – проворчал кто-то хмуро. – Всё равно мы – контрактники…

– Объясняю голосом! – командир первой роты заговорил погромче. – Ваш статус контрактника обозначает только новый способ призыва на военную службу тех, кто когда-то уже отслужил два года в армии. То есть тех, кто уже пожил на гражданке и страшно захотел обратно в армию!.. Понимаете? Если бы вы тогда после двух лет срочной службы остались в войсках, то вы стали бы сверхсрочниками. Но этого не произошло и вы тогда дембельнулись. На гражданке вы побалдели сколько смогли… Потом захотелось кушать, поэтому вы заключили контракт и опять стали военнослужащими… Теперь уже Российской Армии! Понятно?!

– Мы – контрактники!

– Повторяю специально для тупорылых! – свирепея на глазах, продолжал ротный. – Контрактник – это не звание и не должность!.. А способ набора в армию гражданских лиц! Ясно вам?!.. В роте есть рядовой состав! Это вы все: разведчики-автоматчики, разведчики-снайпера, гранатомётчики, пулемётчики. Ещё в роте есть сержантский состав, который занимает должности командиров отделений! Такие тоже есть среди вас! И всё! Третьего варианта нет! Вы состоите на должностях рядового и сержантского составов! На большее и не рассчитывайте в моей роте!

В своём праведном гневе Иваныч выложился почти весь…

– Не нравится – идите в народное хозяйство! – вставил я, воспользовавшись передышкой командира подразделения.

Хоть мы и договорились с ротным о разделе сфер влияния и я сейчас почти не вмешивался в работу Пуданова, но поддержать Иваныча «пока он перезаряжает магазины» я был просто обязан… И всё же на мой взгляд контрактники – это не оборзевшие дембеля… Которым здесь терять почти нечего… А этим же было чем рисковать…

Тем временем командир первой роты уже «перегруппировал» свои мысли с аргументами и вновь пошёл в атаку…

– Вы тут получаете зарплату почти как офицерскую! Лишь чуть-чуть меньше меня! Майора!.. Хотя вы в военных училищах не учились!.. Ни хрена не умеете, а гонора!.. Раньше вы отслужили чёрт знает где, а здесь вдруг стали разведчиками-спецназовцами! То есть тарифная сетка у вас намного больше, чем в пехоте! Пенсию потом хорошую будете получать, Все льготы вам государство даёт… А вы тут… Балду гоняете из одного кармана в другой…

– И обратно!.. – усмехнулся я.

Командир роты строго посмотрел на меня… Дескать, не мешайте мне разговаривать с горячо любимым личным составом… И продолжил свою речь.

– Это во второй роте контрактники чего-то стоят!.. У Лимонова там всё держится на них!.. А вы?!.. На себя сначала посмотрите!.. «Мы-ы – контра-актники…» Оружие не чищено! Внешний вид отвратительный! В нарядах и караулах службу несёте плохо! В палатке бардак! Вы даже по-нормальному ходить строем не умеете!.. И вы думаете, что мы это будем терпеть и дальше? Вот хрен вам!..

Тут майор Пуданов дополнил своё послание очень уж характерным жестом.

– Ошибаетесь! С сегодняшнего дня вы будете нести полную ответственность за своё разгильдяйское отношение к воинской службе. Злостных нарушителей я попросту выгоню из армии! Подам рапорт командиру части, чтобы он разорвал с вами контракт, и всё! Пинок под задницу и вперёд на стройки капитализма!

Угрозы эти были самыми настоящими. Поскольку такое право у командира роты имелось. Да и упоминание расхожего выражения про стройки также оказалось как нельзя кстати… Команда «шабашников» под руководством младшего сержанта Русина уже который день трудилась над возведением стен каптёрки… Причём, и в нудный мелкий дождь, и в мокрый снег, и в стылые морозцы… Как бы то ни было, но в общем это подействовало… На далёкое гражданское строительство никто не хотел идти…

– Ну, мы же подшиваемся каждый день и обувь на разводе чистая.

Но эти слабые оправдания Пуданова совершенно не впечатлили…

– А вы думаете, что Министр Обороны платит вам деньги только за то, что вы меняете чистые подворотнички и драите гуталином свои ботинки?! Ковыляете вразвалочку в столовую и ещё по утрам ходите на развод?! А на гражданке за это деньги где-нибудь платят?! Вот то-то и оно! Там эти деньги нужно зарабатывать! День за днём… И с раннего утра до самого вечера!

Я был уверен в том, что после этих слов все контрабасы дружно вспомнили своё прежнее и весьма незавидное житьё-бытьё… Небольшие зарплаты, а то и вовсе отсутствие работы… Недовольное ворчание супруги и растущие запросы наследников… А также своих стареньких родителей и их мизерные пенсии… Забухавших на всю оставшуюся жизнь друзей-приятелей… Ежедневную безысходность и глухую тоску… Ведь именно беспросветная нужда и хроническое безденежье заставили их всех не просто заключить контракт, но и отправиться вслед за этим на войну…

Лично мы… Что Пуданов, что я, да и все командиры-офицеры нашей части не были виноваты в тех бедах и страданиях, выпавших на долю этих парней там… На гражданке… Ведь у каждого своя судьба и каждый куёт своё личное счастье своими собственными руками… Если конечно же он этого захочет или же знает, как добиться желаемого…

Однако же получалось так, что эти здоровые и крепкие мужчины молча и равнодушно смотрели на то, как среди бела дня разворовываются и разваливаются родные колхозы… Как в открытую разрушаются промышленные производства, запущенные потом и кровью их дедов и прадедов… Как «кем-то» банкротятся мощные заводы и фабрики, на которых всю жизнь проработали их родители… Как закрываются потенциально богатые угольные шахты и рудники, где могли успешно поработать и они сами…

А потом… Когда вся страна с её промышленно-экономическим потенциалом оказалась разворованной и тут же перепроданной… Когда всё то, что строилось десятилетиями и даже веками мозолистыми руками их предков, втихаря перешло к новым «хозяевам»… Когда производственные мощности и природные богатства оказались прибранными загребущими руками пришлых чужаков… Когда народным достоянием России стали распоряжаться иностранные компании с их местными холуями… Когда здоровых и крепких мужчин хитроумно загнали в такое состояние, что они даже не могли найти достойное применение своим рабочим рукам… Когда все эти русские мужики оказались фактически изгоями в своей же собственной стране и на своей родной земле… Тогда они просто были принуждены властями заключить контракт с Российской Армией, чтобы сразу же отправиться на чеченскую войну.

И оказавшись в конце-то концов в первой роте третьего батальона 22-ой бригады спецназа все эти свежеиспечённые контрактники заняли уже привычную им жизненную диспозицию – они предпочли втихомолку отсидеться в сторонке. Ведь их уже одели и обули в военную форму одежды, их поставили на котловое довольствие, их не гоняли в шесть утра на физзарядку, их водили по утрам на развод на занятия и по вечерам на развод суточного наряда. Иногда их с оружием в руках вывозили на бронетранспортёрах в город Грозный. Они своими глазами смотрели на последствия войны и регулярно слышали автоматные очереди со сторожевых постов базы Ханкала. Все эти моменты «военной жизни» очень даже устраивали всех без исключения контрактников и они наверняка желали продлить это удовольствие как можно дольше.

Но вот…

– Всё!.. – заявлял им командир первой роты. – Лафа закончилась!

Мы не хотели их публично и всенародно унижать и тем более издеваться над ними… Боже упаси!.. Просто за весь период отсутствия должного командирского контроля за подчинённым ему личным составом в нашей роте сама собой сложилась обстановка всеобщего пофигизма и бездельного времяпрепровождения. Дни шли один за другим, зарплата контрактников копилась сама по себе и раз в месяц всё-таки перекочёвывала из портфеля начфина в их карманы, довольные жёны хвастались обновками перед подружками, дети лакомились «Сникерсами»… Всё вроде бы нормально… И всех это как будто устраивало…

Но только не майора Пуданова вместе со старшим лейтенантом… Ну, короче говоря, с ещё одним офицером…

Вся эта безмятежная идиллия могла рухнуть в один миг и при помощи боевиков… Ведь на войне все катастрофы происходят всего лишь один раз, но зато уже навсегда… Для тех бездельников и лентяев, которые своей жизнью рассчитались за своё прежнее наплевательское отношение к законам войны… Но это пока что одна сторона медали…

Ведь ни командир роты, ни я в меньшей степени не хотели нести персональную ответственность за смерти нерадивых подчинённых… Лично я не для того служил два года срочной службы в спецназе и в Афгане, а потом ещё и закончил воздушно-десантное командное училище, чтобы все эти годы своей жизни пустить коту под хвост… И притом из-за каких-то тупых да ленивых подчинённых…

Вот именно поэтому мы и вводили новые порядки в роте! Чтобы все подчинённые перестроились в соответствии с новыми и более жёсткими требованиями командиров… Чтобы навсегда сломать ту модель общего на всех поведения, которая тут сформировалась за месяцы командирского бездействия…

И мы совершенно не собирались уговаривать своих подчинённых, а также корить, стыдить, упрашивать или заискивать перед ними… Нет… Разговор обещал быть коротким…

– Не нравятся вам мои требования – идите на гражданку обратно! – уже охрипшим голосом закончил Пуданов. – Ну, а если уже мне не понравится ваша служба – тогда получите пинок под зад! И вот она гражданка… Что в этом случае, что в другом пострадаете только вы сами… Так что думайте!

Я слегка тронул ротного за рукав его куртки, чтобы он не распускал строй и дал мне сказать пару слов. Иваныч меня понял…

– Я хочу немного добавить! Ни командир роты, ни я вовсе не собираемся вас драть, как сидоровых козлов! От того что нам некуда энергию девать… Мы будем к вам относиться как к нормальным военнослужащим контрактной службы: требовать выполнения положений устава, проверять ваш внешний вид и службу в нарядах… Это само собой разумеется! Но и на занятиях по тактико-специальной подготовке вы будете бегать, ползать и перетаскивать раненых, как это положено делать в спецназе… Нам ваши трупы не нужны! И мы не хотим отвечать за вашу бестолковую и никому не нужную смерть! Понятно! Так что готовьтесь к серьёзной работе! Расслабиться мы вам не дадим… Ясно! Чего молчите?! Правильно я говорю, Соколов?

– Так точно, товарищ старший лейтенант! – бодро и громко ответил мой бывший подчинённый. – Мне тоже их трупы не нужны, чтоб не тащить их с гор на базу! Гоняйте их, как и меня… Раньше…

Такая поддержка меня невольно порадовала…

– Соколов! – усмехнулся я. – Ваше жизненное кредо?

– После первой не закусываю!

Эта шутка мне уже была знакома, но я опять ей рассмеялся… Как и все остальные «бретёры-контрактёры-мушкетёры»…

Всё-таки после этих напряжённых переговоров следовало хоть немного разрядить наэлектризованную обстановку… И данный шаг – это ничуть не заискивание перед толпой! А последняя завершающая стадия конфликтной ситуации. Когда мы «закручивали гайки» до самого упора и вследствии этого существовал реальный риск «сорвать резьбу», когда кризисная ситуация выйдет из-под нашего контроля и в этом случае наш разговор перейдёт в открытое противостояние. И эта «холодная война» между командирами и контрактниками не пошла бы на пользу ни нам, ни им… Ведь нас это отвлекало бы от направления главного удара, то есть дембелей. А для них, то есть контрактников это противостояние вылилось бы в дополнительные наряды, выговоры с занесением в личное дело, неполное, а затем и в полное служебное несоответствие, что в общем итоге означало расторжение контракта…

Но всё прошло более или менее гладко и напоследок следовало самую малость ослабить напряжение… Что мы и сделали…

Но сразу же начались трудовые будни.

– А теперь все получают своё оружие, бинокли, прицелы, радиостанции с остальным имуществом. И по списку заходите по-одному в ротную канцелярию. Всем – разойдись!.. Ну, и… Вперёд!

Так начался следующий этап наших военных реформ в одном отдельно взятом подразделении.

Глава 11. Этот вечный национальный вопрос…

 
«Что делать» с тем, «кто виноват»?
Вот в чём вопрос и смысл бытия!
Коль знал бы… Был бы только рад!
Однако ж… Мучаюсь и я
 

А.М.

Как ни было это странным, но первой жертвой «командирского террора» стал контрактник Яковлев… Он и так уже стоял в наряде дежурным по роте, когда получил от Пуданова дисциплинарное взыскание в виде внеочередного наряда… Причём, всё по той же первой роте!

Уже под самый вечер, когда весь личный состав закончил чистку оружия и сдал свои боевые стволы в ружпарк… Именно тогда Александр Иванович опять обратил своё высочайшее внимание на «Максимку». Этого солдата и в самом деле звали Максимом и был он вполне толковым бойцом третьего периода службы… Так называемым «фазаном», которому до отлёта в родные края оставалось всего-то шесть месяцев… Но сильный «загар» от копоти и сажи, а тем более торчащие из-под шапки косматые вихры сделали своё чёрное дело…

И грянула тогда страшная буря!

– Яковлев! – раздавался командный рык Пуданова по всему внутреннему дворику. – Я тебе целых два часа дал на пострижку этого дневального! А прошло уже пять! И он до сих пор не пострижен! Ходит тут… Как Маугли!.. Только этого тут не хватало! Ты дежурный по роте или хрен в стакане? Я тебя спрашиваю…

Сквозь окошко я не расслышал чёткого ответа контрактника, но думается, что он всё-таки предпочёл считать себя дежурным по роте… Впрочем это вскоре подтвердилось, а затем и утвердилось дополнительно…

– А если ты дежурный по роте, то и следи за внешним видом своих дневальных! – ревел Иваныч. – Объявляю тебе один наряд вне очереди за невыполнение приказа командира роты! Чтобы завтра заступил по новой дежурным по роте! Понял?

Сержант Яковлев покорно и обречённо поднёс прямую ладонь к своему головному убору и неслышным мне эхом повторил слова ротного. Иваныч медленно развернулся и пошёл в канцелярию.

– Представляешь! До сих пор по роте бродит этот мамонтёнок! – со смехом пожаловался он. – Ведь обоих предупредил… Знали, что накажут…

Так возобновилась наша беседа, очень уж некстати прерванная минут пять-десять назад появлением дежурного по роте, после доклада которого добросовестный командир первой роты просто-таки был вынужден встать из-за стола и отлучиться из канцелярии для проверки ружпарка после сдачи оружия.

– Целых пять часов прошло… А им всё до лампочки. – говорил товарищ майор, усаживаясь напротив. – Вот и влепил я этому Яковлеву один наряд вне очереди! Я ж их обоих предупреждал!

– И всё равно они сделали по своему! – задумчиво произнёс я. – То есть абсолютно ничего!.. Увы… Такова наша российская натура…

– Чего-чего?!.. – возмущённо вскинулся ротный, ещё не остывший после разбора полётов с Яковлевым. – Какая такая натура?

Я какое-то время сомневался в целесообразности долгих рассуждений… Но всё-таки решился объяснить… Вернее, попытался…

– Я так кумекаю… Государство так долго долбило нашего коренного жителя по голове казённой палкой, что он измордован и морально забит аж до седьмого поколения вперёд… Более четырёхсот лет… То есть его пра-пра-пра-пра-пра-внуки будут ощущать на себе зашуганное состояние своего предка… Это я говорю про среднестатистического россиянина, исключая самых выдающихся и самых отмороженных…

Командир роты что-то хмыкнул себе под нос, но больше ничего не произнёс.

– Ты дальше послушай! – продолжал я. – И, представь, ходит по своей родной земле такой вот затравленный чиновниками мужичок и тем не менее он понимает своим умом… А ведь что-то здесь не так… В чём же корень его страданий да мучений? Надо же в этом подразобраться!.. Живёт он на своей земле, вкалывает на ней же аж до седьмого пота, однако как жил он плохо, так и живёт хреново… То князья удельные оброками придавят, то царские мытари [20]20
  Сборщики налогов


[Закрыть]налогами придушат, то всякие революционные деятели экспериментами полстраны доконают… А теперь вот капитализм с демократией ему на шею сели, продохнуть не дают…

Говорил я вроде бы толково… И от всей души…

– Ну, а причём здесь натура? – ухмыльнулся Иваныч.

– А вот понимает человек российский то, что и земля его, и притом богатейшая земля, и работает он по чёрному, а всё равно он света белого не видит… Потому что не дают ему жить хорошо… А он ведь и это знает, но всё терпит и терпит. Порой уже так хреново, что ни вздохнуть, ни пукнуть, а всё равно терпит и терпит… Но ведь за целую жизнь просто физически и морально невозможно всё вытерпеть, а потому ему нужно хоть как-нибудь свой внутренний пар недовольства стравить и выпустить… Чтобы ему на душе хоть чуть-чуть да и полегчало… Мол, могу же я и кулаком по столу стукнуть да и потребовать своё! Но только вот и стучит он кулаком да в пустой своей квартире, где никто его не слышит… Хоть и требует он своё законное да всё тихим шёпотом и под подушкой… Ведь боимси-и-и… Как бы чего не вышло-о-о…

Последние слова были произнесены голоском потише… И голова сама по себе оглянулась по сторонам… Быстро так: влево-вправо…

– Ну, это он в одиночку… – говорит командир. А если все сообща?

Что будет дальше мы и так уже знаем по многовековой нашей истории… И названий этому несколько… Смотря с какой стороны посмотреть…

– А тогда это будет уже бунт или восстание…

Пуданов пытается внести ясность:

– А чем же они отличаются? Те же яица… Только в профиль…

Тут я не сдержался и даже помахал перед ним своим указательным пальчиком…

– Э-э, не скажи… Бунт – это явление на мой взгляд стихийное. Вспыхнул огонёк в одном месте, где более всего припекло, и оттуда уже по всем сторонам пошло полыхать… Там где поддержат… а восстание – это уже организованное и подготовленное мероприятие, когда анализируется обстановка, составляется план, формируются и накапливаются силы, аккумулируются денежные средства, продовольствие и военно-технические возможности… И в самый удобный момент звучат три зелёных свистка! Все дружно схватились за то, кому что досталось. И всё!.. Понеслись по кочкам в рай… А подавят восставших или нет – это уже дело пятое да десятое… От них самих всё зависит…

Почему-то командир роты примеряет мои слова к имеющейся в роте обстановке…

– Отлично! Что же у нас получается? – воскликнул Иваныч. – И именно майор Пуданов будет персонально виноват во всех этих массовых беспорядках… потому что он сегодня приказал дневальному Максимке постричься да помыться, а он этого не сделал! За что дежурный по роте Яковлев получил ещё один наряд вне очереди и из всего этого мой же командир группы развил теорию всеобщего восстания, из-за чего погибнет уйма мирного населения… Так что ли? Спасибо тебе Алик! Удружил ты командиру роты… удружил… Одно слово… За-е-..ись!..

Мне вообще-то не была ясна связь между этими явлениями… А наступивший ажиотаж тем паче…

– Чего это ты заволновался? А, Саня? – резонно заметил я. – Вот мы сейчас только две стопки навернули… А сколько ещё осталось?

У Александра Иваныча глазомер всегда отличался особой точностью и он безошибочно определил дальнейшую фазу всемирного развития истории человечества…

– Ещё три раза по две стопки… – выдал он точный результат своих наблюдений. – Так в чём же дело? Объясни мне, если ты такой умный! В чём же и состоит наша российская натура? А-а?..

Ну, сверходарённым таким ценным качеством я себя не считал, но попытаться растолковать некоторые жизненные парадоксы всё-таки следовало… Ведь в спорах, как известно, нарождается не одна истина… Там и до правды недалече…

– Самая главная наша проблема – это низкий… Не так чтобы совсем уж низкий… Но очень недостаточный уровень самооценки! – Тут я даже торжествующе поднял вверх всё тот же указательный палец. – Вот в чём наша общая беда… В низком уровне самооценки… Ну, ещё и в слабом стремлении к самообразованию! Вот!

– Погоди-ка… Я чего-то не понял! – размышлял Пуданов. – И в уборщицах всё наше население не ходит… Чего-то в жизни ведь добиваемся! Какой же нахрен низкий уровень самооценки и самообразования?!

Такой сложнейший вопрос потребовал более детального объяснения…

– Что верно, то верно! Но!.. – Объясняю голосом! Вот сидит например генерал-майор Пуданов на должности… Какую ты хочешь?

– Начальника службы горюче-смазочных материалов… Можно?

Я великодушно разрешил… Мы посмеялись и я продолжил расписывать Иванычу его будущую военную карьеру…

– Вот сидит начальник службы ГСМ… Он только что назначен на эту должность за отличное руководство первой ротой… И приходит к нему старый прапор хитромудрый и говорит: товарищ генерал-майор… Есть возможность загнать налево десять цистерн бензина… Что ты будешь делать? Только честно…

И командир подразделения отвечал с пьяной откровенностью:

– Подумал бы для приличия да и загнал… Если есть возможность…

Мне бы тут предстать в роли голодного следователя из военной прокуратуры, но отвлекаться на мелочи я не стал…

– Ага… вот и налицо твой низкий уровень! – гордо произнёс я. А если бы у тебя была высокая самооценка, то ты этого проныру прогнал пинками из кабинета… Потому что тебе эти преступления не нужны… ведь твой высокий уровень самооценки очень сильно хочет того, чтобы ты получил ещё большее звание и повышение по службе… а твой высокий уровень самообразования уже давно бы тебя заставил изучить Уголовный Кодекс и ты назубок знал то, какой срок дают за должностные преступления… Понятно я объясняю? Твоя служебная карьера и семейное благополучие, да и вся жизнь не стоят этих вонючих цистерн! Понял? Ведь семья и жизнь… Они для тебя бесценны…

Моя позиция вроде бы была оправданной по всем статьям… Однако точка зрения командира роты тоже базировалась на жизненных наблюдениях…

– Это конечно правильно! – заявил Иваныч. – Но тут ты перебрал… Чтобы генерал-майор да ещё и начальник службы ГСМ отказался от такого предложения… Не бывает такого.

Скепсис командира подразделения тоже был отчасти оправдан. В наше безумное время очень многие ударились в коммерцию и бизнес… Но не все…

– Ну, ты же отказался бы! – спросил я. – Так или нет?

– Отказался – отказался! – подтвердил он. – Да кто же меня назначит? У генерала свои наследники растут на эту должность… Да и мафия у них уже образовалась…

В этом я его поддержал… Но лишь сначала…

– И тут ты прав, Саня! Но ведь верёвочке сколько ни виться, однако конец всё равно придет… И может такой писец к ним подкрасться, что он локти будет кусать, но уже поздно… Время приходит злое и такое нечестное богатство ведь многим спать не даёт… И причём не только генералу… Но и оголодавшим бандюкам!

ТУТ Я ЗАМОЛКАЮ…

– Но это всего лишь пример… – Иваныч грустно вздыхает и разливает уже по четвёртой. – А если серьёзно?!..

Я проследил за тем, чтобы прибывающее количество не повлияло весьма пагубно на имеющееся у меня время и качество моего сознания… Всё оказалось в норме… Почти в норме…

– А если серьёзно, то высокий уровень самооценки просто не даст… Вернее человек с высоким уровнем самооценки сам себе не даст опуститься до подлых и гнусных поступков. И кроме того, этот человек не позволит никому поступать с ним непорядочно и нечестно… Поначалу конечно будет непривычно и трудновато… Но зато его душа впервые будет спокойна и в полной гармонии с сознанием человека. Ведь он поступает согласно своих взглядов на честность и совесть… То есть в первую очередь ты должен быть предельно честным и порядочным к самому себе, а потом уже в отношении всех остальных людей… Себя ведь не обманешь… Да и глупо пытаться это делать…

Мои взгляды вновь вызвали противоречие в собеседнике…

– А может это самоуважение? Что-то подозрительно они похожи…

– Нет! – я отрицательно покачал головой. – Самоуважение – это тоже вещь очень хорошая и полезная, но оно вторично и поэтому менее значимо… То есть самооценка стоит на первом месте по важности и значимости, а уже из неё и происходит это самое самоуважение… Вот почему алкашам очень актуален вопрос: «Ты меня уважаешь?»… Да потому что у него настолько низкая самооценка, что он постепенно спился и представляет собой только лишь оболочку человека… И этот алкоголик понимает, что он уже на дне жизни находится… Но ему всё же хочется слышать хотя бы фальшивый ответ собутыльников, что они его конечно же уважают… А это уже самообман… Уважаемый алкаш успокаивается и продолжает колдырить дальше…

– А у тебя самого как с этой самооценкой? – хитро улыбаясь, Иваныч пытается проверить меня. – Только честно… Низкая или высокая?

После недавней четвёртой я был максимально правдив и предельно откровенен…

– Ну, конечно низкая! Но!.. Это уже в недалёком прошлом… И всё это происходило из-за моей чрезмерной щепетильности и порядочности. Меня будущая жена Оленька с тёщей Алевтиной окрутили, а мне плевать – всё равно же надо когда-нибудь ожениться… Потом перед разводом жена меня уболтала усыновить брошенного ребёночка, а мне опять по-барабану своё дальнейшее будущее. Жалко стало, понимаете ли, эту несчастную Оленьку… Её слёзкам поверил… А она потом на меня алименты повесила да вдобавок ещё перед командованием ославила, чтобы они на меня повлияли… А я по прежнему безразличен к самому себе и даже не защищаю себя. Это ведь семейная моя тайна… Вся бригада уже знает, а я делаю вид, что всё у меня нормально… А этим летом?!.. Меня эти ВДСные лакомки-собачатники ордена лишили, а я опять не могу за себя постоять… Гордый видите ли… Нет бы пойти к командиру бригады и просто всё объяснить… А то и кулаком по столу стукнуть да потребовать своё честно заработанное… Так нет же…

Все эти мысли уже давно крутились в моих полушариях… Однако лишь сейчас я смог это проговорить… Пусть в пьяном разговоре… Но всё же это произошло…

А вот мой командир роты всё «это» слышал впервые и поэтому смотрел на меня с нескрываемым удивлением… Если не с оторопью…

– А чего ж так? безрадостно!.. Если ты всё так хорошо знаешь да понимаешь, то почему так хреново?

Вопрос был вполне уместен. Ведь знания предполагают их использование в дальнейших целях… Но не всё так просто…

– Да понимаешь?!.. – задумчиво произнёс я. – Мы, татары – это такой интересный народ, который очень любит бросаться в крайности… У нас даже пословица есть… «Татарин для друга сердце из груди достанет и отдаст другу… Но если обидеть татарина, то он всю жизнь будет помнить обиду…» То есть многие человеческие свойства очень уж в нас гипертрофированы… Если дружить, то последние штаны не жалко другу… Если любить, то тоже на полную катушку… Если воевать, так до победного конца… а если уж пить, то до ближайшего забора…

Мои слова теперь вызывают веселье…

– А думаешь, у нас – русских по другому?! У нас и не такое бывает… – громко смеётся Иваныч. – Но ты не отвлекайся от темы самооценки… Ты-то сам почему ею не пользуешься как надо бы?

Действительно… От Хорошей теории до практического воплощения – всего лишь один шаг… Но иногда именно его труднее всего сделать…

– Объясняю популярно! Я всё это понимал, но как-то нечётко… На подсознательном уровне что ли… И терпел всё это блядство… Замполитов, комбатов, ВеДеэСников… Но ведь всякому терпению есть предел! Если они уже на святое свои пасти разинули… На боевой орден, который я своим потом и здоровьем заработал… То пошли они все на х…й! Я – офицер и командир разведгруппы спецназа! В Афгане отпахал своё с пулемётом, потом училище Рязанское окончил… А меня какая-то тыловая сволочь будет унижать да оскорблять?! Да вот хрен им по рылу! Это ещё их счастье, что я продолжаю служить… Уйди я на гражданку, то где-нибудь всё равно бы встретились…

– Да-а… – резюмирует Пуданов. И после этого твоя самооценка стала подыматься…

Я кивнул головой:

– Представь себе, да! То есть я сам взялся за это дело… Тут сначала действуешь по принципу: «Не наклоняйся и не подставляй седалище, а то получишь хор-роший пинок от начальства!». Что это означает… Известны ведь элементарные правила, нарушение которых приведёт к неминуемому наказанию. Вот ты же не выйдешь на утренний развод в белых кальсонах и армейских тапочках! Потому что за это комбат так вздрючит, что мало не покажется. Правильно? Да!.. А вот выйти на это же построение с лёгкой двухдневной щетиной или же в нечищеной обуви, или же без утверждённого конспекта занятий… Это мы запросто!.. А вдруг пронесёт! Так вот!.. Повышение уровня своей самооценки и начинается вот с исключения из своей жизни таких мелочей… Когда ты уже заранее подготавливаешься и к тебе потом… Ну, никто не может придраться! Отличный внешний вид, конспект в сумке, огонёк в глазах… Потом начинаешь работать с подчинёнными и прямо-таки заставляешь их повышать свою воинскую дисциплину и армейский порядок. Одновременно с этим у них подымается и уже их уровень самооценки. А когда твой личный состав выглядит аккуратным и чистым, порядок в палатке, оружие в ружпарке блестит, то уровень самооценки такого командира повышается ещё больше… На следующем этапе – несение службы во внутреннем наряде и карауле. Когда подготовлены тёплая одежда, оружие, радиостанции с запасными батареями, ночные бинокли… То и караул легче тащить… И залётов должно быть гораздо меньше… Но для этого начальник караула должен сам проверять своих часовых, не ленясь и не забывая про это дело.