Текст книги "Журнал «Если», 1997 № 08"

Автор книги: Алан Дин Фостер

Соавторы: Владимир Гаков,Дмитрий Караваев,Евгений Харитонов,Сергей Кудрявцев,Рафаэль Лафферти,Василий Горчаков,Эммануил Гушанский,Лоуренс Дженифер,Владимир Галкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Видеодром

Тема
СУМАСШЕДШИЙ ДОК

*********************************************************************************************

«Mad» – безумный, «nutty» – рехнувшиися, «loony» – чокнутый, «absent minded» – не от мира сего… Полистав любую англоязычную киноэнциклопедию или заглянув в компьютерную базу данных, вы убедитесь, что ученые – герои фантастических фильмов – лишь в редких случаях не удостаиваются подобных определений.

*********************************************************************************************

ГЕНИАЛЬНЫЕ БЕЗУМЦЫ (Спор за первенство)

Наделять ученого чертами эксцентрика или даже безумца – традиция, уходящая в седую древность. Особое развитие она получает с приходом христианства: и культура, и сама ментальность христианства на протяжении многих веков были склонны видеть в пытливом и любознательном уме нечто «бесовское», а в человеке, стремящемся постичь (тем паче – изменить) устройство этого мира, – «игрушку сатаны». Справедливости ради надо сказать, что основными приверженцами «греховного знания» считались алхимики и ворожеи. Вместе с тем вспомним, что даже в характерах великих богословов и реформаторов церкви присутствует «червь» одержимости и эксцентризма (с чего бы это Лютеру понадобилось швырять в черта чернильницу?).

Кстати, кино тоже поначалу было объявлено «дьявольской забавой», «гипнотическим трюком», «плодом бесноватого разума». Однако библейские персонажи и сюжеты появились на экране несколько раньше, чем сумасброд-ученый и маньяк-изобретатель. С немалой натяжкой прообразом такого типа героев можно считать персонажей первых «феерий» Жоржа Мельеса («Галлюцинации алхимика», «Гипнотизер») да еще, пожалуй, легендарного доктора Фауста в нескольких примитивных экранизациях по мотивам оперы Гуно (именно Гуно, а не Гете), сделанных еще в конце прошлого века.

Чуть позже, уже в начале нашего столетия, во Франции фирмой «Гомон» снимается игровая картина «Эксперимент доктора». Ее герой, ученый-физиолог, в ходе научного эксперимента превращает себя в обезьяну, доказывая тем самым торжество дарвиновского учения. Примерно тогда же (1910) в Америке снимается первая картина о Франкенштейне, а в Германии (1914) экранизируется легенда о Големе – сказочном «прароботе», созданном пражским раввином Реббе Лойвом.

В споре, который уже на заре мирового кино затевают между собой студии Европы и Америки, фантастический фильм и его герой – одержимый ученый – становятся не последними аргументами. V французов появляются «Безумие доктора Тюбе» А. Ганса (1915) об экспериментах с таинственными оптическими кристаллами и «Париж уснул» Р. Клера (1923) незамысловатая комедия, главный герой которой с помощью некоего излучения погружает в сон население огромного города. Американцы отвечают несколькими экранизациями «Истории о докторе Джекиле и мистере Хайде», в лучшей из которых (1920) обоих героев сыграл один из первых секс-символов Голливуда Джон Бэрримор.

В 1926 г. «нокаутирующий удар» наносят немцы. Фриц Ланг ставит «Метрополис», в числе персонажей которого появляется однорукий «гений зла» профессор Ротванг (Рудольф Кляйн-Рогге). Похитив пацифистку, защитницу интересов пролетариев Метрополиса Марию, Ротванг создает по ее образу и подобию робота, подстрекающего рабочих к бунту – естественно, «жестокому и бессмысленному». Игра Кляйн-Рогге и весь эпизод трансформации робота в «лже-Марию», а также великолепные макеты мегаполиса будущего и спецэффекты Югена Шуфтана потрясали воображение зрителя.

Голливуд находился в состоянии «грогги» до 1931 года, а потом, не проявляя излишней щепетильности, перенес эпизод создания «Франкенштейна будущего» (у Ланга дело происходило в 2000 году) гуда, где ему и надлежало быть – в прошлое, в сюжет Мэри Шелли.

В «Франкенштейне» Джеймса Уэйла в процессе создания человекообразного монстра использована «немецкая технология» (извлеченный из могилы труп оживает благодаря разряду электрического тока), и выступивший в роли Франкенштейна К. Клайв, на мой взгляд не так колоритен, как Кляйн-Рогге. Зато роль монстра сыграл Борис Карлоф (о нем см. также в статье С. Кудрявцева «Люди и роботы» «Если» № 6).

В середине 30-х годов пальма первенства в кинофантастике прочно переходит к американцам, которые и по сей день «владеют патентами» на все типы и модификации «безумного гения».

НАД ЧЕМ ОНИ ЛОМАЮТ ГОЛОВУ? (Попытка классификации)

Несмотря на то, что список картин, в которых действуют безумные жрецы науки, даже в самых распространенных базах данных насчитывает почти четыре сотни названий (а туда, как правило, не входят восточноевропейские и советские картины), попытка уложить их сюжеты в прокрустово ложе какой-то схемы не выглядит уж вовсе бесплодной.

В принципе, сфера деятельности нашего героя может быть отнесена к следующим крупным «блокам»:

Создание «искусственного человека», «робота», «киборга», «андроида», «клона» либо оживление мертвеца.

К этому блоку относятся все «Франкенштейны» (1910–1995) и комедийные пародии на них – например, «Я был несовершеннолетним Франкенштейном» (1957), где речь идет о пареньке, которого безумный ученый возвращает к жизни после автокатастрофы. Или «Доктор Голдфут и бикини-машина» (1966), герой которой «штампует» сексапильных девиц-роботов для зажиточных женихов. Франкенштейн и сам может быть привлекательной особой женского пола («Ева-разрушительница», 1991). Типичный современный Франкенштейн кинофантастики «трэш» – герой Д. Комба в фильме «Реаниматор» (1985), оживляющий мертвецов с помощью не очень приятной на вид желтоватозеленой сыворотки.

Чудодейственная мутация, невероятное превращение.

Объектом может быть как сам ученый (это все «Доктора Джекилы и мистеры Хайды», обе «Мухи» или «Слизь»), так и ничего не ведающее человечество («Мутации», 1973 – профессор-маньяк скрещивает своих студентов с растениями). Иногда в результате мутаций появляются отвратительные монстры – чудовищные насекомые («Тарантул», 1955), а иной раз и «недостающее звено» в эволюционной цепочке («Возвращение человека-обезьяны», 1944).

Излюбленное место для таких экспериментов – затерянный в море остров (несколько экранизаций «Острова доктора Моро», последняя – в 1996 г.), но одержимый научной идеей исследователь может ставить опыты и в собственном доме, над членами своей семьи («Дорогая, я увеличил ребенка!», 1992).

Обретение сверхъестественных качеств.

Это почти мутация, но осуществленная в результате резкого «скачка» и допускающая возврат в прежнее состояние. Классический пример – «Человек-невидимка» (1933,1975). Менее известны опыты передвижения в четвертом измерении («Четырехмерный человек», 1959) или обретения дара рентгеновского зрения («Человек Икс с глазами-рентгеном», 1963).

Путешествие во времени.

Кроме многочисленных экранизаций «Машины времени» Г. Уэллса и фильма «Назад в будущее» с его продолжениями, можно вспомнить «Франкенштейна неприкаянного», где ученый XXI века (Джон Херт) получает возможность перенестись в эпоху Мэри Шелли.

Изобретение сверхоружия или чудодейственной энергии.

Наши экранизации «Гиперболоида инженера Гарина» обычно не упоминаются в этом ряду, хотя образ их главного героя отнюдь не тривиален на фоне безумца, проделавшего дыру в ионосфере (английский «Космический монстр», 1958), или изобретателя взрывного устройства, управляемого усилием воли («Мозговой штурм», 1983). Другой пример нетривиального героя в этом блоке – персонаж Моргана Фримэна в «Цепной реакции» (1996). Ну, а в качестве образца научно-фантастического «наива» можно привести фильм 1941 года «Монстр, созданный человеком», где ученый превращает в подобие «ходячего электрошокера» своего партнера по эксперименту и с его помощью начинает сеять смерть и ужас.

Поиски секрета вечной молодости.

Последователи доктора Фауста были особенно популярны в 40-х годах («Прежде, чем повесить», «Тело исчезает») – тогда их играли Б. Карлоф и Б. Лугоши, а «подручным материалом» для омоложения были приговоренные к смерти узники и… невесты. В 50-х неудачные попытки открыть секрет молодости предпринимает герой Джона Кэрэдайна («Неземное», 1957), дом которого наполняется потерявшими рассудок жертвами эксперимента.

Спасение человечества от тотальной угрозы.

Как нетрудно догадаться, в этом случае главным «раздражителем» для нашего героя становятся космические пришельцы («Война спутников», 1958, «Флэш Гордон», 1975, «День независимости», 1996), но в качестве противника может выступать и раковая опухоль («Человек с девятью жизнями», 1940). Ну, и, конечно, «нечистая сила»: именно тогда наступает «звездный час» доктора Ван Хелсинга, традиционного персонажа всех фильмов о графе Дракуле. Все же надо признать, что по произволу кинематографистов и писателей-фантастов безумные ученые чаще старались погубить мир, чем спасти его. Самый известный пример «губящего спасителя» – доктор Стрэйнджлав в одноименном фильме С. Кубрика.

ЛИКИ ОДЕРЖИМОГО (Немного об исполнителях)

Первым корифеем среди актеров, сыгравших роли безумцев от науки, был уже упомянутый выше Рудольф Кляйн-Рогге. Седоватые всклокоченные волосы, ястребиный профиль и надменный демонический взгляд – таким он представал на экране и в «Метрополисе», и в нескольких фильмах о докторе Мабузе, «гении зла», гипнотизере и авантюристе.

Эстафету подхватили тоже европейцы, но обосновавшиеся в Голливуде. Борис Карлоф и Бела Лугоши пришли в кино почти одновременно, иногда («Франкенштейн», 1931) они пробовались на одну и ту же роль, иногда играли в одном и том же фильме («Невидимый луч», 1936). Карлоф обладал более выразительной и подходящей для фильмов ужаса внешностью: густые темные брови, массивная челюсть, тяжелый «обволакивающий» взгляд. Именно этот «экстерьер», дополненный более чем выразительным гримом, позволил ему стать непревзойденным исполнителем Монстра в нескольких «Франкенштейнах», а в 1958 г. ему довелось сыграть и самого барона Франкенштейна. Безумных ученых он изображал много и охотно, иногда снимаясь в двух-трех картинах одновременно. Одну из последних ролей такого рода он исполнил в английском фильме «Чародеи» (1967), герои – которого, супруги-ученые Монсеррат, подавляя волю своего молодого коллеги, пытались сделать его орудием в своих экспериментах.

Лугоши восполнял отсутствие демонической внешности (он больше походил на босса крупной компании – слегка обрюзгшее, «рыхловатое» лицо с крупным носом) невероятным темпераментом. Он с блеском сыграл графа Дракулу в начале 30-х, а маньяков-ученых в последствии изображал с той же «аристократической» доминантой. Среди его самых удачных работ – главная роль в «Острове затерянных душ» (1934) по Г. Уэллсу. В конце своей карьеры он не пренебрегал участием в фильмах серии «С» (ученый – создатель гигантского осьминога в «Невесте монстра» – давший почву для пародии в «Эде Вуде» Т. Бартона).

Лугоши умер во второй половине 50-х, Карлоф – десятилетием позже. Среди исполнителей, которые пришли им на смену, надо, пожалуй, выделить Э. Хопкинса и Д. Херта.

Хопкинс, по большому счету, сыграл ученого в фантастическом жанре лишь однажды – это роль богослова Ван Хелсинга в «Дракуле Брэма Стокера» Ф.Ф. Копполы. И все же в разговоре об ученых-безумцах нельзя не упомянуть его маньяка-психиатра Ганнибала Лектора в «Молчании ягнят» и профессора Келлога в «Дороге в Уэллвил». Не прибегая к сложному гриму, актер в первом случае рисует коварного садиста и маньяка, во втором – забавного идиота, вознамерившегося осчастливить человечество изобретенной им диетой и физиопроцедурами. И в том, и в другом фильме средством создания образа становится эксцентрика, но мастерство Хопкинса позволяет направить ее точно по назначению (страшное не становится смешным!) и добиться диаметрально противоположного эффекта. Не случайным представляется и то, что именно Хопкинса приглашали на роль безумного ученого Морибиуса в римэйке «Запретной планеты» – культового фантастического фильма 1956 г., действие которого развивается на планете Альтаир-4, но повторяет перипетии сюжета шекспировской «Бури».

Что касается Джона Херта, то его появления в ролях одержимых ученых примечательны не числом, а нестандартностью героя. В «Других ипостасях» (1980) этим героем становится деятель науки, выступающий «подопытным кроликом» в своем собственном эксперименте. Сам эксперимент, навеянный опытами Д. Лилли по изучению психики человека, который лишен контактов с внешним миром, преподносится режиссером Расселом и актером Хертом в философском, а не в психофизиологическом контексте. Неврастеничный, разуверившийся в Боге и себе самом ученый Джессап пытается обрести смысл жизни, сидя в замкнутом резервуаре и употребляя в пищу грибы-галлюциногены. Фильм Рассела много (и не без оснований) критиковали за эклектику и разностильность, называя его смесью «Тарзана и теории Фрейда», однако, как бы то ни было, он является одной из немногих попыток вывести образ «сдвинутого ученого» за скобки «хоррора» и приключенческой фантастики (в продолжение этого ряда на память приходят исследователи в «Солярисе» Тарковского… Ну, а кроме них?). Кстати, Херт играл ученого и в традиционной для кинофантастики ипостаси – в уже упоминавшемся «Неприкаянном Франкенштейне».

…Кристофер Ллойд, Клаус Кински, Джон Кэрэдайн, Джефф Голдблюм – все эти актеры внесли свой вклад в современное представление об одержимом ученом, рисуя его в диапазоне от безобидного чудака до маньяка. Аккуратный флегматик Голдблюм с электронным ноутбуком на коленях мало похож на порывистого, взъерошенного Кляйн-Рогге или «человека-мумию» Бориса Карлофа. Кеану Ривз в «Цепной реакции» синтезирует в одном герое задумчивого аналитика и динамичного бойца.

Правда, создается впечатление, что герой несколько «мельчает» – «глобальная научная проблема», которой озабочен Эдди Мерфи в «Чокнутом профессоре», сводится к сбрасыванию собственного невероятного веса. Даже признанные мэтры Голливуда не привносят в римэйки старых фильмов что-то новое и неожиданное (так, по общему признанию, разочарованием стала роль Марлона Брандо в «Острове доктора Моро»), Хотя, может быть, виной тому не актеры, а сама наука, не слишком щедро предлагающая кинематографу образы своих новых гениев?..

Дмитрий КАРАВАЕВ

Рецензии
(HYBRID)
ГИБРИД

Производство компании «Royal Oaks Entertainment» (США). 1996.

Сценарий Шона О'Бэннона.

Продюсер и режиссер Фред Олен Рэй.

В ролях: Бринк Стивенс, Тим Эйбелл, Джон Бэрримор III.

1 ч. 23 мин.

–

В свое время институтский товарищ автора этих строк решил сочинить фантастический роман. Дальше первых двух страниц дело, слава Богу, не пошло, однако и в указанном объеме начинающий писатель сумел создать образ неслыханной художественной силы. Действие романа разворачивалось на космодроме, и прибывшего космонавта встречали фразой: «Хорошо, что вы успели прилететь сегодня тока СЕЗОН ПЫЛИ еще не начался…» Эта фраза непроизвольно вспомнилась рецензенту, когда тот наблюдал за лихорадочными попытками героев «Гибрида» найти себе укрытие на бескрайних просторах одной из пустынь, возникших на Земле вследствие ядерного конфликта. «Быстрей, быстрей, не то угодим под ИОННУЮ ГРОЗУ!» – подгоняли друг друга персонажи. Вы спросите, как они оказались в подобной ситуации? Очень просто, Ехали в броневичке по своим научным делам (как выяснилось позже, они ученые, специалисты по гидропонике) и случайно гаечным ключом проломили обшивку бортового атомного реактора. Пришлось немедленно выбираться из машины и спасаться от ионной грозы пешком. По совету человека по фамилии Маккуин (Эйбелл), который бродил по пустыне в поисках украденного сына, герои отправились на близлежащую исследовательскую станцию. А на той станции, надо сказать, давно уже не было никакого персонала, но обретался результат проведенных исследований – гибрид «хомо сапиенс», змеи и таракана. И, естественно, как только персонажи фильма очутились под станционными сводами, этот гибрид принялся их убивать, начав с научного руководителя – доктора Пола Хэмилтона (Бэрримор III). Впрочем, доктора Лесли Морган (Стивенс) мерзкое создание разнообразия ради изнасиловало. Что позволило авторам ленты, взорвав гибрида вместе с его обиталищем, написать в финальных титрах: «Ждите фильма «Гибрид-2: Топот маленьких ног». Радость-то какая… Пока же будем наслаждаться тем, что есть, – картиной, чья категория не «А» и даже не «Б», но «Г».

_{Оценка по пятибалльной шкале: 1,5.}

Александр РОЙФЕ

ТЕОДОР РЕКС
(THEODOR REX)

Производство компании «А Shooting Star Enterteimemt» (США). 1995.

Сценарий Джонатана Битьюэла.

Продюсеры Ричард Абрамсон, Сью Баден Пауэл.

Режиссер Джонатан Битьюэл.

В ролях: Вупи Голдберг, Армин Мюллер-Шталь, Джульет Ландау.

–

Рассказывая об этом фильме, мы несколько расширили привычные рамки рубрики «Рецензии». Теперь здесь будут представлены не только самые последние новинки экрана, но и достойные внимания картины, только сейчас появившиеся в качественных лицензионных копиях. Итак, «Теодор Рекс» – действительно запоминающаяся лента, довольно редкая по жанру. Это – современная фантастическая сказка, действие которой разворачивается в середине следующего тысячелетия в Америке. Доисторические монстры-динозавры возвращены к жизни, наделены интеллектом, добротой и вместе с людьми составляют единую цивилизацию. Неожиданно в этом необычном обществе полного взаимопонимания происходят ужасные события: кто-то начал нещадно уничтожать разумных рептилий. И тогда тиранозавр по имени Теодор решается воплотить давнюю мечту и становится первым в истории динозавром-детективом. Вместе со своим напарником полицейским-биороботом неустрашимой Колтрейн (Вупи Голдберг) они попадают в самый центр преступного заговора, цель которого – уничтожение человечества… Вы можете спросить: «А что же здесь, собственно, сказочного?» И будете только отчасти правы, поскольку фильм снят именно как фантастическая сказка, где большинство героев являются представителями именно сказочного доброго и искреннего мира (вспомнить хотя бы очень трогательные отношения между Теодором и его возлюбленной), подстать им и декорации, будь то узенькие разноцветно-уютные улочки древнего города динозавров или клуб, где герои проводят свободное время, веселясь и танцуя. Противостоит этому уютному миру зло, творимое бандой «нелюдей», возглавляемой человеком, который решил создать собственный Эдем и объявить себя новым богом. К счастью, добро побеждает.

_{Оценка: 4.}

Сергей НИКИФОРОВ

БАЙКИ У КОСТРА
(THE CAMPFIRE)

Производство компании «Campfire» (США). 1996.

Сценарий Мартина Кунерта, Эрика Мане, Мэтта Купера.

Продюсеры Эрик Мане, Лори Миллер, Ларри Вейнберг.

Режиссеры Мартин Кунерт, Дэвид Семел, Мэтт Купер.

В ролях: Джой Р. Фергюсон, Кристин Тэйлар, Алекс Маккенна, Рон Ливингстон, Дженнифер Макдональд.

1 ч. 23 мин.

–

Оригинальное название рецензируемой картины переводится как «Лагерный костер». Однако российские видеобизнесмены предпочли использовать слово «байки» и поступили вполне логично, если учесть очевидное сходство фильма со знаменитым телесериалом «Байки из склепа». Конечно, в данном случае мы имеем дело не с сериалом, а с киноальманахом, но сути дела это не меняет: перед нами еще одна подборка страшных историй, которые вовсе не претендуют на какое-либо правдоподобие. И на какую-либо оригинальность тоже, может добавить тот, кто уже посмотрел картину. Действительно, излишним своеобразием сюжеты «Баек у костра» не страдают. Возьмем, к примеру, новеллу «Крюк» Ее содержание: двое влюбленных намереваются заняться сексом в машине, однако девушке кажется, будто за ними кто-то наблюдает. Напуганные рассказами о сбежавшем из психбольницы маньяке, герои покидают пустынную автостоянку и, добравшись до более людных мест, обнаруживают, что в дверцу их «шевроле» воткнут крюк, служивший безумцу протезом… А вот новелла «Медовый месяц». Молодожены, путешествующие по Америке в трейлере, оказываются в забытом Богом уголке, где постоянно пропадают люди. Как говорит местный житель и как подтверждают дальнейшие события, причина пропаж в том, что каждое полнолуние из глухих лесов выходят гнусные человекоподобные твари, которые и пожирают несчастных… В короткометражке, озаглавленной «Медальон», создатели фильма обращаются к вечной теме привидений. Некий юноша, без особой цели колесящий по дорогам Соединенных Штатов на мотоцикле (как видим, типичный персонаж «Баек у костра»), спасается от ненастья в уединенной усадьбе. Он находит там молоденькую немую девицу, коте рую еженощно преследует призрак ее отца. Юноша пытается защитить страдалицу и случайно срывает с нее медальон, после чего узнает, что она и сама является привидением… Словом, картина, что называется, ничего. Ничего особенного.

_{Оценка: 3.}

Александр РОЙФЕ