Текст книги "Журнал «Если», 1997 № 08"

Автор книги: Алан Дин Фостер

Соавторы: Владимир Гаков,Дмитрий Караваев,Евгений Харитонов,Сергей Кудрявцев,Рафаэль Лафферти,Василий Горчаков,Эммануил Гушанский,Лоуренс Дженифер,Владимир Галкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Наконец изотаты отступили, не сдвинув Измира даже на дюйм. Последовало совещание, сопровождавшееся низким гудением, – возможно, ускоренное общение.

– Почему Ганун только глазеет на них и ничего не предпринимает? – спросил Кервин Рейла.

– Что он может предпринять? Ведь это – изотаты. Их самих никто никогда не видел, только корабли. Они должны придавать Измиру огромную важность, если впервые в истории соизволили предстать перед нами.

– Они не производят большого впечатления.

– Им это не нужно. – Пруфиллианец указал на иллюминатор, где гигантский космолет изотатов загораживал собой весь космос. – Для впечатления хватает их корабля.

– Мы все равно не должны сидеть сложа руки.

– Что бы вы предложили Гануну? Арестовать их? Они телепортировались к нам на борт или воспользовались механическими средствами, превосходящими наше воображение. С такой же легкостью они исчезнут. Создания, умеющие телепортироваться, невозможно запугать. Чем их припугнуть – оружием? Не знаю, как насчет вас, друг мой, но у меня нет ни малейшего сомнения, что им достаточно бросить на вас один взгляд – и от вас останется горстка пыли. К тому же Ганун не бездействует.

Кервин посмотрел на капитана и увидел, что тот заливает в себя жидкость из высокого зеленого сосуда.

Сам Кервин, наоборот, не желал притуплять свое восприятие. Он был первым человеком, перед которым разворачивались подобные диковины, и не хотел ничего забывать, хотя не обольщался, что дома ему кто-либо поверит. Он запечатлеет все происходящее в памяти, если, конечно, изотаты не примут решение истребить их, как микробов, побывавших под микроскопом и исполнивших свою роль.

Пока что изотаты были слишком увлечены Измиром, чтобы отвлекаться на незначительные жизненные формы, засоряющие собой помещение. Судя по происходящему в голографических сферах, флотилии пруфиллианцев и оомемианов сгруппировались теперь вокруг своих флагманских кораблей. Трудно было представить, чтобы те и другие решились пойти в атаку. Единственное, что им оставалось, это ждать, что предпримут изотаты дальше.

В данный момент непостижимые создания вновь перешли в наступление на Измира. Астарах прореагировал на посягательство превращением в черную перевернутую пирамиду, оживляемую алыми сполохами.

Один из шаров выпустил длинное щупальце. К изумлению окружающих, изотату удалось на дюйм ввести свой щуп в Измира. Это привело к невероятной вспышке, временно ослепившей всех присутствующих. Второй изотат тем временем подобрал щупальца под себя и отлетел к иллюминатору. Все остальные попытались за чем-нибудь укрыться. В каюте резко запахло озоном. Казалось, только что бесшумно полыхнула и погасла крупнейшая в мире лампа-вспышка.

Кервин нырнул за пульт управления, из-за которого высунулся через некоторое время на пару с Рейлом. Измир все так же висел в воздухе, не претерпев заметных изменений. Зато от любопытного изотата осталась только дымящаяся груда щупальцев, на которой еще каким-то образом удерживалось подобие чахлого пончика. Вся каюта была закидана догорающими останками. Инопланетное диво изжарилось, как вульгарная сырная корка.

Измир превратился в набор переплетенных колец. Глаз легко перемещался с одного кольца на другое. Кольца завращались с такой скоростью, что стали казаться одной замкнутой трубкой, почему-то отрастившей полдюжины голубеньких крылышек. Крылышки неспешно похлопывали, однако Измир все так же висел на одном месте.

Все затаили дыхание. Оставшийся в живых изотат проплыл по каюте и завис над останками своего напарника. Кервин заметил, что теперь он движется гораздо медленнее. Они были не только первыми людьми, увидевшими изотатов живьем, но и первыми свидетелями гибели одного из них.

– Может, они способны его оживить? – шепотом предположил Кервин.

– Вряд ли, разве что они владеют тайной полного воскрешения, – ответил Рейл, глядя на то, как выживший изотат осторожно берет щупальцами дымящийся труп.

– Они ведь не станут обвинять в случившемся нас? Мы тут совершенно ни при чем.

– Без всякого сомнения. – Рейл нервничал не меньше Кервина. – А впрочем, кто же ведает, что у изотатов на уме?

– Думаете, на большом корабле знают, что тут происходит?

– Раз они умеют общаться при помощи телепатии и телепортироваться, то мне трудно поверить, что они все это время не поддерживали контакта со своими. Наверное, там сейчас решают, как поступить.

– Капитан? – прозвучал новый голос – слабый, но настойчивый.

Ганун покосился на штурмана.

– В чем дело, Ирана?

Штурман смотрел не на приборы, а в иллюминатор.

– Посмотрите на корабль изотатов!

С чудовищным звездолетом творилось что-то непонятное. На его серой обшивке появилось серебристое свечение. Потом кто-то вскрикнул и в ужасе указал на голографическую видеосферу.

В сферу проникли с восточной стороны новые объекты, похожие на россыпь металлических зубочисток. Кервин насчитал восемь штук, когда его отвлекла новая вспышка, озарившая каюту. На сей раз полыхнуло за бортом корабля, и компенсаторы в иллюминаторе мгновенно уменьшили свечение, чтобы никто из наблюдателей не ослеп. Выживший изотат резко развернулся, по-прежнему держа на весу почившего напарника.

На противоположном краю корабля изотатов произошло нечто, похожее на извержение вулкана, приведшее к выбросу в безвоздушное пространство энергетического шара диаметром в тридцать миль. Наблюдая за голограммой, Кервин увидел такие же огненные шары, посылаемые остальными пятью кораблями изотатов в направлении приближающихся зубочисток. Но этим дело не кончилось: позади него раздался такой мученический стон, что он поневоле оглянулся.

Несокрушимая, невозмутимая, ко всему безразличная Миранда сидела на полу рядом с креслом в окружении нескольких распотрошенных пакетов и, накрывшись экзотическим рубиновым платьем, проливала слезы.

– Хочу домо-о-ой!

– Все мы хотим домой, – ласково сказал ей Кервин, – но для этого надо пересечь половину галактики. Отсюда даже не разглядеть нашу звезду.

Корабль тряхнуло. Все ухватились, за что попало, лишь бы удержаться. Вокруг стоял звон, светильники отчаянно мигали.

– А мне все равно! – Миранда вскочила и топнула от злости ногой. – Я от всего этого устала. Устала от магазинов, от грубиянов, от всех этих уродов! Чтоб вы все провалились!

В данный момент, учитывая невероятные события, происходившие с ними на протяжении последних дней, Кервин ни капельки не удивился бы, если бы всей Вселенной, за исключением Миранды, мгновенно наступил конец. Однако Вселенная наверняка обладала космическим чувством юмора и не желала откликаться на столь негуманные призывы. После прозвучавшего проклятья все осталось, как было.

– Знаешь, дорогуша, – сказал ей Кипяток убедительным тоном, – все мы одинаково влипли. Ни у кого нет времени тебя утешать.

Корабль опять содрогнулся. Ганун отставил выпивку и крикнул:

– Проверить повреждения!

– Все в порядке, капитан, – донеслось с другого конца каюты. – Стреляют не в нас.

– Сам вижу, бездельник! Если бы стреляли по нам, мы бы не сидели здесь и не точили лясы. Но в кого тогда стреляют? Ведь не в пруфиллианцев и не в оомемианов.

– Нет, сэр. В секторе 4-Б отмечены неопознанные корабли. Они атакуют корабли изотатов, и изотаты ведут ответный огонь.

– А мы оказались в самой гуще. Превосходно! – Капитан сделал еще один большой глоток.

В следующий момент пришло сообщение о начавшемся движении. Это не могло не вызвать замешательство, поскольку после встречи с изотатами двигатели корабля были выключены. Ганун высказал удивление происходящим, не ожидая ответа, который тем не менее последовал:

– Вы двигаетесь, – услыхали все. – Вы перемещаетесь вместе с нашим полем тем же курсом и с той же скоростью, что и мы.

Кервин уставился на шар-голограмму, испрещенную бледно-розовыми прожилками. Голос, как и прежде, звучал у каждого в голове. Впервые изотаты соизволили вступить в переговоры.

– Я и мои друзья, – Кервин указал на Кипятка и Миранду, – оказались здесь случайно. Мы примитивные организмы. Мы оказались втянутыми в конфликт по чистому недоразумению, понимаете? Мы еще не научились путешествовать в межзвездном пространстве. Всего-то пару раз побывали на Луне, наши ракетки всю дорогу взрываются, а нам и невдомек, что да как. Мы не хотим во всем этом участвовать. Нам не нужно неприятностей. У нас одно на уме – попасть домой.

– Понятная реакция примитивных организмов, – ответил голос изотата. – Увы, у вас есть ЭТО. – Щупальце, не державшее останки изжаренного изотата, указало в направлении Измира. Астарах тем временем превратился в уютную кушетку, на которую, впрочем, никто не торопился присесть.

– Насильственный неравный контакт продолжится до тех пор, пока мы не найдем способ переправить ЭТО с вашего корабля на один из наших. Только тогда мы сможем оставить вас в покое.

Корабль в очередной раз тряхнуло. На сей раз освещение не включалось до тех пор, пока не заработали резервные батареи.

– Кто по нам стреляет? – крикнул Кервин. – Что вообще происходит?

– Зиканы, – ответил изотат. – Видимо, они тоже узнали. Вы называете его Измир. Интересно. Они прилетели за ним. Этому надо во что бы то ни стало помешать. Скоро вы узнаете, что зиканы вовсе не так сострадательны, как изотаты. Наша цель состоит только в том, чтобы забрать с собой Измира и изучить его. Зиканы тоже возьмут его, но при этом уничтожат все остальное: нас, наши корабли, вас с вашим кораблем, все эти мелкие органические формы, которые так опрометчиво держатся поблизости. Они на это способны, так как знают, что Измир не пострадает в любом бою и будет пригоден для изучения, даже если все остальное, включая корабль, погибнет.

– Но у них ничего не получится? – с надеждой спросил Рейл.

В ответе изотата нельзя было расслышать даже намека на эмоции.

– К данному моменту сражение не выявило победителя. У них больше кораблей, зато наши мощнее.

– Не хочу показаться дерзким, – продолжил Рейл, – но об изотатах мы слыхали, а вот о зиканах – никогда.

– Зиканы – чужаки. Они так же чужды нам, как мы – вам. Вы не слыхали о них потому, что они явились из района, – тут Кервину показалось, что изотат смотрит именно на него, – который у вас зовется Магеллановым Облаком. Путешествие отняло у них немало времени. Даже учитывая громадную скорость, достигаемую их кораблями, пересечение межгалактической пустоты – не шутка. Мы ищем вашего Измира всего несколько столетий, они же, видимо, занимаются этим уже тысячелетия. Понятно, что они преодолели такое расстояние не для того, чтобы возвратиться с пустыми руками.

Решению командования пруфиллианцев и оомемианов поспешно отступить не приходилось удивляться. Бороздя межзвездные пространства, изотаты и зиканы запасались энергией, которой хватило бы на разрушение не одного, а нескольких обитаемых миров. Любой оомемианский или пруфиллианский корабль, задетый огнем невообразимого оружия, которым владели эти сверхцивилизации, испарился бы, как кубик льда, случайно угодивший в плавильню. Видимо, только благодаря мощному защитному полю изотатов корабль капитана Гануна не постигла до сих пор такая печальная судьба:

– Мы сожалеем о гибели вашего друга, – сказал Кервин, кивая на изжаренного изотата.

– Кто-то должен был принять на себя удар. Инструмент здесь не помог бы. – Изотат плавно покачивался в воздухе. – Первая попытка перенести Измира с вашего корабля на наш была предпринята сразу по прибытии. Она не удалась. Тогда мы пошли против собственной природы, попробовав перенос при помощи физического контакта. И снова неудача.

– Он свободно перемещается в спусковом поле, – сообщил Рейл. – При желании он может сам в него входить и выходить.

– У нас есть догадки относительно его природы. Уверяю вас, мы уже пробовали воздействовать на него силами, значительно превышающими известные вам. Однако эти силы не оказывают на него влияния. На него ничто не действует. Вы знаете о пульсации, с помощью которой он создает некое поле? – Рейл кивнул. – К несчастью, об этом прознали и зиканы.

Кервин понял, что его преследуют несчастья. Почему эти зиканы не могли подождать еще сотню лет? Или объявиться за сотню лет до его рождения? Так нет же, надо было им прилететь именно сейчас! Он посмотрел на младшего брата.

– А все ты, черт бы тебя побрал!

– Я? В каком же это смысле?

– Если бы ты не прицепился ко мне в том проклятом кегельбане, ничего не случилось бы. Сидели бы себе спокойно в Альбукерке. Я бы сдавал сессию, ты бы продолжал уродовать собственную жизнь.

– Ты вообще ни о чем ничего не знаешь и знать не хочешь, пустая башка.

Обмен оскорблениями не оставил равнодушным даже изотата.

– Мы наблюдаем за развитием других разумных рас в нашей галактике с тех самых пор, как научились космоплаванию. У нас на глазах подвергали себя уничтожению целые цивилизации, не успевавшие покинуть родные планеты; другие с нашего ведома возводили великие империи, которые обрушивались под собственной тяжестью после многих тысячелетий ленивого и аморального прозябания. Мы наблюдали, как новые виды силятся преодолеть физические и умственные ограничения, чтобы дотянуться до звезд, как иные созревают до такой степени, что с ними уже можно беседовать как с равными.

Некоторым помогали, некоторым препятствовали, в большинстве случаев оставались в стороне. И все же за миллионы лет, на протяжении которых мы, изотаты, ведем свои наблюдения, нам еще не приходилось сталкиваться с расой, которая умудрилась бы за столь короткое время так передраться внутри себя, но при этом избежать полного самоистребления.

– Знаю, – поддакнул Рейл. – Только это и дает им основание претендовать на уникальность. Хотя хвастаться здесь особенно нечем. Вряд ли сами они так уж этим гордятся. Столько попусту растраченной энергии! Если бы они только научились контролировать ее, обращать во благо…

– Возможно, они рано или поздно этому научатся, – сказал изотат. – Но это в будущем, а сейчас оно как раз стоит под вопросом. Поймите, от успеха нашего исследования зависит судьба множества обитаемых миров.

– Можем ли мы как-нибудь вам помочь? – спросил Ганун.

– К какому бы оружию вы все ни прибегли, детекторы зиканов справятся с ним играючи. Вы бессильны.

Кервин, забывший про свои препирательства с Кипятком, решил, что ввиду огромного энергопотребления защитных экранов и наступательного оружия изотат уже не сможет вернуться на свой корабль и заранее испытывает одиночество. Он шагнул к живому шару.

– Мне очень жаль, что все так обернулось. Кажется, мы с вами теперь товарищи по несчастью? Все мы противостоим теперь зиканам.

Неожиданная вспышка заставила Кервина отшатнуться.

– Не бери на себя лишнего, омерзительный комок углеродных соединений.

Кипяток успел подхватить Кервина и не дал ему грохнуться.

– Хватит набиваться в друзья.

– Просто я решил… – Кервин никак не мог прийти в себя от падения, к тому же испытал шок. – Раз уж все мы сражаемся с этими захватчиками по одним и тем же соображениям…

– Кто тебе сказал, что по одним и тем же? – Кипяток поставил брата на ноги. – Ты что, решил, что можешь говорить на равных с этой лампой накаливания? Я был о тебе лучшего мнения, старина.

Изотат не извинился, а Кервин и не помышлял требовать извинений: в следующий раз ему могло угрожать нечто похуже банального ожога. Инопланетянин продолжал разглагольствовать, словно ничего не произошло. По всей видимости, он не придал инциденту никакого значения.

– Все резко изменилось, если бы мы сумели воспользоваться Измиром.

– Воспользоваться? – воскликнул Кервин с невольным сарказмом. Он был вне себя от гнева, хотя разумнее было бы проявить смирение. – Для чего?

– Вопрос не требует ответа. Для созерцания его округлой формы.

Теперь на корабле было нечем заняться. Ганун продолжал напиваться, в чем ему помогали несколько офицеров. Гости корабля сгрудились в углу. Изотат помалкивал. Время от времени корабль трясло: это означало, что залп зиканов, способный уничтожить целую планету, отчасти преодолел защитный экран изотатов и сумел напомнить об ужасающем сражении, развернувшемся в этом уголке Вселенной.

Измир плавал под самым потолком, блаженно-безразличный к заботам экипажа.

– Интересно, – обратился Кипяток к унылому Рейлу, похудевшему еще сильнее обычного, – Измир тебя слушается?

– Понятия не имею, – ответил пруфиллианец. – Скорее, его просто устраивает следовать моим указаниям.

– Что если предложить ему превратиться в пушку? Ведь он видел пушки. Он может превратиться во что угодно. Вдруг он сумел бы отпугнуть этого назойливого изотата.

Рейл покачал головой.

– Изотаты – единственная наша защита от зиканов. Не забывайте,

что они сражаются с ними и за нас.

– Это еще бабушка надвое сказала, – не согласился Кипяток. – Мы знаем о зиканах только то, что слышали от изотата. Не знаю, как вы, братцы, а я никому не верю.

– Он едва не убил меня, когда я попытался к нему приблизиться. – Кервин растерянно крутил шнурки теннисных тапочек. – Опалило будь здоров!

Миранда провела пальцем по его задубевшей щеке.

– Неплохой загар.

Корабль опять затрясся, только на сей раз гораздо сильнее. Прежде чем лишиться чувств, Кервин поймал себя на мысли: действительно ли изотат только что взорвался у него на глазах, как гигантская медуза, или это была просто очередная защитная вспышка?

Кажется, дело идет к концу, подумал он, ощущая странный покой. Зиканы прорвали оборону изотатов. Занавес опустился, но выяснилось, что он не боится темноты. Это открытие наполнило его гордостью.

XII

Придя в себя, он обнаружил, что лежит затылком на ноге Рейла. Костлявый отросток был неважной подушкой, поэтому он поспешно сел, тряся головой. У него было ощущение, что сквозь его тело пропустили сильнейший электрический заряд. Рядом он увидел потягивающегося Кипятка. И Миранду. На расстоянии шести футов в воздухе громоздилось переплетение стальных полос, украшенное синим глазом.

Кервин встал и огляделся. Они находились в просторной, пустой, ярко освещенной комнате. Потолок виднелся на высоте нескольких этажей. Едва держась на ногах, он отошел было влево, но натолкнулся на невидимое поле и едва не шлепнулся. С помощью Кипятка он быстро установил, что в их распоряжении имеется только пятачок диаметром в пятнадцать футов, зато не ограниченный по высоте.

– Где мы? – слабо проговорил Рейл.

– По крайней мере, не в Канзасе. Это я могу тебе сказать совершенно точно. Гляди-ка, нашего полку прибыло.

В дальней стене открылась дверь, вернее, появилось отверстие. В комнату вплыли четыре существа, больше всего смахивающие на гигантских кальмаров. Тела у них были короткие и коренастые. В отличие от изотатов, у них имелись глаза – крупные, ярко-оранжевые, с маленькими кроваво-красными зрачками. Их тела были покрыты синими и желтыми полосами. Вместо щупалец каждый был оснащен четырьмя клешневидными захватами, расположенными вблизи головы: одна пара располагалась ниже, другая – выше пары злобных глаз. Самый крупный из четверки имел в длину все сорок футов и весил не меньше двадцати тонн.

Реакция пленников на их появление была естественной: все попятились, тараща глаза на чудищ.

– Зиканы? – в страхе прошептал Кервин, не нашедший в телосложении новых знакомых ничего привлекательного.

– Наверное, – ответил ему Кипяток. – Вот уроды!

– Ради Бога, не распускай язык! Вдруг они умеют читать мысли?

– Ну и что? Если бы они хотели нас убить, то не бросили бы сюда нерасчлененными. – Он нахально посмотрел на ближайшего монстра. – Ведь так, красавчик?

– Так. – Ответив на вопрос землянина, зикан обернулся к своим спутникам. – Видите? Несмотря на мелкий рост и примитивную организацию, оно способно на элементарное здравомыслие.

– Почему вы нас не убили? Почему не убиваете прямо сейчас?

– Тсс! – Кервин панически задергался. – Они обойдутся без твоих подсказок.

– Мы не избавились от вас из-за окружающей вас ауры.

– Аура? Какая еще аура? – Кипяток осмотрел свою персону. – Что-то не вижу на себе никакой ауры.

– Она каким-то образом соединяет вас воедино, – продолжил зикан. – Пока что мы не проанализировали это явление до конца, поэтому предпочитаем временно не рисковать.

Рейл немного приободрился.

– Кажется, я догадываюсь. Измир?

– Да, цель нашего длительного путешествия. Вы с ним каким-то образом связаны. Отсюда вытекает, что вы можете на него влиять. Мы не уничтожаем того, чего не понимаем. С этим можно и повременить.

– Значит, вы полностью разгромили изотатов? – неуверенно осведомился Рейл.

– Нет, сражение продолжается. Изотаты держались вместе, но нам при помощи хитрого маневра удалось просочиться между ними и перебросить вас сюда. Узнав о нашем успехе, они предприняли яростную контратаку. Мы потеряли два корабля, участвовавшие в Великом Переходе.

– Не ждите от нас слез соболезнования, – предупредил Кипяток.

– Изотаты тоже лишились одного корабля. Этот конфликт будет тянуться до тех пор, пока одни не уничтожат других. Если вы питаете какие-то надежды на сохранение своих бесполезных жизней и обладаете влиянием на так называемого Измира, то вам следовало бы объяснить нам, как им пользоваться. Вас не обязательно уничтожать: нам известно, что некоторые органические формы почему-то ценят свою жизнь. Если вы покажете нам, как пользоваться этим Измиром и как извлекать из него пользу, мы рассмотрим возможность перенесения вас в целости и сохранности туда, где вы сможете выжить.

– Мы не имеем к этому никакого отношения! – крикнул Кервин. – Я уже говорил изотатам и повторяю вам. Мы…

Кипяток накрыл ему ладонью рот.

– Не обращайте на него внимания, ребята. Он издает много нелепых звуков, но смысла в них ни на грош. Просто обожает послушать самого себя.

– Вам предоставляется время обдумать предложение. – По полу пробежала легкая дрожь, и зиканы забеспокоились. – Атака изотатов становится все яростнее. Времени у вас немного.

Четверка развернулась в воздухе, как истребители на воздушном параде, и удалилась в дыру в стене. Дыра закрылась так плотно, словно ее замазали краской.

– Значит, они оставили нас в живых только из тех соображений, что у нас может быть какое-то влияние на Измира. – Кервин устало сел.

– Перестань, брат, – воодушевленно проговорил Кипяток. – Пока что мы живы. По крайней мере, мне так кажется.

– Живы, живы, – заверил его Рейл. – А пока теплится жизнь, не умирает и надежда. Отчаяние еще никому не приносило пользы.

– Говорите о себе, – огрызнулся Кервин. – Если мне захочется впасть в отчаяние, я ни у кого не стану спрашивать разрешения.

– Возможно, изотаты еще сумеют забрать нас обратно.

– Может быть, только они не сумели забрать Измира с корабля Гануна, а зиканы сумели.

– А вдруг изотаты не смогли перетащить Измира на свой корабль именно потому, что пытались забрать его одного, без нас? – предположил Рейл. – Вдруг между нами и им и впрямь существует какая-то связь?

– Будьте реалистом. – Кервин кивнул на Измира, который превратился теперь в пучок кристаллов медного оттенка. – Мы совершенно над ним не властны. Над ним вообще никто не властен. Он делает то, что ему захочется. О каком влиянии тут можно говорить?

– А вдруг, – проговорила Миранда, смахивая с глаза слезинку, – мы ему вроде как нравимся?

Кипяток презрительно хмыкнул.

– А как же! Он просто души в нас не чает! Да если бы не сумасшедший синий глаз, ты вообще называла бы его «оно»! Неодушевленный предмет – вот что это такое!

– Откуда ты знаешь? – разозлилась она. – Вот у меня была песчанка по имени Снаффлз. Все считали, что она вроде как ничего не чувствует, но это было неправдой. Снаффлз любила меня, а я ее, и нам не было дела до чужой болтовни.

Кервин молча смотрел на нее, предоставив вести переговоры Кипятку. Тот запасся терпением.

– Сахарная моя, Измир меняет форму, проходит сквозь стены, водит хоровод вокруг космического корабля. Изотат только нюхнул его – и душа вон. Две банды, для которых Земля – меньше, чем сигарный окурок в пепельнице, так сильно его возжелали, что готовы поубивать друг друга, но даже они не знают, какой от него толк. А ты говоришь – песчанка!

– Просто все вы бездушные. – Она подошла к Измиру и уставилась на него. – За столько времени никто не поинтересовался его чувствами, все только и твердили, что их у него вроде как нет и не может быть. Не только изотаты и зиканы, но и пруфиллианцы, и оомемианы, и неандертальцы, и вы двое. Никто не задумался – а чего бы хотелось ему самому?

– У Измира нет желаний, – принялся втолковывать ей Рейл. – Он ни на что не реагирует, только на некоторые указания. Он просто существует.

Измир превратился в прихотливую кривую; одна сторона кривой была зеркальной, другая – угольно-черной: точь-в-точь бампер «эльдорадо» модели 1957 года. Помехой идентификации был только синий глаз.

Прежде чем кто-то смог ей помешать, Миранда провела рукой по зеркальной поверхности. Движение было медленным и не дало результата.

– Каков же он на ощупь? – осведомился Кервин, затаив дыхание: ему казалось, что она сейчас погибнет в огне. – Металл, пластмасса?

– Не знаю. От него дрожь по телу.

– Чтоб я сдох! – Кипяток разочарованно покачал головой. – Сколько дней подряд я пытаюсь вызвать у нее это ощущение – а ей, оказывается, подавай летающий шар для боулинга!

– У тебя вечно одна пакость на уме! – с отвращением огрызнулась она.

– Я сам – сплошная пакость! – Кипяток нисколько не оскорбился. – Пакость – вообще святая мечта моих друзей и моя. А наше излюбленное местечко – сточная канава: квартплата необременительная, полиция обходит стороной, никто не пристает с вопросами, когда ты последний раз подавал налоговую декларацию.

Миранда плотно обхватила обеими руками поблескивающий бампер.

– А он симпатичный! Наверное, ему одиноко, он вроде как не уверен в себе. Даже уникумы иногда в себе сомневаются. Мы таскаем его по всей галактике, и никто ни разу не догадался спросить, чего ему хочется.

– Он не желает общаться. Или не способен, – заверил ее Рейл. – Я пытался.

– А как же это его излучение?

– Я не знаю точно, что это такое, но сомневаюсь, что это – форма коммуникации. Именно поэтому я так стремился переправить его на Пруфиллию, где могут как следует разобраться в подобных явлениях. – Он погрустнел. – А теперь, скорее всего, я уже никогда не увижу свой родной дом.

– Ситуация никому из нас не сулит радужных перспектив, – согласился Кервин. – Но теперь мы, по крайней мере, знаем, что изотаты говорили правду, понося противников. Они бы обошлись с нами лучше, чем эти зиканы.

– Это как посмотреть, – возразил Рейл. – Скорее, изотаты просто нас забыли, чего не скажешь о зиканах.

Кервин покосился на сплошную стену, из которой некоторое время назад появились их тюремщики.

– Ну, не знаю… У зиканов такой вид, что лучше бы и они нас забыли.

– Надеюсь, никто из вас не поверил их болтовне насчет того, что они нас отпустят, если мы поможем им разобраться с Измиром?

Кервин испуганно обернулся к брату.

– Почему?

– Опомнись! Они такие могучие, что мы кажемся им микробами. Никто не станет выбиваться из сил, чтобы осчастливить микробов. Изучил и убил.

– По крайней мере, Измир доволен, – заметил Рейл.

В объятиях у Миранды Астарах превратился в цепочку маленьких колечек, которая плотно обвилась вокруг ее тела. Каждое кольцо светилось по-своему: красным, оранжевым, зеленым, золотым, серебряным светом. У Миранды появилось новое платье.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Кервин.

Миранда пребывала в безмятежном настроении.

– Прекрасно! Правда, мне идет? – Она сделала пируэт, демонстрируя «платье». – Он совершенно ничего не весит. Он вроде как вообще ко мне не прикасается, хотя местами я чувствую пощипывание.

Кипяток снова застонал.

– По-моему, я ему нравлюсь, – добавила она.

– Это точно, – проворчал младший брат Кервина. – Ты ведь ничего к нему не проявляешь: ни враждебности, ни тревоги, ни любопытства, вообще ничего. Наверное, ему самому интересно, что это за создание с ним рядом, у которого выше плеч один воздух. Так сказать, неисследованная территория.

Кервин повернулся к Рейлу и указал на белую стену.

– Сколько времени они, по-вашему, нам дадут?

– Понятия не имею. Видимо, многое будет зависеть от итога схватки. Сейчас они полностью заняты противоборством с изотатами. Хотелось бы мне знать, как оно протекает.

– И мне. – Кипяток взволнованно расхаживал по пятачку взад-вперед. – Тоскливо торчать в этой яме и ничего не знать.

– Перспективы у нас самые неважные, – рассудил пруфиллианец. – В случае победы зиканов мы обречены. Если они почувствуют, что проигрывают, то попытаются все уничтожить, чтобы ничего не попало в щупальца изотатов. – На его физиономии появилась слабая улыбка. – Хотелось бы мне понаблюдать, как они будут расправляться с Измиром.

– Не волнуйся, – сказал ему Кипяток, – эти слизняки вооружены до зубов.

Кервин наблюдал за Измиром, лениво обвившимся вокруг Миранды и меняющим при этом очертания и окраску.

– Возможно, зиканам известно нечто, неизвестное нам. Возможно, Измир обладает талантами и возможностями, о которых мы пока что не подозреваем.

– Вы не подозреваете и о половине, – раздался новый голос. Этот звук был таким же неожиданным, как и присутствие приземистого гуманоида, материализовавшегося в дальнем углу комнаты. Его сопровождали еще двое, не более трех футов роста. На одном был светло-зеленый костюм-тройка, на втором – шорты и сине-бурая рубаха с длинными рукавами, третий был облачен в пижонский костюм в крупную клетку, дополненный широким галстуком с изображением обнаженной девицы на ярко-красном фоне.

Физиономия Кервина расплылась в блаженной улыбке.

– Отлично! Теперь уже неважно, что учинят зиканы, потому что я наконец-то сошел с ума.

– Значит, это случилось со всеми нами, – сказал Рейл. – Я их тоже вижу.

Трое коротышек подошли ближе. Средний протянул руку.

– Позвольте представиться. Чахлый.

Не зная, как поступить, Кервин потряс миниатюрную ладонь и ощутил крепкое, хотя и не совсем обычное пожатие.

– Какие милые! – воскликнула Миранда, позволяя Измиру обвиваться вокруг нее, как ручному удаву.

– Тоже мне милашки! – фыркнул Кипяток. – Тут не до умиления. Где вы раздобыли эти клоунские наряды?

Человек в клетку, назвавшийся Оденоу, ответил:

– Мы постарались, чтобы наш облик был как можно безобиднее и привычнее для вас и не вызвал шока. С вас и так хватило потрясений.

Кервин прищурился.

– Откуда вы знаете про наши потрясения?

– Мы следим за вами с самого начала. Надеялись, что все уляжется и мы сумеем найти к вам более мягкий подход.

Третий коротышка помалкивал и только глазел на Миранду, вернее, не на нее саму, как догадывался Кервин, а на то, что ее обвивает.