Текст книги "Саньяси (СИ)"

Автор книги: Алан Аюпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)

Что же ожидает наших слушателей и посетителей в будущем?

Магистрат планирует проведение летних игр. Поэтому ориентировочно на 25‑ое кресеня назначается вечер обучения или облегчённая тренировка для тех, кто пожелает принять участие в летних играх.

Преподаватель английского языка, Тандра Иосифовна Махоркина в отпуск пока не собирается, а это значит, что занятия продолжатся.

Не намечается перерыва и в изучении польского языка. В свой законный отпуск Иллона Раскосая собирается лишь в июле.

Вообще руководители дворца лингвистов пока что не планируют замедлять темпы жизнедеятельности обучающего сектора. Скорее наоборот.

Предполагается продолжить поэтические вечера в большом концертном зале, однако пока что ведутся поиски нового ведущего для одного из самых привлекательных и романтичных мероприятий города.

Кроссвордисты временно остались без своего постоянного ведущего Зиновия Львовича Склярберга в связи с отбытием последнего на повышение квалификации в достославный город Магадан. Но, ходят слухи, что его временно заменят почитатели этого увлекательного действа. Кто выступит в роли преемника пока достоверно неизвестно.

Возможно, в ближайшее время шахматисты возобновят бои на чёрно‑белых полях, объявив о новом турнире. Впрочем, поскольку в данный момент продолжаются шахматные соревнования на полуострове Крым, начало турнира местного масштаба отодвигается в неизвестное будущее.

В Любоградском географическом обществе так же временный кризис. Вдохновитель проекта Василиса Шумнова собирается отбыть в отпуск, но состоится это ещё не скоро. А замены пока нет. Есть предположение, что место руководителя временно займёт один из магистров клуба "Что? Где? Когда?". Но, как говорится, поживём, увидим.

И последнее. О погоде. На будущей неделе в Любограде ожидается самая разнообразная погода. Местами мокрый снег, переходящий в проливные дожди с грозами с постепенным повышением температуры от ноля градусов до плюс сорока пяти градусов. Температура воды у побережья внутреннего моря плюс двадцать, внешнего – плюс тридцать пять, в Арийском заливе – плюс девять. В целом по всем регионам Любограда сохранится положительная динамика улучшения погодных условий в связи с приближением периода курортно‑отпускного сезона.

Приятного отдыха. На этом мы с Вами прощаемся до следующего четверга. Всего доброго!

Информационная служба Радио Любограда.

Пишите нам обо всех интересных событиях. Мы делаем новости вместе с Вами и читаем их для Вас!".

Новости закончились. Пошёл блок рекламы.

– Бред какой‑то!.. – Высказался я.

– Почему бред? Нормальные новости.

– Что же тут нормального? Избы‑почитальни, интеллектуальные казино, чайные избы…

– и что тут такого? – Удивился водитель. – В Москве ведь тоже есть интеллектуальное казино. Почему ему ещё где‑нибудь не быть?

– Да дело не столько в казино, сколько в глупости.

– Какая же тут глупость? Люди учатся различным языкам. Катаются по миру, делятся своими впечатлениями.

Он был прав. Ничего бредового в предоставленной информации не было. И всё же она была какая‑то не естественная.

– Всё равно, бред это.

– Ну, вы, как маленький, заладили – бред, бред. – Усмехнулся мой собеседник. – Всё это вполне прилично. У них рекламы нет. Только своего радио, и больше ничегошеньки. Слушать приятно. Музыку передают всякую. Больше ретро, хотя бывает и шансон, классика и прочее. Передачи очень познавательные.

Как раз в этот момент началась трансляция "Из истории великих научных открытий".

– Вот Вам и доказательства.

– Да уж!.. – Только и сумел изречь я.

– Мой сосед по площадке, он профессор толи философии, толи истории, а может и астрономии, я, если честно признаться, никогда у него не интересовался этим вопросом, утверждает, будто транслируется это всё из города.

– Откуда? – Не понял я.

– Из города. – Повторил водитель, и вдруг быстро глянул на меня. – Вы что?.. Не слыхали про город?

– Нет. Понятия не имею о чём Вы.

– И что происходит в Любограде, не слыхали?

– Краем уха.

– Его закрыли.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Туда теперь без специального пропуска не попасть.

– А, ерунда. Опять какая‑нибудь диверсия. – Водитель промолчал, а я продолжил: – Передачи же эти скорей всего детвора устраивает на развлекуху взрослым.

– Увы. – С сомнением поджал губы мужчина за рулём. – Детям это не по зубам. Сколько по Вашему стоит передатчик?

– Откуда я знаю?! Я же не собирался организовывать радио.

– А лицензия?

– Да почём я знаю?!

– Ну, вот. Добавьте сюда ещё обслуживание башенного оборудования, всяких там релейных линий, ретрансляторов и прочее. Откуда такие деньжищи у детей?

– Так по этим каналам и можно выяснить, откуда они транслируют. – Сказал я, чувствуя какой‑то подвох.

– Наивная душа!.. Мой сосед так и сделал. Почему он и предположил, что трансляция идёт из города. Только им это подвластно. Наша техника ещё до такого не доросла.

– Не понимаю.

– Дело в том, что такой радиостанции не существует в природе. Ни в одном реестре стран планеты такая станция не зарегистрирована.

– Полный бред!!!

– Я тоже так считал, пока не написал им.

– Куда? – Глупо переспросил я.

– Им на радио. Они же адрес дают.

– Какой? – Опять протупил я.

– Любоград, радио Любограда, отдел писем.

Я расхохотался.

– Зря смеётесь. Я тоже улыбался, когда опускал письмо в почтовый ящик. А вот когда вынимал ответ из своего мне, прямо скажем, было не до смеха.

– Шутите?

– И не думал.

– И что же они Вам ответили?

– Я не ошибусь, если предположу, что Вы остановились в "Сибирия". – Резко сменил тему водитель.

– Нет, почему же?.. Я в "Урале" устроился.

Водитель уважительно глянул на меня.

– Круто. – Оценил он. – Это ж, какая организация может себе позволить своему сотруднику так шиковать?

– Это вопрос риторический? – На всякий случай уточнил я.

– Отчасти.

– А коли отчасти, то я позволю себе не ответить.

– Это не суть важно.

– Что же тогда важно?

– Важно? – Он помолчал. – Что Вы сегодня вечером делаете?

– Хм! Я вроде не давал повода?..

Он поморщился.

– Не стоит драматизировать. Просто у меня к Вам есть деловое предложение, и хотелось бы его обсудить в спокойной обстановке.

– Выходит, Вы за мной следили?

– С чего Вы взяли?

– Ну, если я Вам нужен для каких‑то предложений, значит, Вам известно кто я, и с какой целью посетил Ваш город.

– Откуда приехали, я не знаю, не интересовался. А вот где Вы побывали и чем интересовались, знаю.

– По роду профессии?

– Нет. По специфики работы.

– Что ж это за работа такая?

– Вот об этом мы и побеседуем с Вами вечерком, ежели договоримся.

– Увы, не договоримся.

– Ваше право. – Вздохнул водитель.

– Любопытство – не порок, а такое хобби. – Усмехнулся я, цитируя старую песенку.

– Странное это свойство – Любопытство. – Продолжил водитель.

– Разумеется, странное. Если не сказать больше. – Поддержал я разговор. – Из любопытства люди совершают странные и опасные вещи. Пандора открыла доверенный ей ларец, жена Синей Бороды вошла в запретную комнату, учёные расщепили атом. Куда ни посмотришь – сплошные беды из‑за этого любопытства. И если в древности опасность грозила лишь самим любопытным, то последнюю сотню лет – всему человечеству. Один любопытный учёный становится опаснее целой армии. Порой я думаю, что природа опомнилась и дала задний ход…

– Это я уже где‑то слышал.

– Возможно. В одной книжке читали.

– Да. Читал.

– Понравилась?

– Нет.

– Почему?

– Трудно сказать…

– А может именно потому, что люди на самом деле стали всё меньше и меньше проявлять любопытство? В хорошем смысле, здоровое любопытство. И Вы в том числе?

– Не думаю. В самой книге нет зерна.

– Хм. Нельзя в каждой книге зёрна сеять. Запас их может кончиться.

– Шутите?

– Нет. Ведь обратите внимание на окружающих… Возьмите любого прохожего!.. Давайте остановимся и спросим, о каких научных достижениях современности вы знаете? И в ответ ничего не услышите. Их, современных жителей, совершенно не интересует наука. Они обмельчали! Они полюбили всё обыденное и упрощённое. Телесериалы, где всё известно заранее. Книги, где всё понятно изначально. Еду, которая не вызывает никаких вкусовых ощущений, не говоря уж о цвете и запахе.

– Новости, где не говорят ничего неожиданного. – Продолжил водитель.

– Правильно! Как будто сорвали стоп‑кран!

– А сами‑то? Несколько минут назад?

– Согласен. – Кивнул я. – Мы живём с предсказуемыми женщинами, наши друзья рассказывают нам бородатые анекдоты, наш Бог скован догмами. Противно…

– И Вам это нравится.

Разумеется, нет.

– Тогда почему отказываетесь от моего предложения?

– Я устал.

– От жизни или от любопытства?

– От всего.

Оставшееся время до гостиницы прошло в полном молчании. Каждый думал о своём. Лишь когда я захлопнул дверцу, из машины послышалось:

– А все ли разучились удивляться? Может быть, это только Вы дёрнули стоп‑кран? Для самого себя? Может быть, это Вы остановились? И убеждаете себя, что остановился весь мир?

– Не повторяйте чужих мыслей. – Сказал я. – Тем более из книг, которые Вам не нравятся.

В холле гостиницы меня ждали. Невысокий, плотно сбитый мужчина в сером с синевой пиджаке вольготно развалился на кожаном диванчике подле журнального столика, заваленного рекламными проспектами. Когда я вошёл он поднялся не сразу. Глянул на портье, тот, по‑видимому, сделал какой‑то знак, и посетитель двинулся навстречу.

– Добрый день. – Приветствовал он, протягивая руку для пожатия.

– Добрый. – Ответил я, но руки не подал.

Мужчина глянул на свою протянутую конечность, многозначительно хмыкнул, но предпочёл не заострять внимания на столь малозначительном инциденте.

– Позвольте представиться. – Сказал он, и полез за борт пиджака, откуда тут же появилась книжица неопределённого цвета.

Развернув, он протянул её мне.

– Спасибо, не надо. – Отодвинул его руку я.

– Как знаете. – Согласился он, пряча книжицу. – Мне не хотелось бы вызывать Вас к нам, поэтому я пришёл к Вам.

– Чем обязан такому вниманию?

– Давайте поговорим, но не здесь.

– извините, но у меня через 3 часа самолёт. – Предупредил я. – А посему у меня просто нет времени отвечать на Ваши вопросы.

– Не волнуйтесь. Насколько мне известно, Ваш багаж готов, номер Вы уже почти сдали. А ежели понадобится, я Вас лично подвезу.

– Самолёт не будет ждать. – Попробовал возразить я.

– Вас!.. – Он сделал многозначительную паузу, – подождёт.

– и где же мы будем беседовать? – Обречённо поинтересовался я.

– Администрация гостиницы любезно предоставила нам отдельный кабинет (тут он усмехнулся) для интимного общения. – Увидев, как поползли вверх мои брови, быстро добавил: – С некоторых пор подобные комнаты имеются теперь практически в каждой уважающей себя гостинице.

– Но… – произнёс я, только он не дал мне договорить, перебил:

– Не волнуйтесь, обед подадут туда. – Искоса глянул на портье и добавил: – За счёт гостиницы.

Когда мы вошли, стол уже был сервирован, и никаких официантов.

– Располагайтесь, – предложил он, а, когда я уселся подле окна так, чтоб моему собеседнику не очень хорошо было видно выражение моего лица, присел напротив. Поправил приборы на столе и принялся со вкусом за еду. Я решил не отставать.

– Скажите, – заговорил таинственный посетитель, – Когда Вы в последний раз встречались с Феликсом Старопалатовым?

– С кем?! – Я так удивился, что от неожиданности даже выронил салфетку, которой в этот момент тщательно полировал ноготь на большом пальце.

– Когда Вы в последний раз встречались с Феликсом Старопалатовым? – Терпеливо повторил он.

Я задумался. Честно говоря, было отчего. Феликса я не видел со школы. То есть, на выпускном вечере в последний раз, и было это так давно, что и вспоминать страшно. Наклонившись, поднял салфетку, положил её на стол, взял другую.

– Не знаю. – Честно ответил я.

– Постарайтесь вспомнить.

– Да не знаю я! В выпускной год. Может на выпускном. Точно не помню.

– А позже?

– Нет. – Твёрдо ответил я.

– Как давно Вы знакомы с Алимовым Альбертом Дмитриевичем?

– Представления не имею кто это такой.

– То есть, Вы хотите сказать, что не знаете этого человека.

– Понятия не имею.

– Хорошо. Допустим. – Согласился он, и задал следующий вопрос: – А с Вениамином Салычевым и Валентином Мамонтовым давно встречались?

– Не помню. Может двадцать лет, а может восемнадцать лет тому назад. – Злорадно усмехнулся я. – Если Вы хотите что‑то узнать, то спрашивайте напрямую. Я ведь действительно не видел своих одноклассников много лет. Очень много лет.

– А хотели бы увидеть?

Я даже немного растерялся от такого вопроса.

"Оно было бы заманчиво, – думал я, шлифуя ногти, – но вот вопрос, о чём бы мы беседовали? Ну, разве что поинтересовались судьбами друг друга. А потом? А потом пустота. Никаких общих интересов. Кстати, те же тихоня и башмак вряд ли бы стали откровенничать. Они и в школе‑то были очень скрытными. Но ими этот странный субъект не интересовался".

– Не знаю. Вряд ли.

– Почему?

– Не знаю. У каждого из нас своя жизнь, свои интересы, свои пристрастия. Детство закончилось. Завершился определённый период жизни, продолжения не требующий.

– Но, хотя бы простое любопытство?

– Зачем? Мне кажется, что так будет лучше хотя бы потому, что в памяти мы останемся прежними. Случись сейчас что‑нибудь сомневаюсь я, чтобы кто‑то из бывших моих одноклассников поспешил бы ко мне на помощь.

– А Вы бы поспешили?

Я опять задумался, потом ответил:

– Скорее всего, да.

– Так почему же Вы так плохо думаете о своих друзьях?

– Я не думаю плохо, я не хотел бы этого.

– То есть, разочароваться в своих друзьях спустя много лет?

– И это тоже.

– Значит, есть ещё нечто?

– Возможно. Но это уже личное.

– Ладно. Вы переписываетесь?

– Нет.

– Следует ли мне понимать Вас так, что Вы не знаете, где они в данный момент находятся?

– Разумеется.

– У Вас есть фотографии друзей? Хотя бы школьные?

– Нет. – Соврал я, глазом не моргнув.

– Позвольте не поверить.

– Позволяю.

– Тогда можно ли на них взглянуть?

– Я же сказал, у меня нет никаких фотографий. Даже мамы с папой. Не держу.

– Почему?

– Вера у меня такая. Нельзя хранить зримый облик людей.

– Вы мусульманин?

– Нет.

– А у меня несколько иные сведения относительно Ваших верований.

– По‑моему, я с Вами не делился своими взглядами на веру. Я лишь сказал, что одной из черт моей веры есть запрет хранения фотографий.

– Вы философ?

– С чего Вы взяли?!

– Да так. Больно Вы философствовать любите.

– Можно ли мне в свою очередь задать Вам хоть один вопрос?

– Пожалуйста. Но я не гарантирую ответ.

– И на том спасибо. Хоть не соврёте. – Усмехнулся я. – Коль Вы интересуетесь моими школьными друзьями, я делаю вывод, что все они сейчас находятся в этом городе?

– Нет.

– Тогда мне не понятна Ваша заинтересованность. Неужто все они что‑то натворили?

– Вы думаете, что Ваши друзья могут натворить нечто?

– Я не думаю, я предполагаю.

– Не стройте ненужных гипотез. Всё равно Вы не угадаете.

– Ясное дело, не угадаю. Вы же у нас спец агент.

– Не совсем так. Скорее контрразведчик.

– Не хило! За мной контрразведка гоняется?

– Нет. Не за Вами. Но и не за Вашими друзьями, как Вы сейчас подумали.

– Ну, ну!.. Сделаю вид, что поверил Вам.

– А Вам ничего не остаётся. – В кармане его пиджака звякнул телефон. – Всё. Вам пора. Машина ждёт у входа.

– А как же обещание подвезти лично? – Съязвил я.

– мы уложились во времени. Вам вызвали такси…

– За Ваш счёт или за счёт гостиницы?

– За Ваш.

– Извините, но так мы не договаривались. Если бы не Ваши дурацкие расспросы, я б городским транспортом добрался, при этом сэкономил. Вы вгоняете меня в незапланированные расходы.

Он поморщился, вытащил телефон и куда‑то позвонил. Быстро переговорив, сообщил, что машину они оплатят, раз уж я такой скряга. Я промолчал. Не люблю органов, тем более таких…

Глава 6

– Любовь, любовь!.. А что подразумевается под этим понятием? Обыкновенное сексуальное влечение.

– Секс – естественный биологический поток жизненной энергии и самое низкое её применение. Это естественно, потому что жизнь не может существовать без секса, и самое низкое, потому что это фундамент, а не пик.

– Хм… Нечто подобное я уже где‑то слыхал?..

Когда секс становится тотальностью, вся жизнь тратится попусту. Это всё равно что заложить фундамент и продолжать закладывать его, не строя дом.

– Ну и ну!!! Где ты этого нахваталась?

Мы отдыхали после очередной серии безумств. Неделя командировки пролетела быстро, но если рассматривать её с другой точки зрения, то тянулась она бесконечно.

– Книги умные читать надо. – Посоветовала Маша.

– Оно и видно. Шпаришь, как по‑писанному.

– Просто это моя дипломная тема. Точнее, работа.

– Ты?! Диплом?! О любви?! Как же тебя угараздило попасть в аналитический отдел? – Удивился я.

– Очень просто. Я по образованию философ.

– И что? На философском факультете обучают анализу? Логике и тому подобное?! – Не поверил я.

– Философия – ключ ко всем наукам на земле.

– Ну, ну. И что же в таком случае секс, по‑вашему?

– Это ступени божественной лестницы.

– Нечто похожее на лестницу Парнаса?

– Да нет. Это совсем другое.

– Угу!.. Это что‑то из изотерики?.. Где‑то я об этом читал. – Я подумал, потом спросил: – Как можно сублимировать секс и сделать его духовным? Возможно ли использовать секс, любовь, как трамплин к высшим ступеням сознания?

– А ты где этого нахватался?

– Книжки умные надо читать. – Отпарировал я.

– Ну‑ну!.. Сам напросился. – Она устроилась поудобнее, и заговорила: – Секс – лишь возможность для высшей трансформации жизненной энергии. Пока он есть, это хорошо. Но когда секс становится всем, оказывается единственным выходом жизненной энергии, он разрушителен. Секс может быть лишь средством, но не целью.

– Кто бы сомневался?!‑

Средства имеют значение лишь тогда, когда достигаются цели. Если человек злоупотребляет средствами, вся цель разрушается. Когда секс становится центром жизни, тогда средства превращаются в цель. Секс создаёт биологическую основу существования и продолжения жизни. Он лишь средство, и он не должен становиться целью.

– Значит любви нет и никогда не было. Был лишь секс. Правильно ли я понял?

– "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестанет, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится".

– Это, что? Цитата?

– Да. – Просто ответила она.

– Ого! Как ты такую прорву информации в голове держишь?

– Память тренирую с детства.

– Зачем?

– Ты, наверное, заметил, что я не красавица?

– Ты знаешь… Не заметил. – искренне признался я.

– Ну, так я тебе об этом сообщаю. – Не поверила Маша. – Мальчики из моего класса не обращали на меня никакого внимания. Как они говорили: "И подержаться не за что", имея ввиду, что у меня грудь маленькая.

Я невольно перевёл взгляд на её грудь. Красивая, не большая грудь. Маленькой её не назовёшь, но и громадиной тоже. Очень аккуратненькая, резная, я бы сказал. Осторожно протянул руку и дотронулся до соска. Он тут же затвердел.

– Ты не ответила.

– Мне ничего не оставалось, как убивать время чтением книг, и мечтать в уголке. – Сделала вид, будто не слышит, Маша.

– А как же душа?

– Ой, о чём ты говоришь?! О какой душе думают подростки?! Им бы девчонку голую… Да за сиськи подёргать. Да полапать кое‑где. На большее они не способны.

– Да. Конечно. Но это ведь касается не только подростков. В большинстве своём взрослые люди подобны малолеткам. Увидят обнажённую женщину и слюни пускают. Согласен.

– Что такое обнажённость? Всякий тут же представит себе обнажённую натуру. Но ведь всё не так просто. Есть ещё и такое понятие, как обнажённость души. Обнажённое тело представляет собой либо объект для обожания, вожделения и так далее. Не всякий видит эту красоту, но всякий жаждит заполучить её в собственность на некоторое время. Владеть красотой тела очень тяжело, если вообще возможно.

– Ясное дело. Всякой женщине красота нужна лишь для завлечения самца, так называемого мужчины. Выбор этот всегда неверный. Но женщины продолжают пользоваться этим методом, не делая никаких выводов. – Откомментировал я.

– А вот обнажённая душа – это субстанция высшего порядка. – Продолжала объяснять девушка. – Обнажённую душу видят единицы. И им от этого не лучше чем обнажившему её. Поэтому мы продолжаем обсуждать обнажённость тела, не представляя себе, что такое обнажить душу?..

– В таком случае, объясни мне, что такое любовь?

– Разве это нуждается в объяснении?

– Как минимум.

– Странно слышать такие речи от тебя.

– Ты сначала объясни, что такое любовь? А потом подумаем, странно или не странно!..

– Тебе по Соловьёву, по Бердяеву или Платону?

– А как хочешь.

– Пожалуйста, – она пожала плечами. – Платон говорит, что любовью называется жажда целостности и стремление к ней. Соловьёв утверждает обратное: "Любовь для человека – пока то же, что разум для животного, то есть только неопределённая возможность". Бердяев с ним почти соглашается, с небольшим отклонением: "Любовь – вне человеческого рода, она не нужна ему, перспективе его продолжения. Ведь, любовь – нездешний цветок, гибнущий в среде этого мира".

– Какие умные речи?! А проще нельзя?

– Можно и проще, – согласилась Маша. – Платон придерживается легенды, по которой когда‑то бог обиделся на живущих и разрубил их на две половинки. Вот они и ходят по свету, в поисках друг друга. Кстати, мне эта теория ближе всего. Владимир Сергеевич не придаёт большого значения любви духовной, он, можно сказать, её отвергает, утверждая, что человек такое же животное, как и любое на земле. Человеку достаточно размножаться.

– Вот тут я с ним полностью согласен.

– Николай Александрович говорит, что и размножаться ему внутри рода не стоит. Это природный инстинкт, заложенный во всё живое.

– Ну, это слишком вольная трактовка. – Не согласился я.

– Ты попросил проще, я и ответила.

– Вот и выходит, что понятия любви не существует. Отсюда можно сделать вывод, что любви как таковой нет и никогда не было.

– А ты циник.

– С чего ты взяла?

– Любви нет!.. Это не звёзды, это дырки в картонке для местного планетария. – Горько улыбнулась девушка.

– Я не говорю, что не будет, возможно, будет, но лишь тогда, когда люди смогут понять, что это такое.

– Можно подумать, ты никогда не влюблялся.

– Ну, может быть это и можно назвать таким словом. Хотя на самом деле это обыкновенное желание владеть той или иной самкой.

Щёки Маши вспыхнули.

– Ты не обижайся, – сказал я примерительно. – Это ведь правда. Любой мужик предназначен природой для осеменения женщин, то есть для продолжения рода. Его можно назвать самцом. Однако мы этого не делаем. Мы одеваем красивые одежды на природные явления. Нас коробит от точных медицинских определений. К тому же в человеческом обществе существует всё же разница между самцом и мужчиной. Она очень тонка, и тем не менее, она существует. Самцами принято называть тех, кому безразлично с кем переспать, и как. Если у таких и существуют некие критерии выбора, так столь низменны, что нормальный человек и разницы‑то не заметит.

– Какая топорная трактовка!.. Это пошло.

– Я не пошляк. Я говорю, что есть. Людям свойственно воротить нос от неприятных запахов, стараться не слышать неприличных звуков, отводить взгляд от нескромных сцен.

– Это правило поведения культурного человека?

– Это не правила поведения культурного человека, это по‑другому называется.

– я думаю, что за подобные словеса толпа современных эстетов с огромным удовольствием разорвёт такого пророка…

– Я не пророк. Я лишь констатирую факты. Занимаюсь, так сказатьть, анализом.

Она взглянула мне в глаза. Потом заговорила негромко, не отводя взгляда:

– Божественная Любовь – это тонкая нить платонической любви, сильнейшая преданность и величайшая привязанность к богу. Это спонтанное излияние любви к своему Возлюбленному – чистая, бескорыстная и ничем незапятнанная любовь. Это любовь ради любви. Здесь нет сделки или ожидания чего‑либо взамен. Это ощущение неописуемо. Чтобы понять это, его нужно испытать. Любовь – это священная, высочайшая эмоция с возвышенными чувствами, которая соединяет преданных с богом.

– Если честно… Религиозные диспуты на эту тему меня совсем не впечатляют.

Маша проигнорировала мою поправку, и продолжила, как ни в чём не бывало:

– Однако, следует различать высшую любовь, и обычную любовь верующих к своему богу. Обычная любовь – это спонтанная привязанность к богу, когда преданный всецело одержим господом. Высшая любовь – это высшее совершенство обычной любви. Это наиболее концентрированная любовь к богу, наполненная сильной привязанностью. Она существует благодаря полностью очищенному сердцу".

– Тогда почему в стандартной семье любовь между мужем и женой является физической, эгоистической и лицемерной.

– Она непостоянна. Это только плотская страсть, сексуальный аппетит с привкусом более низких эмоций. У неё чувственная и ограниченная природа. Божественная Любовь – она чистая, безграничная, всепроницающая, вечная, и в ней нет возможности разрыва, то есть она постоянна.

– Почему же тогда в большинстве случаев у людей не существует внутреннего союза между мужем и женой?

– Потому, что мужья и жёны обычно соединяются лишь с эгоистическими целями, здесь имеет место лишь внешнее проявление, половое влечение, внешняя любовь, истинного союза между душами нет. У супругов всегда существуют разногласия, в результате которых их лица становятся неестественно перекошенными от недовольства, а слова – громкими и некрасивыми.

– Потому ты не выходишь замуж?

– именно поэтому ты развёлся. – Отпарировала Маша.

– Я развёлся не поэтому.

– Заливай.

– Я не на исповеди. – Буркнул я, и демонстративно улёгся на спину.

– Если муж не обеспечивает свою жену деньгами и дорогими безделушками, которые она желает, не говоря уже о постеле… Если он не водит её по магазинам и праздникам, когда она хочет, то между ними возникает решительная борьба, переходящая в позиционную войну. Разве это настоящая любовь? Нет, это – корыстная, коммерческая и выгодная сделка. Из‑за своего вожделения мужчины теряют чистоту, независимость и чувство собственного достоинства. Они становятся рабами женщин. Они ревнуют своих жён к начальникам, к друзьям и общим знакомым. И называют свою ревность – любовью. А ревность – это всегда агрессия. В основе любой ревности – желание поставить любимого человека и отношения с ним выше любви к богу. Всё, что человек любит больше бога, слуги кармы отнимут у него и разрушат, чтобы блокировать его агрессию. Ревность у людей появляется лишь тогда, когда их любовь направлена в первую очередь на земное, а во вторую очередь – к богу. Например, я сначала любил бога, впрочем, и сечас люблю, а потом жену, детей и свой дом. Вот от меня ушла жена, забрала единственного ребёнка, отобрала дом, сожгла всё лучшее, что во мне было. Если же я люблю Бога во вторую очередь, то мне до слёз обидно за то, что жена ушла от меня, несправедливо обвинив во всех грехах, выдав свои подозрения за истину, за невозможность общаться с сыном, за отсутствие крыши над головой… Я уже не говорю о домашнем уюте и прочем… И я иду мстить, иду убивать и жечь… Мой девиз в этом случае "Око за око, зуб за зуб!" И такие мысли делают меня намного хуже, чем я был. А если я и, правда, убью кого‑то из мести?.. Люди, ревнующие из‑за "любви" своих жён, и есть те самые самцы, животные, сражающиеся из‑за самок…

– Да, кое в чём я согласна с тобой. Согласна, что "любовь" обыкновенной женщины к мужу основана на выгоде, на животном инстинкте и на эгоизме. Но пройдёт много лет и со временем такая любовь перерастёт в настоящую… Ведь даже камень, каждая травинка обладает Божественной Любовью. Неживых вещей в природе не бывает. И любовь живёт в сердце каждого существа.

– Я не верю в бога. Это я так, для красивого словца ввернул.

‑ Отнесись к любому предмету с любовью, – продолжала Маша. – И он ответит тем же: будет служить тебе долго и преданно. Потому что одна из граней любви – преданность. Жизнь не может существовать без любви. Даже самые, на наш взгляд, бессердечные люди любят какие‑то вещи или кого‑то. Как и ум человека, любая любовь требует возделывания и ухода. Порочные черты характера искажают очарование любви. В сердце невежественного человека сад любви запущен долгим отсутствием хозяина. Сад выродился и одичал, превратился в чащобу страшного кустарника злобы и лжи. Но где‑то там, в самом уголке чащобы, за колючими шипами ненависти, за бурьяном ревности и другими пороками ещё растёт красивый плод любви. Нет такого человека, для которого было бы всё потеряно: нужно только вернуться в своё сердце и начать очищать его от бурьяна, колючего кустарника и всего плохого.

– По‑моему, ты увлеклась.

– Почему ты так решил?

– Я не читал твоей дипломной работы, но ты речёшь, как по‑писанному. Кстати, если она у тебя сохранилась, дашь почитать?

– Ты повторяешься.

– Я всегда повторяюсь. Может быть в этом моя беда, а может и достоинство. И всё же, дашь почитать?

– Посмотрю на твоё поведение.

Она положила свою руку мне на грудь, потом медленно, очень медленно стала опускать её. Моё естество тут же отреагировало должным образом, как будто и не было ничего до этого.

– Ты извини, если я не в тему, – заговорил я, после длительной паузы. – Ты почему до сих пор замуж не вышла? Только не говори, что ты не красивая или не симпатичная. Я то уж точно знаю, что это не так.

– Это долгая история. – Вздохнула Маша.

– Да ладно. Время у нас есть. До утра ещё далеко.

– Ага, каких‑нибудь три часа осталось.

Я невольно покосился на часы, стоящие на журнальном столике подле дивана. Действительно, стрелки замерли на половине третьего утра.

– Ого, как быстро время летит! – Удивился я.

– А ты думал?!

– Тем более. Спать уже некогда, Так всё‑таки, почему?

Она вздохнула, немного помолчала, и заговорила:

‑ Выйти замуж или жениться – это не так просто как кажется. Не в том смысле, что найти друга или подругу и начать с ним или ней совместную жизнь, а в том, что никто не понимает той ответственности, которая ложится на обоих супругов. Представления о браке в каждом веке были свои. Когда‑то к этому относились очень, очень серьёзно. Позже перестали предавать этому большого значения. Развалилась основа основ, не стало фундамента. Ведь раньше община состояла из родственников. Это был единый организм, позволявший выжить всем. Потом его уничтожили, не осознавая что натворили.