Текст книги "Лукан. Конец (ЛП)"
Автор книги: Адриана Бринн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)
АНДРЕА
ФРАНЦУЗ
«Mon ennemi9». – Д.
Это не то место и не тот момент, где я представляла себе заново встретиться с Луканом Вольпе.
До Романа я думала, что никогда не возникнет обстоятельств, при которых я окажусь с ним в одном пространстве, но вот жизнь в очередной раз доказывает мне, что я не ее любимая сучка. Весь тот прилив сил и свободы, который я ощутила за несколько мгновений до этого во время своей заключительной речи, давно прошел, и остались только раздражающие нервы. Одна из многих вещей, которые я презираю в этом человеке, – его способность заставлять меня сомневаться в себе. В прошлом это случалось не раз, но теперь я умнее.
Я могу с ним справиться.
– Девочка, не хочу тебя пугать, но второе пришествие Иисуса Христа произойдет через две секунды. – Фэллон подходит ко мне с явно обеспокоенным выражением лица.
Боже, что бы со мной было, если бы мне пришлось идти по жизни без Фэллон рядом? Жизнь была бы чертовски скучной без прекрасного хаоса Фэллон. Она окончила Академию Святой Троицы и через день уже летела на самолете прямо в Нью-Йорк. Она поступила в университет и днем изучала фотографию, а ночью дежурила со мной. Она слепо любит Романа, и за это я всегда буду ей благодарна. Если со мной что-то случится, я буду спокойна, зная, что у Романа есть мой папа, Фэллон и даже его дядя Лоренцо.
Кстати говоря, мне нужно его предупредить.
Я выхватываю телефон из рук Фэллон и набираю его номер. Через минуту он отвечает.
– Я же просил тебя больше не звонить. – Его ворчливый голос звучит на другом конце линии.
– Лукан здесь. – Это все, что я сказала.
– Я знаю.
– Ты знаешь? Ты, блядь, знаешь? Что значит «знаешь»?
– Может, хватит истерик? Это не подобает леди. – Насмехается он.
У меня нет времени на это дерьмо.
– Оставайся с Романом и не отходи от него ни на шаг. – Я даю указание, не заботясь о том, что я его раздражаю. Я не играю, когда речь идет о моем сыне.
– Я позабочусь о нем. – Это похоже на обещание. – И Андреа, твое время истекло. – С этими словами он завершает разговор.
Мое время истекло?
Лоренцо, что ты натворил?
– Мы можем попросить Кертиса провести нас через задний вход. Тебе не придется с ним сталкиваться. – Фэллон берет свою сумку и жестом приглашает меня следовать за ней.
Не может быть, чтобы Лукан пришел сюда один. У него может быть подкрепление, которое ждет, пока мы сделаем ход. Я не могу рисковать безопасностью Фэллон.
Проклятье.
– Нет, нет. Все в порядке. Пришло время встретиться с этим демоном. – Я отпускаю ее руку и хватаю свое пальто. – К тому же тебе нужно успеть на самолет. – Это правда, у нее работа – фотографировать и брать интервью у голливудских королевских особ для своего журнала, а после она отправится на Ближний Восток, а затем в Южную Америку. Она говорит об этом уже несколько недель.
– Я бы никогда не оставила тебя одну, так что даже не пытайся.
– Фэлл, я люблю тебя, но я должна это сделать. Мы обманывали себя, думая, что наши демоны нас не настигнут. По крайней мере, у нас было несколько хороших лет, прежде чем они появились, верно?
Я пытаюсь пошутить, чтобы помочь ей почувствовать себя менее тревожно.
Это не работает.
– Да, наверное. – Фэллон не дает мне ничего. Ни грустных глаз, ни реакции, ничего. Просто пустая оболочка. – Позвони мне, как только избавишься от этого засранца, хорошо?
– Обязательно. – Мы обнимаемся на прощание, и она оставляет меня стоять в гримерке.
Я подхожу к одному из столиков для макияжа и смотрю на себя в зеркало.
Я надеваю черное пальто и очки D&C. Я поправляю волосы и наношу еще больше красной помады. Я чмокаю губами, не торопясь, чтобы избежать неизбежного.
Он может подождать.
Я пишу папе, что уже в пути, чтобы он знал, что со мной что-то случилось, если я не приеду домой.
Выходя из комнаты, я жестом приглашаю Кертиса следовать за мной.
Давайте сделаем это.
Вы должны выглядеть так, будто собираетесь встретить любовь всей своей жизни или своего злейшего врага.
Мне не терпится узнать, чего же хочет от меня капо Святой Троицы Детройта спустя столько времени.
Что бы это ни было, он этого не получит.
Не по своей воле.
Мне удалось избегать встречи с Луканом в течение нескольких часов после окончания шоу. У меня была отговорка, что я должна быть на вечеринке после шоу и, конечно же, поприветствовать своих гостей. Этот мир держится на связях, и я чертовски много работала, чтобы сохранить отношения, которые мама выстраивала на протяжении многих лет, а также обзавестись несколькими собственными. Поскольку Valentina Co. движется в новом направлении и расширяет рынок для мужчин, мне пришлось встретиться с несколькими известными и знаменитыми дизайнерами модной индустрии.
Дион – сокращенно от Дионисиос Арно – один из немногих всемирно известных бизнесменов и уважаемых дизайнеров в индустрии моды, который год назад согласился встретиться со мной, чтобы обсудить новое направление и видение, которое я имею для компании. Я также узнала, что он является молчаливым партнером Valentina Co., поэтому было логично полностью войти в бизнес с ним. Он, в отличие от меня, не разделяет ценности и видение будущего обеих наших компаний. Он чертовски груб и постоянно напоминает мне, что я дура, раз хочу изменить старые порядки в модельном мире. Можно сказать, что поначалу наши деловые отношения складывались не очень удачно, потому что этот грязный богатый француз никогда раньше не слышал слова «нет». У Диона много лиц, и бизнесмен – лишь одно из них.
Я убеждена, что он не только всемирно известный модельер, но и нечто большее. Это видно по тому, как он командует теми, кто в комнате, не с уважением, а страхом. У него необычный график работы, и он всегда носит с собой пистолет, а также более четырех охранников. Я понимаю, что он слишком важен и нуждается в круглосуточной охране, но что-то в нем не так. Он всегда ищет выход, когда мы входим в комнату. Всегда следит за обстановкой, словно ему угрожает опасность. И, кстати, о французском дьяволе, вот и он.
– Ma puce, Andrea, tu as l'air exquise ce soir10. – Дион подходит к тому месту, где я стою, разговаривая о делах с коллегами, и бесцеремонно прерывает нас.
Много обаяния, но так мало манер.
Группа людей, окружавшая меня, прощается, обещая вскоре встретиться и обсудить новые деловые предложения.
Дион целует обе мои щеки, прежде чем отпустить мое лицо. В этом невероятном самовлюбленном мужчине есть одна особенность – он красив. Красота, которую нечасто встретишь в мужчинах в наши дни. Его лицо выглядит так, будто его изваял сам Бог, и Дион использует это в своих интересах. Его глаза почти египетского голубого цвета, и у него самые длинные ресницы, которые я когда-либо видела у мужчин.
Ну, это ложь.
У Лукана тоже красивые ресницы.
Все в этом мудаке прекрасно, кроме его гнилой души.
И, кстати, о гнили. Вот он стоит посреди комнаты в окружении роскошных супермоделей.
Конечно.
Женщины крутятся вокруг него как мотыльки на пламя. Каролина Федорова нашла к нему подход и обвила своими уродливыми когтями его бицепс, насколько я могу судить отсюда.
Эта сцена ничего во мне не пробуждает. Он убил ту малую толику привязанности, которую я испытывала к нему пять лет назад, когда он пытался разрушить нашу с матерью репутацию, чтобы стать лидером какой-то глупой банды.
Не хочу показаться эгоисткой, но я никогда не испытывала ревности к другой женщине. Я умею держать себя в руках и знаю, что моя красота не ограничивается кожей. Женщины прекрасны, и их не следует противопоставлять друг другу, но, к сожалению, в этой индустрии женщины постоянно конкурируют. Их когти остры, и они могут вонзить вам в спину свои туфли на шпильках, когда вы меньше всего этого ожидаете.
Почему он здесь?
Он что-то знает?
Что еще он может от меня хотеть?
Мы никогда не были чем-то настоящим.
Он научил меня этому.
Дион встает передо мной и закрывает мне обзор на Лукана.
Хорошо.
Мое настроение превращается в дерьмо каждый раз, когда мне приходит в голову мысль о нем. Иногда он похож на болезнь. Если не лечить его, он медленно убьет тебя.
Я давно от него излечилась, но, как и все болезни, он пытается пробиться обратно в мой организм.
– Tu sais ma puce, je n'aime pas êtor ignorée11. – говорит мне Дион, беря мою руку в свою.
Ох, этот самовлюбленный любитель флирта не знает границ.
– Я забыла, что ты любишь быть центром всеобщего внимания, не так ли, mon ennemie12? – Он улыбается нашей обычной шутке. Этот человек может запугать большинство представителей нью-йоркской элиты, но меня – никогда.
– С тобой никогда не бывает скучно, ma cherie13. Расскажи мне, как малыш Роман в эти дни? – На моем лице появляется глупая улыбка.
Это эффект Романа.
Мне нужно идти, я обещала ему, что первым делом приеду утром к нему, а я никогда не нарушала обещаний, данных своему сыну. Ни разу за те пять лет, что он благословляет этот мир своим существованием.
– Он прекрасен. Ужасно умный и любопытный, как всегда. – Это правда. Мой сын развит для своего возраста. Когда большинство детей изучали основные цвета, он уже учил цифры.
Вот чего он получил не от меня.
Я достаточно сообразительна, но ботаник ли я? Точно нет.
– Это хорошо. Он умный маленький засранец. – Его густой французский акцент стал заметен. Он никогда не сможет избавиться от него. Он такой, какой есть, и очень этим гордится. Так и должно быть, ведь французский язык – один из самых красивых языков, и, как и его внешность, он использует его в своих интересах. – Вот, передай ему от дяди Ди привет в его особенный день. – Он подмигивает и протягивает мне крошечную черную бархатную коробочку. Боже, что это с мужчинами в моей жизни, которые дарят моему ребенку дорогие украшения. Он же ребенок, а не малыш от Armani.
– Спасибо. Обязательно. – Я беру коробку и кладу ее в сумочку. На периферии я замечаю, как Кертис останавливается на повороте прямо у здания.
Наконец-то я могу пойти домой.
Из-за разговора с Дионом я потеряла Лукана из виду. Неужели он уже уехал? Я испытываю чувство облегчения, но также быстро оно сменяется беспокойством. Он ни за что не поедет из Детройта в Нью-Йорк только для того, чтобы посетить показ мод.
Может, пять лет и прошло, но я не вижу в нем того человека, который посещает подобные мероприятия, когда он может терроризировать и сеять хаос по всему городу.
– Если позволишь, мне нужно идти. Роман ждет меня. – Я отхожу от Диона и начинаю идти к входу, чтобы встретить Кертиса на обочине.
– Конечно, звони, если что-то понадобится. – Говорит Дион, но в том, как он это произносит, есть что-то неправильное. В его тоне не было эмоций. Он не дожидается моего ответа, прежде чем тоже выйти из здания.
Позвони мне.
Черт, мой телефон. Должно быть, я оставила его в гримерке, когда прощалась с Фэллон после окончания шоу. Это был последний раз, когда он был со мной. Мне действительно следует возложить больше ответственности на Иззи, моего стажера и иногда ассистента. Мне также следует нанять круглосуточного помощника, но я слишком недоверчива. Я пользуюсь только теми, кто работает в компании, но моя личная жизнь нуждается в организации. У меня полный бардак.
Я подаю сигнал Кертису, что вернусь через секунду, и иду к тому месту, где в последний раз видела свой телефон. На нем много личной информации, и я не могу рисковать тем, что кто-то завладеет ею. Фэллон все время просит, чтобы у нас были одинаковые walkie-talkie14, потому что, по ее словам, ЦРУ следит за каждым нашим шагом, и знаете что? Она в чем-то права. Я, пожалуй, попробую ее идею. Это избавит меня от необходимости время от времени стирать журналы звонков и текстовые сообщения. Может быть, чтобы развлечь ее, я так и сделаю, но для меня неразумно полностью отказываться от смартфона, когда моя работа буквально зависит от социальных сетей и связей. И все же я хотела бы вернуться в те дни, когда были только Роман и мы. Эти дни до сих пор наполняют мое сердце чистой радостью. Никаких проблем и только мы.
Теперь мы выросли, и наши обязанности изменились.
Как бы я ни любила своего сына, а люблю я его больше, чем саму жизнь, быть мамой для меня недостаточно. Я хочу работать и обеспечивать его. Я хочу оставить свой след в этом мире, чтобы он знал, что я внесла свой вклад в лучшее будущее. Я хочу, чтобы он гордился мной, и хотя я знаю, что он будет гордиться мной независимо от того, что я делаю. Я все равно люблю то, чем занимаюсь. Это мое призвание.
Никому не приходится труднее, чем мамам, сидящим дома. Они – невероятны. Я аплодирую им, потому что нет более тяжелой работы, чем быть матерью-одиночкой. Делать это каждую минуту дня, не имея нескольких часов для себя?
Я не могу этого понять.
Мне не стыдно признаться, что это просто не для меня.
Наконец я добираюсь до другого конца здания, где находятся гримерки. Мне нужно торопиться. День был долгим.
Я открываю дверь, но в комнате царит полная темнота. Я ощупываю стену в поисках выключателя, пока не нахожу его. Я пробираюсь внутрь и сразу же нахожу свой телефон.
– О, слава Богу! – Я пытаюсь взять его, когда дверь за мной захлопывается
Звук пугает меня настолько, что я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что заставило дверь захлопнуться, когда внутри нет ни малейшего ветерка.
Должно быть, кто-то закрыл ее.
При этой мысли меня охватывает тошнотворное чувство.
О, нет.
Он ведь уехал?
Карма не может быть так жестока ко мне.
Последние пару лет я вела себя вполне прилично. Я бы не пожелала этого мужчину, даже своему злейшему врагу.
Я обернулась, и моя догадка оказалась верной.
Капо Святой Троицы.
Босс Вольпе.
Отец моего сына.
Лукан.
– Привет, principessa15.
АНДРЕА
ПРИВЕТ, PRINCIPESSA
«О, черт!» – Андреа
Привет, principessa.
Два слова из этого грешного, извращенного, лживого и коварного рта сильно испортили мне настроение.
Приблизившись к нему, я вижу, как годы изменили его внешность. Его волосы подстрижены короче, чем раньше, а светло-коричневая щетина делает его старше и солиднее для своих двадцати трех лет. Он не выглядит бесшабашным, как в молодости. Этот ублюдок действительно умеет носить костюм от Armani и туфли от Tom Ford.
Он выглядит хорошо.
Пахнет на миллион баксов.
Я даже не собираюсь врать.
Он всегда был красив, но теперь, став мужчиной, он стал, красив до потери трусиков. К счастью, на мне их нет, а если бы и были, то у него нет ни единого шанса снова оказаться в них. Лукан ходит вокруг меня кругами, как охотник перед нападением на добычу. Если он думает, что я трясусь в своих дизайнерских сапогах, то его ждет серьезное разочарование. Он нервирует меня, но я готова противостоять ему.
Сейчас, как никогда.
Мне надоело неловкое молчание, когда он подошел вплотную и потянул меня за кончики волос.
Как школьник, который влюблен.
О… черт… нет.
Я делаю шаг, чтобы пройти мимо него, но этот засранец грубо хватает меня за шею и толкает назад, пока мое тело не упирается в стену. Я пытаюсь оттолкнуть его, но он сильнее меня. Я пытаюсь вцепиться в его лицо своими длинными ногтями, но он все равно не сдвигается с места. Больной ублюдок только улыбается, словно ему нравится моя борьба, и придвигает свое лицо ближе к моему.
Он получает от этого удовольствие.
– Черт бы меня побрал, детка, это приятно. – Смеется он.
– Я вижу, ты все еще гребаный псих, отвали от меня. – Я толкаю его назад, но снова безуспешно. Он намного сильнее, чем был раньше, и если я не смогла остановить его тогда, то теперь у меня нет ни единого шанса сделать это. – Отпусти меня, моя охрана уже в пути. – Я не вру, Кертис приходит за мной, если я отлучаюсь больше чем на пару минут без ответа. Чокнутый урод смеется еще громче.
– Тс-с, тс-с. Ты же знаешь, что тебе лучше не лгать мне, principessa. – Он отпускает меня, и я чуть не теряю равновесие и не падаю на задницу. За пять лет он так и не научился хорошим манерам. – Если ты имеешь в виду милого Кертиса… он не придет тебе на помощь. Не в ближайшее время. – Он уже не смеется, но его голубые глаза стали почти черными.
Что с ним не так?
– Что, черт возьми, ты сделал с ним, Лукан? Что, черт возьми, с тобой не так? Ты не можешь врываться сюда и вести себя так, будто тебе принадлежит это место или я. – Я сильно толкаю его, и мне удается заставить его попятиться назад. Совсем чуть-чуть, но все равно приятно чувствовать себя не такой уж бессильной перед ним. – Скажи мне, что ты сделал с моим телохранителем, или, клянусь Богом…
Не успела я закончить мысль, как Лукан подошел к моему лицу с безумным взглядом в глазах. Он всегда был обаятельным и коварным, иногда пугающим, но никогда не был таким страшным.
– Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты никогда не клялась Богу? Только мне, детка, вся твоя вера и молитвы принадлежат мне. – Он шепчет мне на ухо, проводя своей тяжелой рукой по моему лицу, пока снова не обхватывает мою шею. Что у этого придурка за причуда с шеей? – Ты облажалась, Андреа. Может, я и делал тебе гадости в прошлом, но то, что ты сделала, действительно не укладывается у меня в голове, а ты знаешь, как я ненавижу, когда со мной играют.
О, черт, он знает.
Нет…
Выходы в свет, которые я устраивала со своим другом Кэмденом, создавали впечатление, что у нас бурный роман, а слухи о наших недолгих отношениях украшали обложки всех журналов и блогов сплетников. Я все устроила на тот случай, если общественность заподозрит, что Роман на самом деле мой. Будто, Роман стал результатом нескольких ночей, проведенных вместе в Англии, где мы снимались для журнала Vogue. Мой друг и иногда партнер по фотосессиям Кэмден Уэст с охотой помог мне придумать эту ложь.
У Лукана нет доказательств.
Ведь так?
Черт, я думала, что у меня будет больше времени после того, как я объявлю всему миру о существовании своего сына, прежде чем дьявол снова постучится в мою дверь. А он все это время таился в тени и ждал, когда же он даст о себе знать.
Ждал меня.
Долгое и неловкое молчание продолжается. Никто не говорит друг другу ни слова, слышно лишь неровное биение моего сердца. Не знаю, возможно ли это с научной точки зрения, но я действительно слышу, как мое сердце бурно бьется у меня в груди.
Удар. Удар. Удар.
Раньше я не чувствовала себя так рядом с ним, но теперь я могу потерять больше, чем раньше. Почему между нами всегда есть обман? Раньше это была тайна гибели моей мамы, а теперь – мой маленький мальчик.
Наш сын.
Тот самый маленький мальчик, который уже мог встать в любой момент и не увидеть меня утром, как я ему обещала.
С каждой минутой я все больше раздражаюсь.
После долгой паузы Лукан первым нарушает молчание.
– Мальчик мой? – Он шепчет так мягко и почти нежно, прежде чем с силой схватить меня за волосы. – Не смей мне врать.
Вина.
Вот и опять.
Почему?
Почему я чувствую себя виноватой?
Во-первых, я не собиралась говорить парню, из-за которого я чуть не погибла, что беременна его ребенком. Я никому не доверяла тогда и, очевидно, не доверяю ему сейчас. Я не знаю, каким человеком он вырос.
Судя по шрамам на лице и костяшках пальцев, можно предположить, что последние пять лет он не жил как святой.
Кроме того, я знаю, что он получил то, что хотел, то, ради чего так безжалостно работал.
Быть боссом.
Быть капо.
Я никогда не имела для него значения, так какого черта возвращаться спустя столько времени.
Я зарылась в эту яму так глубоко, что едва вижу свет. Если он узнает правду, неизвестно, что он сделает. Убьет ли он меня? Заберет у меня сына? Такая участь хуже смерти.
Я едва знала этого парня тогда и не хочу знать его сейчас.
Теперь, когда я стала мамой.
Это пугает меня.
Решение принято.
– Нет, он не твой. Если ты здесь из-за этого, то можешь спокойно уйти. Роман не твой. – Я звучу убедительно, верно? Мой голос не дрожит, я не спотыкаюсь о слова.
– Ты хочешь сказать, что уехала из Детройта, а через пару месяцев родила, и я не отец? Я знаю, что ты много кем являешься, principessa, но шлюха – не одно из них.
– Ты никогда не знал меня по-настоящему, очевидно. Я продолжала жить так, будто после нашей ночи, Лукан, ничего не произошло, потому что ничего не произошло. У моего сына есть отец, и ты им не являешься, можешь идти.
– Я планировал быть с тобой помягче, principessa, но ты сама это сделала. – Он подходит ко мне ближе. – Тебе лучше не лгать, Андреа. То, что ты скрывала от меня моего сына все эти годы из-за того, что я сделал с тобой пять лет назад, будет детским лепетом по сравнению с тем, что я сделаю с тобой, если узнаю, что Роман – мой сын. – Его глаза пусты, голос мрачен, а температура в комнате, как бы невероятно это ни было, стала еще холоднее.
По позвоночнику пробегают мурашки.
Черт.
– Я не боюсь тебя, Лукан, не боялась раньше и никогда не буду. – Я стараюсь звучать убедительно, но на самом деле он действительно пугает меня, но все же я не та девушка, которая сбежала из Детройта, молясь, чтобы ее мир не вспыхнул.
Пламенем, которое он разжег.
– Еще бы, ты не знаешь, какой я сегодня. – Лукан говорит прямо возле моего уха, все еще держа меня за шею. Теперь он немного ослабил хватку.
– То же самое, детка, ты даже не представляешь, на что я способна, чтобы защитить то, что принадлежит мне.
– Покажи мне, principessa, дай мне все, что у тебя есть, потому что с этого момента все, что принадлежит тебе, принадлежит мне. – Он отпускает мою шею и отходит от меня назад.
– Теперь слушай меня внимательно, потому что мне надоело играть в игры. Пять лет назад я сказал тебе, что ты никогда не сможешь сбежать от меня. Я не лгал, когда говорил эти слова, я дал тебе время, и мне надоело ждать. Ты моя.
– Только через мой труп, Лукан.
– О, детка, не искушай меня.
– Как бы ужасно ни было наверстывать упущенное, я покончила с этим разговором, Лукан. У меня есть место, где я должна быть. Счастливой жизни.
– Ты останешься и выслушаешь все, что я скажу, если хочешь вернуть свою драгоценную компанию.
Я замираю на месте.
Я была так близка к тому, чтобы покончить с этим мудаком.
О чем, черт возьми, он говорит? Вернуть мою компанию? А когда она не была моей?
– А, я вижу, это привлекло твое внимание, да? С этого момента, Андреа, я владею большинством акций Valentina Co. и что это значит для тебя?
Я стою к нему спиной, но волосы на моей шее встают дыбом с каждым его шагом ко мне. Теперь я стою спиной к его груди.
Мое сердце замирает в тот момент, когда он шепчет.
– Это означает шах и мат, детка.
Я смеюсь.
Это невозможно.
Мы с братьями владеем большинством акций, и наш молчаливый инвестор никогда не продаст их, не предупредив меня.
– Ты бредишь.
Улыбка Лукана – чистое зло, когда он заглядывает в карман своего пиджака и достает какие-то бумаги.
– Прочитай это и, детка, пожалуйста, не плачь.
Я без колебаний выхватываю бумаги из его рук и просматриваю их.
Черт, вроде бы все законно, но все равно я не могу этому доверять. Лукан всегда был экспертом по обману.
Я продолжаю читать бесконечные абзацы, когда кое-что привлекает мое внимание. В конце каждого документа стоят три подписи.
Лоренцо Николаси
Валентино Николаси
Дионисиос Арно, наш молчаливый инвестор.
О, нет, нет, нет, этого не может быть.
Зачем они это сделали?
Валентино мне ничего не должен. Я, конечно, не жду от него лояльности, но Лоренцо? Дион? Они знают меня, они знают моего сына.
Они поставили крест на нашем будущем.
– Чего ты хочешь? Денег? Я дам тебе все, если ты позволишь мне выкупить мою компанию. Я даже удвою их цену. – Меня тошнит, но я не могу позволить этому человеку забрать все у меня, у моего сына. Наследие моей матери.
– Мне не нужны твои гребаные деньги.
– Тогда чего ты хочешь?
– Тебя.
Конечно. С Луканом всегда речь идет о сексе и владении. Я знаю достаточно, чтобы понять, что даже лучшие адвокаты не вытащат меня из этой ситуации. Закон будет на его стороне. Со стороны кажется, что все законно, но я его знаю. Он что-то сделал, что-то сказал этим трем мужчинам, чтобы заставить их отказаться от своих долей.
– Отлично, можешь трахнуть меня сегодня вечером. – Я чувствую тошноту в животе. Что я должна сделать, чтобы не стать свидетелем того, как наследие и мечты моей матери рушатся на моих глазах. Я уступаю, потому что какой, блядь, у меня выбор? Мое тело ради будущего моего сына и моего наследия.
– Сегодня вечером, завтра вечером и все последующие.
Наверное, он шутит.
– Чего ты хочешь? Секс-фестиваль? – Я смеюсь, чтобы не расплакаться в этой невозможной ситуации.
– Да, секс-фестиваль – это определенно часть этого. – Он ухмыляется и подходит ближе.
– Ладно, ты выиграл. – Мне чертовски больно, но как я могу бороться с этим? Как я могу выиграть, если закон будет на его стороне?
– Мы можем встретиться с моими адвокатами и обсудить это наедине. – предупреждаю я.
– Ты неправильно меня поняла, Андреа. Я хочу, чтобы ты была моей шлюхой, моим партнером, моим союзником, моим соперником и моей чертовой женой.
– Твоей женой?
– Ты меня слышала. В болезни и здравии, и все-такое. – Он улыбается мне и направляется к выходу, как будто не он только что во второй раз поджег мой мир.
Этот чертов ублюдок.
У меня легкое головокружение, и я хочу, чтобы слова вырвались наружу, но никак не могу подобрать последнее слово.
– Я верну тебе твою компанию, principessa, как только ты скажешь «я согласна» и свяжешь себя со мной узами перед законом и Богом. – Он подходит ближе к моему телу и зажимает меня между стеной и собой. Выхода нет, даже если я буду толкаться изо всех сил. Лукан обхватывает меня за талию и поднимает татуированную руку к моему лицу.
– Я же говорил тебе, что ты никогда от меня не сбежишь. – Он шепчет так тихо, с таким чувством, что, если бы я не знала его так, как знаю, я бы подумала, что он что-то испытывает ко мне.
Что-то.
Но только не этот парень, которого я знала.
Он только лгал.
Я чувствую головокружение, и вся комната словно вращается. Я чувствую, как начинается приступ паники, но с трудом сдерживаю нервы и подавляю тревогу. Я не могу дать ему понять, что он меня ранил. Что он влияет на меня. Поэтому я отталкиваю его и убираюсь оттуда так быстро, как только могу.
Я согласна.
Я согласна.
Я согласна.
Мне удается схватить свои вещи и забраться в машину, где меня ждет Кертис, чтобы отвезти обратно в безопасное место.
Мое счастливое место.
К моему сыну.
И все же слова «я согласна» преследуют меня всю дорогу домой.
Выйти замуж за Лукана?
Потерять все, ради чего мы с мамой так старались?
Черт.
Он в очередной раз умудрился обвести меня вокруг пальца.
