Текст книги "Вне закона (СИ)"
Автор книги: Адам Хлебов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
– А ты у нас кто?
– Я честный арестант. Устроит?
– Насчёт честный не знаю, а арестант… Хоть ты мне и не нравишься, я надеюсь, что ты бывший арестант. Так как насчёт «умри ты сегодня, а я завтра»?
– Ну это тоже закон жизни. Это же не ко всем относится, только к лохам. Воруешь – живёшь. Нет? Тогда ты просто лох. Ходячий труп, недостойный жизни. А арестант арестанту такого не пожелает.
– Что-то типа арестантской дружбы мешает?
– Не бывает никакой дружбы, запомни. Бывает только выгода. Это тоже закон жизни.
– Неужели ты никогда и никому бескорыстно не помог?
– Неа. Человек человеку волк! В одной стае все вместе идут, потому что им выгодно. Так легче добычу загнать. А бескорыстие бывает или у слабака, или у пацана, который свои планы глубоко внутри себя скрывает и никому не показывает.
– И любви нет?
– Любовь есть, пока у тебя есть бабки. Баба любит мужика, пока у него «капуста» есть. А как только кончилась, она испаряется и исчезает на горизонте. Полные зоны мужиков, которых бабы бросили. Навидался я этой «любви». Нам такого не надо, да, Алиска?
Девушка ничего не ответила.
– Жаль мне тебя, Рашпиль. Ты так и не узнал, ни что такое настоящая мужская дружба, ни что такое любовь.
– Дружба? Забудь. Я же говорю, что молод ты ещё. Поживёшь с моё и увидишь, как твои дружки все разбегутся. А те, кто останутся, одно название, чуть что свалят в кусты. А главное, им вечно от тебя что-то надо. Бабы тем более – сегодня есть, завтра нет.
– Надеюсь, что с «твоё» мне жить не придётся. Другие у меня планы.
– Вот и вся благодарность, Алиска, – урка пожаловался на меня девушке, – да я тебе, Сантей, сейчас за два часа, считай, высшее образование дал. Этому в академиях не научат. Сказал бы спасибо, а он «другие планы».
Тем временем дорога привела нас к въезду в большой посёлок городского типа.
– Полезай обратно в укрытие, Рашпиль.
– Так, ментов не видно, – удивился беглый зек.
– Это прекрасно. Когда станет видно, будет поздно.
– В кабак бы, Сантей. Всё-таки жрать охота, – вздохнул урка и полез под сидение.
Въехав в густонаселённый посёлок, мы проехали по улице Ленина.
К моему удивлению, за памятником вождю мирового пролетариата на центральной площади мы обнаружили ресторан «Берёзка».
Я припарковался недалеко от входа:
– Посидите, я схожу посмотреть.
Алиса кивнула, а Рашпиль пробурчал что-то нечленораздельное.
Войдя в большой зал со столами, накрытыми скатертями, я увидел скучающего официанта.
Ресторан был окутан налётом провинциальности.
Цветные занавеси с цветами на окнах, нехитрое декоративное панно колхозницы с засохшими хлебными колосьями на стене, берёзовые поленья, приклеенные к стене, навивали ту самую среднерусскую тоску и безнадёгу.
– Добрый день. Вы открыты?
Официант в великоватом пиджаке с чужого плеча посмотрел на меня, смерив с головы до ног, будто оценивая мою платёжеспособность, затем кивнул.
– На первое, борща и солянки нет, на второе, из мяса только бефстроганов.
– Отлично.
– Заказывать будете?
– Я сейчас вернусь с коллегами.
Рашпиль уже вылез и крутился возле машины на улице. Алиса виновато обратилась ко мне:
– Я ему сказала, чтобы он не вылезал, но разве он послушает.
– Ничего страшного, ты не виновата. Всё в порядке.
– Ну что там с харчами? – Рашпиль подставил лицо солнцу и лыбился, – есть что пожрать, Сантей?
– Пошли.
Сидя за столом, Рашпиль и Алиса читали меню, набранное на печатной машинке. Официант стоял рядом с ручкой в руках и ожидал.
– Так, человек, давай-ка нам водочки, – уголовник повернулся ко мне, – будешь?
Я посмотрел на него как на больного. Какая водка за рулём?
– Понятно, ну извини, думал, ты захочешь расслабиться, – он перевёл взгляд на девушку, – а ты?
Алиса тоже отрицательно покачала головой.
– А вот я выпью. Принеси грамм сто. Нет, двести! Огурчиков солёных.
Официант записывал заказ в блокнотик.
– И пожрать нам сообрази. Бабками не обижу. Первое там, второе. Бабе мороженое.
– Будет сделано, что-то ещё?
– Всё, давай, побыстрее. Жрать охота.
– Попрошу кухню ускориться. Водочку сразу?
– Валяй.
Официант кивнул и удалился.
– На зоне я мечтал, что выйду и пойду в кабак. Пожру по-человечески, набухаюсь водяры и кому-нибудь начищу рыло. Жаль, что в кабак попали в полдень. Народу совсем нет, некому настучать.
– Да уж, наоборот. Хорошо, что никого нет.
Минут через пять официант принёс графин с водкой и соленья, а затем удалился на кухню.
После трёх выпитых друг за другом рюмок Рашпиль довольно быстро опьянел.
Он начал нетерпеливо ёрзать на стуле в ожидании блюд.
– Ну где они там? Заснули, что ли?
Его глаза наливались кровью.
– Пойду посмотрю, взбодрю общепит, так сказать.
Он встал и шаткой походкой направился в рабочую зону ресторана.
Рашпиль скрылся за ширмой, ограждением, из-за которой должны были подаваться блюда.
Его всего не было минуту, но меня охватило дурное предчувствие.
– Возьми ключи и жди в машине, сможешь завести?
Она закивала:
– Я умею водить.
– Отлично, заведи и жди на переднем сидении.
Я встал из-за стола и быстрым шагом направился на ресторанную кухню.
Стоило мне зайти за ширму, как я увидел официанта с расквашенным носом и Рашпиля, державшего того левой рукой за грудки.
Уголовник замахнулся ещё раз, но ударить не сумел.
Глава 8
Уголовник замахнулся ещё раз, но ударить не сумел.
Я перехватил его руку и остановил удар.
– Ты совсем сдурел? – шикнул я на него и тут же обратился к официанту:
– Прошу прощения, мой коллега сегодня немного не в себе.
– Это я-то не в себе? Это они не в себе! – заорал во всю глотку Рашпиль.
Мне пришлось ткнуть его локтем под рёбра, чтобы он заткнулся.
Из кухни выскочили повара, кто-то заверещал и стал звать милицию.
– Не надо милицию, граждане. Милиция уже здесь. Мы уходим, просим прощения за инцидент.
Я запустил руку за пазуху Рашпилю и извлёк из кармана две пятидесятирублёвки. Одну сунул верещащей женщине, а вторую – в руку официанту.
– Это за заказ, – показал на первую купюру, – а это за беспокойство. Ещё раз прошу прощения, у парня горе.
Последняя фраза произвела впечатление на работников общепита.
– Умер кто? – нерешительно спросила женщина с купюрой в кулаке.
Мне пришлось врать. Я закивал.
– Ну, царство небесное!
Люди расступились, и я повёл дёргающегося Рашпиля на выход.
Мы вышли на улицу, и я втолкнул его на заднее сидение чёрной Волги под недоумённые взгляды жителей посёлка.
– Тебе говорили, что ты идиот?
– Я-то что? Они сами не несли еду.
Язык Рашпиля заплетался.
Как так получается, что у него всё время виноваты все, кроме него.
– Это хорошо, что я успел тебя выхватить до того, как ты не избил до потери пульса официанта. Нам очень повезло, что мы ушли до того, как приехали менты.
– Не ссы, менты не приехали бы, у них кишка тонка, ментов вызывать.
– Заткнись, если не хочешь сейчас оказаться на улице.
– Всё… Молчу… Если ты считаешь, что я не прав, то я молчу…
Я зло посмотрел в зеркало заднего вида и не нашёлся, что ответить.
– И вообще, за всё уплочено, ты же им дал бабулек? Дал?
– Так, с меня хватит…
Я включил поворотник и принял вправо к обочине, имея твёрдое намерение выбросить его из салона.
– Э, не-не-не, я никуда выходить не буду, хочешь – режь, хочешь – стреляй меня. Алис, ну скажи ему!
Он уже обращался за защитой к девушке.
– Я ухожу в свою келью, больше вы меня не услышите до Горького. И не просите! Если Рашпиль накосячил, то он всегда признаёт свои ошибки!
Я оглянулся через плечо – Рашпиль юркнул в укрытие под сиденьем.
Потом на секунду высунулся из щели:
– Прошу прощения! Пардон!
И также быстро ретировался обратно.
Мне стало смешно и одновременно жалко этого пьяного дурака.
– Рашпиль. Это моё последнее предупреждение. Будешь себя вести подобным образом – дальше ты сам за себя. Повтори.
– Сам за себя, – откуда-то сзади снизу раздался его приглушённый голос.
Мы снова двинулись в путь, быстро выехав из посёлка на трассу. На этот раз мы долго молчали.
Беглый уголовник перестал подавать признаки жизни. В какой-то момент я даже забеспокоился. Не задохнулся ли?
– Алис, посмотри, он там вообще жив? – попросил я попутчицу, не отрывая глаз от дороги.
Девушка развернулась, встала на колени спиной к лобовому стеклу и, приподняв сидение, заглянула в отсек.
– Спит, как сурок.
– Аллилуйя!
– Ему вообще водки пить нельзя, сразу башню сносит. Он никогда не умел себя контролировать. Как хорошо, что ты с нами. Его уже давно арестовали бы и вернули в колонию.
– Пустяки.
– Сильно официанту досталось?
– Жить будет, походит пару дней с фингалом и расквашенным носом.
– Есть хочется, только-только аппетит нагуляли, я тоже со вчерашнего дня маковой росинки во рту не держала. В местных магазинах после двенадцати шаром покати, все выгребают.
– Что-нибудь придумаем, посмотри карту и название следующего населённого пункта.
– Есть, товарищ Каменев, возьмёте меня своим штурманом?
Алиса полезла в перчаточный ящик за атласом автодорог.
– Спрашиваешь! Конечно, считай, ты уже принята. Добро пожаловать на борт, штурман.
Лёгкая симпатия, возникшая между нами с самого начала, крепла.
Мне было тепло на душе оттого, что мы с этой девушкой часто понимаем друг друга без слов.
Кажется, ей тоже спокойнее, что мы едем втроём. Рашпиль замордовал бы её своим недовольством, грубостью и капризами.
А при мне он больше не осмеливался в открытую оскорблять и издеваться над ней.
Алиса это чувствовала и испытывала благодарность.
– Что я должна посмотреть?
– Знаешь, как обозначаются на карте ж/д пути?
– Ага.
– Мы проехали поворот на Георгиевку, смотри следующий населённый пункт. Если там железнодорожная станция?
– Есть!
– Тогда там наверняка есть буфет.
– Точно! Саша, ты просто мозг!
– Не то слово!
Мы улыбались друг другу.
Найти вокзал оказалось несложным делом. Это был крупный железнодорожный узел Куйбышевской ж/д. Здание станции было построено ещё в царские времена.
Я припарковался на привокзальной площади.
– Пойдём, посмотрим, что есть в буфете.
– Пойдём, у меня всё тело затекло.
Алиса вышла из машины, потянулась, но остановилась и закатила глаза.
– О, Боже мой…
– Э, подождите, я с вами. Из задней двери вылез помятый, но протрезвевший Рашпиль.
– Лучше бы ты посидел внутри и не отсвечивал.
– Это ещё почему?
– По кочану.
– Так не пойдёт. Я тоже жрать хочу. Вы же за хавчиком в буфет? Я всё слышал.
Мы с Алисой не сговариваясь развернулись и пошли в сторону входа в здание вокзала.
Рашпиль поспешил за нами. Но внутри нас ждал неприятный сюрприз.
Двое милиционеров прохаживались по зданию и проверяли документы у тех, кто путешествовал в компании. Они время от времени вглядывались в направлении входа, будто кого-то караулили или поджидали.
В какой-то момент один из них скользнул взглядом по машине, стоящей на улице у здания, и что-то сказал своему коллеге.
– Ёкарный бабай, – тихо проговорил Рашпиль.
Почти одновременно с этим блюстители порядка обратили свои взоры к нам и двинулись в нашу сторону.
– Шут бы тебя побрал. Зачем ты вылез из машины? – я оглянулся, но Рашпиль испарился. Я обвёл взглядом внутреннее пространство вокзала, но Рашпиля нигде не было.
На секунду показалось, что я увидел силуэт похожей фигуры, скрывшейся за дверью уборной в дальнем конце здания.
Милиционеры неторопливо подошли к нам. Один из них представился и взял под козырёк.
Второй разглядывал Алису так, будто никогда не видел симпатичных девушек.
– Вы тут у нас проездом или как?
Милиционер внимательно следил за моей реакцией.
– Да проездом, товарищ сержант, – вежливо ответил я, – вот хотели в буфет заглянуть.
– Вы вдвоём?
Это был вопрос с подвохом.
Скорее они не разглядели нас хорошенько, но наверняка видели, что в вокзал мы вошли втроём.
– Нас трое.
– И где же ваш третий?
Я сделал вид, будто ищу его взглядом.
– А вон он пошёл в киоск за газетой.
У ближайшего газетного ларька стоял абсолютно незнакомый парень со спортивной сумкой на плече. Стоя к нам спиной, он разглядывал витрину.
– Документики имеются?
Алиса лихорадочно полезла в сумку, выдавая своё волнение.
Я же осторожно взял её за предплечье чуть выше кисти и остановил. Она подчинилась, посмотрела сначала на меня, потом на сотрудников органов и вытащила руку из сумки.
– А как же, – я полез в нагрудный карман, извлёк удостоверение, развернул и предъявил, держа документ в одной руке.
Милиционер потянулся, чтобы взять в руки.
– Прошу прощения, товарищ сержант, корочку в руки не даю, – сказав это твёрдым тоном, не терпящим возражений, и выдал дружелюбную улыбку.
– С Москвы, значит, – сержант прочитал мои личные данные и постарался запомнить. Он поднял глаза к потолку.
Наверняка запомнил всё, до последней запятой.
Ирония судьбы заключалась в том, что именно такие молодые и заряженные на борьбу с преступностью парни имели все данные стать хорошими сыщиками и следователями.
Но скорее всего, они проведут всю свою жизнь в транспортной милиции на вокзале или в райотделе. Система таких ломает и не даёт подниматься выше.
– Из Москвы.
– Ищете кого-нибудь?
Он уклончиво ответил, ещё раз взял под козырёк.
– Мы всегда кого-нибудь ищем. Работа такая. Счастливого пути.
Он с коллегой отвернулись и медленно пошли в другую сторону.
На Рашпиля наверняка уже поступила ориентировка. Не исключено, что после приключений в гостинице и ресторане ищут троих.
Алиса чуть ли не запрыгала от возбуждения, когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы нас не слышать.
– Я думала, у меня сердце наружу выскочит! Почему ты им сказал, что мы втроём?
– Тише, Алис, ещё ничего не кончилось, – сказал я вполголоса, – Видишь вон того парня у киоска. Тебе надо любой ценой его пригласить в машину. И чем скорее, тем лучше. Из здания вокзала мы должны выйти с ним втроём. Менты будут пасти нас. Сможешь?
Я кивнул в сторону парня со спортивной сумкой на плече.
Алиса кивнула и уверенной походкой направилась в сторону газетного киоска.
Подойдя к парню со спины, она закрыла ему глаза ладошками.
Потом между ними произошёл короткий диалог, видимо, она объясняла, что обозналась.
Алиса улыбалась и буквально минут через десять очаровала парня.
Она показала в сторону машины на улице, потом в сторону меня. Парень повернулся и кивком поздоровался.
Похоже, дело сделано, – Алиса взяла парня под руку, и они двинулись на улицу в сторону Утехи.
Я заметил, как один из ментов исподтишка наблюдал за происходящим. Второй вышел на улицу и, покрутившись у машины, записал номера в блокнот.
Чтобы окончательно убедить их в правдивости своих слов, я пошёл в буфет и через некоторое время вернулся к машине с остывшими беляшами в бумажном кульке, лоснившимися от масла.
Впрочем, ни с чем другим вернуться я не мог, потому что это была единственная еда, которую можно было приобрести в буфете на этот час.
Подойдя к Волге, я отпер двери.
– Здорово, руки не пожимаю. Я Саша, садитесь назад. Беляши будете?
Парень пожал плечами и представился:
– Дима.
– Будешь беляш?
– Кто же откажется.
– Только не заляпай мне сзади салон, Дим. Алис, ты?
Она пожала плечами и тоже потянулась к кульку.
Мы расселись, я завёл движок.
Всё это время чувствовалось, как за нами внимательно наблюдают из глубины зала, через окно.
– Куда едешь, Дим?
– Ну как куда? Туда же, куда и вы. В Куйбышев. Аля сказала, что вы едете туда.
– Всё верно, доедем с ветерком. Расскажи о себе.
– Да что там рассказывать, особо рассказывать и нечего. Учусь в техникуме, на энергетика. Отслужу, потом буду поступать в политех в Куйбышеве. А тачка твоя?
Парень разглядывал салон. По выражению его лица было сложно определить, что ему нравится больше – компания красивой девушки или предстоящее путешествие в чёрной Волге.
Мы тронулись.
– Машина служебная.
– А разве можно служебные в личных целях?
– Мы не в личных, мы на задании.
– На задании.
Я отъехал от вокзала и сделал крюк, объехав ближайший квартал, остановился в переулке и встал так, что площадь и вокзал просматривались, как на ладони.
А вот со стороны вокзала наоборот. Машину практически не было видно за кустарником.
– На задании? Вы менты?
– Обижаешь, какие менты. Бери выше.
– Выше? – у него брови полезли на лоб, он с придыханием выговорил мрачную аббревиатуру конторы – КГБ?
– Типа того.
– А что за задание?
– Слежка за объектом, подозрение в передаче третьим лицам важной информации. Так что, мы тут постоим немного. Ты не торопишься?
– Нет, а долго стоять?
– Думаю, что не очень.
– Тогда кушай беляш и жди.
– А это, ты тоже на задании?
Парень не отводил глаз от Алисы.
Она томно сомкнула ресницы.
– Тоже, тоже.
Пока я смотрел на здание железнодорожной станции и думал, каким образом найти Рашпиля, так чтобы не натолкнуться на сотрудников милиции, с правого крыла вокзала началась какая-то суета.
Судя по визгу и обрывкам фраз, долетавших до нас, украли чемодан.
Женщина лет сорока-сорока пяти, ещё не увядшая и не обабившаяся, орала благим матом и звала милицию.
По всему было видно, что она только сошла с прибывшего пассажирского поезда, всё ещё стоявшего на перроне на ближнем к вокзалу пути.
Нам была видна только его головная часть. Местные прохожие, в основном женского пола, останавливались рядом с потерпевшей. К ним присоединялись другие неравнодушные пассажиры и пассажирки.
С каждой минутой их становилось всё больше. Зеваки, сочувствующие и просто любопытствующие прибывали, пока вокруг женщины не образовался целый кокон из людей.
Наконец, из дверей вокзала показалась милиция. Те самые двое милиционеров выскочили из центрального входа и побежали направо в сторону потерпевшей.
Они протискивались к женщине, у которой увели чемодан.
И тут я увидел Рашпиля. Он появился из-за противоположного левого крыла здания. Стало понятно, что он и есть причина сыр-бора.
В одной руке он нёс коричневый чемодан с чёрными набалдашниками на углах. А на другой у него был перекинут пиджак.
На голове у него была надета невесть откуда взявшаяся кепка. И если бы я не знал его, то можно было подумать, что он пассажир с прибывшего поезда.
Надо отдать ему должное. Неплохая маскировка. Если его и пасли на входе, то он сумел несколькими простыми приёмами полностью изменить свою внешность.
Пока толпа шумела и всё внимание милиционеров было сосредоточено на кричащей женщине и перебивающих друг друга свидетелях происшествия, Рашпиль грамотно избавился от чемодана.
Не отрывая взгляда от собравшейся толпы и редких прохожих, он быстро протёр ручку чемодана носовым платком и задвинул его ногой за ближайшее дерево.
Убедившись, что никто этого не заметил, он заспешил по тротуару прочь от вокзала.
Кое-что увиденное встревожило меня. Я увидел под пиджаком чёрное воронение ствола.
Каналья! Я хлопнул себя по карманам куртки, а потом начал по ним шарить.
Обоймы, которую я извлёк из браунинга ещё в гостинице, нигде не было.
Вот скотина! Вытащил в тот момент, когда менты обратили на нас внимание.
Я тоже хорош! Прозевал и ничего не почувствовал.
Да, счёт на табло Каменев-Рашпиль: один-один.
Не зря он рассказывал мне, что от нечего делать в тюрьме люди осваивают воровское ремесло.
Кто-то учится на щипача, кто-то на каталу-картёжника, кто-то на медвежатника.
Похоже, что Рашпиль освоил искусство незаметно лазить по чужим карманам.
Теперь нужно его подобрать, пока он не натворил дел и не устроил пальбу.
– Вот он! – выпалила Алиса, тоже узнав Рашпиля.
– Вижу, – ответил я.
Дима пытался понять, на кого мы смотрим.
– Где?
– Неважно, Дима. Нам нужна твоя помощь.
– Моя?
– Да, беги к телефону-автомату, звони в милицию, сообщи, что объект направился к головному вагону, возможно к локомотиву. Понял?
– Понял, но у меня нет двухкопеечной монеты.
– 01,02,03 – бесплатно.
– А, да, точно! Я побежал, а что потом?
– А потом садись на электричку, как планировал, у нас Куйбышев отменяется.
– Может, телефон оставите, подружились, вроде как.
– Дима, быстрее, от тебя зависит судьба людей. Мы сами тебя найдём.
Студент схватил свою сумку и поспешил к ближайшему таксофону.
Я же повёл машину по площади в сторону от правого крыла вокзала и милиционеров с толпой.
Рашпиль шарил глазами по привокзальному пространству. Я поморгал ему фарами, когда он, наконец, увидел нашу Волгу.
Я рукой указал на ближайший пешеходный переход и направил туда машину.
Через десять секунд он запрыгнул на своё место сзади.
– Бляха-муха, чуть не засыпались! Чуть не засыпались. Но нам везёт! Ого, это что? Хавчик?
Он схватил один из оставшихся беляшей, откусил приличный кусок. Уже с набитым ртом он продолжил:
– Я фартовый, нам везёт!
Мне не хотелось с ним спорить и объяснять, что все проблемы возникли оттого, что он вылез из машины и попёрся с нами в буфет.
Сейчас это было бесполезно.
К тому же у него снова заряженный ствол, и он не преминет им воспользоваться.
Поэтому я на ходу развернул карту и, сопоставляя наше текущее положение с названиями улиц, повёл Волгу на выезд из города в сторону Куйбышева.
– Полезай в укрытие.
– И не подумаю, – дерзко ответил Рашпиль, – сам туда залезть не хочешь?
– Не дури, хватит с нас приключений на сегодня.
– Чё ты раскомандовался? Ехай давай. Твоё дело баранку крутить.
Смотри как, как осмелел. Ничему его жизнь не учит. Ладно, будь что будет.
Но нам и вправду везло.
На выезде на посту никого не оказалось, и мы беспрепятственно выехали из города на трассу.
В машине стояла напряжённая тишина. Когда мы преодолели километров двадцать, Рашпиль неожиданно обвинил меня в том, что я хотел его кинуть.
– Ты чё, Сантей, хотел меня кинуть, укатить и бабу мою себе забрать? Думал, что я мудень подзаборный? Куда ты слинял, а?
– Рашпиль, ты белёны объелся? Кто тебя хотел кинуть? А кто тебя ждал у вокзала, пока ты появишься? Кто тебя подобрал? Александр Сергеевич Пушкин? Или ты по воздуху, как призрак со станции сюда попал? Что ты несёшь?
Он меня разозлил.
– Ты по себе людей не суди, какой мне резон был тебя жать, мозгами своим пошарь? Если бы я твоей воровской философией пользовался, где бы ты сейчас был? Снова на небо в клеточку бы смотрел?
– Какой резон говоришь? Ты зассал, что если менты меня возьмут, то я сдам тебя с Алиской, вот какой у тебя резон! Сечёшь фишку?
– Ты определись: я зассал, что менты тебя возьмут, поэтому спасал тебя, дурака или решил кинуть и уехать?
– Я уже давно определился. Останови тачку.
– С чего это?
– С того, – ответил он хрипло и приставил к моей голове браунинг и отщёлкнул предохранитель.
Ладно. У этого дебила «хватит» мозгов нажать на гашетку, когда машина идёт на полной скорости.
За свою жизнь я не боялся, а вот Алису было жалко. Слишком красивая и молодая, рано ей умирать.
Я включил поворотник, сбросил скорость и стал уходить вправо к обочине.
Когда чёрная Волга остановилась, Рашпиль проворно выскочил из салона и, держа меня на прицеле, стал обходить кузов по правому борту.
Я заглушил двигатель. Поворотник продолжал щёлкать, моргая огоньком на приборной панели.
К тому моменту, как Рашпиль встал с направленным на меня стволом у левой двери, я нащупал под сиденьем в тайнике холодную рукоять моего трофейного «ТТ».
– Выходи из машины! – Рашпиль взялся свободной рукой за ручку двери…
