Текст книги "Вне закона (СИ)"

Автор книги: Адам Хлебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Не только сильнее. Кто умнее и сильнее – тот и прав. Я тебе что вчера сказал? Ты плохо слушал.

– Что?

– Что вор вора не обманет. Невыгодно ворам друг друга обманывать. А лохов – милое дело. Обман в воровском мире – это всегда большой риск нарваться. Обман в вашем мире – это всегда способ поживиться. Но так ты ничего и не понял.

Рашпиль вдруг захохотал противным голосом.

– Чего я не понял? – я посмотрел.

– То, что ты лохом был, лохом и останешься.

– Ты хочешь сказать, что три часа вешал мне лапшу на уши?

Рашпиль заливался ещё больше, ему было смешно. Он хватался за живот.

– А ты, разинув рот, слушал и верил. Да если бы я тебе рассказывал, что летал в космос вместо Гагарина, ты, наверное, слушал с таким же видом. Ха-ха. Без лоха – жизнь плоха.

Он был очень доволен собой. Считал, что шутка удалась на славу.

Ублюдок.

А я тоже хорош! Действительно, развесил уши. С чего я взял, что урка нуждается в исповеди. Что он способен раскрыть душу.

И правда, смешно – я ни разу его не прервал из чувства такта.

Теперь у меня не было никакой уверенности в том, что в его рассказе присутствует хотя бы капля правды.

Что он способен раскрыть душу. Я очень злился на себя.

Только бы не показать ему эту злость. Поэтому я собрался с силами, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

– В любом случае спасибо тебе.

– Это ещё за что?

– За поучительный урок, что тебе нельзя доверять. Ну и фантастическую историю. Ты помог скоротать время в дороге, – я взглянул на карту и указатели, – до Горького осталось пятнадцать километров.

– Не за что, обращайтесь. Я тебе и не такого напоём, да, Алиска?

Хочет посеять недоверие к девушке. Логично. Она же рассказывала, что сначала встречалась с братом.

Если его история – ложь, то слова Алисы тоже вполне могут оказаться неправдой.

Я взглянул в зеркало заднего вида. За нами уже километров тридцать ехала «Шестёрка» с четырьмя парнями в салоне.

Машина вела себя довольно странно. Она будто ждала нас, стоя на обочине, а потом поспешно пристроилась сзади в идущий поток.

Хоть я и слушал рассказ, но пару раз решил проверить свои подозрения.

Я ускорялся, обгоняя поток, иногда нарушая правила и выезжая на встречную полосу движения. А потом сбрасывал и еле тащился, предоставляя другим автомобилям возможность обогнать себя.

«Шестёрка» неизменно держалась на одну-две машины позади.

– Чё там? – спросил Рашпиль, заметив мои сомнения, и резко обернулся.

– Да ничего особенного, – ответил я равнодушным тоном.

Скоро пост ГАИ на въезде в город – там и проверим окончательно.

Рашпиль пытался отгадать, за какой машиной я слежу сзади, но не сумел.

– Что там? Бензин-то у нас ещё есть? – Рашпиль зондировал моё настроение. Он немного напрягся.

Я посмотрел на приборную панель.

– До места хватит. А дальше мне нужно будет заправиться.

– Заправимся. Не волнуйся.

С чего бы мне волноваться? С того, что я теперь знаю, что нельзя верить ни единому его слову? Что мы снова враги?

А он хитёр. Ему удалось усыпить мою бдительность и втереться ко мне в доверие. Будь начеку, Каменев – ещё ничего не закончилось.

Впереди показалась шайба из стекла и бетона с круглым козырьком.

Пост стоял на возвышающемся основании, а милиционеру сверху было хорошо видно трассу в обе стороны.

Никаких признаков усиления. Ещё два гаишника тормозили грузовой транспорт и проверяли товаросопроводительные документы.

– Чё, мне нырять в укрытие? – заволновался Рашпиль.

– Как хочешь. Теперь уже, как у вас говорят, без мазы. Хочешь – ныряй, а хочешь – нет.

Я прибавил газа, выехал на обгон и включил цветомузыку и звуковое сопровождение.

Милиционеры на посту тут же обернулись, приосанились, увидев московскую «догонялку». Взяли под козырёк.

Я смотрел на «Шестёрку» сзади. Они не стали нас догонять. Это хорошо. Были бы местными КГБшниками – непременно рванули бы за нами.

Похоже, что «Шестёрка» боялась привлекать внимание ментов.

– Вот! Вот это я понимаю! Теперь вижу, как мне менты честь отдают! – засиял Рашпиль.

– Мне было сказано везти тебя… – я посмотрел на Алису, – везти вас к гостинице «Октябрьской». Там наши пути расходятся.

– Не. Не туда. Планы поменялись, – Рашпиль достал сигарету, приоткрыл окно и внаглую закурил.

Первым желанием было остановиться, выкинуть его из машины и уехать. По его рассказу он не курил. Но я сдержался. Сделка с Комиссаром и Адъютантом тогда бы сорвалась.

– Не туда? А куда?

– Через мост на стрелке в сторону автозавода, а там я тебе покажу.

– Стрелка?

– Ага. Это где сходится Ока и Волга.

Судя по всему, он эти места неплохо знает.

– Если помнишь дорогу – показывай.

– Гони давай!

– Пожалуйста, а можно без гонок? – впервые за долгое время подала голос Алиса.

– А что, тебе не понравилось, как наш Сантей рулит? Не дрейфь, маруха!

Алиса умоляюще посмотрела на меня.

– Саш, это было здорово, но у меня чуть сердце не выпрыгнуло. Я второй раз не выдержу.

– Не переживай, я не буду. Мы в городе. Зачем тут гонять…

– Спасибо.

Вечерело. Солнце стремилось к закату, и я включил фары ближнего света.

Через некоторое время мы переехали по длинному мосту на другую сторону города.

– Вон там телефонную будочку видишь? Останови.

Мы подъехали к настенному телефону-автомату.

– Есть двушка?

Я отрицательно помотал головой.

Девушка полезла в свою сумочку, достала из кошелька две копейки и передала назад Рашпилю.

– Уно моменто, я скоро буду, не уезжайте, – подмигнул нам Рашпиль и вылез из салона.

Пока он с кем-то говорил по телефону, я тихо спросил у Алисы:

– Ты действительно должна дальше оставаться с ним?

– Я не могу всего объяснить.

– Может, поедешь со мной?

– Нет. Я с ним.

– Что из того, что он рассказал – правда?

– Я не знаю. Он говорил такие страшные вещи, что до сих пор не могу в себя прийти. Я не знаю, что из этого правда.

– И про отчима не знаешь?

– Про отчима не знаю, но мать их жива. Я тебе этого не говорила. Я тебя умоляю – не спрашивай его ни о чём.

– Хорошо, не буду.

Рашпиль вернулся.

– Поехали. Тут уже недалеко. Сейчас прямо. На светофоре направо.

Он плюхнулся с довольным видом на заднее сиденье.

Заведя машину, я тронулся. Минут через десять мы въехали на территорию старых складов.

Я ехал медленно, следуя указаниям Рашпиля.

Дорога покрыта белой пылью. Она тут же оседала на чёрные борта «Волги».

Сзади я увидел свет чужих фар. Знакомая машина. Всё-таки «Шестёрка» чесала за нами.

– Вот здесь тормози, – Рашпиль указал на одноэтажное низенькое здание с входом посередине.

Он щурился и вглядывался в окна, будто пытаясь разглядеть, есть ли кто-то за занавесками.

Через пару секунд дверь отворилась, и из здания вышли двое.

Седой мужчина лет пятидесяти с очень острыми чертами лица и молодой примерно спортивного телосложения стоял рядом и держал руку за пазухой.

– Пошли, Алиска.

Рашпиль открыл дверь и вылез из машины. Я последовал за ним. Последней вышла Алиса.

Тут же рядом остановилась «Шестёрка», подняв тучу пыли. Захлопали дверцы машины. Из «Жигулей» вылезли четверо молодцов.

– Ну здравствуй, Рашпиль, – тихо сказал седой.

Они не подавали друг другу руки.

– И тебе не хворать. А чё-то я тебя не признал, папаша, не обессудь.

– Матвеем меня зовут. Костромским.

Рашпиль улыбнулся, развёл руки. Жест мог означать, что он слышал о собеседнике, но лично с ним не знаком.

В воздухе витало какое-то напряжение. Рашпиль не смотрел в глаза собеседнику.

– Расплатись и отпусти пацана, – Матвей обратился к моему пассажиру.

– Это можно, – Рашпиль достал пачку денег и протянул её мне.

Потом обернулся к встречающим.

– А что Авдей Одесса не пришёл-то, папаша? Мы же с ним договорились тут свидеться.

– Авдей сегодня задержался. Он попозже будет, не переживай, – ответил седой.

Рашпиль приподнял одну бровь и повернулся ко мне, чтобы попрощаться.

– Ну бывай, Сантей. Моё тебе с кисточкой.

Авдей? Он же умер давно. Это был сигнал от Рашпиля, что тут что-то идёт не так.

Глава 18

– Поезжай, фарта тебе, парень, – сказал мне седой, смотревший на меня блёклым взглядом.

Времени на раздумья нет совсем. Похоже, Рашпиль не ожидал здесь встретить чужих. Он, конечно, молодец – держится. Бровью не повёл.

– Пошли, – седой потерял ко мне интерес и направился к входу в здание.

Для меня очевидно – Рашпиля и Алису не ждёт ничего хорошего. Это я понял по взглядам мордоворотов, которые отнеслись совсем безразлично к красивой девушке.

– Гм-гм, я извиняюсь. Вы кое-что забыли, – сказал я громко.

Рашпиль остановился и оглянулся.

– Ваши вещи. В багажнике.

Он на мгновение прищурился – в этот миг в его взгляде мелькнула надежда. Оружие было всё ещё там.

– Ой, точно, – улыбнулась Алиса.

Рашпиль вопрошающе взглянул на того, кто представился Матвеем Костромским. Но седой кивнул одному из своих молодых помощников.

– Я сам заберу, – Рашпиль обратился к одному из бандитов, сделавших шаг к нашей «Волге».

Я оббежал машину, открыл багажник и потянулся к тайнику, но увидел суровый взгляд Рашпиля. Он едва заметно повёл головой из стороны в сторону.

Двое сопровождающих молча стояли от него по бокам, а ещё один – рядом с Алисой. У последнего из-под куртки явственно выпирал ствол.

Рашпиль взял чемодан в руку, а спортивную сумку закинул себе на плечо. Больше в мою сторону он не смотрел. Я проводил взглядом беглого зека и Алису.

Когда они скрылись за дверью, я обратился к единственному громиле, оставшемуся снаружи:

– Ну, как тут у вас в Горьком житуха, брат?

У него была широкая, лоснящаяся от переедания морда и заплывшие глаза, как у хряка.

Я присел у переднего колеса и заглянул под капот.

– Нормально, – пробухтел парень, стоящий прямо напротив капота.

– Шкворня бы смазать. Не знаешь, брат, где поблизости можно машину на яму загнать?

– Не знаю, – он отвечал односложно и явно нервничал из-за того, что я не спешу садиться за руль.

– Жаль. Может, мне на завод съездить? Всё-таки родная машина. Как думаешь? Есть ГАЗовский автосервис?

– Слушай, пацан, ты давай, вали отсюда поскорее. Хочешь – на завод, а хочешь – к бениной матери.

– Зачем же так грубо? – я встал и посмотрел в его сторону.

Бандит вытащил пистолет и держал его прямо перед пахом, стволом вниз. Он прикрывал его левой рукой, словно стеснялся.

– Ехай, пока я добрый.

– Ладно, ладно. Я просто спросил. Зачем нервничать? Всё, я уезжаю.

Когда я садился за руль, верзила спрятал свой ствол обратно под куртку в кобуру.

Заведя двигатель, я тут же включил дальний и, ослепив головореза, поехал на него.

Едва успев прикрыть глаза ладонью, мордоворот в следующее мгновение был зажат между стеной и капотом.

Жестоко? В этот момент я не думал об этом. Я думал, что могу опоздать. Потому что понимал – в эти минуты убивают Алису с Рашпилем.

Мордоворот лишь крякнул. Я сдал назад, и он как-то осел, точнее, даже обвалился вниз.

Я выскочил из машины. Одновременно со мной из двери на шум выскочил ещё один из противников. Явно спортсмен. Он почему-то сразу встал в стойку вместо того, чтобы достать оружие – ведь у меня по-прежнему в руках ничего не было.

Спортсмен сразу же кинулся в атаку – я даже не успел уйти с линии атаки. Он был очень проворен для своей комплекции.

Пришлось подставить левое плечо под удар. Можно сказать, что меня тут же отбросило назад. Плечо и левая рука мгновенно онемели от удара голым кулаком.

Серьёзный и мощный соперник – я бы с таким вовсе не хотел бы повстречаться на ринге.

Он выбросил двойку, от которой мне чудом удалось увернуться. Я отступал, сохраняя дистанцию. О том, чтобы схлестнуться в ближнем бою или побороться, речи идти не могло.

Я не настолько безрассуден, как он, поэтому схватил кусок полудюймовой трубы, валявшейся неподалёку.

Бандит был тяжелее меня килограмм на тридцать. Его нисколько не пугал кусок ржавого железа в моих руках. А зря.

Он сделал попытку дотянуться до меня довольно длинным правым. Это было ошибкой. Скорее посчитал, что я из страха случайно разрываю дистанцию.

Отскочив в сторону, я нанёс удар снизу на отходе. Что-то типа апперкота трубой. А потом тут же короткий наотмашь от себя в челюсть ниже уха.

Неприятный звук. Спортсмен просто рухнул.

Сердце колотилось, и я, не теряя ни секунды, на автомате побежал к входу в здание.

Я твёрдо намерен спасти девушку – даже если мне ничего не светит с ней. Пусть она приходила ко мне ночью по приказу урки, пусть она не говорила всей правды. Я не мог её бросить.

Да и этого урода тоже. Я не испытывал к нему сочувствия или других добрых человеческих эмоций. Но всё же мы были одним экипажем несколько дней. Между нами возникала не дружба, а… как бы это выразить? Боевая спайка? Я к нему, подлецу, привык, что ли…

К тому же в этой ситуации, кроме себя, он мог надеяться только на меня.

Не зря же он упомянул покойного Авдея. Как бы это глупо ни звучало, я надеялся, что Авдей действительно покойник. Что Рашпиль хотя бы про него не врал.

Вбежав в коридор, я остановился. Непонятно, куда идти – направо или налево? Здание скорее конторское, тусклый свет освещал только левый проход со множеством дверей.

Я прислушался. Но, как назло, стояло гробовое безмолвие. Или они все ушли вместе с девушкой и беглым уркой, или затаились. Они вполне могли наблюдать происходящее на улице из укрытия.

Время, время, время… Я повернул направо, в тёмную часть, и, аккуратно ступая по дощатому полу, почти по-кошачьи приблизился к первой двери.

Под ногой противно скрипнула половица. Пришлось остановиться. Я приложил ухо к двери. Тишина.

Стал продвигаться дальше в темноту и чуть не навернулся, наткнувшись на стоящий в коридоре письменный стол. Столкновение наделало немало шума. Если в этой части здания меня поджидали, то очевидно, что я себя выдал.

Я замер в ожидании и оглянулся в направлении слабоосвещённого коридора, но ничего по-прежнему не происходило.

Каналья, с самого начала пошёл не в ту сторону!

Теперь в противоположном конце коридора я видел ещё одну дверь, ведущую наружу. Она, в отличие от первой, выходила с торца здания. Мы подъехали к фасаду, поэтому нам не было видно второго выхода.

Немного подумав, я решил, что в здании никого нет. Скорее всего, Алису и Рашпиля вывели через дальний выход.

Я поспешил в ту сторону, стараясь не шуметь и не привлекать внимания.

Добравшись до двери, я попробовал её медленно отворить. Но она не поддавалась. Значит, заперта снаружи.

В этот момент мне показалось, что я услышал вдали с улицы женский голос, принадлежащий моей спутнице:

– Пожалуйста, не надо.

Я дёрнул дверь сильнее – двойные створки едва поколебались, но по-прежнему были заперты.

Я сделал шаг назад, раздумывая, как мне быть дальше. Снова попробовал открыть ближайшую дверь, ведущую в помещение в коридоре. На этот раз не заперто.

Я метнулся к окну и попытался определить, откуда донёсся голос. Правее, чуть поодаль, были насыпаны высокие горы щебня – видимо, на предприятии шло строительство.

Тусклый прожектор частично освещал территорию. Щебень был более-менее виден, а вот всё, что за ним, скрывала густая вечерняя темень.

Вдруг мне показалось, что я вижу вереницу качающихся человеческих теней.

Нужно бежать. Я рванул обратно к выходу.

Так, стоп. Оружие!

Багажник «Волги» не заперт. Я повернул «собачку» и поднял крышку. Тайник. Ровно полсекунды я размышлял – брать ли только ТТ или прихватить с собой «Браунинг».

У Рашпиля нет оружия – оба пистолета пригодятся. Выхватив их из тайника, я побежал в том направлении, откуда мне полминуты назад слышался голос Алисы.

Краем глаза я увидел тело первого мордоворота – он лежал в той же позе, что и прежде. А вот второго с раздробленной челюстью нигде не было видно. Хрен с ним, сейчас не до него – сунется, пристрелю. А что ещё делать?

Лишь бы успеть. Я побежал со всей мочи к кучам щебня мимо деревьев, срезая углы через кустарники, растущие у задника.

Через минуту я уже бежал по щебню. Путь в сторону, куда направлялись тени, был только один.

Теперь я не пытался соблюдать тишину. Я, конечно, не орал, но и заглушать шаги не было смысла. Это невозможно. Я всё время вглядывался вперёд, обшаривая взглядом пространство в надежде увидеть хоть кого-нибудь из тех, кого я пытался догнать.

Они ещё живы, убеждал себя я. Если бы с ними что-нибудь сделали, то седой со своей бандой уже шёл бы обратно.

За миллисекунду до хлопка мой глаз срисовал вспышку. Это был выстрел.

Моё тело тут же поменяло направление бега и буквально плюхнулось на живот. Показалось, что я слышу свист пролетающей пули.

Затем ещё один выстрел. Теперь я знал – расстояние между мной и стрелком метров пятьдесят-шестьдесят. Из пистолета далековато. Особо прицельно не постреляешь, особенно по движущейся цели.

Моя задача – заставить расстрелять его весь боезапас. Хрен его знает, сколько у него патронов. Может, обойма, может, две – вряд ли больше.

А ещё непонятно, один ли он. Всего их было шестеро. Двоих я вроде нейтрализовал. Ещё четверо. Точнее, трое. По-любому один останется с Рашпилем и Алисой.

Я досчитал до трёх, вскочил и, сгорбившись, побежал зигзагами.

Ещё два выстрела мимо перед тем, как я снова растянулся на щебне.

Теперь по мне стреляли двое. Определил по вспышкам.

Пули щёлкали рядом – это бодрило и заставило меня снова вскочить и бежать намного расторопнее.

Адреналин начал перехлёстывать через край. Я у них как на ладони, а они стреляют из темноты. Хотя это им не особо помогает.

Седой подобрал себе в банду идиотов. Они могли бы менять позиции – тогда мне было бы намного сложнее контролировать поле боя. Но оба стрелка палили, стоя рядом друг с другом и практически не перемещаясь.

Ложиться нельзя – дистанция метров тридцать. Могут и подстрелить. Я задыхался, но бежал к бетонному блоку, за которым можно было бы укрыться. Это моё спасение, моя земля обетованная, потому что за блоком – темнота.

– Сдохнешь ведь, пацан. Куда ты прёшь? – закричал мне один из стрелков и выпустил в мою сторону подряд три пули.

Но было поздно – я перепрыгнул через бетон и залёг, пытаясь отдышаться.

– Уходи, тебе заплатили. Ты своё дело сделал. Остальное не твоего ума.

Но я молча переполз дальше в темноту, ни на секунду не теряя из виду сектор, из которого по мне стреляли.

– За кого ты впрягаешься? Если бы не Матвей, то грохнул бы тебя Рашпиль. Такой уговор был.

А вот это уже интересно. Неужели? Ладно, сейчас это не важно. Я подполз, скрытый темнотой, поближе к стрелкам.

Мне казалось, что я стал различать их силуэты в темноте. Они стояли и смотрели в сторону бетонного блока, за которым меня уже давно не было.

– Выходи. Мы стрелять не будем.

Один вскинул пистолет и снова выстрелил. Вспышки было достаточно, чтобы я хорошенько прицелился.

– Бах-бах-бах!

Теперь ухал мой ТТ. Я вскочил, перебежал вправо метров на десять и снова упал.

Похоже, что я попал в одного из них. Или даже обоих. Теперь тел не было видно, зато я слышал стоны и ругательства, раздававшиеся сквозь хрип и стоны.

– С-с-с-у-к-а-а-а, угмммм! У нег-о-о-о ствол. Слышишь, Жорик? Жорик? Ммм. Жорик!

Но Жорик молчал. Видимо, Жорика с нами больше не было, а второй ранен.

– Саша, мы здесь! – послышался голос Алисы.

– Заткнись, дура! – узнал я голос седого.

Противно заскрипела пружина. А потом хлопнула деревянная дверь.

Я двинулся в направлении звуков и через двадцать секунд увидел здание с множеством бункеров для хранения сыпучих продуктов.

В бункере удобно прятать трупы – если столкнуть внутрь даже живого и невредимого человека, то ему ни за что не выбраться.

Брр. Я представил, как страшно утонуть и задохнуться в колонне с зерном или цементом.

А белая пыль – это, скорее всего, и есть цемент. Я ошибочно полагал, что на территории ведутся строительные работы. Определённо предприятие могло быть базой хранения стройматериалов.

Подбежав к зданию, я остановился. Оперевшись двумя руками о бёдра, тяжело дышал.

– Спокойно! – приказал себе я. – Надо осмотреться.

Получается, что теперь нас два на два, не считая девушки. Седой остался с единственным телохранителем, вышедшим с ним встречать «Волгу» в самом начале.

Пожалуй, убивать внизу они не решатся. Тащить пешком тела наверх, чтобы закинуть в бункер, никто не станет. Даже вдвоём это непосильная задача. Рашпиль с Алисой должны дойти туда своим ходом. А скорее всего, скоро на шум съедутся менты.

Им надо всё сделать так, чтобы замести следы. Я подумал – что предпринял бы на их месте? Я бы затаился и постарался меня обезоружить. Они наверняка где-то сразу за дверью.

Нужен второй вход.

Я снова двинулся. Мне требовалось оббежать всё складское здание. В какой-то момент я даже засомневался в правильности своего решения, потому что строение имело огромный периметр, но, к счастью, я быстро нашёл второй вход.

Беззвучно приоткрыв дверь, я вошёл на нижний этаж.

Моя интуиция меня не подвела – внутри просторного общего помещения располагались лестничные площадки, ведущие наверх к приёмно-сервисным залам каждого отдельного бункера.

В таких залах находилось оборудование, отводящее влагу и предотвращающее скопление конденсата, образовывающегося из-за колебаний температуры и влажности окружающего воздуха.

Всего шесть площадок со сварными металлическими лестницами и шесть огромных бункеров.

У самого первого стояли Матвей Костромской с подельником со стволами в руках. Рядом прямо на полу сидели Рашпиль и Алиса со связанными за спиной руками. Во рту у пленников я увидел что-то типа кляпов, сделанных на скорую руку из носовых платков.

Никто из четверых находящихся в складском здании меня не видел. Их взоры были обращены к ближайшей к ним двери. Они ждали меня оттуда.

Отлично. Я смогу подойти незамеченным. Слабое освещение поможет мне скрыто передвигаться.

Путь до засады занял примерно минуту. Когда я подошёл, то услышал раздражённый шёпот седого:

– Ну где же эта ёлочка зелёная?

Я стоял в трёх шагах у них за спиной, выглядывая из-за железного укрытия.

– Медленно. Оба медленно положили стволы на землю. Или стреляю.

Но никто не внял голосу разума. Седой развернулся и выстрелил в мою сторону наугад.

Рашпиль, вскакивая, толкнул плечом второго бандита, так что тот отлетел. Он с гулким звуком ударился головой о металлическую бочку и, кажется, потерял сознание.

Матвей поворачивался к нему, но Рашпиль уже бежал на него и боднул того в солнечное сплетение. Он тяжело дышал и пытался сообразить, как поднять на ноги перепуганную Алису.

– Алиса, беги…

Девушка опомнилась, встала враскачку и побежала в мою сторону.

Было бы лучше, если бы они выбежали на улицу и там освободились от пут, но что-то менять было поздно. Я лишь сумел выкрикнуть обоим:

– Пригнитесь!

За их спинами из-за металлических переборок на секунду показалась рожа седого. Я отправил поверх голов урки и девушки две пули в том направлении.

Прицельно стрелять я не мог, но моих выстрелов оказалось достаточно, чтобы голова убралась обратно.

Телохранитель Матвея зашевелился. Он постепенно приходил в себя, озираясь по сторонам и ничего не понимая.

– Стреляй в них, чего дохаешь как Жучка! – кричал своему «бойцу» Матвей Костромской.

Но было поздно.

Рашпиль и Алиса забежали мне за спину. Я успел на ходу сорвать кляпы. В нашу сторону загрохотали гулкие выстрелы.

– Бух! Бух! Бух!

Пули, попадая в металл, рикошетили с оглушительным визгом.

– Давайте, тратьте патроны.

Я оглянулся на своих знакомых.

– Нож, нужен нож, – Рашпиль нервничал, дёргал плечами и пытался освободиться от верёвки.

– У меня есть ножницы! – выпалила Алиса.

– Где? – спросил зэк.

– В сумочке на плече, – девушка мотнула подбородком.

– Сантей, глянешь? Я никак… – Рашпиль с надеждой посмотрел на меня, – зубами не развяжешь, верёвка слишком тонкая.

– Ты мне можешь объяснить, какого хрена тут происходит? – я отложил ствол и копался в сумочке в поисках ножниц правой рукой.

Первая волна адреналина схлынула, и я почувствовал, что левая рука онемела.

– Я сам офигел, сука буду! Давай сначала меня, потом её, – когда он увидел в моей ладони маленькие маникюрные ножницы.

Логично. Рашпиль хоть может отстреливаться. А от девушки толку нет.

– Что с рукой? Зацепило? – он видел, что я режу только правой.

– Нет, на входе на кувалду наткнулся.

Резать такими ножницами туго стянутую верёвку – тот ещё цирк.

Противник притих. Они что-то замышляли.

– «Браунинг»?

– Вот он, – я достал пистолет из-за ремня.

– Сколько у тебя пчёлок?

Увидев моё недоумение, поправился:

– Ну, патронов.

– Три или четыре – я не считал, не до того было.

– Не дрейфь, Сантей. Как ты их обошёл?

– По-хорошему мы можем уйти через вторую колонну, – я мотнул головой, – я оттуда пришёл. Если попеременно прикрывать друг друга.

– Ты можешь пошустрее? – Рашпиль показал на свои руки.

– Режу как могу. Уж извини, что хлеб-соль с собой не захватил.

Мне удалось разрезать одну из верёвок только до середины.

– Да нормально, не психуй, братец. Выберемся. Просто слышу, что притихли, друзья-то наши Костромские.

Я сам напрягся из-за тишины.

– Эй, Кострома, побазарим? Чё-то я не догоняю картину. Ты хоть скажи, за что грохнуть меня хотел? А то не по понятиям получается. Беспределом пахнет.

В ответ раздались выстрелы.

– Я же с тебя за такое шкуру с живого могу спустить, Кострома.

– Смотри, спускалку не сломай! – раздался в ответ голос седого, а потом ещё два выстрела.

Наконец, я сумел разрезать верёвку. Мышцы предплечья очень устали. Кисть свело в судороге из-за напряжённого и однообразного движения ножницами.

Рашпиль покивал головой в знак благодарности, потёр запястья и взял в руки «Браунинг».

Он встал, прислонился спиной к укрытию и, держа пистолет стволом вверх в согнутых руках, попробовал выглянуть и тут же вернуться.

Раздался новый выстрел. Пуля прошла в миллиметрах от его лица.

– Теперь очередь Алисы, – я снова взял в правую руку ножницы и обернулся назад к девушке.

Я не поверил глазам. Её за моей спиной не оказалось.

Алиса исчезла! Девушку похитили!