Текст книги "Дальние пределы человеческой психики"
Автор книги: Абрахам Маслоу
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)
степени образованности, по характеру, по конституции и т. д.
Дозволение обществом индивидуальной неповторимости,
идиосинкреатичности, индивидуальной свободы должно подразумевать
точное определение пределов дозволенных индивидуальных различий. В
фантастических Утопиях, создававшихся решительными людьми, не было
места сумасшедшим, старикам и т. д. Скажу больше, в таких обществах
зачастую в неявной, скрытой форме существовало некое нормообразующее
представление о том, каким должен быть человек, представление, которое
нам, с нашими знаниями о пределах нормы, кажется слишком узким. Как
уместить широту нашего представления о человеке в рамки единого для
всех свода правил и законов? Можно ли позволить широкий плюрализм,
хотя бы в стиле и фасоне одежды, обуви и т. д.? К примеру, в Америке
сейчас каждому человеку предоставлен достаточно широкий, пусть и
неполный, выбор продуктов питания, чего нельзя сказать о возможности
выбора стиля одежды. Утопия Фурье допускала максимальную терпимость к
конституциональным различиям своих членов. Но Платон, с другой
стороны, допускал только три типа человеческих существ. Какое
количество человеческих типов нужно счесть разумным? Жизнеспособно ли
общество, освободившееся от девиантов? Или всеобщая самоактуализация
снимает эту проблему? Только то общество, которое готово принять
большую часть человеческой природы (или всю, без оговорок), заслу-
228
Общество
живает названия Евпсихеи. Следовательно, необходимым условием такого
общества станет максимальная терпимость к индивидуальности, плюрализм
по отношению к характерологическим особенностям своих членов и к
способам проявления их талантов. Не означает ли это в конце концов
принятие идиосинкразии и девиантов? И если да, то до какой степени?
4. Индустриальное или антииндустриальное общество? Научное или
антинаучное? Интеллектуальное или антиинтеллектуальное? Мы знаем много
примеров утопий сельского типа, с преобладанием агрокультурного
хозяйства (например, <Школа жизни> Борсоди), утопий в духе учения
Торо. Многие из таких утопий создавались, имея своей целью отрыв от
города, от машин, от денежных потоков, от разделения труда и тому
подобных вещей. Но насколько возможна децентрализованная индустрия,
индустрия, основанная на сельском хозяйстве? Насколько в таком случае
она приближает нас к даосской гармонии с окружением? Или все-таки
возможен город-сад? Фабрика-сад? Или это вещи несовместимые? Неужели
современные технологии с неизбежностью делают из человека раба? То
здесь, то там, в разных местах спонтанно возникают некие малочисленные
общности людей, которые возвращаются к земле, к натуральному
хозяйству, и мы знаем, что для немногочисленной группы этот возврат
возможен. Но достижимо ли это для всего человечества? Ведь доходят до
нас и слухи о неких мифических коммунах, создаваемых на базе
индустриальных производств, а значит, не обязательно свет сошелся
клином на сельском хозяйстве и ремесленничестве.
В философии отвержения цивилизации и технологии иногда проглядывает
скрытый анти-интеллектуализм, антинаучность, анти-абстрактная идея.
Некоторые видят в такой философии десакрализацию, бегство от
реальности, проявление социальной апатии, вызов прекрасному и
человеческому естеству, ненатуральность и т. д. (82,126).
5. Централизованное, плановое социалистическое или децентрализованное
анархическое общество. В какой степени допустимо планирование? В какой
степени необходима его централизация? Должно ли планирование быть
принудительным? Большинство мыслящих людей знают очень мало или просто
ничего не знают о философии анархизма. (Я рекомендую ознакомиться с
является анархизм. Приверженцы этой философии стоят за децентрализацию
в противовес централизации, за автономию и за личную ответственность,
они не доверяют большим организациям или учреждениям, концентрирующим
власть. Они не принимают принуждение в качестве механизма социального
управления. Эта философия экологична и даоистична в своем отношении к
природе, к реальности и т. д. В какой степени обществу необходима
иерархичность структуры? Нужна ли она, например, в киббутце, или на
фабрике фроммовского типа, или на кооперативной ферме, на народном
предприятии и т. д.? Нужно ли в таком случае управление? Нужна ли
власть? Власть, которая подхлестывала бы волю большинства? Власть, ко-
копросы оля нормативного социального психолога
торая карала бы ослушников? В качестве примера евпсихичной
<субкультуры>, лишенной строгой иерархии, можно рассмотреть научное
сообщество. Оно децентрализовано, основано на доброй воле, однако его
деятельность скоординирована и продуктивна, это общество располагает
достаточно всеобъемлющим и эффективным этическим кодексом (который к
тому же работает). А с другой стороны, устройству научного сообщества
можно противопоставить Синанон (субкультуру высокоорганизованную, с
жесткой иерархической структурой).
6. Вопрос дурного поведения. При описании многих утопий этот вопрос
просто не затрагивается. Либо умышленно, либо нет. В таких идеальных
обществах нет тюрем и нет преступников. Никто никому не причиняет
вреда. Там не совершается преступлений. Но я в качестве основного
постулата создания Евпсихеи принимаю тот факт, что проблема плохого,
психопатологического или дурного поведения, проблема жестокости,
зависти, жадности, экслуатации, лени, греха, насилия и т. д. должна
быть сознательно рассмотрена и решена. (<Вера в то, что возможен такой
порядок вещей, который отменит конфликты, борьбу, глупость, алчность и
зависть, – самый короткий и верный путь к страданию и безысходности>.
– Дэвид Лилиенталь) Вопрос зла нельзя замалчивать, он заслуживает как
интраперсонального осмысления, так и обязательного обсуждения в
терминах общественных преобразований, то есть учета его
психологической и социологической значимости (что означает также и
учет его исторической значимости).
7. Опасность оторванного от реальности перфекционизма. Я считаю, что
перфекционизм как идея достижимости некого идеала или возможности
некого совершенного решения чрезвычайно опасен. История утопий дает
нам множество примеров подобных фантазий – антиреалистичных,
недостижимых, не учитывающих человеческого фактора. (Такие, как
<Возлюби ближнего своего, как самого себя. Если у тебя есть добро,
поделись им с ближним. Все люди – братья. Никто не вправе
возвеличиться над братом своим. Применение силы – всегда зло. Нет
плохих людей, есть люди, которых не любят>.) В общем виде вслед за
рождением подобной идеи происходит следующее: перфекционизм как
стремление к изначально недостижимому неизбежно приводит к неудаче,
та, в свою очередь, – к разочарованию, и в результате человек падает
духом, погружается в безысходную апатию или становится враждебным ко
всяческим надеждам и ко всяческим деяниям. Таким образом,
перфекционизм зачастую лежит в основании активной враждебности по
отношению к мечте о совершенстве. Человек, не дождавшись осуществления
несбыточного, начинает считать невозможным любое улучшение.
8. Как быть с агрессией, враждебностью, борьбой, конфликтами? Можно ли
искоренить их? Или агрессия и враждебность инстинктивны в некотором
смысле? Какие из институтов общества поощряют агрессию? Какие
минимизируют ее? Если мы считаем, что войны неизбежны, пока человече-
230
Общество
ство разделено границами суверенных государств, – значит ли это, что в
будущем объединенном мире сила может оказаться ненужной? Будут ли
армия и полиция защищать интересы будущего правительства объединенного
мира? (В качестве основания для дискуссии могу предложить главу 10
<Инстинктоподобна или нет деструктивность?> из моей книги and Personality> (95) и Приложение В.) Мой взгляд на эту проблему, изложенный в общем виде, таков: агрессия, враждебность, неуживчивость, конфликтность, жестокость, садизм без сомнения присущи человеку, мы можем увидеть это в самом ясном свете, послушав его, лежащего на кушетке психоаналитика, проникнув в его фантазии, в его сны и т. п. Я считаю, что начатки агрессивного поведения можно обнаружить у каждого человека, либо в действительности, либо в потенции. Если я встречаюсь с абсолютно неагрессивным человеком, я предполагаю, что он либо сдерживает, либо подавляет агрессию. Я считаю, что при движении невротичного или психологически незрелого человека к самоактуализации или к зрелости очень заметно меняется именно качество агрессии, что садистское, жестокое, злобное поведение – это проявление агрессии, свойственное неразвитым, невротичным, незрелым людям; но по мере личностного созревания человека, в процессе обретения им внутренней свободы присущая ему агрессивность все чаще проявляется в виде праведного возмущения, постепенно становится способом самоутверждения, способом противостоять эксплуатации и угнетению, отстаивать идеалы справедливости и т. д. По моему мнению, успешная психотерапия именно таким образом изменяет качество агрессии, то есть заставляет проявляться присущую человеку агрессивность таким образом, чтобы она служила не жестокости, нездоровому самоутверждению. Кроме того, я считаю, что вербальные проявления агрессии могут оказаться заменой агрессивному поведению. Я считаю, что организация социальных институтов может как повышать, так и снижать вероятность агрессивного поведения. Я считаю, что юношам в большей степени, чем девушкам, необходим некий одобряемый обществом способ <выпустить пар>, реализовать избыток агрессивности. Как обучить молодых людей управлять своей агрессивностью и разумно выражать ее? Как добиться, чтобы при этом и юноша получил облегчение, и не пострадали окружающие его люди? 9. Есть ли мера желанной простоты жизни? Или жизнь должна быть в меру непростой? 10. Может ли общество допустить <отдельность> отдельной личности, ребенка, семьи? Нужны ли пределы совместности, общей деятельности, общности и сообщности общественной жизни? Нужны ли пределы приватности, <позволению быть собой>, терпимости и суверенитету? 11. Нужны ли пределы долготерпению общества по отношению к своим членам? Что должно прощать? Чего нельзя простить? Что требует наказания? Насколько терпимым может быть общество по отношению к ограниченности, к лжи, к жестокости, психопатологии, преступности и тому Вопросы для нормативного социального психолога подобным вещам? Как должно защищаться общество от слабоумия, от старческой немощи, от невежества, от убожества и т. д.? Этот вопрос важен еще и потому, что он поднимает другой вопрос, а именно вопрос о чрезмерной защите, об ограничении в правах и установлении опеки над теми, кто не нуждается в опеке, что в свою очередь тесно смыкается с проблемой ограничения свободы мысли, дискуссий, экспериментирования, идиосинкразии и т. д. Он поднимает проблему стерильного общества, напоминает о присущем всем создателям утопий стремлении любым способом оградить свое творение от опасностей, от зла и его проявлений. 12. Насколько широкий диапазон общественных вкусов должен быть позволен? Насколько терпимо должно быть общество к тому, что им не одобряется? Возможна ли терпимость по отношению к деградации, к разрушению ценностей, к <низким вкусам>? К употреблению наркотиков, алкоголя, ЛСД, к курению? Как относиться к <желтой прессе>, к <мыльным операм> и к телевидению вообще? Если публика принимает нечто, значит, это близко к среднестатистической мечте и среднестатистической истине. Допустимо ли вмешательство общества в желания среднестатистического зрителя? Справедливо ли уравнивать в правах гениев, талантливых, творческих, способных людей с одной стороны и средних, неярких личностей – с другой? Каким должно быть государственное телевидение? Должно ли оно иметь своей целью просвещение и воспитание? Или оно будет ориентироваться на рейтинги популярности передач? Может быть, есть смысл в трех различных каналах для трех различных типов людей? Или в пяти каналах? Должны ли создатели фильмов, телевизионных шоу быть ответственными за просвещение и воспитание общественных вкусов? Чья это забота? Или это не должно беспокоить никого? Как относиться, например, к гомосексуалистам, к педерастам, к эксгибиционистам, садистам и мазохистам? Может быть, стоит дозволить гомосексуалистам домогаться детей? Должно ли общество вмешиваться в личную жизнь двух гомосексуалистов, удовлетворяющих свою сексуальность в полной приватности? Или если садист и мазохист удовлетворяют друг друга, не привлекая постороннего внимания? Можно ли позволить таким людям размещать объявления в газетах с целью найти друг друга? Можно ли позволить трансвестисту публичные манифестации его пристрастий? Как поступать с эксгибиционистами – наказывать их, запрещать прилюдные демонстрации или ограничиться порицанием? 13. Проблема лидера (и ведомого), способного, выдающегося, сильного, авторитетного и предприимчивого человека. Можно ли искренне восхищаться нашими (реальными) руководителями и любить их? Можно ли стать амбивалентным к чину, к должности? Как избавить лидеров от зависти, недовольства, <сглаза>? Если бы всем людям с самого рождения были предоставлены совершенно равные возможности для самореализации, то все индивидуальные различия в способностях, таланте, уме, силе и т. д. проявились бы в течение жизни. Как относиться к этой идее? И в связи с этим, должны ли 232 Общество более талантливые люди, люди, приносящие большую пользу, более плодоносные поощряться за это – наградами, деньгами или привилегиями? Остается ли место в таком обществе для <серого кардинала>, для идеи, что облеченные властью люди, люди, имеющие власть, служат ей не ради денег, но, возможно, заслуживают вознаграждения нематериального, заслуживают удовлетворения более высоких личных потребностей, метапотребностей, что им должна быть предоставлена большая свобода, большая автономия, большие возможности для самоактуализации? Может быть, стоит узаконить обет бедности (или хотя бы простоты) для руководителей, для начальников? Сколько свободы можно позволить предприимчивому человеку, человеку с обостренной потребностью в достижении, организатору, зачинателю, человеку, который получает наслаждение от самого процесса инициации, человеку, который удовлетворяется властью, возможностью руководить? Как добиться естественности и доброй воли при распределении мест в субординационной иерархии? Найдутся ли при этом кандидаты в мусорщики? Как построить отношения между сильным и слабым? Между одаренным и бездарем? Как добиться уважительного, благодарного, в конце концов любовного отношения к власти (к полицейскому, к судье, к законодателю, к отцу, к вождю)? 14. Возможна ли постоянная удовлетворенность? Стоит ли ее ожидать? Чтобы понять, о чем идет речь, советую обратиться к восемнадцатой главе этой книги, которая называется <О низких жалобах, высоких жалобах и мета-жалобах>. Также рекомендую познакомиться с работами Колина Уилсона, где он говорит о St. Neot margin (159). Также с моей книгой исходного положения можно принять тот факт, что наслаждение практически для всех людей, вне зависимости от окружающих общественных условий, является высшим, предельным переживанием, а значит, не стоит стремиться к вечному наслаждению. Его можно сравнить с райским блаженством, с нирваной, с тем, что человек привык ожидать от счастья, от каникул, от выхода на пенсию и т. д. В пользу нашей предпосылки говорит и тот факт, что решение проблем <низшего> уровня не приносит такого большого удовлетворения, как решение проблем <высших> и ублажение <высших> потребностей. 15. Какмужчины и женщины могут приспособиться друг к другу, как им наслаждаться друг другом, как уважать друг друга? Авторами большинства утопий были мужчины. Может быть, у женщин другие представления о хорошем обществе? Большинству утопий в большей или меньшей степени, явно или неявно была свойственна патриархальность. Так или иначе, но на протяжении всей истории человеческого общества женщины считались низшими существами в сравнении с мужчинами, шла ли речь об интеллекте, об административных способностях, о креативности или о чем-то ином. Но сегодня, когда женщины эмансипированы, во всяком случае в развитых странах, когда за ними признается право на самоактуализацию, как должны измениться отношения между полами? Как должен измениться мужчина, чтобы Вопросы для нормативного социального психолога 233 приспособиться к столь изменившейся женщине? Сможет ли он преодолеть в себе приверженность к простейшей иерархии, когда один пол доминирует над другим? Каким будет евпсихичный брак, брак между самоактуализированным мужчиной и самоактуализированной женщиной? Какие функции, какие обязанности будут возложены на женщин в Евпсихее, на какой работе они будут заняты? Какие изменения претерпит сексуальная жизнь? Что будут означать понятия <мужественность> и <женственность>? 16. Проблема институализированной религии, персональной религии, <духовной жизни>, ценностей, метамотивированной жизни. Все известные нам культуры имеют в своем основании ту или иную религию, и наверное, так было всегда. Сегодня впервые появляется возможность положить в основание общества нерелигиозное, или гуманистическое, мировоззрение, основать общество, которое было бы терпимо к неинституализированному мировоззрению отдельного человека. Какого рода религиозная, или духовная, или ценностная жизнь будет достойна Евпсихеи или отдельной евпсихичной общины? Если сохранятся религии, которые ныне исповедуют отдельные общности людей, сохранятся ныне действующие религиозные институты, исторически сложившиеся религии, то как они изменятся? Чем будут отличаться способы отправления религий от сегодняшних? Как устроить воспитание и обучение детей, как привить им стремление к самоактуализации, к высокому (к ценностному, духовному, религиозному)? Как сделать, чтобы они стремились стать достойными членами Евпсихеи? Можем ли мы почерпнуть что-то из опыта других культур, из литературы по этнографии, из опыта устройства высокосинергичных культур? 17. Как будет реализована потребность в интимности? Каковы будут семьи, братства, товарищества, партнерские отношения? Есть одна потребность человека, которая, по всей вероятности, имеет инстинктивную природу. Я имею в виду потребность в принадлежности, в корнях, потребность в тесной привязанности и близости. Такую потребность могут удовлетворить группы, связанные общей жизнью или общими интересами. Совершенно ясно, что это должны быть небольшие группы, состоящие не из ста и даже не из пятидесяти человек. Сложно представить чувство близости и привязанности между миллионами людей, и потому любое общество должно основывать свою структуру, начиная с малых общностей. В рамках нашей культуры, по крайней мере в рамках городской культуры, эту потребность удовлетворяют в основном семейные, родственные узы. Кроме этого существуют разнообразные религиозные общины, землячества, братства. На занятиях тренинговых групп и групп встреч одна из основных задач, которой добиваются терапевты, состоит в достижении искренности, взаимопомощи, честности между участниками; все усилия там направлены на создание дружеской атмосферы, в которой каждый смог бы свободно выражать себя и "чувствовать свою связь с другими. Можно ли каким-то образом узаконить подобное отношение людей друг к другу? Современное индустриальное об- 234 Общество щество вынуждает людей переезжать с места на место, становиться мобильнее. При этом обрубаются корни, рвутся связи. Но насколько это неизбежно? Можно задаться и таким вопросом – должны ли подобные малые общности людей обязательно состоять из представителей разных поколений? Или это могут быть группы ровесников? Но мы знаем, что дети и подростки неспособны к полноценному самоуправлению (конечно, если их не готовить к этому специально). В таком случае, насколько допустимо создание молодежных или детских групп, организованных без участия взрослых и существующих по своим законам, в соответствии со своим комплексом ценностей, без отцов, без матерей, без старших? Проблема: возможно ли чувство близости без секса? 18. Помощь во благо и помощь во вред. Благой отказ от помощи (даоистичное невмешательство). Бодхисаттва. Предположим, что в нашем идеальном обществе сильный будет помогать слабому, во всяком случае будет обязан помогать. Тогда необходимо понять, в чем может состоять эта помощь (слабому, бедному, менее способному, менее умному)? Как помочь человеку стать сильнее? В какой мере можно лишать человека автономии, в какой степени дозволительно сильному и старшему взять на себя ответственность за слабого и младшего? В чем может выражаться помощь богатого бедному? Как богатая нация может помочь бедной? Чтобы было более понятно, о чем мы говорим, давайте определим Бодхисаттву как человека, который а) хочет помогать другим людям, б) считает, что он может помочь, потому что он более зрелый, более здоровый, более <вочеловеченный>, в) знает, когда следует быть даоистичным и невмешательным, то есть отказаться от помощи, г) предлагает человеку принять его помощь, так ставит вопрос, что человек всегда вправе сам выбрать, нужна или не нужна ему помощь, д) считает, что его собственный личностный рост осуществляется только посредством помощи другим. Или наоборот: для того, чтобы иметь право помогать другому человеку, нужно самому стремиться стать лучше. Тут есть проблема: сколько людей, не стремящихся помочь другим, может позволить себе хорошее общество? Речь идет о людях, которые устремлены к своему личному спасению, об отшельниках, медитирующих в уединенных пещерах, о попрошайках на паперти, о людях, бегущих от общества, живущих по своим законам? 19. Институализация секса и любви. У меня создается впечатление, что наша цивилизации сейчас движется к тому, что сексуальная жизнь будет начинаться уже в подростковом возрасте, без всякой связи с браком или иными институализированными узами. Известно, что в некоторых <примитивных> обществах происходит примерно то же самое – абсолютный промискуитет до брака и строгая или нестрогая моногамия после. По моему мнению, в этих культурах супруги выбирают друг друга, руководствуясь скорее не сексуальной привлекательностью партнера (секс десакрализован и свободен), будущие супруги движимы личными предпочтениями и вкусами, атак- Вопросы для нормативного социального психолога 235 же тем, как определена роль супруга (супруги) в рамках их культуры, - пригодностью для деторождения, удобством в смысле принятого разделения труда на мужской и .женский и т. д. Насколько верно мое предположение? Если оно справедливо, то каких последствий нам стоит ожидать от указанных мною тенденций? Уже сегодня мы принимаем как нормальные чрезвычайно разнообразные сексуальные желания и очень изощренные способы их удовлетворения, особенно у женщин (я имею в виду нашу культурную среду). Было бы глупостью считать, что отношение к сексуальности разных людей одинаково и что все люди сильно сексуальны. Возможно ли принять в хорошем обществе подобную широту во взглядах на сексуальность? Сексуальность, любовь, семья сегодня стремительно меняются, это всеобщее явление, которое затрагивает и многие сексуально-утопические сообщества, такие, как промискуитетные группы, групповые браки, <обменные клубы>, приверженцев незарегистрированных браков и т. д. (Рекомендую ознакомиться с романами Роберта Риммера, посвященными этим проблемам.) Уже предложены и опробованы на практике многие виды преобразований. Нам пока мало известно о результатах подобных <экспериментов>, но когда-нибудь они станут общим достоянием, и мы обязательно рассмотрим их. 20. Проблема выбора хорошего лидера. Можно вспомнить такие общности людей, например, подростковые группировки, которые словно нарочно выдвигают в лидеры худшего, а не лучшего из своих рядов. Иными словами, они выбирают для себя такого вожака, который поведет их в никуда – к распаду и развалу, к поражению, а не к победе. Зачастую их лидерами становятся параноидные типы, психопатические личности, хвастуны. Любое хорошее, стремящееся к развитию общество должно научиться выбирать себе таких вождей, которые вели бы их к развитию, тех, чьи реальные достижения, таланты и возможности убедительно свидетельствуют о готовности к этой тяжкой миссии. Как помочь людям сделать правильный хороший выбор? Какие политические структуры способствуют выдвижению на высокий пост, например, параноика? Какие политические структуры препятствуют этой опасности или в состоянии предотвратить неверный выбор? 21. Каков социальное устройство будет способствовать вочеловечиванию каждого члена обгцества? Так можно сформулировать основной вопрос, встающий при ценностном подходе к равноправному изучению личности с одной стороны и культуры – с другой. Здесь стоит вспомнить о новых данных, которые приводятся в последних трудах по социальной психиатрии, а также труды, посвященные ментальной и социальной гигиене, эксперименты в области групповой психотерапии и достойные Евспихеи образовательные учреждения вроде Исаленовского института. Это та высота, на которую нужно поднять вопрос о том, как сделать школьный урок более евпсихичным, – как сделать евпсихичными школы, университеты, образование в целом, – и далее о каждом из социальных институтов. Основные 236 Общество принципы евпсихичного управления (или теории Игрек) должны служить образцом для нормативной социальной психологии. В соответствии с ними общество и все его институты определяются как <хорошие> в том случае, если они способствуют вочеловечиванию своих членов, и они же определяются как <плохие> или психопатогенные, если они принижают, умаляют человека. Вопросы социальной и индивидуальной патологии, вне всякого сомнения, нужно обсуждать именно с этой точки зрения, как, впрочем, и со всех остальных точек зрения. 22. Обязательно ли здоровое общество -лучший путь к самоактуализации? (Обратите внимание па заметки о евпсихичном производстве, о Синаноне, о вольных сообществах и т. д.) Существует расхожее мнение, что интересы отдельной личности обязательно впадают в противоречие с интересами группы, учреждения, организации, общества или даже с интересами цивилизации как таковой. История религии рассказывает о множестве расколов, когда личное богопостижение, незаконопослушное озарение противопоставляло провидца церкви. В таком случае, может ли церковь благоприятствовать индивидуальному развитию? А школа? Промышленное производство? 23. Как <идеализм> соотносится с практикой, с <материализмом>, с реальностью? По моему мнению, низшие базовые потребности оказываются мощнее потребностей более высокого уровня, которые в свою очередь должны быть удовлетворены прежде, чем метапотребности (высшие ценности). Это приводит нас к выводу, что <материализм> берет верх над <идеализмом>, но в то же время это означает, что и то, и другое реально существует, является объективной психологической реальностью, которую непременно нужно учитывать при построении любой Евпсихеи, любой утопии. 24. Многие утопии предстают перед нами как сообщества исключительно разумных, здоровых и трудолюбивых граждан. Но любой человек однажды состарится, может заболеть, ослабнуть, стать нетрудоспособным. Кто тогда позаботится о нем? 25. Я считаю, что номере того, как мы будем избавляться от социальной несправедливости, все более важное значение будет принимать <биологическая несправедливость>, генетическое, пренатальное и постнатальное неравенство, состоящее в том, например, что один ребенок рождается со здоровым сердцем, а другой с больным. Это, конечно же, несправедливо. Также несправедливо, что один талантливее, умнее, сильнее или красивее другого. Может статься, что биологическая несправедливость окажется более оскорбительной, чем социальная, – при социальной несправедливости виновато окружение, при биологической же - только сам человек. Чем может помочь человеку в этом случае хорошее общество? 26. Будет ли хорошее общество нуждаться в невежестве, в подтасовке фактов, в сокрытии истины, в цензуре, в неосведомленности своих членов, хотя бы частично? Можно ли утаивать правду в целях лучшего уп- Вопросы Оля нормативного социального психолога 237 равления группой, например? Диктатуре, похоже, жизненно необходима некоторая доля лжи, неважно, во благо она или нет. Какого рода правду нужно счесть опасной, например, для молодежи? Помните, что демократия по Джефферсону нуждается в полном доступе к правде. 27. Во многих утопиях, как в реально существующих, так и в выдуманных, есть место для правителя -мудрого, благожелательного, проницательного, сильного, эффективного лидера, короля-философа. Хорошо ли это? (Таков Фрэйзер в работе CKHHHepa выбирать этого идеального правителя? Как уберечься от опасности делегирования власти в руки тирана? Можно ли от этого уберечься? Представьте, что однажды правитель умирает, что дальше? Может быть, возможна жизнь общества и без правителя? Насколько возможна децентрализация власти, раздел ее между отдельными, не управляемыми лидерами, группировками? 28. Некоторые из успешных утопических сообществ прошлого и настоящего, такие, например, как Брудерхоф, предусмотрели в рамках своей культуры ритуалы, предполагающие искренность, тайную или публичную исповедь, способы обсуждения членами общества друг друга, инструменты взаимной честности, правдивости и поддержки. Сегодня мы можем пронаблюдать'работу таких ритуалов и механизмов на примере тренинговых групп (групп встреч) Синанона, на примере подобных им групп евпсихичных (построенных согласно теории Игрек) фабрик и индустрии, на примерах различного рода психотерапевтических групп. См.: выпуски (83); Behavioral Sciences> (56) и 29. Как сочетать энтузиазм и скептический практицизм? Мистицизм с бытовой прозорливостью и хорошим чутьем реального? Идеализированные, перфекционистские, а следовательно, недостижимые цели (которые необходимы, чтобы задать направление развития) с известным добродушием по отношению к несовершенным средствам достижения этих целей? 16 Синанон и Евпсихея' Прежде всего, чтобы быть правильно понятым, должен признаться, что я был от многого огражден в этой жизни. Я почти ничего не знал о том,
