Текст книги "Смотри на меня (СИ)"
Автор книги: Аадет Тэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 23
После обеда, пытаясь скоротать оставшиеся до прибытия в Нимэш семь часов, мы с Шаррэлем отправляемся на прогулку.
Узкий коридор с прикрученными на стены старинными светильниками, лёгкое покачивание корабля, доносящееся снаружи поскрипывание снастей настолько настраивают на морской лад, что, выйдя на палубу, я почти ожидаю увидеть вокруг бескрайнее море, вдохнуть пропитанный солью воздух. Но мы – летим. Волшебный корабль парит над землёй, на расстоянии в несколько сот метров, и кажется, висящие над самой головой растрёпанные облака куда ближе, чем оставшиеся внизу снега. Если влезть на самую высокую мачту, их, наверно, можно будет потрогать рукой.
Несмотря на время года и большую высоту, ни холода, ни ветра на палубе не ощущается, только лёгкая свежесть.
Кроме нас, других пассажиров не видно. Лишь у правого борта, заложив руки за спину, прохаживается давешний улыбчивый блондин в форменной голубой мантии, да на корме кто-то из матросов натягивает удерживающие паруса верёвки.
– Идём со мной, – зовёт Шаррэль, решительно двинувшись к носу.
Обойдя прикрытый крупной сеткой большой сверкающий арбалет, мы поднимаемся по ступенькам короткой лесенки и оказываемся на маленьком пятачке, совсем рядом с разрезающим ветер витым рогом. Здесь, чтобы взглянуть вниз, даже не нужно наклоняться за борт, и чувство полёта становится ещё явственнее. От него перехватывает дыхание, и сладко ноет под ложечкой.
Оценив восторженный вид, Шаррэль с улыбкой целует меня в макушку. Обнимает, прижав спиной к своей тёплой груди, и мы надолго замираем, молча любуясь игрой резвящихся рядом с кораблём призрачных духов сильфов, проплывающим внизу облетевшим лесом, вздымающимися за ним могучими горами, быстрой порожистой рекой и приютившейся на её скалистом берегу живописной крохотной деревушкой, зелёными, несмотря на зиму, долинами и великолепными кристально-голубыми озёрами.
С наступлением темноты приходится вернуться в каюту. Пока идём по коридору, дверь одной из комнат внезапно распахивается, едва не сбивая меня с ног. Спасибо вампирской реакции – увернулась.
– Не задело? – обеспокоенно спрашивает Шаррэль.
– Нет, я просто…
– Шаррэль? – удивлённо окликает виновница происшествия.
Рука инкуба замирает у меня на плече, став внезапно очень тяжёлой.
– Ольдисс, – без особого восторга констатирует он.
Догадываясь, что увиденное мне, вероятнее всего, не понравится, всё-таки перевожу взгляд на женщину, а в следующий миг замираю, поражённая контрастом её облика. Гладкие, волосок к волоску, белые локоны обрамляют нежное лицо. Розовые губы чуть приоткрыты. Щёки тронуты лёгким румянцем. Пушистые ресницы трепещут… Она невероятно красива. Но ужасное, прямо-таки кричащее о своей пошлости запредельно короткое ярко-красное платье свело на нет всё очарование.
– Какая неожиданная встреча! – мурлычет она, игриво касаясь пальчиком чувственно-полных губ. – Решил, наконец, вернуться домой, милый?
«Суккуба! – осеняет меня. – Точно суккуба, мы же летим в империю!»
Шаррэль ненавязчиво заслоняет мне обзор, прикрывая от её взгляда.
– Да, заскочу ненадолго домой, – говорит сухо. – Извини, но…
– Может, заглянешь в гости? Перелёт такой долгий и скучный. Мы могли бы вместе поиграть с твоим симпатичным котёнком…
Осознав, о ком речь, чуть не давлюсь воздухом. Вот же… кошка гулящая!
Впрочем, что с неё взять? Безнадёжная же… Может, чистокровные суккубы вообще все такие?
– Нет, Ольдисс, никаких игр, – отрезает инкуб, мягко подталкивая меня вперёд. – Прощай.
– Не хочешь делиться конфеткой? – смеётся она вслед. – А я бы с тобой поделилась… Передавай привет милашке Нарду!
Знакомство вышло коротким, но на редкость неприятным. Каким-то приторно-липким, грязным.
Даже не верится, что Шаррэль – тоже инкуб и вырос среди вот таких вот… дам, не обременённых ложной стыдливостью.
С другой стороны, очень кстати, что мне об этом напомнили. Отличная прививка от глупостей, которые по привычке лезут в мою иномирскую голову, когда он вытворяет что-нибудь странное.
Никак не обсуждая случившееся, добираемся, наконец, до нашей каюты. Пропустив меня внутрь, Шаррэль закрывает дверь, запирает простенький замок-щеколду и накладывает несколько заклинаний, после чего раздражённо падает на своё сидение.
– Напрасно ты со мной поехал, – говорю, наблюдая за его попытками максимально защититься от незваных гостей. – Тебе здесь не нравится.
– Нет, – упрямо качает он головой. – Я рад, что мы летим вместе.
– Рад? Ты не был таким мрачным даже когда считал, что я – главная школьная злодейка!
– Не в этом дело, – через силу улыбается демон, растирая лоб, как если бы у него внезапно разболелась голова. – Просто… оказывается, я уже начал забывать, как жил в империи, как тут всё… – не находя приличных слов, он просто небрежно отмахивается.
Чуть сгорбившаяся фигура и резкие движения Шаррэля выглядят настолько непривычно, что я невольно задумываюсь, каким было его прошлое в этой стране. Расскажет ли он, если спросить? Ему не нравится делиться неприятными воспоминаниями, но я же о своими делюсь!
– В понедельник ты уже будешь в школе, – напоминаю ободряюще.
– Мы! – поправляет, вскинув на меня прожигающий взгляд. – Мы будем в школе!
– Посмотрим.
Зачем он так? Зачем желает мне неудачи?
– Это место тебе не подходит, Ира! Я тебя тут не оставлю!
От жёстких властных нот в его голосе меня опаляет злость. Какого чёрта он позволяет себе решать за меня, где жить, и выбирает, с кем я буду общаться? Даже Тимур никогда так не командовал! Да, он мог сказать, что кто-то из новых знакомых ему не нравится, и посоветовать держаться с ним настороже, но никогда не скатывался до подобного тона! И это при том, что Тима я знала всю свою жизнь! Всю жизнь, а не несколько месяцев! Я на всё готова, чтобы снова его увидеть, узнать, почему он тогда пропал, и никому, даже Шаррэлю, не позволю мне в этом мешать!
– Я тебе не домашняя зверушка, чтобы решать, где и с кем я буду жить! Не ребёнок и не «конфетка»!
Почему-то только теперь, когда вспоминаю это дурацкое словечко суккубы, на ум внезапно приходит простая и здравая мысль: может быть, мной и правда слегка… питаются? Шаррэль же разорвал контракт со своей «постельной батарейкой» и мог попросту не успеть подобрать новую.
Не потому ли он постоянно провоцирует меня, заставляя испытывать целую гамму эмоций от нежности до возбуждения, что банально их впитывает? Может ли быть, что инкубы не только сексом питаются, но и более лёгкой «закуской» не брезгуют?
А если так, то как я должна к этому отнестись? С одной стороны, быть использованной в таком качестве унизительно, но… Мне ли не знать, как тяжело «на диете»?
– Нет, – настойчиво прерывает мои мысли инкуб.
– Что «нет»?
– Всё нет, о чём бы ты сейчас ни подумала.
– Как будто ты знаешь, о чём я могу думать! – фыркаю, отведя взгляд.
Ох уж эта его «телепатия»…
– Судя по лицу, ни о чём хорошем, – присев рядом со мной на корточки, он тянется привычно взять за руку, но я отодвигаюсь.
Демон, до выступивших желваков сжав челюсти, переваривает этот жест протеста и недоверия, а затем через силу выдавливает:
– Я погорячился. Мне совсем не хотелось тебя расстроить. Извини. Мир?
– До следующего раза, когда ты снова подумаешь, что имеешь право решать за меня?
– Я же уже извинился!
– Но ты ведь и сейчас продолжаешь считать, что прав!
Он отворачивается. Сцепив за спиной руки, отходит к иллюминатору.
– И ещё, Шаррэль. Я – твой перекус? Замена Эллатее?
Его спина вздрагивает, в один миг став прямой, как мачта нашего корабля, а когда инкуб оборачивается, на лице у него такое разочарование, словно я не оправдала надежд. Посыл настолько очевиден, что мне даже становится неловко за свой вопрос.
– Нет, Ира! – зло и устало говорит он. – Никакая ты не замена. И никогда не была!
– Инкубы питаются только от полноценного секса?
Сухой деловой тон заставляет его поморщиться, однако я хочу раз и навсегда прояснить этот вопрос.
– Не только. Но всё остальное даёт такие крохи, что даже приложенных усилий не возместит. По пустякам я напрягаться не стал бы.
Вот как? Значит, вымогать у меня эмоции для него бессмысленно, и то, как Шаррэль себя ведёт, не имеет отношения к его «аппетиту»? Но зачем тогда постоянно провоцировать? Я не понимаю!
Может быть, Шаррэль хочет, чтоб я влюбилась и «кормила» его сама, добровольно?
Да нет, это было бы подло!
Мы молчим.
Он продолжает смотреть в окно, но вряд ли видит там что-то, кроме черноты неба.
Я бессмысленно рассматриваю узор на пледе. Том самом, который Шаррэль не поленился взять собой, чтобы мне не было холодно во время полёта.
Что мы делаем? Как до такого дошли?
– Слушай… – начинаю несмело.
– Послушай… – порывисто оборачивается инкуб.
– Ты первый! – предлагаю, справившись с первой растерянностью.
Оттаяв от моей улыбки, он возвращается, садится рядом и испытующе, с самым серьёзным видом, предлагает руку. Едва я кладу свою ладонь поверх его, крепко переплетает наши пальцы и для надёжности накрывает их второй ладонью.
– Ты ведь не думаешь, что я в самом деле считаю тебя едой?
– Нет, Шаррэль.
Причина нашей дружбы не может быть в этом! Он заботится обо мне, не требуя взамен ничего, кроме возможности узнать меня лучше, найти ответ на загадку. Никто не стал бы прикладывать столько усилий ради тех крох энергии, которые получает с моими эмоциями.
– Но тебя беспокоит, что я наполовину инкуб?
– Иногда… Редко, на самом-то деле. Извини, что подняла тему «еды». Если бы не Ольдисс, я б об этом даже не думала.
По крайней мере, не подозревала бы Шаррэля в том, что он мною пользуется. А вот ревновать – ревновала б, тут уж ничего не поделать. Шаррэль мне слишком дорог и интересен, чтобы с кем-то его делить.
– Тогда в чём дело? – мягко спрашивает он, не подозревая, какие эгоистичные мысли кружатся в моей голове.
– Мы знакомы всего ничего, а ты уже пытаешься меня ограничивать.
Шаррэль осмысливает претензию молча, задумчиво перебирая мои пальцы, а потом обезоруживающе улыбается:
– Я очень тобой дорожу. Не считая семьи, у меня впервые появился человек, с которым можно оставаться собой и быть принятым. Это невероятное чувство… Оно настолько сильное, что не умещается в груди и даже порой обжигает, но я никогда ни на что его не променяю. Мне хочется быть с тобою всегда, постоянно. Заботиться о тебе. Беречь. Хочется, чтобы ты улыбалась. Ты для меня особенная, Ирочка. Я тобой очарован.
В другое время я бы смутилась, но сейчас стараюсь не обольщаться, призвав на помощь изрядно оскудевшие остатки здравого смысла. Во-первых, «очарован» – это ещё не «влюблён». Инкубы в принципе не умеют любить, а наги впервые влюбляются в свою пару, и если бы я вдруг оказалась ею, то, наверное, давно уже знала. А во-вторых, симпатия – не оправдание для его недавнего поведения. Признание – не повод позволять хитрому демону забрать контроль над моей жизнью.
– Я тоже очень тобой дорожу, Шаррэль, и мне важно твоё мнение, но я взрослая. Не нужно меня опекать.
Инкуб, ожидавший ответа с какой-то затаённой надеждой и блеском в глазах, смеётся, откинувшись на спинку дивана.
– Не смешно! – возмущаюсь. – Хоть я и выгляжу, как подросток, мне двадцать три года! Я привыкла справляться со всем сама!
– Ещё как смешно! – обессиленно качает он головой. – Смешно! Ты даже не представляешь, насколько…
Сколько можно принимать меня за ребёнка? Его упорное нежелание видеть правду прямо-таки раздражает!
– Хватит пытаться всё превратить в шутку!
– Не сердись… Шутить – единственное, что мне сейчас остаётся. Или смеяться, или совсем отчаяться…
– Просто перестань решать за меня!
– Не могу, – пожимает плечами. – Я о тебе волнуюсь и хочу позаботиться. Разве это плохо?
– Не играй словами! Мы это уже обсуждали!
– Ну зачем тебе жить в империи?.. О! – озаряет его. – Тебе понравилась Ольдисс? Если хочешь, можем пойти к ней. Пообщаетесь.
Пойти к той суккубе?
– Нет уж, спасибо…
– А в империи таких большинство! – с ноткой торжества обещает он. – Неужели же ты хочешь видеться с ними каждый свой день?
Нет, разумеется! Но если там Тим…
– Если я решу задержаться, то сделаю это не из-за демонес, Шаррэль.
Даже намёк на Тимура ему неприятен, но руку мою инкуб не отпускает. Хмурится, задумчиво поглаживая большим пальцем запястье и, наконец, спрашивает:
– С этим твоим Тимуром ты тоже всё время спорила и никогда не слушалась, да?
– Спорила, – улыбаюсь я воспоминаниям. – Но он всё равно всегда поступал по-своему.
– А другие мужчины? Ты с кем-нибудь встречалась?
– Тим всех разогнал! – смеюсь. – Он был мне кем-то вроде брата и отца одновременно.
– Тебе не хотелось большего?
– Нет. Лет в пятнадцать, правда, я думала, что влюбилась в него, но со временем это чувство сменилось другим, более спокойным, ровным и глубоким. Мы не связаны кровью, но он мне родной.
– Он тебя ограничивал, но ты не обижалась? – изгибает бровь демон.
– Нет! – признаюсь со смешком. – Привыкла. К тому же, Тим никогда не делал ничего плохого.
– А я разве делаю?
– А кто заманил меня в кабинет директора и чуть не свёл с ума ароматом своей крови? Ты хоть представляешь, как близка я была к тому, чтоб на тебя напасть?
– Если б я так не сделал, ты ни за что бы не призналась и до сих пор сидела бы голодной. Или кого-нибудь покусала.
– Не покусала бы. Дети меня не привлекают.
– Да-а? – вкрадчиво переспрашивает он, вдруг заинтересовавшись. – А я? Я, значит, кажусь тебе аппетитным, да?
В памяти невольно шевельнулись воспоминания: густой, терпко-травяной аромат его кожи, умопомрачительно-желанный вкус крови, который я тогда почти ощутила на своём языке… Какое, наверно, наслаждение – вдыхать этот тёплый запах, прильнув губами к трепещущей от возбуждения жилке на его шее, слушать взволнованные удары сердца, смакуя и предвкушая…
Поймав себя на том, что хищно облизываюсь, жадно вбирая в себя аромат слишком близко сидящего мужчины, смущённо и испуганно отшатываюсь. Но не могу высвободить руку из плена его ладоней.
– Шаррэль! Отпусти немедленно!
– Всё хорошо, – убеждает с улыбкой, пытаясь затащить к себе на колени. – Посиди со мной.
Я изо всех сил сопротивляюсь.
– Чему ты радуешься?! Хочешь, чтобы я тебя укусила? Мазохист?
Расхохотавшись, он всё-таки отпускает, и я нервно забиваюсь в угол второго дивана.
Что за ерунда? Даже зрение перестроилось на вампирское и клыки удлинились… Откуда опять это желание вонзить в него зубки? Я же недавно пила таблетки!
– А ты и правда проголодалась… – замечает инкуб изменения.
– Это ты меня до такого довёл… – ворчу, пытаясь абстрагироваться от соблазнительного горько-травяного аромата, который, кажется, заполнил всю маленькую каюту.
– Ира, – снисходительно улыбается он, – если хочешь, я разрешаю тебе попробовать. Мир не рухнет и наши отношения не изменятся, если ты это сделаешь.
По-моему, от этих его слов мир как раз и обрушился, угодив мне прямо по темечку.
– С ума сошёл говорить такое вампиру? – с трудом погасив мгновенный порыв напасть, намертво впиваюсь пальцами в диван, глядя на беззаботного демона широко распахнутыми и мерцающими красным глазами. – Серьёзно, Шаррэль, твоё душевное здоровье порой меня беспокоит…
А он, снова засмеявшись, подмигивает:
– Ну, может, я надеюсь, что моё безумие будет заразно, и мы, наконец, разделим его на двоих?
Глава 24
– Почитаешь мне вслух? – подозрительно ласково спрашивает Шаррэль, вынув из своего рюкзака толстенный талмуд.
– Что это? – уточняю опасливо.
На потрёпанной кожаной обложке эльфийская вязь, из которой ничегошеньки не понятно.
– Ну как же? – ухмыляется. – Тут ведь написано, присмотрись.
– Терпеть не могу эльфийский… – тоскливо признаюсь я, уже догадываясь, к чему идёт дело.
– Это сказки, – снисходительно хмыкает он. – Я взял их специально для тебя.
– Я не настолько знаю эльфийский.
– Ну хорошо, – улыбается, снова пересаживаясь ко мне. – Будем читать вместе. Я оставлю тебе кусочки попроще.
– Может…
– Неа!
Интересно ли слушать сказки в двадцать три года? О, ещё как! Особенно, если их читает инкуб с чарующе глубоким голосом. Правда, читает он на эльфийском, который я понимаю в лучшем случае через два слова, да ещё и останавливается на самых важных местах, коварно подсовывая книгу мне, но… Это мелочи. Читать с Шаррэлем настолько увлекательно, что мы даже на ужин не прерываемся. Эльфийский в его исполнении звучит, словно пение, и я готова слушать часами, завидуя и восхищаясь одновременно. Хорошо ещё, что он не смеётся, внимая моим попыткам переводить!.. Хотя грудь, к которой я прислоняюсь спиной, иногда всё же подрагивает.
В каюте прохладно, но Шаррэль заботливо укутал нас пледом, да и от него самого тоже идёт тепло. Всё вместе это создаёт такую умиротворяющую и ненавязчивую атмосферу, что я незаметно засыпаю под негромкий бархатный голос.
– Прилетели, Ирочка. Пора просыпаться.
Неохотно приоткрыв глаза, понимаю, что лежу на диванчике, свернувшись компактным клубочком.
Инкуб, присев рядом на корточки, медленно перебирает мои волосы.
– Ты такая миленькая спросонья…
Из-под ресниц взглянув на это выжидающе-хитрющее лицо, так и напрашивающее на ответную колкость, спорить раздумываю. Пусть улыбается. И гладит. Всё-таки руки у него удивительные…
Демон хмыкает, послушно запустив пальцы в рассыпавшиеся пряди.
– Минут через пять прибытие. Ты, конечно, можешь и дальше спать, но у капитана возникнут вопросы, если я попытаюсь пронести мимо него твоё бессознательное тело.
Расставаться с диваном и пледом откровенно не хочется. Прикинув, что собирать мне нечего, решаю, что могу позволить себе ещё чуточку полежать.
– Долго нам добираться до твоего дома?
– Около получаса. Я живу в старой части города, далеко от пристани и шумных районов.
– Почему-то я так и думала. Придётся идти пешком?
– Нет. Уже поздно, так что мы просто возьмём карету. Любоваться городом лучше при свете дня… Хотя, ночью он тоже по-своему красив.
Украдкой покосившись на инкуба, ожидаю новой коварной попытки вытянуть меня из-под пледа, но он молчит, невидяще глядя в стену, а уголки всегда улыбающихся губ едва заметно опущены.
– Что такое? – шепчу, не желая спугнуть его мысли.
Шаррэль не слышит.
– О чём ты сейчас думаешь? – спрашиваю чуть громче, дотронувшись до его плеча.
– Что? – моргает непонимающе.
– Почему ты расстроен? Дело в городе и его обитателях?
– Отчасти, – неохотно признаёт демон. – Ольдисс дружит с княжной. Наверняка, она расскажет ей, что я вернулся в империю.
– Чем это нам грозит? – подбираюсь, садясь и скидывая с себя всю сонливость.
Так и знала, что не нужно было втягивать его в эту поездку!
– Скорее всего, ничем, – улыбается безмятежно. – Прошло целых четыре года. Вряд ли Сиятельная Иррфрин до сих пор помнит, что какой-то полукровка ей отказал.
О, если я верно представляю себе характер суккуб, такие вещи они не забывают…
– Не волнуйся. Послезавтра вечером мы уже полетим обратно.
Корабль ощутимо качнуло.
– Швартуемся, – поясняет Шаррэль. – Пора выходить.
Убедившись, что ничего не забыли, мы поднимаемся на ярко освещённую палубу, где уже собрались остальные пассажиры – люди, демоны, даже один оборотень… а вот и Ольдисс. Одетая в роскошную белую шубку, суккуба весело машет нам рукой, но Шаррэль отрицательно качает головой. Обидевшись на отказ, женщина демонстративно надувает губки, однако быстро забывает о нас, переключившись на вьющегося вокруг неё парня. Рыжего. Щуплая юношеская фигура облеплена узким бордовым сюртуком, отчего чуть сгорбленная спина кажется особо заметной. Парень словно постоянно пытается по-собачьи заглянуть в глаза своей «хозяйке», изо всех сил виляя перед ней хвостом. Отталкивающее зрелище… И то, что «собачонка» чем-то похож на Шаррэля, особенно неприятно.
Пристань для воздушных судов в Нимэше очень красивая. В Антэрде башня была просто горой сложенный друг на друга камней, но здесь это настоящее произведение архитектурного искусства. Ещё когда мы стояли на палубе, меня поразило, что башня абсолютно белая и словно светится в темноте. Внутри тоже очень светло. Несмотря на массивность и основательность, давления многотонных глыб в ней совершенно не чувствуется. Все линии плавные, перетекающие, закруглённые.
– Нравится? – улыбается Шаррэль, заметив, как я кручу головой, пытаясь всё рассмотреть.
– Да. Тут очень… надёжно и красиво. Это место строили с душой, а не просто так.
– В Нимэше много таких построек, особенно в старой части.
– Если останется время, погуляем?
– Конечно.
Спустившись, отходим чуть в сторону, чтобы не участвовать в развернувшейся за повозки баталии, и буквально за углом находим свободного извозчика. Инкуб что-то негромко у него спрашивает, мужчина кивает и подбирает поводья, а мы забираемся в тёмную закрытую карету.
С неба медленно падают первые крупные хлопья снега.
Отодвинув шторку, я с любопытством рассматриваю непривычные, агрессивно устремлённые в небо здания, каждому из которых, похоже, не меньше нескольких сотен лет, разглядываю редких прохожих и стараюсь не думать, почему сидящий напротив Шаррэль смотрит лишь на меня и улыбается, не обращая на родной город никакого внимания. Слишком странный у него взгляд. Не могу разобрать, что в нём таится.
За окном всё безлюднее. Тёмные, не освещённые огнями фонарей, промежутки становятся всё чаще и тянутся дольше: центральная часть города явно уже позади. Мы скоро приедем.
– Вот и мой дом, – нарушает тишину Шаррэль.
Карета останавливается.
Первым спрыгнув на тротуар, инкуб подаёт мне руку, помогая аккуратно спуститься по узким ступенькам повозки, и не отпускает, ведя к заросшим вьюнком воротам.
Прикосновение, искра магии – и кованая калитка с тихим скрипом распахивается, приглашая идти вперёд. Плывущий у нас над головами ярко-жёлтый светляк разгоняет тьму, позволяя увидеть крупные и, наверняка, глубоко сидящие камни брусчатки, разросшиеся вдоль дорожки розы, которые уже несколько лет никто не подстригал, и двухэтажный дом из светлого-серого камня, небрежно-величественный в своём монументальном изяществе.
Остановившийся рядом со мной Шаррэль едва слышно вздыхает.
– Извини. Не думал, что здесь будет так… заброшенно.
– Тут красиво, – опровергаю пылко. – Твой дом… как бы сказать… от него веет такой древностью, что, стоя здесь, я словно прикасаюсь к чему-то большому, прекрасному и могучему. К тому, что вне времени.
Он удивлённо оглядывается. Сейчас рассмеётся…
– Ты тоже это чувствуешь, да? – тепло улыбается, даже не думая насмехаться. – Этот дом иногда называют драконьим. Когда искал, где буду жить, я в него прямо-таки влюбился. Пришлось приложить много сил, чтобы обеспечить комфортные условия, не повредив уникальность.
Непонимающе нахмурившись, более пристально вглядываюсь в надёжно-массивные, но не тяжеловесные линии. При чём тут драконы?
Шаррэль не торопит, давая мне самой найти ответ на эту загадку.
– Ты знала, что древние драконы считались хранителями магии? Одно их присутствие могло увеличить силу любого, даже самого простенького, заклинания, а если находиться рядом достаточно долго, к примеру, несколько лет, у магов растёт резерв.
– То есть это пронизывающее ощущение как-то связано с драконами?
От дома будто исходят невидимые волны магии – тёплые, но немного давящие, и, если подумать…
– Подожди! Но ведь здание школы тоже создаёт похожее впечатление! Хочешь сказать, её построил дракон?!
– Построил или просто как-то зачаровал, но отпечаток драконьей лапы там тоже заметен. Ты абсолютно права. Однако подробностей мы, к сожалению, никогда не узнаем, ведь древних драконов уже совсем не осталось. Нынешние их потомки – обыкновенные оборотни.
Рассеянно блуждая взглядом, вдруг замечаю ещё кое-что. Сильно выступающий вперёд козырёк крыльца, едва припорошённый падающим снегом, и темнеющие над ним провалы двух окон до странности напоминают драконью морду. Есть даже выступающие «ноздри», и «рога» с «гребнем» в виде украшающих крышу пиков! А отделка стен неровная, как…
– Заметила? – усмехается демон.
– Он покрыт чешуёй!
– Как настоящая, да? Она даже на солнце блестит.
Потрясающе! Дом кажется живым существом, погрузившимся в долгий сон ожидания.
– Нравится?
– Очень.
– Значит, ты бы не отказалась тут жить?
Вновь посмотрев на заснеженное крыльцо, пытаюсь представить себя живущей в таком доме. Наверное, тут было бы очень спокойно. Можно прогуливаться по садовым дорожкам, оборудовать собственную просторную мастерскую и писать в ней картины, сидеть по вечерам у горящего камина, глядя, как за окном медленно кружит снег…
– По-моему, в таком доме обязательно нужно жить с кем-то. Одной в нём будет пустынно.
Шаррэль улыбается и заботливо стряхивает с моих волос нападавшие снежинки:
– Идём, Ирочка.
Признаться, я никогда ещё не бывала в таких необычных местах, поэтому порог переступаю не без внутреннего трепета. Шаррэль входит следом, и от его присутствия дом словно просыпается. Обширный холл заливает тёплый и ровный свет.
Внутри непривычно светло. Ненавязчиво-бежевый мраморный пол, белые стены с уже знакомым по школьному тренировочному залу узором из золотых нитей. Ярким пятном на общем пастельном фоне выделяется современная и удобная терракотовая банкетка.
– Что это за линии? – оглядываюсь, проведя рукой по золотому узору.
– По ним, как по венам, движется магия.
– И куда они ведут?
– Никто не знает.
– Но это же твой дом!
– Узор тянется вниз, в подвал, но, сколько бы я ни искал, так и не выяснил, куда именно.
– Получается, в школе тоже есть какая-нибудь тайная комната?.. Слу-ушай! А не её ли постоянно ищет арр Гоэрд?
– Возможно, – соглашается инкуб.
Забрав моё пальто, он аккуратно вешает его на плечики, а потом, как ни в чём ни бывало, присаживается на корточки и принимается расшнуровывать мне сапожки.
– Что на тебя нашло? – спрашиваю обескуражено, наблюдая за его ловкими действиями.
– Могу же я поухаживать за своей гостьей, – невинно улыбается Шаррэль, поочерёдно стягивая с меня обувь.
От столь явной заботы слегка не по себе, но он ведёт себя будто так и надо, так что я решаю ничего не говорить, чтобы не выдавать свою растерянность ещё больше.
– Проходи, я сейчас.
Пока он раздевается, делаю несколько шагов вперёд и замечаю новую странность:
– Пол тёплый…
Мы пришли минуту назад, но ни холода, ни затхлости, свойственных нежилым помещениям, тут уже нет.
– Ну да, – демон совсем не удивлён. – Я люблю ходить босиком, так что тут всегда так. Выпьем сначала чаю или сразу пойдём спать?
– Лучше спать, – вздыхаю, прикидывая, сколько уже времени. Наверное, часа три ночи. – Во сколько будем вставать?
– Нас ничего не подгоняет. Как проснёшься, тогда и начнём собираться, – спокойно пожимает плечами Шаррэль, ведя меня по своему дому. – Спальни на втором этаже, так что нам налево, к лестнице. Направо – кухня. Сейчас, конечно, там ничего съедобного нет, но к утру я это исправлю.
– Ты умеешь готовить?
– А ты сомневалась? – усмехается инкуб, всем своим видом демонстрируя, какой он талантливый.
– Ну… Может, самую малость.
В нашей семье мужчина никогда не готовил. Едва папа появлялся на кухне, мама тут же его прогоняла, потому что всё, чего он касался, трескалось, разбивалось, падало, пригорало и убегало. От одного коротенького визита уборки было на целый день.
Даже Тимур ничего, кроме бутербродов, себе не готовил, предоставив свою кухню в моё полное распоряжение.
– На этот раз я просто закажу еду из кафе, – признаётся Шаррэль, опередив моё предложение помочь с завтраком. – Мы тут ненадолго, так что нет смысла покупать всё необходимое и готовить самим.
