Текст книги "Смотри на меня (СИ)"
Автор книги: Аадет Тэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Глава 21
– Мы полетим на этом?! – вырывается у меня восхищённо.
На окраине города, оказывается, есть специальная башня-причал, к трапу которой сейчас степенно причаливает наш транспорт. И никакой это не дирижабль, а самый настоящий парусник, от величественного вида которого перехватывает дыхание. Нос воздушного судна украшает нацеленный вперёд витой золотой рог, огромные алые полотнища парусов реют, такелаж чуть слышно поскрипывает, и, если присмотреться, видно, что палуба немного покачивается.
Экипаж в лице короткостриженого блондина в голубой мантии жизнерадостно улыбается будущим пассажирам.
– Нравится?
Видеть парящий в небе корабль настолько нереально-странно, что я даже не могу подобрать слов. Эта потрясающая штука вообще безопасна? Как он может летать?
– Тира? – игнорируя присутствие других людей, инкуб обеспокоенно приобнимает меня за плечи, разворачивая к себе, заглядывает в глаза. – Я думал, ты обрадуешься… Это же гораздо веселее, чем трястись целый день в повозке.
– Я рада… Просто никогда раньше на таком не летала.
– Всё будет хорошо. На корабль наложены чары левитации, и управлять им помогают целых три сильфа.
Ну, раз «целых три»…
Дежурный на башне уже швартует корабль, затягивая сброшенные оттуда канаты. Посадка вот-вот начнётся.
Руку с моих плеч Шаррэль не убирает до самой каюты. Это могло бы быть мило, но подозреваю, дело было отнюдь не в заботе, а в банальном желании убедиться, что в последний момент я никуда не сбегу. Ну, или не упаду с трапа…
– Вот и наши места! – с энтузиазмом провозглашает он, едва мы входим в маленькое, но уютно-деревянное помещение с тремя круглыми окнами-иллюминаторами. – Лететь десять часов, так что располагайся.
– Десять часов?
– Это ещё быстро! На повозке было бы почти двадцать!
– Зато с остановками… – вздыхаю, запоздало вспомнив о перекусах.
Деньги-то я взяла, а вот о еде позаботиться не догадалась.
– Если захочешь подышать свежим воздухом, всегда можно пойти погулять на палубу. Уборная тут тоже есть, в конце коридора. Обед и ужин нам принесут, – улыбается Шаррэль, с комфортом развалившись на голубом бархатном сидении. – К тому же, я захватил с собой горячий чай, бутерброды и пироги.
По мере того, как он всё это достаёт и выставляет на лакированный столик, попутно присовокупив к перечисленному ещё две чашки и плед, который тут же перекладывает ко мне, мои брови ползут всё выше и выше.
– Вот это да! – восхищаюсь. – Ты, оказывается, такой хозяйственный, такой предусмотрительный…
– Конечно! – жмурится довольный похвалой инкуб. – А ещё я красивый, обаятельный, заботливый и…
– … скромный! – подсказываю со смешком.
– И любопытный, – дополняет Шаррэль, устремив на меня знакомо-внимательный взгляд: – Кстати, раз уж мы об этом… На чём, говоришь, ты раньше летала?
– Когда это я такое говорила? – вяло отбрыкиваюсь я, внезапно осознав, что десять часов полёта в одной каюте – отличная возможность превратить путешествие в форменный допрос.
– Ну как же? – охотно отзывается инкуб, поясняя то, что мы оба и так знаем. – Ты сказала, что ещё не летала именно на дирижабле, а не вообще. Что это было? В обмен я расскажу, чем закончилась история с оборотнем. Тебе ведь интересно?
Объяснять ему про самолёты, когда тут ещё даже машин не придумали? Жрецы этого не одобрят. А там, глядишь, и богиня своё «фи» выскажет… Ну уж нет.
К тому же… зачем в мире магии машины и самолёты? Они его только испортят.
– Не расскажешь, – огорчённо заключает Шаррэль. За время нашей дружбы он уже научился это угадывать. – Эх…
– У меня будут неприятности, если проговорюсь.
– Тебе не нужно больше опасаться куратора, Ира.
– Речь не о нём, – меланхолично вздыхаю я, присаживаясь на диванчик. – Неприятности для болтливых обещаны от лица Эреллин Златокрылой.
– Богини? – переспрашивает ошалело.
Я вижу в его глазах растерянность и жгучее, терзающее любопытство, но демон держит слово и ни о чём не расспрашивает.
– Угу. Правда, говорила я не с ней напрямую, а со жрецами.
– Что ж, – отмирает он, растеряно ероша волосы, – хоть что-то, наконец, проясняется… И кстати, Ирочка, верно ли я понял, что ты не одна такая?
Я-то думала, обмозговывание таких новостей займёт Шаррэля минут на десять хотя бы, а он как всегда!
Рассмеявшись, качаю головой:
– Любопытство сгубило кошку!
– Кошку? – недоумевает инкуб.
– Ну да! – ухмыляюсь. – Любопытной Варваре, знаешь ли, на базаре нос оторвали.
– Что? – хмурится он, в конец запутавшись. – Это твоя знакомая, или ты надо мной смеёшься?
Расхохотавшись, в изнеможении откидываюсь на спинку сидения.
– Ирочка, Ирочка, – укоризненно улыбается инкуб, наливая нам обоим горячий чай.
– Так что там с оборотнем?
– Этот парень, Рулдер, жил как раз под вашей с Майрин комнатой. Они с соседом оба оказались теми ещё изобретателями, и однажды задумали создать артефакт, который избавил бы медведя от семейного проклятия невезения. Оценивать результат решили практически. Он капнул своей крови, произнёс слова активации – и исчез. Тело бесследно пропало, а душа стала слоняющимся по школе призраком, каждое появление которого сопровождалось грохотом, звоном и визгами. Сосед всё это время искал способ оживить друга, но так и не преуспел.
– А вы?
– Тоже не смогли. Сейчас все учителя, что хоть немного смыслят в артефакторике, пытаются понять, куда делось тело и как вернуть всё назад, а самого парня поручили Арину.
– Господину Исоору? Но почему ему?
– Он постоянно с духами общается, так что ему привычно.
Бедный, бедный Арин! Призраку-то что? Он сейчас нематериальный и особо от своего фатального невезения не страдает, а вот телепату достанется.
В наступившей тишине становится слышно размеренное и тихое, как дыхание, поскрипывание корабля.
– Чем ты занималась до того, как поступила в школу? – нарушает Шаррэль молчание.
– Такой безобидный вопрос?
– Я уже понял, что такие общие темы – самый лучший способ хоть что-то узнать, – смеётся он негромко.
– Вообще-то, я училась на художницу.
– То есть основное образование у тебя уже есть?
– Да, но только обычные, не магическое.
– Ясно, поэтому ты хочешь закончить школу. А потом куда?
– Не думаю, что задержусь в Антэрде ещё на четыре года. Это чересчур долго. Мне хватит и пяти оставшихся месяцев.
Шаррэль, нахмурившись, наклоняется в мою сторону:
– Но почему бы не получить диплом?
– Тут дети.
– Они настолько тебя раздражают? Или… подожди! – взволнованно восклицает он, прихлопнув ладонями по коленям. – Ты ведь говорила, что через полгода станешь человеком, так?
– Не только. Я, наконец, буду выглядеть на свой возраст.
– Ага-а-а… – задумчиво тянет он, а потом вдруг пересаживается ко мне, придвигается и ловит за руку. – Тогда мы просто обязаны доучить тебя экстерном!
– Что?! – отшатываюсь, но он уже успел переплести наши пальцы и не отпускает. – Сдать экзамены за все четыре года?!
– Получишь диплом и сможешь без проблем поступить в какую-нибудь академию!
– Да ни за что!
– Ты не хочешь заниматься магией?
Хочу, конечно! Магия – это волшебно, но…
– Не знаю. Многое зависит от этой поездки.
Глаза инкуба словно бы покрываются тонкой ледяной корочкой:
– То есть, если в Нимэше действительно живёт Тимур, ты всё ради него бросишь?!
– Да нет же! Если он тут, я, скорее всего, и дальше буду учиться, но, если нет, мне придётся найти способ вернуться домой, чтобы попробовать поискать там.
Демон тяжело вздыхает, с трудом перебарывая внутреннее раздражение.
– Тебе в любом случае нужно учиться, Ира.
Мне остаётся только пожать плечами.
– У нас там магии не обучают.
– Я мог бы поехать с тобой, – тихо и пугающе серьёзно предлагает Шаррэль, но, оценив моё мрачное выражение лица, шутливо добавляет: – Посмотрю, наконец, где ты живёшь, познакомлюсь с родителями… Чем, кстати, они у тебя занимаются?
– Мама была учительницей начальных классов, отец – архитектором.
– Кем-кем?
– Проектировал здания.
Услышав такой ответ, инкуб знакомо вздыхает: пазлы в его голове снова не складываются.
– Если этот твой художник здесь, – через силу продолжает он после паузы, – ты послушаешься меня?
– Насчёт чего?
– Диплом, Ира. Это важно. И не так страшно, как тебе сейчас кажется, ведь основную часть предметов ты вполне можешь сдать и без подготовки, верно?
Да… И нет. Шаррэль логично исходит из того, что школьный курс я уже прошла, но как ему объяснить, что биология, география, грамматика и даже физика этого мира – не то же самое, чему учили меня? Общие части, разумеется, есть, и их большинство, но дополнения тоже очень существенны.
– Не без подготовки, но да, смогу, – сдаюсь я под его взглядом.
– Ну вот! А с практикой я тебе помогу! – заключает он, как будто вопрос моего экстерната уже что-то решённое и, улыбнувшись, по-хулигански целует в раскрытую ладонь.
– Шаррэль! Давай не будем загадывать!
– Хорошо, – послушно кивает демон.
– Что-то это всё подозрительно… – бормочу, опасливо отползая от него на другой край сиденья.
Рассмеявшись, мужчина одной рукой подгребает меня обратно к себе и продолжает обнимать, никуда больше не отпуская:
– Ну нет! Тут ты от меня не сбежишь! Устраивайся поудобнее, можешь даже лечь ко мне на колени, и продолжай рассказывать!
Попытке осуществить угрозу и правда меня уложить я активно сопротивляюсь. Вредный инкуб хохочет, мы шуточно боремся, и в конце концов, не знаю как, но я оказываюсь на нём верхом.
Миг, один удар сердца – и смех замирает у нас на губах, когда мы с Шаррэлем одновременно осознаём всю неоднозначность ситуации. Наши лица настолько близко, что я без труда могу рассмотреть каждую рыжую крапинку в его широко распахнутых зелёных глазах. Зрачки в них огромные, глубокие, тёмные… Мои руки лежат у него на груди, не в силах ни оттолкнуть, ни обнять, хотя губы уже покалывает от предчувствия поцелуя.
Мы оба словно застыли, боясь нарушить тонкое равновесие.
– Ирочка, – почти беззвучно шепчет Шаррэль, и от этого ласкового обращения по телу расходятся тёплые волны.
Пальцы на моей талии едва ощутимо вздрагивают.
– Послушай… – он взволнованно облизывает губы, пытаясь собраться с мыслями.
Невольно проследив этот жест, я всё-таки не выдерживаю и прячу лицо, опустив голову ему на плечо, утыкаюсь носом в шею, зажмуриваюсь.
Не могу! Это просто невыносимо! От его инкубьей соблазнительности меж нами буквально искрит, и сохранять в таком состоянии адекватность – задача невыполнимая!..
– Ты меня доконаешь! – жалуюсь со смешком. Голос звучит нервно. – Специально, что ли, облизываешься?
От щекотного ощущения моего дыхания на шее демон поёживается, но продолжает приятно поглаживать по спине:
– Это из-за тебя. Ты для меня очень особенная, единственная и неповторимая.
Будь на месте инкуба какой-нибудь другой, обычный, мужчина, я бы посчитала его слова признанием в любви, но Шаррэль-то, конечно, говорит о другом – о самой сути наших с ним отношений. В конце концов, думаю, я действительно единственная, кому так часто удаётся ставить его в тупик и развлекать неожиданными ответами.
– Кубик Рубика, да? – усмехаюсь.
Три, два, один…
– Кто ещё такой этот Рубик? – растерянно хмурится демон, и я смеюсь, падая рядом с ним на диван.
Дразнить Шаррэля слишком забавно, чтобы отказывать себе в этом маленьком удовольствии! К тому же, озадачившись чем-то, он перестаёт соблазнять, а начинает усиленно думать, становясь полностью безопасным для доверчивых девочек вроде меня.
Однако в этот раз отработанный способ почему-то не действует.
– Сдайся мне, – предлагает, искушающе улыбаясь. – Обещаю, что буду беречь тебя, как драгоценнейшее сокровище.
– Больше, чем сейчас? – смеюсь, надеясь юмором спастись из плена его глубоких глаз и защититься от чарующего голоса. – Ты и так вызвался ехать со мной в другую страну, Шаррэль! Куда уж дальше?
Поддаваться нельзя! Он ведёт себя так, что можно легко обмануться, поверив в то, чего отродясь не было, но становиться для инкуба ещё и «едой», «завтраком в постель» я не намерена. Это всё разрушит.
– Разве мог я упустить такую возможность остаться с тобой наедине?
И всё же, даже для его любопытства, три полных дня вместе… Я ведь тоже могу засыпать вопросами! Не думал же он, что отделается легко?
Глава 22
– Расскажи про свою семью, Шаррэль, – прошу, снова потянувшись к забытому чаю.
– Тебе интересно? – спрашивает инкуб, между делом разогрев остывший напиток одним небрежным прикосновением ко дну чашки.
– Очень! Я совсем ничего о них не знаю.
Мы ведь собираемся ночевать у него дома. Вдруг родители прознают о неожиданном возвращении и решат навестить блудного сыночка, не появлявшегося в родной империи целых четыре года подряд?
– Вряд ли кто-то решит нагрянуть в гости, пока мы будем у меня дома. А если и придут, в обиду тебя я не дам. Но если всё-таки хочешь…
– Хочу, – подтверждаю, испытывая смешанные чувства оттого, что временами демон бывает слишком проницателен.
– Ну что ж. Начну, пожалуй, с того, что наша семья уже много поколений служит княжескому дому. Последние тридцать лет моя мать, лэсса Элаэра, вообще практически переселилась туда. Она, как ты, наверное, догадалась, суккуба. Отца зовут Шинтинион. Он тоже занят службой, но про семью всё-таки вспоминает, так что, если увидишь вползающего в дом рыжего зеленохвостого нага, можешь смело звать его папой. Уверен, он очень обрадуется.
Ну да, как же!
– Ты их единственный ребёнок?
– Отец сильно хотел дочку, так что у меня есть ещё двое братьев! – смеётся Шаррэль. – Старший, Зельдейн, сейчас должен уже заканчивать военное училище. Он очень серьёзный, с детства мечтал о чёрно-серебристом мундире и воинской службе. А младший, Нардиэль… честно говоря, когда я уезжал, он всё ещё был бездельником и шалопаем, не имеющим никакого представления о том, чем ему хочется заниматься.
– Ты их навестишь?
– Может быть, лет через десять.
Сколько?!
– Вы настолько не ладите?
Инкуб морщится.
– Мать чуть не «скормила» меня ненаглядной дочурке своей лучшей подруги, так что наши с ней отношения стали несколько натянутыми. Да и Зельд тоже… С тех пор, как мы с ним поступили в одно училище, он меня невзлюбил. Отец недоволен, что я бросил семью. Для нагов это особая тема, и мой отъезд сильно его задел… Нард, наверное, единственный, кто хоть немного скучал… Если, конечно, вспоминал обо мне в перерывах между заигрываниями с девушками. Он у нас очень общительный.
Мда-а… Это у всех демонов с семьёй такие проблемы, или моему особенно «повезло»?
Хотя, какими бы они ни были, он всё равно их любит. И наверняка скучает. Здесь, вдали от всех, Шаррэлю, должно быть, очень одиноко. Может, именно поэтому он так ласков со мной?
– Эй, – усмехается, заметив в моём взгляде сочувствие. – Мама – суккуб, помнишь? Она, конечно, всех нас по-своему любит, но службу всё-таки больше. А для папы никогда не будет никого, важнее жены.
– Хватит читать мои мысли! – возмущаюсь, отсаживаясь на соседний диван.
Шаррэль смеётся.
– Ты иногда такая забавная! Словно маленький сердитый ежонок.
– Что?! Ну, спасибо!
– Я люблю эту твою черту, – безмятежно улыбается он.
На миг у меня пропадает дар речи. Нельзя же говорить такие откровенные слова с такой невинной улыбкой! Это совсем не пустяк!
– Хватит дразнить! Давай лучше позанимаемся чем-нибудь… Если, конечно, корабль в итоге не пострадает.
Задумчиво посмотрев в иллюминатор, за которым виднеется снежная равнина и далёкая кромка леса, инкуб одобрительно кивает:
– Пожалуй, я научу тебя собирать энергию из воздуха. Условия сейчас почти идеальные. Это, конечно, простенький метод, но для начала сгодится. Итак…
Пока я с закрытыми глазами старательно дышу, пытаясь накопить магию, Шаррэль тихо сидит напротив. Его внимание больше меня не нервирует. Где бы мы ни были – в столовой, на уроке, в коридоре или на тренировке, ощутив на себе его взгляд, я всегда чуть-чуть улыбаюсь. В последнее время это стало настолько привычным, что уже не отвлекает. Не знаю, о чём он думает, подолгу изучая у меня на лице каждую чёрточку, но неприязни это не вызывает.
Внезапно раздаётся стук в дверь.
Обеспокоенно оглядываюсь, гадая, кто это может быть, однако задать вопрос не успеваю.
– Проверка, – успокаивающе объясняет демон и, будто бы спохватившись, снимает кулон, который всегда носил в школе.
Не дожидаясь разрешения, в каюту втискивается огромный мужчина в чёрно-серебристой военной форме. Окидывает нас быстрым, профессионально-цепким взглядом из-под кустистых бровей.
– Служба безопасности, – басовито представляется он, через силу скривив грубоватое лицо в подобии вежливой улыбки. – Назовите ваши имена и цель поездки в империю Сах’халлат. Предупреждаю, что предоставление ложных сведений может стать основанием для задержания и последующего расследования.
Достав из кармана блокнот и ручку, безопасник демонстративно поправляет на указательном пальце серебряный перстень-артефакт с вырезанной руной.
– Шаррэль Рин’тар, – первым начинает инкуб. – Я подданый Империи и еду навестить родственников.
– С возвращением, – цедит великан тоном, каким обычно желают сдохнуть.
Гадать, в чём причина «любезности» не приходится. Презрительно мазнув взглядом по рыжей шевелюре моего спутника, мужчина поджимает губы и сосредотачивает своё внимание на мне. Хмурится. И вдруг начинает листать блокнот, пытаясь что-то там отыскать.
В груди холодеет.
Описание? Куратор разослал мой словесный портрет страже, чтоб при попытке пересечь границу меня задержали?
Боюсь даже представить, что он наплёл, если поиски идут до сих пор…
Колючие тёмные глаза безопасника задумчиво перемещаются с меня на блокнот и обратно.
– Ирина Соколова. Я просто путешествую, хочу посмотреть империю.
Это должно сработать. Настоящего имени я Борегрину не говорила, так что искать он может только Тирайлу Тартлар.
– Вы вампир, лэсса?
– Нет, я человек.
Страж, не скрываясь, косится на свой перстень-определитель, но тот ничем не выдаёт моей лжи.
– Человек? – хрипло переспрашивает он, и тяжёлый немигающий взгляд почти ощутимо вдавливает меня в диван.
– Конечно, – отвечаю уверенно.
Нервы, закалённые общением с Шаррэлем, выдерживают, и голос не дрожит, ведь обманывать артефакты в вопросе расы я уже наловчилась, но всё равно страшно. Не знаю, зачем куратор всё это затеял, но сомневаюсь, что этот план пришёлся бы мне по душе. Слишком по-хозяйски он на меня смотрел, когда забирал, как будто я ему уже была что-то должна.
– Лэсса учится в Антэрдской школе и находится здесь под моей опекой, – поднимается Шаррэль, заслонив меня от жутковатого чужака. – У службы безопасности есть к ней какие-то вопросы?
Стражника я не вижу, но выматывающее давление, которое распространяется вокруг него, по-прежнему ощущаю и изо всех сил борюсь с желанием нервно сцепить пальцы.
Если он сейчас спросит, знаю ли я некоего Борегрина…
– Нет, – выплёвывает. – Приятного путешествия.
Он уходит, но мы, не сговариваясь, несколько мгновений не двигаемся, ожидая какого-нибудь подвоха, и только когда становится ясно, что это было всё, я позволяю себе расслабиться.
– Как удачно, что поехала с тобой, а не одна!
– Вот! – торжествующе оборачивается инкуб. – Всегда рассчитывай на меня!
– Но откуда такие проверки?
Подойдя ближе, он шутливо ерошит мне волосы и, не дав возмутиться, приземляется рядом:
– Демоны не любят чужаков. Нам ещё повезло: тех, кто пересекает границу по земле, допрашивают гораздо подробнее, не торопясь. И проверяющих артефактов там в разы больше… Скажи, ты назвала ему свою настоящую фамилию?
– Решила не рисковать.
Шаррэль согласно кивает:
– Правильно. Твой бывший куратор наверняка указал другое имя… Ирочка… Не то чтобы я за тобой слежу, но куда ты постоянно ходишь по средам и пятницам?
Удивлённо приподнимаю брови. Как моё отсутствие в школе связано с нашим разговором о Борегрине?
– Почему ты об этом спрашиваешь?
Инкуб неожиданно воинственно сжимает губы. Эта перемена смотрится довольно странно, и я не могу понять, чем она вызвана.
– Ты сказала, что у тебя никого нет, но в эти дни всегда куда-то уходишь и возвращаешься только спустя пару часов. Что можно так долго делать? И вид у тебя потом всегда такой счастливо-мечтательный, словно…
Он мрачно замолкает, и я насмешливо подталкиваю:
– … словно?
– Словно ты провела это время с каким-то мужчиной! – возмущённо договаривает Шаррэль, сверкая глазами.
Вот оно что! Ему, значит, можно, а мне, даже гипотетически, – нельзя? Скоро обо всех друзьях и знакомых заставит отчитываться!
– Да, с мужчиной! С одним удивительным эльфом, который разделяет мою тайную страсть.
Пусть этот ревнивец только попробует сказать что-то против арра Маррэля!
Однако Шаррэль, внезапно успокоившись, склоняет голову набок и улыбается. Молча.
– Что? – уточняю хмуро.
– У тебя руки вечно перепачканы краской… – развернув мою ладонь, он проводит по едва заметному синему следу, оставшемуся возле большого пальца. – Скажи честно, ты ведь ходишь в мастерскую, да?
– Знаешь – и всё равно спрашиваешь?
– Я не знал. Только сейчас догадался.
– Неужели?
– Да, – улыбка инкуба становится шире и коварнее, а сам он плавно перетекает ближе, прижимается, мягко скользя губами по моей щеке. Подушечками пальцев гладит шею.
– Шаррэль! – выдыхаю, невольно прикрыв глаза.
Голос не слушается.
– М? – невинно отзывается он, переходя на плечо и руку.
– Ты опять!
– Что именно тебе не нравится?
– Хоть ты и на половину инкуб…
– Я не использую на тебе магию очарования, – не прерывая своего сомнительного занятия, демон встречается со мной взглядом. – И никогда не буду. Могу даже пообещать.
– Я, конечно, благодарна, но и без всякой магии… Да перестань, наконец, меня целовать! Мы же прямо сейчас это обсуждаем, а ты всё равно продолжаешь!
– Я не виноват! – нагло врёт этот нахал, ласково касаясь губами запястья, и от этого трепетного прикосновения мои сжатые пальцы слабеют и разжимаются. – Просто у тебя очень красивые кисти.
Щёки невольно теплеют. У Шаррэля сейчас настолько откровенно-чувственный взгляд, будто он делает что-то очень интимное. А я за ним подсматриваю… Странное ощущение. Волнительное, постыдное и в то же время возбуждающее.
– Не надо, Шаррэль! – получается почти жалобно, с придыханием.
– Ты же художник! – демон намеренно горячо выдыхает на раскрытую ладонь, заставив меня всю покрыться мурашками. – Мы оба ценим прекрасное!
– Ты издеваешься?
– Нисколько. Когда я с тобой, я всегда очень серьёзен.
– Я не переживу этот полёт…
Десять часов наедине!
А потом ещё и ночевать у него дома!
– Разумеется, переживёшь! – усмехается, наконец отодвинувшись. – У меня на тебя множество планов… И ещё, Ира. Познакомь меня, пожалуйста, с эльфом, у которого ты занимаешься.
– Не буду!
– Почему?
Из чувства противоречия!
– Хватит меня опекать!
– За кого ты меня принимаешь? – возмущается он с видом оскорблённой невинности. – Я всего лишь хочу учиться у него вместе с тобой! Давно собирался найти какого-нибудь наставника, но не знал, как к этому подступиться.
Не сразу, но я всё-таки вспоминаю, что у Шаррэля в комнате тоже стоит мольберт.
И я, кстати, так до сих пор и не выяснила, что он там рисовал. В последнее время столько событий, что это совершенно вылетело из головы.
– Давно собирался, а сейчас, значит, решился, да?
– Выбрать наставника непросто, но твоему мнению в этом вопросе я полностью доверяю. Уверен, этот эльф отличный художник.
Всё, вроде, так, но откуда же ощущение, что он затеял это не из любви к искусству, а чтобы постоянно быть со мной рядом? Паранойя…
– Познакомлю, но результата не гарантирую. Что за картина у тебя на мольберте?
И тут происходит невероятное – Шаррэль чуть смущённо отводит от меня взгляд!
– Просто набросок.
– Какой? Ну же, расскажи, мне очень любопытно!
Что он там такого нарисовал, что стесняется даже сказать?
– Увидишь! – обещает с дразнящей улыбкой. – Когда закончу, я подарю эту картину тебе!
– И почему это звучит, как угроза? – вздыхаю, с сожалением признавая за ним право не говорить.
Шаррэль, не отрицая, смеётся.
– Скажи хоть, почему перед проверкой ты снял свой кулон? Это же какой-то артефакт, да?
– Да. В школе мне приходится его носить, чтобы даже самые неугомонные ученики не выяснили, что я отчасти инкуб, но здесь попытка скрыть свою ауру была бы воспринята не лучшим образом. Стражу лучше не провоцировать.
Медленно покивав, задумчиво скольжу взглядом по его расслабившимся плечам, прячущейся в уголках серьёзно сжатых губ улыбке и чуть взъерошенной шевелюре.
– Как это возможно?
– Что именно?
– Как твоя внешность соотносится с расой? Овар ведь сказал, что демоны не бывают рыжими.
– Настоящие, те, которые столетиями блюдут чистоту крови, – да, не бывают. Так уж повелось, что раньше демоны были сплошь темноволосы, а золотистыми и рыжими, как правило, рождались теийцы, наши исторические враги. Во времена вражды, появление среди демонов рыжего ребёнка расценивалось, как возможное предательство, связь с Теийей, и резко осуждалось. Это настолько въелось в кровь, что даже сейчас, когда война, казалось бы, давно уже завершилась нашей победой, многие демоны по привычке продолжают неприязненно коситься на своих рыжих соотечественников.
– Да-а, – вздыхаю, покачав головой. – Инертность мышления – страшная вещь. Нигде от неё спасения нет.
– На самом деле, всё не так плохо. Молодое поколение демонов реагирует на всё гораздо спокойнее: причуды и нравоучения старших их совершенно не интересуют. Так что, думаю, через пару десятилетий проблема решится сама. А пока мне отлично живётся в Антэрде.
