Текст книги "Эскиды"

Автор книги: А. Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

* * *

В дверь быстро стучали и повизгивали от нетерпения от нетерпения. Наскаралим перевернулся на другой бок и заткнул уши руками. Однако посетитель не успокаивался и не уходил, а это дотошное повизгивание начинало злить.

– Прочь! – заорал он. – Я сплю!

– Хранитель Ночного Мрака! У тебя такой могучий голос! – в тоненьком голоске было столько подобострастия, что Наскаралима покоробило. – Ты спишь, но Повелитель зовет тебя!

Хранитель понял, просыпаться придется всё равно. Не хотелось ни вставать, ни одеваться, но появиться перед тем, кто за дверью, кто бы там ни был, без полного облачения он позволить не мог. Закинув наскоро постель, Хранитель распахнул дверь. На пороге стояла худенькая женщина коричневом рваном платье с всклокоченными волосами, в которых запутались перья и сухие ветки.

– Кикимора?! – в его голосе звучало неподдельное удивление. – Когда это вы стали посланниками Чакосы?

– А я не только от Повелителя Чакосы. – её глаза странно блестели, а отрывистое хихиканье заставило Хранителя внутренне напрячься. – Сегодня особенная ночь! Сегодня я и мой сестры вестницы Повелителей.

Кикимора напыщенно присела в поклоне, и схватила руку Хранителя:

– Пошли, пошли, – суетливо торопила она, льстиво поглаживая его ладонь. – Все собираются в Великом Храме.

– Н-да? – хмыкнул Наскаралим, отдергивая руку.

Кикимора трусливо сжалась, ожидая тычка, но его не последовало. Кикимора расслабилась. Хранитель окинул свой двор внимательным взглядом: не засада ли. Пожалуй, всё в порядке. И, вложив в ножны за спиной старинный видавший виды меч, вышел на крыльцо. На дворе ещё стояла ночь, лишь на востоке небо стало чуть светлеть. До рассвета ещё часа два…

– Пошли, – приказал он кикиморе, и та, подскакивая и улюлюкая, помчалась вперед.

Повелители собрались в Грозовых Владениях Перуна, что было странно само по себе. Наскаралим поймал сползающий с головы глубокий капюшон и накинул его обратно, почти полностью скрыв свое лицо под черной как ночь тканью. Пространство вокруг каменного круглого возвышения– коло было до отказа заполнено Повелителями. Они шептались, вздыхали и ждали…ждали, когда на коло поднимутся Кайсар и Дашуба. В толпе мелькнул розовый балахон Эделя. Наскаралим сбросил тяжелый ненужный капюшон и, подобрав длинные полы, стал продираться к брату. Его очень заинтересовал тот факт, что на этом Собрании кроме них других Хранителей не было. Эделя он нашел в стороне от Повелителей, почти в темноте, что-то записывающим в маленькую книжку.

– Что происходит? – тихо осведомился он у младшего брата.

Эдель не сразу прореагировал на его вопрос. Лишь убрав свои записи в глубокий карман, скрытый среди многочисленных складок балахона, он поднял на Наса встревоженный взгляд.

– Почем я знаю? Просто сказали прийти. Ириган тоже здесь.

При упоминании второго сына их отца Наса буквально покоробило от нахлынувшей неприязни. Он хотел спросить у брата, видел ли тот Лиалина, но Эдель уже отвернулся в другую сторону. Позади ощутилось заметное движение. Наскаралим обернулся, и душу закрались тревога: на коло поднимались шестеро Целителей. Лиалина не было ни среди них, ни в толпе Повелителей.

Вперед вышел Дашуба. Над росями повисла тревожная тишина, и лишь редкие вздохи да треск факелов иногда нарушали её.

– Братья, когда вчера ночью мы спокойно спали в своих Владениях, уверенные в полной безопасности, сайрийцы похитили одного из Десницы Сварога – Хранителя Лиалина.

Нас слышал, как судорожно вздохнул Эдель, и нахмурился. Стало ясно, отчего Повелители позвали их.

Дивия, нервно покусывая ноготь на мизинце, подняла на Кайсара свои темно-зеленые от снедавшей её тревоги глаза.

– Что делать будем? – тихо спросила Леля, испуганно вцепившись в плечо Лады.

– Надо проследить его биоток, – громко возгласил Лед, потрясая тяжелым копьем, – и отправить за ним кого-нибудь… Да хоть меня! С Немизой!

– Это невозможно, – уверенно возразила прекрасная как отблески утренней росы Лада, – Во-первых, Немиза давно отошел от мира. Он даже не явился на собрание. Во-вторых, его биоток уже пытались проследить. Ничего нет! Хранитель словно сквозь землю провалился.

Повелители недоуменно переглянулись. Это было что-то новенькое…

В залу ворвался гонец, запыхавшийся и взволнованный, он все же сумел справить со своими эмоциями, и доложил по всем правилам:

– На Аликосе поднялось настоящее восстание… против нас. Хранитель Билиза, наш наместник, убит вместе со всей семьей. Выжил только старший из его сыновей, которого аликосцы держат как заложника.

Повелители молчали, пораженные этой вестью.

– Ага. А планетку эту мы сами же обеспечили полным вооружением, – невесело усмехнулся Лед, поглаживая побелевший от напряжения шрам.

– А если отправить туда на велинах группу Хранителей и волотов? – Овсень зябко поежился, одергивая золотую рубаху. – Пусть проведут зачистку. Некогда нам с ними возиться. Есть и поважнее дело!

Ледяной тяжелый голос прокатился над Повелителями, заставив их обернуться и расступиться, пропуская вперед Хранителя Ночного Мрака.

– Я желаю отправиться на Аликос!

Перун поравнялся с темным Хранителем, обдав его сизым туманом. Кайсар пытался понять причину просьбы Наскаралима, но отчего-то ему казалось, что не просьба это, а требование.

– Я тоже отправлюсь с ним! – из-за спин Повелителей выступил юный Хранитель Предрассветного Тумана.

– И я, – выступил из темноты Ириган. Старшие братья встретились взглядами, и всем присутствующим показалось, что в Грозовых Владениях резко возросла температура. Ненависть и презрение проскользнуло в них, и снова лишь холод и равнодушие.

– Да будет так, – сдался Кайсар, отпуская братьев на задание.

* * *

Лиалин по-прежнему находился на плато, только воев и след простыл. Хранитель осторожно оттолкнулся от стены и сделал несколько неуверенных шагов к краю. Какая тишина! Вечерние лучи светила озаряли низлежащую долину, покрытую ковром бурной голубовато-бирюзовой растительности. Вдалеке справа темным пятном, уходящим за горизонт, расстилался лес, а совсем рядом сверкала вечерним золотом небольшая речушка. Лиалин стоял на краю каменистого с редкой растительностью плато, не в силах оторвать своего взгляда от этой красоты. Ему было тихо и спокойно, словно святая благодать этого места проникла в самые глубины его запутавшейся души. Сердце защемило от ощущения собственной нужности – это место ждало его, звало его…Лиалин прислушался к тихому шепоту ветра и улыбнулся, узнавая его речь…Земля содрогнулась. Хранитель едва сумел удержаться от падения, широко расставив ноги, и поднял глаза, словно искал чего-то в темнеющей дали, душу сжало темное предчувствие…И будто отвечая на его немой вопрос из-за горизонта появилась непонятная черная масса, движущаяся на плато с непостижимой для живого скоростью. Земля дрожала всё сильнее. Воздух гудел, стонал. И сквозь этот стон всё сильнее прорывался храп и топот тысячи копыт. Боевое рычание, крики и тьма наполнили пространство. Лиалин стоял на краю сияющей мишенью и даже не думал прятаться. Сердце билось всё сильнее, но мозг с почти равнодушным спокойствием вспоминал легенду о Битве Целителей. Быльем поросло… Быльем поросло… – с тупым упрямством твердила память, не давая нормально соображать.

Могучие руки крепко схватили Хранителя и куда-то поволокли. Лин начал было вырываться, но быстро прекратил свои попытки, когда руки стиснули его ещё крепче, буквально выдавив из легких воздух. Огромные ворота глухо захлопнулись за их спинами, отрезав от внешнего мира.

Лиалина поставили на ноги. От похитителя пахло грязной одеждой и старой едой. Хранитель напряженно вглядывался в темноту, но слышал лишь сдержанное дыхание скрытых мраков десятков других существ. Неведомо откуда взявшийся факел едва не ткнули ему в лицо.

– Он? – озадаченно спросил у темноты юный голос похитителя, показавшийся Лину таким знакомым.

– Он! – взволнованно, но твердо ответил кто-то. – Значит получилось. Сбылось пророчество!

– Тебе лучше знать, пророчество твоё, Прове. Тебе виднее. Только он какой-то заторможенный, – с явным сомнением заявил похититель, совсем выпуская Хранителя из своих могучих рук. – На мой взгляд.

– Дайте свет! – потребовал Прове, и над толпой повисло приглушенное, но достаточное сияние. – Добро пожаловать в Башню Хорса, Лиалин!

Хранитель поднял на незнакомца изумленный взгляд – откуда он знает его имя? И вдруг понял, что сам узнает в этом юнце древнего старца – провидца Прове. Лин встряхнул головой, стараясь прогнать наваждение… На плечо легла дружественная рука.

– Это не бред и не сон, мой друг! Но бояться тебе нечего! – Прове взял его под локоть и повел сквозь расступающуюся толпу. Лин жадно вглядывался в незнакомые лица: волоты, роси, прячущаяся от его взгляда нечисть…сверкающие кудри Хорса. Лин дернулся было в его сторону, но Прове удержал, крепче сжав локоть, – Он тебя ещё не знает, Хранитель. Ты для него чужой, – тихо произнес он и, немного помолчав, добавил со странной грустью в голосе, – Впрочем, для него сейчас все чужие.

Сверху раздался оглушительный свист.

– Они заходят с северо-запада! По склону!

– Вижу их с юга!

Сзади затопали десятки ног.

– Руевит, они будут атаковать! – только тогда Лин вспомнил, этот знакомый голос похитителя. Руевит! Повелитель – отшельник, у которого он учился азам боевого мастерства?!

– Бей общую тревогу! Всех поднимай! – приказал он звонарю и громко закричал: – Укрепляйте ворота! Несите смолу! Держать оборону на стенах!

Лиалин задрал голову, пытаясь разглядеть легендарного защитника Башни, но Прове настойчиво увлекал его вперед, вглубь тёмных коридоров. И всё же он успел увидеть, как легче птицы Хорс взлетел по ступеням на вершину крепостной стены и занял место возле волотов.

– Что здесь происходит? – Лин едва поспевал за юным Повелителем. – Я в прошлом? Это так? Да?

Прове внезапно остановился, так что Лин едва не столкнулся с ним, и поднял на Хранителя полные спокойствия и мудрости карие глаза.

– Это не совсем прошлое. Время и история цикличны. Иногда они напоминают спираль, а иногда – оборот колеса. Ты находишься в начале и конце этого исторического цикла. Это – прошлое, которое однажды станет будущим… или же будущее, закладывающее свою основу. Думай, как желаешь. Главное, это не твоя битва. Тебя призвали для другого. – Прове толкнул высокие тяжелые на вид двери и пригласил Лиалина войти.

Это был огромный зал с выбитыми на каменных сводах непонятными письменами. Сквозь продолговатое оконце под покатым потолком лился лунный свет.

Прове подвел его к лежавшей на тюках и шкурах молодой русоволосой женщине.

– Можешь её вылечить?

Лиалина поразила неестественная бледность, почти прозрачность бедной женщины. Хранитель ласково взял в свои руки её холодную ладонь. Ресницы слабо дрогнули, и в него уперся пытливый взгляд бирюзовых бездонных глаз, заставивший Хранителя на несколько мгновений забыть обо всем на свете.

– Кто ты? – пошептал он.

Женщина лишь улыбнулась ему и перевела взгляд на Прове.

– Он не будет меня лечить, – слабым, но не терпящим возражений голосом произнесла она. – Я не позволю!

Прове растеряно вздохнул и качнул головой.

– Я не понимаю! У меня было видение! Я видел! Видел тебя и его и твою Башню! Ты билась с нами! Зоря!

Лиалин выронил её ладонь. Это уже слишком! Как это все возможно? Прошлое-будущее! Давно минувшие битвы! Хорс, Варкула, Прове! Бабушка? Я? Я-то здесь при чём? Что Я здесь делаю?

Тяжелые двери вновь распахнулись, и в зал ворвался темноокий воин. Темно-красный плащ, закрепленный на плече сверкающей брошью, изодранными клочьями влачился по полу. Кольчуга его была залита чужой кровью. Не глядя, он отпихнул Хранителя в сторону и опустился перед девицей на колени.

– Сестра! – радостно и горестно прошептал он, целуя её ладони. – Прости, что так медлил. Я ничего не знал!

Женщина, собрав волю в кулак, тихонько вздохнула и поднялась. Волосы цвета меда, льющегося из кувшина, рассыпались по плечам, укутав полупрозрачные руки по самые запястья.

– Брат мой, сердце мое наполнено радостью. Не чаяла я увидеть тебя вновь, – голос её был тих, но прекрасен, как щебет птиц на утренней заре. Она обняла голову брата, и тихое счастье озарило её лицо. – Спасибо.

– Ты пробился от третьей Башни? – недоверчиво спросил Прове. – Разве это ещё возможно?

Воин бросил на него пылающий взгляд, но ответил:

– Варкулотов полегло не мало! Но больше шел тайными тропами, мне надо было быть здесь! Я буду сам защищать свою кровь! Дашуба знает…Я видел Варкулу. Он собрал своё войско и готов к войне.

Лиалин стоял в стороне и мутным взглядом смотрел на Повелителей. Сон? Нет. Такими реалистичными сны не бывают. Но и правдой это быть…

Двери вновь распахнулись. На пороге появилась юная берегиня, в огромных зеленых глазах сверкала жажда битв.

– Прове! Радогост! Варкулоты вот-вот прорвутся в Башню! – в её звонком голосе слышалась неженская сила.

Лиалин медленно поднял на неё взгляд и покачал головой как в бреду. Руана! – Мозг уже не удивлялся, устало фиксируя факты. Радогост принял благословение сестры и, вынимая на ходу меч, вместе с Прове и берегиней скрылся в темноте коридоров. Хранитель сделал шаг в сторону «бабушки» и неуверенно назвал её по имени. Зоря слабо улыбнулась и обмякла. Лин едва успел подхватить её и осторожно уложил на импровизированное ложе, подложив вместо подушки свернутую шкуру выцветшую от времени.

– Я могу тебе помочь, – предложил он.

Зоря подняла на него благодарные глаза и прикоснулась слабеющими пальцами к его белым волосам.

– Это погубит тебя, мой мальчик. Моя энергия отравлена, – она что-то нащупала на шее и расстегнула. – Мой свет им уже не поможет, но твой горит ярко. Он спасет наш мир. Я верю в это, – в ладонь Лиалина лег тяжелый медальон в виде ажурного креста в круге. – Прове ошибся – это твой бой, мой милый мальчик. Ведь я биться уже не в силах.

Лиалин плохо понимал, что происходит, но решил ей не возражать. Послушно надев медальон на шею, Хранитель укрыл разволновавшуюся Повелительницу теплым плащом, не зная, что делать дальше. В душе появилось странное желание встать и пойти. Куда? Туда, откуда слышались звуки развернувшейся битвы. Лиалин тревожно осмотрелся, пальцы отбили по колену барабанную дробь…

– Иди, – загадочная, едва зримая улыбка скользнула по её губам, – Ты им нужен.

И Лин, очертя голову кинулся в темноту.

От огня пожарищ воздух был раскален до бела. От звона оружия и лязга тысячи копыт мутился разум. Свои дрались со своими…

Среди общей сумятицы Лиалин разглядел искрящуюся голову Хорса и двинулся к нему, расчищая свой путь светичами. Он не испытывал страха. Все было слишком нереально… Тяжелое окровавленное лезвие сверкнуло перед носом, крепкая рука схватила его за шиворот и зашвырнула за спину.

– Лед! Сзади! – тонкая стрела со свистом пробила выросшего как из-под земли шира. Чудовище запрокинулось и с храпом повалилось на спину, подмяв под собой двух воев. Хранитель судорожно выдохнул и взглянул на лучника. Его темно – зеленая обтягивающая туника в зареве огня казалась черной. Березовый тул за спиной почти опустел. Он стоял на виду, ничего не боясь и лишь иногда прячась за выступом бастиона. Он был единственным лучником, что выжил после вечернего штурма. Стрелок занимал самую высокую точку крепости. Разворачиваясь всегда левым боком к мишени и держа лук вертикально, чуть наклонив его влево, он всегда с поразительной точностью попадал в цель.

– Удерживайте врата внутренней крепости! – прогремел над бьющимися клич.

Из глубин Башни хлынула нечисть. К полуразбитым воротам тащилось всё, что только эти твари могли на себе унести. Сверху по периметру внешней стены они тащили огромные ковши с раскаленной смолой. Нечисть рубили, топтали, давили, капли каленой смолы плескались через край, сжигая их, но они с немыслимым упрямством делали свое дело, с мстительной радостью опрокидывая смолу на головы врагов, отпугивая их от ворот, пока остальные их собратья заваливали проход. Жабообразные существа заплевывали баррикаду липкой слюной, превращая её в непроходимый вал, в противовес мощным ударам тарана.

Врезавшись в самую гущу с диким криком, Радогост вместе с небольшим отрядом волотов прорубался к таранящим. С южных стен к нему спешил с подмогой Руевит. Было жизненноважно отстоять внутреннюю крепость, иначе бой был окончен, ведь отходного пути из Башен не делали… Принимая бой у внешних врат, как заправский лесоруб махал топором юный Лед, направо и налево щедро раздаривая сокрушительные удары. На стенах у самого подхода к бастиону с лучником бился Хорс, не давая врагам пробиться к стрелку. Закинув за спину плащ и взяв тяжелое, окованное в металл копье обеими руками, он рубил им и колол, не слыша их криков, не чувствуя жалости. Где-то у ворот, прикрывая нечисть, бился Велес. Змеиный глаз с ужасающей точностью поражал всё новую мишень. Капля яда на узкий наконечник, и сулица подобно жалу впивалась во вражеское тело, легко пробивая броню и кость.

Чье-то тело навалилось на Хранителя, подминая его под себя. Лин видел чьи-то ноги, лапы, копыта… С трудом скинув его с себя, Хранитель собрался встать. Багровое длинное лезвие уткнулось ему под подбородок.

– Целитель? – тяжелый гипнотических взгляд холодных глаз пронзил Лиалина не хуже клинка. Пальцы незаметно шарили по земле. Что-то легкое коснулось ладони – сулица.

– Целитель, – выкрикнул он, стремительно хватая деревянное оскопище. Сверкнул занесенный меч. Лин увернулся. Ловко развернув оружие, он до упора вогнал «дротик» в бронированное тело, проткнув его снизу вверх. Варкулот всхрапнул и издох. Лин даже не пытался вытащить сулицу. Пинком отбросив чье-то изрубленное тело и поднял тяжелый харалужный меч. В старинной стали отразились блики горящей крепости, и всё встало на свои места. Лиалин с благоговением провел ладонью по древнему священному клинку. Прикоснувшись им ко лбу, тихо прочитал молитву, известную ещё со времен Великого Раскола и с боевым криком врезался в самую гущу. Кулон стал его глазами, словно Зоря со своего ложа направляла его руку, безошибочно указывая на врага, так похожего на рося.

На плато давно опустилась тьма, но свет огненного зарева и сияние Повелителей делали ночь днем. Лиалин рубился уже несколько часов. Вход в саму цитадель Башни охраняла Руана, и Лиалин всегда краем глаза следил за берегиней, испытывая незнакомое доселе чувство ответственности за эту девушку. Резкий звук её хлыста подобно доброму слову ласкал слух. Лин взмахнул мечом, отражая натиск и не успевая увернуться от второго. Резвая древовидная водоросль ухватила сайрийца за горло и стремительно поволокла к берегине. Руана подкинула в ладони боевой нож и по самую рукоять всадила его во врага. Рывком высвободив лезвие, она, не задумываясь, в сотый раз свистнула своим «кнутом».

Лиалин оглянулся – вдоль стены по лестнице поднимался шир. Хранитель ринулся вперёд. Вокруг всё хлюпало, стонало. Дрожал, казалось, не воздух, а сама твердь. Не успеваю!

– Хо-о-орс! – с пальцев сорвался огненный шар и ударил чудовище в грудь. Шир покачнулся. Это дало Хорсу время. Развернувшись, он с силой ударил монстра тупым концом копья. Тварь взмахнула лапами и с рёвом сорвалась со стены. Лиалин облегчённо выдохнул и, высоко подняв меч, устремился к берегине, чтобы прикрыть её со спины. Над ухом прогудела стрела, намертво приколов чудовище к дереву. Хранитель взглянул на лучника, но тот уже отвернулся. «Они отступают! Отходят от стен!» – закричал сверху какой-то мальчишка, опрокидывая очередную бочку со смолой на треклятые сайрийские головы, и радостно засвистел. Атака захлебнулась собственной кровью.

Эта новость придала новых сил. Теперь роси не дрались, теперь они добивали, и отрезанные от остальных варкулоты с каждой минутой всё больше чувствовали это. Лиалин уже не рубил, он и сам едва не захлебнулся чужой кровью. Хранитель дрался руками, ногами, рукоятью меча. Маленькие пронырливые твари, ловко петляя между дерущимися, вытаскивали раненых и обездвиженных к дальним колоннам, безошибочно разделяя их на «своих» и «чужих».

Над ухом задышал шир, обдав Лиалина зловонным дыханием. Хранитель напрягся. Короткий свист привлёк внимание обоих. Лин вскинул голову и стремительно упал на землю. Увесистая железная гирька тюкнула тварь по голове, пробив череп, но шир не упал, продолжая двигаться на Хранителя. Подоспевший Лед взмахнул топором… Лиалин едва успел отскочить от подрубленной туши. Овсень, бившийся до этого у северной стены, теперь помогал у ворот. Распустив в – обе – руч два кистеня, он кружил ими, ударяя и подбирая поочерёдно. Лиалин оглянулся, готовый к нападению, и только теперь понял, что врагов больше не было.

По чёрному ночному небу прокатилось громовое эхо и на пылающую башню обрушился невиданный ливень. Хранитель устало воткнул меч в землю и, запрокинув голову, заплакал – толи от счастья, толи от усталости, толи от боли. По лицу, сливаясь со слезами, текла холодная небесная вода, смывая грязь и кровь…

По вытоптанной, залитой кровью, площади перед Башней шныряли туда-сюда шишиморы – безобразные тощие карлики, да дзивожены – высокие, худощавые, с бледными лицами и длинными растрёпанными волосами, вечно дикие. Они теперь трудились наравне со всеми, помогая отдохнувшим воинам и женщинам, стаскивать к стенам обломки крепостных камней и ощепки оружия, поломанного в бою. От ночного дождя земля превратилась в грязь и теперь часто чавкала под тяжелыми сапогами и босыми ногами. Воздух пропах озоном и омытой ливней зеленью. Вновь та же вечная благодать опустилась на землю. Но воины с суровыми лицами не замечали более её. С застывшим выражением безразличия в глазах, они скидывали на самодельные носилки тела павших врагов и, вывозя их за пределы крепости, сбрасывали в пропасть, не произнося ни слова Прощальной Молитвы.

Лаумы и берегини, прятавшиеся до этого в лабиринтах Башни, теперь с заботливостью матерей ухаживали за ранеными, облегчая их страдания. Мимо проскочил низенький старичок со всклокоченной бородой и спутанными волосами, таща на себе ворох чистый тряпок для бинтов. Лиалин уткнулся в плечо Леда и забылся беспокойным сном.

На востоке занималась последняя белая заря, вот-вот наступит следующий день. Рядом стонали и бредили раненые. Хранитель, не открывая глаз, нащупал харалуг и только после этого потянулся… Тонкие пальцы прикоснулись к его плечу, заставив вздрогнуть.

– Будешь утренять?

Лин откинул с лица ледов плащ и уставился на склонившегося над ним лучника.

– Немиза? – опешил он.

Лучник заулыбался и покачал головой:

– Слышал я, что ты всех здесь знаешь. Желал убедиться лично.

Лиалин потер усталые глаза и осторожно размял затёкшие плечи.

– Да уж, – вздохнул он и указал на висящее на перекидном ремне налучье с луком и тулом, вновь полным стрел. – А я и не знал, что ты так лихо им управляешься.

Немиза изумленно изогнул тонкую бровь и уселся рядом, принявшись сосредоточено снимать предохранительный щиток с левого запястья. Лину и смотреть не надо было на него, чтобы понять, какие вопросы мучают юного Повелителя. Убрав щиток в специальную матерчатую сумочку, Немиза взглянул на Хранителя, и Лин увидел затаённую в глубинах его души тревогу и нестерпимую жажду знания.

– Если это тебя интересует – ты переживешь не только эти битвы, но и всю войну, – от Лина не ускользнул радостный проблеск в его глазах, цвета неба перед штормом, и засветившийся в них интерес, и вновь ответил прежде вопроса: – Я и из будущего… или откуда… – засомневался он, вспомнив объяснения Прове.

– А чем я буду пользоваться в будущем?

– Ничем, – пожал плечами Лин. – Я вообще не знал, что ты умеешь так драться. У нас – там, в моем времени – мир.

– Серьезно? – оживился Повелитель. – Вообще нет войн?! – по его голосу Лиалин понял, что Немиза неверно истолковал его слова, но, заметив, как окрепла в нем надежда, решил не объяснять, что их мир – это большей частью затаённая перед мощью росей злоба, и даже дружественные народы в глубине души росей недолюбливают… – И чем я буду заниматься потом, в будущем? – перебил его измышления Повелитель.

– Может сам определишься? – по-доброму ответил вопросом на вопрос Лин. – Главное, это будет мирное и очень благородное занятие.

– Хорошо бы, – Немиза мечтательно прикрыл глаза, и воображение тут же нарисовало прекрасные пейзажи мирного времени. У него будет обязательно с десяток детей, красавица-жена и огромный замок. Вот он возвращается из похода… Чужак сказал – мирное!..Вот он возвращается с полей, на крыльцо высыпали ребятишки, и вот ОНА!..Эх! Когда закончится эта проклятущая война…

– Зачем тебе это кольцо? – голос чужака рассеял теплое видение. Немиза открыл глаза и взглянул на висевшее на толстой нитке неправильное стальное колечко. – На украшение не похоже.

– Это точно, – усмехнулся Повелитель, снимая нитку с кольцо с шеи и протягивая её Хранителю. – Оно бережет указательный палец, когда тетиву натягиваешь. Только мне оно уже ненужно, – он показал Лину грубую мозоль на пальце, – И вообще такое колечко притупляет осязание и мешает при стрельбе. А мне… мне дорого как память…

Лин вернул кольцо хозяину. Повелитель с великой бережностью вернул понятный только ему оберег на грудь и поднялся.

– А пища стынет, холодным же это варево есть невозможно. Ты уж мне поверь.

За столами, выстроенными в два ряда, было много пустующих мест. Роси ели молча, не переговариваясь. Немиза протянул Лиалину ломоть хлеба и занялся похлёбкой. Лин отщипнул кусочек и запихнул в рот. Есть не хотелось совсем. Всё казалось диким кошмарным сном.