Текст книги "Отдел странных явлений: Лесоморский детектив"

Автор книги: А. Котенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

– Антон, успокойся, – Марго натянуто улыбнулась. – Встретила твоя дочь молодого человека и…

– Жила одна. А этот недорослик, метр-шестьдесят без кепки прилетал к ней через окно, да? Или вот! Он в гости к ней ходил и приносил свои дорогие тряпки.

– Читайте дальше, – хитро прищурился начальник, прекрасно поняв, что ведьма ищет любую лазейку, лишь бы остаться не при чем.

Глаза Марго забегали по строчкам отчета, пока она не наткнулась на опись ванной комнаты: бритва мужская…

– Прижился, гость… – прокомментировала она, продолжая читать… какую-то нелепицу.

'На двери ванной комнаты обнаружен лист формата А4, на котором корявым почерком написан следующий текст'.

– О! Сантехники! – читала себе под нос ведьма из ОСЯ. – Владыки мира! Преклоняю перед вами голову! Вы заставляете воду заполнять сей керамический источник по моему велению! И один из вас стал отцом моей прекрасной жены!

Марго прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть явное желание рассмеяться. Но в скором времени она одернула себя и, серьезно глядя на начальника, заявила:

– Шутят ребятишки!

– В двадцать три года как десятилетние, да? – ехидно хмыкнул Шаулин. – Они не раздолбаи и не золотая молодежь, а серьезно относятся к работе. Не могут они так шутить! Я провел экспертизу листка, это не почерк дочери, ровно как и не Ивана Дуракова, Семеновой, Илларионова.

– Того таинственного парнишки из автошколы? – догадалась заместительница.

– Вот эта фотография висела в гостиной! – перелистывая страницу, продолжил Антон Викторович.

Марго, затаив дыхание, вытащила из папки лист, с которого на нее смотрела огромная семья. На переднем плане стоял высокий узколицый человек с миндалевидными раскосыми глазами. Судя по украшениям у него на шее и предплечьях – ролевик-египтолог, не иначе. За спиной этого мужчины скромно стояли две красивые женщины: одна бледная с маленькими черными глазками, в обнимку с невысокой рыжей девочкой, чем-то, определенно, похожей на Иру Семенову; другая – фигуристая, кудрявая, ее светлые глаза полны радости. Рядом с последней расположился паренек лет пятнадцати, толстый и неуклюжий. Он держал за руку мальца в костюме Маугли, худого и нескладного. На переднем плане, обнимая отца семейства, стояли еще две черноволосых девочки в белых одеждах.

– Только не пытайся сказать, что это фотография с ролевой игры! – перекрыл пути к отступлению начальник. – Я проверил все лица и…

– Альтернативщики, мало, что ль, в России подобных психов? – пыталась-таки найти объяснения ведьма, хотя и понимала, что следующее приготовил в подарок ее ставленник, глуповатый функционер. – Куда интереснее, что оно находится в квартире у Юли!

– Вот именно, – торжествовал Шаулин, – а в рабочем столе у дочки я нашел еще целый конверт занятных картинок.

Он веером бросил на стол все, что изъял при обыске. О, ассортимента там оказалось хоть отбавляй: целая фотосессия из древних времен. На некоторых картинках встречалась сестра Ивана, Маша, где-то мелькал и сам Дураков или Семенова в длинном красном платье. Надо отметить, что лицо девушки уродовала непонятная злоба, а в руке сверкало оружие. И на многих фотографиях присутствовал невысокий худой паренек, корчащий перед камерой самые непредсказуемые рожи.

– Это вот он! – ткнул Шаулин пальцем в семейное фото, показывая на нескладное лохматое создание с вытаращенными серыми глазищами. – И, уверен, именно его мне и описал консьерж.

– Антон, это какой-то монтаж! Твоя дочь, похоже, увлеклась фотошопом.

– Как десятиклассница, – хмыкнул начальник.

Нет, все не так просто. Шаулин не искал наивных отговорок, он копал вглубь и нашел такое, что невозможно подшить даже в официальные архивы отдела.

Маленький белый конверт он припрятал за пазухой. И, прежде чем открыть его содержимое перед заместительницей, он глотнул остывшего кофе из стоявшей на столе чашки:

– Хотите монтаж, Маргарита Ивановна? – он даже перешел на официальный тон. – Смотрите. Главное, сравните!

Там лежало две фотографии: портреты безымянного (пока) незнакомца и Юли. Ведьма провела рукой по карточке с Шаулиной, и над ее ладонью засветился контур прически девушки. В следующее мгновение она опустила заклинание на вторую фотографию, и волосы с изображения Юли скопировались туда.

– Внимательно смотрите, сейчас вы кое-кого узнаете, – подогревал интерес начальник.

Парень с женской прической выглядел нелепо. Круглое загорелое лицо, широкие скулы, косая челка, спадающая на левый глаз, – ну, не похоже на женщину. Но Марго не остановилась на копировании парика, и вскоре на подопытной фотографии появилась ленточка вокруг головы, что парень носил при конспирации, а потом и профессиональный макияж, скрывающий грубые мужские черты.

– Как вам? – сверкая глазами, спросила ведьма, показывая получившийся коллаж.

– Вот-вот, узнаешь, прекрасно! Артист больших и малых театров Тьмутараканска! Говори теперь, кто это?

Шаулин извлек из кармана пластинку нитроглицерина и положил одну из таблеток под язык.

– Рост метр шестьдесят пять, размер – как у Юлии, только мужеского он полу. Я на двести процентов уверена, что и про сантехнику писал он, и теперь обитает на вашей, между прочим, жилплощади. Также, смею заметить, Дураков и Семенова якобы не подозревают, что Юля их – поддельная. Скажу даже, они специально устраивают этот маскарад.

– И ты никак не замечала, моя гениальная? – язвил начальник.

Нет, выкрутиться из сложившейся ситуации точно не выйдет. Марго – первоклассный специалист, способная ведьма, она не могла не заметить подмены и гипноза. Выбор невелик: либо подставляться, либо расписываться в полнейшей профнепригодности.

– В каком театре Дураков нашел этого артиста? – задал риторический вопрос Шаулин. – Сейчас скажу. Занятная получается история. И, кажется, без высших сил тут не обошлось.

Начальник ОСЯ был мрачнее тучи. Не мог обычный программист придумать столь изощренную схему. Иван занимался в отделе текучкой, иногда тренировался и выезжал на несложные операции с элитными подразделениями в качестве задерживающего. Чтобы корочкой с голограммой помахать перед носом у нечисти.

Судя же по всем найденным уликам следовало, что не так прост оказался белорусский паренек. Подобного корыстного интереса Антон Викторович не встречал даже у самых коварных ведьм отдела. Создавалось впечатление, будто Дураков намеренно познакомился с Юлей, нашел способ проникнуть в отдел, привести туда свою возлюбленную. А когда терзающаяся от ревности Шаулина начала мешать в осуществлении амбициозных планов, расчетливый белорус убил девушку и спрятал ее тело (возможно даже скормил кому из нечисти), а вместо Юли подсунул отцу какого-то паренька-артиста из захолустного театра. Невероятно. Это означает, что у Ивана были либо наставники, либо помощники из высших. Кому и зачем понадобился обычный программист, какие мотивы двигали ими – это и предстояло выяснить как можно скорее, пока Дураков с артистом не вернулись из незапланированной командировки в другой мир.

– Так, кто этот пацан? – настойчиво вопрошал Шаулин. – Молчишь? И правильно, потому что все дальнейшее я объяснить не в состоянии!

Он достал из-за пазухи еще один конверт, на этот раз зеленый, с эмблемой центра ДНК-исследований, находящегося на два этажа ниже ООО 'Животноводческие технологии'.

– Нашел я волос в ванной комнате и не поскупился на анализ, – пояснил начальник.

Марго и саму интересовал вопрос происхождения незнакомого отделу паренька. Она подозревала в нем нечисть, но пока не была уверена, никому не озвучивала своих смелых догадок.

– О! Антон! – просияла ведьма, и в ее зеленых глазах проскочила искра любопытства. – Ты помог сбыться моей мечте! Иван и компания навешали мне лапши на уши.

– А я продолжу, – рассмеялся Шаулин. – Потому что в конверте – откровенный бред! Исследование проводила одна из лучших клиник, поиск велся по мировой базе данных. И, как ты думаешь, что там узнали?

Дрожащей рукой он пододвинул к себе фотокарточку Неба, разглядывая черты лица симпатичного сероглазого брюнета. Затаив дыхание, Марго не спускала глаз с начальника, который, положив под язык уже вторую таблетку нитроглицерина, волнительно затараторил:

– Фараон Тутанхамон родился три с половиной тысячи лет назад, а через восемнадцать лет помер! И чтобы получить столь бредовый ответ, я потратил уйму денег! Этого ж не может быть, Марго? Или…

– Кто-то научился проникать сквозь века? Тогда бы всплески энергии были бы зафиксированы нашими радарами, – насупилась заместительница.

– Самое интересное, что ответ ДНК-экспертизы верен с точностью до тысячной. Ошибка практически невозможна!

– Ключевое слово – 'практически', – Марго поняла, что с обвинений начальник плавно перешел на поиски объяснений.

Тем более, Иван что-то рассказывал ей именно о перемещении вновь обретенного товарища сквозь века. Если допустить подобное, то все, найденное Шаулиным на квартирах у его дочери и программиста, объяснялось вполне складно. Локи открыл временной портал. Он бог, и смог экранировать возмущения при перемещении человека. Поэтому можно смело заявить:

– Но с другой стороны, нам прекрасно известно, что для высших нет преград при путешествии по четвертому измерению.

– Покажи мне сумасшедшего бога, который мало того, что перетащил обычного смертного через века, но и подружил его с людьми из будущего. Зачем? Какова цель? Да и для этого, хмм, фараона – стресс, – рассуждал начальник. – Чертовщина какая-то!

Имея полученную информацию, напридумывать можно много, и каждое последующее суждение окажется куда более невероятным, нежели предыдущее. Любое расследование рано или поздно сталкивалось с подобной проблемой, когда в рассуждениях не хватало ключевого звена. Сейчас ни Семенова, ни сестра Дуракова, ни даже Илларионов не выложат правду. Оставалось последнее средство – допросить высших. Но раз люди не говорят всей правды, то и эти вряд ли прояснят ситуацию. Один призрачный шанс мог помочь Шаулину докопаться до истины, и он им воспользовался.

Ровно через сутки после разговора с ведьмой Маргаритой на пороге кабинета Антона Викторовича стоял невысокий рыжий мальчик. Его изумрудного цвета глаза с нескрываемым любопытством осматривали рабочее место начальника. Правда, все это напускное, Шаулин знал наверняка. Нередко бог хитрости Локи заходил в кабинеты отдела. Не важно, в чьих телах обитала наказанная много тысяч лет назад душа одного из ётунов. Антон Викторович терпеливо дождался, когда артистичный ребенок закончит разглядывать золотых рыбок в аквариуме и любоваться 'вечным' двигателем китайского производства, а потом и читать корешки книг по технике и математике, заполонивших полку в рабочем кабинете начальника. Антон Викторович прекрасно знал, с кем имеет дело. Если Хитрецу выгодно – он расскажет все как на духу. Если нет – придумает отговорку и введет отдел странных явлений в куда большие заблуждения.

Почти час ведьма ждала под дверью окончания визита мальчика, а когда довольный Коля Рыжов покинул отдел, она пулей влетела к начальнику.

Антона Викторовича будто подменили. Он расхаживал по кабинету взад-вперед, теребя в руках розовый отрывной листок из блока, что лежал у телефона.

– Игры богов. Многоходовки. Мы все исполняем предписанные роли.

– Вы что хотите этим сказать? – ахала Марго.

– Красавица моя, – пробурчал Шаулин, остановившись прямо перед заместительницей, – боги избрали Ивана и Юлю! Одному нужно бессмертное тело, другому – утвердиться в клане, третий мечтал о могущественной державе. Люди помогли им ради того, чтобы получить взамен счастливую жизнь и любовь. Пошли на неоправданный риск ради, как считают боги, мелочей. Я бы тоже так поступил на месте дочери и Дуракова! А еще Локи доложил, что высшие нашли того, кого искали!

Ведьма внимательно слушала каждое слово. Кто такой Локи – она прекрасно знала. Именно Хитрец в свое время не дал Шаулину уйти от работы в отделе. Это случилось тринадцать лет назад. Уже тогда боги начали разыгрывать свои карты, и Марго прекрасно понимала, что финал приготовленной 'пьесы' еще предстоит. Тогда она не ведала об истинных целях высших. Да и сейчас до всех мелочей не догадывалась. Многие действия богов ей представлялись опрометчивыми и несколько нелогичными. Лишь спустя годы она начинала осознавать, как последовательно высшие шли к намеченной цели.

Братоубийца, помнится, желал могущества. Его куклу уничтожили и отправили в прошлое, а само божество на тысячу лет заколдовали в тело осла. Примерно месяц назад животное пропало. Богиня-кошка грезила о теплом месте в своем клане. На последнем собрании высших она, действительно, сидела по правую руку от отца. И нетеру в один голос твердили, будто Баст это заслужила тем, что привела свою державу к процветанию во времена Рамсеса. Странно, что о делах давно минувших дней заговорили в далеком от той эпохи двадцать первом веке. Что же касается Локи, на последнем же собрании встал вопрос о возвращении бессмертия его телу. Правда, боги пока не пришли к консенсусу. А фараон… не он ли призраком являлся к Юле тринадцать лет назад с просьбой сберечь его магические способности? Стоит проверить, Марго заметила для себя.

Получается, появление молодого человека с ДНК древнего правителя – дело рук высших, Иван и Юля только способствовали произошедшему. В голове у Марго начала складываться вполне логичная схема. Шаулину не подобает знать о случившемся тринадцать лет назад. Несмотря на то, что он сейчас имеет дело с продолжением. Локи не сказал ничего конкретного о судьбе Юли. Возможно, он не в курсе. Зато, прочитав полный текст протокола допроса Локи, Марго сделала неутешительный вывод:

– Кажется, боги нашли того, кто мог бы занять кресло начальника ОСЯ.

– Не понял! – нахмурился Шаулин.

Тринадцать лет назад. Да-да, именно в 1994 году боги обещали ведьме-заместительнице отыскать среди человеческой расы того, кто мог бы стать достойным начальником отдела, и временно предложили отдать сей пост Антону Викторовичу. Шаулина выбрали по простой причине – его дочь только-только стала хранительницей силы древнего мага, и отец не мог быть не заинтересован в ее дальнейшей судьбе и безопасности. Все карты разыграны. Фигуры стоят по местам, угодным высшим. Кроме одной – начальника отдела странных явлений. Если вычеркнуть из списка людей всех магов и непричастных к отделу, остается только одно имя.

– Главный пост в ОСЯ утверждают боги, – упавшим голосом выдала Марго, – Антон, я тебе это не говорила, думала, что за нашу жизнь они не найдут ставленника. Но ошиблась.

– Это я должен беспокоиться, что кто-то подсидит меня, – грустно улыбнулся Шаулин. – Такого чудесного заместителя как ты, не тронут!

– Не кто-то, а Иван Дураков, – немеющими губами произнесла Маргарита, – талантливый мальчик, которого я привела в наше теплое гнездышко. Я не предполагала, что тем самым я действую согласно тонкому расчету высших. Он уважает меня, но, сам того не замечая, собирает верное окружение, и боги помогают в этом. Молодому магистранту не составит труда сместить нас с насиженных кресел и устроить вокруг себя лучших друзей. Он и боги уже упрятали Юлю подальше от отдела, вскоре возьмутся и за нас с тобой, Антон. И если не хочешь, чтобы нас уволили, нужно… обмануть высших, нужно…

Увольнение – значит, смерть, думал Шаулин. Пятьдесят с небольшим – так мало, чтобы умирать. Но если оставить все как есть, амбициозная молодежь с легкостью займет главенствующие позиции в отделе. Тем более, обязательно стоит наказать причастных к исчезновению Юли.

– Надо не дать Ивану и его дружку вернуться из Лесоморья! – предложил начальник.

Марго довольно ухмыльнулась в ответ.

Часть 5. Быль о царевне-лягушке

Я буду вместо, вместо, вместо нее, Твоя невеста, честно…

Глюкоза

Неб

Стрелок представился Иваном-царевичем. Подозрительно прищурившись, мой друг тут же пожал руку тезке-двойнику, внимательно изучая бравого парня взглядом. Сказать по правде, царевича и программиста можно было различить только по одежке: в белой рубашке – московский, в красном кафтане – местный. А вот мою голову заполонили весьма мрачные мысли. Коли у этого человека нет разницы в суженых, возможно, он болен…

– Почему я должен на тебе жениться? – возмущенно поинтересовался я, пока царевич соображал, кого ж он встретил на берегу Лихого озера. – У меня уже есть невеста, Марья-искуссница, если по-лесоморски выражаться.

Проснувшаяся от шума Милли, мышкой сидела под сосной и, вытаращив глаза на двух практически одинаковых Иванов, внимала каждому услышанному слову.

– А потому, – грустно сказал царевич, опускаясь напротив меня на колено, – что мой отец вздумал женить разом всех своих детей. Фантазия у Его величества Гороха бурная, он придумывать испытания мастак. Вот и решил, что женятся его дети так: пустят они по зачарованной стреле с перьями Жар-птицы на кончике, чтоб летели они далеко и следовали не дуновению ветра, а воле судьбы… к кому стрела попадет, той и замуж за стрелка выйти суждено…

При словах о Жар-птице я незаметно для царевича ободрал левой рукой одно перышко с ранившей меня стрелы и зажал ингредиент для зелья в кулаке. Прекрасно, можно хоть сегодня отправляться на поиски Кощея, похищенных девиц и вампира, а заодно и змея-именинника. Пока я раскладывал в уме последующие действия нашей с Иваном операции захвата, царевич увлеченно вещал о результатах сватовства братьев. Старший сын Гороха, Феофан, запустил стрелу на восток, и упала она на двор боярской дочери, венчание назначили на завтра. Средний сын – Тимофей, направил стрелу на запад, и приземлилась она на двор купеческой дочери, и он тоже завтра женится.

– А я, Иван, младший сын Гороха, дурак и неумеха, стрелять только недавно научился, – жаловался царевич. – Изо всей силы пустил я свою волшебную посланницу любви на север. Пролетела она пол-Лесоморья и…

– Попала в руку мужику! – закончил за него Дураков, нервно хихикая.

Мне тоже было смешно, но я постарался сдержаться, слишком болела раненая рука. Да и Милли, закрыв лицо, рассмеялась чуть ли не до слез.

– Вот-вот, – чуть не плача, подтвердил последнее высказывание царевич. – И теперь мне на мужике рогатом жениться.

Программист, недолго думая, хлопнул по-дружески тезку по плечу и заявил:

– Не печалься, чувак, наш Неб – мальчик симпатичный, ну-ка, улыбочку…

Ну, я ему еще отомщу, устрою веселую жизнь за такие шуточки! Но пока я решил пошутить над царевичем и оскалил зубы в блистательной улыбке.

– А если его нарядить девушкой по имени Чук, Гек или даже Юля, то и за невесту…

Это уже слишком. Пошутили и хватит. И я пихнул Дуракова в бок.

– Я больше никогда не буду наряжаться девушкой! Пусть этот царевич холостым остается, коли стреляет как Сехмет после похмелья! – крикнул я что было мочи, и схватился за больную руку. – Вылечил бы хоть, а…

Я умоляюще глядел на царевича, и понимал, что стрелять он мастак, а лекарь из него никакой. Не умел наследник престола даже жгут наложить, что и говорить о заживлении раны. Не в каждом царстве маг стоит во главе. Чем ближе правитель к колдовству, тем несчастнее и он, и его народ, проверено на собственном грустном опыте.

– Вылечу, – торжественно пообещал, искоса посмотрев на меня-'невесту', царевич, – но в тридесятом царстве и после свадьбы.

Упорству этого Ивана можно только позавидовать. Я закатил глаза. Не радужная ждала меня перспектива. Поэтому срочно нужно подыскать царевичу достойную суженую.

– Слушайте, Ваше озабоченное высочество, – поняв, что наследник престола говорит на полном серьезе, попытался вступиться за меня Дураков. – А возьми в жены Милли.

Девочка в ужасе вытаращила глаза и отползла за сосну, чтоб ее никто не достал.

– Чего прячешься? – бравым голосом крикнул программист. – В двенадцать лет самое то семью создавать. Как раз по древним обычаям. Может, хоть так из твоей головы всех Микки Маусов, Гуфи и прочих покемонов выбить удастся?

– Да-да, – подтвердил я, совершенно не представляя помянутых Дураковым персонажей (предполагаю, не менее ужасных, чем лагерная нечисть), – моя сестра вышла замуж в двенадцать лет, и тогда в ее головушке было куда больше серьезных мыслей, чем у вся…

Я запнулся на полуслове и впялился в сумочку Янсен. Кажется, я нашел решение проблемы! Девочка, дрожа, пятилась словно рак в заросли, невзирая на жгучую крапиву и колючий чертополох. А давеча, кажется, возмущалась, что ее белы ноженьки прыщами да волдырями пойти могут.

– Я… не хочу… замуж… – шептала она, отмахиваясь. – Я несовершеннолетняя! Извращенцы! Педофилы!

Вот и еще одно подтверждение моим мыслям. В мои времена девица ее возраста и красоты считалась бы завидной невестой, от женихов бы отбою не было. А сейчас этот цветок жизни машет руками, словно белены объевшись, и обвиняет всех в гнусных преступлениях. Ладно, не ее я на самом деле выдать за царевича хочу… Для местного Ивана у меня имеется и более достойная невеста.

– Отдай сумку! – рявкнул я. – А то забодаю! Или это… крокодилам скормлю!

Ни того, ни другого я девочке в глубине души не желал, однако прекрасно знал, что она напугается и нехотя протянет собиратель картинок и прочие сокровища. Отлично! Из всего ее барахла мне нужна была лишь уставшая лягушка.

– Ква, – жалобно сказала заколдованная царевна, посмотрев черными глазами-бусинками на меня.

– Вот, – исцарапанным выйдя из зарослей колючек, протянул я царевичу свое самое дорогое сокровище. – Лучше на ней женись.

– На лягушке? – скривился Иван, заметно побледнев от шока. – Вы меня за дурака не держите!

Программист рассмеялся от такого заявления, но оценил мою идею. Это, пожалуй, единственный способ вернуть сестре человеческий облик, а мне не прослыть созданием неправильной ориентации.

– Это не обыкновенная болотная лягушка, – разобиделся я, поглаживая сестру по пупырысчатой спинке, – это заморская царевна…

– Ее зовут Аня, если по-русски выражаться, – перебив, встрял Дураков.

Царевич изошел от смеха, назвав нас скудными умом. Все ясно, Яга занимается противозаконными опытами по обращению людей в животных, а мы сдуру попались на ее бесхитростные уловки и воспользовались таблетками. Ладно, еще нам с Иваном, наглотавшимся заколдованной воды, вернули истинный облик. Зато сестру-царевну теперь расколдовать невозможно. Даже гипотетический муж из тридесятого царства хихикает, заслышав о зелье лесоморской ведьмы.

Спасла положение Милли довольно странной фразой:

– Это лохотрон, уважаемый Иван-царевич.

После таких заявлений я готов был ее взаправду скормить крокодилам или голодным шакалам. Поймав флюиды ненависти, исходящие от меня, девочка вновь ретировалась в лес.

– Царевич, – я сел под дерево рядом со стрелком, – послушай внимательно. Нашел я у Водяного зелье, 'Царевна-лягушка' именуемое. Показания к применению – несчастным особам царственной крови. Я, как любящий брат, отвез это чудодейственное средство на родину, в далекое отсюда Кеметское государство, и угостил любимую сестру, которой житья не было от дворцовых интриганов.

– Э…. – протянул Иван-царевич, – а где находится это твое царство?

Ясно, не знают жители Лесоморья древней географии большого мира. Я понимал, что этот вопрос мне все равно зададут, поэтому заранее подготовил ответ:

– О, это далекое заморское государство. Лежит оно в долине черной реки среди бескрайней жаркой пустыни. Не добраться туда ни на ковре-самолете, ни на корабле, чего и говорить о лошадях, что погибнут от жажды и зноя на второй день пути после Шемахи. Но девушки там очень красивые!

Иван Дураков отправился в лес, искать убежавшую Милли, а я активно занялся сватовством. Лягушка сидела у меня на коленях и с надеждой в глазах смотрела то на меня, то на царевича.

– Почтенный шемахан, – успокоился, наконец, Иван из тридесятого государства, – но как я предстану перед отцом с лягушкой в руках и скажу: 'Это невеста моя, Аннушка'?

– Ну да, – пожал плечами я. – А на свадьбе поцелуешь и увидишь, что эти боярские и купеческие крали и в служанки не годятся моей сестре-царевне.

– Но если ты врешь, рогатый, на дыбу посажу.

– Не боюсь, потому что не вру, – гордо заявил я, представляя незавидную долю, что ждала меня в случае, если не удастся расколдовать любимую сестру.

Я вытер от крови стрелу и вложил ее в ладонь царевичу, а рядом аккуратно посадил и Анхесенпаамон-лягушку, попросив Ивана царского сына, беречь ее как зеницу ока.

Ясно, что он не представлял, как явится с жабой ко двору. Но делать было нечего, не на рогатом же мужчине жениться. Особенно, если сам 'невеста' категорически против свадьбы. Наконец, царевич испуганно вопросил:

– А сестра твоя без рогов, надеюсь?

– Конечно без! – улыбнувшись, я принялся во всех красках живописать портрет любимой сестры в ее лучших нарядах, поминая царственную осанку, гордый взгляд, учтивые речи.

О, если бы я не заколдовал ее, этот чудо-стрелок влюбился бы в мою сестру с первого взгляда. А что касается рогов, то в ближайшем времени собираюсь избавляться от них.

– Вижу, вы уже пришли к консенсусу! – Иван Дураков нес из леса перекинутую через плечо брыкающуюся Милли. – Вот и славненько! Только это… царевич. Аня наша – девушка знатная, мы ее первому попавшемуся наследнику престола в руки не отдадим. Намек понят?

– Нет! – словно дурак, открыл рот уроженец тридесятого государства.

– На свадьбу мы едем с тобой! Только погоди немного…

Царевич кивнул, а программист тряхнул черной простыней, пообещав ее мне в качестве плаща. И тут взгляд Дуракова, да и мой, упал на тоненькую книжку в твердом переплете. 'Так вот что мы украли у Бабы Яги! – проскочило у меня в голове. Похожие мысли, как понимаю, посетили и программиста.

– Почитаем по дороге, – он схватил книжицу и кивнул мне на сверток: – Накинь на плечи, а то вконец простынешь.

В свете последних разговоров о сватовстве сестры боль в горле и тошнотворный насморк отошли на второй план. Не знаю, сколько б еще времени я бы пребывал в подобном забытьи, не напомни Дураков о простуде.

Иван-царевич терпеливо ждал, пока Милли помогала мне накинуть на плечи теплую черную материю. Наследник тридесятого престола держал в руках лягушку и стрелу и пытался разговаривать с зачарованной царевной, однако, кроме 'ква' он ничего не получал в ответ.

Когда мы сообщили о готовности направляться в путь, царевич указал на тропу, ведущую вдоль берега Лихого озера на юго-восток.

Мы с Дураковым замыкали торжественную свадебную процессию. Медленно бредя по тропинке, мы изредка поднимали взгляды на спутников, и запоем читали книжку, написанную, если верить выходным данным, 'Отделом Странных Явлений' и неким японским агентом Ki.Sa, пропавшим много лет назад в параллельных подпространствах. О последних мы узнавали все больше и больше с каждой новой страницей увлекательной книги. Все же, не зря Милли стащила этот манускрипт у Яги. В этом огромном мире столько разных загадок.

Вскоре Иван-царевич вывел нас на бескрайний луг, поросший малиновыми цветами. Травы по пояс, прохладный ветер, вдоволь разгулявшись на этом пространстве, играл их мелкими лепестками, не в силах прижать к земле стойкие стебли неизвестных мне, но так приятно сладко-пахнущих растений. Посреди поляны возвышался чуть покосившийся деревянный столб с несколькими белыми цилиндрами. Странный для Лесоморья предмет встречался в большом мире куда чаще. Не знаю, как устроены эти штуковины, но с наступлением темноты благодаря им на столбе загорается огромный фонарь, освещающий все вокруг. Электричество, вот как называл это изобретение человечества Дураков.

На лесоморском варианте столба красовался такой же белый пятачок, как и на аналогах из большого мира. Но провод, вставленный туда, заканчивался почему-то на березе, растущей ближе всего к поляне. А еще под столбом на привязи, словно скотинка на пастбище, стояла облупившаяся печь, очень похожая на ту, что я видел в доме у Яги. Только в отличие от печи лесоморской дарительницы, эта пританцовывала под песню большого мира о гнусном напитке Горiлке и испускала серый дым.

Милли, увидев эту диковинку, согнулась пополам со смеху:

– Вау, это что, Макдональдс?

Царевич, услышав новое слово, любопытно посмотрел на девочку, но не стал отвечать. Он обратился к Ивану-программисту:

– Вот, мой паровоз, накидаешь в него дров, куда хочешь довезет! Только… обкурился он что-то…

Жених взял с земли длинную палку и, открыв дверцу, ткнул внутренности дымящей печки. Та вмиг скукожилась и, чихнув, вышвырнула из трубы кота, державшего в зубах скрученную из травы сигарку.

Сплюнув на землю недокуренное, животное, зашипело на явившихся к печи людей и бросилось наутек. Только дальше ельника кошачий путь явно не пролегал. Запутавшись в четырех лапах, обкуренный кот врезался лбом в один из стволов и, пошатнувшись, осел под елку.

Пока я следил за нерадивым потомком Баст, Дураков с интересом обследовал печь и спросил у жениха:

– Это что, как у Емели, только не по Щучьему веленью?

– Му-ха-ха, по щучьему веленью, – разошлась Милли и не могла остановиться.

Похоже, печка эта напомнила моим спутникам очередной миф их предков. Печь, исполняющая желания, звучит гордо. Только чем-то напоминает ушебти. Слуга для мертвеца. А когда программист провел со мной ликбез о русском народном фольклоре, я еще более удостоверился в своих подозрениях. Предметы из мира мертвых, персонажи с того света явлилсь в Лесоморье, чтобы служить живым.

– Емеля – мой прадед, – хвастался между тем царевич. – От него в наследство и достались и печка, и щука. Только сын Емелин, отец мой, Василий Горох, глупым молодцем был, щуку волшебную поджарил да съел у себя на свадьбе. После этого печь сама ездить перестала, пришлось из нее паровоз делать по чертежам, что Яга нашей семье из большого мира приволокла. Лет сто двадцать назад то случилось… Благо, умельцы из тридесятого царства осилили.

Сколько-сколько лет? Сто двадцать лет назад женился отец Ивана? Тогда каков возраст царевича? И что тут за продолжительность жизни. Поймав на себе ошарашенные взгляды Милли и Дуракова, я понял, что не один заинтересован ответом на этот вопрос.

Оказывается, как объяснил нам, шокированным, Иван-царевич, десять лет в Лесоморье приравнивались к году жизни в большом мире. Теперь-то понятно, почему Яге целых восемьсот лет. Жизнь в этом мире растянута и размеренна. И не успеть ее прожить никак не получится. Но такой стиль существования немного развращает и влечет к бездейственности. Так и вижу, как двухсотлетний царевич, наигравшись вдоволь, не представляет, где ж найти ему невесту. Клуба знакомств, изобретения большого мира, здесь нет, поэтому и приходится пускать стрелы любви на все четыре стороны. Еще лет за сто точно найдется достойная царевна.