Текст книги "Отдел странных явлений: Лесоморский детектив"

Автор книги: А. Котенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

– Эй, а вы куда? – тут же заорала я, сиганув вниз.

Теперь я не думала о том, что скотина может забодать или поранить. Нежелание оставаться одной в лесу, ингредиентом для обеда-ужина-завтрака волков и медведей, одержало верх. Лучше брести с неадекватными козлами чёрт знает куда. Очевидно!

Выскочив на дорогу, я увидела, как рогатые бодро шагали к приютившемуся в чаще срубу на пару комнат. Руководил походом синий козел. Блея товарищам нечто на родном языке, он бежал вперед, чуть ли не виляя хвостом от счастья. Лягушка гордо восседала на голове у черного.

Я решила не домогаться к подозрительным животным и кралась следом, стараясь не создавать лишнего шума и не попадаться козликам на глаза. Иногда приходилось выпускать звериную процессию из поля зрения. И в один такой раз я вдруг услышала сдавленные крики. Когда мне удалось выскочить из куста, я очутилась на широченной поляне, в центре которой и стояла избушка… на курьих ногах.

– Вау, прикольно! – пробормотала я под нос, почувствовав, что очутилась в неком сказочном заповеднике, забытом людьми.

Козлов в округе не просматривалось, они как сквозь землю провалились. То ли они успели войти внутрь дома, то ли решили в последний момент свернуть в лес и миновать странное жилище. Зачем тогда кричали, словно их режут?

Узкая тропинка заканчивалась как раз на полянке, и это могло значить только одно – вредные рогатые в избе. Метрах в десяти от передвигающегося дома в землю была вколочена небольшая белая табличка с надписью 'Баба-Йага'. А в трубу, к которой приделали указатель, кто-то воткнул большую палку с черепушкой наверху. Словно в кабинете биологии.

– Яга? – удивилась я, обойдя указатель… – Не думала, что она рокерша и по всему готичному прётся.

Еще один человеческий череп смотрел на меня пустыми глазницами с крыши избушки. Одно было странно: тропинка вела меня к глухой стене.

Судя по тому, как стояла изба – фасад находился с противоположной стороны. Следовательно, необходимо обойти избу вокруг. Но как только я попыталась приблизиться к стене с окном, живой домик поворачивался ко мне глухой стороной. Упрямая, значит. Я тоже! Посмотрим, кто кого! Я не сдавалась, а принялась обходить дом по кругу, потом обегать. Однако, что бы я ни предпринимала, избушка становилась ко мне глухой стеной: ни в окно не пробраться, ни в дверь не войти.

И тогда я решилась на риск: подлезть под полом, но и тут курьи ножки среагировали и принялись отплясывать, желая лягнуть меня побольнее.

– Тупой домик! – выругалась я, отдышавшись. – Отдай моих козлов и жабу!

Я поправила растрепанные пряди и принялась орать на избу, называя ее не самыми приятными словами, однако, не прибегая и к лексике гнома-матершинника. Даже угроза подпалить стены и завязать ноги бантиком не помогла убедить избушку развернуться. Козлы, наверное, сидят там у двери и посмеиваются над моими жалкими поползновениями. От этого становилось несказанно обидно.

Избушка тем временем села на землю у самой кромки леса, что не подойти сзади: спереди глухая стена, а по бокам – окна с закрытыми ставнями. Ног у нее теперь не было видно: обычный сруб, не назовешь волшебным.

– Так! – руки в боки возмутилась я. – Я в гости пришла, а ты прячешься? А если я кушать хочу?

– Скажи пароль – пущу, – раздалось из динамика.

Прогресс! Я ее разговорила. Голос скрипучий, противный, как у злодеев в мультиках, ну и ладно, лишь бы пустили. Шутка о пароле старая, избитая, и я прекрасно знала, чем на нее ответить.

– Ну… ПАРОЛЬ! – выпалила я.

– Unknown password or username, – на чистом английском произнесла избушка. – Access denied.

– Сами попросили: скажи 'пароль', а потом выпендриваются, – фыркнула я, отойдя от домика.

Шаблоны из американских комедий не подходят, плохо дело. Хакера бы сюда. Кажется, вожатый Ваня хвастался, что умел всякие пароли взламывать. Но где его сейчас найти? Утонул он. Жалко.

Я расположилась на противоположном краю поляны и решила подождать, когда хозяевам захочется выйти наружу по нужде или еще зачем-нибудь. Но недоброе предчувствие поселилось в сердце: что-то неладное с козликами, их надо скорее спасать.

– Слушай ты, дом на ножках, – я снова подошла к странной избушке, решив испробовать сказочное заклинание, только вложить в него как можно больше наглости и язвости, – встань-ка задницей к лесу, а ко мне передницей.

И тут произошло чудо. Медленно, разминая кости в ногах, избушка поднялась и повернулась ко мне фасадом. Значит, в каждой сказке лишь доля сказки.

– Вот, оказывается, какой у них пароль, – многозначительно произнесла я, глядя на входную дверь в волшебное архитектурное творение.

На крыше спереди висело три человеческих черепа и один козлиный, а под ними вдоль всей веранды хозяева натянули большую красную растяжку, на которой квадратными белыми буквами, словно на плакате для коммунистического митинга, написали: 'Все мужики – козлы!

На пороге дома стояла невысокая худая женщина в молодежной одежде: розовом топике с блестками и драных джинсах с заниженной талией. Она покуривала нечто вонючее и поправляла кружевную зеленую шляпку. Костюмчик вовсе не шел к ее смуглой морщинистой коже. Из-под рюшей головного убора высовывался длинный нос с большой малиновой бородавкой, а на бедра был повязан грязный, бывший лет двести назад белым, фартук. Черный кот, восседавший на плече у хозяйки, приветливо окинул меня зелеными глазами-фарами.

– З… здравствуйте, – поклонилась я, то ли со страхом, то ли с недоумением глядя на старушенцию.

– Девочка, – бабка бросила выкуренную сигарету в траву, – не знаешь пароль – не суйся. А то такую встряску устроила, голова болит!

– Простите, бабушка.

– Бабушка? – возмутилась хозяйка, отбросив кота в сторону и спрыгнув на землю.

Она решительными шагами подошла ко мне и зашипела:

– Запомни! Я модная женщина элегантного возраста. Мне всего-то навсего восемьсот с хвостиком.

Я в ужасе отшатнулась. Неприятный запах, исходящий от этой элегантной дамочки в полном расцвете сил, походил на вонь средства от грызунов и тараканов, да и лицом эта очаровательная женщина явно не удалась. Только говорить ей об этом – себе дороже.

– Удивляешься? – улыбнулась старушка. – А ничего странного: зарядка по утрам, вкусная и здоровая пища, козлятинка на ужин…

Облачко перегара долетело до моего носа, и я звучно чихнула.

– Козлятинка? – стиснув зубы, выдавила я, сглотнув.

Что козлы получат по заслугам за свои попытки бодаться, меня даже радовало. Смущало другое – как я теперь одна пойду по лесу. Не у бабки ж кровожадной дома оставаться. Я не увлекалась ни травоведением, ни колдовством, ни котоводством, а остальное умение восемьсотлетней бабульке вряд ли бы пригодилось.

– Ну да, отличное мясо. Неужели не знала? – просветила меня старушка, затянувшись. – Яга его любит.

Я осела на землю и заорала. Настоящая баба Яга! Куда я попала? Козлы волшебные, избушка на курьих ножках и ее обитательница…куда, черт-подери, Неб вытащил меня? Хочу домой! А если бабка ест скотинок, то и мной потом полакомится за милую душу, а царевной-лягушкой закусит (если, конечно, она поклонница французской кухни). Что Яга – любительница лакомств всех народов мира, я уже подозревала: не побрезгует ни тушеными тараканами, ни стейком из козлика в томатном соусе, ни роллами со свежей человечиной.

– Что ты, родненькая? – старушка подошла и встряхнула меня за плечи.

Завизжав от ужаса, я отскочила в сторону. Однако хозяйка избушки на курьих ножках, успела схватить меня за руку. Ее черный кот предательски бросился под ноги, и у меня не получилось сбежать или скрыться в кустах. А то бы поиграла с древней бабой в индейцев.

– Да не съем я тебя! Ты ж девочка!

– А мальчиков, стало быть, едите? – съехидничала я, вырываясь из костлявых объятий Яги.

– Козлов-то? Вкусно, да, – что-то она быстро перевела разговор о мальчиках на козлиную тему.

Помешалась, поди, бабка на рогатых. В дурдом 'Козленочек' в молодости на работу не устроилась, вот теперь и двинулась рассудком. Хотя, баба Яга вовсе не выглядела дурной на голову. Просто козлы стали для нее темой жизни.

Взяв меня в охапку, бабка прыгнула на порог избушки и захлопнула за собой дверь.

Я словно попала в лабораторию. Нет, на скучный школьный класс темноватые сени вовсе не походили. Скорее, я очутилась в одной из комнат национального музея, что рядом с вокзалом в Цюрихе. Уютный интерьер прихожей так и звал к себе: садись на скамью, возьми метлу, сфотографируйся на память. Под потолком гирляндой висели крохотные венички из разных трав, что я встречала только на страницах учебника ботаники. Некоторые, особо крупные растения, были прибиты к стене гвоздями. А в несколько горшочков на полу бабка (а кто ж еще) насыпала красные, фиолетовые и желтые ягоды размером с теннисный мячик. Запахи, что исходили от всех сборов вместе взятых, сковывали легкие и в без того душной комнатушке. А в дальнем углу, у входа в избу, под образами, стоял человеческий скелет. Первый раз в жизни я ужаснулась от набора костей. Даже когда мы с Карлом пугали биологичку и напялили на подобный экспонат халат лаборантки и ярко-малиновый парик, я воспринимала скелет как демонстрационный материал, а по пластиковым косточками было так звонко цокать ногтями. Теперь что-то подсказывало мне: скелет у бабки не, учебный, а самый, что ни на есть взаправдашний. От этого и пробежал холодок у меня по спине. Не нужно было прикасаться к нему, достаточно слабого огонька в противоположном углу, чтобы разглядеть шершавую желтоватую кость и содрогнуться от страха. Съела, значит, Яга какого-то Ивана-дурака или Емелю-простака.

'Бабка-людоедка', – молнией пронеслось у меня в голове.

Я бы убежала, но, во-первых, черный пушистый кот с белым галстуком сторожил дверь, а во-вторых, гостеприимная хозяйка крепко держала меня за плечи, не давая упасть без чувств. Стиснув зубы, я оглянулась, но увидела перед собой только морщинистое лицо молодящейся старушки.

– Запуганный ребенок из большого мира! – когда дом на ножках развернулся, отрезая все пути к отступлению, подняла меня на ноги баба Яга. – Дитя века прогресса, не читавшее ни одной старой доброй сказки!

– Какой, нафиг, доброй? – возмущение не знало границ. – Бабка пожирает козлов, дома скелет держит, медведь ест невинных девиц, а прекрасную царевну превращают в жабу! 'Губка Боб' по крайней мере, веселее, а 'Человек-паук' – добрее. А уж 'Ледниковый период'… I like it move it, move it… – пропела я мотив из 'Мадагаскара'

– О, да ты, девочка, лишена всякого чувства прекрасного, твое тело перекормлено попкорном, а в мозгах – трехмерные мультики, – философски заключила баба Яга, – добрее и поучительнее народных сказок на свете нет ничего. Я – хранительница и дарительница, а вовсе не воительница и убийца, как ты посмела подумать.

– Ню-ню! – ткнула я в сторону подвешенных за ноги вниз головой козлов и лягушки.

Бедная царевна, лучше бы ее казнил на городской площади фараон, не пришлось бы ей теперь позориться и висеть в доме у полоумной старухи. И что-то слабо я верю в Ивана-царевича, который согласится взять в жены земноводное и расцеловать его. Хотя… если я сейчас в обещанном Небом Лесоморье, а на это указывают многие факты, то вдруг удастся сосватать Анхе-как-там-ее за знатного человека.

– А мужики – козлы, поэтому их надо проучить! – бабка подошла к черному и щелкнула его между глаз. – Я им табличку поставила 'Озеро для реальных козлов' – раз. Два – вход в Лесоморье переместила на дно водоема. Так что, коли попал, значит, пропал! Не стоит в наш мир просто так шляться, невинных царевен портить. А то наведались как-то…

Услышав эти слова, синий начал раскачиваться на веревке и бешено блеять.

– Заткнись! – рявкнула бабка. – Угомонись!

Но в ответ на грубость, козел вдохнул и выплюнул на Ягу чуть ли не несколько литров воды.

– Вау! Крутой покемон! – скандировала я, подпрыгивая. – Так ей! Бей каргу! Водяной пушкой! И ледяной стрелой!

– О! Не смей звать Водяного нашего этим позорным Ниххонским словом! – скривилась Яга. – А что он козлом стал – сам виноват. Давала ж я ему антикозлин, пилюли зеленые, когда треклятого в командировку снаряжала.

И тут до меня начала доходить страшная правда жизни. Получается, что если каждый мужчина, попав в Лесоморье через бабкин портал на дне озера (кстати, единственный) превращается в козла, значит, эти животные на самом деле – обращенные люди. Получается, что один из них, скорее всего, и есть перенесший меня в этот мир Неб. Интересно, какой? Черный или белый.

– Может, расколдуете Водяного? – предложила я.

На самом деле, меня совсем не волновала судьба лесоморской нечисти. Просто я надеялась, что бабка откажется от ужина козлятинкой и вернет пленникам нормальный облик. Лишь бы она не остановилась на одном Водяном.

– Черт с тобой, аспид растяпистый, – бурча под нос ругательства и проклятья, Яга скрылась в доме, приказав мне развязать синего козла и вести его в дом.

Посмотрев в жалостливые глаза оставшихся пленников, я решила заняться самоуправством и помочь освободиться всем четверым, в том числе и царевне-лягушке. Ну, обидится бабка, ну поругается. В козла точно не обратит, не того я полу, а если вздумает зельем каким опоить, то я не дамся. Как-нибудь выкручусь.

– Тссс, – шепнула я белому и черному козлам, – сидите здесь, и слушайте, о чем мы с Водяным толкуем. Заходите только когда найдется, что сказать. Ясно?

Как и следовало ожидать, животные прекрасно понимали по-русски. Это могло значить одно из двух: либо выдрессированы отменно, либо людьми недавно были. Что ж, посмотрим, как будут развиваться события дальше.

Когда мы с Водяным-козлом вошли в просторную избу, бабка уже поставила блюдечко с голубой каемочкой у накрытого белоснежной скатертью стола.

– Я тут еще царевну-лягушку развязала, – усадив Аню на стол, поставила я бабку перед фактом.

Не понравилось Яге мое самоуправство, она пригрозила мне пальцем, но ничего предпринимать не решилась. Тем временем синий козел успел осушить предложенное ему блюдце. В комнате раздался хлопок, и передо мной предстал невысокий коренастый старичок с длинными чуть ли не до пола синими волосами и густой бородой. Не знаю, было ли на нем что из одежды, шевелюра оказалась настолько пышной и длинной, что она служила Водяному шубой, из-под которой торчали бледные покрытые до запястий чешуей руки и босые ноги с зелеными ногтями.

– Наконец-то! – обрадованный Водяной устроился за столом и скушал один из предложенных хозяйкой пирожков. – Объясняю тебе, Яга. Тащил я из большого мира агента из отдела Шаулина. Ну, чтобы с Кощеем и его полюбовницей парень разобрался. Еще спецом с собой целую банку капсул антикозлина взял. Так стырил у меня аспид египецццкий. Вот мы с агентом вылезли на берег, уже рогатыми обернувшись, а таблеточек-то и тю-тю. Прибью того аспида, что по моим карманам шарил. Руки ему поотрублю!

– И есть подозрения какие? – сощурившись, поинтересовалась Яга тоном сыщика.

Водяной кивнул и поспешил доложить о неугомонном заморском колдуне, что пытался у него агента забрать и вернуть на берег. Припоминая события с дня Нептуна, я смогла разложить все по полочкам. Тогда я восприняла синеволосую нечисть очередным персонажем праздника. Он похитил 'злобного' черта Ивана и уволок его из нашего поля зрения. Неб-Юля кинулся следом, но не успел вернуть товарища. Теперь все ясно! Получается, что этот синеволосый украл, точнее, позаимствовал Ивана для своих целей, Неб отправился спасать друга, и у них с Водяным произошла перебранка, в результате которой…

Додумать мне не дал черный козел. Протаранив дверь рогами, он ворвался в комнату и, встав на задние лапы, лизнул сидевшую на краю стола царевну-лягушку, а потом принялся жадно вылизывать блюдце, в перерывах бешено блея.

– Бабушка, налейте козлику зелья, кажися, он сказать нам что-то хочет, – меня увлекло ведение дознания, словно в детективный фильм попала.

– Как, интересно, козлик этот юный из плена освободился? – лукаво глядя на меня, поинтересовалась бабуля.

Щеки налились румянцем. Все ясно, раскусила она мой план. Ухмыльнувшись, Яга налила из кувшина прозрачную жидкость в блюдце с голубой каймой и поставила на пол.

Животное вылакало ее до дна и облизнулось. Прошла секунда, другая, третья… и так целая минута. Водяной, Яга, кот и лягушка, впрочем, и я тоже, не спускали с заколдованного существа полных надежды глаз. Кто же окажется на месте козлика? Но магия не торопилась действовать. Или то был самый обыкновенный козел, решивший вслед за синим коллегой стать человеком. Когда Водяной обратился собой спустя пару секунд, превращения черного козла мы ждали несколько минут. И лишь когда раздосадованный козлик встал на задние лапы, поставив передние копытца на стол, его объяло свечение, и через несколько секунд пред нами на коленях сидел разозленный донельзя Неб в кеметской юбке и сапогах. Только превращение произошло не до конца, и на голове у парня остались крошечные черные рожки.

Прикрыв рот ладонью, я хихикнула.

Неб

Фух, наконец-то я могу расправить лопатки и вздохнуть полной грудью. Закрыв глаза, я потянулся от удовольствия, словно кот, лежащий на теплом солнышке. Что-то голову немного давит, словно кто-то прижал к вискам две палки диаметром с монету. Но, думаю, скоро пройдет.

– С тобой я еще разберусь, дочь Сета! – встав в полный рост, зашипел я на Ягу. – А сперва сведу счеты с синей метелкой! Гадское порождение….

Я ткнул в сторону Водяного, а потом извлек из кармана баночку с капсулами 'Царевна-лягушка'. Теперь все понятно, все сходится. Этот растяпа вместо антикозлина взял не те таблетки и умудрился их потерять. Теперь на меня сваливает, будто выкрал я сие сокровище. Мне мои руки дороги, и пищей для крокодилов становиться не желаю! Поэтому никогда не ворую. Одну ошибку я совершил: мне хватило 'ума' показать сомнительное зелье родной сестре. Получается, что я синюю метлу еще от позора избавил, забрав у него банку с таблетками. Представляю того несчастного царевича, что вздумал бы жениться на лягушке, в которую обратился Водяной. Так что, он мне теперь должен. Про Ивана, который тоже мог обратиться невестой-лягушкой я предпочитал не думать.

Хлопая глазами, лесоморская нечисть взирала на банку, что я держал в руке.

– Ну, потерял, и Апоп с ним, – огрызнулся я, – так после приема вашей многообещающей биологически-активной добавки моя сестра обратилась болотной жабой! И этого я вам не прощу.

Вытащив из-за пояса кинжал, я прислонил его к горлу водяного, готовый в любой момент перерезать раззяве сонную артерию. Ну и пусть нечисть иномирянская, а у меня нет санкции Шаулина на его уничтожение, но за похищение агента и распространение заколдованных таблеток и без надлежащих документов можно развоплотить во имя добра и справедливости. На суде Осириса за такое в пасть Амту точно б отправили. Ошарашенная бабка поглаживала кота и не знала, что теперь предпринять. Как-то странно она глазела на меня. Словно мужиков не видела не в козлином обличье? Я осмотрел себя, вроде бы тело как тело, мое привычное: худощавое, но натренированное, гибкое, сильное.

– Неужто таблетки опять перепутал? – выдавил Водяной, наконец-то, сообразив, что произошло.

Оказывается, он прихватил с собой в другой мир не то зелье.

– А нам от этого не легче! – сквозь зубы прошипел я, бросая ему под ноги банку. – Давайте, расколдуйте Ивана, верните Анхесенпаамон человеческий облик, а потом во всем разберемся: кому московский агент понадобился, кто воровством промышляет, а кто несертифицированный БАД выпускает и людей в животных превращает! Считайте, что иск у Шаулина уже на столе. Суд не заставит себя долго ждать. Да, и за вампира малайского тоже расплатитесь по полной.

Однако в ответ на мою напористую речь бабка нервно похихикивала, а Милли не спускала глаз с моего лица. Али я превратился в нетеру, и у меня козлиная голова?

Тут в комнату вбежал и белый козел, требуя противоядия. Хорошо Янсен организовала судебный процесс против Водяного и старухи: по очереди бабке и придется нас расколдовать. Иначе свидетеля не разговорить. Иван-козел как вкопанный остановился посередь комнаты и уставился на меня. Да что со мной такое? Никак не пойму! Я прикоснулся рукой к лицу. Вроде бы нос, глаза, уши на месте, волосы тоже, как всегда лохматые и непослушные, торчат во все стороны, хоть сбривай, подбородок гладкий после чудодейственного крема из ванной Юли. Как вдруг моя рука нащупала чуть выше виска отсутствующую ранее часть тела. Вторая рука тут же обнаружила аналогичное у другого виска. Апоп раздери этих лесоморских негодяев! У меня выросли, точнее, не исчезли рога! Какой кошмар!

Белый козел валялся на полу, дрыгая ногами. Ну, Дураков, я еще на тебя посмотрю, когда ты выпьешь бабкино зелье. Чтоб у тебя хвост не отвалился. Яга с трудом привела Ивана к блюдцу, успокоила и приказала выпить. Вот ведь Сетов потомок! Когда я превращался в человека долгих три минуты с гаком, даже отсчитал сто девяносто три секунды, этот обернулся мгновенно, причем у него не осталось ни рогов, ни хвоста, ни копыт.

– Как? – открыв рот от удивления, выпалил я, глядя на целого-невредимого Ивана.

– Прости, касатик, – взмахнула Яга руками, – я не думала, что на козлов импортных мое зелье неправильно действует.

– Запишем как еще одно преступление против отдела странных явлений, – я уселся на скамью подальше от подозрительной бабки, как бы еще чем не опоила. – А теперь к делу. Рассказывайте, зачем Ивана в Лесоморье позвали и что тут, вообще, творится!

– Ты что, самый, типа, главный? – разгневавшись, попытался поставить меня на место Водяной.

Понимаю, он у себя на родине, но так гостей не встречают, тем более, столь знатных как мы с сестрой. Я теперь считаю, что имею право задавать любые вопросы и требовать скорейшего возвращения домой и избавления от совершенно ненужных мне частей тела (это я о рогах). Расправив плечи, положив руки на колени и одарив высокомерным взглядом Водяного с Ягой, я представился:

– Я владыка Двух Земель, да будет вам известно, презренные, моя сестра – царевна, теперь лягушка. У меня отросли рога. Мой друг, – я бросил косой взгляд на устроившегося рядом со мной Ивана, – непонятно зачем похищен. Девочка, за которую я отвечаю головой, теперь гостья Яги. И все это по вашей вине. Так что, давайте все по порядку. И не забудьте помянуть, кто из вас додумался притащить в Лесоморье кровопийцу лангсуяр.

Думаю, достаточно вопросов. Подняв руку над столом, я создал слабенькую Цепь Справедливости, так, для устрашения присутствующих, чтобы поняли, с кем имеют дело. Мы перекинулись с Иваном дружескими взглядами и подмигнули друг другу, и только после этого я сжал кулак, и цепь рассыпалась на мириады крошечных искорок. Теперь мы вместе и точно глупостей не наделаем. Поймаем сбежавшую вампиршу, отыщем похищенных вожатых, спилим мне рога и вернемся домой: я к Маш-шу, а он – к Ире.

Яга достала из кармана мятую пачку сигарет 'Беломорканал' и прикурила. Ну и вонь же заполонила комнату. Разве можно курить такую дрянь? Неужто в дремучем Лесоморье никогда не слышали о благовониях? Теперь ясно, почему бабка и ее дружки умом двинулись. От такого запашка мозг выносит мгновенно и надолго. Милли тут же выскочила из-за стола и скрылась в сенях, уверив бабку и Водяного, что идет подышать воздухом. Молодящаяся старуха выдохнула очередное облако ядовитого дыма и принялась за рассказ.

Все началось месяц назад, когда ее бывший супруг Кощей вернулся из туристической поездки в большой мир. Как и следовало ожидать, старик закрутил роман с тамошней молодкой по имени Хабиба, что в переводе на русский приравнивалось к Любаве. Мерит – так это звучало бы на кеметском. Вот поэтому я и перепутал малазийскую лангсуяр с родной сестрой. Подумал, что именем похожа, внешне – тоже, значит, родственница. Я был поверхностен, каюсь, о, нетеру. Девица, вроде, сперва ничего казалась: милая, ласковая, заботливая. Но прошло пол-луны, и Любава заморская начала чахнуть. Только и твердила, болезная, что кровушку ей надобно. Забивали ей ягнят да козлят, но вскоре Кощей выяснил, что его молодке нужна кровь человеческая. Начали пропадать девицы из знатных теремов, и тогда Бессмертный забил тревогу. Разослал весть по всем деревням да городам, будто Горыныч вновь за девками охотиться норовит. А сам же к Яге первым делом, открой, говорит, портал для Любавы в большой мир, пусть она там девиц испивает. Только жена бывшая отказала мужу. Он решил, из ревности. Яга утверждала, что из соображений безопасности.

– И стала Любава являться в пионерский лагерь вместе с нежитью из детских ужастиков. Нежить всех отвлекает, а вампирша девиц выпивает, – прокомментировал Иван сводки отдела странных явлений.

– Вота знама шо творилося, – развела руками Яга, а потом предложила нам испить молока.

Но и я, и Дураков отказались: не хотелось нам оборачиваться зверьем. Боязно пить молочко от старухи. Испытали мы уже на своих шкурах ее несказанное гостеприимство. Того и гляди, котами обратимся после ее молочка. А от противоядия у меня останется хвост кошачий. И так далее, пока я из человека не превращусь в химеру страшную. Старуха отставила крынку в сторону и продолжила рассказ.

Оказывается, на западной границе Лесоморья располагался заброшенный лагерь имени некого 'Ненавистного Павлика'. Бабка живет долго, да не припомнит, чтобы в этом месте кто отдыхал. Появился этот лагерь в Лесоморье сразу пустым, с поломанными статуями. У самого входа в него – памятник какому-то из богов теперешних, Льенином из Рльеху зовется, только вместо одной из рук его арматура торчала. Остальные постройки тоже наполовину разрушены. И обитали в этом глухом месте гном, исключительно нецензурно выражающийся, красная рука со сверкающими зелеными перстнями, бешеная фиолетовая обезьяна, кровавое пятно и еще куча странной для Лесоморья нечисти и нежити. Эти персонажи легко переносились в наш мир с помощью единственного их транспортного средства, саркофага на колесах. Как подытожила баба Яга, это все плод чьей-то фантазии, и появилось оно там, где ему было место.

Ясно, что когда все маги Лесоморья отказались спасать жизнь новой любовницы Кощея, он обратился в лагерь 'Ненавистного Павлика'. Сколько золота пришлось заплатить несусветной нечисти – ни Яга, ни Водяной не ведали. Да и нам с Дураковым это было не интересно.

– Смотрели мы на Кощея аки на потеху, – лыбилась бывшая супруга Бессмертного, – пока девка эта, Любава, не обнажила перед ним свои клычки. Неспроста ведь присосалась кровопийца к нашему Кощеюшке! Не из любви большой, ведомо! Бессмертия ей захотелось. Жизнь собственную не удержала, а теперь за счет чужой силушки жить норовит. И Кощею требуется неотложная помощь! Под защиту шаулинскому отделу его поместить надобно! Вот для этого мы сначала вам баян гипнотический отправили, думали, вы поможете и зачаруете вампиршу. Но потом поняли, что не подвластна она контролю артефакта нашего, и решили мы привезти Ивана, служащего на отдел московский, чтобы он арестовал силу нечистую.

– Почему мне надо Кощея спасать? – поинтересовался Дураков. – Вроде ж Любава эта только из девок кровь пьет.

– Э…. – протянула бабка, – мало ты знаешь, касатик московский. Говорю же, бессмертье Любаве надобно. А чтоб заполучить его, надо кровушки кощеевой испить.

– Знакомая история, – рассмеялся Иван, – много у нас в Москве таких кровопийц сейчас развелось.

– Да не все колдовать умеют, – перебила его Яга. – А тут… либо Кощею конец. Но не может Любава его уничтожить, муж он ей законный. Либо есть второй выход. Внучку-правнучку его найти и кровушку ее испить. Вот и ищет тепереча Любава не первую попавшуюся девку, а ту…

– Стойте! – выпалил я, вскакивая со скамьи. – Так вот что лангсуяр имела в виду, когда хотела покусать Милли!

– Милли?! – хором повторили имя девочки Иван, Яга и Водяной.

– Девочка что ль эта невоспитанная? – кивнул синяя метла в сторону сеней, куда ушла Янсен. – Она не может быть внучкой Кощея, она нерусская, только говорит по-нашему.

– Но она является внучкой Кощея, – развел я руками. – Однозначно.

Милли Янсен

Ненавижу, когда курят. Дремучая Русь! Тут до сих пор не запретили курение. В Европе на этот счет все более цивилизовано: ни в самолете, ни в кафе, ни в каком другом месте, где собираются люди кроме тебя. И какая разница, что Яга прикурила в своем доме? У нее сейчас куча гостей, чем не общественное место! Не всем хочется вдыхать никотин. Например, мне.

Ну и ладно, болтовню вожатых, Яги и Водяного мне потом перескажет Неб или Ваня. Поэтому я могу немного порыться в сенях у старухи, пока есть время. Вдруг что интересное раскопаю. Например, найти зелье и снять заклятье с лягушки, не выдавая ее замуж за сомнительного царевича.

Расстелив на скамье черную простыню, я уселась на импровизированный твердый диван. Озираясь по сторонам, я приметила сундук в дальнем углу, заросшем несколькими слоями паутины. Пауки – моя слабость. Если увижу, заору сиреной, не успокоить. Подкравшись к сундуку, я поняла, что пауки давно покинули свое жилище, значит, можно взять веник, собрать на него липковатое плетение насекомых и аккуратно открыть сундук. На внутренней крышке его оказалось зеркало, откуда на меня посмотрело нечто страшное, лохматое, в пыльной ночнушке. И в этом ужасном зеленоглазом существе я узнала себя.

Налюбовавшись на запыленную кеметским песком физиономию, я засунула руки в сундук и извлекла лежавшее на самом верху: старый фотоальбом с черно-белыми фотографиями, пачку 'Примы' и засушенные в гербарий три ромашки. Ехидно улыбнувшись, я откупорила сигареты и, высыпав оттуда табак, забила курительные палочки крошкой от одного из травяных веничков бабки. Захочет Яга покурить, а ее ждут ароматические сигареты. Надеюсь, мне не конопля попалась, а то…

– Вау, прикольно, – шепнула я сама себе, открывая фотоальбом.

Я уселась на застеленную скамью и принялась рассматривать картинки: то было свадебное собрание фотографий бабы Яги и Кощея. Интересно прожили эти двое. За больше, чем пятьсот лет совместной жизни: женились бабка с Бессмертным иногда чуть ли не по два раза в десять лет. И на всех фотографиях Яга и ее супруг были настолько же 'молоды', как и сейчас.

На первой фотографии, датированной далеким 1380 годом, они совершали этот обряд у чукотского (что ли) чума. Вокруг него топталось стадо ослов. Вторую свадьбу, если верить подписям, молодожены сыграли в 1703-м, в городе, чем-то напомнившем мне Петербург. Третье бракосочетание Яга и Кощей датировали 1825 годом, а местом свадьбы значился далекий Иркутск. В 1856 году жених с невестой в костюмах медсестры и военного сфотографировались на скалистом берегу: 'В Сочи ездили! – решила я, мечтательно прикрыв глаза. Свадьбы 1881 и 1905 годов почти ничем не отличались, кроме костюмов и количества гостей, а вот фотография 1918 года явила мне новый облик жениха и невесты. Яга надела темное платье до колена и заткнула за пояс маузер, а вместо фаты на ней была ситцевая косынка. Супруг же ее щеголял в казачьем наряде. Дальше я нашла еще две очень похожие свадьбы 1941 и 1945 годов, а чернильная надпись на странице 1961 года была размазана то ли из-за попавшей на нее слезы, то ли от воды, и мне удалось рассмотреть только высокого неуклюжего человека в костюме космонавта. Зато дальше пошли цветные картинки – Яга в гостях у Элвиса Пресли и Биттлз, Песняры на двенадцатой свадьбе у бабки, и тринадцатый брак, заключенный в августе 1991-го в центре Москвы.