Текст книги "Спасти и спастись (СИ)"

Автор книги: Жажда_полета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

Арбари не позволял лошадям остановиться, пока они не выехали к тропе, ведущей к термиям. Прижав юношу к себе, он гнал их вперед и только изредка, оказавшись на достаточно широком и открытом участке дороги, немного сбавлял темп, позволяя взмыленным животным немного передохнуть. Кирилл, обеспокоенный состоянием их лошадей, поначалу пытался возражать и просил его хоть иногда останавливаться. Но после того, как мужчина, ненадолго притормозив, показал ему рукой, что скрывается в гуще зарослей, всё недовольство парня исчезло само собой. Всюду, куда указывал Арбари, виднелись или угрожающего вида насекомые с большими фасеточными глазами и множеством членистых лапок, отходящих от покрытых чешуйками тел, или свившиеся кольцами змеи, лениво греющиеся на солнышке. Почувствовав на себе взгляд, некоторые из них настороженно приподнимали головы и разворачивались в сторону путников, гневно шипя и потряхивая красными «погремушками» на хвостах.

От этого страшного зрелища по спине юноши разлился мертвецкий холод, и он, непроизвольно потянувшись за поводьями, с дрожью в голосе прошептал:

– Арбари, п-поехали отсюда б-быстрее... Пожалуйста!

Теперь, когда Кирилл собственными глазами убедился в том, что Арбари нисколько его не обманывал, рассказывая о ядовитых змеях и насекомых, он искренне радовался тому, что едет не один. Ведь вряд ли бы он смог сохранять выдержку и спокойствие, зная, что любая неверная команда, поданная им лошади, может закончиться смертельным укусом. Увиденное настолько выбило парня из колеи, что на некоторое время он даже потерял дар речи. Закрыв глаза, чтобы не видеть кишащие змеями заросли, Кирилл вжимался в сидящего позади него альфаи и молча молился, чтобы этот отрезок пути скорее закончился, и их не покусали. И чувствуя его состояние, Арбари гнал лошадей еще быстрей.

– Спокойно, Аркири, я с тобой. Тебя никто не укусит. Не надо бояться, – говорил он ровным, спокойным голосом, поглаживая Кирилла по животу и стараясь через эти прикосновения передать ему свою силу и уверенность. – Осталось совсем немного... Потерпи...

И Кириллу действительно стало лучше: через руку альфаи в него словно вливались новые силы, а возникшее в животе тепло, достигнув груди, помогало справиться со страхом. Благодаря словам и действиям своей пары, юноша смог вскоре расслабиться и немного забыться, но глаза он открыл всё же только тогда, когда через бесконечно долгое время Арбари остановил лошадей и обрадованно произнес:

– Всё, Аркири, мы выбрались! Теперь осталось добраться до сгоревших термиев, а там уже и до поляны жизни недалеко.

– Аро но Кими! – Облегченно выдохнул юноша и, через силу разлепив веки, огляделся по сторонам.

Место, где они сейчас находились, Кирилл узнал сразу. Именно здесь несколько дней назад, казавшихся теперь неимоверно далекими, он вышел из леса и впервые увидел раскинувшуюся перед ним долину. Как и тогда, вдали белел резными башенками Тиано-Ри-Кваэ, а позади мирно шумел северный лес, между деревьями которого виднелась широкая тропа, ведущая к пепелищу.

– Как ты думаешь, мы успеем добраться до темноты? – Спросил он, оборачиваясь к альфаи.

– Да, – утвердительно кивнул тот, взглянув на положение солнца. – Места здесь безопасные. Змей или пауков быть не должно. Так что если не будем останавливаться на привалы, то доедем довольно быстро.

– Ну, тогда вперед, – попросил Кирилл и настойчиво шлепнул альфаи по бедру.

Путь до пепелища действительно не занял у них много времени. Дорога здесь была ровной и хорошо утоптанной, так что уже через час-полтора пара оказалась у края сгоревшего участка леса, где в прошлом были термии.

– А как термии выглядели? – Поинтересовался Кирилл у Арбари, когда они медленно ехали вдоль края пепелища к видневшемуся вдалеке проходу между деревьями.

– Примерно как и лесной дом для путников, – отозвался тот. – Только их было пять, и помимо жилых домов здесь было еще  пять конюшен, большая общая купальня, сараи для сена и выложенная камнем большая площадка для погребального костра. Кстати, вон она, – и альфаи указал пальцем на участок пепелища, где виднелись черные, обугленные камни. – Похоже, что только она и уцелела, – расстроенно вздохнул он и пустил лошадей быстрее.

– А почему вы решили, что термии подожгли? – Спросил юноша, еще раз обводя взглядом место пожара перед тем, как они выехали на тропу. – Быть может, огонь на домики перекинулся с погребального костра? Возможно, был сильный ветер, сухая погода…

– Нет, не возможно, – оборвал его Арбари. – Ты сам видел, что каменная площадка стоит в центре. А расстояние между ней и остальными постройками было довольно приличным. Там ничего не росло: ни кустов, ни травы, ни деревьев. Даже если бы и был сильный ветер, как ты предполагаешь, то огню не на что было бы перекинуться. Термии подожгли нарочно!  Причем каждый по отдельности. И тому, кто это сделал, прощения и оправдания нет.

Голос альфаи дрожал от переполняющих его эмоций и сдерживаемого гнева, и невольно это состояние передалось и юноше. Прикрыв глаза, Кирилл словно воочию увидел эти красивые деревянные строения, охваченные пламенем, мечущиеся в ужасе фигуры ар-дари, пытающихся потушить пожар. И до того печально и тоскливо ему стало в этот момент, что на глаза сами собой выступили слезы, а в груди заклокотал темный гнев.

– Но почему вы подумали на людей? – Спросил он, пытаясь справиться с охватившими его противоречивыми чувствами. Положив ладонь на бедро Арбари, юноша принялся нежно поглаживать по нему, стараясь этой нехитрой лаской отвлечь мужчину и придать ему немного спокойствия. – Вдруг это сделал кто-то из заболевших ар-дари? Насколько я знаю, при черной оспе многие люди становятся неадекватными и видят в своем воображении безумные картины – чудовищ, страшных животных. У нас это называется «галлюцинации», – произнес парень по-русски. – Может быть, кому-нибудь из заболевших ар-дари тоже могло привидеться что-то подобное.

– Вряд ли, – с сомнением в голосе отозвался Арбари. – В записях лекарей говорилось, что заболевшие засыпали и не просыпались. И не было ни одного упоминания того, чтобы кто-то из них буйствовал или проявлял агрессию. Да и кроме людей, это сделать никто, я думаю, не смог бы… Ар-дари на такое неспособны, ведь термии были нашим единственным местом, чтобы спокойно уйти из жизни. Я уже говорил тебе, что в отличие от людей, мы не хороним своих умерших, но кое о чем я не рассказал…  Ар-дари всегда чувствуют, когда их конец уже близок. За несколько дней до смерти наши старики уезжали сюда, чтобы в последний раз окунуться в воды священного для нас озера «Оми ден» и уснуть вечным сном под тихое пение северного леса. И я боюсь даже предположить, что сейчас творится в Тиано-Ри-Кваэ… Смерть?.. Огонь?.. Погребальные костры?.. Сотни арашданов ничего подобного в нашем городе не было… И ни один из ар-дари никогда не терял своей пары, кроме как в глубокой старости… – Голос мужчины задрожал и оборвался, а Кирилл, чтобы успокоить пару, повернулся в седле и обнял Арбари за плечи.

– Арбари, – зашептал он, чувствуя, как напряжено в его объятиях тело мужчины. – Еще не всё потеряно. Обещаю… Мы сможем их спасти. Я уверен в этом.

Остановив лошадей, альфаи прижал Кирилла к себе и долго сидел, просто вдыхая его запах и не произнося ни слова.

«Всё будет хорошо», – мысленно говорил юноша, поглаживая его по широкой спине. – «Еще не поздно. Мы успеем», – а вслух продолжал: –  Поможем ар-дари, а после – помирим их с людьми. И в долине Аро Тамине снова наступит мир, как и раньше.

И постепенно Арбари стал расслабляться: из его тела ушло прежнее напряжение, а сердце перестало встревоженно биться и перешло на более спокойный, мерный ритм.

– Аро но Кими, Аркири, – наконец произнес мужчина после долгого периода молчания. – Я чувствую твою уверенность в своих словах, и это много для меня значит. Но вот люди... После всего сделанного ими, они не должны остаться безнаказанными.

– Что? – Удивился юноша. Отпустив альфаи, он немного отстранился от него и обеспокоенно заглянул в глаза. – Но ведь ты сам участвовал в подавлении конфликта между людьми и ар-дари. Я думал, что ты против войны?

– Да, я против, – кивнул Арбари, но взгляд его при этом потемнел и стал суровым, а между нахмуренными бровями пролегла глубокая складка. – Но если они действительно окажутся замешаны в поджоге термиев, то мира между нашими народами больше никогда не будет.

Сейчас, произнося эти слова, он совсем не был похож на того миролюбивого, мягкого мужчину, которым до этого казался. На миг его лицо показалось Кириллу чужим и далеким, как лицо человека, повидавшего немало горя и желающего наказать всех тех, кто в этом повинен.

– И что же тогда будет? – Настороженно спросил Кирилл, и в его сознании пронеслись образы полыхающих огнем деревянных домов вокруг стен белого города, дерущихся между собой мужчин и плачущих женщин и детей.

– Пока не знаю, – покачал головой Арбари, – но надеюсь, что до кровопролития не дойдет. Ар-дари никогда ни с кем не воевали. И я бы очень хотел, чтобы это так и оставалось, –  поддав пятками в бока своему жеребцу, он снова пустил лошадей вперед, а после продолжил. – Но думать об этом пока рано. Главное сейчас, чтобы ты остался жив. И будем надеяться – поляна жизни нам в этом всё-таки поможет.

***

Теперь, когда опасные земли остались далеко позади, альфаи больше не гнал лошадей в бешеном галопе. Пару раз он даже останавливал их, чтобы дать животным возможность передохнуть, а Кириллу, спустившись на землю, поразмять затекшее тело и сходить по нужде в кусты. За то время, что юноша отсутствовал, мужчина успевал нарвать ему сладких ягод, которые служили отличным десертом к остаткам копченого мяса и хорошо утоляли жажду.

– Слушай, Арбари, а почему на этом участке пути нет змей и пауков? – Поинтересовался парень во время одного из таких привалов. Он уже давно обратил внимание, что мужчина совершенно безбоязненно отпускает его одного в кусты и не окликивает каждую минуту, как это бывало раньше.

– Всё дело в поляне жизни и растущих на ней цветах и травах, – отозвался альфаи, выбираясь из густых зарослей высокого кустарника. – Их аромат отпугивает всех ядовитых тварей в округе.

Подойдя к Кириллу, он протянул ему полную горсть синих ягод, похожих на голубику, и, глядя на то, с каким аппетитом тот принялся их уплетать, продолжил:

– Вот почему в других местах их так много. Из-за запаха цветов они не умирают, но уползают туда, где он им не мешает, и там свободно размножаются.

– Надо же, – удивился Кирилл. – А я всё опасался, что меня кто-нибудь укусит, когда шел по этому пути. И как далеко распространяется этот эффект?

– На север – до озера, на юг – до выхода из леса, а вот на восток и запад – даже не знаю. Тропы туда не проложены, а ходить и специально проверять никто из ар-дари никогда не пытался. Мы всегда жили в долине, и только этот небольшой участок северного леса использовался нами как священное и лечебное место.

– Да? А как же вы вообще о нем узнали тогда, если всегда жили в долине? – Поинтересовался юноша. Расправившись с добытыми для него ягодами, он снова залез в седло и подал знак альфаи, что готов продолжить путешествие.

– Ну, по этому поводу есть старинная легенда, – пояснил тот, усаживаясь позади пары и пуская лошадей неспешной рысью. – Это случилось давным-давно, когда первые ар-дари только поселились в долине, и на месте Тиано-Ри-Кваэ стояло небольшое поселение из деревянных домов. Альфаи в те времена были довольно агрессивными и глупыми, они не так заботились о своих оми как сейчас и зачастую ценили в них не столько добрый нрав и душу, сколько способность к зачатию детей. Помнишь, ты спрашивал, что бы случилось, если бы у оми не было родовых пятен на лоне жизни? Так вот, в те времена это считалось большим позором и горем для оми. Он бы не нашел себе пары для «уз» и жил бы один, никому не нужный и отвергнутый... Таких оми тогда было десять, и, не найдя себе пары в долине, они решили вернуться на склоны северных гор, где по древним сказаниям, жили их предки... Но по дороге туда они наткнулись на поляну, где росло множество необычных трав, а потом вышли к берегу огромного озера. После того, как они искупались в озере и отведали растущих там фруктов, на лоне жизни некоторых из них появились родовые пятна. Обрадованные этим, часть оми вернулась назад. Остальные же выстроили на поляне дом и остались жить там в надежде, что и у них когда-нибудь появятся пятна. Со временем они открыли чудодейственные свойства растущих на поляне трав и стали лечить ими ар-дари из долины. Так появились первые лекари. Поляну после этого стали называть поляной жизни, а озеро – «Оми-ден», что на языке древних ар-дари означало «надежда оми».

– Хорошо, что я в этом озере не успел искупаться, – пошутил Кирилл. – У меня и так пять пятен на том месте… Если бы их стало больше, я бы, наверно, ни за что не согласился на «узы».

– Да что ты говоришь? – Произнес Арбари ехидным голосом и по-собственнически обнял юношу поперек груди. – Даже со мной? – Наклонившись, он провел кончиком языка по краешку его уха, и, достигнув мочки, слегка ее пощекотал.

– Тем более с тобой! – Встрепенулся парень, отворачивая голову в сторону, чтобы не дать возможности альфаи снова себя возбудить. – Знал бы я, какой ты на самом деле, то не поддался бы на твои уговоры!

– Тогда бы я взял тебя силой, – усмехнулся Арбари и, поймав в рот ускользающее от него ушко, аккуратно его прикусил. От этого по телу юноши забегали мурашки, и, чтобы высвободиться, он несильно стукнул мужчину локтем в живот.

– Да, да… Как же! А ты не забыл, что принуждение оми к «узам» карается у вас изгнанием?

– Нет, не забыл, – ответил альфаи. Выпустив ушко юноши изо рта, он еще раз прошелся по нему языком и жарко зашептал: – Но «уз» со мной ты бы всё равно не избежал. Чтобы добиться тебя, я был терпелив и сдержан, но теперь я покажу тебе всю силу своей любви и страсти...

– Что-то мне как-то страшно, – перебил его Кирилл и для виду попытался отсесть от Арбари подальше. Но мужчина, спустив руку ему на талию, еще крепче прижал парня к себе.

– Не бойся. Тебе понравится, обещаю. Обычно мы с тобой летаем во сне, но, соединившись со мной телом, ты узнаешь, каково это – летать наяву. В период «оми-рини» твое тело станет другим. Оно само попросит того, чего ты пока так боишься. И, испробовав хотя бы раз настоящей близости с альфаи, ты больше не сможешь оставаться прежним.

– Ты так уверенно это говоришь, как будто и сам с кем-то уже соединялся, – с подозрением в голосе спросил Кирилл, и от закравшихся мыслей об обмане его сердце болезненно сжалось.

– Нет, не соединялся, – возразил Арбари, потираясь кончиком носа о его щеку. – Но часто слышал от своего ати, когда тот уговаривал меня выбрать наконец хорошего оми себе в пару.

– И почему же ты не выбрал? – Поинтересовался юноша. От ласки альфаи он невольно расслабился и почувствовал, как на смену чувству ревности в его груди снова разливается приятное тепло.

– Потому что не хотел «уз» без настоящей любви, – прошептал Арбари и, повернув голову Кирилла в свою сторону, жадно приник к его губам.

Альфаи проникал в рот юноши напористо и страстно, словно желая показать этим, что никто, кроме Кирилла, ему не нужен, и что в его жизни есть только один избранник, одна пара, и это не изменится никогда – ни сейчас, ни потом. Разомкнув губы юноши языком, Арбари ласкал и вылизывал его изнутри, наслаждаясь его вкусом и даря при этом свой. Он покусывал зубами влажную плоть, попеременно уделяя внимание то раскрасневшимся, припухшим губам своей пары, то его язычку, робко подрагивающему под напором альфаи. И если раньше мужчина давал Кириллу право выбора и даже позволял немного доминировать над собой, то сейчас всё было наоборот – Арбари, словно истинный хозяин, брал то, что по праву принадлежит ему и уступать своих позиций не собирался. Он действовал твердо и уверенно, ведя в поцелуе и подчиняя чувства юноши себе. И Кирилл не смог устоять: доверившись своей паре, он позволил взять над собою верх, вести себя и направлять.  В сильных руках альфаи Кирилл забыл, что в прошлом он был всеми уважаемым врачом, примерным отцом и семьянином. Здесь и сейчас он был просто оми, сделавшим наконец свой окончательный выбор.

Они так увлеклись поцелуем, что не сразу заметили, что их лошади вышли из леса на поляну жизни и, никем не подгоняемые, спокойно брели по направлению к храму.

«Чем это пахнет? – Неожиданно подумал Кирилл, выплывая из сладкого марева поцелуя, когда среди ароматов цветущих трав стал отчетливо ощущаться запах гари. – Ветер с пепелища подул? Так ведь мы уже далеко отъехали...»

Не прерывая поцелуя, он открыл глаза и посмотрел в ту сторону, где запах ощущался особенно сильно, и увиденное заставило юношу похолодеть от страха.

– Арбари, нет! – Закричал он, отталкивая от себя мужчину и кубарем падая с седла. – Книги! Они горят!

Только чудо и быстрая реакция Арбари, успевшего вовремя дернуть за поводья, спасла Кирилла от копыт вскинувшегося от громкого возгласа жеребца. Но этого юноша даже не заметил. Поднявшись с земли, он со всех ног кинулся к ступеням храма, где, сваленные в огромную кучу, горели труды обитавших здесь когда-то лекарей. Книги, бумаги, свернутые рулоном манускрипты и даже письменные принадлежности – всё, что могло помочь Кириллу разгадать тайну тармууни и дархабари, было перемешано с обычным мусором и подожжено. Но, похоже, сделано это было совсем недавно: пламя только разгоралось и еще с неохотой лизало отсыревшие кожаные обложки старинных рукописей.

Ни на миг не задумываясь над своими действиями, Кирилл подбежал к сваленной куче и принялся раскидывать ее ногами, а затем, сорвав  с себя тунику, сбивать ей пламя с поверхности книг.

– Аркири! – Услышал он за своей спиной взволнованный голос Арбари. Но парень даже не оглянулся на него. Раскидав тлеющие рукописи по траве, он методично проходился по ним своей дымящейся туникой, а особенно упорное и не желающее затухать пламя сбивал подошвой сапога. Присоединившись к юноше, Арбари принялся ему помогать. Подцепляя носком горящие книги, он переворачивал их на другую сторону и вдавливал в землю, лишая огонь кислорода. И видя, как ловко у мужчины получается затушить пламя, Кирилл стал повторять его действия. Вместе с Арбари тушить костер получалось значительно быстрее. Паре даже не пришлось переговариваться: пока один  раскидывал по земле книги, другой – тушил их, и вскоре огонь был полностью побежден.

Утерев грязное от копоти и пыли лицо, Кирилл осмотрел спасенные ими рукописи, которые в беспорядке валялись на земле, и перевел озабоченный взгляд на Арбари.

– И кто это мог сделать? – Непонимающе спросил он.

– Пока не знаю, – пожал плечами альфаи и обвел глазами храм и прилегающую к нему часть поляны. Не обнаружив тех, кто мог бы осуществить поджог, он втянул ноздрями воздух и недовольно поморщился. – Людьми вроде не пахнет, но точно утверждать я не буду – слишком мешает запах гари.

Поднявшись по ступеням ко входу в храм, Арбари приоткрыл створку двери и осторожно заглянул внутрь. Снова втянув в себя воздух, он насторожено прислушался, а затем, обернувшись к стоящему внизу юноше, тихо попросил:

– Аркири, побудь снаружи, а я пока проверю храм.

– Хорошо, – также тихо ответил тот. – Только будь осторожен.

Вместо ответа Арбари кивнул и, наклонившись, вынул из голенища сапога небольшой острый нож. Распахнув дверь, он бесшумной тенью проскользнул внутрь и вскоре скрылся из виду, растворившись в царящем внутри полумраке.

«Как же всё не вовремя, – думал Кирилл, ожидая его возвращения. Он то и дело озирался по сторонам, но ничего подозрительного вокруг него видно не было. Поднявшийся ветер пригибал цветущие травы к поверхности земли, трепал раскиданные по земле обгоревшие фолианты, раскачивал ветви деревьев и приглушенно шумел листвой. Позади тихо всхрапывали переминающиеся с ноги на ногу лошади. Но посторонних звуков так же не отмечалось.

Поежившись от нехорошего предчувствия, юноша присел на корточки и потянулся к одной из несильно пострадавших книг. Откинув в сторону обугленную по краям обложку, он с облегчением выдохнул – скрытые под ней тонкие листы были почти не испорчены и пестрели непонятными иероглифами и изображением растений. Пролистав рукопись до конца, Кирилл отложил ее в сторону и принялся осматривать следующую книгу. Но та оказалась в значительно худшем состоянии – большинство ее страниц было изъедено плесенью, а на остальных – краска чернил расплылась или же выцвела. То же самое отмечалось с третьей, четвертой и пятой просмотренными  юношей книгами. А вот с шестой и седьмой Кириллу снова повезло. Складывая неповрежденные фолианты в отдельную стопочку, он переползал на коленях от одной рукописи к другой и так увлекся своим занятием, что не услышал приближающихся к нему шагов.

– Ты кто такой? – Раздался незнакомый рассерженный голос за его спиной, а вслед за этим в бок юноши пришелся сильный пинок сапогом. Не ожидавший этого Кирилл вскрикнул от неожиданности и попытался подняться на ноги, но незнакомец ему этого не позволил. Выполнив подсечку, он повалил парня на землю и придавил своим сапогом. – Принес дархабари? Я убью тебя и сожгу! – Кричал он, вдавливая юношу в землю всё сильней. А когда Кирилл попытался вывернуться, нападавший запустил ему руку в волосы и болезненно потянул на себя.

– Так кто же ты? Отвечай! – Прохрипел он, больно ударив юношу по щеке раскрытой ладонью.

Посмотрев на удерживающего его мужчину, Кирилл увидел, что нападавший – это огромный полуголый ар-дари, одетый только в штаны и сапоги. Как и у Арбари, его торс и руки бугрились мощными мышцами, а на боковых поверхностях шеи виднелись черные пятна и полосы. А вот черты лица было не разобрать – от взгляда юноши его закрывала косма длинных, спутанных черных волос. Но даже несмотря на это, парень сумел разглядеть смотрящие на него, словно из потустороннего мира, пугающе темные глаза.

Сглотнув образовавшийся в горле комок, Кирилл разлепил пересохшие губы и хотел уже ответить, как снова был опрокинут на землю и отброшен в сторону. Но на этот раз удар последовал не от незнакомца. Это Арбари, выйдя из храма и увидев, что его паре угрожает опасность, врезался в нападавшего на полном ходу. Сбив мужчину с ног, он оттолкнул Кирилла подальше и, навалившись на противника всем телом, принялся наносить ему быстрые удары кулаком, метя в голову и шею. Но тот, по-видимому, и сам был в прошлом воином: извиваясь под Арбари, как настоящая змея, он уходил из под прямых ударов. А вскоре, скинув с себя альфаи, и сам попытался перехватить инициативу в их поединке. Громко рыча и сыпля ар-дарскими проклятиями, они катались по траве, но вывести противника из боя ни у одного из них всё никак не получалось.

Приподнявшись на локтях, Кирилл поначалу только наблюдал за происходящим, но видя, что противник Арбари достался действительно очень опасный и опытный, решил вмешаться. Поднявшись на ноги, он принялся оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого, но, как на зло, ни веток, ни больших камней поблизости не было.

«Твою ж мать! – Невольно выругался он про себя с досады. – Что же делать?! Они же убьют друг друга!»

И словно в доказательство его мыслей, со стороны дерущихся раздался чей-то громкий, болезненный хрип. Обернувшись на эти звуки, юноша увидел, что Арбари, оседлав грудь незнакомца, пытается его задушить, а тот, вцепившись в руки альфаи, извивается под ним всем телом и пытается его с себя сбросить. С каждым новым мгновением хрип мужчины становился всё тише, а движения – слабее. Но как только Кирилл подумал, что Арбари наконец побеждает и незнакомец вот-вот потеряет сознание, тот выбросил руки вверх и ударил пальцами по глазам альфаи. Взвыв от боли, Арбари ослабил хватку, но и этого короткого момента мужчине хватило, чтобы перехватить инициативу. Скинув альфаи с себя, он вскочил на ноги и со всей силы ударил противника в живот. А когда тот, захрипев от боли, невольно опустил руки, ударил носком сапога Арбари в висок.

– Не-е-ет! – Закричал Кирилл, видя, как тело его пары, откинутое на спину, безвольно обмякает и больше не реагирует на удары. Обернувшись на затушенное ими кострище, он схватил в руки самую большую из уцелевших книг и, не раздумывая, бросился на мужчину, стараясь отвлечь его от потерявшего сознание Арбари.

– Сволочь! Мерзавец! – Кричал он по-русски, обрушивая на голову и плечи незнакомца град ударов.

Переведя свое внимание на Кирилла, тот отшагнул от лежащего на земле альфаи и попытался вырвать из его рук книгу. Но, ловко увернувшись, юноша отскочил назад.

– Ты же ар-дари, как и мы! Почему ты нападаешь? – С отчаянием в голосе прокричал Кирилл, даже не надеясь, что мужчина ему ответит. Но тот, зло рассмеявшись, хрипло проговорил:

– Ты несешь дархабари... Я это чувствую... От тебя так же воняет смертью, как и от всех остальных. Но ничего. Я очищу тебя... Огонь всё очистит...

Произнося эти слова, он шаг за шагом надвигался на юношу, и чем ближе он становился, тем отчетливее Кирилл понимал, что договориться с ним и в чем-либо убедить никак не получится. И хотя по орнаменту на коже выходило, что незнакомец относился к ар-дари, но его глаза утратили янтарный цвет и были бездонно черными и пустыми, как два глубоких высохших колодца. В них не было ничего: ни разума, ни признаков мысли, ни даже эмоций – лишь только безумие и обещание скорой смерти.

Стараясь не подпускать к себе мужчину слишком близко, Кирилл постепенно пятился назад, пока не споткнулся о валявшиеся на земле обгоревшие фолианты и не повалился на спину. А незнакомец словно этого и ждал – хрипло зарычав, он протянул к юноше руку и снова попытался схватить его за волосы.

– Нет! – В отчаянии прокричал Кирилл, роняя книгу и закрываясь скрещенными над головой руками. Но болезненного рывка за волосы не последовало. Вместо этого юноша услышал странный звук, похожий не то на сип, не то на свист. Осторожно приоткрыв один глаз, он со страхом посмотрел в сторону мужчины, но, увидев, что происходит, тихо вскрикнул и попытался отползти подальше.

Прогнувшись назад и открыв от нехватки воздуха рот, незнакомец вцепился побелевшими пальцами в обхватившие его шею руки Арбари и, хрипло сипя, пытался высвободиться из стального захвата. Сам же альфаи стоял за его спиной и, покраснев от натуги, сдавливал шею мужчины всё сильней и сильней. Вся левая половина лица Арбари была перепачкана кровью, а припухшие после удара глаза горели огненным янтарем. И глядя на эту искаженную ненавистью гримасу вместо любимого лица, на вздувшиеся от напряжения мышцы с пульсирующими жилами, Кирилл как никогда прежде осознал, что Арбари совсем не человек. Сейчас его возлюбленный напоминал дикого зверя, настоящего альфа-самца, опьяненного запахом крови и желающего только одного – убить и растерзать любого, кто посмеет тронуть его пару. Его переполняла такая лютая ненависть и злость, что почувствовавшему ее юноше стало плохо. Он отчетливо понял, что его пара на грани и, если Кирилл не вмешается прямо сейчас, то Арбари не сможет остановиться и навсегда переступит черту, отделяющую его от убийцы и зверя.

Переведя взгляд на незнакомца, юноша к своему ужасу увидел, что от удушья тот уже потерял сознание и весь посинел, белки его глаз стали красными от разрыва сосудов, а руки безвольно повисли, словно у тряпичной куклы.

– Нет! – Закричал Кирилл, поднимаясь на ноги. – Арбари, остановись! Пожалуйста, не убивай его!

Подбежав к альфаи, продолжавшему сжимать свою жертву в смертельном захвате, он положил ладони ему на виски и с мольбою посмотрел в глаза.

– Арбари, Арбари, успокойся, – тихо попросил он, стараясь вложить в голос всю нежность и любовь, что испытывал к своей паре. – Я люблю тебя. Я рядом. Со мной всё в порядке. Я не пострадал. Отпусти.

Одновременно со своими словами он посылал Арбари мысленные образы их поцелуев, нежных объятий и той ласки, что они дарили друг другу накануне возле источника и позже, когда отходили ко сну.

– Я люблю тебя... – Шептали его губы. – Арбари, вернись ко мне...

«Я люблю тебя, – повторял он мысленно словно мантру. – Не убивай... Пощади...»

И Арбари наконец очнулся: в его взгляде появилась осмысленность и узнавание, а черты лица, разгладившись, приобрели прежний вид.

– Аркири, – выдохнул он и, разорвав захват, выпустил шею незнакомца из кольца своих рук.

Никем больше не удерживаемый, тот повалился на землю и остался лежать, не подавая признаков жизни. Увидев это, Арбари в ужасе отшагнул назад. От шока его зрачки расширились, а от лица отхлынула вся кровь.

– Аркири, что я наделал, – прошептал он побелевшими губами. – Я же теперь не смогу вернуться в Тиано-Ри-Кваэ. По законам ар-дари мы не должны убивать своих...

– Арбари, спокойно! – Попросил Кирилл. Опустившись на колени рядом с лежащим на земле мужчиной, юноша перевернул его на спину и, приложив ухо к его груди, прислушался. Но сердцебиения, как и звуков дыхания, слышно не было. – Будем его реанимировать, – посмотрев на Арбари, произнес он по-русски, – то есть оживлять. Но мне нужна твоя помощь! – И, запрокинув голову незнакомца немного назад, юноша начал давать указания. – Сядь на колени рядом с его головой и, когда я буду приказывать, набирай в легкие воздух и выдувай его ему в рот. Смотри. Это делается вот так.

Вздохнув полной грудью, Кирилл накрыл холодные губы незнакомца своим ртом и с силой выдохнул.

– Понял? – Спросил он, переведя взгляд на Арбари.

– Да, – неуверенно кивнул он. – А по-другому его оживить никак нельзя? Без... поцелуя, – запнувшись при выборе правильного слова, поинтересовался он.

– Нет, – покачал головой Кирилл. – Или так, или он умрет. Но если ты брезгуешь, то дуть ему в рот буду я, а ты в это время нажимай руками ему на грудь, там, где сердце.

– Нет уж, – взвился альфаи, и в его голосе прозвучала нотка ревности. – Лучше я, чем ты. Давай, командуй, – и, встав на колени рядом с головой незнакомца, он выжидающе уставился на юношу.

– Ладно, приступим, – согласился парень. – Захвати его нижнюю челюсть за подбородок и выдвини ее вперед, а второй рукой зажми ему нос, чтобы воздух не выходил.

Положив на нижнюю треть грудины мужчины свою правую ладонь, Кирилл накрыл ее второй рукой и расположил их так, чтобы обе руки были выпрямлены и находились перпендикулярно к поверхности грудины. Затем, надавливая на нее короткими мощными толчками, он начал проводить непрямой массаж сердца и параллельно с этим считать.